Текст книги "Проснись, Фердинанд !"
Автор книги: Людвик Керн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Керн Людвик Ежи
Проснись, Фердинанд !
Людвик Ежи Керн
Проснись, Фердинанд!
Содержание:
ТЕЛЕЖУЧОК
ГЕНЕРАЛ
ОХОТНИК
ВЛАДЕЛЕЦ ЗОНТИКА
ТЕЛЕЖУЧОК
I
Фердинанд устроился в кресле перед телевизором. Прежде чем сесть, он слегка подтянул брюки – чтоб не измялись. Наверно, кое-кто догадывается, что это были знаменитые брюки, сшитые у знаменитого портного по фамилии Догг. Затем Фердинанд заложил ногу на ногу. Все серьёзные люди, которые что-то из себя представляют, садясь перед телевизором, обязательно кладут ногу на ногу. Кресло было мягкое и удобное, сидеть в нём было приятно.
Итак, Фердинанд сидел в кресле и не отрываясь смотрел на экран! А на экране, как это всегда бывает, мелькало всякое разное. Сперва передавали новости. Фердинанд внимательно их выслушал: он считал делом своей чести разбираться во всём, что происходит на свете. Он сгорел бы от стыда, если б встретил на улице знакомого и на его вопрос: "Что слышно в Занзибаре, Фердинанд?" – не сумел бы дать никакого ответа.
Бррр! Даже дрожь пробежала по телу при одной только мысли об этом.
"Такого быть не должно!" – подумал Фердинанд и, затаив дыхание, прослушал последние известия до конца, а потом, пока минут пятнадцать передавали рекламу, он повторил про себя все известия раза три наизусть.
– Теперь меня не поймаешь врасплох! – пробурчал Фердинанд, гордясь самим собой. – Пусть кто угодно встретится мне на улице, в парке или там где-нибудь ещё, пусть спросит про какие угодно события, и он получит от Фердинанда Великолепного толковый и обстоятельный ответ. Браво, мой Фердинанд, браво! Тебя следует похвалить. В награду смотри себе дальше телевизор.
Реклама кончилась, стали передавать спектакль для малышей.
– Это несерьёзно, – с неодобрением протянул Фердинанд и отвернулся.
Но долго выдержать не мог. Очень уж было интересно узнать, что же всё-таки дальше. Время от времени он косил на экран то одним, то другим глазом, потом отворачивался и говорил:
– Несерьёзно...
И всё, может быть, оттого, что Фердинанд, насколько мне известно, никогда не был дошкольником. Как ему удалось этого избежать, точно сказать не могу. Известно только, что дошкольником он никогда не был, и всё тут. Как это случилось, докапываться не станем. Представится случай – попытаемся выяснить, по какой причине Фердинанд обошёл дошкольный возраст. А пока отметим, что Фердинанд не был поклонником передач для малышей.
– Несерьёзно, – протянул Фердинанд в третий раз, и в ту же секунду представление окончилось. – Слава богу, – сказал Фердинанд. – А теперь что?
Откровенно говоря, он мог бы заглянуть в телевизионную программу и удовлетворить своё любопытство, но программа лежала на столике
поодаль, а вставать Фердинанду не хотелось. Если ты удобно устроился в кресле, то вставать неохота, правда?
– Подумаешь, – сказал с пренебрежением Фердинанд. – Что будет, то будет. Не сдвинусь с места, мне тут хорошо.-И случилось так, что через какую-нибудь минуту на экране появился утенок Дональд.
Вы, конечно, ожидаете, что Фердинанд отвёл взгляд от экрана и снова буркнул: "Несерьёзно". Ничего подобного! Фердинанд подскочил от радости и завопил:
– Дональд! Как поживаешь?
– Превосходно! – отозвался Дональд. – А ты?
– Я?.. Я замечательно! – ответил Фердинанд. – Что ты сегодня будешь показывать?
– А... Одну такую историю...
– Весёлую?
– Сам увидишь. Впрочем, если хочешь, можешь к нам присоединиться. Время есть?
– Конечно, – ответил Фердинанд.
– Тогда иди сюда.
– Иду! – сказал Фердинанд и поднялся с кресла.
Как раз в этот момент в прихожей раздался звонок.
– Начинай без меня! – крикнул Дональду Фердинанд. – Я сейчас... Посмотрю только, кто там трезвонит.
И он заторопился в прихожую.
– Кто там? – спросил Фердинанд.
– Откройте! – послышался за дверью решительный голос.
Фердинанд открыл. На пороге появился могучего телосложения мужчина. Не ожидая приглашения, мужчина энергичным шагом вошёл в переднюю.
– Телевизор у вас есть? – спросил мужчина.
– Есть, – ответил Фердинанд. – Очень хороший телевизор, с самым большим экраном, какой только бывает. Можете убедиться...
При этих словах Фердинанд взмахнул лапой, приглашая могучего мужчину следовать в комнату, где стоял телевизор.
– Давно вы его купили? – спросил мужчина, следуя по пятам за Фердинандом.
– Оооо... Давным-давно, сам не помню когда, – небрежно ответил Фердинанд.
– И дорого, наверно, заплатили? – продолжал допытываться могучего сложения мужчина;
– Довольно дорого, – ответил Фердинанд. – Но разве это так важно? Главное, он великолепно работает. Взгляните.
Дональд, взбивавший ногами пену для пирожного, которое называется "безе", гаркнул при виде мужчины:
– Привет, великан!
Могучего сложения мужчина стал всматриваться в телевизор, затем сказал:
– Не вижу никакого великана... Кому он это?
– Тебе говорю, верзила, тебе, – сказал Дональд, вытянув в его сторону крыло, которое, выйдя из экрана, повисло в воздухе.
– Только, пожалуйста, без рук! – крикнул могучего сложения мужчина. – Руки при себе!
– Великолепный телевизор, а? – произнёс с гордостью Фердинанд. – Вы согласны?..
– Не согласен! – гаркнул мужчина. – Ни с чем я не согласен! Это глупые шутки.
– Шутки не бывают глупые! – отозвался с экрана задетый за живое Дональд. Кто оскорбляет шутку, того надо проучить.
Сказав так, он брызнул пеной в левый глаз могучего мужчины.
– Сами видите, какой великолепный телевизор... – произнёс вне себя от восторга Фердинанд.
– Ничего я не вижу! Ничего не вижу! – кричал могучего сложения мужчина. Во всяком случае, левым глазом не вижу! Что мне теперь делать?
– Лучше всего слизать, – посоветовал Дональд. – Пена высшего качества. Жена велела мне её взбить... Она собирается печь безе. Вы только попробуйте, какая сладкая... Может, и в другой глаз добавим, а?
Могучего телосложения мужчина повернулся на всякий случай к телевизору спиной.
– А вы, Великолепный, – обратился он к Фердинанду, протирая платком левый глаз, – за всё это заплатите. Покажите-ка квитанцию о регистрации телевизора.
– Чего-чего? – спросил Фердинанд.
– Квитанцию, где удостоверяется, что ваш телевизор зарегистрирован и что плата за пользование телевизором внесена сполна, включая текущий месяц.
– Впервые слышу... – сказал Фердинанд. – Я думал, раз купил телевизор, значит, смотри сколько угодно...
– Увы, гражданин Великолепный, увы, – с насмешкой отозвался могучего телосложения мужчина. – Вы не пожалели денег на покупку вышеозначенного телевизора, но жалеете каких-то пятьдесят злотых, чтоб платить каждый месяц по абонементу...
– По чему, по чему?..
– Я сказал ясно: по а-бо-не-мен-ту. Не знаете, что это такое?
– Не знаю, – чистосердечно признался Фердинанд, потому что и в самом деле не знал.
– Вы ещё узнаете, гражданин Великолепный, узнаете! А знаете, где вы об этом узнаете?
– Представления не имею, – ответил Фердинанд.
– В суде, Великолепный, в суде. Там вас научат, как соблюдать правила и уважать контролёра при исполнении служебных обязанностей. За то, что размахивали своими лапами у меня под носом... За то, что брызгали пеной в глаза... За всё это заплатите. Великолепный!
– Дональд, ты слышишь? – крикнул Фердинанд в отчаянии своему приятелю.
Но Дональда на экране уже не было. А была там одна известная дикторша, которая зачитывала какое-то сообщение, не обращая при этом внимания на Фердинанда. Зато могучего телосложения мужчина стал с радостью составлять протокол.
II
Повестка в суд пришла очень скоро. Едва за могучим мужчиной захлопнулась дверь, как вновь затрезвонил звонок и на пороге появился знакомый почтальон.
– Распишитесь, пожалуйста. Великолепный, – сказал почтальон. – Вот письмо.
– Расписаться? – переспросил Фердинанд. – До сих пор я что-то не расписывался за письма.
– Это письмо не обыкновенное.
– Какое ж оно?
– Это служебное письмо, – торжественно произнёс почтальон, протянув Фердинанду квитанцию и указав химическим карандашом место, где ему следовало расписаться.
– А если не распишусь? – спросил Фердинанд.
– Тогда у вас будут неприятности. Великолепный, – сказал почтальон.
– А если распишусь?
– Тогда у вас тоже будут неприятности.
– Вот так штука! – удивился Фердинанд. – И так неприятности, и так неприятности? Ничего не понимаю.
– Видите, в чём дело. Великолепный, – принялся втолковывать ему почтальон, – если вы не распишетесь, то у вас будут две неприятности, а если распишетесь, тогда одна. Вы понимаете?
– Не очень, – простодушно сказал Ферди-нанд.
– Ив этом нет ничего удивительного, – за-метил почтальон. – Всё это не так-то просто. Знаете, что это такое? – спросил он, размахи-вая перед носом у Фердинанда конвертом, запе-чатанным сургучными печатями.
– Очень красивое письмо...
– Красивое...
– А вам что, не нравится? – спросил удивлённый Фердинанд. Ему никак не понять, что та-кое красивое письмо может кому-то не нравиться.
– Не в том дело – нравится или нет, – ответил почтальон, который начал уже терять терпение. – Письмо, может быть, и красивое, но ведь там повестка в суд!
– Кому повестка?
– Вам.
– Мне?
– Да, да, вам, гражданин Великолепный.
– Это очень мило, что мне прислали приглашение в суд, – обрадовался Фердинанд.
– Не приглашение, а повестку, – поправил его почтальон.
– А какая разница?
– Очень большая, – пояснил почтальон. – Сами, впрочем, увидите. Не распишетесь на этой квитанции, буду т у вас, как я уже сказал, две неприятности, а распишетесь, тогда только одна.
– Какая? – поинтересовался Фердинанд, всем этим сильно заинтригованный.
– Судебный процесс, – официальным тоном ответил почтальон.
– А если не распишусь?..
– Тогда у вас будет, – продолжал тем же официальным тоном почтальон, – два судебных процесса. Один за то, что вы не расписались, и другой, который у вас уже есть.
– Но у меня нет никакого судебного процесса, – запротестовал Фердинанд.
– Так только кажется, – хмыкнул почтальон. – Этот конверт – лучшее доказательство, уважаемый Фердинанд, что судебный процесс у вас есть, или, говоря иными словами, будет в ближайшем будущем.
– Посоветуйте, дорогой почтальон, как мне быть: расписаться на квитанции или нет? – взмолился в отчаянии Фердинанд.
– Знаете, – сказал почтальон, немного подумав, – одна неприятность лучше, чем две.
– Значит...
– Вы уж распишитесь.
Фердинанд взял у почтальона химический карандаш и самым красивым почерком написал в соответствующем месте:
Фердинанд Великолепный
– Красиво, а? – спросил он с гордостью.
– Изумительно, – признался почтальон. – Редко кто в наше время так расписывается.
А теперь возьмите письмо. До свиданья. Великолепный. Не вешайте хвост!
Дверь за почтальоном захлопнулась, и Фердинанд остался один.
– Ничего не поделаешь, – проворчал себе под нос Фердинанд. – Конверт придётся вскрыть.
Он провертел маленькую дырочку в одном из уголков и стал заглядывать внутрь конверта. Поскольку, однако, увидеть ничего не удалось, он стал увеличивать и увеличивать дырочку, пока не разорвал весь конверт. В конверте оказался розовый бланк.
В самом верху большими буквами было напечатано одно только слово:
ПОВЕСТКА
Ниже, буквами поменьше, был напечатан следующий текст:
Настоящей повесткой гражданин Фердинанд Великолепный ("Фердинанд Великолепный" было вписано от руки) вызывается в суд такой-то и такой-то в городе таком-то и таком-то в день такой-то и такой-то, в час такой-то и такой-то в качестве ОБВИНЯЕМОГО ("обвиняемого" было подчёркнуто чернилами). Фердинанд Великолепный обвиняется в том, что он является тележучком, то есть хозяином телевизионного аппарата, не зарегистрированного согласно существующим правилам, а также в том, что уклоняется от взносов платы по телеабонементу. В случае, если обвиняемый не явится в суд в означенный день, он наказуется тремя месяцами заключения, или штрафом в размере тридцати тысяч злотых, или тем и другим вместе. Кроме того, гр. Фердинанду Великолепному надлежит отвечать за оскорбление контролёра при исполнении служебных обязанностей.
Внизу было множество печатей и две размашистые, неразборчивые подписи.
– Надо ж такому случиться! – горько вздохнул Фердинанд, и на глазах у него навернулись слезы. – Тележучок! – твердил он в отчаянии. – Обвиняемый! Незарегистрированный телевизионный аппарат! Уклоняется от взносов! Три месяца заключения! Тридцать тысяч злотых штрафу! То и другое вместе. Оскорбление контролёра при исполнении служебных обязанностей! Повестка! Суд! Печати! Подписи! Караул! Караул!! Караул!!!
III
В назначенный день Фердинанд пришёл в суд.
– Вы по какому делу? – спросил Фердинанда у входа дежурный.
– По своему собственному, – ответил Фердинанд.
– Это мне ровным счётом ничего не говорит, – рассердился дежурный. Повестка есть?
– Есть, – ответил Фердинанд и стал доставать розовую бумажку.
– Предъявите, – буркнул дежурный и, нацепив на нос очки, начал внимательно читать поданную Фердинандом повестку. – "Фер-ди-нанд Ве-ли-ко-леп-ный..." Это вы, да?..
– Да, это я, – подтвердил Фердинанд.
– Лично?
– Лично.
Дежурный сдвинул очки на лоб и посмотрел испытующе на Фердинанда.
– Нехорошо, гражданин Великолепный, – сказал он в конце концов.
– Что нехорошо? – спросил Фердинанд.
– Нехорошо то, что вы обвиняемый.
– Да, обвиняемый, – подтвердил с удовлетворением Фердинанд. – Впервые в жизни я обвиняемый, – добавил он.
– Обвиняемому в суде плохо, – философски заметил дежурный. – Лучше уж быть свидетелем. Но лучше всего быть адвокатом.
– А что сделать, чтоб стать адвокатом? – простодушно спросил Фердинанд.
– Боюсь, – ответил дежурный, – вам это уже не удастся. Адвокатом ни с того ни с сего не станешь. Нужно долго сидеть в суде...
– Это я могу, – заявил с готовностью Фердинанд.
– Похоже, что посидеть вам и в самом деле придётся, гражданин Великолепный, – заметил дежурный. – Не будем, впрочем, забегать вперёд. Всё зависит от судьи. Пойду посмотрю, что там у них в зале. А вы подождите пока в коридоре.
– Сообщите, пожалуйста, судье, что пришёл Фердинанд Великолепный! крикнул вдогонку дежурному Фердинанд. – Скажите, что он просит передать ему воздушный поцелуй!
– Должен вас предупредить, – заметил дежурный, – что в зале заседаний шуток не полагается. Иначе сами себе навредите.
Дежурный исчез за огромной дверью, на которой красовалась табличка:
ЗАЛ ЗАСЕДАНИЙ No 6
Фердинанд стал осматриваться. Дверей в коридоре было множество. И каждая с номером. И около каждой толпились люди: свидетели, адвокаты, иногда обвиняемые, но этих было мало. Потому что обвиняемых доставляли обычно в суд прямо из тюрьмы. Фердинанд, разумеется, об этом не знал. Размеренным шагом направился он к одной такой кучке ожидающих, чтоб поговорить всё равно о чём. Надо вам сказать, что Фердинанд обожал общество.
– Я обвиняемый, – заявил Фердинанд как раз в тот самый момент, когда люди о чём-то заспорили.
Все тотчас смолкли и с удивлением уставились на Фердинанда.
– Я обвиняемый, – повторил Фердинанд, наблюдая за тем, какое его слова произведут впечатление.
– По какому делу? – спросил наконец кто-то.
– По личному! – ответил, гордо выпятив грудь, Фердинанд.
– Украли, да? – полюбопытствовал какой-то малый с заросшей щетиной физиономией.
– Ничего подобного, – поспешно возразил Фердинанд, – я купил.
– И рассчитались, наверно, фальшивыми банкнотами, – шепнула женщина со злым личиком и длинным носом.
– Как вы могли подумать? – ответил задетый за живое Фердинанд. – Банкноты были как полагается.
– И за всё, за всё заплатили?..
– За всё. Кроме...
В этот момент появился дежурный и кивком подозвал Фердинанда.
– Ваша очередь, – сказал он. – Заходите. Фердинанд вошёл в зал No 6, скромно стал у двери и начал осматриваться.
– Ближе! – раздался чей-то квакающий голос, но Фердинанд не обратил на него внимания. – Ближе! – настойчиво повторил голос.
"У некоторых людей, – подумал Фердинанд, – ужасно неприятный голос. Точно лягушка квакает".
– Ближе!!! – послышалось в третий раз, теперь уже так громко, что Фердинанд наконец понял, откуда этот голос исходит.
– Вы мне? – спросил Фердинанд, обратившись к маленькому человечку, сидевшему на возвышении.
– Обвиняемого просят подойти к столу, – квакнул снова человечек. – Ближе!
– Обвиняемого?
– Обвиняемого.
– А где ж обвиняемый? – снова спросил Фердинанд и стал озираться.
– Пусть обвиняемый не прикидывается...
– Это вы мне, да?
– Итак, обвиняемый признаётся, что он обвиняемый?
– Так сразу бы и сказали. Со мной можно и на "ты"... Только я должен знать, к кому обращаются...
– Обвиняемый мне не друг-приятель, чтоб я говорил ему "ты", – проквакал человечек и вскочил, разозлясь. – Обвиняемый понял наконец, что он обвиняемый?
– Понял, – с улыбкой произнёс Фердинанд.
– Так всегда говорят с обвиняемым. К нему обращаются: "он". Ясно?
– Ясно. Можно было с самого начала сказать. Если вы...
– Вы? – строго переспросил человечек. – Просто "вы", и всё...
– Ну, вы за столом... там, на возвышении...
– Нельзя так говорить! – рявкнул человечек.
– Если хочешь, могу говорить "ты", – предложил Фердинанд.
– Я тебе покажу "ты"!!! – завыл в ярости человечек, замахав руками. – Я тебе дам "ты"!!! Обвиняемый должен, обращаясь ко мне, не только говорить "вы", но называть меня при этом секретарём. Пусть обвиняемый запомнит это раз и навсегда!
– Раз и навсегда... обвиняемый... ты... вы... секретарь... – ответил, заикаясь, Фердинанд.
– Ну ладно, – буркнул секретарь. – А теперь встать!
Фердинанд поспешно опустился на ближайший стул.
– Чего это обвиняемый сел?! – крикнул человечек.
– Потому, что вы, секретарь, велели мне встать.
– Ему велят встать, а он садится!
– Я и уселся для того, чтоб встать. Не могу ж я встать стоя, – терпеливо пояснил Фердинанд.
– Тут что-то есть, – задумчиво протянул секретарь. – Возможно, обвиняемый прав. В самом деле, трудно встать, если стоишь. Пусть обвиняемый сядет.
Фердинанд уселся на стул.
– Встать! – гаркнул человечек. – Суд идёт! Фердинанд вскочил со стула. В ту же минуту в зал заседаний вошёл суд. Суд состоял из трёх мужчин в чёрных костюмах. Они с достоинством поднялись на возвышение и расселись по местам.
– Проверьте данные, – обратился к секретарю один из судей – тот, который сел посредине.
Секретарь поднялся с места, взял пачку документов и начал, глядя на Фердинанда, задавать вопросы.
– Фамилия?
– Великолепный.
– Имя?
– Фердинанд.
– Телевизор у вас есть?
– Есть.
– Спасибо. Пока хватит, – прервал судья, который сидел посредине.
Маленький человечек опустился на стул и взял в руки перо – его обязанностью было подробным образом записывать всё сказанное.
– Предупреждаю обвиняемого, – обратился главный судья к Фердинанду, обвиняемый должен говорить правду и только правду, в противном случае его ждут санкции.
– Простите, – переспросил Фердинанд, – не понял. Что ждёт?
– Санкции. Это значит, обвиняемый может быть наказан дополнительно. И ещё одно. Когда обвиняемый обращается ко мне, он должен добавить "высокий суд". Ясно?
– Ясно, высокий суд, – ответил Фердинанд, а сам подумал: "Это, наверно, потому, что судья, который сидит посредине, самый высокий. Второй судья средний, а третий низенький".
– Вот и отлично, – сказал судья в середине. – Итак, начинаем. Обвиняемый обвиняется в незаконном пользовании телевизором, а также в нанесении оскорбления контролёру при исполнении служебных обязанностей. Начнём с первого пункта: незаконное пользование телевизором. Телевизор у обвиняемого есть?
– Да, да, высокий суд, телевизор у меня есть, – ответил Фердинанд.
– Пользуется ли обвиняемый этим телевиэором?
– Да, да, высокий суд, пользуется.
– Зарегистрировал ли обвиняемый тот телевизор, которым пользуется?
– Нет, высокий суд, не зарегистрировал.
– Почему? – вставил слово судья среднего роста.
– А потому, что это мне в голову не пришло, средний суд, – чистосердечно признался Фердинанд.
– Обращаясь ко мне, тоже следует добавить "высокий суд", – заметил судья среднего роста. – Пусть обвиняемый учтёт это на будущее.
– Итак, обвиняемый не зарегистрировал своего телевизора и не сделал надлежащих взносов, правда? – вновь заговорил главный судья.
– Не сделал, высокий суд, – подтвердил, в свою очередь, Фердинанд.
– Так что обвиняемый не отвиливает?
– Не отвиливает.
– В таком случае перейдём ко второму пункту обвинения: оскорбление контролёра при исполнении служебных обязанностей. Признаётся ли обвиняемый в том, что он размахивал руками перед самым носом у государственного контролёра и брызгал пеной ему в глаза, говоря конкретно, в левый глаз?
– Не признаюсь, высокий суд, – ответил Фердинанд.
– Почему обвиняемый не признаётся?
– Потому что не я размахивал и не я брызгал.
– А кто? – сунулся снова в разговор судья среднего роста.
– Это всё Дональд, сред... то есть высокий суд.
– Что ещё за Дональд? – поинтересовался главный судья.
– Утёнок Дональд, высокий суд. Как раз в тот момент он взбивал пену для безе.
– Чем взбивал?
– Ногами, высокий суд. Это было уморительно.
– Возможно... – протянул главный судья, – но мы не об этом. Нам нужны факты, факты и только факты. Есть ли у обвиняемого свидетели?
– Есть! – воскликнул с радостью Ферди-нанд. – У меня есть один свидетель. Дозволено иметь одного свидетеля?
– Дозволено. Кто таков?
– Дональд!
– Тот самый, который взбивал пену? – спросил удивлённым голосом третий, самый низкий судья, который не произнёс ещё ни слова.
– Да, низкий суд! Тот самый!
– Я тоже "высокий суд"! – закричал низенький судья.
"Одни только высокие", – подумал Фердинанд, а вслух сказал:
– Совершенно верно, низ... то есть я хотел сказать – высокий суд!
– Итак, обвиняемый полагает, что этот Дональд может быть свидетелем в деле? – спросил главный судья.
– Да, высокий суд. Он подтвердит, что всё было как было.
– А где он проживает, этот Дональд?
– Понятия не имею, – ответил Фердинанд. – Время от времени его показывают в телевизор Может, там знают его адрес.
– Дело Фердинанда Великолепного откладывается, – заявил главный судья. Суду необходимо время для того, чтобы привлечь в качества свидетеля некоего утёнка Дональда, местожительство которого необходимо установить. Секретарь, обратился судья к квакающему человечку, – вы займётесь этим делом и позаботитесь о том, чтоб на следующее судебное заседание утёнок Дональд прибыл лично.
– Слушаюсь, – проквакал человечек. – Сегодня же напишу в телевидение, чтоб сообщили адрес свидетеля.
– Обвиняемый свободен, – объявил главный судья и вместе с остальными двумя судьями покинул зал заседаний.
– Прощай, высокий, средний и низкий суд, – прошептал с облегчением Фердинанд, когда дверь за судьями закрылась.
IV
Вскоре опять пришла повестка.
Она была такая же розовая, как и прежняя, и написано там было то же самое. На этот раз Фердинанд обрадовался. Он имел уже случай убедиться, что суд дело не очень страшное, кроме того, он скучал и надеялся, что судебный процесс скрасит его однообразную жизнь.
Когда наступил назначенный день, Фердинанд тщательно оделся и лёгким шагом, как бы гуляя, направился в суд.
У входа его встретил всё тот же дежурный.
– Как поживаете, уважаемый? – весело спросил Фердинанд.
– Скверно, – коротко ответил дежурный.
– Какая-нибудь болезнь? – поинтересовался Фердинанд.
– Да вот подавился за завтраком, – пояснил дежурный и кашлянул несколько раз подряд.
– Позвольте узнать, чем подавились? – осведомился с неподдельной заботой в голосе Фердинанд.
– Кофе... кофе с молоком... – ответил дежурный, кашляя.
– Вижу, что это очень вам мешает...
– Вы даже себе не представляете... – ответил, давясь и фыркая, дежурный.
– Я знаю один способ... – сказал Фердинанд. – Это должно вам помочь... Я сам однажды подавился, думал – умру, но благодаря этому замечательному способу я остался жив, и здоровье, как видите, у меня отменное.
– А чем вы подавились? – спросил дежурный, кашляя так ужасно, что весь побагровел.
– Я подавился вещью гораздо более серьёзной, чем кофе с молоком, я подавился...
– Наверно, сдобной булочкой?
– Нет, не угадали, – со смехом сказал Фердинанд, – я подавился, знаете ли, костью.
– Не куриным ли хрящиком?
– Какой там хрящик! – загорячился Фердинанд. – Я подавился большой говяжьей костью.
– Разве такое бывает? – недоверчиво спросил дежурный.
– Это, знаете ли, долгая история... Нет времени рассказывать подробно, ответил Фердинанд, поглядев на большие уличные часы. – Сейчас моё дело, и мне надо идти. Но хорошо бы вам помочь... Повернитесь-ка.
Дежурный, кашляя, повернулся, и тогда Фердинанд огрел его несколько раз по спине.
– Ну как, лучше?
– О-о, гораздо лучше, – сказал с облегчением дежурный. – Ударьте меня ещё разок, да посильнее.
– С величайшим удовольствием, – ответил Фердинанд, который обожал помогать людям по мере своих сил и возможностей. – Это лучший способ из всех, какие мне только известны. Мой хозяин всегда его применяет...
– То есть как это, ваш хозяин? – навостри уши дежурный. Кашель у него как рукой сняло
– Расскажу вам как-нибудь потом! – воскликнул Фердинанд. – У меня нет времени.
И, огрев дежурного несколько раз по спине про запас, Фердинанд пустился бегом в зал No б, где на возвышении уже расселись судьи.
– Обвиняемый опаздывает, – заметил низенький судья.
– У меня были на то причины, низ... то есть высокий суд, – сказал Фердинанд.
– Знаю я эти причины, – проворчал низенький судья, – мы ещё к ним вернёмся.
– Приступим к делу, – провозгласил главный. – Что слышно насчёт свидетеля?.. Что-то я его не вижу.
– Свидетель не явился и не явится, – про-квакал секретарь.
– Найден ли его адрес?
– Адрес найден. Правда, с большим трудом. Сначала мы обратились в телевидение. Телевидение ответило, что он у них не проживает, но там нам посоветовали написать в Америку, где, по слухам, свидетель произошёл на свет. Я написал. Пришёл ответ, что, по всей видимости, утёнок Дональд пребывает где-то в Калифорнии. Мы написали в Калифорнию, откуда, должен вам сказать, нам без задержки сообщили адрес свидетеля. Выяснилось, что свидетель явиться на процесс не в состоянии, поскольку работа и семейные обязанности не позволяют ему сделать этого, но, желая быть чистым перед законом, свидетель пересылает свои показания. Дело он припоминает во всех подробностях...
"Вот что значит честность, – подумал про себя Фердинанд, – я знал, что Дональд в трудную минуту не подкачает".
– Эти показания при вас?
– Да, высокий суд, при мне, – проквакал секретарь. – Вот, – добавил он, извлекая из разбухшей от документов папки огромный лист бумаги.
– Зачитайте! – распорядился главный судья.
– "Кря, утёнок Дональд, – начал своим скрипучим голосом секретарь, крякря, крякрякря, кря, кря, крякрякрякрякря, крякря, кря-крякря, кря, крякря, кря..."
– Достаточно! – воскликнул судья. – Много там ещё?
– Ещё порядочно, – ответил секретарь.
– Хватит, дальше можете не читать.
– Интересно, на каком это языке? – спросил судья среднего роста. По-моему, всё-таки не на английском.
– Разумеется, нет, – подал голос низенький судья. – Если не ошибаюсь, документ составлено на утином языке.
– Мне кажется, коллега, вы правы, – согласился с ним главный. Действительно, на утином. Знает ли кто-нибудь из вас этот язык?
Судьи, а вместе с ними и секретарь помотали головой.
– Поищем тогда переводчика. Пусть переведет с утиного на наш. В вашем распоряжении, секретарь, есть список переводчиков...
– Совершенно верно.
– Потрудитесь отыскать специалиста. Секретарь взял длинный список и принялся внимательно его изучать. Он дочитал до конца, а затем принялся читать от конца к началу.
– Переводчик с утиного тут не значится, – пропищал наконец секретарь.
– Показания объявляются недействительными, – возгласил главный судья. – И мы продолжаем процесс, как если бы их не существовало!
– Кажется, я влип, – пробурчал Фердинанд.
– В таком случае, – заговорил средний судья, – единственным лицом, которое должно отвечать за упомянутые в обвинительном акте действия, может быть только и исключительно Фердинанд Великолепный.
– Тем более, – добавил низенький, – что Фердинанд Великолепный вполне способен на поступки, в которых его обвиняют. Я собственными глазами видел... Будучи спрошен о причинах опоздания в суд, обвиняемый ответил, что они у него есть. Каковы же эти причины? А дело в том, что обвиняемый, перед тем как направиться в зал заседаний, бил нашего дежурного кулаками. Причём удары наносились в спину!
– Это пошло ему на пользу, высокий суд! – воскликнул Фердинанд.
– Обвиняемый, кажется, считает, что, избив старого человека, сделал доброе дело? – заметил с иронией главный судья.
– Хлопнуть по спине – лучшее лекарство, если кто поперхнётся, – горячо возразил Фердинанд.
– Хватит шуточек! – крикнул самый высокий судья. – Теперь мне ясно: обвиняемый Фердинанд Великолепный и в самом деле совершил те деяния, в которых он обвиняется. На основании чего обвиняемый приговаривается к уплате пятидесяти тысяч злотых штрафа с заменой такового в случае неплатёжеспособности обвиняемого тюремным заключением сроком на пять месяцев.
– Браво! – воскликнул Фердинанд, захлопав в ладоши. – Высокий суд замечательно это выразил! Браво, браво, ещё раз браво!
Судьи посмотрели друг на друга и поспешно покинули зал. За ними скользнул, словно тень, секретарь с квакающим голосом.
Едва они очутились за дверями, главный судья сказал:
– По-моему, он сумасшедший!
– Нам тоже так кажется, – шёпотом согласились с ним остальные.
V
– Ничего не поделаешь, дорогой Фердинанд, придётся платить штраф, – заявил старичок дежурный, когда Фердинанд рассказал ему о происшедшем. – Приговор вступил в силу и обжалованию не подлежит.
– Откуда я возьму столько денег? – спросил расстроенный вконец Фердинанд.
– Наверно, дома у вас есть кое-какие сбережения...
– По правде говоря, денег у меня никогда не было. Да я о них и не думал.
– В таком случае, может быть, попросите в долг?
– У кого? – с грустью отозвался Фердинанд.
– Тогда выход только один: деньги надо за-работать. Иначе не миновать вам тюрьмы, – заключил старичок.
– Тюрьма так тюрьма!
– Вы даже не представляете себе, дорогой Фердинанд, что такое пять месяцев тюрьмы! Это более чем сто пятьдесят дней. Понимаете вы это?
– Подумаешь, – проговорил в отчаянии Фердинанд. – Отсижу и выйду.
– Иногда один день на свободе, бывает, тянется до бесконечности. Так что ж говорить про сто пятьдесят дней в тюрьме? Вы когда-нибудь сидели?
– Ни разу.
– Те, кому это довелось, говорили, что удовольствие маленькое.
– Жизнь состоит не из сплошных удовольствий, – философски заметил Фердинанд.
Счастье не всегда бывает с нами:
Солнца нет порой над головой,
Кошки нет порой на мостовой,
И жаркого тоже нет с костями.
– Хорошенький стишок, – заметил дежурный. – Я ещё ни разу его не слышал. Что-то новенькое?
