Текст книги "Сказки и легенды о чёрте"

Автор книги: Людвиг Бехштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Чёртово зелье

Сказка о том, как черт водку выдумал

ышел как-то раз спор у двух соседей-землевладельцев насчет границ их угодий. И тот и другой сосед нашли свидетелей, подтверждавших их правоту. А среди свидетелей и с той и с другой стороны оказалось по одному непростому человеку. Эти двое научились колдовству у самого черта и за науку продали ему душу.

И вот решили эти двое однажды ночью переставить межевые камни на границе земельных владений, причем каждый хотел переставить их так, как ему было нужно. И еще каждый из них задумал с помощью колдовства сделать эти межевые камни такими древними с виду, будто бы лежали они на меже давным-давно и никто их никуда не переносил. Оба колдуна превратились в огневичков, тех самых, что блуждают по ночам в лесу и светятся огнем с ног до головы. Поднялся один колдун-огневичок на гору, где граница владений проходила, а другой огневичок уже там. Но ни один из них не догадывался, что у другого на уме. Первый огневичок и спрашивает:

– Ты что тут делаешь?

– А тебе зачем знать? – другой ему отвечает. – Сперва скажи, зачем сам сюда явился?

– Я пришел поставить межевые камни туда, где им стоять положено.

– А я уже их поставил! Вот они, вот здесь межа проходит.

– Неправильно! Межа вон где должна проходить. Мне мой господин велел вот здесь межу провести, так что будет по-моему.

– Какой такой господин? Знать ничего не знаю! Ишь какой хозяин нашелся!

– Мой господин – сам черт! Что, теперь небось по-иному заговоришь?

– Врешь ты все! Черт – мой господин! Он сказал, что правда на моей стороне, значит, и все по-моему будет.

Тут принялись они тузить друг друга. Первый огневичок как даст другому затрещину, у того голова и полетела с плеч долой, да прямо под гору. Безголовый огневичок пустился вдогонку за головой, чтобы ее поймать и обратно на плечи посадить, да не тут-то было: далеко голова укатилась, в глубокое ущелье у подножья горы.

А в это время откуда ни возьмись третий огневичок на горе оказался. И у того, который там стоял, спрашивает:

– Ты что тут делаешь?

– А тебе зачем знать? – отвечает огневичок. – Кто ты такой, чтобы я тебе отчет давал? Убирайся подобру-поздорову, откуда пришел, не то отделаю и тебя так, что своих не узнаешь!

– Ах ты, негодник! Уважать меня разучился? Или не видишь, кто я? Я – черт, господин твой!

– А хоть бы и черт, какая разница! Попробуй-ка, потягайся со мной, посмотрим, кто кого!

– Ладно же, – черт ему на это говорит. – Сам напросился. Но уж ты меня до конца своих дней помнить будешь!

И так он за огневичка взялся – только искры полетели. Тузил его черт тузил, но только огневичок наш как-то вдруг исхитрился – хвать черта за шкирку и говорит:

– Ага, попался! Теперь я – твой господин. Всю жизнь ты бедным людям шеи сворачивал, попробуй-ка теперь, каково быть на их месте.

И хотел уже свернуть черту шею. Понял черт, что с огневичком шутки плохи и стал его упрашивать да уговаривать, дескать, он, черт, все сделает, что огневичок ни попросит, только не губил бы его, а отпустил на волю. Сжалился огневичок:

– Ладно, – говорит, – раз уж так жалобно просишь, отпущу. Но сперва верни мою расписку, которую я тебе дал, когда душу свою тебе прозакладывал. И обещай, нет, лучше поклянись-ка ты, черт, своей бабушкой, что никогда в жизни больше не будешь искушать ни меня, ни других людей, чтобы они продали тебе душу.

Не по нутру черту такое было, но делать нечего: пришлось согласиться, чтобы шею-то не свернули. Вернул он огневичку расписку и поклялся своей родной бабушкой, что никогда в жизни больше не будет искушать людей, чтобы те продали ему душу.

Отпустил огневичок черта.

А черт сразу прыг подальше, чтобы огневичок, чего доброго, снова его не поймал, встал – руки в боки и говорит:

– Вот я и на воле! Я тебе, дурню, расписку-то вернул и клятву дал никогда в жизни никого из людей не искушать, – это верно. Но я не обещал, что не сверну тебе шею, если окажусь на воле! И сейчас ты умрешь, за то что душил меня и хотел мне шею свернуть!

Бросился черт на огневичка, да только тот быстрей оказался, побежал от черта во всю прыть прямиком в лес. Черт за ним. Приметил огневичок в лесу большое старое дерево с дуплом и скорей залез туда. Спрятался от черта. Но весь он в дупле не поместился, пятка снаружи торчать осталась. А так как огневичок весь с головы до ног огнем светился, то и пятка его в темноте ярко сверкала. Увидел черт пятку и живо смекнул, где огневичок прячется.

Подбежал он к старому дереву. А огневичок в дупле услыхал, как черт топочет, и забился поглубже, а потом стал все выше и выше пробираться по пустому внутри стволу. Черт – следом. На самом верху в дереве было еще одно дупло, поменьше, от отсохшего сучка, огневичок и выбрался через него наружу. А дупло сразу же заткнул ветками, чтобы черт через него не вылез. Потом скорей спустился с дерева и большое дупло внизу тоже заткнул. Огневичок ведь колдуном был, вот он и заколдовал дупло крепко-накрепко, так что ни сам черт, ни чертова бабушка, ни вся чертова преисподняя ничего не могли поделать. Запер огневичок черта в старом дереве и пошел своей дорогой.

Сидел черт в дупле и вылезти не мог. Как он ни старался, все было впустую. Долго сидел черт в дупле. Прохожие люди слышали, как он воет и рычит там от злости. Но однажды пришли на гору лесорубы и срубили старое дерево. И тут-то опять вышел черт на волю. Прежде всего он поспешил к себе домой, в преисподнюю, узнать, как там идут дела. А в преисподней пусто было, как в церкви в будний день. Ни единой души грешной не видать и не слыхать. Ведь пока черт сидел в дупле и никто не знал, куда это он подевался, ни одна душа в ад не попала. Чертова бабушка из-за этого так сильно горевала, что померла с горя. Когда же она померла, все грешники, которые еще оставались в преисподней, убежали и попали на небо. И вот стоял черт посреди пустой преисподней один-одинешенек и не знал, как своему горюшку помочь да что бы такое выдумать, чтобы снова наполнить ад грешными душами. Ведь искушать людей ему было нельзя – он же родной бабушкой поклялся, что никогда в жизни больше не будет искушать людей, чтобы они продали ему душу. А как еще заманить их в ад, черт не знал. И так он убивался от горя, что чуть рога об стену не обломал. Но вдруг черт кое-что вспомнил.

Сидеть в дупле ему было очень скучно, и со скуки черт принялся выдумывать всякие штуки. И среди прочих штук выдумал он водку. А теперь черт вспомнил о ней и подумал: водка – то самое средство, с помощью которого я смогу отправить в пекло множество душ!

Не теряя времени, черт отправился в город Нордхаузен. Здесь он устроил винокурню и начал водку гнать и всех людей к ней приваживать. Он и жителям Нордхаузена показал, как надо водку гнать, и посулил им богатства и денег, если они научатся этому ремеслу. А горожане упрашивать себя не заставили, и скоро весь Нордхаузен уже гнал водку и торговал ею по всему свету. С тех самых пор и по сей день слывет Нордхаузен городом, где водки гонят больше всего в мире.

Как черт замышлял, так все и вышло. Выпив немного водки, люди начинали браниться и сквернословить, поминали черта и клялись отдать ему свою душу. И попадали после смерти прямо к нему в лапы. А уж если выпивали поболе, то и вовсе ссорились, дрались, сворачивали друг другу шеи – черту и утруждать себя не приходилось. Раньше, бывало, с большим трудом черт одну душу за несколько дней соблазнял, а теперь они сами, что ни день, так и летели в его сети десятками и сотнями. Года не прошло, как в преисподней тесно стало от грешников, новые души некуда девать стало, пришлось черту пристроить к своему пеклу новые помещения.

Короче говоря, с тех пор как вылез черт из дупла на волю, так и появилась на свете водка. А уж с тех пор как водка появилась, и называют ее по справедливости «чертовым зельем».

Ютеборгский кузнец

ил-был однажды в местечке Ютеборг один кузнец, о котором в народе рассказывают удивительную историю. С малых лет вел он жизнь праведную и примерную – был послушным сыном, соблюдал все заповеди божии. Много странствовал кузнец Петер по свету, много всяких приключений было на его веку. Ремеслом своим он владел в совершенстве и прославился повсюду как искусный мастер, с которым никто не мог сравниться. Только он один знал секреты особого вещества, которым можно было покрыть любые латы, любые доспехи, и тогда делались они непробиваемыми. В свое время поступил он на службу к императору Фридриху Второму, и ходил вместе с ним в поход на Милан и Апулию. Немало добычи досталось ему в тех походах. Когда же император умер, воротился кузнец со всеми своими богатствами восвояси, и зажил обычною жизнью.

Так он жил себе поживал, всякое видывал на своем веку – и хорошее и дурное. Но вот перевалило ему уже за сто лет и сидел он однажды у себя в саду под старинною грушей. Тут подъехал к нему маленький серенький человечек верхом на осле – давний знакомец нашего кузнеца, много раз помогал этот человечек ему в трудные минуты. Попросил человечек подковать осла – выполнил его просьбу кузнец, но платы никакой за свою работу не взял. Тогда сказал человечек кузнецу Петеру, что готов выполнить за это три его самых заветных желания, но посоветовал не спешить, хорошенько подумать, чтобы не забыть самого главного. Поразмыслил кузнец, и попросил человечка сделать так, чтобы всякий, кто заберется на его любимую грушу, не мог бы с нее слезть, покуда сам кузнец того не пожелает – уж больно надоели ему воры, что повадились обирать сад. А поскольку воры и в дом к нему частенько забирались, попросил он еще человечка сделать так, чтобы к нему без разрешения никто не мог зайти, разве что через замочную скважину. Выслушал человечек эти два пожелания, показались они ему не слишком уж умными, и напомнил он кузнецу, что осталось последнее желание – не забудь про самое главное! И сказал тогда кузнец:

– А самое главное, это добрый шнапс, и потому хочу чтобы вот эта бутыль никогда не пустела!

– Ну что ж, твои желания будут исполнены! – проговорил человечек, прикоснулся напоследок к тем кускам железа, что лежали в кузнице, сел на осла и исчез, – в тот же миг все железо превратилось в сверкающее серебро. Так кузнец снова стал богатым и жил себе припеваючи дальше, и все прикладывался к заветной бутыли, в которой был на самом деле не шнапс, а эликсир жизни, только кузнец об этом не знал.

Но вот настал день, и пришла за ним смерть, которая уж и забыла о его существовании. Кузнец вроде даже как-то обрадовался и готов был безо всякого сопротивления идти за ней, только попросил напоследок оказать ему небольшую услугу – набрать груш вон с того дерева, а то, мол, сам он уже никак не может, больно стар стал да слаб. Забралась смерть на дерево, а кузнец и говорит:

– Вот и сиди теперь там! – на самом-то деле он и не собирался еще умирать.

Сидит смерть на дереве, есть-то хочется, вот она и принялась груши поедать, а когда все груши съела, стала от голода саму себя пожирать – вот почему от нее остался теперь только один скелет. А на земле тем временем люди и звери перестали умирать, и пошла от этого полная неразбериха. Подождал-посмотрел кузнец на это и решил, что так дело не пойдет, пошел к смерти и сказал ей, что отпустит ее восвояси, только если она пообещает больше его не трогать.

Согласилась смерть на такое условие, слезла с дерева и отправилась в ярости косить людей по всей земле.

Очень ей хотелось отомстить кузнецу за обиду, ну а поскольку сама она этого сделать не могла, то подговорила черта, чтобы тот утащил кузнеца к себе в ад. Пришел черт к кузнецу, а он уже почуял что-то неладное – уж больно серою вдруг запахло – и не будь дурак, запер поскорее все окна и двери, а к замочной скважине подставил пустой мешок. Стал черт пробираться сквозь замочную скважину – другого-то пути не было, – и угодил прямехонько в мешок. Завязал кузнец мешок покрепче и потащил в кузницу, положил на наковальню, взял молот и давай колотить его почем зря – отделал черта по первое число, а потом отпустил на все четыре стороны. Ну а тот поспешил убраться, так как пропала у него всякая охота мстить такому забияке.

А кузнец с тех пор зажил себе припеваючи. Годы шли, умерли уже все друзья и знакомые, стало кузнецу одиноко на свете, устал он порядком, и решил, что, пожалуй, и ему пора на покой. Отправился он тогда на небо, добрался до райских врат, постучался смиренно, и вышел к нему Святой Петр, который был его ангелом-хранителем и не раз помогал ему в земной жизни – ведь и три желания исполнились не без его участия. Но теперь Святой Петр встретил кузнеца такими словами:

– Убирайся-ка восвояси, заказан тебе путь в рай, ибо забыл ты пожелать себе самого главного – вечного блаженства!

Делать нечего, отправился тогда кузнец в ад – вела туда широкая дорога, по которой уже много-премного людей прошло. Но как только прослышал черт о том, что кузнец из Ютеборга к нему направляется, привел он спешно все свое адово воинство в боевой порядок, чтобы дать отпор драчливому кузнецу.

Нечего было делать горемыке – не берут его ни в рай, ни в ад, а на земле ему тоже неохота было оставаться, вот и спустился он в склеп к своему прежнему господину, императору Фридриху. Обрадовался старый император, завидев своего верного кузнеца Петера, и спросил его, не заметил ли тот, летают ли еще вороны над руинами его замка.

– Летают, – ответил кузнец.

Тяжело вздохнул император, услышав те слова.

– Так и остался кузнец Петер у своего господина, решил служить ему, как и прежде, верой и правдой до тех пор, пока не настанет час, когда обретет душа его вечный покой.

А это, как сказывают знающие люди, случится лишь тогда, когда воронье перестанет кружить над руинами замка, и зацветет старая иссохшая груша, что стоит неподалеку. И выйдет император со своими верными воинами, и будет большая битва, и пробьет час освобождения. Повесит император свои щит на цветущее зеленое дерево, и отправится со всеми слугами и воинами на вечный покой.

Сказочник Людвиг Бехштейн

В 1812 году братья Якоб и Вильгельм Гримм издали свою первую книгу сказок – те самые «Сказки братьев Гримм», которые известны теперь во всем мире. Людвигу Бехштейну, родившемуся в городе Веймаре в 1801 году, было в то время одиннадцать лет. Может быть, именно тогда он впервые прочитал сказки, собранные и записанные великими немецкими сказочниками, и решил так же стать собирателем и рассказчиком преданий и легенд немецкого народа. Решил – и стал, хотя складывалось все не так просто.

Людвиг Бехштейн рано потерял родителей и должен был сам зарабатывать на жизнь, около десяти лет он прослужил помощником аптекаря в небольшом немецком городке и лишь в 1829 году поступил в Лейпцигский университет. Здесь, а затем в Мюнхене он наконец получил возможность серьезно заниматься изучением истории, литературы и языков. И в то время, как и раньше, Людвиг Бехштейн читал и перечитывал сказки, записанные и изданные братьями Гримм, а также другими собирателями фольклора.

Ученые точно записывали сказки со слов рассказчиков, простых людей, чаще всего стариков, жителей сел и маленьких городов Германии. Издавая народные сказки, братья Гримм постарались как можно точнее передать на письме и донести до читателя все особенности устного рассказа, они сохранили всевозможные простонародные слова и выражения и даже черты диалектов – разнообразных говоров и наречий, которых в немецком языке довольно много.

Людвиг Бехштейн подошел к делу по-иному. Он не ставил своей целью сделать точную, как документ, запись сказок, а напротив решил пересказать народные сказки на свой лад, своим языком, придав им литературную форму. Иногда он и сам что-то присочинял, иногда что-то изменял в услышанных или прочитанных сказках, иногда соединял две фантастические истории в одну, а из одной сказки, наоборот, делал две. Ведь сказочник Людвиг Бехштейн был не столько ученым-фольклористом, сколько писателем. Сказки, которые он обработал и пересказал по-своему, получились интересными и занимательными. Легенды же и народные предания Людвиг Бехштейн старался не переделывать, ничего в них не изменял, потому что в отличие от сказок немецкие легенды всегда связаны с каким-либо хорошо известным местом: то это скала на берегу полноводного Рейна, то древний готический собор в городе Кельне или Аахене, – и как знать, может быть, все, о чем повествуют легенды, когда-то было на самом деле…

Первый четырехтомный сборник немецких народных преданий и легенд Людвиг Бехштейн издал в 1835–1838 годах, а в 1845 году вышла и написанная им «Книга немецких сказок». Очень скоро и маленькие и взрослые читатели полюбили эти сказки.

Прошло более полутора столетий, но и по сей день в Германии читают и перечитывают Людвига Бехштейна, его волшебные сказки, веселые и поучительные истории, сказки про зверей и птиц, рассказы и легенды о черте…

Г. Снежинская