Текст книги "Предвоенные годы и первые дни войны"

Автор книги: Людмила Антонова

Соавторы: Владимир Побочный
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Виктор Варгин, пехотинец:

«Первый день, 22 июня, я помню хорошо. День был солнечный, ясный. Наш домик стоял на окраине Ханко у какой-то батареи, мы еще оттуда продукты получали. Я не знаю, что за батарея была – дальнобойная, что ли? У меня было назначено свидание с девушкой на 12 часов, а в час было объявлено о начале войны. Конечно, девушка не пришла. Это просто как факт, интересная подробность. И в шесть часов вечера был налет на Ханко немецких самолетов. Помню как сейчас – все небо в белых зонтиках разрывов. Пух! Пух! И слышу, шлеп! Шлеп! Осколки от снарядов зенитных падают».

Валентина Аванесова, кандидат педагогических наук:

«После бала в 439-й школе выпускники 10-го класса в воскресенье 22 июня решили продолжить радостный праздник на природе в Кузьминках. А я, получившая первую в своей жизни работу пионервожатой заводского пионерлагеря, 22 июня 1941 г. на Ярославском вокзале с волнением встречала своих будущих подопечных. Был чудесный день. Играл духовой оркестр оборонного завода № 252. Веселые марши и песни создавали праздничную обстановку. Небольшими группами на вокзал прибывали пионеры – дети рабочих и служащих завода. В белых панамках и рубашках и с красными галстуками, веселые и шумные, они производили впечатление по-настоящему счастливых детей. Я была на «седьмом небе» от сознания своей будущей полезной работы с ними. И вдруг на вокзале началось что-то непонятное, тревожное. Люди переговаривались в ожидании важного сообщения по радио. И оно началось. В напряженной тишине люди слушали выступление по радио В. М. Молотова. Война! Гитлеровская Германия напала на нашу страну! И все же мы поехали в пионерский лагерь. В вагонах электрички молчали все – взрослые и дети. Эту тревожную тишину я ощущаю и теперь, спустя многие десятилетия».

Люди узнали про войну

22 июня 1941 года. Центральный Комитет партии созывает в Кремле совещание, на котором присутствуют первые секретари райкомов партии столицы. На совещании сообщается, что ЦК партии поддерживает патриотическое движение трудящихся Москвы и Ленинграда, призвавших к созданию многотысячного народного ополчения на добровольных началах. Об этом решении ЦК ВКП(б) через несколько часов становится известно всем жителям столицы.

12 часов 15 минут 22 июня. По поручению Политбюро ЦК ВКП(б) и Советского правительства выступает по радио заместитель председателя Совнаркома, нарком иностранных дел В. М. Молотов с заявлением, в котором указывает, что нападение фашистской Германии на СССР явилось беспримерным в истории цивилизованных народов вероломством. От имени правительства призывает советский народ дать отпор агрессору и выражает твердую уверенность в победе над ним (к. 4).

Вячеслав Михайлович Молотов (Скрябин)

Здание Центрального телеграфа на улице Горького, где в 1941 году находилась студия Радиокомитета, из которой выступал Молотов

Рукопись Молотова – обращение к советскому народу 22 июня 1941 г.

Жители Москвы слушают по радио выступление В. М. Молотова о нападении Германии на СССР

Советские люди слушают правительственное заявление. 22 июня 1941 г.

Юрий Левитан объявляет по радио о начале войны

После выступления В. М. Молотова на предприятиях и заводах г. Москвы создаются многолюдные митинги, на которых москвичи клянутся отдать все свои силы на разгром врага.

Митинг на заводе «Серп и Молот» (Москва, июнь 1941 г.)

Митинг на ленинградском заводе имени Кирова о начале войны

Группа людей, среди которых оказался и моряк Балтийского флота, внимательно слушает речь Молотова

К тому моменту. На западе страны уже шесть часов идут ожесточенные бои. Немецкие самолеты бомбят аэродромы, солдаты вермахта входят в города и села, убивая и захватывая в плен тысячи красноармейцев. В это время гарнизон Брестской крепости сражается в окружении, неся тяжелые потери. Многие ее защитники, как и тысячи других солдат Красной Армии, погибают гораздо раньше – в первые минуты войны, когда на казармы обрушивается град вражеских артиллерийских снарядов.

Образ солдата, который погиб в первом же бою, не сделав ни единого выстрела, даже не увидев своего врага, – образ трагический, олицетворяющий собой всех тех, кого война застала врасплох – французов в Арденнах в мае 1940 года, поляков на острове Вестерплятте, которые 1 сентября 1939 года гибли под снарядами линкора «Шлезвиг-Голштейн», американцев на военно-морской базе в Перл-Харборе. С огромным числом красноармейцев в воскресное утро 22 июня 1941 года произошло то же самое. Они не понимали, что происходит, и гибли под бомбами немецких самолетов.

Они, конечно, знали о том, что будет война. Об этом говорили все, кто служил в Красной армии летом 1941 года. Все как один рассказывают, что в ночь на 22 июня большинство воинских частей, дислоцированных вблизи западных государственных границ, были приведены в состояние повышенной боеготовности. Еще за неделю до начала войны о ней говорили почти открыто, как о чем-то неизбежном. И все-таки натура человека такова, что он до последнего будет верить в лучшее. Вот и красноармейцы верили в почти невероятный пакт о ненападении, верили Сталину, который твердил, что если и случится война, то только малой кровью на вражеской территории, закрывали глаза на очевидные приготовления по другую сторону границы, сообщения разведчиков, перебежчиков, на здравый смысл, наконец. Такую веру не разрушишь одним ударом! Красноармейцы гибли в первые минуты войны, не успев осознать, что она продлится долгие годы.

Или остались в живых… Глядя на фотографии солдат, сдававшихся в плен в июне 41-го, видно, что они даже толком не могли понять, что случилось, не успели испугаться…

Советские солдаты (слева) маршируют в немецкий тыл с поднятыми руками, а колонна немецких солдат направляется на фронт в первые дни военных действий между Германией и СССР

Первые беженцы

В это же время. В целях мобилизации всех сил советского народа на отпор врагу, а также обеспечения в стране общественного порядка и государственной безопасности Президиум Верховного Совета СССР принимает ряд указов: об объявлении с 23 июня мобилизации граждан 1905–1918 гг. рождения (контингент 1919–1922 гг. рождения находился на действительной военной службе) на территории 14 военных округов; вводится военное положение в Карело-Финской, Эстонской, Латвийской, Литовской, Белорусской, Украинской ССР, Крымской АССР, Москве, Московской и ряде других областей Российской Федерации.

УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР

О мобилизации военнообязанных по Ленинградскому, Прибалтийскому особому, Западному особому, Киевскому особому, Одесскому, Харьковскому, Орловскому, Московскому, Архангельскому, Уральскому, Сибирскому, Приволжскому, Северокавказскому и Закавказскому военным округам

На основании статьи 49 пункта «л» Конституции СССР Президиум Верховного Совета СССР объявляет мобилизацию на территории военных округов – Ленинградского, Прибалтийского особого, Западного особого, Киевского особого, Одесского, Харьковского, Орловского, Московского, Архангельского, Уральского, Сибирского, Приволжского, Северокавказского и Закавказского.

Мобилизации подлежат военнообязанные, родившиеся с 1905 по 1918 год включительно.

Первым днем мобилизации считать 23 июня 1941 года.

Председатель Президиума

Верховного Совета СССР М. КАЛИНИН

Секретарь Президиума

Верховного Совета А. ГОРКИН

Указ Президиума Верховного Совета

СССР от 22 июня 1941 г.

о мобилизации военнообязанных.

В соответствии с Указом «О военном положении» все функции органов государственной власти в местностях, объявленных на военном положении, передаются военным властям – военным советам фронтов, армий, военных округов, а там, где их нет – командованию войсковых соединений. Одновременно утверждается положение о военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах боевых действий.

13.00 час. 22 июня. Начальник местной противовоздушной обороны (МПВО) города Москвы комбриг С. А. Фролов вводит в столице угрожаемое положение по МПВО для всего населения, руководителей предприятий, учреждений и домоуправлений города (к. 4).

14.00 час. 22 июня. У дверей военкоматов образовываются огромные очереди, среди которых оказываются 17-летние ребята многих московских и подмосковных школ. Школьникам отказывают в мобилизации на фронт. На другой день они снова придут к военкомату и будут стоять там до тех пор, пока, наконец, их не возьмут в отряды народного ополчения.

Молодые рабочие, мобилизованные в ряды Красной Армии, отправляются в расположение своей части

Запись в добровольческие народные дружины проходит и через комсомол. В основном мобилизация проходит через районные комитеты комсомола. Здесь проводится запись в военные училища и особые части Красной Армии (диверсионно-разведывательные отряды, гвардейские минометные части, воздушно-десантные войска и т. д.), истребительные отряды, подразделения МПВО и в направлении комсомольцев на строительство оборонительных сооружений (к. 3).

Весть о создании дивизий народного ополчения быстро облетает все предприятия и учреждения г. Москвы. «Работники РК, его секретари – вспоминает бывший комиссар штаба 9-й стрелковой дивизии народного ополчения гвардии майор Нехаев – всецело отдались делу организации своей боевой дивизии. По призыву партии хлынули в часть старые и молодые коммунисты, кадровые и молодые рабочие, интеллигенция и служащие.

Худ. Д. Моор

Запись в Красную Армию на заводе

Рабочие Кировского завода г. Ленинграда уходят на фронт

18 часов 22 июня. На территории каждого района Москвы и Подмосковья создаются призывные пункты: один-два сборных пункта рядового и младшего начальствующего состава (каждый с пропускной способностью на 1800 человек в день. Например, в Москворецком районе – в клубе им. Калинина (Добрынинская пл., 62), один сборный пункт начальствующего состава (в Кировском районе – в помещении школы № 514) и один-два приемо-сдаточных пункта автотранспорта (в Москворецком районе – в доме Горвнуторга (Арбузовский пер.). На сборных пунктах начальники пунктов принимают персонал и политаппарат (политруки команд, агитаторы и т. д.).

Одновременно с этим набор добровольцев проводится по месту работы, а также по месту жительства для добровольцев-одиночек. В связи с этим житель Кировского района, например, работавший в Киевском районе, оказывается бойцом не дивизии своего района, а дивизии народного ополчения Киевского района и т. д. Все эти вышеупомянутые факторы приведут к большим трудностям в выяснении судеб московских ополченцев. Кроме того, ополченцы ряда районов Москвы вместо дивизий народного ополчения приписываются к кадровым дивизиям Красной Армии (к. 3).

На сборном пункте в Москве

Вечер 22 июня. По всем церковным приходам зачитывается «Послание» от местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия: «Вспомним вождей русского народа… Александра Невского, Дмитрия Донского, полагавшие свои души за народ и Родину».

Из архивных материалов и документов текущего периода

23 часа (по Гринвичу) 22 июня. К гражданам Великобритании обращается премьер-министр страны Уинстон Черчилль с такими словами:

У. Черчилль

«Я вижу русских солдат, стоящих на пороге своей родной земли, охраняющих поля, которые их отцы обрабатывали с незапамятных времен. Я вижу их, охраняющими свои дома, где их матери и жены молятся – да, ибо бывают времена, когда молятся все, – о безопасности своих близких, о возвращении своего кормильца, своего защитника и опоры. Я вижу десятки тысяч русских деревень, где средства к существованию с таким трудом вырываются у земли, но где существуют исконные человеческие радости, где смеются девушки и играют дети. Я вижу, как на все это надвигается гнусная нацистская военная машина с ее щеголеватыми, бряцающими шпорами прусскими офицерами, с ее искусными агентами, только что усмирившими и связавшими по рукам и ногам десяток стран. Я вижу также серую вымуштрованную послушную массу свирепой гуннской солдатни, надвигающейся подобно тучам ползущей саранчи. Я вижу в небе германские бомбардировщики и истребители с еще незажившими рубцами от ран, нанесенных им англичанами, радующиеся тому, что они нашли, как им кажется, более легкую и верную добычу. За всем этим шумом и громом я вижу кучку злодеев, которые планируют, организуют и навлекают на человечество эту лавину бедствий…».

Когда покойного фельдмаршала Бернарда Монтгомери, известного английского полководца ХХ века, попросили составить список военных ошибок, которых следует избегать, под номером один он написал: «Вторжение в Россию. Это всегда неудачная мысль». Как бы в подтверждение этого и многих других высказываний различных исторических деятелей, включая «железного канцлера» Германии Отто фон Бисмарка, спустя ровно три года после немецкого вторжения в СССР – 22 июня 1944 года – советское командование начало операцию «Багратион». Потом историки назовут эту операцию «катастрофой» для немецкой армии. Кстати, так же они называли немецкую операцию «Барбаросса» для Вооруженных сил Советского Союза.

Худ. И. М. Тоидзе

2-й день войны

Митинги проходят по всем предприятиям, заводам Москвы, Ленинграда, Горького и других городов СССР. Рабочие, служащие, студенты объявляют себя мобилизованными. Среди первых добровольцев свыше тысячи комсомольцев Московского университета, в том числе студентки второго курса – будущие Герои Советского Союза Женя Руднева, Катя Рябцева, Руфа Гашева и Дуся Пасько. Аналогичные мероприятия проходят по всем городам, селам, деревням, аулам СССР.

С 23 июня в Горьковской области также началась мобилизация военнообязанных 1905–1918 годов рождения. Призывники 1919–1921 годов рождения уже были в рядах Красной Армии и первыми встретили врага. Уже в первый день войны, не дожидаясь повесток на фронт, в военкоматы г. Горького подано 5486 заявлений, по области – до 10 тысяч.

Студенты ГИИВТа перед отправкой в Гороховецкие лагеря для подготовки и отправки на фронт

Митинг на площади Советской перед отправкой частей на фронт. Прохождение бойцов перед трибунами. г. Горький, 1941

Колонны бойцов идут на фронт. Москва, 23 июня 1941 года

В это же время появляется песня композитора Александрова на слова поэта В. Лебедева-Кумача:

 
Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой.
 

Не прекращаются бои и в тылу врага. Ожесточенная борьба в Рава-Русском укрепленном районе, бои за Перемышль.

На рава-русском направлении 41-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Н. Г. Микушева, гарнизон укрепленного района во главе с комендантом полковником Е. В. Сысоевым и пограничники отряда майора Я. Д. Малого успешно отражают натиск пяти немецких пехотных дивизий, не раз заставляя их откатываться назад (к. 79).

Георгий Николаевич Микушев

В этот день отличается 99-я стрелковая дивизия под командованием полковника Н. И. Дементьева в районе Перемышля. Полевые войска умело взаимодействуют с гарнизонами Перемышльского укрепрайона и 92-м погранотрядом во главе с подполковником Е. И. Тарутиным (к. 79).

Железнодорожный мост в Перемышле, первые убитые солдаты 101 легкопехотной дивизии вермахта

Сводный батальон пограничников и бойцов 99-й дивизии под командованием старшего лейтенанта Г. С. Поливода в этот день выбивает противника из Перемышля. Части 99-й стрелковой дивизии, пограничники и вооруженный партактив города отражают яростные атаки врага.

В воздушных боях отмечаются советские летчики. Командир звена 46-го истребительного авиаполка старший лейтенант И. И. Иванов винтом своего самолета рубит хвост вражескому самолету «Хейнкель-111». В воздушном бою лейтенант П. С. Рябцев на глазах защитников Брестской крепости таранит вражеский самолет (к. 79).

В боях с фашистскими стервятниками применяют тараны летчики Л. Г. Бутелин, Д. В. Кокорев, А. И. Мокляк, А. С. Данилов.

Советские войска во встречных сражениях несут потери. Сплошного фронта борьбы в Прибалтике и Белоруссии создать не могут.

Утром появляется первая сводка о начале войны. И. В. Сталин лично редактирует ее:

СВОДКА ГЛАВНОГО КОМАНДОВАНИЯ КРАСНОЙ АРМИИ

за 22.VI. 1941 года

С рассветом 22 июня 1941 года регулярные войска германской армии атаковали наши пограничные части на фронте от Балтийского до Чёрного моря и в течение первой половины дня сдерживались ими. Во второй половине дня германские войска встретились с передовыми частями полевых войск Красной Армии. После ожесточённых боёв противник был отбит с большими потерями. Только в Гродненском и Кристыно-польском направлениях противнику удалось достичь незначительных тактических успехов и занять местечки Кальвария, Стоянув и Цехановец (первые два – в 15 км и последнее – в 10 км от границы).

Авиация противника атаковала ряд наших аэродромов и населённых пунктов, но всюду встретила решительный отпор наших истребителей и зенитной артиллерии, наносивших большие потери противнику. Нами сбито 65 самолётов противника.

В зданиях военкоматов Москвы проходит мобилизация в армию. Одновременно с этим мобилизационные пункты открыты: в агитпункте при 2-й автобазе Октябрьского района, на 2-й Бородинской ул., д. 34 Киевского района. В Дзержинском районе – три призывных пункта: в школе № 231 принимаются заявления от шоферов, в школе № 242 – призывной пункт рядового состава. В Молотовском районе располагается призывной пункт в клубе Мособлконторы Главного управления автотракторной промышленности. Здесь призывают рядовой состав в основном шоферов. Призывной пункт Ленинского района располагается в институте глухонемых по Донской ул., д. 49. По Москворецкому району организовано 2 транспортных и 2 дополнительных пункта по призыву рядового состава по Добрынинской площади, д. 62 в клубе им. Калинина (к. 5).

Газета «Правда» публикует обращение И. В. Сталина по поводу нападения немецко-фашистских захватчиков на нашу страну.

Для руководства Вооруженными Силами в военное время принимается постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) по созданию Ставки Главного Командования Вооруженных Сил СССР под председательством наркома обороны маршала С. К. Тимошенко и принимается решение о введении мобилизационного плана по производству боеприпасов.

Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко

В этот же день. Управляющий делами Совнаркома Чадаев – человек, который стенографировал заседания И. В. Сталина, отмечает: «Сталин, потрясенный гитлеровским нападением, совершенно растерялся, впал в прострацию, а затем попросту уехал из Кремля на Ближнюю дачу, где продолжал пребывать в совершенном бездействии».

Из архивных материалов и документов текущего периода

В своем дневнике Йозеф Геббельс отмечает:

«23 июня 1941 г. (Понедельник).

Вчера: давяще жаркий день. Нашим войскам будет нелегко сражаться. Выступил Молотов, дикая ругань и призыв к патриотизму, слезливые жалобы, а за всем этим проглядывает страх. «Мы победим», – говорит он. Бедняга!

Англия еще занимает двойственную позицию. Там слишком ошеломлены. В США пока только сенсация. Антонеску публикует поэтические воззвания к армии и народу. Финляндия еще не шевелится. Венгрия настроена сильно антибольшевистски и выступает за нас. Италия объявляет России войну. Весьма приличный поступок. По всей Европе проходит волна антибольшевизма. Решение фюрера – самая крупная из всех мыслимых сенсаций. Наше воздушное нападение начинается в самом грандиозном стиле. 900 пикирующих бомбардировщиков и 200 истребителей. Военные действия начались по всему фронту протяженностью в 3000 километров. Первые небольшие реки повсюду форсированы.

Во второй половине дня уже проясняется психологическая ситуация. Воззвание фюрера дословно передано для всего мира. Лондон пока говорит, что Гитлер спятил с ума, и указывает на пример Наполеона, который привел и Молотов. По этому поводу мы еще подискутируем. Некоторые английские голоса призывают к благоразумию и показывают, что потеряет Англия, если мы захватим Украину. США предаются ругани. Но, как известно, нам от этого ни жарко, ни холодно. Если мы победим, все равно окажемся правы. Из Японии о ее позиции пока еще ничего не слышно.

Риббентроп после зачтения мною воззвания фюрера вставил и свое словечко. Дань его тщеславию.

Русская концентрация войск подобна французской 1870 года и потерпит такую же катастрофу. Первоначально русские оборонялись лишь умеренно. Но их авиация сразу же понесла ужасные потери: 200 сбитых самолетов, 200 разбитых на земле, 200 повреждено. Уже одно это огромный урон. Мы вскоре добьемся своего. И мы должны вскоре сделать это. У нашего народа слегка подавленное настроение. Народ хочет мира, и, хотя тот не упущен, каждый вновь открытый театр войны готовит ему новые заботы и тяготы. Испанская пресса весьма рьяно поддерживает нас. Точно так же, как и шведская. В Европе распространяется нечто вроде атмосферы крестового похода. Мы сможем хорошо использовать это. Но, не слишком напирая на лозунг «За христианство». Это было бы все-таки чересчур лицемерно.

Каждую минуту поступают новые известия. К настоящему часу уничтожено 1000 русских самолетов. Это для русских неприятный сюрприз. Взят Брест. Все задачи дня выполнены. Мы можем быть весьма спокойны. До сих пор никаких осложнений. Советский режим полетит вверх тормашками. Выступает Черчилль. Безумная брань по адресу фюрера. А в остальном его речь одно сплошное подтверждение сотрудничества Лондона и Москвы против нас» (к. 89).