Текст книги "Пожалуйста, не женись на мне...(СИ)"

Автор книги: Людмила Мацкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

   -С ума сошла, – заговорил он сердито, – замерзнуть хочешь? Вот простынешь и умрешь...

   -А я уже умерла, Саша,– сказала она очень тихо, едва шевеля замерзшими губами.

   Единственное, что он смог сделать, так это назвать ее дурой, и, надо сказать, произнесено это было с большим удовольствием. Они зашли в коридор общежития, но она отказалась подниматься к себе, потому что в эти минуты больше всего хотела остаться одна.

   -Ладно, – сказал Александр, – ладно, подожди немного, поедем ко мне, у меня есть свободная комната.

   Он зашел к Нине в комнату, попросил у девчонок пакет, открыл ее тумбочку, побросал в него зубную щетку, расческу, зачетку, тапочки, два учебника, потом, немного подумав, вытащил из-под кровати чемодан, нашел в нем ночную рубашку и трусики. Шапку, шарф и перчатки обнаружил в шкафу. Стараясь не смотреть на ее соседок, не сводивших с него любопытных глаз, вежливо попрощался и вышел. Девчонки уставились друг на друга.

   -Это точно был Саша? – спросила одна.

   -Точно, конечно, но давай не отвлекаться,– ответила другая и пожала плечами, потому что в общежитии часто случалось такое, что сразу понять было трудно, и они опять уткнулись в учебники, ведь праздник праздником, а экзамены никто не отменял.

   Было начало пятого следующего дня, когда Нина с большим пакетом вышла из подъезда. Еще вчера она обмолвилась, что в пять встречается с подругами, поэтому наблюдательный пост в своей машине Сергей занял заранее. Когда она проходила мимо, он окликнул ее и предложил подвезти, а в ответ на удивленный взгляд скорчил лишь покаянную мину и сообщил, что просто хочет до конца загладить вину.

   Она, опять же без какого-либо кокетства, приняла его предложение и назвала адрес. У этой подруги они еще не собирались, поэтому Нина попросила встретить ее у дома ровно в пять. Катерина, как и обещала, оказалась на месте, подруги долго целовались и обнимались, а все это время Сергей стоял рядом, держа пакет и нацепив на лицо самую обаятельную улыбку, которая была у него в арсенале. Но вот Катерина заметила Сергея и тут же переключилась на него.

   -Боже, – почти пропела она, отодвигаясь от Нины, – а кто это у нас тут? Да еще какой красавчик! Решено, я его приглашаю тоже.

   Ну вот, подумала Нина, опять Катерина села на своего любимого конька, вертеть мужчинами было ее любимым занятием. Она недавно развелась с третьим мужем, зачем-то изменила имя и теперь была занята поиском четвертого, поэтому все мало-мальски подходящие мужчины незамедлительно оказывались в зоне ее пристального внимания.

   Не теряя времени Катерина назвала свое имя, протянула Сергею руку, и он поднес ее к губам. Он еще и не то был готов сделать, чтобы очаровать хозяйку и напроситься в гости. И никто не захотел услышать Нину, которая заявила, что Сергей торопится по делам, потому что он, не дожидаясь второго приглашения, стал уверять Катерину, что для такой очаровательной женщины он всегда свободен. Потом у него в руках оказался букет, который он тут же вручил хозяйке, и еще один пакет, а Нине оставалось только молча согласиться со всем происходящим.

   Встреча, как всегда, началась прекрасно, а к ее концу у подруг исчезла даже досада на Женьку Рудаковского, который, как оказалось, утром позвонил Катерине и долго извинялся, что работа помешает ему приехать. Сергей, услышав эту фамилию, от неожиданности поперхнулся на полуслове, потому что это была фамилия Аглаи и, естественно, ее мужа Евгения. Так вот с кем встречалась Нина, вот кто почему-то не захотел прийти! Знать бы, что у них там произошло...

   Усевшись, наконец-то, за стол, все дружно решили, что Сергей – неплохая замена Женьке, а он и вправду старался: играл на гитаре, пел вместе с ними песни, рассказывал какие-то смешные истории, ухаживал за всеми, подливая вино и наполняя тарелки, хваля все подряд, что ел, чем доставлял радость подругам, ведь такие вечера они раз и навсегда решили проводить вскладчину.

   Уже где-то в середине вечера они проголосовали и приняли его в свой класс, тем более, что в его личном деле, которое Сергей, шутя, обещал позже представить, была запись о том, что он холост. Чего же не принять, ведь только одна из них была замужем, Нина – вдова, а двое разведены. Нине пришлось и танцевать с ним, и выслушивать лестные слова по поводу ее пирожков с капустой, и голосовать за, потому что она не хотела показать, что как-то по особенному относится к нему. Правда, она не удержалась и во время танца прошептала, близко придвинувшись:

   -Вы должны были отказаться...

   -Ты, – поправил он ее, наклонясь, – говори мне ты.

   А затем, лукаво улыбаясь, поинтересовался:

   – Зачем было прерывать процесс, мы ведь пьем вместе, если память мне не изменяет, второй день? – потом помолчал немного и уже серьезно добавил, – Надо сказать, что это мне очень нравится.

   Да, правда, за столом он сразу же попросил обращаться к нему без церемоний, а вот на его последние слова она не нашла ответа, поэтому отвернулась, и дотанцовывали они уже молча.

   А Катерине все неймется, с усмешкой подумала Нина, когда та стала расспрашивать Сергея, когда и где они познакомились. А потом все, не скрывая любопытства, слушали его рассказ, как после трагического происшествия он еле донес Нину на руках до двери своей квартиры на пятом этаже, потому что лифт не работал, и последние метры до дивана уже преодолевал на коленях, перекинув Нину через плечо, а она была от боли без сознания почти два часа, и он уже хотел звонить в милицию и сдаваться, потому что посчитал ее мертвой. Конечно, все знали, что он привирает, но при этом у него было такое честное выражение лица, что хохот становился все горомче и громче.

   Отсмеявшись последней, Катерина начала благодарить Сергея за прекрасную идею повода для знакомства и дала всем честное слово, что, найдя подходящую кандидатуру, воплотит замысел в жизнь, только вот чемодан надо сделать потяжелее, а для этого положить в него пару кирпичей, тогда она сможет быть без сознания до утра, а наутро кандидат, как честный человек, должен будет на ней жениться. Нина сидела, опустив глаза, и улыбалась. Ей было приятно, что Сергей и вправду оказался очень милым человеком.

   Прощались все долго и шумно, Катерина, обращаясь к Нине и Сергею, просила заходить к ней в любое время, однако при этом упорно не отводила взгляда от его лица, так что ни у кого не осталось сомнения в том, к кому же в действительности обращены эти слова. В ответ на это Нина только улыбалась, ну что поделать, если одноклассница так любит выходить замуж, да и в самом начале встречи Катерина, поинтересовавшись на кухне Ниными планами на Сергея, услышала, что планов никаких нет.

   Возвращались они на такси, машину он решил забрать утром. Ехали молча, правда, Сергей пытался начать разговор, сказав, что у нее прекрасные подруги, но она только кивнула и вновь отвернулась к окну. Он проводил ее до дверей и молча смотрел, как она торопливо и нервно ищет в сумочке ключи, потом положил ей руки на плечи и осторожно повернул к себе.

   -Ну что ты, – прошептал он, – успокойся, все ведь хорошо, да?

   Она немного помедлила с ответом, потом тоже тихо ответила:

   -Все очень хорошо.

   Они постояли так какое-то время, потом он осторожно опустил руки и почему-то строгим голосом сказал:

   -Иди.

   Больше всего на светев эту минуту он боялся ее испугать.

   Ключ, наконец-то, нашелся, и она скрылась за дверью. Только уже в постели Сергей вспомнил, что вчера его бросила Аглая, но горько почему-то не стало.

   На следующий день он пришел к Нине с коробкой конфет и напросился на чай, дочь была дома, и они посмотрели какой-то фильм. Фильм, по правде говоря, его совсем не интересовал, поэтому он просто наслаждался спокойной домашней атмосферой и пирожками с капустой, которые вчера так нахваливал. При прощании он пригласил Нину в ресторан, но она согласилась только на прогулку.

   Так они и провели следующие три вечера: на набережной, в парке и снова на набережной. Они много разговаривали, иногда молчали, ему очень хотелось взять ее за руку, но он не решался, потому что она ничем не показала своей заинтересованности в нем. В кафе, куда они забрели, он долго обдумывал фразу, с которой хотел к ней обратиться, пока не спросил просто:

   -Послушай, Нина, я тебе совсем не нравлюсь?

   Она помолчала, отодвинула вазочку с мороженым и, не глядя на него, тихо ответила:

   -Ты хороший человек...

   -И... – заторопил он.

   -И ты мне нравишься, но я не знаю, нужны ли нам какие-то отношения.

   -Почему же нет? – его брови удивленно взлетели вверх.

   -Потому что менять свою жизнь не входит в мои планы и еще потому, что ты здесь, а я там.

   -Мы бы могли поговорить и об этом, – настаивал он, потому что хотел ясности.

   -Это не единственная причина.

   -У тебя кто-то есть, – сказал он утвердительно вдруг упавшим голосом.

   -Нет, у меня никого нет, – Нина покачала головой, – но я хотела бы еще немного обо всем подумать.

   -Что ж... думай, – вздохнув, согласился он.

   Домой возвращались молча. Сергей был расстроен тем, что женщина, которая ему очень нравится и с которой ему так же легко и спокойно, как с самим собой, не ощущает того же по отношению к нему. Простившись и договорившись о встрече на следующий день, он, видя ее погрустневшие глаза, вдруг горько пошутил:

   -Только и знаю, что портить тебе настроение... Прости, но мне очень хотелось, чтобы мы были из одного профсоюза.

   В ответ она лишь слабо улыбнулась и скрылась за дверью.

   На следующий день Нины не оказалось дома, а ее дочь, сочувственно глядя на Сергея, сказала, что она уехала в Москву.

   Было довольно поздно, когда Нина тихо вошла в квартиру, но, как оказалось, там еще никто не спал. Она заглянула в комнату внука и увидела, что на его кровати, прижимая к себе одной рукой худенькое тельце ребенка, лежал незнакомый парень и что-то увлеченно рассказывал. Нина замерла, вот такого она и вправду не ожидала. Из ступора ее вывел крик ребенка:

   – Бабуля приехала!

   И дальше со скоростью пулемета:

   – Что ты мне привезла? Ты сейчас отдашь подарок? А к нам папа заявился. Мама так и сказала, когда он позвонил:

   – Заявился, негодяй?

   Негодяй соскочил с кровати и теперь, опустив голову, стоял перед Ниной и молчал. Она посмотрела на его босые ноги, домашние футболку и шорты, и ей стало ясно, что обитает он здесь уже не первый день. На минуту потемнело в глазах и закружилась голова, она пошатнулась и ухватилась рукой за косяк двери. Негодяй тут же очутился рядом и поддержал ее за локоть, но Нина оттолкнула его руку и торопливо пошла к своей комнате.

   Потом она, не имея сил даже переодеться, сидела на любимом узком диванчике, стоявшем у окна, и старалась дышать как можно спокойнее, когда в комнату вошла дочь. Она, видимо, принимала ванну, и теперь, кутаясь в легонький халатик, держала в руках полотенце.

   – Боже мой, – заговорила Нина каким-то высоким голосом, в котором звучали слезы, – не понимаю, как ты могла?

   – Здравствуй, мама! – сказала дочь, вытирая волосы. – Ну что ты так разволновалась?

   – Он бросил тебя беременную, заявился через столько лет, а ты не только все простила, но и пустила его в свою кровать! Я же знаю...– она всхлипнула и заплакала, – знаю, что он тебя опять бросит. Как ты все сыну объяснишь?

   – Мама, он не бросал меня беременную. Когда я ему сказала, что в положении, радости на его лице не увидела, это правда. И замуж он меня не позвал, это тоже правда. А когда через пару недель спросил, что же мы будем делать, я сказала, что ошиблась, никакого ребенка нет. А вскоре он с семьей уехал в Израиль. Я получила два письма, но не ответила. Он перестал писать, женился там, развелся, потом приехал сюда к родственникам и от друзей случайно узнал, что у меня ребенок.

   – И негодяй пришел! – с горечью констатировала Нина.

   – Мама, у нас сын, его со счетов не сбросишь. А я Костю так и не смогла забыть, да и он меня помнил.

   – Он тебе еще и не то скажет... Жизнь тебя ничему не научила.

   -Мама, это еще не все. На следующей неделе мы регистрируемся, а затем готовим документы на выезд.

   Отпустить свою дочь, своего внука неизветно куда с человеком, который их уже бросал, который принес столько горя и унижения... Этого Нина допустить не могла, хотя и не понимала, как может повлиять на свое упрямое чадо.

   – Оставь меня, – сказала она уже ровным голосом, – я должна отдохнуть и подумать.

   Когда дочь выходила, Нина увидела стоящего у двери новоиспеченного зятя. Он так и не решился войти.

   В Дворец бракосочетания Нина пойти не смогла: поднялось давление. Врач сделал укол, велел лежать и ушел, оставив ее наедине со своими проблемами. Она и лежала, чувствуя, как силы уходят, как хочется плакать и плакать. Зятя она так и не видела, лишь однажды столкнулась с ним в коридоре. Они стояли и смотрели друг на друга, потом слезы у Нины потекли сами собой, и у нее не было сил сдержать их. Костя хотел что-то сказать, но, увидев мокрые дорожки на ее щеках, сумел лишь, обхватив голову руками, скрыться в комнате внука.

   Дни шли один за другим, легче ей не становилось. Внук часто приходил и рассказывал свои нехитрые детские новости, в которых основным действующим лицом был, конечно же, отец, а Нина, представив, что вскоре малыша с ней не будет, принималась пить таблетки от головной боли. Как-то надо было успокоиться и смириться, но Нина не знала, как это сделать.

   Сергей вытерпел две недели, потом пошел к ее дочери и, сказав, что у него командировка в Москву, взял адрес Нины. Кроме этого прихватил пакет с вещами, которые были в спешке забыты. В общем, у него появилась настоящая причина для встречи.

   Постояв какое-то время у двери квартиры Нины и придав своему лицу деловое и в меру доброжелательное выражение, Сергей позвонил. Дверь открыли быстро. Какой-то здоровенный детина схватил его за руку и потянул за собой, приложив палец другой руки к своим губам, прося гостя молчать. Они зашли на кухню, он закрыл дверь и, глядя на Сергея торопливо заговорил:

   – Ну наконец-то... Я уж боялся, что не приедешь. Давай знакомиться, я Костя, а о тебе я все знаю, вчера сестра жены позвонила. Слушай, помоги. Я уж не знаю, что делать. Конечно, я виноват, я негодяй, я думал, что Нина Николаевна отругает меня, пусть бы даже пару тарелок об мою голову разбила, но она молчит и плачет. Представляешь, я боюсь ей на глаза показываться, а жена, – он произнес это слово с удовольствием новобрачного, – она говорит, что мне придется к родственникам перебираться, если я как-то не повлияю на ситуацию. А у меня сын. Что он подумает, если я перееду? В общем, жена по ночам плачет, теща лежит с давлением, не выходит из комнаты и чуть что, тоже плачет. А я слез боюсь и тещу тоже. Ну что мне, повеситься? Слушай, помоги, а?

   Они поговорили еще немного, и Сергей разобрался в ситуации. Он даже понял, почему Нина так отреагировала на происходящее.

   – Хорошо, – сказал он наконец, – я постараюсь помочь, а ты ставь чайник, сиди на кухне и жди, я тебя позже позову.

   В комнату Нины Сергей вошел с улыбкой до ушей. Она лежала на диванчике в какой-то смешной пижамке с одуванчиками и показалась ему такой разнесчастной и похудевшей, что у него невольно сжалось сердце.

   – Врача вызывали? – спросил он.

   И не дав ей ответить, заговорил вновь:

   – Давление, конечно, штука неприятная, но ничего, мы тебя быстро подлечим. А за то, что довела себя до такого состояния, еще и пару укольчиков получишь, ты не возражаешь? Я вот думаю, мы с тобой сейчас чайку попьем и ты мне расскажешь о своем самочувствии. А потом...

   Он не досказал, что же будет потом, потому что услышал ее голос.

   – Как хорошо, что ты приехал...

   Если бы он знал, что услышит такое, он бы полетел за ней на следующий же день. Слезы опять стали наворачиваться Нине глаза, и ему ничего не оставалось делать, как зверским голосом сказать:

   – Будешь плакать – зацелую, – и прижаться к ее губам.

   Потом он гладил ее волосы, вдыхая нежный и чуть слышный запах знакомых духов, и говорил, говорил, говорил:

   – Бог знает, что у тебя в голове... каша какая-то. Кто-то тебя в молодости бросил, муж тебя бросил, теперь вот и дочь бросает. Но ведь все совершенно не так. Ну, оставил тебя какой-то болван, так что, он достоин того, чтобы о нем всю жизнь помнить? И муж не бросил, а умер, поверь, он бы никогда от тебя не ушел, но он просто-напросто не мог ничего изменить в своей судьбе. И дети не бросают, а начинают жить своей жизнью. Радоваться за детей надо, а ты... Да еще Рудаковский как назло подвернулся, вот все это тебя из колеи и выбило.

   При последних словах Нина вздрогнула и вопросительно посмотрела на него.

   – Нет, нет, – попытался он увернуться, – я только так предполагаю.

   – Даже и не предполагай, ничего не было.

   – Вот и я о том же. Ничего не было, но ненужных мыслей об этом много.

   Она опять посмотрела на него и невесело улыбнулась.

   – Так, голова на минуточку закружилась.

   – Нет, тебе определенно надо научиться забывать все, что не нужно. Согласна?

   Она была, конечно, согласна, поэтому он целовал ее снова и снова, пока, наконец, не вспомнил о томящемся на кухне Константине.

   – Костя, – крикнул он, – заходи.

   Новоиспеченный зять вошел с подносом.

   – Нина Николаевна, – начал он с порога, – чай, конечно, хорошо, но может чего-то другого хотите? Я суп сварил, а, может, селедочки для аппетита? Я вчера купил.

   – Спасибо, Костя, – сказала Нина, стараясь говорить как можно мягче, – попозже я встану и мы все вместе пообедаем.

   Она попробовала улыбнуться, и это у нее получилось. Удивленный Костя застыл на месте и стоял бы еще, наверно, долго, если бы его не привел в чувство Сергей.

   – Послушай, друг, – сказал он, – селедку твоей теще сейчас нельзя. Иди уж, только чай оставь.

   Разулыбавшийся Костя осторожно поставил поднос на столик и вышел.

   – Какая же ты молодец, – похвалил ее Сергей, – и зять у тебя – отличный мужик.

   Потом бросил взгляд на чашки и добавил:

   – К черту этот чай, можно я тебя еще раз поцелую?

   Перед уходом Сергей зашел в комнату к Константину и предупредил, что вернется с

   вещами вечером.

   – Послушай, – сказал Костя, – я твой должник на веки вечные. Может, я тоже могу что-то для тебя сделать?

   Сергей не думал ни минуты.

   – Конечно, можешь. Я улетаю через два дня, а ты с семейством на это время исчезни из дома. Помни, две ночи и два дня!

   – Заметано,– сказал совершенно обалдевший от такого напора Костя. – Вечером нас уже не будет. У меня столько родни в Москве, а я выйти никуда не мог, Нину Николаевну одну боялись оставить, вдруг бы ей что понадобилось. А сейчас – свобода, ух и гульнем!

   Он смешно покрутил головой, потом уставился на Сергея.

   – А вы... -начал он, округляя глаза от удивления.

   – Помолчи, мальчик, – прервал его Сергей и погрозил пальцем, – закрой-ка лучше за мной дверь.

   Следующие две ночи и два дня они провели вместе. Ему доставляло огромное удовольствие что-либо делать для Нины: заваривать чай, наносить ей крем на руки, застегивать ремешок босоножек и говорить, говорить... Сергей уже и не скрывал, что никакой командировки не было, он приехал к ней, и видел, как она счастлива. Ему с ней тоже было легко и покойно днем, и именно этого он ждал всю жизнь, а ночью, засыпая рядом, думал о том, что утром, проснувшись, сможет вновь прижать ее к себе и ощутить трепет ставшего родным тела.

   До его отъезда оставалось три часа, и это время он оставил для серьезного разговора с ней.

   – Нина, – начал Сергей, обнимая ее за плечи, – давай, наконец, серьезно поговорим о нас с тобой, как будем жить дальше. Я бы хотел, чтобы мы поженились.

   Она осторожно отвела его руки и села в кресло напротив, лицо ее враз стало напряженным, и она опустила голову, чтобы не смотреть ему в глаза.

   – Нет, – сказала она наконец,– я не могу выйти за тебя замуж.

   – Почему? – просил он обескураженно.

   – На это есть несколько причин.

   – Начни с первой, пожалуйста.

   – Не сердись, – мягко произнесла она, – ты и сам понимаешь, что это невозможно. Тебе сорок два, а мне больше. Через десять лет о тебе скажут, что ты еще мужчина хоть куда, а что можно сказать о женщине в пятьдесят пять? Она, конечно, неплохо сохранилась, но...

   – И только-то? – спросил он почти спокойно. – Я обещаю потерять паспорт, а в новом будет стоять другой год рождения. И еще... Я постараюсь стариться быстрее тебя. Что я еще могу сделать? Скажи, я сделаю.

   -В том-то и дело, что ты ничего сделать не сможешь. А сейчас ты похож на обиженного мальчика, у которого отняли игрушку.

   Сергей поморщился, такое сравнение явно не понравилось ему.

   – Ну хорошо, оставим это. Какая же следующая причина?

   – Она еще серьезнее первой. Когда меня бросили в первый раз, я дала слово, что такого унижения больше не будет в моей жизни, поэтому не хочу так крепко связывать свою жизнь с мужчиной.

   – Но ты ведь выходила замуж? – спросил он недоуменно.

   – Да, но только для того, чтобы девочки родились в браке.

   Вот даже как? Бедная Нина! Он вспомнил ее слова о том, что она старалась любви мужа соответствовать.

   – Не думай ничего плохого, у нас был хороший брак, – добавила она, – я всю жизнь старалась...

   – Соответствовать, – закончил он. – Нина, когда же ты будешь жить для себя?

   – Я боюсь, поэтому решила...

   – Нина, – закричал он, – Нина, посмотри на меня. Вот он я, две руки, две ноги, все, как у всех. Люби меня и ничего не бойся. Сколько можно? Почему ты позволяешь какому-то уроду через столько лет портить тебе жизнь? Нет, я больше не могу... Потом поговорим...

   Он выскочил из комнаты и остановился у входной двери. Господи, куда он собрался? Потом – это когда? У него же совсем нет времени!. Он перевел дух, приказал себе успокоиться и медленно побрел на кухню. Вытащив из холодильника бутылку воды, налил себе полный стакан, медленно выпил и подумал о том, что вот прилетит домой, а там все те же стены квартиры, а на улицах чужие женщины, которые будут с удовольствием играть с ним в старую игру, а он постарается им подыгрывать и быть на высоте, часто зная наперед все от первого до последнего слова и жеста. Эта игра не будет утомительной, а уж он постарается не влипать, как муха в мед, в долгие отношения, где тебя просто используют, как получилось с Аглаей.

   – Так и будет, пока не умру, – сказал он грустно и покачал головой. Осталось вернуться в комнату, собраться и покинуть этот дом. Почему же ему так не везет? Сергей пригладил волосы руками, зачем-то поправил воротник рубашки и пошел за вещами. Нина стояла у окна, и он сразу заметил, что она плачет. Его досада и злость мигом испарились.

   – Нина, – сказал он, стараясь говорить ровным голосом, – ну что же ты плачешь? Ведь все хорошо, все как ты хотела. Я сейчас уйду. Что сырость-то разводить из-за двух ночей? Встретились – разбежались, все просто, да?

   Он понимал, что сказал гадость, что обидел ее, но ничего не мог с собой поделать. Плечи ее совсем поникли, а он подумал, что не может уйти вот так, не извинившись.

   – Давай прощаться, – сказал он, подходя и обнимая ее. – Прости, я был несдержан.

   Надо было отстраниться и уйти, но ему так не хотелось этого делать! Он, чтобы успокоиться, медленно сосчитал до десяти и собрался было сказать какие-то последние слова, когда Нина вдруг обернулась и, вскинув руки на плечи, прижалась к нему всем телом.

   – Ну как ты не понимаешь, что я не могу так просто выбросить из головы то, с чем жила много лет? Но тебе совсем не обязательно бросать меня, я буду любить тебя всегда, я хочу быть рядом. Пожалуйста, не женись на мне и не бросай меня...

   Сергей опешил. Боже, что творится в голове этой женщины?

   – Успокойся, успокойся, – шептал он, целуя ее волосы, – все будет хорошо. А замужество? Ты еще просто не знаешь, милая, ты просто еще не знаешь, какой я бываю упрямый.