Текст книги "Семейные радости (СИ)"

Автор книги: Людмила Кантемирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Андрей сам со мной заговорил об этом.

– Ромка, ты чего к нам ездить перестал? Обиделся на что? Катя спрашивала о тебе.

– Да я…да некогда все, работа, девчонки…

– Брось, Роман, ты мне зубы не заговаривай! Ты думаешь, я ничего не замечаю? Как ты на Катю мою смотришь, не вижу? А чего испугался-то? Смотри, если понравилась. Ты, наверное, думаешь, что влюбился и боишься этого? Не бойся, не любовь это, а тоска твоя по дому, по семье. Встретишь свою Катю, и все пройдет! А пока приезжай к нам, не бойся ты меня, я тебе доверяю: ты же друг мой. А, главное, я Кате доверяю.

С тех пор я опять у них бываю. Сегодняшний выходной тоже у них провел. Собирались с Палычем пикник устроить: шашлыки и все прочее на природе, но с погодой не повезло: дождь с утра зарядил. И сейчас все моросит, да холодный такой, как осенью. Ничего, мы и дома неплохо время провели: камин разожгли, с Катиными родителями в карты играли, потом мы с Андреем две партии в бильярд (с виски!) провернули и напоследок все вместе с детьми в лото играли, как в детстве. Разумеется, и шашлыки пожарили – в микроволновке, ну и все остальное приготовили. Дети сначала расплакались, что на природу нельзя, так Андрей им дома пикник устроил. В столовой на полу цветы в горшках расставил: пальмы, кактусы, все, что было, коврик посредине расстелили, кушанья поставили, расселись вокруг – чем не пикник? Детишки веселились!

Катя в нашем веселье мало участвовала – лежала больше, отдыхала. Она в последнее время неважно себя чувствует: она беременна (уже третьим ребенком) и тяжело переносит это состояние – даже в больнице лежала. Андрей с нее глаз не спускает, следит, чтобы не перенапрягалась, чтобы детей не поднимала: они тяжелые уже, и витаминами пичкает: то яблоко ей почистит, то свежий сок отожмет. А она все равно бледная, с кругами вокруг глаз и дышит тяжело, хотя рожать ей еще нескоро.

Ничего, справится, не в первый же раз: опыт есть.

Дождь все шел, дворники мельтешили перед глазами, давая возможность видеть хоть что-то в сплошном потоке небесной хляби. Дорога была привычная, не перегруженная в это время суток, и Роман ехал «на автомате», почти не глядя по сторонам. Он не заметил одинокую фигуру на обочине и, уже проехав несколько метров, вдруг осознал, что там кто-то стоит. Он сдал назад, остановил машину и открыл дверцу. Она стояла, видимо, очень давно и уже не пыталась даже остановить попутную машину. У нее ничего не было в руках: ни сумки, ни зонта. Будто выбежала на секунду по неотложному делу, да так и осталась стоять на этой обочине. Одета она была тоже не по погоде: легкое платье промокло насквозь и облепляло фигуру, ничего не скрывая. Длинные мокрые волосы тающими сосульками лежали на плечах. С них бежали ручейки и добавляли сырости ее наряду.

– Садитесь, подвезу, – а в мыслях мелькнуло: «мокрая курица».

Она села, ни о чем не спросив, не надеясь, что еще кто-то остановится.

Долго ехали молча. Немного освоившись, она отважилась на вопрос.

– А куда мы едем?

– До Москвы дорога одна, а там решим. Вам куда нужно?

– Вы меня у метро высадите – я на вокзал поеду.

– Я могу Вас до вокзала сам довезти. Вам на какой вокзал?

– Мне все равно. Я никуда не еду.

– Зачем же Вам на вокзал?

– Надо же где-то обсохнуть и ночь переждать.

Роман больше не задавал вопросов и остановил машину только у своего дома.

– Вот мы и приехали! Прошу! – он галантно открыл дверь машины.

Выходя, она ужаснулась

– Ой, я Вам всю машину намочила!

– Ничего страшного, высохнет. И даже чихать не будет!

– А куда мы приехали? Где же вокзал?

– Это мой дом, а на вокзал ехать не стоит: там Вас милиция заберет.

Она криво усмехнулась:

– А расплачиваться за жилье придется натурой? Забыла сказать Вам, что денег у меня нет, даже за машину нечем расплатиться. Так получилось.

– Я что, похож на бедного инженера, который подрабатывает извозом?

– Нет, у Вас дорогая машина, вряд ли подрабатываете…

– Давайте зайдем в квартиру, Вам нужно согреться. Вы простудитесь. Надеюсь, на маньяка я тоже не похож?

– А какие они?

– Давайте дома все обсудим. Заходите, не бойтесь. Я точно не маньяк и даже не извращенец. Я женщин люблю, но только, если они меня тоже любят.

Пока сидели в машине, пока препирались у входа, все казалось просто и естественно.

В квартире оба почувствовали неловкость, но пути назад не было.

– Вы примите ванну, согрейтесь, а потом чаю с коньяком попьете – надо бы с малиной, но у меня ее нет. Ну, идите, идите! Вот Вам полотенце, халат мой наденьте – он там за шкафчиком висит. Ванна налево!

Когда она вышла из ванны – свежая, румяная, – он залюбовался ею. Недолго, на минуту, но залюбовался.

– Мы еще не познакомились. Меня Романом зовут.

– А я Полина. Ваше имя соответствует Вашему характеру?

– Наверное «да». Я женщин люблю, но только, если они меня любят. Я Вам, Поля, тут подобрал кое-что: футболку, костюм спортивный. Переоденьтесь, если хотите. На кухне обещанный чай и бутерброды. Поешьте и ложитесь – кровать в Вашем распоряжении.

– А Вы? Я могу на кухне, на стульях или на полу.

– Ну, зачем же, Вы моя гостья, так что ложитесь, отдыхайте, а я ухожу: у меня свидание. До утра.

То, что на работу он пришел не из дома, было делом обычным, поэтому он даже не вспомнил, что оставил в квартире совершенно чужого человека. После работы он поужинал в ресторане и собрался к очередной Анечке-Раечке. Предварительно заехал домой переодеться. Зайдя в квартиру, он с удивлением увидел чисто вымытые полы, посвежевшие занавеси на окне, аккуратно заправленную постель. Вкусно пахло жареной картошкой.

Сразу все вспомнил и с ужасом подумал: «Она же голодная целый день! В холодильнике ничего нет, а выйти без ключей она не могла. Да и денег у нее нет».

– Поля, простите меня, я забыл Вам ключи оставить.

– А зачем мне ключи? Все равно идти некуда. Я тут у Вас картошку нашла, пожарила. Есть будете?

Хотел отказаться, сказать, что в ресторане поел, но стало от чего-то стыдно.

– А Вы уже поели?

– Нет, я Вас ждала, думала вместе…

– Спасибо. Не ожидал. Тогда давайте ужинать.

Потом он опять уехал. К другой Анечке-Раечке. Так продолжалось две недели: ночевал у подружек, но с работы торопился домой: привык уже к ужинам вдвоем. К разговорам обо всем и ни о чем. В один из вечеров Полина рассказала ему свою бесхитростную историю:

приехала в Москву из провинции учиться, но не поступила. Домой возвращаться не захотела: там ее не ждали. У матери семья новая, ребенок маленький.

Искала работу. Подружка из тех, с кем поступала, предложила пойти работать няней в семью ее приятельницы. Согласилась, хотя жить предстояло в загородном доме. Нормально работала: ребенок не слишком капризный, хозяйка не слишком вредная. А хозяина почти и не видела: всегда он на работе. Хозяйка целыми днями слонялась по дому – мучилась от безделья. И только один раз в неделю уезжала на весь день в город: наводить красоту во всевозможных салонах.

В один из таких дней хозяин вернулся домой днем – она только ребенка спать уложила, зашел в ее комнату и без предисловия велел раздеваться, а иначе уволит. А куда она зимой? Без прописки, без денег, без знакомых.

Так и жила. Притерпелась, смирилась. До того дождливого дня. Хозяйка тогда неожиданно вернулась и «застукала» их. Выгнали сразу – при чем сам хозяин, что было обиднее всего. И денег не заплатили. И вещи не дали собрать.

Они съездили в тот дом. За документами: без них не обойтись. Роман сам в дом пошел. Полину в машине оставил: во избежание инцидентов.

Заимев документы, стала она просить устроить ее на работу.

– Роман, Вы же в компании непростой служащий, я вижу. Устройте меня: пора мне самостоятельно жить.

– Моделью что ли?

– Какой моделью? Зачем Вы смеетесь надо мной? Да хоть уборщицей. Я на все согласна!

– Хорошо, Поль, я подумаю, поищу вакансию.

Сказал серьезно. А в душе неприятно похолодело: «уйдет от меня, а как же я? Я уже привык, что она со мной».

В этот вечер он не ушел после ужина: собственно и идти было некуда: у всех подружек побывал, а посещать по второму разу рискованно, могут претензии предъявить, а он к свободе привык. К свободе привык и к Поле привык – что делать-то?

Взял газету, включил телевизор, сижу, как ни в чем не бывало.

– Роман, а Вы позже поедете?

– Нет, Поля, я никуда не пойду: дома буду ночевать!

– Тогда я…

– И ты будешь дома! И в постели, как обычно! И не бойся. Я уже говорил тебе, что не маньяк и без согласия…

Он встал, сдернул покрывало, свернул его и положил по середине кровати.

– Вот граница! С одной стороны моя территория, а с другой – твоя.

Быстро лег, чтобы возразить не успела, и заснул мгновенно: все-таки две недели не спал нормально.

Среди ночи проснулся… от взгляда.

Она не спала: глаза широко открыты. Смотрит в потолок и губы дожат – вот-вот заплачет.

Осторожно дотронулся до ее плеча.

– Поль, ты чего не спишь? Боишься меня что ли?

Резко, с отчаянной решимостью повернулась к нему.

– Я тебя не боюсь, я тебя …люблю!

Сказала, как в омут кинулась. И уткнулась ему в грудь и обожгла ее горячими слезами.

– Не плачь, Поль! Я, может, тоже люблю тебя, я не знаю – не понимаю, что со мной происходит. Может, и такая любовь бывает. Разберемся! Ты только не уходи от меня.

Поцеловал ее в макушку по-отечески, вытер рукой слезы, обнял, погладил по спине.

И вдруг понял, что желает ее, не Анечку-Раечку, а именно ее, Полю, Поленьку…

Три месяца прошло. Я будто родился заново, чувства из груди рвутся, всех обнять хочется.

Андрюху не проведешь: заметил мое состояние. Пришлось рассказать. Смущался, как пацан. А он серьезно выслушал, без шуточек. Сказал только: «Рад за тебя, Роман» и руку пожал: крепко, по-мужски.

Урядов место нашел на производстве, только стоит ли начинать ей работать? Полинька-то беременна уже…

========== Глава 16 Катя. Глава 17 Андрей ==========

Глава 16. Катя

Из загородного дома мы в городскую квартиру переехали: мало ли что, а здесь все рядом: и больница, и Зималетто. Да и мама не могла больше за городом жить: у папы инфаркт случился, в госпитале лежал, а вчера его в санаторий перевели, долечиваться. Мама с ним поехала. Устроит его, посмотрит несколько дней как и что и вернется: у меня срок родов приближается, а детей одних не оставишь.

Вчера на осмотре была – врач не доволен, ребенок все еще поперек лежит, а пора уже головкой вниз. Остается надеяться, что за оставшиеся две недели повернется как надо. И кровь опять плохая: гемоглобин низкий. Чем только меня Андрюша не кормит: и фрукты, и икра: черная, красная, и пюре из полусырой печени сам лично делает, а толку мало.

Еще и сердце слабовато работает, а ребенок крупный: предполагают около четырех килограммов. Трудно будет рожать. Я очень боюсь, что плохо все кончится. А что, и в наше время умирают во время родов. Когда не сталкиваешься с этим, не знаешь, а, оказывается, случается и такое. Операцию не предлагали: не первые же роды, да я и не

согласилась бы. Ребенок, когда сам рождается, уже учится трудности преодолевать, и потом растет более целеустремленным, активным. Я это не сама придумала, так ученые говорят.

Не ладно что-то со мной. Не нужно было поднимать Павлика, когда в кроватку укладывала. Андрей же научил его залезать со стульчика, и ему это очень нравится, а я по привычке сама положила. А он-тяжеленький уже.

Не хотела Андрея беспокоить, но придется, боль усиливается. Все может быстро произойти: роды-то третьи. А детей-то с кем оставить? Придется на скорой ехать, а Андрей с детьми останется, хотя с ним мне было бы спокойнее, с ним я ничего не боюсь.

Глава 17. Андрей

Позвонила Катя, кажется, началось, хотя вроде рано еще, но раз позвонила – надо срочно ехать, она не стала бы беспокоить зря.

– Мария!

– Да, Андрей Палыч.

– Отмените все встречи и переговоры . Перенесите их на несколько дней или, если не получится, передайте все дела Роману Дмитричу.

– Андрей Палыч, что-то с Катей?

– Похоже да. Я поехал.

– Роман, хорошо, что зашел. Остаешься за главного. Меня не будет пару дней.

–Что, уже? Да не переживай ты так! Родит, не первый раз.

– Да, теща в отъезде – с кем детей оставить не придумаю.

– Все нормально. Я сейчас домой съезжу, Полю привезу, она посмотрит за ними. Они где, за городом?

– Нет, здесь.

– Совсем хорошо. Поезжай, я мигом!

Кончались вторые сутки, с тех пор, как он привез Катю в больницу, а она никак не могла родить. Андрей был неотлучно рядом с ней, но как помочь? Сто раз пожалел, что послушал Катю, и они отказались от операции. Тоже мне, придумала: « ребенок должен быть активным».

Ну, был бы спокойным, зато сама бы не мучилась так. А теперь поздно об операции говорить, процесс начался. Как там врач сказал? «Ребенок в створе, то есть на пути на свободу. Если затянуть процесс родов, он может задохнуться.» А у Катеньки силы кончились, сердце не справляется с нагрузкой. Врач говорит, что организм у нее устал, а сама она потеряла веру в себя, перестала бороться. На очереди стоит вопрос «кого спасать – мать или ребенка?» И как на него ответить? Как взять на себя ответственность за жизнь другого человека? Неразрешимый вопрос.

Вышла акушерка, пригласила его в «родовую», хотя и нельзя туда посторонним, но случай исключительный: Катя попросила, и ей пошли навстречу.

Увидел ее, и сердце сжалось: белая, как полотно, губы искусаны, потрескались, как в лихорадке. Лицо осунулось, одни глаза на нем: огромные, но потухшие.

Врач тихонько, чтобы только он слышал: «Мы сделали все, что могли. Теперь только она сама должна преодолеть себя, сделать последнее, решающее усилие. Помогите ей.»

Подошел к ней, встал сзади, взял за плечи. Поцеловал в спекшиеся губы.

– Кать, ну что ты расклеилась?

Почти неслышно, с трудом выговорила:

– Прости Андрей… Я не могу его родить…Ты так хотел его… А я не могу.…Прости

Две слезы выкатились из глаз, и пропали на воспаленных губах. Она закрыла глаза и отвернулась от него.

– Катя! Катенька! Пожалуйста, не закрывай глаза! Ты не можешь так поступить с нами! Подумай о детях, они так ждут тебя! А я? Ты же знаешь, я пропаду без тебя!

– Кать, ты должна, ты обязана, понимаешь! Соберись, Кать, ты сильная, я знаю, какая ты сильная! Ты сможешь, обязательно сможешь, поверь мне!

Открыла глаза, посмотрела на него: с укором, с мольбой, с надеждой.

– Давай, Катенька! Я помогу тебе. Я отдам тебе все свои силы. Возьми их, Катя! И давай еще раз, еще раз Катенька, ну давай…

Почувствовал, как под его руками напряглось ее тело. Она глубоко вздохнула и выдохнула с долгим, душераздирающим криком.

Показалось, что гаснет свет. Окружающих заволакивал туман. Ничего не было слышно, кроме этого крика.

Почувствовал резкий запах :сестра совала ему ватку с нашатырем. Сразу все прояснилось, туман рассеялся. Люди приобрели четкие очертания. Только крик – он продолжался. Но почему она кричит не своим голосом?

– Ну вот, папаша, все и закончилось! Смотрите, какого богатыря родили! Богатыршу! Девочка у вас!

Посмотрел на жену – она слабо улыбалась. Лицо было покрыто крупными каплями пота.

Обтер ее рукавом халата, уронил голову ей на грудь и, не стесняясь, заплакал.

Она дотронулась до его волос, хотела погладить, и вдруг спросила с тревогой в голосе:

– Андрей! Что это? У тебя …волосы на висках…. седые…

Попросили выйти из родовой палаты. Стоял в коридоре, ничего не замечал, охваченный радостным волнением. Потом показалось, что слишком много медработников проходят мимо, и слишком торопливо они это делают. Стало тревожно: не связано ли это с Катей?

Вышел давешний врач, подошел, молча встал рядом. Молчание затягивалось, становилось невыносимым.

– С моей женой что-то случилось?

– Мы не можем остановить кровотечение. У нее слишком большие разрывы, а свертываемость плохая. Нужно прямое переливание крови от донора.

– Я готов.

– Какая у Вас группа?

Назвал.

– Нет, не подходит. Среди персонала тоже нет подходящего донора. У Вас есть возможность найти человека с нужной группой крови?

– Я найду, чего бы мне это не стоило!

Что же делать? Поеду в Зималетто, больше негде искать помощи.

========== Глава 18 Андрей ==========

Глава 18 Андрей

Жданова не было на работе уже третий день. Обстановка в офисе была тревожная. Все ждали возвращения Андрея или хотя бы его звонка по телефону. Постоянно, то в одном углу, то в другом, возникали разговоры, перешептывания . Высказывались догадки, строились всевозможные предположения.

Хотя все ждали возвращения Жданова, его появление оказалось неожиданным. Ждали счастливого, улыбающегося папашу, а он вышел из лифта мрачнее тучи, молча дошел до кресла и сел, так и не проронив ни слова. Женсовет также молча смотрел на него. Никто не решался спросить, что же произошло. Наконец он поднял голову, увидел устремленные на него тревожные, ждущие взгляды, произнес буднично:

– Катя родила девочку.

– А Вы, что же, не рады? Вы мальчика хотели?

– Я Катю чуть не потерял. И сейчас все очень плохо. Врачи не могут остановить кровотечение, нужен донор для прямого переливания крови. Моя кровь не подходит,-

опустил голову. Закрыл лицо руками.

Вперед протиснулся Федор.

– Андрей Палыч! Не переживайте Вы так, найдем мы донора, неужели в таком большом коллективе не найдется нужного человека! Вы мне на бумажке напишите, какая кровь нужна, чтоб не перепутать. Сейчас мы все организуем в лучшем виде! – уходя обернулся к Тропинкиной: – Маш, вы бы с девчонками покормили Андрея Палыча: он, наверное, и не ел все это время.

Все разом засуетились, забегали вокруг него. Шурочка заварила чай, Амура принесла из бара бутерброды, а Пончева – домашние пирожки. Подавая их Жданову, Таня вдруг отпрянула и зажала рот рукой.

– Андрей Палыч, что у Вас с волосами? Они же седые наполовину!

Заговорили все разом, стали утешать, предлагать помощь и всячески выражать свою любовь к нему и к Катерине.

Тем временем в холле стали появляться люди: целая делегация во главе с Раечкой с производства, двое из бугалтерии, Милко привел модель и очень огорчался, что сам он не подходит в качестве донора. И еще какие-то люди, которых он и не знал вовсе, но тоже хотевшие помочь его жене, всеми уважаемой Екатерине Валерьевне.

От избытка чувств он не мог ничего сказать, не мог выразить свою благодарность этим людям, откликнувшимся на его беду.

В последний момент подошел Роман, взял его за плечо.

– Не дрейфь, Андрюха, прорвемся! Поехали, я сам буду Катиным донором, у меня кровь подходящая!

Роман и Катя лежали на соседних операционных столах. Их связывали какие-то трубочки, проводки. В емкость, закрепленную на штативе, из его вены поступала кровь и по трубочке медленно капала в ее вену. Когда процедура закончилась, он подошел к ней и сказал с несвойственной ему серьезностью:

– Теперь ты моя кровная сестра и я могу любить тебя на законных основаниях.

– А как же Полина? У вас же все хорошо? Ты же ее любишь. Скоро она родит твоего сына?

– Полю я люблю как жену, а тебя…тебя – как Катю…

========== Глава 19.Катя.Глава 20 Андрей ==========

Глава 19.Катя.

В больнице я пролежала долго, почти месяц. Первые две недели я вообще не вставала. Андрей дежурил возле меня ночами, а мама – днем. Пришлось вызвать из Лондона старших Ждановых. Павел Олегович заменил Андрея в Зималетто, Маргарита взяла на себя заботу о детях – вот, сколько хлопот я всем доставила! Хорошо хоть молоко не пропало – было чем кормить дочку. Она долго была у нас без имени. Андрей мне ничего не говорил, а я сама не заговаривала: это его обязанность – имена выбирать. Только накануне выписки он заговорил об имени для дочки.

– Кать, я предлагаю назвать дочку Любой. Как ты на это смотришь?

– Почему вдруг Люба?

– Ее рождение было таким же трудным, как наш путь друг к другу, к нашей любви. Пусть она будет олицетворением нашей любви, нашей Любовью!

– Ты очень хорошо придумал, Андрей. Пусть с нами всегда будет Любовь, Любочка!

Когда я немного окрепла, и за мной не нужно стало ухаживать, Андрюша развернул гигантскую деятельность по налаживанию нашего быта. Павел, благодаря своим связям, помог ему выкупить соседнюю квартиру, и, пока я была в больнице, ее присоединили к нашей прежней , и в итоге на этаже теперь только наше жилье. В этой огромной квартире есть место всем детям, и даже комната для няни. Раньше Андрюша был против чужих

людей в доме, но жизнь показала, что одним нам не справиться. Вездесущая Юлиана порекомендовала хорошую няню: бывшая учительница младших классов, только что вышла на пенсию. Она отдала свою квартиру сыну, и поскольку у нее нет другого жилья, теперь будет жить у нас и ухаживать за детьми.

А помощница по хозяйству будет приходить утром, и уходить вечером, как на работу.

Глава 20 Андрей

Мы так долго ждали Катюшу и Любочку, так скучали, что решили устроить праздник в день их приезда домой. Квартиру украсили цветами и рисунками детей. На столике в углу лежала гора подарков от родственников и друзей. В столовой накрыли праздничный стол. К назначенному времени я поехал за ними. Но за рулем был Роман: он не доверил мне вести машину, так как я был слишком взволнован, да и Любочку нужно держать: Кате пока нельзя поднимать тяжести.

Катя встретила нас «в полной боевой готовности». Я даже не ожидал увидеть ее такой. Тут уж Юлиана подсуетилась: прическа, маникюр, макияж – все было на высшем уровне.

Зашли в дом. А гости уже ждут нас за праздничным столом. Дети прибежали, вцепились в маму – обнимают, не отходят ни на шаг. Так все вместе и подошли к столу.

– А вот и новый член нашей семьи – Любовь Андреевна Жданова! Прошу любить и жаловать!

Закончился еще один этап в жизни Кати и Андрея Ждановых. Впереди их ждет еще много

семейных радостей. Но это уже другая история.

========== Эпилог ==========

Эпилог

Прошло еще десять лет. Сегодня у Кати и Андрея праздник – 15 годовщина свадьбы, ДЕНЬ РОЗ.

Катя пришла с работы пораньше. Успела даже испечь Андрюшин любимый пирог с форелью. Может не такой вкусный, как мама печет, но зато сама. Хотела надеть что-нибудь нарядное, но передумала: а вдруг он забыл? Увидит меня нарядную и расстроится. А расстраиваться ему никак нельзя. Только на прошлой неделе его «на скорой» увозили с сердечным приступом. Хорошо, что обошлось: не инфаркт, но я очень за него волнуюсь. Просила Машу позвонить, если что. Но он ведь ей прикажет молчать и она не ослушается, хоть и подруга мне.

Андрей из-за меня переживал, хотя и старался не показывать этого.

Полгода назад на профосмотре сказали мне неприятную вещь. Переживала я очень. Сколько анализов сдала, сколько обследований, осмотров, консультаций – и всегда он рядом, со мной, как бы занят ни был. А с ним и не страшно так, как одной. И ни слова недовольства или упрека, а он ведь мужчина молодой и с богатым любовным прошлым.

Ну, все! Сегодня его обрадую! Только бы сердце у него не болело.

Наряжаться не стала, но белье новое, шикарное надела: не удержалась!

Как медленно идет время! И дома никого нет: домработница дочку замуж выдает, отпросилась на неделю, а няню сын с невесткой пригласили погостить. Может, наладятся у них отношения? Но живет пусть у нас, здесь ей лучше. Она к нам привыкла за эти 10 лет, и мы без нее не можем представить нашу семью. Дети с бабушками в загородном доме живут все лето. Мы тоже лето там проводим, но из-за приступа Андрюшиного остались в городе.

Рабочий день уже кончился, где же Андрей!?

Ну, наконец-то! Звонок в дверь – он никогда не открывает своим ключом, если я дома. Нравится ему, когда я его на пороге встречаю.

Открыла дверь. Конечно это он, ее Андрюшенька, с огромным букетом: 15 роз: белых, красных и кремовых, символизирующих нежность, любовь и верность

Хотела обнять, но букет заслонял его. Сказала только:

– Спасибо,– но вложила в это простое слово столько чувств: и благодарность, и нежность, и безграничную любовь.

Он понял ее. Стал серьезным.

– Это тебе спасибо.

– За что? Я тебе еще ничего не подарила тебе.

– За то, что ты есть. За то, что ты со мной!

– Что же мы стоим на пороге?! Заходи скорее, будем праздновать! Мы сегодня одни, как молодожены!

– А где все?

–У помощницы выходной, няня гостит у сына, а дети с бабушками за городом.

Сели за стол, разлили по бокалам вино, поздравили друг друга.

– Кать, с детьми все нормально? Что-то Катюнька невеселая. Вы с ней все шепчитесь.

Секреты от меня?

– Катюнька, Андрюш, влюбилась!

– Значит, время подошло. И кто же избранник? И почему она грустная, а не поет от счастья?

– Неплохой мальчик, одноклассник, только учиться не хочет – один спорт на уме.

– Спорт-это совсем неплохо. А почему грустит-то? Даже плакала, по-моему?

– Не хотела тебя расстраивать… Теперь-то можно. Все хорошо уже.

Катюня влюбилась, веселая была, летала от счастья. А потом подружка сказала ей, что мальчик этот встречается с ней, чтобы списывать давала…Ну, сам понимаешь…

– Господи, история повторяется…

– Но уже не как трагедия.

– И ты рассказала ей о нас?

– Нет, только о Денисе. И без подробностей. Ты знаешь, я много думала о нас. Сейчас я не поступила бы так, как тогда.

– А как бы ты поступила?

– Я рассказала бы все сразу, мы бы все выяснили, может даже расстались, но не мучились бы так.

– Нет, не расстались бы, я бы тебя не отпустил! А с Катюней-то что?

– Да хорошо все. Сегодня другая подружка приехала, сказала, что ТА наговорила нарочно, потому, что он ей самой нравится. Помирились уже, целый час по телефону вздыхали, а потом она к бабе Лене побежала, уехали они вместе за город.

Глянула встревожено.

– У тебя сердце не заболело?

– Да не волнуйся ты так: все у меня нормально, недавно же кардиограмму делал.

А тебе завтра к врачу? Переживаешь? Я с тобой пойду, не бойся.

– Что, прямо в женскую консультацию пойдешь? Туда же мужчины не ходят.

– А я пойду! И плевать мне, что подумают, – лишь бы тебе хорошо было!

Обняла его ласково. Поцеловала в щеку.

– Андрюш, идти никуда не нужно. Я уже сходила сегодня.

Застыл, с тревогой посмотрел на нее.

– Все хорошо, Андрюш, обошлось! И анализы хорошие, и осмотром врач довольна, сказала, что можно…

– Кать…что …можно?…

– Ну, как раньше…

Обнял крепко, стал целовать. А руки уже теребили пуговицы на халате.

Отстранилась немного.

– Подожди, Андрей, мне сказать тебе надо…

– Что, Кать?

– Я очень тебе благодарна, что ты не отстранился от меня, был со мной , понимал меня и ничего не требовал. Я знаю, тебе было нелегко, но остался верен мне – не предал нашу любовь. Спасибо тебе! -Уткнулась ему в грудь, беззвучно заплакала.

– Ты что, Катенька, девочка моя! Как же иначе? Мы же поклялись: и в горе, и в радости, в болезни и здравии, пока…

Зажала ему рот рукой.

– Нет, не говори этого слова! Она не разлучит нас! Мы умрем в один день!

– Обязательно, и еще очень-очень не скоро! Ты мне веришь?

– Я всегда тебе верю, и ничего не боюсь, когда я с тобой.

– Я тоже все могу, когда мы вместе. С тобой я становлюсь сильным, только с тобой!

Сидели какое-то время молча, прижавшись тесно друг к другу. Каждый думал о своем и об одном и том же одновременно. Вдруг он спросил:

– А почему ты в халате? Я думал ты будешь нарядная сегодня.

Опустила глаза, пробормотала что-то невнятно, и он догадался.

– Ты боялась, что я забуду про годовщину и расстроюсь, увидев тебя нарядную?

Какая же ты чуткая, Катюша!

– Хочешь, я переоденусь?

– Нет, совсем наоборот.

На этот раз с пуговицами проблем не возникло, халат упал к ее ногам и он увидел то великолепие, что было под ним.

– О, да ты нарядилась!

– Тебе нравится?

– Очень! Только лучше все снять, чтобы не измять ненароком.

Хотел взять ее на руки, но она испуганно отскочила.

– Нет, Андрей, я сама пойду. Сердце же…

Они лежали, наслаждаясь близостью тел и единением душ. Не торопили события : впереди целая ночь и можно полностью испить радость предвкушения, насладиться каждым мгновением этой чудесной прелюдии к великолепной музыке, ожидающей их впереди.

– Кать…Катенька…я так соскучился, …Катюша…иди ко мне…ближе…я

осторожно…Катенька…

Вздох … .Стон….Андрей….Андрюшенька…

– Честно-честно?

– Честно-честно!

Впереди у них еще много радостей, но и печалей тоже. Там, впереди их ждет время утрат: вырастут дети и уйдут в свою жизнь, состарятся родители и уйдут в небытие. Но жизнь не закончится: у детей родятся свои дети, их внуки, и все начнется с начала.

Главное, чтобы не исчезла, не иссякла их любовь, потому что без нее даже долгая и благополучная жизнь – это только жизнь, а не счастье!

КОНЕЦ

========== Один день.Очень дальний эпилог. ==========

Название: Один день

Рейтинг:

Пейринг: Катя + Андрей

Герои: Катя, Андрей, Катюша, Павел, Люба, Валера, Елена, Михаил, Роман, Маргарита, Андрэ.

Жанр: Зарисовка

Открывать глаза не хотелось: пусть продлится этот чудесный сон! Протянул руку, чтобы

обнять виновницу сна, но подушка была одинока и уже прохладна – значит, Катя давно встала. Жаль, хотя может еще не все потеряно.

– Кать! Ты уже встала?

– Ну, как спалось, господин экс-президент?– спросила шутливо. И уже серьезно:

– Поспал бы еще, тебе же в Зималетто идти после обеда только.

– Давай вместе поспим, еще и, правда, рано совсем! Кать…Я такой сон видел…Как мы в пруду купались, а у тебя капельки воды на губах…Я тогда не решился их поцелуем выпить, и теперь во сне не успел. Кать, а Кать…

– Ладно, подожди, я только плиту выключу, а то каша пригорит.

Когда она вернулась, Андрея в постели не было. Удивляясь себе, почувствовала сожаление, хотя еще пять минут назад ни о чем таком и не думала. Хотела вернуться на кухню, но появился Андрей: умытый, причесанный ,приятно пахнувший ее любимой туалетной водой – он и побриться успел! Она невольно залюбовалась им: все такой же подтянутый, мускулистый. И улыбка прежняя, и в глазах тот же блеск. Волосы поседели, но это его не портит, наоборот, придает этакий шарм. А она постарела: и фигура уже не та, и морщинки на шее и у глаз. Надо взяться за себя, нельзя опускаться при таком муже.

Видимо ее мысли отразились на лице, потому что он спросил озабоченно:

– Катюш, ты чего погрустнела?

– Да вот в зеркале себя увидела…

– Ты у меня самая лучшая! Я тебя всякую люблю!

Обнял, стал целовать, пытаясь одновременно расстегнуть халат.

Она легонько отстранилась и сама сняла одежду.

– Надо же! Всего тридцать лет прошло, а ты уже не доверяешь мне раздеть тебя!

– Там петельки тугие: ты разозлишься, и все пуговицы оторвешь, а мне потом пришивать…

Нырнула под одеяло. Он тут же пристроился рядом. Обнял, задышал прерывисто в затылок, не прекращая целовать свои любимые места: три коротких поцелуя в ушко – «я тебя люблю»; долгий в губы – «хочу тебя»; и опять короткие, быстрые, нежные – по шее ниже, ниже – «желанная моя». Они понимали друг друга без слов: все-таки тридцать лет вместе.