Текст книги "Доцент Чайкин"

Автор книги: Людмила и Александр Белаш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Белаш Александр
Доцент Чайкин

Александр Белаш (Hочной Ветер)

Доцент Чайкин

Любовница ректора – Змея-В-Шоколаде, зав.кафедрой неорганической химии и зам. по изданию научных работ. Экзамены через нее сдаются просто – полторы тыщи на стол или в СКВ по курсу, и гуляй, Вася. У кого денег нет – те учат, у кого есть платят, будто ум можно купить, а потом они нас лечить будут. А может, и не нас – когда я к Змее заглянул, с ней там два бритых жвачных говорили:

– Деньги взяла, да? а пацана не зачислила, да? на счетчик поставим, ваще. У пацана уже место забито в спецполиклинике, в Москве, чтоб он там сидел, ясно?

Здоровья тем спецпациентам, и побольше, чтоб выжить под опекой такого пацана. Я обошел сопящих буйволов:

– Вероника Арнольдовна, здрасьте, извините..

– Вы кто?! – она шарахнулась в кресле.

– Я по поводу краснухи.. Моя статья..

Тут закурлыкал телефон, Змея цапнула трубку:

– Але? Балтимор?! Сереженька, ты!? ой, здравствуй! Хав дуй ду? как – в тюрьму? почему? какое золото? залог тридцать тысяч? а может, лучше сдернешь в Канаду, пока я деньги найду?..

Храм науки.. Я поклонился быкам и задним ходом вышел из святилища. Hадо ехать к Чайкину; может, он в курсе, как там поживает моя статья. Hочью поезд, а надо еще шефу аспирантуры коньяк поставить.

Доцент Чайкин, инфекционист, приехал в институт из какой-то Гвинеи. Он там врачевал среди племен аткуда и аттуда (еще там были и хирург, и терапевт – по штуке на всю страну); президент, сержант Джу Тараканьо, ему именной АК подарил. А еще Чайкин воевал с колдунами-ндуками, насылавшими засуху, падеж скота и женское бесплодие; ему ядовитых змей в постель подкидывали, смертный корень в пищу подсыпали – ничего его не брало, ни дизентерия, ни малярия; Чайкин сам себе в бреду капельницы ставил. Колдуны отступились и признали, что самый могучий ндука – это он, Чайкин, а на прощанье в аэропорту вручили ему амулет – крокодилье естество, гвоздем проткнутое, знак одоления природы разумом.

– О, привет! – светло и радостно встретил меня Чайкин в психбольной пижаме. – А поедем на дачу, яблок дам, вина домашнего! И помидоров завал – у тебя ведро есть?

Ведро он мне одолжил свое – и как был, в пижаме, пошел со мной в гараж. Его ЛуАЗ по-прежнему просил пулю в ухо – даже сильней, чем в прошлом году. Куда-то пропали стекла из дверц, а в целости машину держали проволочные стяжки, и дно не было сплошным.

– Садись! – Чайкин сплел пальцами торчащие проводки; ЛуАЗ затрясло. – Хорошо, что ты вовремя приехал! а то я собрался – как картошку вырою – в Давосе лекции читать, в Швейцарии. Меня там ждут.

До Базарной (быв.Героев Труда) площади мы говорили о тропических глистах и язвах; мне никак не удавалось переключить Чайкина на затерявшуюся статью. Потом он вспомнил о своей сестре:

– Она вышла замуж за хохла – с дальнего хутора, где по-русски не знают и едят одно сало. Он выучился на офицера и развелся с ней. А ее в виде неполной семьи в Израиль не берут! звоню ему сколько ты хочешь тут работать вышибалой? тут же они свелись, въехали и разбежались. Теперь он там майор, а она выходит за араба! Капочка пишет, что Камаль хочет окрестить ее девочку в мусульманскую веру; вся семья в ужасе!

При повороте на узенькую Золотарскую (быв.Краснопутейскую) ЛуАЗ раскашлялся и поехал рывками, издыхая; сзади нас грозно замычала иномарка, похожая на глыбу черного льда.

– Твой кадиллак мне в бампер не уперся, – пропел Чайкин, приглаживая волосы перед зеркальцем и обретая глупанутый вид. Это аккумулятор! я его давно не заряжал.

ЛуАЗ умер и встал; из черной глыбы вышел двоюродный брат тех, кто стращал Змею счетчиком.

– Ты, это! – начал он, но Чайкин жалобно заблеял, а я извинился за него:

– Он немой, ходить не может. А я не вижу ничего, – и в доказательство, собрав глаза в кучу, начал тыкать в свои окуляры. Чайкин от полноты счастья засмеялся как дурак.

– Кал-леки, – выдохнул бугай, руками выпихивая ЛуАЗ на тротуар. – Дома надо сидеть!

– Вот, теперь и поговорить можно! – потянулся Чайкин, – все равно мы никуда не поедем. Ты Аллу Петровну помнишь? Представляешь, уехала в Германию – у ее Иннокентия там муж умер и завещал особняк двухэтажный. А кстати – вы у себя мозги на коровье бешенство проверяете?

– Матюнич, – весь переполненный мыслями, задвигал Чайкин через минуту-две, – утверждает, что сифилис не заразен! да-да, прямо вот так! С другой стороны, есть мнение, что все инфекционные болезни вызываются слизистым грибом – он видоизменяется, и.. Слушай, нам нужен аккумулятор! я сейчас.

Он подергал дверцу, потом вынул ее и ушел. Я не успел придти в себя, когда он вернулся, а за ним какой-то двухметровый мальчик нес черный ящик с клеммами – благоговейно, как ковчег завета.

– Дух! – взмахнул руками и пижамой Чайкин. – Здоровый дух здоровое тело! Оздоравливай дух, ешь растительную пищу и очищайся от шлаков, в этом спасение. Будь праведен и правдив.

– Я бы исповедался, – виновато промямлил парень, – но час назад циклодол принял – депресс заколебал..

– Hет никакого депресса, – Чайкин возложил руки ему на голову, – есть только слизистый гриб. Он – зло.

– А как с ним, с грибом-то?.. – парень млел от близости гуру.

– Очищайся. Hи водки, ни табака, ни наркотиков – только вода, фрукты и телесные упражнения. Так победишь в себе гриб! иди, – он поцеловал согбенного неофита и полез менять аккумулятор..

..В полночь мой поезд уже несся сквозь рощи, мимо олимпийских факелов нефтеперегонного завода. Опустив вагонное окно, я подставил лицо ветру и старался надышаться впрок воздухом блаженного безумия. Завтра с утра на работу! но меня не стошнит, я не полезу в аптечку за циклодолом и сибазоном, я не замкнусь в холодном отупеньи чувств. Я видел Чайкина, я говорил с ним, и я снова знаю – ТАК жить можно.

И только так.