Текст книги "Путешествие королевны"

Автор книги: Людмила Богданова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Слуги гасили свечи и гнали прочь подзадержавшихся музыкантов, когда рыженький паренек-паж попросил Асбьерна следовать за ним. Паж привел их в комнатку наверху, в которой едва помещался накрытый к ужину стол, и оставил одних. Через мгновение драпировка на противоположной стене откинулась, и Имрир увидел Хозяйку.

Они ели, а она мелкими глотками пила вино из кубка, согретое на решетке очага, а потом говорила с Асбьерном. До Имрира, как ни старался он вслушиваться, доходили лишь обрывки слов. Он понял, что эти двое не встречались прежде и рады, что судьба свела их, потому что уважают друг друга за то, что им было друг о друге известно. А Имрира словно и не было. Но тут вдруг Асбьерн решительно обернулся к нему и сказал:

– Ханит! Мой друг хотел бы спросить вас кое о чем.

Блестящие темные глаза Хели обратились к юноше, и вдруг вежливое внимание сменилось в них... Имрир, пошатываясь, встал. Не отводя глаз. И тогда...

– Не надо рассказывать, Хозяйка. Я все помню!

Я все помню: неспетую песню, белые локоны, капли воды на загорелой коже, шрамы. Он закрыл глаза рукой.

Он стоял на коленях в парадном зале хатанской ратуши, и зимнее солнце грело стриженый затылок.

– Я, Имрир, законный сын Торлора барона Тинтажельского, последнего Консула Двуречья, по праву крови должный стать правопреемником своего отца и двадцать девятым Консулом Двуречья, ныне перед достойными свидетелями заявляю, что...

Он механически произносил слова ритуального отречения и думал, что поскольку так и не сделался Консулом, то слова эти не имеют законной силы и имя его не подтверждено никем, кроме него самого, кроме внутреннего знания, что это он. И, в общем-то, захоти слуги Предка, то найдут подставного – и доказательства, что он – истинный. А Имрир своим поступком утверждает обратное. Ведь не мог кровь от крови тинтажелец, не имел права – не отомстить. И, по сути, то, что он делает – нужно даже не Хозяйке, ее власть крепка; нужно его совести, ему самому. А если кто-то возьмется судить его – Предок им в помощь.

– ... отрекаюсь, – твердо произнес Имрир, – от своего права на Консулат и подтверждаю законную власть той, которую считаю наиболее достойной – дамы Хели из Торкилсена... Верховной.

Голос его сбился, Имрир подосадовал, что так – как у мальчишки.

– Я, Хель из Торкилсена, Верховная Кольца командиров, – вдруг звонко проговорила она, – благодарю тебя за твой дар, ибо принесен он искренне и от чистого сердца.

И она поклонилась Имриру, сыну Торлора Тинтажельского, последнего Консула Двуречья – последнего навсегда.

В берсене он отплыл из Кариана, и никто о нем больше не слышал.

7.01.95 – 9.01.98, Гомель.

В повести использованы стихи Михайлик, Лина, Окуджавы, Карасева, Высоцкого, Гумилева, Ковбусь.

1 Стрелки – безликая нежить, всадники, убивающие, чтобы обрести лица.