Текст книги "Женя (СИ)"

Автор книги: Людмила Мешкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Женя не плачь. Всё закончилось, успокойся.

– Нет, не закончилось, мне придётся вернуться.

– Как вернуться? Зачем?

Я начала ему рассказывать о требованиях террористов.

Он, перебив меня, сказал, -

– Пойдём в автобус, там всё расскажешь. Оказавшись в салоне автобуса меня, усадили в кресло, налили чашечку кофе и предложили рассказать все, что я знаю.

Немного успокоившись, я начала свой рассказ. Когда, закончив его, я, повернувшись в сторону Жерара, спросила его, -

– Теперь понятно, почему я должна вернуться?

Вместо него ко мне обратился мужчина средних лет, весь седой, видимо среди всех находившихся в автобусе он был самый главный.

– Госпожа Новикова, мы не можем Вас заставить вернуться обратно, против вашего желания, но я от себя лично, от нашего президента, а так же от всего французского народа, прошу сделать всё от вас зависящее, что бы заложники которые находятся в руках у террористов, не пострадали. Мы со своей стороны обещаем сделать всё возможное, что бы с вами ни чего не случилось.

Я, поблагодарив его за сказанные слова, дала своё согласие на то что бы выполнить требования террористов и обещала сделать всё что смогу.

В оставшееся время мне объяснили, что я должна передать террористам, как вести себя с ними, короче говоря, что мне делать. Поэтому в назначенное время, я, попрощавшись со всеми и отдельно с Жераром, взяв сумку с деньгами, отправилась обратно в захваченный террористами автобус.

Когда я оказалась в автобусе, Толик, с Максом забрав у меня из рук сумку с деньгами и пересчитав их, остались довольны. После этого внимательно выслушав меня, похвалили за великолепно выполненное поручение.

– Прекрасно, всё идёт по плану, – сказал Толик.

– Тогда чего стоим, поехали, – проговорил Макс возбуждённым голосом. Поглядывая при этом на сумку с деньгами.

Подъезжая к аэропорту все, произошло, так как и обещали французские полицейские. Нас беспрепятственно впустили на лётное поле и даже предоставили сопровождающую машину, которая показала нам дорогу к подготовленному для нас самолёту.

Он стоял на дальней стоянке, вдали от других самолётов. В хвостовой части самолёта был опущен специальный трап, по которому наш автобус мог свободно забраться внутрь самолета. Подъехав к нему Толик, задержался на некоторое время, как будто раздумывая ехать или не ехать. Но, все-таки решившись, Толик поехал вперёд, и наш автобус начал медленно как бы нехотя забираться по трапу.

Оказавшись в самолете Толик выключив двигатель автобуса выскочил из него, бросив на ходу, -

– Макс я пойду, осмотрюсь, а ты побудь здесь.

– Хорошо.

Скрывшись за дверью, которая вела в кабину самолета, Толик вскоре вернулся.

– Прекрасно в самолёте ни кого нет.

– Тогда нужно поднять трап и пора взлетать.

И тут случилось невероятное.

Подняв трап и закрыв нас в автобусе, так что бы мы, не смогли выбраться от туда самостоятельно, Толик и Макс, оба неожиданно скрылись за дверьми, где находились туалеты.

Я не сразу, но поняла это шанс. Дело в том, что наш автобус стоял как раз напротив этих туалетов.

– Вот бы было здорово, если бы подогнать автобус в плотную к дверям туалета, – подумала я. Но двери автобуса закрыты, и выйти от сюда нет ни какой возможности. И тут до меня дошло тормоз, ручной тормоз. Когда Толик остановил автобус, то вытянул ручник на себя, так как он катился вперёд.

Я быстро подбежала к тому месту, где виднелась ручка тормоза. И вовремя, потому что как только автобус поехал одна из дверей туалета начала открываться. Но автобус к счастью для нас не дал ей открыться до конца, подъехав к двери, он, своей массой придавив, закрыл ее намертво, и не только её, но так же и соседнюю дверь, а я после этого обратно вытянула ручник, что бы автобус стоял и не двигался.

Осталось только позвонить по телефону, и минут через двадцать всё было закончено. Мы свободны, преступники опять арестованы.

Глава 27

Прошло уже почти три часа, после освобождения, а я ни как не могу придти в себя. Когда всё, что со мной произошло за последние несколько часов, осталось в прошлом, совсем по-другому начинаешь воспринимать события, в которых ты принимала участие. Особенно их заключительная часть.

После моего звонка не прошло и пяти минут, как в самолёте было полно полицейских. Всё произошло очень быстро, так, что ни кто из заложников, ни чего и не понял. Складывалось такое впечатление, что в автобусе я была одна, потому что они, забившись в задней части автобуса, сидели, не шевелясь и не привлекая к себе внимания, как будто там ни кого нет. Однако как только нас освободили, они стали проявлять просто невероятную кипучую деятельность. Бегали вокруг, размахивали руками, громко разговаривали, короче вели себя, так как будто они самые главные виновники торжества, да и то только после того как Толика и Макса увели.

Сейчас я уже сидела в своей машине, приехавшей за мной, которая на полной скорости неслась в замок. Рядом сидел Жерар, которому поручили сопровождать меня. Это был бронированный Мерседес, так как моя прислуга решила, что в этой машине мне будет безопасней. Я молча сидела, прижавшись к Жерару и обхватив его за руку. Даже после того как мы уже приехали, и машина уже остановилась, я всё равно ни как не могла оторваться от него и продолжала сидеть в прежнем положении, намертво вцепившись в его руку. Только после того как Жерар пообещал мне что сегодня ночью не оставит меня одну, я позволила отвести себя к себе в комнату. Только оказавшись у себя, я, наконец, то начала понимать, что тот кошмар, в котором я сегодня невольно принимала участие, закончился, по крайней мере, для меня это уж точно, но не для Толика с Максимом. Но они своим поведением заслужили к себе такое обращение. Я вспомнила их жалкий вид, когда они под дулами автоматического оружия были вынуждены покинуть самолет, на который они возлагали такие большие надежды.

– Интересно, а где они сейчас? – наверное, я произнесла этот вопрос вслух, потому что Жерар тут же спросил меня, -

– Кто они?

– Толик с Максимом.

– Не думай о них. Они теперь не причинят тебе зла, – уклончиво ответил Жерар.

– А я и не думаю, они сами пошли на это преступление, пусть теперь сами и отвечают.

– Правильно рассуждаешь. У них своя жизнь, у тебя своя. И вообще хватит о них разговаривать, давай лучше, – он, сделав паузу, продолжил, – о нас с тобой поговорим.

Посмотрев на Жерара, я предложила ему, -

– Послушай Жерар, а не выпить ли нам вина?

– Принимается, – тут же не раздумывая, ответил Жерар.

– Тогда спустись, пожалуйста, вниз, помнишь, где мы вчера завтракали.

– Да конечно, помню. На втором этаже, немного левее главного входа.

– Точно. В соседней комнате в холодильнике фрукты лежат, не мог ли ты мне яблочек принести. А то поздно уже, Марта, наверное, уже отдыхает, не хочется её беспокоить.

– Сейчас схожу, – сказал он, выходя из комнаты.

– Да, если хочешь, возьми чего-нибудь себе, – сказала я ему вдогонку.

Оставшись одна, я решила встать с кровати, и посмотреть, как я выгляжу. Когда меня принесли из машины, так как самостоятельно я могла передвигаться с трудом, то положили на кровать, накрыв пледом.

Подойдя к зеркалу, и увидев своё отражение в нём, я, просто испугалась. Так как с трудом узнала себя. Глаза красные от слёз, блузка на груди разорвана, молния на юбке разошлась, под правой коленкой на колготах огромная дырка, и стрелка ровной дорожкой аккуратно огибая коленную чашечку, поднимается вверх по ноге и скрывается под подолом моей юбки.

– Ой, мамочка родная, – только и смогла выговорить я.

Недолго думая, скинула с себя всё то, что пришло в негодность, подбежала к шкафу с одеждой. Выбрала себе новые блузку, колготы и юбку. Тут же направилась в ванную комнату, умылась, насухо вытерев лицо, бросилась обратно в комнату. Натянула на себя колготы, блузку с юбкой и только села за столик, что бы подкрасить глаза, как входит Жерар. Увидев меня сидящей перед зеркалом, с тушью в руках в совсем другой одежде он только и смог сказать, -

– Ну и скорость.

– Не могла же я в том виде встречаться со своим любимым, – сказав это, я продолжала подкрашивать глаза и не сразу сообразила, что Жерар так ни чего и не сказал в ответ. Только когда случайно увидела его в зеркало, то обратила внимание на, то, что он как вошёл в комнату, так и стоит, не шелохнувшись с принесёнными фруктами в руках. Повернувшись к нему, я спросила, -

– Жерар что с тобой?

– Ты, правда, считаешь, что я твой любимый?

Закончив с глазами, я, немного попудрившись, сказала, -

– Конечно, правда, – сделав небольшую паузу, и собравшись с мыслями, я продолжила, – после всего того, что со мной сегодня произошло, я поняла одну простую истину. Как бы ты молод не был ты всё равно не застрахован от неожиданных поворотов своей судьбы. А раз так то почему я должна противиться ей. Сегодня я несколько раз уже спрашивала себя, люблю ли я тебя и каждый раз получаю положительный ответ. Какой-то внутренний голос говорит мне, – да ты любишь Жерара, он твой навеки. Поэтому я и говорю тебе, что ты мой любимый.

– Женечка, – Жерар поставив корзинку с фруктами на стол, подбежав ко мне, обнял, и зашептал на ушко, -

– Женечка я уже думал ни когда не услышу от тебя таких слов.

Повернув мою голову к себе, он стал целовать моё лицо и, наконец, подхватив меня на руки, закрутился вместе со мной по комнате до тех пор, пока не обессилев, не опустился в подвернувшееся кресло. Я же оставшись у него на коленях, прижалась к нему всем телом, обхватила его руками, и мы слились в едином и таком бесконечном поцелуе.

С трудом, оторвавшись, друг от друга, мы решили отметить это знаменательное для нас событие. Бокалом прекрасного вина.

После этого мы опять целовались. Включив негромкую музыку, несколько раз танцевали, крепко прижавшись, друг к дружке, и в какой то момент Жерар видимо не выдержав, подхватил меня на руки и, положив на кровать, аккуратно начал раздевать, целуя меня при этом то в шейку, то в грудь.

Мне было хорошо, я была счастлива, поэтому не сопротивлялась, а наоборот полностью отдала себя в руки Жерара.

Утром нас разбудил будильник. Жерару нужно на службу, а мне возвращаться в Москву.

Так что, быстренько позавтракав и собравшись, мы уже через час неслись в машине в сторону Парижа. Ехали молча не разговаривали, наверное, чувствовалась близость разлуки, и только в аэропорту перед самым расставанием Жерар провожая меня к стойке регистрации, не выдержал и заговорил, -

– Женечка, ну почему ты улетаешь? Останься, пожалуйста, прошу тебя, я не выдержу разлуку с тобой.

– Жерар, миленький ты мой, я то же не хочу сейчас с тобой расставаться, но ты пойми, мне нужно быть в Москве, я же учусь, скоро экзамены, а что бы подготовиться к ним, нужно заниматься. А разлука, она только на пользу нам с тобой пойдёт, мы только сильнее любить будем друг друга. К тому же скоро майские праздники, и мы с тобой обязательно встретимся.

И я, поцеловав его на прощание, побежала регистрироваться.

Париж меня провожал ясной солнечной погодой, а над Москвой наоборот мела метель, наверное, последняя в этом году, но всё же метель. Когда я улетала из Москвы, несколько дней назад и то было теплее. Поэтому я, что бы не замёрзнуть в своей легкой курточке и короткой юбке, не раздумывая села в первую, попавшуюся мне машину, которая без приключений на этот раз довезла меня до дома.

В квартире было пусто. Позвонив брату на его сотовый телефон ещё в машине пока ехала из аэропорта я узнала, что он вместе с Ольгой и её дочкой живут у нас на даче. По тому, как он рассказывал об этом, я поняла, что у них всё хорошо, а завтра послезавтра он обещал подъехать, поболтать, как он выразился с любимой сестрёнкой. Выключив телефон, вспомнила, что хотела узнать на счёт Олега, звонил он после того разговора Жене или нет, но повторно звонить брату ради этого не стала.

Побродив по квартире и почувствовав что, устала, я прилегла на диване, накрылась пледом, да так и уснула.

На следующий день в институте со мной пытался объясниться Олег, но я с ним разговаривать не стала, он надоедал целый день, в конце концов, я не выдержала и послала его, куда подальше после этого он ко мне больше не подходил.

В конце недели позвонил братишка, уговорил меня поехать на дачу, говорит, что нам с Ольгой пора помириться. Поэтому сразу после занятий я поехала не домой, а загород. Подъехав к нашему участку, поняла, что меня ждали, во дворе на углях жарилось мясо, на террасе накрыт стол. Увидев меня, Женька, открыв ворота, помог загнать машину в гараж.

– Привет сестрёнка, – поздоровался со мной Женя, когда я вышла из машины.

– Здравствуй Женька, ты я смотрю, стал настоящим мужчиной.

– А ты сестрёнка бледная какая-то, совсем заучилась, наверное, тебе на природу надо.

– На почитай, – я подсунула ему газету, купленную в аэропорту в день отлёта. Там подробно было написано о захвате заложников, и как их освободили. Особенно много было написано обо мне.

– Здравствуй Женя, – поздоровалась со мной Ольга, стоявшая рядом с братом, как ты поживаешь.

– Приветик.

– Ничего себе, так ты, оказывается, прославилась на всю Францию, – перебил нас с Ольгой Женька, – с твоей помощью задержали террористов. Теперь понятно, почему ты такая уставшая. О, чёрт возьми, чуть не забыл, идите к столу мясо уже готово, – и он убежал за мясом.

Вечером, когда было всё уже выпито и съедено, а мы втроём мирно сидели на террасе и разговаривали, я неожиданно спросила своего брата,

– Жень, а ты собираешься в этом году в институт поступать?

Он, посмотрев на меня, сказал, -

– Не знаю, наверное, надо попробовать, но я же почти целый год не занимался. Уже забывать всё стал, страшно, вдруг провалюсь на вступительных экзаменах.

– Ни чего страшного здесь нет, я с тобой позанимаюсь, и ты всё вспомнишь.

– Ты обещала и на машине меня научить ездить.

– Ну что же я не отказываюсь, вот только тогда придётся сюда к вам перебираться.

– Вот и отлично, – обрадовался братишка, – тогда с завтрашнего дня и начнём.

– Что начнём? – не сразу поняла я.

– Заниматься, что же ещё.

Уже недели через две Женька смело рассекал на машине у нас по посёлку. По вечерам, когда я приезжала из института, занималась с ним по тем предметам, которые были необходимы для сдачи экзаменов. Кстати он решил поступать в тот же институт, где училась и я.

Так мы и жили втроём, вернее вчетвером. Ольга занималась своей дочуркой. Она кстати стала совсем другой, отзывчивой, да же, как-то странно по началу было, но потом я привыкла, и стало казаться. Что так оно и должно быть.

Женька учился на курсах в автошколе, а по вечерам вспоминал школьную программу, я ему в этом всячески помогала.

Раз в неделю обычно по субботам, обязательно звонит Жерар. Мы с ним долго разговариваем на разные темы. Так получается что по телефонным разговорам, я о нём больше узнала, чем, общаясь с ним в живую. Оказывается он, является потомком одного очень старого французского рода. Его предки, вернее один из них граф Пьер де Монтескью, ещё в семнадцатом веке прославил свою фамилию тем, что был лейтенантом мушкетёров, и по долгу службы человеком весьма близким королю, Людовику XIV. Сейчас его родители жили в небольшом поместье, расположенном в ста пятидесяти километрах на север от Парижа. Сам Жерар жил в самом Париже снимая для себя небольшую квартирку.

В последнем телефонном разговоре он сообщил, что может приехать ко мне на майские праздники. Я обрадовалась и сказала, что очень по нему соскучилась и буду с нетерпением ждать его приезда.

Я действительно по нему скучала, особенно в последнее время. На улице как-то неожиданно потеплело, растаяли остатки снега, стало тепло. Люди скинули с себя верхнюю одежду. На улицах особенно в парках появились гуляющие парочки. Хотелось петь, веселиться вместе со всеми, быть счастливой, но чувствовалось, что счастье какое то не полное. Глядя на Женьку с Ольгой, на других влюблённых я ощутила как мне одиноко. И когда Жерар сказал, что приедет на праздники в Москву, я поняла что его то мне как раз и не хватает.

После этого телефонного разговора мне вспомнилась единственная проведённая с ним ночь перед моим возвращением в Москву. Его поцелуи, от которых захватывало дыхание, руки блуждающие по всему моему телу, от прикосновения которых становилось легко, легко и появлялось непреодолимое желание взлететь высоко в небо.

Он прилетал накануне праздника. Уже с утра я начала готовиться к встрече с ним. Встреча с любимым это главное, всё остальное для меня отошло на второй план, даже институт на время был забыт.

В аэропорту, когда я ждала появления Жерара, для меня вокруг больше ни кого не существовало. Я ждала его, своего самого любимого человека, и когда он, наконец, то появился, я бросилась ему на встречу, не обращая ни на кого внимания, повисла на нём и, издав какой то умопомрачительный вопль затихла.

– Женька, здравствуй, – заговорил Жерар, но, почувствовав, наверное, что со мной творится что-то необычное, замолчал.

Так и стояли мы, с ним обнявшись, не обращая внимания на то, что творится вокруг. Это продолжалось довольно долго до тех пор, пока я не заскулила, -

– Жерарчик, миленький, ну почему ты так долго не приезжал? Я же соскучилась по тебе.

– Женька ну-ка возьми себя в руки, видишь, я же приехал.

– Вижу, вижу, – шмыгнув носом, закончила, – всё я уже успокоилась.

Вцепившись Жерару в руку, я повела его к машине. Посадив на переднее сиденье, что бы он был поближе ко мне, повезла его к нам на дачу.

– Женька, а ты знаешь, я приехал, что бы пригласить тебя во Францию.

И он, достав из своего нагрудного кармана какую то бумагу в виде грамоты.

– Что это такое?

– В этой бумаге говориться, что ты должна 10 мая прибыть для вручения тебе ордена и специального подарка, которым тебя наградили за активное участие в освобождении заложников. Кстати эта бумага подписана самим президентом.

– А я думала, что ты приехал ко мне, потому что любишь меня.

– Но я же действительно люблю тебя, – начал оправдываться Жерар, – а бумагу меня попросили вручить тебе, когда узнали, что я собрался на праздники ехать в Москву.

– Я рада, что ты приехал, я тоже тебя люблю.

– Поэтому я и здесь.

Как только Женька с Ольгой узнали о моём награждении, то изъявили желание поехать вместе со мной. Поэтому мы решили, что полетим, все вместе, а пока целые дни на пролёт я показывала Жерару Москву и её окрестности. Домой мы приезжали только для того, что бы переночевать, а утром пускались в новое путешествие. Жерар первый раз в Москве, поэтому для него всё было, интересно начиная с театров и заканчивая нашей доблестной милицией.

В первый же день Жерар попросил меня самому сесть за руль машины, что бы лучше почувствовать специфику города, его жителей, короче говоря, узнать сам город, так как, будучи пассажиром, он не ощущает слияния с ним. А сидя за рулём автомобиля, он становится как бы частью этого города. Он честно отъездил весь первый день. Но на следующее утро нашёл предлог, что бы за руль самому уже не садиться. Я, не подав виду, уселась вместо него. После этого он по-другому стал ко мне относиться. Я имею в виду как водителя. Таким образом, майские праздники у нас прошли в сплошных поездках, и продолжались они до самого нашего отлёта.

Глава 28

Машенька, дочка Оли, очень миленькая девочка и расставаться с ней, честно сказать не хотелось, но так как она ещё очень мала, пришлось отвезти её к Олиной маме, а сами шестого мая отправились в аэропорт.

Ещё накануне я позвонила к нам в замок и попросила, чтобы за нами прислали лимузин, так как на этот раз прилетают четыре человека. Поэтому когда мы прилетели в столицу Франции, проблем с проездом от аэропорта до замка у нас не возникло. Правда Ольга была удивлена, увидев, какую машину, прислали за нами.

– Жень, а, сколько стоит аренда такой машины здесь во Франции? – спросила Ольга, когда мы уже расположились в салоне машины, правда не брата, а почему-то меня,

– Не знаю, ни разу не пользовалась арендованными автомашинами, – и, посмотрев на нее, спросила, – а тебе зачем? Ты что хочешь взять такую машину в аренду?

– Нет, нет, зачем я просто хотела узнать, сколько может стоить аренда такого автомобиля.

Помолчав некоторое время, продолжила свои расспросы, – А эта машина тогда чья?

– Как это чья машина, наша, чья же ещё? Я вчера звонила и сказала, какую машину за нами прислать.

– Куда звонила? – ничего не понимая, спросила Ольга.

Чувствуя, что она ничего не знает, я обратилась к брату.-

– Жень, а ты разве ни чего не рассказывал Ольге?

– Нет пока, хотел сделать ей сюрприз.

– Какой сюрприз?

–Вот сам теперь и рассказывай, а то с ней ещё дурно будет от неожиданности.

– Придётся рассказать, эх, жалко теперь сюрприза не получится.

–Вот пока будем ехать и расскажи ей всё. Введи в курс дела.

Всю дорогу Женька объяснял Ольге, что мы с братом недавно стали владельцами настоящего средневекового замка. Она слушала, не перебивая, но всё равно когда наша машина подъехала к воротам замка, её от неожиданности чуть удар не хватил. Это по здешним меркам замок считался небольшим, а по меркам провинциала приехавшего из России, он казался настоящим, городом. Тем более встречать нас вышли почти все, кто в данный момент находился в замке, поэтому это ещё больше усилило впечатление о том, что наш замок, это настоящий город, со своими постройками, коммуникациями, жителями. Выйдя из машины, и оглядевшись по сторонам, Ольга спросила, —

– Вот это всё, – она обвела вокруг себя рукой, – что всё это Ваше?

– Да всё это наше, и машина, которая нас привезла тоже наша.

Ольга была потрясена, она стояла молча и смотрела на всё вокруг, широко раскрытыми глазами.

Ко мне подошла Марта, – добрый день госпожа Новикова.

– Здравствуйте Марта. Как вы здесь поживаете?

– Спасибо, у нас всё хорошо, ни каких проблем не возникало.

– Ну и прекрасно, мы сейчас немного придём в себя после дороги, а часиков в пять мы будем готовы, вы тогда накройте в угловом зале на четверых.

– Хорошо, всё сделаем, как вы сказали. Идите, отдыхайте и не беспокойтесь ни о чём, как всё будет готово, мы вас позовём.

Когда Марта ушла, Ольга спросила, -

– Эта женщина кто она?

– Марта? Это наш управляющий, вернее жена управляющего. Когда нас здесь нет, она и её семейство присматривают за замком, и одновременно живут здесь.

Ещё больше удивившись, Ольга так и не сказала больше не слова.

Через некоторое время Ольга с Женей отправились в комнату брата, а мы с Жераром поднялись, если можно так выразиться в мои апартаменты.

– Жерар, ты как хочешь, а я пойду приму душ, – сказала я ему.

– Я бы тоже сейчас ополоснулся.

– Тогда пошли вместе, – сказала я, и незаметно посмотрела на него, интересно как он будет реагировать на моё приглашение.

– Женька ты это серьёзно предлагаешь?

– Конечно, серьёзно, а то ты пока ждать будешь, совсем закиснешь.

И мы наперегонки бросились в ванную комнату, на ходу снимая с себя одежду, и разбрасывая её, куда попало.

Жерар первый оказался там и к тому же он мужчина, ему проще раздеться, чем мне, особенно когда я одета в такое узкое и полностью облегающее моё тело платье, которое без посторонней помощи снять проблематично. Но сейчас я всё-таки справилась с ним, однако проиграла Жерару. Забежав вслед за ним, я увидела, что Жерар стоит столбом перед самой ванной и смотрит на неё удивлённым взглядом, видимо он не ожидал такого увидеть. Я, не долго думая, слегка подтолкнула его, и он грохнулся в воду. Я бросилась вслед за ним.

Встав в ванной на ноги, вода ему доставала до середины груди, он, поймав меня, потянул к себе, я не сопротивлялась ему, а наоборот сама обхватила его тело руками и ногами, и повисла на нём, мои губы оказались напротив его губ и мы невольно слились в поцелуе.

Поцелуй продолжался до тех пор пока я не почувствовала как снизу в меня утыкается что то твёрдое. Сначала я подумала, что это его рука пытается сделать мне приятное, но тут до меня дошло, что это не так, потому что обе его руки поддерживают меня за талию. Но как только я догадалось, что это такое как почувствовала что это уже внутри меня. Вскрикнув от неожиданности, я почувствовала, что теряю контроль над собой.

Только через пару часов мы с Жераром вернулись из душа, разгорячённые и обессиленные, но довольные друг другом.

Лежа на кровати, отдыхая, Жерар неожиданно заговорил, —

– Женька, ты знаешь, я рассказал своим родителям о тебе.

Я молча слушала его, думал, что же он скажет дальше.

– Жень ты меня слышишь?

– Да слышу, и что же они сказали?

– Они хотели бы с тобой познакомиться

– Ты не шутишь?

– Да нет, почему я должен шутить. Они сказали, что я могу пригласить тебя в любое время.

– Тогда давай завтра и поедем.

– Ты, правда, завтра согласна поехать к моим родителям?

– Конечно, правда, должна же я когда-нибудь познакомиться с твоими родителями.

– Женька ты прелесть, я люблю тебя, – сказал он и, повернувшись ко мне, поцеловал.

Я молча ответила на его поцелуй.

– Тогда нужно будет позвонить им и предупредить, что завтра мы к ним приедем, – оторвавшись от меня, сказал Жерар.

– Ты можешь прямо отсюда позвонить, – сказала я, показывая, где лежит телефон.

Жерар воспользовавшись этим взяв телефон, стал набирать номер. Я же решила, пока он занят, одеться и привести себя в порядок. Поэтому, поднявшись с кровати, я не спеша надела, трусики, пояс с чулками, бюстгальтер, и расположившись у зеркала, нанесла на лицо легкий макияж. Закончил с этим, выбрала для себя платье, в котором сегодня вечером хотела бы появиться перед всеми, я, облачившись в него, и поправив причёску, обратилась к Жерару, который к этому времени уже закончил разговаривать со своими родителями, —

– Милый, тебе нравиться, как я выгляжу?

Жерар завернувшись в простыню, встал с кровати и, обойдя вокруг меня, изрёк. —

– У меня нет слов ты просто красавица в этом платье, да нет что я говорю ты королева.

– Ладно, мой король давай лучше одевайся, а то нам пора уже спускаться на ужин, – в шутливом тоне сказала я.

Только он оделся, как в дверь постучали и пригласили нас, вниз на ужин, сказав, что всё уже готово.

– Спасибо мы сейчас спустимся, – ответила я.

Ужин удался на славу, мы много ели, много пили, много танцевали. Одним словом веселились на славу. Блюда менялись с завидной регулярностью, и когда пришло время десерта, то для него просто не хватило места. С трудом, перебравшись в беседку расположенную в летнем саду, мы все вчетвером сидя каждый в своём кресле мирно беседовали.

– Так много есть нельзя, – начала Ольга.

– А тебя ни кто не заставлял, так много есть, – ответил Женька.

– Да, не заставлял, но всё было такое вкусное.

– Ольга не переживай, мы сейчас немного посидим, переварим то, что съели и на десерт вон тот пирог доедим, – сказала я, показывая глазами на стоящий на столе пирог с яблоками.

– Женька не искушай, а то я сейчас его так проглочу, даже не переваривая того, что уже съели.

– Так не влезет.

– Влезет. Я чувство меры не знаю.

Лопнешь, – еле выдавила я из себя, так как тяжело было даже говорить.

– Не лопну, давай на спор?

– Давай.

Не успела я договорить, как Ольга, подскочив к столу, и откуда у неё только силы взялись, схватила с миски пару кусков пирога и стала запихивать их себе в рот. Все молча смотрели на то, как эти куски пирога исчезают в Ольгином желудке. Не выдержав такого зрелища, в спор вмешались ребята.

– Вот теперь точно лопнет, – выдавил из себя Жерар.

– Не а, не лопнет. Она и не такое ещё вытворяла, я видел.

Ольга, тем временем затолкав в себя эти два куска, принялась за следующие. Так продолжалось до тех пор, пока она, сама, остановившись, не сказала, —

– Всё больше не могу.

– Кстати мы завтра с Жераром собрались навестить его родителей, вы не составите нам компанию, – спросила я Женьку с Ольгой, переменив тему разговора.

– Конечно, мы поедем, – тут же откликнулся Женя.

– Прекрасно, тогда будьте готовы, завтра в восемь часов выезжаем.

– А почему так рано? Я хотел завтра выспаться.

– Ехать далеко. Километров двести на север, – ответил Жерар.

– Тогда надо расходиться, а то уже поздно, – изрёк братишка.

– Оль, а ты сама дойдёшь? – спросила я Ольгу. Так как, посмотрев на нее, поняла, что сейчас с ней может быть плохо.

– Дойду, – с трудом ответила она.

Поднявшись, мы разошлись по своим комнатам, пожелав, друг другу спокойной ночи. Женька бережно помогал своей подруге, которая сегодня немного переела.

Рано утром нас разбудил Женька, сказал, что с Ольгой плохо, оказывается ночью, её несколько раз рвало. А сейчас он просто не знает, что ему делать. Мы, тут же поднявшись, побежали разбираться. Посмотрев на неё, я поняла, что ей нужен врач. Поэтому я позвала Марту, чтобы она могла вызвать врача, но вместо этого она, поднявшись в комнату и увидев Ольгу, которая лежала на кровати бледная как мумия распорядилась, что бы все вышли из комнаты, а сама, позвав свою дочь, себе в помощь принялась за её лечение.

Через полчаса, выйдя к нам, она сообщила, что Ольга отравилась, промыв ей желудок, дала успокоительного и сейчас она спит, а когда проснется, то с ней будет всё в порядке, и она даже не вспомнит о том, что с ней было.

– И когда она проснётся? – спросила я Марту.

– Ближе к вечеру.

– Придётся ехать без неё, – констатировала я.

– Мне, наверное, лучше остаться с ней, – сказал Женя.

– Скорее всего, а то когда она проснётся и увидит, что её оставили одну может, обидится, или того хуже испугаться.

– Хорошо тогда я остаюсь с ней, а вы с Жераром не теряйте время, собирайтесь, и поезжайте, я здесь один справлюсь.

– Ну что ж Жерар пошли собираться.

И повернувшись к Марте, обратилась уже к ней, -

– Спасибо вам Марта, я смотрю вы мастер на все руки.

– Жизнь заставила во всём разбираться, – просто ответила она.

Через полчаса мы уже выехали из замка. На этот раз я решила попробовать Феррари. Под капотом этой машины располагается двигатель, который имеет целых двенадцать цилиндров, а объём его почти одиннадцать литров. Не машина, а настоящий зверь. Поэтому за руль такой машины я сразу сесть не рискнула, и попросила за руль сесть Жерара, объяснив это тем, что он лучше меня знает дорогу куда ехать.

По дороге, ни каких приключений с нами не произошло. Пока ехали, Жерар много рассказывал о своих родителях, о местности, где они сейчас живут. Это поместье, оказывается, принадлежит им, вот уже более четырёхсот лет. Правда, главные его постройки относятся к началу девятнадцатого века, и с тех пор можно сказать не перестраивались. В данный момент его родители живут не богато, но если так можно выразиться, не бедствуют, так как сын всячески помогает им.

Нас уже ждали, поэтому, когда мы подъехали к поместью то его родители, уже встречали нас. Они были уже старенькие, по крайней мере, им было лет по шестьдесят, это уж точно, но довольно милые старички. Мама Жерара, как только мы вылезли из машины, сразу же взяла меня под свою опеку. Она много интересного рассказала о своём поместье, о себе, о своих потомках, которые жили здесь. В конце она с сожалением проговорила, -