Текст книги "Папина дочка (СИ)"

Автор книги: Любовь Попова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 13

Всё тело казалось музыкальным инструментом, на котором он играл руками какую-то неправдоподобно чувственную мелодию. Он приник сладким поцелуем к её губам, захватывая в плен и не давая сделать ни вдоха.

Шаг, поворот – и они падают на жёсткий матрас, сплетаясь в страстном объятии, лаская друг друга губами, кончиками пальцев, даже ступнями. Всего минута – и на них совсем не осталось одежды.

За окном дождь барабанил всё сильнее, так же, как и их сердца. Больше ничего не осталось в мире за пределами комнаты, где дрожали обнажённые, влажные от испарины молодые тела, готовые соединиться.

Маша постанывала. Алекс часто и шумно дышал.

– Я не хочу сделать тебе больно, – прошептал он ей прямо в губы и погладил их кончиками пальцев.

– Я знаю. – Она обхватила его палец губами и втянула в рот.

Алекс напрягся, сдерживая дикое первобытное желание просто растерзать под собой это дразнящее, манящее его тело.

Он коленом раздвинул стройные ноги девушки и посмотрел вниз, на её плоский живот, на пушок между ног и ниже – туда, где скрывался вход в нирвану.

Кончиками пальцев он погладил нежные «лепестки», пока его губы переключились на грудь, по очереди оттягивая соски и вылизывая их.

Маша билась в агонии, выгибая спину, желая ощутить внутри член.

– Алекс, пожалуйста! Сделай что-нибудь! Возьми меня! – стонала она уже в полный голос.

– Сейчас, сейчас, моя хорошая, ещё немного, – сказал он, сам еле сдерживаясь. Сначала – её удовольствие, он успеет.

Алекс коснулся губами пересохших губ Маши и повёл дорожку поцелуев всё ниже: шея, ключицы, грудь, животик. Он припал губами к внутренней части бедра, чувствуя, что член ещё сильнее каменеет от женского аромата. Он глубоко вдохнул запах влаги, которую уже слизывал однажды с пальцев, и принялся ласкать губами влажную сердцевину любимой.

Он жалил и проникал кончиком языка внутрь, постоянно задевая самую чувствительную точку, так что Маша уже захлебывалась в собственном крике.

– О, да, Алекс да! Невозможно… Ещё, ещё!

И Алекс продолжал терзать её «лепестки», пальцем проникая внутрь, обводя лоно по кругу, растягивая, подготавливая к будущему вторжению. Так невыносимо узко, так тесно!

Чёрт, как же ему хотелось оказаться внутри!

Он усилил давление языка, лаская нетерпеливо, неистово, ожидая, когда Маша забьётся в оргазме. Она его не подвела, и уже через минуту он почувствовал, как плоть под его губами запульсировала и влаги стало больше.

Она закричала, дрожа всем телом, чувствуя ослепляющее удовольствие, в котором хотелось раствориться. «Маленькая смерть», – говорят французы. «Магия», – подумала Маша.

Он лизнул губки последний раз и, приподнявшись, приставил к входу член. Ещё секунда… Ещё немного предвкушения…

Всё тело Маши было натянуто, как струна. Волны экстаза схлынули, и она, открыв глаза, увидела над собой напряжённое лицо Алекса.

Миг – и острая, как нож, боль пронзила тело, несмотря на пережитое удовольствие.

Маша вскрикнула, впиваясь ногтями в твёрдые плечи Алекса. С каждым ударом сердца боль отпускала её, оставляя лишь лёгкий дискомфорт и горячую влагу, что стекавшую по бедру.

Алекс тяжело дышал ей в ухо и шептал слова извинения. Но сейчас Маша была погружена в собственные ощущения, чувствуя полное единение с любимым, и почти ничего не слышала.

– Ма-аша, – хрипло проговорил он.

– Продолжай, – подбодрила она его и поцеловала в губы. – Уже не так больно.

Алекс сделал движение бёдрами назад, хотел войти, но остановился.

– Неуместный вопрос, но всё же… – тихо заговорил он.

– Я подготовилась. Мне выписали рецепт, – заполошно зашептала она, желая, чтобы их сейчас ничего не отвлекало.

Алекса внимательно посмотрел в её карие глаза, словно пытаясь осознать сказанное ею, и резко всадил член обратно. Снова назад и до конца.

Медленные мерные толчки успокаивали Машу, и дискомфорт ощущался всё меньше, закручивая внизу живота новую спираль возбуждения. Алекс, казалось, почувствовал это.

Он поднялся на руках и стал двигаться чуть быстрее, то проникая до конца, то полностью вытаскивая член и лаская головкой чувствительную точку, отчего дышать становилось всё труднее, а грудь вздымалась всё чаще.

Через некоторое время Маша уже снова дрожала от приближающегося удовольствия, вскрикивая с каждым резким толчком.

Стон Алекса, донёсся словно, издалека:

– Прости, больше не могу.

Маша плохо понимала, о чём он – так хорошо ей было, но тут же стала ловить ртом воздух, когда он ускорился и стал буквально вколачивать её в матрас – с размаху, глубоко, быстро.

Машат закинула ноги ему на спину, и сама старалась двигаться навстречу.

Алекс ощущал, как внутри было узко, горячо и влажно. Невыносимо! Ещё немного. Сильнее!

Рука под коленку, смена угла, и Маша застонала громче.

Алекс знал, что долго ему не выдержать – не сейчас, не после пары месяцев воздержания, не с ней. Но так хотелось продлить этот восторг обладания и бесконечно продолжать древние, как мир, движения.

Хоть бы продержаться ещё немного, чтобы смотреть на её грудь, вздымающуюся при каждом рывке внутрь, на губы, раскрытые в полустоне-полукрике, на волосы, разметавшиеся по подушке, и слушать бесконечное:

– Але-екс!

Он хотел, чтобы они достигли оргазма вместе, но сил сдерживаться больше не было.

Беляев зарычал. Сделав ещё несколько сильных движений, он вытащил член и излился на плоский, подрагивающий живот Маши Рукой он довёл девушку до пика, с удовольствием выслушав восторженный вскрик, и только после этого позволил себе расслабиться и откинуться на подушку.

Они лежали, восстанавливая дыхание, и молчали, поглаживая друг другу ладони и пальцы. Слова были не нужны, всё было уже сказано. Осталось только шумно дышать и наслаждаться тишиной.

Глава 14

– Алекс, – заговорила Маша, спустя пятнадцать минут после того, как они приняли душ и лежали в темноте.

Он повернулся к ней, показывая, что готов внимательно слушать, положив при этом руку на изгиб талии. Рукой нащупал и зажёг прикроватную лампу. От её света на их телах тени перемежались с золотистым оттенком, создавая поистине волшебный контраст.

– Тебе снятся сны? – спросила она шепотом.

– О нас? – насмешливо ответил он вопросом на вопрос.

– О прошлом, о том, кем мы были до.

Алекс замер, улыбнулся и вдруг накрыл тело Маша, вглядываясь ей в глаза.

– Я давно хотел тебя спросить, но боялся, что ты примешь меня за психа. Мне эти сны лет с одиннадцати снятся, и всегда в них – ты. То есть сначала я не понимал, что это ты, но быстро догадался.

– Аналогично. Я бы никогда о тебе плохо не подумала. А что в твоих снах? Там была огромная змея?

– Да, и психованный волшебник, и пауки размером с дом, и преступники в мантиях, и главное, там была…

– Магия, – произнесли они в унисон.

Алекс повернулся на бок, накрывая их покрывалом, поцеловал и принялся пересказывать всё, что помнил. Маша дополняла.

Они ещё долго разговаривали о том, чем их сны различались и в чём были похожи. Впрочем, к самому утру они не забыли ещё раз заняться любовью и уже засыпали, когда во входную дверь громко забарабанили.

Алекс решил не открывать. Он никого не ждал. И даже заснул, если бы не злой мужской голос.

– Маша, я знаю, что ты там. Выходи!

Она резко подскочила и стала быстро одеваться. Настойчивый стук не прекращался.

– Боже! Это папа! – испуганно зашептала она, пытаясь застегнуть бюстгальтер. – Он убьёт меня! Я даже не предупредила никого. О чём я только думала?!

– О нас, конечно. Успокойся. Тебе восемнадцать, – спокойно напомнил Алекс и помог ей натянуть платье. – Если он знал, где ты, тем более волноваться нечего.

– Он не знает о тебе, – взвинченно сказала она и остановилась с одной туфлей в руке. Потом виновато взглянула в его ошеломлённое лицо. – Извини.

– Оу, ну, это многое объясняет. – Она ни разу не приглашала его домой. – Наверное, пора представиться?

С этими словами он натянул джинсы, закинул футболку на плечо и повел Машу вниз, крепко держа её за руку.

Маша вдруг натуральным образом чертыхнулась, поймав ироничный взгляд Алекса. Она совершенно забыла, что через несколько дней нужно отправляться на учёбу. А ведь она даже не поговорила с родителями!

– Маша! Я сейчас сломаю эту дверь! – забарабанил в дверь Григорий.

– Не стоит, – насмешливо проговорил Алекс, открывая двери. – Не уверен, что найду такую же. Как ты там говорила, архитектора звали? Маша?

Отец Маши стоял с бледным лицом и переводил взгляд с дочери, волосы которой растрепались, на полуобнажённого Алекса. Он сжал кулаки, прикрыл глаза, пытаясь сдержать с гнев.

– Здравствуйте! – Алекс протянул ему руку. – Я – Александр Беляев, парень Маши. Может быть, зайдёте? А то народ уже смотрит.

И правда, прохожие стали с присущим всем людям любопытством поворачивать головы на громкие голоса. Тем более что крыльцо было как раз напротив восходящего солнца, высвечивая драматическую сцену подобно театральному прожектору.

– Маша, – процедил Григорий, сквозь стиснутые зубы. Руки парню он так и не подал. – Иди и сядь в машину.

– Но, папа… – нахмурилась она.

– Быстро, я сказал! Не доводи до греха! Я не знаю, что с тобой происходит. Ты даже не сказала, где находишься, не позвонила! Я не так тебя воспитывал! Ты хоть представляешь, что пережила твоя мать?! Я?! – Маша виновато опустила глаза. – Иди в машину!

Алекс ненадолго задержал её руку в своей и посмотрел в глаза, словно говоря, что они скоро увидятся, несмотря ни на что.

Она сбежала по ветхой лестнице и уселась на заднее сиденье в серый блестящий минивэн.

– Если я узнаю, что ты, щенок, применил хоть каплю силы или удерживал её…

Алекс молчал, понимая, что отец Маши по-своему прав. Им действительно стоило предупредить родителей, но и унижать он себя не даст. С него в детстве было достаточно.

– Я вернусь и разнесу твою развалину по кусочкам! – прорычал Григорий..

– Милости просим, – как можно вежливее ответил Алекс.

– Не приближайся к моей дочери! Ты ей не ровня! – сказал мужчина и развернулся, собираясь уйти.

– Вот этого я пообещать не могу, – зло процедил Алекс, уже в душе ненавидя этого сноба. – Я люблю Машу.

Глава 15

Григорий замер, сжимая кулаки, и посмотрел на парня через плечо.

– Посмотрим, что стоит твоя любовь, когда ты не увидишь её целый год. – Алекс широко раскрыл глаза и посмотрел в сторону машины, где мать выговаривала Маша за безответственность. Она не обманывала его. Просто сам факт её отъезда не обсуждался.

Это злило, обижало. Почему она не рассказала?

– Что, она не сказала? – злорадствовал Григорий. – Зачем ей делиться с таким, как ты, чем-то важным?

Он спустился вниз и сел в машину, даже не удостоив своих женщин словом. Маша лишь мельком посмотрела на Алекса и опустила взгляд.

Уезжает, значит? Так просто, словно между ними ничего не было, словно она не стала для него центром вселенной, затмив всех, кто был до неё.

– Чёрт! – выругался Алекс и с размаху хлопнул дверью, отгородившись от солнечного света.

* * *

– Я не поеду, – твёрдо заявила Маша, выслушав отповедь от родителей. И даже английский чай не смог восстановить потерянное равновесие в обычной дружной семье.

Григорий так грохнул кружкой об стол, что та развалилась надвое.

– Ты совсем ополоумела?! – Он сорвался на крик он, побагровев от гнева. – Рушить своё будущее из-за какого-то босяка!

– Он не такой! – громко оправдывала парня Маша. – Он умный и работает! Я горжусь им!

– Так гордишься, что даже с отцом не познакомила?! – поднял брови Григорий и, глубоко вздохнув, потёр переносицу. Щека у него уже дергалась, а челюсть казалась высеченной из гранита. – Ты не можешь отказаться от мечты. Ты к этому всю жизнь стремилась.

– Мечты меняются, – пробурчала Маша, сложив руки на груди.

– И о чём ты теперь мечтаешь? – Голос отца так и сочился сарказмом. – О том, чтобы трахаться в доме под снос? Это твои мечты?

– Гриша! Следи за языком! – ахнула Лера.

– Надо было следить за дочерью! – обвиняюще воскликнул Григорий, вышагивая по столовой, где собрался семейный совет.

– Я люблю его! – спокойно и уверенно произнесла Маша Она всё для себя решила уже давно. Родители смирятся. – И я не поеду в этом году на учёбу. Они будут рады принять меня и в следующем, – безапелляционно заявила девушка и, смерив родителей сердитым взглядом, пошла в сторону лестницы.

– Вернись, мы не закончили! – потребовал Григорий.

Маша обернулась. В её глазах стояли слёзы, а губы дрожали.

– Ты всегда учил меня быть твёрдой в своих решениях и желаниях. Я знаю, чего хочу. Я останусь с Алексом, пока он сам этого захочет, и поступлю в местный колледж на стоматолога вместе с Зиной.

Глава 16

В доме воцарилась звенящая тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов.

– Кто такая Зина? Нет, не отвечай, – перебил Григорий жену, когда та открыла рот. Он сел за стол. – Ты должна была сказать мне, – проговорил он и посмотрел на расколотую чашку, очень ясно представляя вместо неё жизнь дочери.

– Я была уверена, что это простая влюблённость.

– Ей восемнадцать. Конечно, теперь она уверена, что любит этого…. – Повисла пауза, во время которой каждый был погружён в свои мысли. – Ладно, – спустя минуту поднялся Григорий, опираясь на стол, словно немалый груз давил ему на плечи. Он накинул плащ, взял ключи от машины и дома и открыл входную дверь.

– Куда ты? – испуганно спросила Лера, отставив в сторону кружку с недопитым чаем.

– Поговорю с этим… Поттером. Может, у него хоть осталась крупица мозгов, и он не собирается запереть нашу дочь в этом старинном гов… особняке и сделать беременной. С него станется.

– Ты думаешь, он сможет убедить её уехать?

– Сейчас только он и сможет, – кивнул Григорий и захлопнул за собой двери.

Глава 17

Маша листала любимую книгу Генри Марша «Не навреди» и размышляла и сложности выбора как для врачей во время тяжелых хирургических операций, так и для обычных людей. Вот так и она делает выбор в жизни в пользу любви. Конечно она сомневалась, боялась, переживала. Но мысль о том, что она может упустить возможность побыть с Алексом подольше, любить его не давала ей покоя уже долгое время..

Отложив книгу, она прижалась лбом к окну, всматриваясь в тихую улицу и мутное небо.

Сама виновата.

Чего стоило поговорить с родителями чуть раньше, объяснить свою точку зрения, успокоить их и дать понять, что она не собирается отказываться от будущего, а хочет только немного отсрочить свой отъезд. Эти тревожные мысли перемежались с воспоминаниями о лучшей ночи в мире и желанием всё повторить.

Маша даже не была уверена, чего хочет больше: страстных объятий Алекса или рассказов о его снах и совместных приключениях.

Девушка с тяжёлым вздохом повернулась, осматривая комнату, в которой провела, наверное, тысячи часов: за рабочим столом, занимаясь домашними заданиями, в мягком цветастом кресле, читая увлекательную книгу, и в кровати, позволяя себе мечты о любви. Теперь мечтать не нужно. Она любит, и, кажется, взаимно. Нельзя упускать шанс узнать, что такое настоящие чувства. Это потом она станет сухим врачом или учёным с множеством многостраничных трудов, но без личной жизни, Зато сохранит на краю сознания светлые воспоминания о любви Алекса.

Посмотрев в зеркало и увидев свои взъерошенные волосы, она решила, что слёзы делу не помогут. Нужно было снова поговорить с родителями. Нехорошо оставлять такой важный вопрос нерешённым. Они должны понять друг друга и прийти к компромиссу.

Повеселев, Маша спрыгнула с подоконника, натянула халат и прошла к выходу. Когда она потянулась к ручке двери, в неё постучали. Маша открыла и увидела….

– Алекс!

Он улыбнулся и закрыл дверь. Алекс прижал её к себе так крепко, что хрустнули кости. Казалось, он боялся её потерять. Они неистово целовались, сплетая руки и для Маши не было большего счастья, чем ощущать его близость.

Она, наполненная восторгом, что всё так чудесно разрешилось, потянула Алекса на кровать. Если он здесь, если отец впустил его в дом, значит, они с мамой не против её решения.

Алекс лёг сверху, терзая губами её шею, поглаживая ягодицы, но как только она потянулась к ремню на его джинсах, отпрянул и встал, слегка пошатываясь.

– Погоди. Ещё немного, и я не то что говорить – думать не смогу.

– Давай сегодня не будем думать и говорить, – игриво улыбнулась Маша и потянула к нему руки.

Алекс прикрыл глаза, делая глубокий вздох, и шагнул назад.

– Маша, не думаю, что твоего отца обрадует, если он услышит наши стоны, пока будет пить чай.

Она резко села, пылая от смущении, и кивнула.

– Ты, конечно, прав. Сама не знаю, что на меня нашло.

– Он классный у тебя, – с грустью в голосе проговорил Алекс прошёлся по комнате. Он долго разглядывал трофеи, грамоты, безделушки и детские фотографии Маши. На одной, где у юной девочки ещё сильно выступали зубы, он остановился и посмотрел на взрослую копию, словно сравнивая.

– И чем же? – пробурчала Маша хотя, конечно, была полностью согласна с Алекс. Отца она любила всем сердцем. – Он вёл себя, как дракон невоспитанный, только что пламенем не дышал.

– Я бы точно так же защищал свою дочь, – тихо сообщил Алекс потянувшись к фотографии, но тут же убрал руку в карман.

Глава 18

– Мне жаль, что ты потерял своих родителей. – Маша сделала к нему шаг и остановилась. Его вид несколько смущал его, он, казалось, боролся сам с собой. И она не знала, чем, в первую очередь для неё, закончится это внутреннее сражение.

Алекс ничего не ответил, продолжая рассматривать фотографии и покачиваясь на пятках.

– Почему ты не сказала, что собираешься в Глостершир? – спросил он, обернувшись, и Маша похолодела – насколько пустым стал его взгляд. Казалось, Алекс с корнем вырвал из себя каждую эмоцию.

– Не знаю, забыла, – залепетала Маша, обдумывая, подойти ли к нему или остаться на месте. Раньше таких вопросов она себе не задавала. – Тем более, я уже не еду. Не в этом году.

– Почему? Разве не об этом ты мечтала? – холодно спросил он и, подойдя к окну, всмотрелся в тихую, тронутую сумеречными красками улицу.

– Я… – неуверенно начала Маша и вдруг разозлилась на саму себя. Чего это она мямлит? – Я не хочу от тебя уезжать, хочу, чтобы мы побыли вместе. Общались с друзьями, дружили, разговаривали…

– Трахались, – продолжил он её мысль и ядовито усмехнулся.

– Занимались любовью, – поправила она, внутренне трепеща от страха. Она начала понимать, куда он клонит, но не хотела верить, что всё закончится вот так.

– А через год ты уедешь, чтобы исполнить свою мечту и вспоминать твёрдый член нищего Мэсса? – спросил он и повернулся к ней лицом, опершись о подоконник.

Маша обомлела, словно он окунул её лицом в ледяную воду. Вот так просто. Как будто не было жарких объятий, сладостных поцелуев, долгих разговоров, чувств. Ещё секунду назад они были самыми родными, а теперь стали чужими.

– Всё совсем не так, – еле слышно произнесла она.

– А как? – Он оторвался от окна и подошёл к ней вплотную, нависая, подавляя. Зачем он так делает? Это не он! – Как? Разве не это ты планировала? Ты же всё планируешь. Сначала – как следует насладиться моим нижайшим обществом, провести, так сказать, социальный эксперимент, а потом найти нормального парня, с деньгами и связями.

– Алекс, что с тобой? Это отец? Он тебе что-то сказал? – вскричала Маша, чувствуя¸ как от его слов, как от пощёчин, набегают слёзы отчаяния и обиды. Было невыносимо слушать такую правду и неправду одновременно. Ведь девушка была уверена, что это она ему наскучит. Даже смирилась.

– Я всего лишь размышляю и делаю выводы, как ты и учила. Ты не сказала об отъезде, я оказался недостоин знакомства с твоим отцом. Пряталась со мной, словно я какой-то босяк необразованный, – повышал он голос.

– Ты всё переиначиваешь! Ты всё не так понял! – Она обхватила его лицо и стала целовать его в губы, нос, лоб, щёки. – Я никуда не поеду, я буду с тобой. Потому что люблю тебя. Люблю!

Вот только Алекс не двигался, даже засунул руки в карманы, с интересом разглядывая Маша, словно она лишь слегка вызывающее его интерес… насекомое.

– Я люблю тебя, – повторила она с надеждой, чувствуя, как сердце разбивается на миллион осколков от его безразличия. Последний шанс, что он сейчас улыбнётся и скажет, что всё это было шуткой, растаял, когда он произнёс, всаживая нож ей в сердце:

– Кто сказал, что мне нужна твоя любовь: – Он слегка оттолкнул её от себя – не сильно, но у неё было ощущение, будто она падает с обрыва в бездну боли, о которой она знала, но не была готова. И она полетела туда, зарыдав в голос и сползая на пол.

Алекс развернулся и пошёл к двери.

– А как же мы?! – закричала она, сквозь рыдания. – Как же наши сны, прошлое, магия?!

Он не обернулся и, понурив голову, грубо отрезал:

– Магия – это выдумки! А мы живём в реальной жизни. Пора тебе перестать читать сказки, Маша!

Он ушёл, пройдя мимо вбежавшей в комнату матери Маша, которая бросилась к рыдающей на полу дочери и обняла её. Она осуждающе посмотрела на подоспевшего Григория, но трт только хмыкнул, полностью уверенный в своей правоте, и вышел, прикрыв за собой двери.