Текст книги "Я научу тебя любить (СИ)"

Автор книги: Любовь Полунина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Глава 1.

Рауль.

Апрель 2006 год.

Когда тебе двадцать ты не задумываешься ни о чем. Не думаешь, о том, что делаешь. Не думаешь над тем, что живешь одним днем. Не задумываешься о том, как коротка жизнь, или что ты творишь, причиняя боль и страдания другим. Ты просто занимаешься тем, что тебе нравится не думая, что когда-нибудь это должно закончиться. Я не предполагал, что настанет момент, когда ты начнешь уставать от всего этого. От богатенького папаши банкира, который купил тебе квартиру в самом престижном районе Барселоны тем самым, откупаясь от тебя, что бы лишний раз не попадался на глаза. От дорогущей спортивной машины за миллион долларов, от друзей которые полностью разделяют твои увлечения и твое мнение, только потому, что ты сын состоятельного отца. Хотя они и сами не далеко ушли от меня. От девушек, которые вьются вокруг тебя, не давая прохода, и от которых тебя уже просто тошнит. От гонок и смертей, которые случаются на трассе каждый раз, как только ты пересек финишную черту, в очередной раз становясь победителем. Я привык к этому всему, но уже ничего не приносит удовлетворения. В один прекрасный момент ты понимаешь, что чего-то не хватает, что ты живешь впустую. Что все окружающее тебя это просто трата времени, но в итоге все заканчивается тем, что ты продолжаешь делать это день за днем, прожигая жизнь. И даже смерть младшей сестры, разбившейся на байке год назад, не может остановить тебя, ведь гонки это то, что в твоей крови. Да ты вообще уже не знаешь, что заставит тебя когда-нибудь остановиться и прекратить это все.

– Рауль! – окликнул меня отец.

Я уже и забыл, когда он в последний раз звал меня по имени. Нехотя я отвернулся от могилы сестры, поворачиваясь к нему.

– На кладбище мог явиться и без своего сопровождения,– проворчал он, кивком головы указывая на пять дорогих спортивных машин чуть вдалеке от кладбища, среди которых одна была моей.

– Почему тебя это так волнует, по-моему, тебе вообще все равно. Разве нет? – съехидничал я, ледяным взглядом смотря прямо в его глаза, так сильно похожие на мои собственные.

– Она моя дочь. Мне неприятно, что ты притащил их сюда. И меня всегда волнует то, что происходит с моими детьми.

Я оглушительно расхохотался. Понимаю, не прилично. Кладбище все-таки. Место упокоения. Но простите не смог сдержать себя. Немного отдышавшись, произнес:

– Да ладно тебе. Если ты хоть капельку времени уделял нам, она не разбилась бы, – я засунул руки в карманы. Даже весной в Барселоне бывает прохладно.

– Перестань. Ты же знаешь, что я все делаю для вас.

– Конечно отец, все наши прихоти для тебя закон. Взять хотя бы мою последнюю игрушку. Не правда ли шикарная авто. Спасибо папочка. Ты так хочешь от меня избавиться? А ведь на ней несложно разбиться.

– Да что ты несешь! Ведешь себя как ребенок.

Ты же знаешь, что я очень любил твою сестру, – кажется я все таки добился своего. Медленно, но верно отец стал выходить из себя.

– Я знаю что ты любишь нас, но предпочитаешь что бы мы не попадались тебе на глаза, – сказал я, ехидно улыбнувшись.

Отец, нахмурившись, оглядел меня с головы до ног. Не приятное ощущение надо заметить. Как будто ты муха, которую разглядывают под микроскопом. Хотя надо уже привыкнуть. Все без исключения смотрят на меня. Кто с отвращением. Кто со страхом. Кто с обожанием. Да ну их всех. Мне всегда было наплевать на их взгляды.

– Ты очень изменился за этот год. Ты знаешь это? – недовольно проговорил папа, поворачивая свое суровое лицо ко мне. – Раньше ты был спокойнее что ли.

– Я знаю. Но ты последний кому бы я поведал о том, что творится со мной, – сказал я, поднимая глаза к небу и глядя как встает солнце.

О том, что сегодня я еще не ложился, думаю и говорить не надо, и так понятно. Раньше шести утра домой не возвращаюсь. Раньше семи не ложусь. А вот что отец в такую рань явился сюда, было удивительно. За этот год я очень часто бывал здесь, и ни одна живая душа не знала, что часами пропадаю на кладбище, стараясь найти ответы на интересующие меня вопросы. Почему так не справедлива жизнь? Беатрис было всего восемнадцать. Почему именно она из тысяч таких же любительниц веселой жизни и гонок на мотоциклах со своим дружком была выбрана, что бы умереть. Твою мать, почему же он тогда жив. Но со временем как будто кирпичики в твоей голове выстраиваются в определенную схему, и ты понимаешь для чего. Что бы показать как дорога и бесценна жизнь. Что ты должен знать для чего живешь и что каждая минута, прожитая тобой, прожита не зря. Возможно отсюда и чувство, какой-то неудовлетворенности которое уже некоторое время преследует меня. Как будто что-то важное проходит мимо тебя, а ты не знаешь что именно. Но все, же чувствуешь, что скоро все поменяется, а что – это только вопрос времени.

– Спасибо хоть похоронил ее, так как она сказала. Я всегда хотел поблагодарить тебе за это. Беа очень хотела быть похоронена рядом с бабушкой .– сквозь стиснутые зубы сказал я поворачиваясь к отцу. – Хоть что-то ты сделал. Хотя с твоими-то деньгами мог бы попытаться вылечить ее. Ты же знал обо всем. И сейчас она была бы с нами.

Отец растеряно покачал головой, и на долю секунды мне даже стало его жалко. Я не был на его месте. И, слава богу.

– Я устал от этого разговора. С тобой стало слишком сложно Рауль. Я не узнаю тебя.

– Я всегда был таким, но ты просто этого не видел. Тебе проще всего вытаскивать меня из разного рода передряг и попрекать статьями в газете. Больше поводов для общения ты не находишь.

– И ты еще смеешь говорить мне, что я делаю что-то не то. Да если бы не я ты бы сейчас сидел, вместе со своими дружками.

– А я и не прошу тебя вытаскивать меня оттуда. И позволь заметить у моих так называемых дружков, такие же богатые папаши, как и ты у меня. Просто вам будет стыдно, если ваши сыновья будут сидеть в тюрьме. Как – никак деньги могут сотворить все что угодно.

– Мне надоело слушать эту чушь.– сказал отец раздраженно махнув рукой. – Ты бунтарь и всегда был таким.

– А я и останусь таким. Я твоя точная копия забыл? Ты не задумывался, почему мать ушла от тебя. Нет? А я вот понял. С таким тираном как ты жить не возможно.

– Ты ничего не знаешь. Ничего. А если бы знал не говорил бы того что сейчас сказал. И да ты моя точная копия. И больше всего сейчас я жалею об этом. Но я смог выбраться из той жизни, что у меня была тогда, а вот в тебе я сомневаюсь. Ты слишком слаб чтоб пытаться покончить с этим всем.– злорадно усмехнулся отец.– И получается, что не одна нормальная девушка не будет встречаться с тобой Рауль. Я видел в газетах и журналах твоих шлюх. И твой выбор мне совсем не нравится. Они все для тела, а вот для души и сердца нет никого.

– А я не собираюсь спрашивать, кто тебе нравится, а кто нет. Не тебе решать с кем мне встречаться или с кем спать. И мне никто не нужен для души. К черту этих баб.

– Ты поменяешь свое мнение со временем. А пока ты совершенно прав. Я не должен лесть в твою жизнь. Но тогда в следующий раз, когда попадешь в тюрьму, не думай, что я кинусь помогать тебе.

– Я это учту.

То, что я бунтарь известно, наверное, всей Барселоне. Да что мелочится, я уже прославился и за приделами города. Еще с детства я получал то, что хочу, делал, что хочу. Я был предоставлен самому себе. И вот что из этого вышло. Уже в девять лет у меня была маленькая точная копия Феррари и гоночный корт. Вот отсюда, наверное, и вся моя любовь к дорогим машинам скорости и гонкам. Вырос я, выросли мои потребности и соответственно игрушки стали дороже. Тачки телки спиртное. И это только маленький пример моих пристрастий. А с отцом не общаюсь я очень давно, лет с десяти, наверное, а может и больше. На данном этапе мы слишком разные. Слишком. Это факт. Хотя внешне я и являюсь его точной копией. Когда ему было столько же, сколько и мне, он был таким же бунтарем, как и я, но смерть деда изменила все. Пришлось заниматься фирмой, которая перешла ему и надо отдать должное. Отец не только удачно управлял ею, но и приумножил и до этого не малый капитал. Вот это и изменило его жизнь тогда. Когда мне было семь, а девочкам по шесть сбежала наша мать. Тогда я не понимал, почему она бросила нас. Ушла. Я плакал, и бился в истериках, умоляя ее вернуться. Но ничего не помогло. Именно в тот момент я поклялся никогда в жизни больше не плакать,особенно из-за женщин назло ей назло всем. Я обещал себе быть сильным и что никто и никогда больше не причинит мне боль. И я держу это обещание до сих пор. Отца же тогда будто подменили. Стало просто невыносимо. Нет, не отцу хуже нам, детям. Ему же было все равно. Отдав нас на попечение учителей и нянек, он продолжал развлекаться со своими любовницами, которых регулярно менял, пока не появилась Марина, нынешняя жена отца. Хотя, что чувствовал он, я не представляю. Остаться без жены с маленькими детьми, а еще и с работой, которая требует каждой минуты твоего времени. Я и ни когда не пытался представить и понять. Наверное, потому что обвинял его в том, каким вырос. Циничный жестокий без башенный бунтарь шалопай и бездельник. Может быть, если бы он, хоть капельку своего времени уделял мне, я бы вырос другим.

– Я опаздываю на встречу и у меня дел по горло. А с тобой разговаривать бесполезно. Ты не исправим.– сказал отец поворачиваясь ко мне спиной и идя к выходу из кладбища.

Вот и весь наш разговор. Ладно, хотя и это уже достижение. Мы проговорили более трех минут. Раньше стандартные «Здравствуй» и «Д о свидание». Или что похуже. «Какого черта, что ты опять натворил». Раньше было только так. Да и в будущем не сильно то и изменится.

– Ну и катись. Без тебя спокойнее.– проворчал я себе под нос провожая его взглядом.

Здесь оставаться становилось слишком больно. Как не странно иногда это даже радовало. Ты понимал, что еще, на что-то способен. Что твои эмоции и чувство не умерли. Они еще живы. Хотя я знаю, совесть свою я давно потерял. Я повернулся туда, где стояли мои так называемые друзья. Хуже всего я понимал, что с ними меня тоже связывают больше деньги и каждодневные развлечения и издевательства над теми, кто слабее и не может дать отпор. Да в последнее время это стало главным развлечением в нашей так называемой банде. Я всегда любил смотреть, какими беспомощными становятся люди, когда чего-то боятся. Наверное, я полный кретин, если получаю удовольствие, когда страшно другим.

– Эй Руло.– заорал во все горло вышедший из машины Фабиан. – Кончай стоять. Давай уже парень поедем. Еще выспаться надо. Второй день гуляем. Да и Анжела там в истериках бьется. Потеряла меня уже.

– Я думал что София приедет.– крикнул я в ответ все еще надеясь сегодня увидеть свою самую младшую сестру. Уж больно долго я ее не видел.

– Но ее же нет. Поехали.– поддержал друга Леандро, так же заорав.

Я скривился. В ушах звенело от их голосов. Но они оба были правы. Два дня развлечений давали о себе знать, и единственное что можно было сделать сейчас – это хорошенько выспаться и отдохнуть. Да и жрать хотелось ужас как. А вечером все повториться снова. И так каждый день. Я пошел к выходу. Подойдя к машине, открыл дверь.

– Кончают в постели с симпатичной блондинкой.– усмехнулся я сказав это Фабиану.

Парни, услышав оглушительно заржали. И Фаби в том числе.

– Это точно Руло. Поехали.– все еще смеясь сказал Наче.

Усевшись за руль, я завел мотор, и машина плавно тронулась по улочкам Барселоны. Другие, недолго думая, поспешили за мной. Через пару сотню метров все кроме меня и Наче разъехались в разные стороны, чтобы вечером встретиться снова.

Припарковав машину в подземной стоянке, я поднялся в квартиру. Было пусто. Даже в лифте и на лестнице не было не одной живой души, хотя обычно здесь не протолкнуться. Верхняя зона. Место на склоне хребта Кольсерола, засеянное дорогими вилами и особняками. Петральбесне просто район. Самый дорогой. Самый престижный. Других слов для его описания просто и не надо. Отец не позволил бы себе ничего другого. Только самое лучшее и роскошное. Я зашел в квартиру, на ходу снимая майку и закидывая ее в корзину для белья.

– Ох, какое зрелище! Что я вижу.– промурлыкал знакомый мелодичный голос.

Я даже подпрыгнул на месте. Вот кого, а ее у себя в гостях я не ожидал увидеть. Сердце забилось быстро-быстро. И я был безумно рад ее видеть. Мой самый близкий человек. Тот, кто всегда поймет и поддержит. Моя младшая сестренка. Она была самая спокойная из нашей семьи. Тихая малышка, которая полностью поглощена учебой. София была красавицей со смуглой кожей роскошными каштановыми волосами и с карими глазами. Не сказать, что слишком худенькая, но для своего роста метр семьдесят с лишним можно было бы и немного поправится. Она как никто была похожа на Беатриси, смотря на нее, я всегда вспоминал ее. А по-другому и быть не могло. Они ведь были двойняшками . Но как не странно совершенно разными. В отличие от тихони Софи, Беалюбила риск скорость, вечеринки и гулянки до утра. И все, что было вне закона. Боюсь, здесь она была в меня.

– София нельзя же так пугать.– сказал я повернувшись к ней счастливо улыбаясь.

Она сидела в кресле гостиной, закинув ногу на ногу с таким видом, словно это я ворвался в чужой дом, да и еще вдобавок напугал хозяина до безумия.

– Да ладно тебе братец, ты у меня не из пугливых.– она поднялась, подошла ко мне и приподнявшись на носочках поцеловала в щеку. – Рада тебя видеть Руло.

– Я тоже. Уж больно давно не виделись.

– А кто в этом виноват? – укоризненно спросила она, садясь на прежнее место.

Так-так. Опять все с начала. То, что я не появлялся в особняке отца, всегда вызывало раздражение сестры. После того как два года назад мне купили эту квартиру я только пару раз заезжал туда, хотя он стоял не так уж и далеко.

Я подошел к большим массивным окнам, которые выходили на Средиземное море, и задернул шторы.

– Ой, ну хватит а. – скривился я , как будто съел лимон. – Извини Софи, но я не буду обсуждать эту тему. Я устал, хочу спать и думаю, вечером мы сможем встретиться и поужинать вместе.

– Сколько раз ты мне это говорил, помнишь, и каждый раз у тебя находятся куда более важные дела, чем я. – обиженно сказала она, отвернувшись от меня.

Я знал, что делаю ей больно. Обижаю ее. Но по-другому я не мог. Она была слишком ранимой слишком чувствительной.

– Ты права Софи, но давай не будем больше поднимать эту тему.

– Ты не хочешь, манятся Рауль. За этот год ничего не изменилось. Стало только хуже. И я не выдержу, если и с тобой что-нибудь случится. Я просто не знаю, что может изменить тебя. Я не представляю, как можно помочь тебе. Ты сам должен справиться со всем этим.

– Я сам не знаю, как справится с этим. Если бы только знал.– простонал я садясь на диван и закрывая лицо руками.

Мне было безумно тяжело. Мне еще никогда не было так хреново как в последнее время.

– Как у тебя-то дела? – решил поинтересоваться я.

София тихо вздохнула, но настаивать на больной для меня теме разговора как не странно не стала.

– Любишь же ты переводить разговор в другое русло. Любишь. Ну да ладно. У меня все отлично.– личико ее просветлело как будто она вспомнила что то приятное.

– Ну, давай Софи не тяни. Мне же интересно.– подбодрил ее я, пристально вглядываясь в ее глаза. Они как будто светились.

– Я счастлива Руло. Очень счастлива.– загадочно засмеялась она. – Я не надеялась снова стать счастливой после смерти Беатрис. Но это что-то нереальное. Мне даже сложно поверить в это. Я так счастлива, что даже боюсь.

– Ну и кто же этот счастливчик? – мне сразу стало ясно, что сестренка влюбилась, уж больно идиотское у нее выражение лица.

– Ты читаешь меня как открытую книгу.– наигранно возмутилась она надув губки.

– По тебе все видно.

Она захихикала, как ребенок, который смеется над своей проказой. Приятно было видеть ее такой.

– Я замуж летом выхожу.– честно призналась сестра.

Я аж поперхнулся и подпрыгнул на диване от удивления, до того неожиданной была новость. Вот от кого, а от нее я этого не ожидал.

– Ты шутишь? – завопил я, вытаращив на нее глаза.

– Нет. Риккардо очень хороший. Он учится на последнем курсе медицинского факультета Барселонского университета. Мы там и познакомились.– на лице Софии играла мечтательная улыбка.

– А отец то знает? Думаю, он одобрит твой выбор, если это сыночек какого-нибудь миллионеришки.– насмешливо сказал я, глядя на нее.

Девушка смутилась. То, что отец не одобрит выбор Софии, я уже догадался. Судя по ее словам и выражению лица, парню было не больше двадцати пяти, да еще и без гроша в кармане. Не наш вариант.

– Ты циник и лицемер братец, но я не стану слушать отца, а просто уйду жить к Рико. Может у них и не такая богатая семья, но очень дружная в отличие от нашей.– серьезно проговорила сестра, и в этот момент я понял что она так и поступит не смотрю ни на что. Слишком уж она упрямая была. А Софи продолжила. – Вообще он здесь уже семь лет живет, а его родители и сестра только два года назад переехали. Они хорошие Руло, и я очень люблю его. А сестренка у него просто замечательная, хотя я ее не видела, но Рико много рассказывал о ней. Она очень талантливая художница. И учится хорошо.

– Я верю тебе София, но ты, же знаешь нашего папика. Он не примет твой выбор.

– Меня не волнует отец.– перебила меня она.– Я знаю, что делаю и просто хочу быть счастливой и любимой. Как-нибудь я тебя с ним познакомлю, но позже. И отца познакомлю. И знаешь.– задумчиво проговорила Софи вставая с кресла и идя к двери. – Я очень хочу, чтоб ты был так же счастлив, как и я. Такое можно пережить только раз в жизни и я не хочу этого терять. И очень мне хочется, что бы и ты это пережил. А теперь прошу меня извинить.– поклонилась она и скорчила смешную рожицу.– Идти пора. Рико волноваться будет. Он ждет меня. Да и опаздывать в университет я не хочу.

Сестра поцеловала меня в щеку.

– А у Беатрис ты была? – спросил я ее, когда она взялась за дверную ручку. Я так же знал, что первые полгода сестра вообще практически оттуда не вы лазила.

– Пока нет, но мы съездим туда немного позже вместе с Риккардо.– сестра едва заметно улыбнулась. – Постарайся влюбиться, и тогда ты будешь так же счастлив, как и я. – прошептала София, похлопав меня по щеке. – Или найди хотя бы достойную девушку, а не таких шмар как Рамона. Ты же знаешь она конченая сука.– и вышла за дверь.

То, что Рамона та еще тварь я знал и без нее. Но я все же долго думал над словами сестры. Для меня они были дикостью. Я не знал, что человек может так любить. Что может так зависеть от другого. Совершать ради него безумные поступки. Висеть часами на телефоне просто ради того что бы слышать его голос. Скучать каждую минуту и считать секунды пока не увидишь предмет своих мечтаний. Конечно всего этого я сам не чувствовал еще не разу. Да и не сильно-то хотел. Но друзья мои практически все давно это пережили. Фабиан так до сих пор с ума сходит от любви. Я же этого никогда не искал. Но и понимал, что может быть и не прав по отношению к чувствам другим. Если ты не способен почувствовать это сам, это не значит, что почувствовать этого не могут другие. Эх, все-таки я та еще сволочь подумалось мне, перед тем как завалиться спать на свою огромную кровать. Мысли в голове совершенно смешались, но ненадолго. Через пару минут я уже уснул.

Глава 2.

Клер.

Тебе восемнадцать. Ты начинаешь понимать, что через каких-то пару месяцев твоя жизнь изменится. Ты станешь взрослой. Должна будешь принимать важные решения. Ты закончишь школу. Пойдешь учиться дальше. Конечно, родители, которых ты безумно любишь, будут всегда рядом. Помогать, давать советы, но все равно это будет уже совсем другое. Твое беззаботное детство закончится. Ты будешь строить планы на всю дальнейшую жизнь, расставляя все по полочкам. Мечтать об успешной карьере. Выбирать себе профессию, хотя в моем случае уже все давно решено. И ты ни на минуту не задумываешься, что может случиться что-то, что совершенно изменит тебя и перевернет твою жизнь с ног на голову.

Будильник сработал как всегда в 6:55. День начинался, как и все предыдущие, что были за эти два года, что я живу здесь. То, что я не хотела переезжать сюда, ни для кого не являлось секретом. Все знали, как тяжело мне приходилось первое время, и как долго я привыкала к новой обстановке. Совершенно разные миры. Другие обычаи. Другие люди. В конце концов, другой язык. Не сказать, что бы я безумно любила Англию, но все же вся моя жизнь прошла там. А здесь все совершенно по-другому. Но перечить отцу, который всю свою жизнь мечтал переехать на свою родину, не хотелось, да и зачем, если он все равно сделает по-своему. Мой старший брат переехал сюда на много раньше нас. Вот уже лет семь или восемь он живет здесь. Сначала обитал у деда, сейчас у него собственная небольшая квартирка в том же районе, где живу я с родителями. Не сказать, что Рибера плохой район, но могло быть и лучше. Но на жизнь мне все-таки грех жаловаться. Тем более что в скором времени мы собирались переезжать с квартиры в дом.

– Клер! – закричала мама откуда-то из кухни. – Давай просыпайся, соня. Завтрак готов.

Я накрыла голову подушкой. Ну как она может вставать в такую рань, да еще и завтрак готовить? Вот кошмар-то. Но, блин, всегда все ведь так вкусно. Я быстро спрыгнула с кровати, чтоб снова не уснуть. Быстренько приняв душ, почистив зубы и расчесав гриву длинных русых спутанных, непослушных волос, я поспешила обратно в комнату. Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда я надевала юбку. Кое-как натянув ее на себя, я потянулась через кровать за телефоном, при этом чуть не упав пластом на пол. Сообщение могло быть только от Чики. Чикуита моя близкая подруга. Немного со странностями и бунтарским характером, но все-таки любимая. Всегда веселая и жизнерадостная, ее нельзя было назвать красавицей, но симпатичной вполне. Длинные стриженные черные волосы, карие глаза, всегда искрившиеся смешинками, маленький аккуратный носик. Попа и грудь, все на месте. Добавить еще ее немалый рост, потрясающую талию и длинные ноги. Вот и вся Чики. Она всегда делала, что ей вздумается. Хорошо хоть в приделах разумного. И как можно забыть. Помешанная на парнях. Хотя в последнее время поугомонилась чуть-чуть. После появления Ману. Ее нынешнего парня.

« Жду тебя в 7:45. Папа отвезет нас. Люблю. Целую» – Гласило сообщение.

Ну, все ясно. Стандартная смс, которая приходит от нее каждое утро. Я натянула на себя блузку и пошла к шкафу, чтоб засунуть в сумку джинсы, свитер и пижаму. Домой я сегодня не собиралась, так как допоздна должна была проторчать в художественной школе, а вот если я попадала туда, раньше полуночи меня оттуда не выгонишь. Охрана уже знала, что если я попала в свою стихию, то не уйду, пока не закончу свой очередной шедевр. Или хотя бы наброски. Поэтому уже и не пытались выгнать меня. Даже уйти не просили. Знали, что все будет в порядке. Поэтому проще всего было остаться у Чики, которая жила недалеко от школы. Я любила рисовать. Вся моя комната была увешана моими творениями. И не только. В гостиной, в комнате родителей, в прихожей. Везде. Даже в школе пара моих картин висела в кабинете искусств. Все говорили, что такого таланта не было ни у кого очень и очень давно, а мне просто это нравилось. Это занятие было для меня всем. Может быть, и был прав мой брат или Чики, которые говорили, что я слишком замкнутая или слишком романтичная, может, местами наивна. Короче, двинутая. Я всегда летала в облаках или была полностью поглощена своими мыслями, и не замечала, что творится вокруг. Но что же я могла с этим поделать. Меня уже не исправишь.

Схватив краски и ватманы, а также сумку с учебниками и вещами, я побежала вниз.

– Доброе утро! – закричала я, бегом спускаясь с лестницы, так как боялась, что не успею позавтракать.

– И тебе доброго утра, дорогая! – проворковала мать, целуя меня в щеку.

Отец пробурчал что-то нечленораздельное, продолжая читать газету. Я удивленно посмотрела на него и перевела взгляд на маму.

– Что это с ним? – спросила я ту.

– Опять что-то вычитал, – спокойно ответила она, ставя на стол мою тарелку.

Я закинула на диван сумки и уселась за стол. Пара минут прошла в тишине. Я упорно жевала, стараясь не подавиться.

– Ну надо же, снова очередной клуб разгромили, – наконец-таки сказал папа, с недовольным видом отрываясь от газеты. – Суарес со своими дружками вообще страх потерял. Вот опять что учудили. Двое пострадавших доставлены в больницу. Один с переломом руки, у другого– сотрясение. Его давно посадить надо. Сколько людей пострадало от него. Эх, нет на него управы. Да и папаша поощряет все выходки своего ненаглядного отпрыска. Я б на месте отца давным-давно отобрал у него его игрушки. Может быть, тогда угомонился бы.

– Да ладно, пап. Тебе-то что они сделали. Нас же они не трогают и ладно. Сейчас богатая молодежь вся так развлекается, – проговорила я с набитым ртом, запивая все это чаем.

– Вот ты шатаешься до полуночи. Вдруг и с тобой что-нибудь случится.

Я засмеялась. Вот на кого, на кого, а на такую, как я, парни внимания не обращают. Тихони и серые мышки не нужны никому. Тем более таким парням, как он. Они предпочитают кого-нибудь поискушеннее, покрасивее, а не невинных девиц.

– Ты издеваешься надо мной, да, пап? Да кому я нужна.

– Ты слишком недооцениваешь себя. У тебя красивые волосы, да и кожа хорошая.

Я захихикала.

– Ну, спасибо, папочка. Но поверь, сейчас парни в последнюю очередь смотрят на волосы и кожу. Вот сказал бы что-нибудь про попу или грудь. Тогда ладно.

– Клер! – возмутилась мама.

– Что? – в тон ей ответила я. – Что правда, то правда. Так что, думаю, вам нечего бояться. Да и навряд ли его компания появляется в таком районе, как Рибера. Они, наверное, предпочитают что-нибудь более приличное, что ли.

Про Рауля Суареса ходили легенды, что и говорить. Я же не придавала этому значения. Они мне были просто не интересны. Чики все время болтала про него и его друзей. Их шайка славилась своими безумными поступками. Драки, гонки, девушки. Последний раз на таких вот гонках погиб девятнадцатилетний сын миланского миллионера Андрес Ортега. Кто б сомневался, что тогда к финишу первым придет Рауль Суарес, ведь в этом ему практически нет соперников. Вот что было большей частью их жизни. Смерть и кровь. Повседневные оргии и пьянки. Аж противно. Я призирала и ненавидела таких людей, может быть, поэтому и ни разу в глаза не видела ни его, ни его дружков, ни в живую, ни на фотографиях, хотя практически во всех газетах они печатались. Пара размытых снимков не в счет, так как там-то толком и не видно было ничего. А день мой вот, как и сейчас дома, начинался с обсуждения его персоны. Заканчивалось это восторженной речью Чикуитты в школе и все тоже про него же. Надоедало до безумия, но слушать приходилось. Подруга все-таки, тем более она и сама не прочь по развлекаться в каком-нибудь клубе со своим дружком, который не хуже чем Руло, как называли его близкие или его банда. Я большую часть этих ее развлечений пропускала, но иногда и мне приходилась переться вместе с ней. Говорили, что Руло был очень красив, возможно красивее и не найдешь во всей Испании. Одним словом мачо. Если красив, какого хрена в модели не подался-то? Было бы больше пользы. Но даже это обстоятельство не могло заставить глянуть меня на него хоть одним глазком. Уж слишком я боялась возненавидеть его еще больше за те страдания, что он причинял другим. Хотя причин-то у меня не было. Мне он не сделал ничего плохого, но все же.

– Вот как раз здесь-то они и любят шататься, а еще в Баррио-Чино. Это их излюбленные места, – поведал отец, прерывая ход моих мыслей.

Я удивленно захлопала глазами.

– Здесь проще всего скрыться от полиции, – пояснила мама, смотря на мое удивленное лицо.

– Ну да, конечно, как я могла забыть, – сказала я, засовывая последний кусок сыра в рот. – Кому, как не им, часто приходится сматываться от полиции.

Отец сложил газету и бросил на стол. Краем глаза я заметила мужественное красивое лицо. Темная кожа. Коротко стриженные черные волосы, потрясающие карие глаза, с какой-то ехидцей смотрящие в объектив фотоаппарата. А черная облегающая куртка только подчеркивала красивую мощную грудь. Плохо, что фотография только по пояс. Да такому только для обложек глянцевых журналов сниматься. Теперь я точно знала, что будет предметом моего художества сегодня. А что, неплохо. Почему бы и нет.

– Красивый актер, – сказала я, показывая на газету.

Отец нахмурился и уже собирался что-то проговорить, но мама его опередила, строго сказав:

– Ладно, прекратили на сегодня. Ты еще чай будешь? – спросила она, показывая на мой пустой бокал.

– Нет, спасибо. – Я поднялась со стола и побежала за вещами. – Я сегодня у Чики. Ты помнишь, мам?

– Я помню, дорогая, но будь осторожна.

Послышался гудок машины. Я поцеловала маму в щеку. Помахала отцу.

– До завтра, милая, – крикнула напоследок мама, когда я выбежала на улицу.

Как оказалось, сегодня нас везет не папа, как сказала Чики. Довольно улыбаясь за рулем, восседал Мануэль. Я раздраженно вздохнула. Сразу же захотелось двинуть ему по его наглой роже. Сказала бы, что он сегодня наш спутник по пути в школу, лучше бы пешком пошла. То, что я терпеть не могла его, он знал, в принципе отвечая мне тем же. Новоиспеченный парень Чики, который влиял на нее не лучшим образом. А его друг, вечно клеящийся ко мне, вообще бесил меня до ужаса.

Я забралась на заднее сидение дорогущей машины. Название, к сожалению, не припомню.

– Привет обоим, – прорычала я, пристегивая ремень безопасности.

– Наша малышка сегодня не в духе? – усмехнулся Мануэль, отъезжая от моего дома.

Благо школа была недалеко, и больше пяти минут мне терпеть этого идиота не придется.

– Как это ты сегодня без своего мотоцикла? – Спросила я, поглядев на него в зеркало.

– А ты бы предпочла ехать у меня на голове или бежать следом за нами, – съехидничал Ману.

Чикуита захихикала, прикрыв рот ладошкой.

– Пошел к черту! – пробурчала я, отворачиваясь к окну.

– Я должна тебе кое-что сказать, – оживленно защебетала подруга, повернувшись на сидении ко мне лицом. – Я вчера его видела! Боже, я его видела!

Я скорчила недоуменную рожицу, давая понять, что вообще не в курсе того, о чем или о ком она говорит. Хотя сама уже догадалась. Чики раздраженно вздохнула.

– Я видела самого Рауля Суареса. Представь. Это что-то нереальное. Он красив, как сам дьявол. А девушки просто не отходят от него. Толпами вьются вокруг, а ему хоть бы что. Ему насрать на них, прикинь? А его глаза… О-о-о, просто нет слов.

Как маленький ребенок, она восторженно захлопала в ладоши.