Текст книги "Женский бином Ньютона, если n стремиться к бесконечности (СИ)"

Автор книги: Любовь Новикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Он привлек ее к себе и стал похлопывать по спине. Спина тоже была холодной, это чувствовалось даже через тонкую вязаную кофточку, но от теплоты его рук дрожь стала проходить.

– Настенька, девочка, все успокаивайся, тебе просто приснился сон. Ну что тебя так напугало?

– Мышь, она гналась за мной! Вот гадина! Я хотела позвать на помощь, но голоса не было. Это так ужасно! Ой, Андрей, извини, пожалуйста, я не даю тебе спать.

Она ловко вывернулась из его рук и поползла к выходу.

– Куда это ты собралась?

– Воздушком подышать, все равно не засну теперь.

– Там уже холодно. У тебя есть, что надеть потеплее?

– Свитер в рюкзаке, он рядом с тобой, достань, пожалуйста.

Он нащупал в темноте рюкзак и помог ей натянуть свитер. Из палатки они выбрались почти не слышно, стараясь не привлекать внимание дежурных у костра. Из-за деревьев показалась луна, залив светом всю поляну.

– Как здесь здорово! Я всегда мечтала побродить ночью по лесу. Вы не хотите прогуляться?

– Хотим!

– Ну да, глупо получилось, мы же итак перешли на "ты".

– Вот и славно. Держись!

Она без колебаний вложила свою холодную маленькую ручку в его теплую широкую ладонь, и они медленно углубились в лес.

– А ты правда, доктор, или это прозвище такое.

– Правда, доктор. А ты?

– А я математик.

– Вот уж никогда не думал, что бывают такие математики. Двоечница?

– Вовсе нет, у меня даже четверок нет.

– Неужели все тройки?

Она весело рассмеялась: "Как не печально разрушать твои стереотипы о девчонках, но я отличница!"

Он сделал страшное лицо: "Ты меня пугаешь. Это же адская смесь, если красивая девушка еще и умная".

– Ты напрасно пытаешься меня смутить. Я прекрасно знаю, что я действительно умница и красавица. Ой, посмотри, две звездочки движутся прямо по горе.

Андрей посмотрел в указанную сторону и заволновался. Потом он сложил руки у рта и прокричал, какой-то птицей.

– Ты знаешь, где спит Николай?

– В балагане. Если бы он спал в палатке, то обязательно уступил мне место.

– Логично. Настенька, нужно срочно его разбудить.

– Что-то случилось? Как же я сразу не поняла. Это фонарики, да? И они приближаются к скалам.

–Умничка, девочка. Пойдем.

Дальше все происходило как в немом кино. Из домика выскочил Николай, у костра его уже ждали Андрей с другом, который материализовался из леса почти сразу после сигнала, и маленькая группа покинула поляну. Напоследок Андрей только успел крикнуть: " Настя, вернись в палатку, очень холодно".

Дорога к скалам не заняла много времени, гораздо дольше они провозились, помогая заблудившимся путникам спуститься вниз. Намеченные ранее маршруты, казавшиеся днем такими простыми и безопасными, ночью выглядели совсем иначе. Впрочем, ребята знали это место, как свои пять пальцев, поэтому действовали очень уверенно и слажено, и благодаря ярко светившей полным диском луне спасательная операция завершилась успешно. Правда, ночные пришельцы меньше всего были похожи на туристов, у них не оказалось ни рюкзаков, ни палатки, вообще ничего, кроме фонариков. Да и выглядели они странновато: экипировка состояла из обыкновенных брюк и узконосых туфель. В общем, парочка вызывала недоумение, но глядя на их изможденные лица, никто не решился приставать к ним с расспросами. Все, не сговариваясь, решили оставить это до утра. Обратный путь оказался долгим, поскольку нежданные гости еле передвигали ноги. Все замерзли и мечтали о кружке горячего сладкого чая. Николай переживал, что не распорядился вскипятить воду: " Эх, надо было сказать дежурным, чтобы держали горячим чайник"!

– Да, согреться нам не помешало бы и не только чаем. Андрей, у нас есть что-нибудь?.

– Все только для наружного применения.

Так весело перебрасываясь словами, они вышли на поляну и застыли в изумлении, поскольку возле костра, на пне их ожидал сюрприз в виде пяти дымящихся кружек и целая миска бутербродов с колбасой и сыром. В этот момент из палатки вылезла Настя с пачкой печенья и направилась к импровизированному столу, но заметив ребят, подбежала к ним.

– Как Вы? Все нормально? Никто не пострадал? Нужна помощь?

Она с тревогой всматривалась в лица, а голосок дрожал от волнения.

– Замерзли? Может чайку?

Первый отреагировал Николай.

– Чайку обязательно. Я даже не буду выговаривать тебе за очередное непослушание. Ты здорово придумала. А как ты догадалась поставить пять кружек?

– Так было ж два огонька!

– Железная логика. А что, у каждого непременно должен быть фонарик?

– Хорошо, я просто угадала. Зачем придираешься? Или ты ко мне неровно дышишь?

Николай возмущенно хмыкнул.

– Никакого уважения к начальству! Где субординация?

– У мышки на хвосте!

– Все, Настя. Мир. Спасибо тебе. Теперь иди отдыхай.

– Ну и пожалуйста, не больно то и хотелось сидеть с Вами. Сами будете убирать.

Она положила на пень печенье и с высоко поднятой головой продефилировала в палатку.

– Андрей, ты что-то говорил о наружном применении. Я бы с удовольствием применил его внутрь.

– Есть только чистый медицинский спирт.

– Ну давай по пять капель.

Но не успел он встать с места, как полог палатки распахнулся, и из темного проема вынырнула Настя с бутылкой "Арагви" в руках.

– Угощайтесь, так и быть. Вам надо согреться.

Видно было, что ее раздирает любопытство, и она придумывает все новые причины, чтобы остаться у костра. Андрей уже хотел замолвить о ней словечко, но его внимание привлек один из гостей, который жадными глазами следил за девушкой. Этот взгляд настораживал и вызывал опасения. Возникшее общее оживление при виде коньяка стало неприятно, хотелось скорей покончить со всем этим балаганом, а главное спрятать Настю подальше от этих странных пришельцев.

– Давайте решим, где разместим гостей.

Николай откупорил бутылку и задумчиво посмотрел на девушку.

– Откуда это у добропорядочной туристки коньячок в рюкзаке? Я бы еще не слишком удивился, будь на твоем месте сестренка. Но ты! Хотел бы я знать, что творится в этой хорошенькой головке .

– Не стоит благодарности! Сестренка положила, как средство от простуды, но не сказала, как его применять. Я хранила, чтоб ножки растереть, если промокнут, или спинку, если кашель нападет.

– "Ох, у тебя и язычок", под общий хохот улыбнулся руководитель. "Сегодня можно, в виде исключения, конечно, ты будешь",– обратился он к Насте. Она, молча подставила кружку и медленно-медленно маленькими глоточками стала поглощать огненную жидкость. Ребята быстро расправились с содержимым своих "бокалов" и дружно наблюдали за девушкой.

– Настя, ты так до утра не управишься, может тебе помочь?

–Николай, давайте "вернемся к нашим баранам". Андрей с трудом скрывал свое раздражение. Взгляд пришельца, обращенный к девчонке, не давал ему покоя. Он читал в нем восхищение и что-то еще, к чему долго не мог подобрать слово. "Вожделение". Слово вынырнуло из небытия и окончательно испортило настроение.

Николай сделался серьезным.

– Я предлагаю разместить ребят в балагане. В доме есть вторая маленькая комната, правда она без окна, но придется с этим смириться, поскольку вместе с девочками я разместить вас не могу, Впрочем, это даже лучше, учитывая, что Вы ничего не имеете для сна. Один спальник я найду.

Андрею, хотелось скорей положить конец затянувшимся посиделкам.

– Отлично, второй дам я. Настя, вернись в палатку.

С этими словами он взял ее за руку и буквально потащил за собой. Она не сопротивлялась.

– Ты что с ума сошел, отдавать свой спальник неизвестно кому. Ты не находишь, что они какие-то странные. Держу пари, туристами здесь даже не пахнет. Интересно, где ты сам спать тогда будешь?

– Какими бы странными они не были, но им нужна наша помощь. Завтра все выясним, а пока отдадим твой мешок. Он гораздо меньше моего, не такой теплый, к тому же старый.

– А я, где буду я?!! Уж не думаешь ли ты...

– Думаю. Какая ты, к черту, туристка, если не можешь приспособиться к неожиданным обстоятельствам. Ты что о себе вообразила? Что все только и мечтают, как бы затащить тебя в постель.

– Про всех не знаю, но ты мне только что сам предложил.

– Между тем, что предложил тебе я и тем, что подумала ты, дистанция огромного размера.

– А размер этот определяется шириной твоего спальника. Сколько это в сантиметрах?

Он не удержался от улыбки: "Математичка! Ты даже не почувствуешь моего присутствия. Обещаю.

Она как-то сразу успокоилась и выпустила из рук предмет спора.

– Вот так лучше, располагайся удобнее и постарайся уснуть.

– Андрей, я с тобой, мне страшно одной.

– Мне показалось, что тебе страшно со мной. Ты уж определись.

– Какой же ты злопамятный. Я правда боюсь. Из двух зол нужно выбирать меньшую!

– Хорошо, "меньшее зло" появится через пару минут.

Ему действительно хватило двух минут, чтобы передать спальник, высказать опасения друзьям и вернуться в палатку. Сначала ему показалось, что беспокойная соседка уже спит, и он постарался как можно тише проникнуть внутрь.

– Я не сплю. Ты слышишь эти странны звуки?

От неожиданности он прислонился спиной к центральной стойке и почувствовал резкую боль, как будто что-то острое воткнулось выше лопатки. Ему удалось сдержать стон.

– Это ветер треплет ветки прямо над нами. Спи!

Андрей попробовал дотянуться до больного места, пальцы нащупали мокрое липкое пятно. Он сразу понял, что это кровь, вспомнил, как ударился о скалу, как под ударом затрещал кустарник, и острой болью обожгло спину. Но тогда некогда было обращать на это внимание, а потом боль прошла, и он совсем забыл о досадном инциденте. Андрей впервые не знал, что предпринять. Наверняка щепка все еще торчит в спине, но сам вытащить ее он не сможет, искать друга бесполезно, а от девочки толку никакого. Еще чего доброго свалится в обморок от вида крови. Он уже собрался обратиться к дежурным, и повернулся к выходу.

– Андрей, ты куда?

Он почувствовал, как рука схватила его за плечо, и в ту же минуту раздался возглас.

"У тебя вся мастерка в крови, ты что не чувствуешь? Дай ка фонарь. Я посмотрю.

Не услышав в голосе паники или испуга, он решил довериться ей и позволил осмотреть рану.

– Ничего себе щепочку ты подхватил! Что делать, док? Говори .

– Сможешь вытащить?

– С огромным удовольствием, только у тебя есть чем обработать и чем завязать.

– В рюкзаке аптечка и спирт во фляжке. Достань, пожалуйста.

Настя проворно развязала рюкзак.

– Ого, да тут не аптечка, а целая аптека! Я достану еще чистую футболку. Это все грязное тебе придется снять. Давай я помогу.

Девчонка оказалась на удивление ловкой, она уверенно выполняла все его указания, ее нежные ручки легко касались спины, и он совсем не чувствовал боли.

– Кровь все еще сочится, дырка приличная. Что делать?

– Зашить. Там нитки и иголка.

– Ты шутишь? Я никогда не смогу это сделать!

В ее голосе звучало такое отчаяние, что он сжалился.

– Шучу, конечно. Просто соедини края и наложи повязку. Не переживай так, ты все сделала великолепно. Спасибо.

Настя осмотрела свое творение и осталась довольна. Потом аккуратно собрав в целлофановый пакет грязные тампоны, злополучную щепку, пустые пузырьки, спросила: Что делать с твоей одеждой, если сейчас не замочить в холодной воде, можно с ней распрощаться"?

– Я уже распрощался, давай просто засунем в пакет и крепко завяжем.

– Тебя тоже раздражает запах крови?

– Нет, я привык. Я его не замечаю, просто ты брезгливо морщишь свой носик. Удивительно, как ты мужественно выдержала неприятную процедуру.

– Считай мы квиты: ты спас меня от мыши, а я тебя от смерти!

Они весело рассмеялись.

– Ладно, спасительница, давай спать, а то уже рассвет скоро. Ныряй.

Он приглашающим жестом расстегнул молнию спального мешка, она неслышно юркнула внутрь и прижалась к самому краю. Последовав ее примеру, Андрей с сожалением отметил, что спальник великоват, и они действительно не касаются друг друга.

– Тебе удобно?

– Честно говоря, нет! Эта твоя экипировка такая жаркая, дышать нечем! И голову положить некуда. Ты не знаешь, где мой рюкзак? Боюсь показаться невежливой, но сначала было лучше.

– Что бы ты понимала в экипировке. Это настоящий гагачий пух. Просто необязательно забиваться в угол, можешь подвинуться ближе, и голову положить на мою руку.

– У тебя же с этой стороны рана.

– Ты боишься испачкаться в крови?

– Глупец. Я боюсь сделать тебе больно.

– А ты не бойся.

Он тихонько привлек ее к себе и просунул руку под голову. Она

Еще немного поерзала, пытаясь найти удобное положение, потом, пристроив голову на его груди, моментально заснула. А он еще долго лежал, наслаждаясь незнакомым ароматом волос, прислушиваясь к ее ровному дыханию, и улыбался.

Глава 3.

Андрей встряхнул головой, прогоняя воспоминания: «Так можно сойти с ума! Надо срочно заняться делом. Позвонить теще, сообщить сестре и главное решить, как быть с детьми». Он еще раз посмотрел на жену: «Прости, дорогая, прости»,– и быстро вышел из палаты. Вяземского в кабинете не оказалось, поэтому он решил спуститься на улицу, чтобы сделать звонки. Проходя мимо дежурной, Андрей опять обратил внимание на необыкновенную оживленность в вестибюле: «Что это у Вас так многолюдно сегодня».

Он спросил просто так, скорей поделился мыслями вслух. Вопрос был обыденным, даже банальным, поэтому последовавшая реакция его удивила. Медсестра смущенно покраснела, потом открыла рот, чтобы ответить, потом передумала, потом с трудом произнесла: "Они, это, в общем, тоже авария",– и окончательно смутившись, выбежала из вестибюля

"Ничего себе",– подумал Андрей, насчитав пять мужчин : "Столько аварий сразу, или все дамы ехали в одной машине. Но тогда, мужики должны быть знакомы, а эти ведут себя как-то странно, демонстративно не смотрят друг на друга, от них за версту несет раздражением и неприязнью. Впрочем, раздражение можно легко объяснить долгим ожиданием, ведь они уже сидели здесь, когда он только подошел. Охваченный чувством непонятной солидарности он решил помочь им с получением информации. У Вяземского всегда не хватает персонала, для таких дел.

Он подошел к живописной группе и поинтересовался, может ли он чем-нибудь быть полезен.

Два мужика просто проигнорировали его слова, сделав вид, что ничего не услышали. Один деревенского вида паренек поблагодарил, сообщив, что ждет свою матушку, которая вот-вот должна появиться, четвертый, отрицательно покачав головой, произнес ровным красивым голосом: "Нет, благодарю Вас". Пятый же высокий нервный молодой человек вскочил с маленького диванчика и взволновано заговорил.

– Чем Вы можете помочь, я здесь уже три часа, а мне никто даже толком не может сказать, что с моей женой. Только и слышишь: Идет операция, ждите, потом, она в реанимации, в коме. Ждите. Врач Вам все объяснит. Вы доктор? Вы можете сказать, как она.

– Молодой человек, возьмите себя в руки, успокойтесь, я сейчас сделаю несколько звонков и вернусь. А вы пока напишите фамилию, я постараюсь для Вас что-нибудь узнать. Парень, кивнув головой, начал суетливо похлопывать себя по карманам в поисках ручки.

Андрей спустился с крыльца, на ходу вытаскивая телефон и набирая номер Настиной сестры. Услышав сообщение об отсутствии абонента в сети, он позвонил теще, смутно представляя, что собирается ей сказать. Тривиальное: "Вы только не волнуйтесь" он отбросил сразу, так как знал из опыта, что именно эти слова, как правило, вызывают не только сильное волнение, но и инфаркты, и инсульты, не говоря уже о банальных истериках. На его счастье трубку взял тесть, вернее последний супруг тещи, которая была удивительно красивой женщиной, меняла мужчин, "как перчатки" ( по Настиному выражению двадцатипятилетней давности), но при этом оставалась доброй, любящей матерью и нежной преданной женой. Она всегда умела создать в семье веселую праздничную, а главное мирную обстановку. Каждый ее последующий муж, опять-таки, по словам Насти, был лучше предыдущего. Все они прекрасно относились к девочкам, что совсем не удивительно, поскольку любить ласковых послушных совсем не конфликтных детей легко. Удивительно то, что расставаясь с матерью, каждый из них считал своим долгом помогать ей в воспитании дочек, причем, не только материально. В свое время они все, включая отца девочек, проиграли в борьбе за первенство театру оперетты, в котором мама девочек была ведущей актрисой, и только последний супруг, зная о печальном опыте своих предшественников, поступил мудро, не претендуя на лидерство, и задержался в семье на двадцать с лишним лет. Именно этому мужественному человеку Андрей решил все рассказать. Разговор не занял слишком много времени. Мужчины изъяснялись кратко и по существу, без лишних ненужных эмоций.

– Я все понял, Андрей. Беда приходит всегда неожиданно, делай все, что считаешь необходимым, о нас не беспокойся, Людмилу я беру на себя.

– Да, чуть не забыл, никак не могу дозвониться Маше, может быть, Вы ей тоже сообщите о сестре, вдруг я забуду перезвонить, она мне этого никогда не простит.

– Хорошо, дружочек, я буду набирать ее каждый час. Дело в том, что Людмилка уже второй день не может с ней связаться, если она опять в ссоре со своим благоверным, то только Настенька может быть в курсе ее местонахождения.

Не успел Андрей нажать отбой, как почувствовал за спиной какое-то движение. Он резко повернулся и едва не столкнулся с одним из тех двоих, которые проигнорировали его слова в вестибюле. Это был невысокий армянин с гладко выбритым приятным лицом. Глаза смотрели насторожено, но голос звучал приветливо и слегка виновато.

– Извини, даарагой, не хотел тебя пугать. Спросить хочу, вернее попросить. Помоги узнать, что с моей женщиной.

– Я понял так, что вы не нуждаетесь ни в какой помощи.

– Э, даарагой, зачем так говоришь, не мог я там ничего сказать, там муж ее, ты же видел, какой он нервный, зачем его еще больше расстраивать.

– Вы хотите сказать, что он муж вашей жены?!! Андрей опешил.

– Че! Я не сказал жены, я сказал женщины. Узнай, джана моя, очень тебя прошу. Вдруг помощь, какая нужна, деньги там кому дать, или лекарства какие, или сиделка. Муж не может о ней хорошо заботиться. Мне вообще удивительно его здесь видеть. Нехороший он человек!

– Почему вы так решили, мне показалось, он искренне переживает?

– Знаю, потому и говорю, помоги попасть к ней. Клянусь, только взгляну! Ее имя...

Но Андрей перебил его: " Имя напишет муж, сейчас, боюсь, не запомню, посмотрю, что можно сделать.

– Спасибо, джана! Век буду помнить.

Озадаченный Андрей поспешил вернуться в здание: "Ничего себе метаморфозы, я не удивлюсь, что двое оставшихся интересуются той же барышней". Если бы он мог чувствовать, эта ситуация его скорей всего позабавила. Но утренний ступор не отпускал, он по-прежнему не испытывал никаких эмоций.

В коридоре он увидел тех же людей. Хотя нет: исчез парень, ожидавший мать, да и армянин еще не вернулся, зато на лестнице показался сам Вяземский с дежурной медсестрой. Все сорвались со своих мест и кинулись к нему навстречу. Но Андрей Сергеевич поднял руку, призывая их остановиться.

– Прошу Вас еще минуту терпения, мне необходимо поговорить с коллегой. Александр Львович, будьте добры, зайдите в мой кабинет.

Высокий молодой человек не сдержался и закричал: "Вы что издеваетесь, я могу, наконец, узнать, что происходит, как Настя, она пришла в себя?

"Какая Настя"?– обернулся Андрей.

– Вы обещали узнать о самочувствии моей жены Насти Горенской.

Андрей промахнулся мимо ступеньки: "Чушь какая-то, неужели все это происходит со мной. Это дурацкий мерзкий розыгрыш". Первое чувство, которое вернулось к нему, было недоумение, и он вопросительно посмотрел на друга.

Андрей Львович обреченно развел руками и прошептал: "Извини, не успел тебя предупредить, здесь происходят очень странные вещи", а потом добавил громко: "Приглашаю всех в комнату отдыха, где отвечу на все ваши вопросы. Светочка, проводите людей, пожалуйста, и предложите чай или кофе, мы сейчас подойдем.

По дороге Вяземского опять куда-то срочно позвали, он ушел, оставив другу ключи, а Андрей, оказавшись один, постарался собраться с мыслями. Мысли были все разные, но все одинаково гадкие, и главное, ни одна из них не проясняла ситуацию. Ему было наплевать, что он оказался смешным рогоносцем, он только хотел знать: "Почему?" Вторым вернувшимся чувством оказалась ярость. Он даже хотел ворваться в палату, чтобы прикончить эту стерву, но перед самой дверью остановился и вернулся в кабинет Вяземского. На смену ярости пришло банальное любопытство, и он понял, что не успокоится, пока не разберется во всем. Эмоции снова исчезли, уступив место холодной рассудительности. Он услышал какую-то суету в коридоре, топот ног, крики медсестер, скрип каталок, кто-то прошел мимо кабинета, толкая тележку со склянками, которые характерно позвякивали при каждом шаге.

Андрей, усевшись в глубокое кресло, почти начал дремать, когда в кабинет буквально влетел встревоженный Вяземский.

" Только что пытались убить твою жену", – выпалил он с порога.

– Судя по всему, попытка провалилась. Какая жалость!

– Андрей, все это очень странно, давай поговорим серьезно.

– Давай поговорим. Ты знал об этих людях и ничего мне не сказал.

– Я не знал. Мне несколько раз звонила дежурная, спрашивала, что сказать мужу Горенской, я сказал, что мы уже поговорили . А тут она прибежала сама, и стала рассказывать, что четыре человека интересуются Настей, причем один из них утверждает, что она его жена, он пришел первым, остальные приехали позже, но тоже спрашивали про Настю, правда осторожно, чтобы остальные не слышали. Мы поспешили вниз, но не успели. Ты уже обо всем узнал сам.

– Еще не обо всем. Статус, по крайней мере, двоих, мне пока не известен. Я говорю, по крайней мере, двоих, потому что их может быть гораздо больше, просто не все еще посмотрели "новости". Ты сказал, что ее пытались убить? Каким образом?

– Самым примитивным: отключили аппарат искусственного вентилирования легких. Хорошо, что сестра вовремя зашла в палату.

– Да, действительно хорошо, потому, что я сам мечтаю ее прикончить, как только она придет в себя и ответит на мои вопросы.

– Андрей не говори так, прошу. Сюда едет следователь, просил задержать тебя для беседы. Сказал, что у него много вопросов по аварии, к тебе в первую очередь. А тут еще это покушение. Как бы не стать главным подозреваемым.

Андрей зло рассмеялся: "Это еще вопрос, кто главный"

– Ты же сам знаешь, что первый подозреваемый всегда кто-то из супругов.

– Вот именно, в нашем случае, как выяснилось супругов несколько, нужно пойти обрадовать товарищей.

– Позвони своему приятелю из органов, сдается мне он тебе ох, как пригодится.

– Конечно, пригодится, особенно учитывая, что он бывший парень моей жены, хотя в свете последних событий может и не бывший.

Кривая усмешка, возникшая на его породистом лице, исказила его до неузнаваемости.

– Я никогда не чувствовал себя так мерзко. Мне ни больно, ни грустно, ни страшно, ни обидно, ни стыдно. Мне вообще никак!

– Может это к лучшему, я имею в виду эмоциональную прострацию. Ни что не будет отвлекать тебя от поисков истины. Ты ведь хочешь узнать истину.

– Это единственное, что я сейчас хочу, и единственное что дает мне силы жить дальше.

И ты знаешь, что странно, мне сейчас не так важно узнать, почему она так со мной поступила, как выяснить, кто стоит за покушением. Учитывая выпавшие из шкафа скелеты, сделать это будет не просто. Ты прав нужно срочно позвонить Игорю.

Однако не успел он закончить фразу, как дверь без стука распахнулась, и на пороге нарисовался упомянутый Игорь, собственной персоной. Вежливо кивнув Вяземскому, он сгреб своими огромными ручищами Андрея и произнес: "Все знаю, и даже больше."

Андрей усмехнулся: "Ну это вряд ли" .

– Какие-то изменения с Настей? Она пришла в себя? Ну что Вы молчите.

– Настя без сознания, состояние стабильное, здесь другое. Но сначала ты.

– Даже не знаю, как сказать. Короче, авария оказалась хорошо продуманной и подготовленной. Андрей, кто-то хотел угробить твою жену!

– Почему вы так решили?

– Это результаты обыкновенного расследования. Шофер грузовика оказался очень наблюдательным человеком. Он заметил странности в догоняющем его автомобиле, как будто у того напрочь отсутствовали тормоза. Кроме того на месте трагедии находилась еще одна машина, водитель даже выходил из салона, но потом стремительно скрылся. Своими подозрениями шофер поделился с подъехавшими "гаишниками", те на удивление быстро организовали экспертизу и выяснили, что у "Хонды" был поврежден тормозной шланг, причем так, что он рвался постепенно. Как долго длился процесс, установить не удалось. Честно говоря, не пойму, кому могла помешать Настюха. Или может быть ты? Ты пользовался ее машиной?

–Никогда. Она могла сидеть за рулем моей "Ауди", если мы ехали куда-нибудь вдвоем, а я в ее "Хонде" нет. Но в отличие от тебя, я как раз знаю людей, у которых могли быть причины желать ее смерти.

– Ты шутишь?

– Даже не думаю! Более того, четверо из них сейчас находятся здесь, в комнате отдыха. Но и это еще не все, кто-то пытался повторить покушение уже здесь, в клинике. Но опять неудачно.

На Игоря было жалко смотреть, он сжал свои огромные лапы с таким хрустом, что, по мнению Андрея, в кистях не осталось ни одной целой косточки.

– Ты так спокойно об этом говоришь? Вы опросили персонал? Установили наблюдение за палатой? Кто эти люди, выяснили? Как вы на них вышли?

– Никто на них не выходил, они сами приехали сюда. Это любовники моей замечательной женушки.

"Немая сцена" длилась недолго. Игорь был профессионалом и быстро справился с разбушевавшимися эмоциями.

– Рассказывай все, что тебе известно.

Внимательно слушая друга, он с невольным восхищением отметил удивительное спокойствие, с которым тот излагал неприятные сведения. "Надо же какое хладнокровие, я бы так не смог", подумал тон, а вслух спросил: "Почему, ты решил, что остальные двое, тоже имеют отношение к Насте? Если только на основании того, что они подскочили вместе со всеми к Вяземскому, а потом пошли попить чайку, так это ни о чем не говорит. Может они просто проголодались или решили угоститься за счет заведения? Типа "халява, сэр"!

– Во-первых, на любителей "халявы" они совсем не похожи. Ты видел их прикид? Во-вторых, они про нее спрашивали.

– Ах, да я совсем забыл, ты ж говорил, что дежурная медсестра сообщила Вяземскому. Пойдем, не обходимо с ними поговорить, до приезда следователя. Где, ты сказал, они находятся?

Он почему-то сразу безоговорочно поверил Андрею. И его тут же начал одолевать стыд за эту безоговорочность и молниеносность. Ему было безумно жаль своего низвергнутого кумира и своего обманутого друга, и себя такого наивного и верующего в чужую непогрешимость. Ну не мог он так ошибаться в Насте, не мог.

Он резко остановился посреди коридора: " Нет, Андрей, здесь что-то не так, не вяжется это все с Настеной. Я слишком долго ее знаю",– он сначала хотел сказать: "Хорошо знаю", – но передумал под натиском открывшихся фактов.

– Андрей, ты знаешь, как я любил ее, как много она значила в моей жизни. Чтобы вернуть ее, я готов был на многое: я плел интриги, втираясь в доверие к подругам, родителям, сестре, я делал дорогие подарки, обхаживал всячески, я не остановился даже, когда ты уехал в Афган. Меня не мучила совесть, я занимался с твоими детьми, я помогал писать диплом, и все это с тайной надеждой, что она оценит мои старания и когда-нибудь станет моей. Пойми, я был с ней в такие моменты боли, отчаяния, безысходности и никогда, слышишь, никогда не было намека на то, что она готова перейти черту. После того злополучного похода, мы даже не целовались ни разу, хотя раньше могли часами предаваться этому невинному наслаждению. И ты хочешь, чтобы я поверил, что она могла спать, с кем попало?

Лицо Игоря пылало, руки дрожали, из глаз сыпались молнии, они буквально вонзались в сердце Андрея. Огненная плазма поглотила этот ледяной кусочек с желудочками и предсердиями, и он снова услышал стук своего сердца. Охватившее его чувство стыда за недавние высказывания в адрес друга и свои подозрения он попытался скрыть за очередной грубостью.

– Твоя тирада смахивает на исповедь обиженного барина, которому предпочли холопа.

Мощный тяжелый кулак просвистел перед самым носом, Андрей едва успел увернуться, по всем правилам боевого искусства, навыки которого, как оказалось, никуда не делись и в нужный момент вынырнули из глубин его подсознания, где пылились невостребованные уже много лет. Он сделал бросок вперед, зная, что за рукой мазанувшей воздух последует тело. Но Игорь устоял на ногах, сумев вовремя перенести тяжесть на пятки. Они еще немного постояли, сверля друг друга взглядами, потом, не сговариваясь, улыбнулись и, крепко пожав руки, продолжили свой путь.

"А наша предыдущая схватка была интереснее", – смеясь, сказал Игорь, невольно хватаясь за правое ухо, вспоминая, как оно выглядело после давнишней драки.

– Здорово я тебе тогда физиономию расквасил, думал так и останешься с перебитым носом. Но твоим коллегам надо отдать должное, как они его отремонтировали, почти незаметно.

– На нос плевать, главное руки остались целыми, в отличие от тебя. Сколько ты потом ходил в гипсе?

Приятные общие воспоминания окончательно успокоили друзей, и они решительно вошли в комнату отдыха.