Текст книги "Сквозь века. Новая эра"

Автор книги: Любовь Королева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Действия происходили на континенте Айсильвермонтенстэп. Граница которого, на севере проходила по морям Северного Ледовитого океана. На западе и востоке, он омывался Атлантическим и Тихим океанами, и имел несколько приближенных островов архипелага Шамашан. А с южной стороны, континент тесно граничил с труднопроходимыми, не покоренными и малоосвоенными горами.

Дальше события развивались на островах Гайчав и Гивини, отделенных от континента широким проливом Гай.

Имена главных героев:
из клана эльфов «Тени леса»:

Ирим, Орлиный коготь (вождь)

Нулипес (жена вождя)

Бьюч (соратник и названный брат вождя)

Роматис (предатель)

из клана Серебряных эльфов «Эльфиямну»:

Фокстоф (дед Ирима)

Пуша (бабка Ирима)

из клана дворфов «Горные яки»:

Олеон (шаман)

Кирма (главная героиня)

Пуотс, Громовой голос (вождь клана, отец главной героини)

Жиона (жена вождя, мать главной героини)

Рисса (младшая сестра героини)

Гиппогриф Якс (найдёныш)

из отряда гикингемов:

Юзу (предводитель воинов)

Рушкана (изгнанница, колдунья)

с «Дьявола» – корабля флибустьеров:

Давис (капитан пиратского судна)

Пугу (боцман, приятель капитана)

Когда людьми управляет гнев,

его разрушительная сила велика,

когда дурость, то безгранична.

Если проложила мост надежда,

многое можно претерпеть, изменить, пережить.

А уж если за дело взялась любовь,

то преодолеваются и разрушаются любые преграды.

Становится всё по плечу…

Пролог

С тех пор как Пуотс вернулся с Севера, прошло два месяца. И как-то раз, ближе к вечеру, в ворота города постучались и попросили встречи с вождем. Посетитель был один и безоружен. Пуотс переговорил с ним прямо у ворот, после чего выпустил того, а сам в ярости поспешил домой, чтобы выяснить открывшиеся ему новые факты и известия, которые, как оказалось, в семье не знал только он.

***

– Жиона, ты меня предала, – ревел Пуотс.

– Чем же, муж?

– Ты не сказала, что наша дочь совершила страшный поступок.

– Погоди, не горячись, – увещевала жена. – Какой поступок? Что полюбила не того, по твоему мнению? Что за счастье боролась?

– Она поставила под удар всю общину, – сказал Пуотс. – Эта похотливая дрянь чуть всех нас не сгубила.

– Не смей, – закричала жена и замахнулась в сторону мужа топориком для рубки мясного филе, – так говорить о дочери. Иначе я тебя убью.

Глава 1

– Что тебе нужно? – крикнул мужчина, хватаясь за арбалет.

– Тише ты, не кричи, оглушил, – проговорил шедший по лесной тропе чужак. – Разговор есть.

– О чем?

– Дело у меня к тебе.

– Дворфы не ведут общих дел с бродягами.

– Скоро ты сам им станешь, если не выслушаешь меня, – посоветовал чужак.

– Говори, я слушаю.

– Ты уверен, что мы одни здесь?

– Говори, – повторил мужчина.

– Я не буду ходить кругами, а говорю прямо, что пришел с предложением. Давай объединим наши силы и выступим против эльфов, – предложил чужак.

– Вот как? А что они тебе сделали? Вроде вы закончили вражду.

– Не теперь. У меня там остались свои счеты.

– Я не доверяю никому, тем более тебе, дикарь.

– В этот раз придется довериться. Я не против тебя и твоего народа. И слыхивал, что ты давно имеешь виды на их земли. Так давай, я помогу тебе их завоевать. Ты получишь желаемое, и я буду не в накладе.

– Не пойму я твоего интереса.

– И не надо, – сказал чужак.

– Мне нужно подумать.

– Думай. Но, не долго. Сам знаешь, у меня терпения мало.

– Иди. Приходи через день, и я все тебе скажу.

Чужак молча, развернулся, и тяжелой косолапой поступью отправился назад, откуда пришел.

Дворф задумчиво смотрел ему вслед. Потом отвел взгляд, потер подбородок, погладил рукой бороду и покачал головой.

«Умный малый, – подумал он. – А его помощь может пригодиться, если я решусь действовать. Только подло это, за спиной объявлять войну и наступать. Я даже не пытался решить вопрос миром. Может как-то смогли бы договориться, я бы помощь предложил. Ну, не дикари же все-таки. И разговаривать умеем».

Дворф снова вздохнул и отправился в город. Перед встречей с чужаком он бродил по лесу среди Олиствы и делал зарубки на деревьях, чтобы определить, где больше всего произрастает молодняк. И теперь разговор вывел мужчину из равновесия. Он отправился домой. А уже вечером в ворота постучались. Из разговора с наглым гостем, Пуотс понял и уяснил одно, войне с эльфами быть.

***

– Вождь, куда оружие складывать?

– Зим, прямо у ворот оставляйте. Когда будем уходить, чтобы под рукой все оказалось.

– А не заметет снегом?– спросил коренастый, лысый мужчина с пышной рыжей бородой до пояса.

– Рогожей в два слоя прикройте, – посоветовал Пуотс. – А потом с разных концов ухватимся и встряхнем.

– Понял тебя, вождь, сделаем.

Пуотс кивнул и пошел дальше. Вот уже десять дней идет активная подготовка к войне с эльфами. И за это время вождь клана дворфов «Горные яки» спал всего несколько часов. Его терзали сомнения в правильности своего поступка. Ведь те существа, что живут у подножия горы, не виноваты в его претензиях к их клану. И от того, что замышляет Пуотс, пострадают и погибнут невинные существа. Но не было у него другого выхода, это вопрос чести. Дворф вышагивал по тропинке леса, направляясь к обрыву. Именно там мужчина находил с недавних пор уединение и покой. В том месте лучше дышалось и думалось. Глядя вдаль, на бескрайнюю линию горизонта, где сливались небо и земля, а пики скал воздевали свои лапы вверх, будто моля природу о пощаде, Пуотс размышлял. Прочно въелась в памяти у него встреча с одним наглым эльфом, по имени Роматис.

***

Ожидая встречи с чужаком, дворф фланировал вдоль тропинки, заложив руки за спину и сгорбившись, будто известия последних дней наложили тяжелый гнет на его плечи. Он, то и дело останавливался, зачем-то поочередно засовывал края штанов в высокие меховые сапоги на деревянной подошве, потом тер пальцем в задумчивости лоб и натягивал лохматую шапку из лисицы почти до глаз. Кафтан, подбитый изнутри кроличьей шкуркой, его не согревал, а может, нервы сдавали и доводили его до озноба. Зима пришла как-то очень уж внезапно. Они были настроены на теплую погоду еще месяца два, а вышло иначе. Со стороны Ледовитого океана дуло стужей, но не той, от которой холодно. В воздухе пахло сражением. А далеко на горизонте появились корабли, семь шло. Их было видно с пики Катасаны, куда раз в месяц забирался по специально отбитым для такого случая ступеням, его верный помощник Жилос, и осматривал все четыре стороны света. Восхождение обычно занимало один день, и столько же обратно. Но в тот раз Жилос прибежал раньше. Он сообщил, что ходу примерно с месяц, при хорошей погоде, и месяца с полтора, при резком обледенении, идут корабли. Небольшие, но с металлическими, двойными днищами, они легко прорезают себе путь острыми носами и устойчиво держаться на воде, даже в шторм. Пуотс держался уверенно и только махнул рукой, мол, пройдут мимо.

Запахнув ворот кафтана, вождь дворфов очнулся от воспоминаний и обернулся как раз в тот момент, когда из-за деревьев мелькнул силуэт чужака.

– Ну что, подумал? – спросил он, приближаясь.

– Подумал, – ответил дворф.

– И что?

– Какие гарантии ты мне предоставишь?

– Ты о чем?

– Зодон, не виляй. Ты сам все понимаешь, веры тебе нет. Я помогу тебе, а потом увижу свой народ перерезанным.

– Пуотс, мне не нужен твой народ. И гора твоя не нужна. У меня есть деревня. А большего я не желаю. Тут вопрос чести.

– Вот как?

– Да, так, – кивнул орк.

– Сколько вас? – спросил вождь «Горных яков».

– Мало.

– Что так?

– Так бывает, – уклончиво ответил вожак орков.

– Как ты воевать собираешься? – удивился дворф.

– Поэтому я пришел к тебе.

– Оружие, есть какое? – спросил Пуотс.

– Есть.

– Ну, хоть это радует.

– Когда выступаем? – спросил орк.

– Через семь дней.

– Долго.

– Не гони. Твою спешность я знаю, а дела наскоком не решаются. Тем более, война с эльфами.

Орк согласно кивнул и ушел.

Пуотс присел на корточки и закурил трубку. Табак оказался крепким и мужчину слегка повело. Он поднялся на ноги и привалился спиной к дереву. Перед глазами так и стояла недавняя встреча с эльфом.

***

– Здравствуй Пуотс, – ухмыльнулся при встрече эльф.

– Здорово, – ответил дворф. – Случилось чего?

– А как же, – снова ухмыльнулся парень.

– Говори, чего тянешь.

– Скажи мне, мудрый вождь, как ты мог свою дочку доверить нашему пройдохе?

– Чего мелишь, дурень? Обкурился?

– К твоему сведению, я не курю. И сейчас пытаюсь понять, так ли ты умен, как о тебе гласит Писание.

– Парень, ты напрашиваешься на неприятности.

– Погоди, не горячись, – произнес эльф. – Ты что, ничего не знаешь?

– Знаю что? – удивился дворф.

– Ну, ты даешь, – рассмеялся парень.

– Слушай, я тебя сейчас ударю. Ты вроде Роматис, племянник Аркяла. Так?

– Был племянником.

– Что значит, был? – не понял Пуотс.

– То и значит. Вышел дядька мой, – сообщил эльф. – На своей горе. Как ушел, так и не вернулся.

– Ты бредишь что ли? Куда ушел? Какая гора своя? Ты не в себе?

– А. Так ты вообще ничего не знаешь, – рассмеялся Роматис. – То-то я смотрю, ты спокоен. Сейчас я тебя просвещу.

– Да уж поскорее.

– Дело в том, что дочка твоя ушла за нашим дурачком Иримом. Только он самым умным оказался и забрал у меня Стул Аркяла, который должен был мне перейти по праву. А выяснилось, что Ирим чистой крови, и Стул теперь его. Он править будет нашим кланом, и женится на твоей дочери. А это, как ты сам понимаешь, грозит гибелью всем нам. И если не совсем гибелью, то неприятностями точно. И золотой зуб, который у тебя недавно пропал, он выкрал, чтобы отнести шаману. А тот, потом сведет его с твоей дочерью. У них любовь, понимаешь это, и никто им не указ.

– Если ты мне наговариваешь, – разъярился Пуотс.

– Не оговариваю, – перебил его Роматис. – Они вот-вот прибудут.

– Откуда? – взревел дворф.

– От родни. Так что ты намерен делать?

– Не твое дело. Иди.

– Ухожу, – согласился довольный эльф.

Пуотс запер ворота и помчался домой. Дома у него случился неприятный разговор с женой, после которого выяснилось, что она все знала и молчала. Но, угрозами и криками, он ничего не добился, кроме ссоры с матерью своих дочерей, которая пригрозила, что убьет его.

Так в голове мужчины укоренился план о нападении на эльфийский клан.

***

И вот сейчас, сидя у обрыва, вождь клана дворфов думал и сомневался, сомневался и много думал. Он прожил по соседству с эльфами на горе Катасана не один десяток лет. Бывало, вместе, плечом к плечу, они отвоевывали свои земли у лихих захватчиков, у бродяг и дикарей, у злых троллей. Они вместе, камень к камню, выстраивали могущественный город Асаджун, который теперь славился крупнейшим базаром на всю округу, где происходили не только торговля, но и развлечения, песни, пляски, борьба, игры и многое другое. Пуотс вспомнил, как он, Жилос, Аркял, Бьюч, и Ирим, стояли у берега реки Горуня и спускали первый плот, построенный совместными усилиями. После плота на воду опустили лодку, а позже и их первый корабль, под названием «Эльдво».

Пуотс улыбнулся. Ведь так хорошо жили, дружно. Вроде и хотелось больше земли иметь, но постепенно сроднились, прижились. А теперь, он, защищая честь дочери, вынужден поднять оружие на своих соседей, невинных и наивных существ, который и сами ничего не понимают.

«Может, я тороплюсь? – спрашивал себя дворф. – Лучше ведь дождаться этого засранца, и с ним поговорить. Забрать дочь домой. А что если он ее опорочил? Что если она уже понесла от него? Нет, нужно наступать, пока его нет. Он не посмеет сдать свой народ в рабство, тогда я и заберу эту дрянь домой, а ему уступлю его клан. Да, пожалуй, так я и поступлю».

Пуотс решился на войну с эльфийским народом. И пока в лесу стояла тишина. Слегка потрескивала на морозце кора Олиствы, сосен, елей, пихты и туи. Обледенела крона могучих, многовековых дубов. Солнце слабо проглядывалось из-за серых облаков, нависших над горой. Трава под ногами пожухла и укрылась слоем мягкого, бархатного мха. Вождь посмотрел на реку. Она притихла и спряталась за слоем прозрачного, толстого льда. На морозе от него отходил какой-то таинственный звон. Этот звук завораживал и манил. Будто древний шаман босиком скользил по ледяному зеркалу и постукивал в бубен, бормоча одному ему известное заклинание. Река подо льдом пенилась и бурлила, мелькали мальки, виднелась тина. Только скрыто это и недоступно до весны, которая теперь наступит совсем не скоро. А пока, снег, лед, мороз. И совсем скоро эта живописная картина обагрится горячими, алыми струями.

– Видит небо, я не хотел этого, – произнес вслух Пуотс.

Эхо разнесло его слова на много миль вперед и вернуло владельцу.

– Плохой знак, – снова произнес дворф.

– Хой знак, …ой знак, – вторило эхо.

Глава 2

– Вот так вот, – проговорил Зодон. – И теперь я хочу, чтобы мы порубили этих задавак на куски.

– Отец, ты не прав, – возразила Панелис. – Мы больше не хотим войны. Нам нравится жить здесь. Это наше место. Сюйт плуг смастерил, мы землю весной возделывать будем.

– Дочь, ты себя слышишь? – завопил вожак орков. – Какой плуг? Чего возделывать? Я тебя на войну зову. Плечом к плечу. Ты чего нюни распустила и в бабу превратилась.

– А я и есть баба, – закричала Панелис. – Ты мне сколько раз обещал мужа найти, обряд устроить. А что вместо этого? Я сама себе мужика отбивала, половины зубов и волос лишилась. И да, я больше не ем сырое мясо. Скиталец Сюйт, который прибился к нашему отряду месяц назад, полюбил меня, он научил меня иной жизни. Я Сапата отдала Дижане. У них теперь тоже семья. Мы не пойдем воевать.

– Я прикончу вас всех, прямо тут, – ревел Зодон.

– А ты попробуй, – произнес великан, по имени Сюйт.

Он заслонил Панелис своей могучей грудью и поднял кулак над головой вожака. К нему присоединился орк, по имени Сапат. Он поигрывал топором в руках и медленно двигался на Зодона.

– Ты оставил нас с носом, – произнес орк. – Без монет и еды. Мы в эти месяцы выживали, как могли. И выжили. Без войны и сырого мяса. Мы поняли, что не звери, не дикари, а особи. И теперь ты не втянешь нас в худое дело. Иди и воюй сам, если тебе это надо. Нас не вдохновил твой рассказ, и причина, по которой мы обязаны напасть на эльфов. Они нам ничего плохого не сделали. И мы их не тронем.

– Ребята, да вы чего, зажирели на вольных харчах? – сопел Зодон. – Я же вас не предал ни разу, а вы.

– Что мы? – спросила Панелис.

– Вы предали меня.

– Чем? – спросила дочь.

– Всем.

– Это не ответ. Отец, мы живем мирно. Оставайся с нами. Будем жить, трудиться, честно и тихо.

– Нет, – взревел Зодон. – Не бывать этому. Пока я жив, я буду нападать, воевать и рвать на куски живую плоть.

– Ну, как знаешь, вождь, – проговорил Сюйт. – Раз ты покидаешь наш лагерь, мы выберем другого вожака.

– Что?– заорал Зодон.

– А выбирать и не нужно, – ухмыльнулась Панелис. – Ты, мой дорогой муж, будешь нашим вожаком. У тебя хватает отваги, ума и силы.

– Да я вас раздавлю. Вот эльфов перережу и вернусь, чтобы с вами разобраться.

– Мы будем ждать тебя, отец, – рассмеялась Панелис.

Зодон не мог больше терпеть насмешки своих собратьев, и, опрокинув скамью, на которой восседал посреди избы с кружкой вина, удалился. Он вышел на улицу и поежился. На него пахнуло сыростью и пронизывающим ветром. Орк запахнул тулуп, позаимствованный в крестьянской избе, подвязал пояс, и удивился тому, что сильно похудел. Изгнанный вожак прошлепал совсем немного, всего лишь до соседнего дома. Злость уже улеглась и осталась обида. Ему хотелось остаться с собратьями, но мешала гордость. Ведь он предал свою дочь, обещая ей вернуться с золотом, и мужем, продав пленного эльфа людям. А что получилось в итоге? Он просто проспал пленника. И того похитили у него из-под носа. Стыд и позор перед соплеменниками. Теперь делом чести было для него истребить весь эльфийский народ, который своим существованием напоминает ему о провале.

Пока Зодон бродил по холоду вокруг домов, его дочь разговаривала с соплеменниками.

– Я не в силах его остановить, – произнесла она.

– Он жаждет крови и войны. Только один, он вряд ли выстоит.

– А дворфы? – удивился Сюйт. – Они же договорились действовать совместно.

– Я не верю им, – проговорила Панелис. – Им-то, зачем воевать с эльфами?

– Ну, не знаю.

Со стороны, если взглянуть на этих существ, никогда бы не подумали, что это воители – орки. Когда-то убивающие, и поедающие сырое мясо дикари, сейчас превратились в чистых и честных домочадцев. Они вымыли избу после страшной драки, где переломали мебель и побили стекла на окнах. Две уцелевших в битве девушки, Панелис и Ори, не ожидая от себя способностей к домашним делам и заботам, с головой погрузились в эти интересные дела.

Месяц назад к ним в дверь постучал незнакомый здоровяк, бродяга. Он был больше похож на человека, нежели на орка, некая смесь двух рас. Высокого роста и крепкий в плечах, он твердо держался на мускулистых ногах в широких холщовых штанах. В мозолистых руках мужчина держал маленькую котомку. Худые башмаки намокли и хлюпали при каждом шаге незнакомца. Рубаха не грела, а только хуже раздражала озябшее тело. Обветренное человеческое лицо скрывала густая длинная борода, свисающая на грудь. Нос у мужчины был крупноват, и из широких ноздрей торчали жесткие мелкие волоски. Покатый лоб с кустистыми бровями, облепили курчавые темные волосы. Вот лицом незнакомец больше походил на орка. Мясистые большие губы подрагивали от стужи, и от этого крупные почерневшие зубы отбивали ритмичную дробь. На улице, который день лил ливень, и бедняге негде было укрыться. Панелис пустила мужчину в дом, и как оказалось, в свое сердце.

В те дни она была счастлива, и отдала Сапата, которого женщины пользовали как мужчину, по очереди, Ори.

И именно тогда Зодон следовал за группой эльфов, во главе которых шествовал Аркял. Посреди мокрой степи он убил вождя эльфов и бежал от преследовавших его стрел, летящих в спину. Раны тогда ему были нанесены большие и глубокие, но орк сумел добраться до деревни, придумав отговорку, что эльфы напали на него, отобрали пленника и изранили его самого. Дочь выходила отца, и когда тот встал на ноги, первым делом поспешил на встречу с вождем дворфов.

Глава 3

– Пуотс, орк пришел, – крикнул Жилос приятелю.

Вождь клана дворфов, снаряженный до зубов и позвякивающий металлическими доспехами, медленно приближался к главным воротам города Асаджун.

– Ну что, готов, – пророкотал Зодон, вместо приветствия.

– Как видишь, – ответил Громовой голос.

– Когда наступаем?

– Вечером. Так все эльфы будут в лагере, им особого подвоха не ожидается со стороны. Я только что-то не вижу твоего отряда.

– Я один,– ответил орк. – И уже вроде вечер.

– Не понял, как это один? – возмутился Пуотс. – Я свой народ веду на гибель, а ты своих орков приберег.

– Не горячись. Нет у меня отряда. Пока я ходил в город людей, Лунфэль, они перебили друг друга. Остались только моя дочь и еще одна баба.

– Вот как. А чего сразу не сказал.

– Не захотел.

– Значит так, – произнес Пуотс, – будешь со мной в ногу шагать. Я не потерплю измены с твоей стороны, и заколю тебя на месте.

– Не голоси, – спокойно ответил Зодон. – Я никогда не прятался за чужие спины, и всегда шел с открытым забралом.

Выслушав орка, вождь дворфов повернулся в сторону своего отряда, оглядел боевых товарищей, подбросил вверх рукоятку топора, что означало начало боевого похода. Дворфы – воины, выстроенные все в ряд, подобрались, приосанились, зазвенев нестройным, заунывным скрежетом разнообразного оружия. Пуотс повернулся к ним спиной и вышел первым через распахнутые ворота своего города. За ним шагнул Зодон. И уже после, потянулась вереница воинов в составе пятисот двадцати пяти дворфов мужчин. Они шли медленно и осторожно, стараясь не наделать особого шума. Лес будто вымер, до того было тихо и спокойно вокруг. Медленно кружил снег, хватал морозец, и скрипел под ногами хрусткий наст. Зодон тяжело шлепал рядом с Пуотсом, рука об руку.

– Ты в разведку кого послал? – спросил орк.

– Да. Воины пришли утром, и сообщили, что новый вождь эльфов еще не вернулся.

– Новый? – удивился орк.

– Ты что, не знал?

– Почему? – смутился Зодон. – Знал.

Ему не хотелось раскрывать дворфу тайну, от чьей руки погиб старый вождь эльфийского народа.

– Новый у них править теперь будет, прощелыга. Этот отросток дочь мою увел за собой. Отнял у меня, – повысил голос Пуотс.

– Чего голосишь? – осадил того Зодон. – Кто же таков этот смельчак?

– Ирим, – ответил вождь.

– Не знаю такого, – прогнусавил орк.

– Ой, ли. А поговаривают, что твои бездельники его похитили. Как тогда могло такое произойти, что он цел и невредим?

– Чего? – заорал Зодон.

Орк остолбенел от услышанной новости. Он стоял, чесал затылок и вспоминал тот момент, когда пробудился в степи, а пленника рядом не было. Дикарь до сих пор так и не понял, как эльф пропал. Именно с того момента и начали преследовать зеленого монстра неудачи.

– Пошли, – проворчал Пуотс, подталкивая орка в спину рукояткой топора. – Не время репу чесать. А чтобы вшей не было, нужно хоть иногда, но мыться. Вроде как в деревне поселился. Там что, не хватает воды?

– Не твое дело, – огрызнулся Зодон и припустил вперед.

Тропа обледенела и сделалась скользкой, что создавало существенные проблемы при спуске с горы приземистым и неповоротливым мужчинам. Обрыв рядом с тропой зиял своей щербатой пастью, дышал сыростью, поднимая вверх туманное облако. Воины падали. Хватаясь друг за друга, они съезжали к краю скалы. Кого-то успевали схватить и вытащить. А некоторые, даже не поняв, что случилось, мгновенно падали с уступа и разбивались. Снег обагрился красными брызгами, будто раздавленные гроздья рябины под ногами. Пуотс разозлился не на шутку. Переход становился все труднее, отряд редел. Много воинов бесславно погибли. Просто так пали, даже не начав бой. А все по прихоти их вождя, ради не нужной никому войны. Среди мужчин назревала вражда. Они зло поглядывали в сторону Громового голоса. Тот же упрямо шлепал вперед. Орк следовал рядом, пыхтя и отдуваясь. Четыре дня шли дворфы из своего города, чтобы напасть на эльфов. Они рассчитывали устроить нападение вечером, но ввиду сложившихся обстоятельств, подоспели только к утру.

В поселке «Теней леса» царил мир и спокойствие. Эльфийки носили ведра с талой водой к чанам, составленным у амбара. Женщины затеяли стирку.

Малыши бегали по двору с радостными воплями и изображали бой своими деревянными мечами. Как они сейчас были близки к истине.

Мужчины занимались погрузкой угля в маленькие тележки. Никто и подумать не мог, что ожидает эту идиллию через каких-то двадцать минут. И только когда с диким воплем на их территорию ворвутся воины в доспехах и начнут убивать любого, кто попадется на их пути, даже не объяснив причину своего поступка, они испугаются. А пока эльфы занимались своими делами, а дворфы медленно подступали все ближе и ближе.

И тут началось.

В лагерь к эльфам первым ворвался Зодон, и с диким криком подняв копье вверх, несся на старого эльфа, который тащил мешок с мукой. Эльф не растерялся, мгновенно сунул руку в голенище сапога, выхватил тонкий узкий нож и вспорол мешок. Пока орк бешено вращал белками глаз, и, морщив перебитый широкий нос, бежал вперед, эльф кинул ему куль в лицо. Белая пыльца угодила в цель. Старичок хоть и был с виду слаб, но до сих пор оставался жилист и мускулист, и ему хватило сил забросить мешок как можно дальше. Зодон не ожидал такого, с забитыми носом и ртом, запыленными глазами, громко чихнул.

Встрепенулись теперь уже все жители поселка. Побросав свои дела, они схватились за оружие.

Орк продолжал носиться по территории и кричать, пока не налетел на кучу с углем. Проехав на гладких черных камнях, он упал грудью на свое же копье. Как же он орал. То ли это были крики боли, то ли досады. Так все для него хорошо начиналось, и как позорно обернулось. Не начав боя, он сам себя погубил в черной куче горной породы. Орк еще пытался какое-то время биться и пробовать встать, но так и не смог, и только загоняя глубже стальной стержень себе в плоть, он сам себя же и истязал. На него уже никто не обращал внимания. По ту сторону от выходящего орка разгорелась страшная, кровавая бойня, в которой погибали и даже не знали за что. Дети, кто успел, бежали прятаться в глубокие пещеры, а кто загляделся, были либо ранены, либо убиты.

Услышав звуки борьбы и крики боли, прибежал эльф Бьюч, который временно остался за вождя. Он направил впереди себя стрелу и несся в самую гущу сражения. Добежав до Пуотса, паренек вскинул лук и натянул тетиву.

– По какому праву, ты, подлое животное, здесь пустил кровь? – вскричал Бьюч.

Вождь сделал знак своим воинам, дунув два раза в маленький деревянный рожок, висевший на веревочном шнурке на груди, и звуки сражения стихли.

– Где этот отросток? – властно прокричал Пуотс.

– О ком ты? – переспросил Бьюч.

Эльф смотрел прямо в глаза дворфу, пытаясь подметить ход его мыслей и предугадать малейшее движение. Снег кружил вокруг них. Поблизости раздавались стоны раненых. Воины по обе стороны от предводителей замерли. Из движений можно было только увидеть, как у каждого представителя обеих кланов бегают зрачки. Они выжидали наготове. Момент накалялся. Сердца у каждого отбивали неровный ритм. Вражда читалась в каждом взгляде. Дворфы будто казались безоружными, в отличие от эльфов. Многих было не заметить. Но они где-то были и настороженно ждали. И именно это нервировало и еще больше выводило из себя тяжеловесов дворфов. Они понимали, что в каждого нацелена стрела, а может и две. Вот только где они, эти затаившиеся стрелки, эти матерые воины, было не угадать. Дворфы переминались с ноги на ногу. Из их ноздрей вырывался пар, что придавало еще большего устрашающего вида к тяжелым стальным доспехам, которые закрывали могучую грудь, коренастую спину и мясистые ляжки. Головы воинов были прикрыты металлическими шлемами, где от середины лобной части спускалась маленькая пластина, прикрывающая нос. Дворфы боялись за свои носы, потому что когда удар противника приходился на эту часть лица, они просто вырубались и становились беззащитными против действий врага.

У эльфов же, головы вообще были не покрыты. Их светлые волосы промокли от налипшего снега, косы и хвосты обвисли, а лица казались еще более худыми и изможденными от внезапного страха. Они были одеты повседневно. Теплые шерстяные штаны светло-коричневого цвета, мягкие замшевые сапоги выше колен, и бархатистые серые туники, подбитые мехом зайцев изнутри, составляли их наряд и в этот день, ведь они не готовились к бою. В таких одеждах зимой щеголяли все, и дети, и взрослые.

Пока у каждого в голове кружил свой ход мыслей, дворф и эльф, стояли друг напротив друга и смотрели исподлобья.

– О ком ты, воин? – повторил вопрос Бьюч.

– Где Ирим?

– Нет его.

– Я знаю это. Где он? – завопил Пуотс.

– Зачем он тебе? – спросил Бьюч.

– Этот ловкач увел мою дочь. Я хочу ее вернуть. Но перед этим, я перебью весь ваш подлый народ. Всех до одного, – пообещал Громовой голос.

– Причем здесь народ? Давай отпустим собратьев и сразимся один на один. Я за Ирима. И я его брат. Так тому и быть, обязан защищать его честь.

– Сосунок, уйди с дороги, – ревел дворф. – Где моя дочь?

– Нет здесь твоей дочери, Пуотс. Не визжи так. Она любит Ирима, а он любит ее.

– Дурень, ты сам понимаешь, что говоришь? Какая любовь? Ты забыл о легенде? Они нас всех погубят.

– Насколько я знаю, дворф, ты же не суеверный, – произнес Бьюч. – И к тому же, ты боишься, что мы погибнем из-за легенды, а сам привел отряд на безоружный народ, чтобы истребить нас. Где логика? Ты сам себе противоречишь, Пуотс. Давай сложим оружие, и я отпущу твоих людей с миром, не смотря на то, что вы успели ранить моих собратьев, и даже детей.

– Нет. Я хочу крови, – упрямился Громовой голос.

– Так тому и быть, ты ее получишь. Предлагаю обмен. Мы с тобой сражаемся. Если одержу победу я, вы уходите не только из нашего лагеря, но и с горы.

– Ну-ну, – перебил дворф. – А если я выиграю, каждого эльфа перережу собственноручно.

– Идет, – согласился Бьюч.

На его красивом лице не дрогнул ни один мускул, хотя мысли в голове роились как в улье у пчел.

– И ты так просто отдаешь свой народ на погибель? – удивился Пуотс.

– Почему просто? Мы еще не состязались с тобой, чтобы думать о последствиях.

Не договорив фразу, эльф выхватил нож из рукава толстой туники и завертел его в одной руке так ловко, будто крутил живописный цветок.

Пуотс замахнулся топором и сделал выпад вперед. Бьюч присел и проскользнул у того под рукой, оказавшись позади неприятеля. Вождь дворфов, тертый калач, и просчитывал все маневры наперед. Он присел на колени, ловко крутнулся на них, и при повороте к эльфу, топором выбил нож из его гибких пальцев. Бьюч не растерялся, подпрыгнул, и в полете вынул второй нож из голенища сапога. Пока Пуотс прикидывал, где приземлится эльф, Бьюч прыгнул ему на спину, и, обхватив руками, полосонул дворфа по шее. Вождь дернулся и заревел. Он вскинул руку с топором и рассек им воздух, так и не достав до Бьюча. Рана у дворфа горела, но он продолжал бой. Эльф отступал, дворф двигался на него. Бьюч следил за Пуотсом, а тот, за рукой эльфа. Так они танцевали минут пять, то отступая, то наступая. Вождю уже опротивела эта игра, он слабел, а рана кровоточила все сильнее. Не выдержав напряжения, дворф метнулся вперед, некстати размахивая топором, а после и секирой. Руки у него дрожали, но он упорно надвигался на эльфа. Бьюч сделал присед и снова проскочил боком от дворфа. Оказавшись за спиной неповоротливого воина, он мгновенно вернул нож на место, и взялся за стрелу, с которой бежал на место сражения. А как только Пуотс развернулся, взмокший и озлобленный, Бьюч метнул стрелу ему в открытую рану. Воин дико заревел и упал на колени.

– Ты убил его, – заревел Жилос, кидаясь к приятелю.

– Стоять, – скомандовал эльф. – Сейчас берете своего вождя и уносите свои толстые задницы с нашей горы. И да, уточню, я не убил его, но обязательно это сделаю, если вы не уясните верно, мои слова.

– Ах ты, плюгавый мальчишка, – вскричал Жилос и кинулся на Бьюча.

И все, нервы у воинов сдали. Завязалась борьба. Бьюч оказался окружен тремя здоровыми дворфами. Они медленно наступали на него, сужая расстояние. Мысли парня метались. Он видел, как ранили его собратьев. Минуту назад стрелой арбалета задели мальчишку, который из простого любопытства высунулся из-за дерева. Возле дома вождя зарубили старика и старуху. Они бежали, чтобы укрыться в подвале.

Бьюч смотрел и не верил, что тихое снежное утро обернулось кровавой бойней, без начала и конца. Он горевал всей душой, что никак не мог помочь собратьям, которые всеми силами отбивались от обезумевших дворфов. Ему самому теперь нужно как-то выбираться из западни. А между тем, воины надвигались на него, и у каждого в руке сверкал заточенным лезвием увесистый топор. Бойцы уже было поверили в свою победу, когда Бьюч высоко подпрыгнул и ударил гибкими длинными ногами двум крайним воинам по рукам. Те не ожидали такого поворота и выронили орудия. Опускаясь на ступни после прыжка, эльф ударил головой в лицо среднего ратника. Удар пришелся в пластину, которая защищала нос. Она смялась и вонзилась в плоть, рассекая ее до кости. Дворфа ослепила боль. Он взвыл, попятился и упал, держась за нос и пытаясь выдернуть кусок металла. Тут же муки его оборвались, потому что стрела эльфа, сидящего на дереве, нашла свою мишень. Но, двое оставшихся воителей вовремя опомнились и продолжили наступление. Бьюч подсек одного ножом в коленный сустав, и когда дворф присел от боли, эльф вогнал кровавое лезвие ему в шею. Под булькающие звуки, исходящие из горла, воин упал и притих. Остался еще один нападающий, самый здоровый и грозный. Он не мешкая, ударил эльфа по затылку обухом топора. Бьюча повело и ослепило. Шатаясь, он начал оседать. И тут его взгляд упал на топор одного из воинов, валявшийся рядом. Парень почти осел, но быстро выдернул оружие из руки убитого, и ужаснулся его тяжести. Собрав все силы и волю, он поднялся на ноги. Шатаясь и кося взглядом, паренек пошел на здоровяка. Дворф не ожидал этого и вздрогнул. Тут Бьюч замахнулся и ударил сверху, по голове. Шлем воина смялся, а сам боец послушно присел на снег, после чего парень всадил нож в его незащищенное горло.