Текст книги "Увидеть Париж и умереть…"

Автор книги: Любовь Гайдученко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

И ты вызывала всегда совершенно полярные реакции у тех, с кем по жизни сталкивалась, пусть даже это были какие-то мимолётные встречи. Либо тебя любили по-сумасшедшему, либо терпеть не могли и старались сделать тебе побольше чего-нибудь гадостного, и было такое впечатление, что эти последние и рады бы оставить тебя в покое, но ты их так крепко зацепила за живое, что они не могли успокоиться и забыть тебя навек. А ты удивлялась тому, что из них бьёт фонтаном душевное дерьмо, потому что сама ты не была способна испытывать такие сильные эмоции по отношению к кому бы то ни было. Просто ты считала, что нет на свете людей, из-за которых надо с ума сходить. Правда, и ты не осталась равнодушной, но всего лишь в двух случаях из очень многих. А всё остальное общение с множеством встреченных по жизни людей прошло спокойно и внутри почти бесстрастно, несмотря на какие-то внешние бури. Но ты быстро забывала тех, кто причинил тебе зло – ценное качество для этой жизни, не правда ли? А иначе ведь невозможно было бы жить и даже довольно часто получать от жизни удовольствие – не так уж она и бедна на них, если не быть привередой…

Ну почему всё, что бы ты ни делала, шло вразрез с принципами большинства населяющих этот мир? Ты просто напрочь не выносила всего, что исходило от этого самого большинства – всей этой нестерпимой дешёвой пошлости, отпечаток которой лежал на всех их действиях, желаниях и стремлениях, всех их отвратительных привычек (что стоила только такая мерзостная привычка миллиардов, как курение, которым они отравляли не только себя, а всю окружающую среду), а то, чем они услаждали свои неприхотливые запросы по части «искусства»? Это же вообще было чудовищно по степени крайнего примитива и самой низкопробной безвкусицы!

Ну и что? А вот всем остальным это нравилось. И никакой другой «духовной пищи» они не хотели. Им просто-напросто нечем было хотеть – у них отсутствовали для этого соответствующие мозговые нейроны, ибо устроены эти люди были топорно, по образцу простейших роботов: «вход-выход». На входе Филипп Киркоров – на выходе он же. А внутри – вакуум.

Когда мы видим перед собой маленького ребёнка, мы думаем о том, что он не всегда останется маленьким и глупеньким – это закон жизни: ребёнок вырастет, по мере роста он будет приобщаться к знаниям, которые накопило человечество за своё долгое пребывание на Земле. У маленького человека есть огромная, пусть и потенциальная, возможность реализовать самые важные свои потребности в духовной пище, свои самые смелые начинания в чём бы то ни было – в науке, искусстве, даже просто в повседневном быту – ведь люди век от века делают его всё более комфортным и удобным для проживания.

Но вот ребёнок вырастает, единицы действительно оправдывают возложенные на них надежды родителей и школьных учителей. А все остальные остаются балластом, не принесшим пользы даже себе самим. Ведь для того, чтобы шло какое-то, даже самое небольшое развитие, нужен труд ума, а чтобы стать полноценным человеком в нравственном смысле, нужна очень большая работа над собой. Большинству лень прилагать усилия – они считают, что как-нибудь проскрипят и без каких-то утомительных упражнений. И подсознательно им кажется, что всё, нужное для жизни – чтобы прожить её без особых забот и хлопот – у них имеется с самого начала, как некая данность, подаренная уже при рождении. Да, нас снабжают какими-то талантами и способностями, но не в виде награды и приятного приложения к брюху, кишкам и анальному отверстию, а затем, чтобы мы бесконечно работали над собой. Как каторжники, не переставая трудиться, наверное, даже во сне (ведь мы знаем много случаев, когда именно во сне учёные совершали величайшие открытия, переворачивающие все прошлые научные догмы, или поэтам приходили откуда-то из потусторонних миров гениальные строчки, которые им оставалось только записать, проснувшись).

Ты пыталась думать, начиная с тех пор, как пришло осознание себя. Для этого ты вела дневник. Жалко, что ты никогда не дорожила тем, что исходило от тебя – будь то твоя детская писанина, или стихи, которые ты начала писать, как и многие, в молодости, пока не была обременена ни заботами, ни детьми, пока принадлежала исключительно себе самой, и ничего не сохранила.

На тебя в этой жизни никто не претендовал, так уж получилось, что ты всегда жила «сама для себя», поэтому времени для всех твоих интеллектуальных изысков у тебя всегда было предостаточно. Единственно, кто пытался посягать на тебя, и даже капитально – это государство, которое считало всегда, что его граждане ему сильно чем-то обязаны. Мужчины обязаны понятно как – служба в армии и всякие трудовые повинности, но и от молодых женщин ему тоже много чего бывает надо. Но ты всегда как-то умела отвертеться от всего тебе ненужного и неприятного, исходящего от всяких официальных структур. Ведь в принципе нельзя заставить человека совершать что-то против его воли, если это идёт полностью вразрез со всеми его принципами и установками. А внутрь человека, слава Богу, ещё не научились залезать, твои мысли всегда принадлежали тебе одной. А вот на старости лет твоя хвалёная моральная независимость от любого маразма и любых носителей этого маразма пошла псу под хвост, потому что однажды ты совершила беспрецедентную глупость, оказавшись фактически на улице…

И тут уж тебе пришлось терпеть чужое насилие над собой по полной программе. Вот когда ты хлебнула столько говна, что любой другой, более слабый духовно человек, наверное, тихо повесился бы на первом попавшемся дереве. А ты обладала таким могучим внутренним сопротивлением этой грозящей поглотить всё чужеродное трясине, что из последних сил держалась как стойкий оловянный солдатик, но первой прогнулась не душа, а твой организм, потому что такой образ жизни был каждодневным над ним издевательством. Ты стала сильно хворать и даже в один прекрасный момент чуть не отправилась в дальнюю дорогу, откуда возврата не бывает.

Тебя некому было удерживать, в тебе совершенно никто не нуждался. А ты в своей жизни не дала туда уйти очень нужным тебе людям: твоей дочери, когда она родилась мёртвой, и твоей любимой подруге, которая несколько раз пыталась помереть, но ты её не отпускала, и умерла она только тогда, когда ты была далеко, на другом конце планеты, и ничего уже не могла сделать. Было у тебя такое редкое качество – совершать небольшие чудеса, хоть и считается, что чудес на свете не бывает. Но что мы знаем о чудесах и что мы знаем о самих себе? Мы – это величайшая тайна Вселенной, которая вряд ли будет когда-то разгадана.

…Итак, из тебя не получилось ни искусствоведа, ни переводчика, ни лингвиста. Правда, ты умудрялась прилично зарабатывать именно интеллектуальным трудом, и делать это было тем легче, что твоя зрелость пришлась на докомпьютерную эпоху, когда многие, получавшие образование в университетах и институтах, обучавшиеся в аспирантуре, не могли сами изобразить что-то похожее на диплом или даже диссертацию – то есть, как минимум половина научных работников у нас – липовые. Ты писала всё это за них. Так что радоваться надо было, что живёшь в Стране Дураков, ни на что не годных – неудивительно, что она в итоге пришла к своему позорному краху. Правда, дураки оказались с большими способностями по части воровства и всяческого мошенничества. Они вмиг растащили всё, что можно было присвоить, и многие зажили вполне замечательно, иллюстрируя собой полную противоположность русской народной пословице «без труда не вынешь и рыбку из пруда». А потом пошла такая пруха в виде огромной цены на нефть! И все дураки, которые очутились в нужное время в нужном месте, стали миллионерами и даже миллиардерами.

А страна приказала долго жить. Её несчастному населению ничего не оставалось, как впасть в неслыханную деградацию. Всё было развалено до предела, но страна обладала такими нескончаемыми ресурсами, что грабить её можно было ещё долго. Пока что очень активно копошились мерзкие вши на огромном, ещё тёплом трупе…

Ты боялась только одного – что твой конец совпадёт с окончательным распадом страны, ведь ежу было понятно, что уже не осталось ничего здорового и жизнеспособного. Деградация захватила все сферы существования общества, от промышленности до науки и культуры. Невыносимо было наблюдать тем, кто любил свою Родину, для кого существовали святые вещи, как её растаптывают безграмотные и безжалостные ублюдки, у которых не было ничего святого, кроме американского доллара.

Ты очень надеялась не дожить до апофеоза этого процесса, хотя уж куда дальше-то? Но агония затягивалась на неопределённо долгий срок, и эта отсрочка вселяла в людские души необоснованную надежду. Но ты-то знала, что конец неминуем. Когда-то, когда казалось, что коммунисты пришли на века, и правили они железной рукой – тогда все думали, что так будет вечно. А ты всегда говорила о том, что это скоро кончится. Многие боялись с тобой общаться – за такие взгляды легко было расстаться с жизнью даже в те годы, когда, вроде бы, после страшных массовых репрессий началось некоторое послабление для народа. И ты оказалась права на все сто процентов. «Учение Ленина непобедимо, потому что оно верно». И где оно теперь, это учение??? Его засунули в одно неприличное место, и оно сидит там тихо, не выглядывая и больше не пытаясь оболванивать и без того не слишком умных, но очень доверчивых граждан.

А эти самые граждане давно уже перестали доверять кому бы то ни было. Злоба от прозрения, что их имеют всю жизнь морально нечистоплотные личности, лишённые даже зачатков совести, грозила вот-вот перехлестнуться через край, удерживало, видимо, то, что все понимали, что кончится это массовым психозом и уничтожением всех и вся и вообще невиновных – а кто под руку попадёт. Но неизвестно было, как долго продержится здравый смысл в головах у тех, кто всё равно активно вымирал физически и разваливался как целостная общность.

Ты всегда была трезвым человеком, аналитически оценивавшим происходящее, но никогда не имевшим ни малейшего желания ввязаться в активные действия, а ведь могла бы. Ты оказалась в самом центре событий, когда в Москве расстреливали парламент, вы тогда жили совсем рядом с Белым Домом, и всё это страшное действо проходило, можно сказать, у тебя на глазах. Не везло России на правителей, ох, не везло! Отвратительного алкаша-маразматика сменило какое-то полное ничтожество, собиравшееся узурпировать власть навечно. И ты, сидя много лет в интернете, наблюдала, как изо дня в день растёт народная ненависть к этому человеку. Его не костерыжил, наверное, только ленивый. Было ясно, что дело не кончится ничем хорошим. Всё-таки удивительно, что люди никогда не делают выводов из истории, она никого ничему не учит!

Твоя судьба была тесно переплетена с судьбой страны. Ты была одной стомиллионной частичкой этого бушующего людского океана, в котором подспудно начинала образовываться страшная волна, подобно той, которая непонятно по каким причинам стихийно возникает в настоящем океане и называется цунами, сметающем всё на своём пути и оставляющем после себя страшные разрушения и многомиллионные людские жертвы.

Видимо, так была устроена теперешняя человеческая цивилизация, прогресс которой достигался только через человеческие страдания. И такой построенный на костях прогресс никого не вёл на вершины Разума. Он гнал многочисленные людские стада – и тебя вместе с ними, потому что твоя отстранённость от общества была кажущейся, не настоящей – в НИКУДА.

Исповедь пожилого человека

Ну вот чем заняться пожилому человеку вечерком осеннего дня? Совершенно нечем. Весь день сидел в скучном интернете. Он уже надоел, но делать-то абсолютно нечего… Пока стояло лето, жара (кстати, в этом году было вполне пристойно, не то что в другие годы – чуть не до 50 градусов временами доходило), ходил на пляж, как на работу. Каждый день. Тоже, конечно, скучновато, но всё-таки какое-то занятие… И вообще – полезно для здоровья, которое внезапно обвалилось – ни с того ни с сего.

А впрочем – и с того, и с сего. Сколько можно болтаться, как некая субстанция в проруби, ведь не двадцать уже лет. И даже не сорок… Охо-хо. Ведь и не заметил, как в деда-то старого превратился!

Ладно. Раз дед, будем соответствовать образу. Чайком, что ль, побаловатьси? У меня тут где-то каркадэ завалялся. Помню, в Египте заставлял моих спутниц – Зайкову с Лёлькой – сахар в ресторане воровать, ведь каркадэ только сладким пить можно. И лучше охлаждённым – арабы так и пьют его в свою вечную жарищу. Везёт же людям! Ну какого чёрта меня угораздило родиться «под снегом холодной России»? Нет, чтобы «под знойным песком пирамид»! Лёлька всегда смеялась над моей ужасной мерзлячестью – «а ещё сибиряк»… да разве только в Сибири холодрыжник-то? Вон в Москве, считай, с августа не поймёшь какая погода – то ли осень, то ли уже зима, к нулю идёт. А и снег выпадет – разве удивится кто-нибудь? Да ни в жизнь! Природа такие фортеля в последние годы выкидывает – уж привыкли все, никто даже внимания не обращает.

Да – мутанты мы. Потому и живём. Нормальные люди жили совсем ещё недавно – во времена моего детства. Я их даже помню. Другие они были, не такие, как мы. А мы какие-то сумасшедшие. Сами не знаем, чего нам надо. Войны вроде нет. Голода тоже. А мы всем недовольны. Всё не по нам. По телику видим картинки красивые, а мы как малые дети за погремушкой или аборигены из Африки, которые ни хрена в своей жизни кроме родных джунглей не видели. Или ещё вот – чукчи, у которых забирают всё ценное: меха, золото, бриллианты (а впрочем, бриллианты, это, кажется не у них, а в Якутии, ну один хрен!), и за это поят их огненной водой и дают им какие-нибудь безделушки, которые им только в снег выкинуть.

А мы любуемся в телике на всякую дрянь, и нам тоже хочется обладать всем этим дерьмом. Помню, как в Штатах меня не оставляло удивление – как же глупо они живут! Огромные по площади супермаркеты забиты таким дешёвым барахлом, а они вкалывают, как проклятые, чтобы забить свои роскошные дома всей этой мишурой до отказа! Приезжают, шопят весь день (а других-то развлечений и в помине нет!), бродят по этим завалам, набивают целые мешки барахлом и тащат домой, где потом это всё у них пылится годами. И это называется счастливая жизнь!

Небось, почти все наши люди тоже хотели бы так жить, от рождения до смерти потреблять, потреблять, пока из ушей не полезло бы! Удивительно, но я тоже поддался на удочку – шлялся в свободное время по этому потребительскому раю, даже вошёл во вкус – мерил, покупал, а что? Всё дёшево, доступно. Но вот так всю жизнь??? Нет, не хочу!

Я много раз видел, как живут те, чьей жизнью я бы жить категорически не хотел. Например, в деревне. Рождаются – и каждый день до глубокой старости одно и то же: огород, скотина, сенокос, хозяйство, щи лаптем хлебать… А всех радостей – посплетничать про Маньку с Танькой, напиться да сериальчик мексиканский посмотреть и потом обсудить с соседкой, чей сын Хосе… Тоска. Удавиться можно.

У меня последнее время наступила в жизни относительная стабильность. Болезнь на время отступила (затишье перед бурей?), из чужого жилья вроде не гнали. Еды мне требовалось довольно мало – аппетит совсем пропал. Потребностей было с гулькин нос, денег не было, но и тратить было не на что… Вот и начали закрадываться разные дурные мысли. По натуре я был жуткий экстремальщик. Как это совмещалось с трезвостью ума и даже с некоторой трусостью (назовём это осторожностью, ибо в крупные авантюры я ввязываться ох как не любил, а когда попадал – всегда пытался выскочить сухим из воды) – непонятно. Но сколько себя помню – я никогда не прельщался доступным. Мне надо было обязательно погнаться за таким, что сразу было ясно, что ничего не выйдет. И что ж вы думаете? Выходило, ещё как выходило! Только я, получив что-то недоступное, вскоре к этому охладевал… Видимо, интересен был сам процесс добывания какой-то экзотической игрушки, которая, оказавшись в моих руках, превращалась в скучную заурядную не способную развлечь вещь.

Единственное, что останавливало – полное отсутствие денежных знаков и надвигающаяся зима. Здесь на юге она обычно была довольно мягкой, но вот в прошлом году вдруг такое началось! Зима не приходила до конца января – разве это зима, когда 10—14 градусов тепла, греет солнце и цветут розы? Но в конце января сразу, без перехода грянули тридцатиградусные морозы, замёрзло море, что бывает раз в двадцать или больше лет, и удивительно, что не вымерзли фруктовые деревья! Наверное, на Земле не только люди мутировали, но и вообще всё живое… Жить захочется – пойдёшь на всё, думать долго не будешь, великий инстинкт выживания, наверное, есть даже у бабочек-цветочков…

Что надо с нами сделать, чтобы жизнь прекратилась? И вообще – интересно, кто же это экспериментатор такой гаденький, опыты всякие, что ли, он над человечеством ставит? Ну сволочь!!! И ведь не дотянуться до него, не побить ему его поганую рожу! Небось, ржёт, как конь, когда видит, как падают на колени эти идиоты и идиотки и гнусавят ему благодарность за великую его доброту!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Назад к карточке книги "Увидеть Париж и умереть…"