Текст книги "Те, кто помнил Цветаеву"

Автор книги: Любовь Овсянникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Annotation

Чтобы лучше представить, какой была Цветаева, необходимо понимать, почему тот или иной человек написал о ней то, а не другое. А для этого не лишне знать о помнивших ее немного больше, знать их личность и эстетику, биографию и творческие наработки.

В этой книге любители Марины Цветаевой смогут коротко узнать о тех, кто оставил о ней хотя бы упоминание в своих мемуарах.

Те, кто помнил Цветаеву

Адамович Георгий Викторович

Альтшуллер Григорий Исаакович

Андреев Вадим Леонидович

Андреева Вера Леонидовна

Антокольский Павел Григорьевич

Астапова Татьяна Николаевна

Бальмонт Константин Дмитриевич

Бахрах Александр Васильевич

Берберова Нина Николаевна

Булгаков Валентин Федорович

Вейдле Владимир Васильевич

Веприцкая Людмила Васильевна

Волконский Сергей Михайлович

Волошин Максимилиан Александрович

Гордон Нина Павловна

Городецкая Надежда Даниловна

Гуль Роман Борисович

Дурылин Сергей Николаевич

Еленев Николай Артемьевич

Звягинцева Вера Клавдиевна

Жернакова-Николаева Александра (Евграфовна или Николаевна)

Зайцев Борис Константинович

Зайцев Петр Никанорович

Зуров Леонид Федорович

Иваск Юрий Павлович

Извольская Елена Александровна

Каннак Евгения Осиповна

Кленов Андрей

Колбасина-Чернова Ольга Елисеевна

Кривошапкина Елизавета Павловна и Редлих Вера Павловна

Кроткова Христина Павловна

 Кузнецова Мария Ивановна

Кульманова Зинаида Петровна

Липеровская Софья Ивановна

Лосский Борис Николаевич

Лурье Ноях Гершелевич

Мандельштам Надежда Яковлевна

Мейснер Дмитрий Иванович

Миндлин Эмилий Львович

Мочалова Ольга Алексеевна

Одоевцева Ирина Владимировна

Павлович Надежда Александровна

Перегудова Валентина Константиновна

Резникова Наталья Викторовна

Рейтлингер-Кист Екатерина Николаевна

Родионова Галина Семеновна

Седых Андрей

Сеземан Дмитрий Васильевич

Слоним Марк Львович

Сосинский Владимир Брониславович

Степун Федор Августович

Сувчинский Петр Петрович

Тараховская Елизавета Яковлевна

Тарковский Арсений Александрович

Туринцев Александр Александрович

Тыркова Ариадна Владимировна

Федотова Елена Николаевна

Хин-Гольдовская Рашель Мироновна

Цветаева Валерия Ивановна

Чернова-Сосинская Ариадна Викторовна

Чирикова Валентина Евгеньевна

Чуковская Лидия Корнеевна

Шаховская Зинаида Алексеевна

Эйснер Алексей Владимирович

Эпштейн-Дикая Лидия Григорьевна

Эренбург Илья Григорьевич

Эфрон Ариадна Сергеевна

Эфрон Сергей Яковлевич

Юдина Мария Вениаминовна

Те, кто помнил Цветаеву

Любовь ОВСЯННИКОВА

Адамович Георгий Викторович

Адамович Георгий Викторович (7/19.04.1894–21.02.1972) – поэт, ведущий критик литературы русского зарубежья.

Родился в Москве 7 апреля 1892 года. Учился во 2-й московской, затем в 1-й петербургской гимназиях, в 1910–1917 гг. – на историко-филологическом факультете Спб. университета. В 1914–1915 гг. сблизился с поэтами-акмеистами. В свою российскую бытность был скромный молодой поэт, один из верных гумилевских «цеховиков». Публиковаться начал в 1915 г., а в 1916–1917 гг. стал одним из руководителей второго «Цеха поэтов». Выпустил сборники: «Облака» (М.-П., 1916), «Чистилище» (П., 1922).

После Октябрьской революции участвовал в работе третьего «Цеха поэтов», регулярно выступал со стихами и критикой в его альманахах, а также в газете «Жизнь искусства», переводил для издательства «Всемирная литература» Бодлера, Вольтера и др.

В 1923 Адамович Г.В. эмигрировал во Францию, где во время Второй мировой войны вступил во французскую армию. Позже там он перевел «Постороннего» А. Камю.

На Западе он сумел вырасти в ключевую фигуру эмигрантской поэзии и стал настоящим властителем дум эмигрантской поэтической молодежи. В условиях всеобщих поисков своего пути и стиля только Адамовичу Г.В. удалось создать более-менее устойчивое течение: «парижскую ноту», поэзию «честной бедности», отказа от любых украшений, риторики, ложного блеска. По мнению литературных аналитиков, эта позиция не могла привести к великим достижениям, однако сам Адамович Г.В. по праву занимает одно из первых мест на эмигрантском поэтическом Олимпе.

Поэтическое наследие Адамовича невелико. Поначалу его мало кто воспринимал всерьез: очередной молодой лощеный эстет. Но в 1919 году в стихотворении «Нет, ты не говори: поэзия – мечта…» он проговорился такими строками, что стало ясно: в России есть новый поэт. Среди других удач Адамовича можно назвать «Стихам своим я знаю цену», «За всё, за всё спасибо…», «Ночью он плакал…», «Патрон за стойкою…», «Он говорил: “Я не люблю природы...». Навсегда вошли в историю русской литературы и такие статьи Адамовича, как «Одиночество и свобода», «Невозможность поэзии», многие другие.

Один из последовательных и серьезных критиков и оппонентов Цветаевой М.И.

Чтобы понять их основные разногласия, надо знать, что в то время поэты русской эмиграции делились по стилям письма, известным с древних времен, на аттический и азиатский (азианический). Второму традиционно соответствуют пышность, чрезмерность («отсутствие... всякого чувства меры» – писал об этом стиле Г.В. Адамович), метафорическое изобилие, «щедрость и роскошь». «Аттический дух» (и в «климатическом» смысле «воздуха»), «сухой и чистый», – для Адамовича «типично западный». Аттический стиль во всем противоположен азиатскому: «простой», «скупой и сухой», даже «скудный», еще – «бедный», «чистый и разреженный» ... Адамович Г.В., приверженец аттического стиля, критиковал апологетов азианичности, куда относил и Цветаеву М.И. Ему равно неприемлемы и «разукрашенный» мир Фета, и «азиатизм» сюрреалистов. «Азиатизм носится в воздухе Европы» – означало для Адамовича Г.В. очередное крушение европейского стиля. А «русская поэзия последнего пятилетия» – «варварская», то есть, как ни парадоксально, «римская» (для греков римляне оставались варварами).

К варварскому стилю Адамович Г.В. относил и такое:

1. Любую обнаженность, демонстрацию изъянов, смакование и всматривание в неприглядное;

2. Бесцеремонность и бестактность, нескромность. Вот его слова о типичной психологической нескромности: «эти писатели стремятся передать пером малейшее движение, легчайший оттенок мысли», но это ведь невозможно! Мысль – богаче и глубже слова, ибо слово предназначено не изложить мысль, а лишь разбудить ее в другом человеке.

Пример исторической бесцеремонности – М. Волошин. Он выдирал из окружающего мира обилие имен и названий, а затем недобросовестно из них лепил произвольные сюжеты. Описание чрезвычайно напоминает типичные произведения сегодняшней литературы.

3. Третий нравственный критерий Адамовича Г.В. касается читателя. Азианический стиль для него – «льстивый, заискивающий», это стиль-холуй и «доступен... черни».

Аттический, напротив, – аристократ, он плебеями брезгует.

Признавая редкую одаренность и подлинность поэтического существа М.И. Цветаевой, Адамович Г.В. не мог одобрять ее поэтических принципов и азианической эстетики. За них он ее и критиковал.

Он всю жизнь тосковал по ней, как по недюжинному человеку, большому художнику, с которым интересно было спорить, вспоминал о ней в конце своих лет (стихотворение «Памяти М. Цветаевой»):

Поговорить бы хоть теперь, Марина!

При жизни не пришлось. Теперь вас нет.

Но слышится мне голос лебединый,

Как вестник торжества и вестник бед.

При жизни не пришлось. Не я виною.

Литература – приглашенье в ад,

Куда я радостно входил, не скрою,

Откуда никому – путей назад.

Не я виной. Как много в мире боли.

Но ведь и вас я не виню ни в чём.

Всё – по случайности, всё – по неволе.

Как чу'дно жить. Как плохо мы живём.

Альтшуллер Григорий Исаакович

Альтшуллер Григорий Исаакович (1895–1983) – доктор медицины, мемуарист. В 1922–1924 годах учился в Пражском университете.

В эмиграции с 1920 года.

Он был сыном человека, о котором вспоминала графиня Толстая: «Только что по телефону Григорий Исаакович Альтшуллер сообщил о смерти своего отца Исаака Наумовича. Тяжело. Ушел еще один из представителей русской культуры, общественности, современник Горького, Андреева, близкий друг Антона Павловича Чехова, друг нашей семьи. …Постепенно уходят старые могикане, немного их осталось. Одно утешение – идет на смену молодое поколение, и близко зная всю семью Альтшуллера, его сына Григория Исааковича, его внуков (одна из внучек сейчас у нас на ферме), я знаю, что это поколение несет заветы покойного, который своей общественной работой, своей врачебной деятельностью внес в мир столько света, радости и добра.»

Нам он интересен тем, что 1 февраля 1925 года в Чехии принимал роды у Марины Ивановны Цветаевой и спас при этом её сына Мура от удушья.

По поводу своих родов М.И. Цветаева писала Б.Л. Пастернаку: «Мальчик родился в глубоком обмороке – 20 минут откачивали. Если бы не воскресение, не Сережа дома (все дни в Праге), не знакомый студент-медик (Альтшуллер Григорий Исаакович – врач, сын известного врача, тоже все дни в Праге) – мальчик, наверное, погиб бы, а может быть и я» и в своей тетради: «Сын мой Георгий родился 1 февраля 1925 года, в воскресенье, в полдень, в снежный вихрь. В самую секунду его рождения на полу возле кровати разгорелся спирт, и он предстал во взрыве синего пламени… Спас жизнь ему и мне Г. И. Альтшуллер, ныне, 12-го, держащий свой последний экзамен. Доктор Григорий Исаакович Альтшуллер, тогда студент-медик пражского университета, сын врача, лечившего Л. Н. Толстого.»

Его сестра Екатерина Исааковна Альтшуллер-Еленева (1897–1982) была подругой Марины Цветаевой. Они встречались в Чехии и потом много лет переписывались. Жила в Праге, затем в Берлине, Париже. Училась в Сорбонне. Работала в парижском ателье мод и гувернанткой на юге Франции. Переехала в США. Работала в цыганском кабаре, заведовала ювелирным и игрушечным магазинами в Лос-Анджелесе и Вашингтоне. После Второй мировой войны в течение тридцати лет была диктором на радиостанции «Голос Америки».

В некрологе [Новый журнал (Нью-Йорк). 1943. № 6] о нем написано:

АЛЬТШУЛЕР Григорий Исаакович

(1870, Липецк – 1943)

Врач, писатель.

Учился на медицинском факультете Московского университета. Был врачом в Торжке и в Ялте. Лечил А.П. Чехова и Л.Н. Толстого.

Выехал за рубеж в 1920. Став эмигрантом, продолжал образование в Карловом университете в Праге, где в 1924 получил диплом доктора медицины. С 1924 по 1930 был ассистентом при Карловом университете и с 1930 по 1938 старшим врачом легочной амбулатории в Праге. Написал 45 научных работ на французском, немецком, чешском, английском и русском языках, опубликованных в научных журналах.

Опубликовал в Нью-Йорке биографию первого русского доктора П. Постникова и исторический роман «Дело Тверитинова» о лекаре-вольнодумце времен Петра Первого. Был членом РАГ [Русская Академическая Группа в США], членом Академии Медицины в Нью-Йорке, членом Нью-Йоркской академии наук и National History of Science Society.

Андреев Вадим Леонидович

Андреев Вадим Леонидович (25.12.1902/07.01.1903, Москва – 20.05.1976, Женева) – писатель, автор мемуарных книг, сын родоначальника русского экспрессионизма Леонида Николаевича Андреева и брат Даниила Леонидовича Андреева, автора мистического трактата «Роза Мира». По линии матери дальний родственник Тараса Шевченко, она была его внучатой племянницей.

Частые встречи М. Цветаевой с Андреевым В.Л. происходили на рю Рувэ, 8, где она жила в первые месяцы после приезда в Париж; затем летом 1928 года семья М. Цветаевой жила в Понтайяке, в одном доме с семьей Андреева В.Л.

С осени 1920 года он воевал добровольцем в Белой Армии. Летом 1921 года вместе со своей частью отплыл в Константинополь, учился в русском лицее в Софии, откуда, получив стипендию комитета Уиттмора, осуществляющего поддержку эмигрантской студенческой молодежи, отправился учиться в Берлин, где участвовал в издании коллективного сборника «Мост на ветру».

В 1924 году ходатайствовал о возвращении на родину; не дождавшись ответа, переехал в Париж. Один из организаторов «Союза молодых поэтов и писателей», участник литературного объединения «Кочевье». Во время войны принимал участие во французском Сопротивлении, после войны вошёл в Союз советских патриотов, за что был исключён из парижского Союза русских писателей и журналистов.

27 января 1949 г. В. Л. Андреев выступил с воспоминаниями-лекцией на вечере парижского «Объединения русских писателей и поэтов», посвященном памяти поэтов. Вечер состоялся в помещении «Русского музыкального общества за границей».

Приняв советского гражданство в 1948 году, в Советский Союз не переселился, хотя неоднократно приезжал на Родину, начиная с 1957 года.

Андреева Вера Леонидовна

Андреева (в замужестве Рыжкова) Вера Леонидовна (1910 – 16.11.1986, Москва) – прозаик, мемуаристка. Училась в Сорбонне.

Прозаик, мемуарист.

Дочь писателя Л.Н. Андреева от второго брака с А.И. Андреевой. Сестра Валентина Л. Андреева, С.Л. Андреева и единокровная сестра Вадима Л. Андреева.

В 1920 г. с семьей эмигрировала в Германию, затем жила в Италии, Чехословакии. Окончила Русскую гимназию в Праге. Переехала во Францию. Училась в Медицинской школе при Американском госпитале в Париже, окончила курсы медицинского массажа. Работала прислугой, уборщицей, медицинской сестрой.

В середине 1930-х вернулась в Чехословакию, в 1960 г. – в СССР. Единственная из семьи, кто вернулся на родину, если не считать не уезжавшего в эмиграцию Даниила Леонидовича.

Занималась литературным трудом. Автор книг воспоминаний «Дом на Черной речке» (1974) и «Эхо прошедшего» (1986). Писала также о встречах с М. Цветаевой, С. Черным, А. Вертинским.

Антокольский Павел Григорьевич

Антокольский Павел Григорьевич (19.06.1896, Санкт-Петербург – 09.10.1978, Москва) – русский советский поэт, переводчик, эссеист, актёр театра им. Е. Вахтангова.

Родился в семье юриста. В 1904 г. семья переехала в Москву. После гимназии П. Антокольский поступил на юридический факультет Московского университета, но курса не окончил, его слишком увлекли занятия в Студенческой драматической студии Вахтангова.

Он стал актером, затем с 1919 по 1934 гг. – режиссером в Театре им. Е. Вахтангова.

Был дружен с Мариной Цветаевой до ее отъезда в эмиграцию.

Астапова Татьяна Николаевна

Астапова Татьяна Николаевна – одноклассница М. Цветаевой в гимназии М. Г. Брюхоненко.

Бальмонт Константин Дмитриевич

Бальмонт Константин Дмитриевич (15.06.1867, дер. Гумнищи, Шуйский уезд, Владимирская губерния – 23.12.1942, Нуази-ле-Гран, Франция) – поэт-символист, переводчик, эссеист, один из виднейших представителей русской поэзии Серебряного века.

М. Цветаева, видя в нем родственную душу, по-человечески очень любила К.Д. Бальмонта, сочувствовала его трудностям и в голодные годы делилась с ним последней картофелиной. Именно она оставила о нем наиболее тёплые воспоминания: «Если бы мне дали определить Бальмонта одним словом, я бы, не задумываясь, сказала: Поэт... Этого бы я не сказала ни о Есенине, ни о Мандельштаме, ни о Маяковском, ни о Гумилёве, ни даже о Блоке, ибо у всех названных было ещё что-то кроме поэта в них. Большее или меньшее, лучшее или худшее, но – ещё что-то. В Бальмонте, кроме поэта в нём, нет ничего. Бальмонт – Поэт–адекват. На Бальмонте – в каждом его жесте, шаге, слове – клеймо – печать – звезда поэта. … Я могла бы вечера напролёт рассказывать вам о живом Бальмонте, чьим преданным очевидцем я имела счастье быть целых девятнадцать лет, о Бальмонте – совершенно непонятом и нигде не запечатлённом… и вся моя душа исполнена благодарности».

Бахрах Александр Васильевич

Бахрах Александр Васильевич (23.09.1902, Киев – 23.11.1985) – литературный критик и мемуарист русского зарубежья, журналист, писатель, радиокомментатор. Дружил со многими знаменитостями – писателями, актерами, художниками. Особенно был близок с Буниным.

Эмигрировал после гражданской войны. Жил в Германии, позднее во Франции. Во время Второй мировой войны был укрыт Иваном Буниным от немцев на его вилле, на юге Франции. В 1950–1960-е годы работал на «Радио Свобода» в Мюнхене. Написал мемуары о литературной жизни российских эмигрантов на Западе. Умер в Израиле. Труды: «Бунин в халате», 1979; «По памяти, по записям», 1980.

Марина Цветаева посвятила ему несколько стихотворений в цикле «Час души». В одном из них есть такие строчки:

В глубокий час души и ночи,

Нечислящийся на часах,

Я отроку взглянула в очи,

Нечислящиеся в ночах —

Ничьих еще…

Живя в Праге, Марина Цветаева активно переписывалась с Бахрахом, не скрывая от него своей нежности. Но это, пожалуй, единственный мужчина, не ответивший ей взаимностью, даже из вежливости. Впоследствии значительную часть этой переписки он опубликовал.

Берберова Нина Николаевна

Берберова Нина Николаевна (26.07.1901, Санкт-Петербург – 26.09.1993, Филадельфия) – писательница, жена поэта В. Ф. Ходасевича.

В 1922 эмигрировала на Запад. Жила в Германии и Чехословакии, позднее в Италии, затем, после развода с В.Ф. Ходасевичем в 1932, – в Париже.

Во время войны она оставалась в оккупированной немцами части Франции, в 1947 разошлась со вторым своим мужем, Н. Макеевым.

После окончания Второй мировой войны перебралась в США (1950), где преподавала в Йельском, затем в Принстонском университетах. Русских слушателей прежде всего поражала ее красивая отчетливая речь, произношение уроженки Петербурга времен Серебряного Века.

Сергей Довлатов о Н. Берберовой писал: «Я ее за многое уважаю, люблю ее мемуарные книги, но человек она совершенно рациональный, жестокий, холодный, способный выучить шведский язык перед туристской поездкой в Швецию, но также способный оставить больного мужа, который уже ничего не в состоянии ей дать...»

Булгаков Валентин Федорович

Булгаков Валентин Федорович (3/25.11.1886, Кузнецк – 22.09.1966, Ясная Поляна) – личный секретарь Л. Н. Толстого, мемуарист, писатель. Русский общественный, литературный и музейный деятель, мемуарист.

Последователь и последний секретарь Л. Н. Толстого. Подвергался преследованиям со стороны царского, советского и нацистского режимов. В 1923 году был выслан из СССР (с сохранением советского гражданства).

В эмиграции жил в Чехословакии, в Праге. Вёл широкую лекционную деятельность в странах Европы, популяризируя творчество и взгляды Л. Н. Толстого, а также ненасильственную борьбу против английских колонизаторов, возглавленную М. Ганди.

В 1924–1928 годах был председателем Союза русских писателей и журналистов в Чехословакии. Поддерживал Марину Цветаеву в годы её пражской эмиграции.

В 1934 году в Збраславском замке близ Праги В. Ф. Булгаков основал Русский культурно-исторический музей, в котором собрал богатые коллекции русского искусства, рассеянные по многим странам мира (картины, предметы старины, рукописи, книги). Являлся одним из редакторов сборника союза русских писателей «Ковчег». Совместно с А. Юпатовым подготовил справочник «Русское искусство за рубежом» (1938, Прага). В 1930-х годах готовил фундаментальный словарь-справочник русских зарубежных писателей (при жизни автора не был опубликован).

В годы Второй мировой войны, после того, как немецкие войска вошли в Прагу, В.Ф. Булгаков был арестован немцами по подозрению в коммунистической деятельности, а позднее отправлен в баварский концлагерь в Вейссенбург. Там (1941–1945) он писал свои воспоминания о Толстом и его близких, оставил воспоминания о заключении. После освобождения американскими войсками вернулся в Прагу.

В 1948 г. вернулся в СССР. В течение последних восемнадцати лет жизни был хранителем Дома-музея Л.Н. Толстого в Ясной Поляне.

Вейдле Владимир Васильевич

Вейдле Владимир Васильевич (01/13.05.1895, Петербург – 05.07.1979, Париж) – историк литературы, критик, писатель.

Окончил историко-филологический факультет Петербургского университета (1916). В 1918–1920 годах был профессором Пермского университета, в 1920–1924 – преподавателем истории искусства в Петрограде, где в 1923-м – начале 1924-го года часто бывал у А. Ахматовой.

Эмигрировал в июле 1924 года. В октябре 1924 года оказался в Париже, где прожил до конца своей жизни. С 1925 по 1952 годы преподавал в основанном С. Н. Булгаковым Свято-Сергиевском Богословском институте.

В период 28 февраля 2005 – 1 марта 2005 в рамках Третьего Пермского политического форума проходила Международная научно-практическая конференция «Россия в XX–XXI веках: долгое возвращение в Европу», посвящённая памяти Владимира Васильевича Вейдле.

Веприцкая Людмила Васильевна

Веприцкая Людмила Васильевна (12.09.1902 – 1988) – драматург, писатель. Печаталась с 1926 года. Жила и работала в Москве. Была дружна с М. Цветаевой после возвращения последней в СССР. Писала пьесы для детей и кукольного театра (в т.ч. «Сын Скэба», 1934; «Веселый портняжка», 1938; «Сокровище Валидуба», 1960), рассказы и повести для детей (в т.ч. кн. «Воздушный шар», 1926; «Хвастунишки», 1929; «Наш альбом», 1931, «Мой приятель Алеша», 1939), воспоминания (в т.ч. о М. Цветаевой).

Волконский Сергей Михайлович

Волконский Сергеи Михайлович (04.05.1860, Фалль, близ Таллинна, Эстония – 25.10.1937, Ричмонд, США) – писатель театральный деятель.

Его отец – Михаил Сергеевич Волконский, записанный при рождении в заводские крестьяне и ставший впоследствии товарищем министра народного просвещения – сын декабриста Сергея Григорьевича Волконского и его жены, Марии Николаевны, урожденной Раевской. По материнской линии Мария Николаевна была правнучкой Михаила Ломоносова.

Мать Сергея Михайловича – Елизавета Григорьевна Волконская, рожденная светлейшая княжна Волконская. Ее дед с отцовской стороны – Петр Михайлович Волконский, герой Отечественной войны 1812 года, начальник главного штаба при Александре I, а с материнской – шеф жандармов граф Бенкендорф.

Детство провел в аристократической атмосфере имения бабушки графини Бенкендорф. С 1887 по 1880 годы Сергей Волконский учился в IV Ларинской гимназии на Васильевском острове, затем окончил историко-филологический факультет Петербургского университета (1984).

В июле 1889 года князь Сергей Михайлович Волконский был назначен Директором Императорских театров. С начала 1900-х целиком посвятил себя театральной критике, изучению теории и практики современной режиссуры, актерского мастерства и декламации. Изучал системы К. Станиславского, Г. Крэга, М. Рейнхардта, экспериментальную сценографию А. Аппиа. Издавал книги, оказавшие влияние на эстетику русского театра начала века, которые высоко ценил Станиславский.

В 1918–1921 годы преподавал в литературных и театральных студиях Москвы, куда переехал в октябре 1918 года, был членом дирекции Большого театра. Сблизился с философом И. Ильиным, вместе с которым пытался привить на читаемых ими лекциях «свободное мышление и свободное его выражение», за что оба они были отстранены от преподавательской работы.

Зимой 1921 эмигрировал в Италию, позднее жил в Австрии. С февраля 1926 года постоянно жил в Париже.

Современники и эмигранты высоко отзывались о князе Сергее Михайловиче. Лучшей характеристикой могут быть слова М. Цветаевой: «Это моя лучшая дружба за жизнь, умнейший, обаятельнейший и гениальнейший человек на свете... Познакомилась я с ним в Москве в январе 1920 года и люблю его, как в первый день». Это была одна из ее немногих чистых дружб, так как, к сожалению многих, князь Волконский не интересовался женщинами. Хотя в конце жизни он и женился, но это больше походило на неумную авантюру. Не удивительно, что после свадьбы, когда «молодые» поехали в Америку, навестить дочь жены от первого брака, там, в городке Хот-Спрингс, С.М. Волконский и умер. Но это было позже, а в молодые годы М. Цветаева, верная своим сердечным привязанностям, посвятила странному другу цикл из семи стихотворений «Ученик» (1921) и статью «Кедр. Апология» (1924), написанную в связи с изданием его книги «Мои воспоминания».

Известный критик Г. Адамович написал о князе С.М. Волконском так: «Это был один из самых одаренных, самых своеобразных, живых и умственно-отзывчивых людей, которых можно было встретить в нашу эпоху... Своеобразие было все-таки наиболее заметной его чертой. Князь Волконский ни на кого не был похож, и в каждом своем суждении, в каждом слове оставался сам собой».

Князь С.М. Волконский считается последним носителем чистого русского языка в его литературной форме.

Волошин Максимилиан Александрович

Максимилиан Александрович Кириенко-Волошин (16.05.1877, Киев, Российская империя – 11.08.1932, Коктебель, РСФСР) — русский поэт, переводчик, художник-пейзажист, художественный и литературный критик.

После развода родителей остался с матерью, Еленой Оттобальдовной (урождённой Глазер, 1850–1923).

Среднее образование начал в 1-й Московской гимназии, продолжил в Феодосийской гимназии (здание сохранилось, ныне в нём Феодосийский Государственный Финансово-Экономический Институт, ФГФЭИ). Затем с 1897 по 1899 годы М. Волошин учился в Московском университете, откуда был отчислен с правом восстановления, продолжать обучение не стал.

В 1900-х годах много путешествовал, слушал лекции в Сорбонне. В Париже также брал уроки рисования и гравюры у художницы Е. С. Кругликовой.

23 марта 1905 года в Париже стал масоном, получив посвящение в масонской ложе «Труд и истинные верные друзья» № 137 Великой ложи Франции (ВЛФ). В том же году, в апреле, перешёл в ложу «Гора Синайская» № 6 (ВЛФ).

В апреле 1906 года женится на художнице М. В. Сабашниковой и поселяется с ней в Петербурге. Их сложные отношения отразились во многих произведениях Волошина.

Стал автором весьма успешной литературной мистификации с Черубиной де Габриак, придуманной совместно с поэтессой Елизаветой Дмитриевой. Эта выходка послужила причиной его дуэли с Н. Гумилевым, как сказали бы теперь, это было, пожалуй, рекламное мероприятие.

Одним из первых поддержал дебют М. Цветаевой, отозвавшись восторженной рецензией на ее сборник «Вечерний альбом».

В марте 1927 года женился вторично на Марии Степановне Заболоцкой (1887–1976).

Свой дом Волошин завещал Союзу писателей.

Гордон Нина Павловна

Гордон Нина Павловна (урожд. Прокофьева; 1908–1996) – в 30-е годы была секретарем Михаила Кольцова в Жургазе (Журнально-газетном объединении). Позже работала с К. Симоновым. О этом есть короткое упоминание в книге воспоминаний о редакторе журнала «Знамя» Нине Леопольдовне Мушкиной «Век одной семьи», где автор не без ревности замечает: «С Константином Симоновым мама работала мало – у него была своя "правая рука", секретарь-машинистка Нина Павловна Гордон. Но однажды, когда она заболела, эстафету приняла мама.»

А вот что о ней вспоминает сын К. Симонова: «В 1947 году у отца появляется Нина Павловна Гордон. Нина Павловна – это последний секретарь Михаила Кольцова перед арестом. И то, что ее взял отец, было для нее весьма важно.

Потом у нее посадили мужа. Затем она стала "декабристкой", поехала к мужу. Вынуждена была от отца уйти. Отец сказал: "Вы вернетесь и будете работать у меня". Она вернулась. И в конечном счете 35 лет с ним проработала, похоронив его и доведя до ума весь его архив, которым она последний год занималась, а после его смерти это и было главным ее делом. Очень преданная, очень верная ему женщина.»

В цикле публикаций Артема Боровика «По Смоленской дороге» есть статья «Всем моим сыновьям», а там отрывок с упоминанием о Н.П. Гордон. Вот он: «Всего и не вспомнишь. Впрочем, вам может точно сообщить, куда все эти вещи были переправлены, Нина Павловна Гордон. Она долгие годы работала литературным секретарем Симонова и живет в Москве...

– ...Кардымовский детдом? – переспрашивает Нина Павловна. – Да, туда в 46-м были отправлены все те вещи, что Симонов закупил в США. Я скажу вам, кто еще может помнить о Кардымове.»

Упоминают о Н.П. Гордон и авторы повести в письмах «Случай Зощенко»: «Нина Павловна Гордон на протяжении 35 лет (1944–1979) была литературным секретарем К. М. Симонова. Она вела дневник, в котором отмечала все, что представлялось ей сколько-нибудь существенным в многообразной повседневной деятельности ее шефа. Фрагменты дневника Н.П. Гордон, из которых взята приводимая здесь запись, были опубликованы в журнале "Литературное обозрение" (Н. Гордон. "Разные дни Константина Симонова. Из дневниковых записей". – "Литературное обозрение", № 1, 1982, с. 102–112).»

Муж Н. П. Гордон, Иосиф Давыдович Гордон (1907–1969), был режиссер-монтажером и старшим преподавателем ВГИКа, в период ее общения с М. Цветаевой, находился в лагерях на Колыме.

Об И.Д. Гордоне очень много и хорошо пишет В. Познер в своей книге «Прощание с иллюзиями». Вот небольшой фрагмент оттуда: «Никогда мне не забыть дня знакомства с Иосифом Давыдовичем. Это был человек среднего роста и необычайной худобы (не телосложение, а теловычитание – так однажды сострил один мой приятель), с большими, выразительными руками красного цвета – следствие обморожения. Его лысую голову окаймлял венец седых волос, в прошлом рыжих – что подтверждал неувядший цвет бровей. Но все эти детали я заметил позже. При встрече меня поразили его глаза – огромные, совершенно синие, видящие насквозь. Невозможно было, глядя в эти глаза, солгать. Под его взглядом становилось не по себе от не совсем пристойной мысли, не говоря о действии. Это были глаза твоей совести, полные доброты и сострадания, глаза, призывавшие тебя достигать своего потолка. Это были глаза, которые обращались к твоей сущности, требовали, чтобы ты распрямлял плечи, не сгибался, гордился собой. Глаза, в которые нельзя было смотреть без стыда, когда ты им не соответствовал.

Я прожил с Иосифом Давыдовичем и Ниной Павловной три незабываемых года. И то, как жили они, их отношения друг с другом и с окружавшими людьми, их тонкость и тактичность, их моральные стандарты оставили во мне глубокий след. Иосиф Давыдович стал мне вторым отцом, перед ним я мог открыть душу, зная, что он никогда не воспользуется оказанным доверием, никогда не причинит мне боли, но всегда скажет мне правду. Я ощущал, что его любовь ко мне и чувство ответственности за меня таковы, что я всегда смогу положиться на него, – ведь я имел дело с человеком, который прошел через печи ада и вышел оттуда чистым золотом.

Иосиф Давыдович умер в 1968 году от второго инфаркта, умер как минимум на десять лет раньше срока. … Он похоронен на Немецком кладбище в Москве. На могильной плите выведен его автограф: И. Гордон – четкий, твердый росчерк пера, я бы даже сказал – честный, каким был он сам. Там же похоронена Нина Павловна, умершая много лет спустя. Она так и не оправилась от потери мужа и, насколько я знаю, все годы, пока была жива, писала ему письма.»