Текст книги "Исключительно твой (СИ)"
Автор книги: Лука Луминица
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Выключил настольную лампу, ложась рядом с ней.
– Расскажи про дракона. – попросила.
Любила очень эту сказку, где принцессу хотели выдать замуж, но прилетел дракон и спас ее, унося в свою пещеру. На самом деле дракон, был человеком, который превращался в дракона. Рассказывал, рассказывал и рассказывал. Пока глаза не закрылись, унося меня в сон, но я услышал, как мама Люба говорила.
– Да, он у нас. Они спят. – завтра мне точно попадет от родителей, но сейчас, мне хотелось остаться здесь. С ней.
Родители нашли меня утром на кровати подруги. Мы спали, а они хохотали, находя происходящее очень забавным, разбудив нас, а потом накормив завтраком. После этого они не запрещали нам видеться, поэтому я зависал в доме Никифоровых каждый день с утра и до поздней ночи. Спать рядом со Снежей мне больше не разрешили, но я довольствовался ее компанией в течении всего дня. Оставшееся лето, Наташка строила козни моей подруге, от чего Снежинка обижалась, но упорно давала сдачу. Мы остались с Серегой в стороне, не мешая девчонкам выяснять отношения. Один раз они даже подрались, что пришлось их растаскивать. А через неделю я увидел, как Наташка поцеловала моего лучшего друга и с тех пор они начали дружить, но по рассказу Сереги она ему не особо нравилась. Потом он и вовсе начал ее избегать, закрываясь в комнате и читая журнал о машинах.
Наступила осень и начало учебного года, школа, которую мы не особо любили, особенно делать уроки после того, как приходили домой. За Снежей, как по пятам таскался одноклассник Славик, принося каждый день шоколадки, а она радовалась. Я же наоборот злился, что он покупает ее внимание. Пару раз его предупредил, но он не понял, продолжая дарить вкусняшки. На перемене она делилась ими с нами, но я никогда их не ел. Протестуя.
Тетя Люба отдала Снежу на балет, а мы с другом пошли в секцию кикбоксинга, который мне очень понравился так же, как и ему. После секций нас забирал мой папа. Однажды, Снежа вышла из раздевалки с красным лицом и заплаканными глазами, бегом спускаясь по лестнице вниз, отмахнувшись от нас, когда мы к ней подошли. Запрыгнула в уже припаркованную машину отца. Серега сел с ней рядом, мне пришлось сесть впереди.
– Снежинка, ты чего расстроенная. – спросил мой папа, поглядывая в зеркало заднего вида и выруливая с парковки.
– Ничего. – ответила, пряча лицо в мешке для сменки. Я обернулся назад, посмотрев на нее, но она не вылезла из своего убежища, только сильнее сжала свои маленькие кулачки. Оставаясь там до того момента пока папа не высадил нас рядом с домом. Снежа унеслась к себе, словно грозовая туча. Серега махнув рукой на прощание, последовал не спеша за ней. А я стоял, смотря на друзей, которые скрылись за высоким забором. Сделал шаг по направлению к их дому, но отец сжав мое плечо, потянул меня обратно.
– Переоденься, поешь, сделай уроки и потом пойдешь.
Нет. Он не поймет. Я всегда протестовал, как и сейчас. Бросив вещи на тротуар, побежал к ней. Открыл дверь ее комнаты, забегая. Она сидела на своей кровати тихо плача, зарывшись лицом в колени. Серега сидел рядом, поглаживая ее по руке.
– Снеж. Не расстраивайся ты так. Хочешь, пойдешь с нами.
Куда он ее звал? Больше волновало, кто ее обидел и почему она плачет.
– Не хочу. – насупилась, отворачиваясь и смахивая руку брата.
Он встал, выходя и освобождая мне свое место.
– Принесу поесть. – прошел мимо меня, но остановился. – А ты пока расскажи ей про драконов, может, успокоится. – обратился ко мне, закрывая дверь. Драконы помогали, сам знал.
Тихо присел рядом. Ткнув ее в указательный пальчик своим.
– Снежок-пирожок. – позвал ее, она выглянула из своего укрытия. – Расскажешь? Этот Славик тебя обидел?
Если сейчас скажет, что да, то ему не поздоровится.
Она села, скрестив ноги. Даже с заплаканными глазами не прекращая быть самой красивой девочкой в школе. Я застыл, любуясь ее косичками с голубыми заколочками.
– Мне там не понравилось. На балете. Там ужасно и Наташка эта, тоже туда ходит. – надула она губы, разглаживая подол своей юбки.
Улыбнулся, обнимая ее за плечи.
– Ты можешь пойти с нами или на танцы. Они на нашем этаже. Тогда тебе не придется с ней встречаться. – предложил.
Ее глаза загорелись и она встав, закружилась по комнате.
– Там правда есть танцы? – подбежала ко мне, быстро моргая своими длинными ресницами.
Кивнул, ей явно понравилась моя идея.
Через месяц выходя с тренировки я снова увидел, как Снежа плачет в коридоре сидя на скамье.
Присел рядом.
– Пирожок, что на этот раз? – толкнул своим плечом ее плечо.
– У меня нет партнера и я не знаю, что делать. – надула губы и снова заплакала. – Пойдешь со мной?
Всю ночь у меня перед глазами стояло заплаканное лицо Снежи. Как ей отказать? Мог ли я? Серега на меня обиделся, когда я рассказал ему о своем решении, зато Снежа теперь улыбалась, танцуя со мной в паре.
Глава 3
Снежа
Наши дни
Стояла в подъезде нового ЖК под названием «Дыхание» на десятом этаже, не решаясь открыть дверь квартиры и судорожно сжимая ключи в руке. Он, не сказав ни слова, вложил их в мою ладонь в зале суда и ушел. Дрожащими пальцами вставила ключ в замок, проворачивая его два раза и дергая за металлическую ручку. Встала, как вкопаная, в коридоре, осматривая безвкусную лепнину.
– Сколько ж ты вбухал сюда денег? Не мог посоветоваться со мной? – бросила ключи в прихожей, проходя дальше. Заглянула в проем слева, кухня. Прямо гостиная, рядом комната. Прошла в нее, оглядывая обстановку. На стенах не было часов и картин, каких либо аксессуаров. Руки зачесались все здесь переделать. Открыла пустой шкаф, рядом стоял комод. Открыв верхний ящик, застыла, боясь, как огня достать содержимое. На рамке с нашей фотографией со свадьбы, моей любимой, мы только расписались и решили сделать селфи, укусила его тогда за ухо, лежало его черное обручальное кольцо.
– А где мое, Сань? – произнесла в пустоту квартиры, проводя по углам рукой ящика и не находя ничего.
– Ты его забрал? – истерический смех напал на меня, параллельно накатывая слезы на глаза.
Взяла рамку в руку, крутя на пальце черную керамику, прочитала гравировку внутри «Лебединая верность» .Провела по фотографии пальцем, по его лицу, обводя нос, убирая непослушную челку, но она не убиралась, потому что его не было здесь, а эта фотография служила напоминанием о том, какими мы были счастливыми.
– Ты же сказал, что ни за что от меня не откажешься? – слезы полились по моим щекам, не было сил их стирать, пускай бегут, куда хотят, их право. Начала закрывать комод, но глаз зацепился за папку, которая плашмя лежала под рамкой, достав ее, мое сердце разорвалось на части, когда прочитала первую страницу. Подписанные его рукой документы на развод.
– Разводишься со мной? Красавчик. – улыбнулась. Дальше лежали документы на квартиру, на мое имя. – ООО, хату мне даришь? Вот, несказанно повезло. – еще сильнее рассмеялась, открывая листок, который лежал между многочисленных страниц.
Сбегаю, как последний трус. Чтобы ты наконец-то обрела покой, была счастлива. Не вернусь. Прощай!
– Кольцо мое где, придурок? – разговаривала я сама с собой, хлюпая носом и рыдая так, что не видела ничего перед глазами. – Вернешься. Еще как вернешься. Только я тебя не приму. – разорвала правой рукой все бумаги, помогая зубами, так как левая была загипсована. Кинула их вверх, листики разлетелись по комнате, падая на пол и мне на голову, словно фейерверк.
– Хуй тебе, Орловский, не дождешься!
Осознание медленными шагами приходило в голову, что он не играет. А если и правда не вернется? Если снова его не увижу, сильнейший поток слез пролился на мои щеки.
– Сань, вернись. – смотрела на клочки бумаги, поддевая их ногой. – Хорошая шутка. Мне немного больно конечно. Но ты ж вернешься? Правда? И все будет, как раньше.
Взяв смартфон, начала набирать его номер, гудки шли, но трубку он не поднимал.
– Я ж без тебя не смогу, лошадка! – набирала и набирала его номер, не останавливаясь, но ответа не было.
Решила написать.
Я: где ты? Ответь, как сможешь.
Сообщение доставлено, но он его не прочитал.
– Отвечай, блин. Достану тебя, ты же знаешь. – судорожно сжимала телефон, ожидая его ответа и кусая соленые от слез губы.
Снова написала.
Я: нет. Не как сможешь. ОТВЕТЬ МНЕ СЕЙЧАС. И чем скорее ты это сделаешь, тем лучше будет для тебя.
Доставлено, но он их не читал.
Набрала номер еще раз, пошли гудки, слушала их, ожидая, что он ответит, но спустя минуту девушка на том конце провода, сказала, что абонент не доступен. Набрала снова. Только теперь телефон был отключен.
– БЛЯДЬЬЬЬ! – заорала на всю квартиру, ощущая свою никчемность.
Он уехал, все. Мне конец. Он забрал мой воздух с собой.
– Сука. – продолжала ругаться, бродя по комнате и пиная разорванные клочки бумаги.
– Нахрена мне это все без тебя? – взмахнула рукой. – Откажусь от всего ради нас. Ты же знаешь?
Вышла из комнаты, решив зайти в еще одну, но как бы я не пыталась открыть дверь, она была заперта на ключ.
– Зашибись, что там? Еще один нож в спину или сразу в сердце? Ааааа, ты там закрылся? Поняла. Это квест. – обрадовалась я, в надежде, что он там, в этой закрытой комнате, ждет меня. Поэтому отключил телефон, чтобы не услышала звук рингтона и не нашла его раньше времени.
Догадалась поискать ключ, в связке нашла маленький и о чудо он идеально подошел.
– Сань, я тебя нашла. – провернула замок, резко распахивая дверь, застывая на месте, словно статуя. Ноги прирастали к мраморному полу коридора. Его здесь не было, а был только невидимый нож, который он вставил мне прямо в сердце. Села на пол, сил стоять у меня больше не было.
– Я никогда не смогу сюда зайти. – пелена окутала глаза, ослепла, ничего не могла разобрать перед собой. Быстро встала, захлопывая дверь комнаты и снова закрывая ее на замок, принесла стул из кухни, подперев им ручку, подвинула комод, чтобы снова, никогда не открыть эту дверь. Нужно как можно скорее избавиться от этой квартиры. Выключив везде свет, захлопнула входную дверь, уезжая домой.
Орловский поставил жирную точку в наших отношениях. Добив меня окончательно. У него закончились шутки на мой счет.
– Как тебе живется после этого, Сань? – тарабанила себе под нос, ожидая такси. Зубы стучали, то ли от мартовского холода, то ли от боли, которая разорвала меня на кусочки. – Гребаное такси. – смотрела по сторонам, надеясь, что машина уже скоро подъедет. Жаль, что моя ремонту не подлежала, а новой у меня пока не было.
Приехав домой, измотаная и без сил, кое-как приняла душ. Одной рукой мыть голову сложно, но можно. Быстрее бы сняли этот проклятый гипс. Сидя на диване в гостиной, впредь решила набрать его номер, но телефон был недоступен.
– Придурок. – бросила смартфон на стол, заходя на кухню. Налила себе бокал вина, возвращаясь и поглядывая на дисплей, надеясь все же на ответ блондина. – Надо было послать тебя еще в четырнадцать и замутить со Славиком. Он конечно был таким же идиотом, как и ты, но ты Саша переплюнул всех.
Отпила красного вина, крутя бокал в руке. Напиток немного обжог горло, но потом принес с собой послевкусие и приятность в теле, раскрывая пряность и сладость.
– Сначала был поток неконтролируемых шлюх, которых ты водил к себе домой. Но почему-то предпочитая периодически приезжать и трахать меня, свою лучшую подружку, свою законную жену, которую ты убивал с каждым днем. Да, Саш? Любил? Или совесть мучила? – отпила снова. – Нихрена ты не любил и женился ты просто для того, чтобы потешить свое эго. Как же я тебя ненавижу. – влила в себя бокал полностью, наливая еще.
– Сколько пострадать по тебе? Ночь или дня три? – рассмеялась, ощущая боль в груди. – Пол жизни на тебя потратила, блядун ты хренов.
Вспомнила про свое кольцо. Неужели он и правда его забрал? Они же лежали у меня, всегда рядом, в одном и том же месте. Побежала в комнату, выворачивая вещи из комода, доставая коробки из шкафа и переворачивая их на пол. Искала везде, заглянула во все углы в комнатах и гостиной, но кольца нигде не было. Взяв телефон, отправила ему голосовое сообщение.
Я: Верни мне кольцо, засранец.
Отставила пустой стакан, принимаясь пить с горла бутылки. Посмотрела на нашу переписку. Сообщение не доставлено. Открыла его аватарку, смотря на красивые черты, которые безумно любила. Слеза скатилась по моей щеке, закрыла лицо руками, пытаясь успокоить накалявшуюся истерику, но у меня ничего не выходило.
– Зачем ты меня спас? Зачем? – орала я в телефон, пялясь на его фото. – Я согласна видеть тебя раз в неделю. Только вернись пожалуйста. – сложила руки ладонью к ладони. – Очень сильно тебя прошу. Используй меня, как хочешь. Только вернись, Санечка.
Завыла в подушку, крича. Мне не было так больно после аварии, когда очнулась в палате реанимации с ушибами и переломами. Потому что он был со мной, не оставляя. Излечивая своими синими глазками, своими сильными руками, вытащил меня с того света. Телефон зазвонил, надеялась, что это мой родной и любимый, но это был и родной, и любимый папа.
Приняла видеозвонок, вытирая слезы со щек. Пелена на глазах мешала видеть его четко, он размывался. Без промедления спросил.
– Хочешь я приеду?
Замотала головой, еще больше проливая слезы, от которых промокла почти насквозь декоративная подушка.
– Не могу смотреть, как ты плачешь. – быстро стерла слезы вспоминая его наказ, что я сильная, но я нихрена не сильная.
– Если тебе станет легче, то вот. – папа перевернул камеру и я увидела его, моего Сашку, спящим на диване в обнимку с Дружком.
Улыбнулась, снова заплакав, заорав в подушку. Отец вышел из кабинета, по шуму его шагов поняла, что спускается по лестнице.
– Я его так люблю, пап. – скулила и выла, не зачем было скрывать он него эмоции, знал всегда только меня настоящую.
– Понимаю, принцесса. Ты знаешь, никогда тебя не обманывал, поэтому то, что сейчас скажу правда. – остановился говорить, наверное ждал, когда я приду в себя, чтобы воспринять его слова всерьез. Немного успокоилась, вытирая глаза. – Ему сейчас так же хреново, как и тебе. Вбей себе в голову одну единственную фразу, Он любит тебя и никогда не отказывался.
Кивнула, обрывая звонок. Мне не стало легче, мне нужен был он. Сидящий рядом со мной, сейчас, а не за тысячу километров, пьяный и спящий с Дружком на диване моего отца. Что он там вообще забыл?
Папа мне никогда не врал, всегда заступался за меня и поддерживал. Мое сердце ему поверило, а разум нет.
– Что же ты натворил, Орловский? Как низко я пала, упрашивая тебя вернуться. – не верила тому, что твердила, как мантру. Вспоминая раз за разом, его объятия, прикосновения. Не знала тогда, что больше их не будет, что не увижу его снова, надо было подольше обнимать его, целовать. Ругаться, драться, а потом страстно мириться. Последнее стало моей любимой частью, какой-то традицией, выносить ему мозг, а он мне, прекрасно зная о том, что примирение будет очень диким, мы подарим друг другу еще больше своей любви, и засосов на теле.
– Приезжал ко мне среди ночи, после своих гулянок, пропахший насквозь женскими духами, а я тебя принимала любого. Потому что, блядь люблю. – все перед глазами плыло, а голова начала гудеть и дико болеть. – Шептал же, как любишь, что я одна единственная. Закрывал мне рот, поцелуями, жестко входя. А теперь что? Не надо было плести тебе этот венок. Ни к чему хорошему он нас не привел. Желтый цвет, к расставанию.
Прикончила уже третью бутылку, когда в дверь постучали. На улице начало рассветать, уже утро что ли? Поморщилась, смотря на тусклый свет за окном. Снова постучали, в жопу их, кому надо, тот дома. Главный гость все равно не придет. Набухался, перепихнулся с парочкой шлюх и спит довольный, в кабинете моего отца. Соврал ты, пап. Нихрена ему не больно. Сердца у него не было никогда. Дверь за моей спиной открылась. Знала, кто пришел, но не обернулась приветствовать и прыгать от счастья. Зачем вообще заявился? Мне и одной здесь в кайф. Послышались шаги.
– А если я трахаюсь? А ты вламываешься? Катись нахрен. – я была пьяна и мне было все равно.
– Тебя ограбили? – пробасил брат, по шагам поняла, что ходил по квартире, оглядываясь.
– Где скромница? – смотрела на бутылку, стоящую на столе рядом с наполненным бокалом, пытаясь прочитать надпись. Но буквы танцевали джайв, так же быстро, как и я когда-то.
– Я здесь. – отозвалась Стеша. Развернулась к ней, она стояла в коридоре, осматривая квартиру и беспорядок, который я учинила собственными руками, нет, рукой. Вторая висела, просто так, немного побаливая.
– Оооо, привет. – взяв бокал, поднялась я с дивана, пьяной, шатающейся походкой подходя к ней.
– Вот, скажи мне, нахрена ты тогда сказала, что мне без него не дышится? М? Зачем? – закричала я на подругу прикасаясь к стеклу бокала губами, но отпить не успела. Стеша вырвала его из моей руки и вылили содержимое на голову. Алая алкогольная жидкость побежала по моему лицу и телу, одиночные капли разлились по полу.
– Ты пьяна и несешь бред. Я не буду сейчас с тобой разговаривать. Приди в себя. – она поставила пустой бокал на комод.
– Ты охуела? – решила узнать у нее. Вот, я, да. Но она ничего мне не ответила, проходя мимо и поднимая с пола мою сумку. Сначала я разозлилась, а потом мои глаза встретились с такими же. Сережа смотрел на меня со злостью и разочарованием. Блядь, мне стало стыдно. Его девушка перенесла то, что я бы никому не пожелала, а я так с ней разговариваю. Согласна, Сереж, я мелкая тварь.
– Пошли. – взял меня за запястье, завел в ванну умывая холодной водой. – Голову потом помоешь.
– Расскажешь про дракона? – попросила его, снова заплакав, когда вытер мне лицо полотенцем.
Кивнул, он был очень сильно уставшим и вымотанным. Не знаю, сколько времени он не спал, смотря на меня красными глазами.
Уложил меня на кровать, садясь рядом облокачиваясь на свои ноги.
– Если еще раз будешь так разговаривать со Стешей, то я не посмотрю на то, что ты моя сестра, не просто сестра, а двойняшка, которую я люблю и постоянно оберегаю. Не нравится ее общество, то так ей и скажи. Не надо нести херню. Она старалась для тебя. Она девушка, которую я люблю и обижать не позволю никому, даже собственной сестре. Оторву тебе язык в следующий раз, но надеюсь, этого раза не будет, а теперь про дракона.
Он отчитывал меня, смотря в пол, и он полностью был прав. Всегда говоря такими умными фразами, что иной раз поражалась, как они рождаются в его голове.
– Извини меня. – уткнулась в его руку, снова заплакав.
– У меня не надо. Я прощу тебя всегда. Попросишь у нее, как проснешься. Тебе несказанно повезло, что она добрая и твои корявые предложения ничто, по сравнению с тем, что она пережила и что нам придется пережить вместе.
Мне стало вдвойне стыдно, перед братом и подругой, только он не знал и не узнает, что пришлось пережить мне. Это не тоже самое, что произошло с его девушкой, но она и я будем жить с этой болью, хоть она у нас и разная.
– Надо было искать мужа похожего на тебя. – громкое заявлении, от чего брат повернул голову смотря на меня в удивлении. Всегда с холодной головой и здравым разумом.
– Да? Не пробовала поближе своего рассмотреть?
Больше не смогла ничего сказать, язык не поворачивался перечить ему.
Сережа рассказывал мне про дракона, а я внимательно слушала и представляла, что этот бас, на самом деле баритон Сашки. Претворилась спящей, брат вышел из комнаты. Слышала, как разгребают мой беспорядок, падая с высоты в сон. Чья то рука, накрыла мою голову в легком поглаживании, пальцы запутались в локонах немного потянув.
– Не надо, Саш. – запутывался в моих волосах постоянно своими часами, но…. Резко открыла глаза, садясь на кровати, но в полумраке не было никого. – Вот, черт. Что это было? – испугалась, почесав глаза. Спать мне уже не хотелось, поэтому решила, вышла из комнаты на помощь. Серега убирал вещи, расставляя по своим местам, а Стеша готовила завтрак на кухне. Какая же я дура.
– Дашь покурить? – брат остановился, когда я к нему обратилась. Закинул подушки на диван, предварительно взбив их руками.
– Пошли. – вышел со мной на балкон, подкуривая сигарету. В воздухе запахло шоколадом и табаком.
Вытащила одну из коричневой пачки, крутя ее в руке, вспоминая первый раз, когда решила попробовать закурить. Отвратительная идея Орловского побаловаться на заднем дворе нашего дома, чуть не обернулась пожаром белого лежака, на котором мы сидели. С тех пор курит только Серега, а мы два труса прям там отказались от этой пагубной привычки.
– Смелее. – брат затянулся, а потом специально выдохнул дым мне в лицо. – Хочешь мою? – протянул свою сигарету, но я отказалась ее брать, замотав головой.
– Не хрен начинать, Снежа, если не уверена. – затянулся, подольше удерживая никатин в легких. – Это касается, как сигарет, так и похода в ЗАГС.
– Пошел ты. – кинула палочку ему в лицо, но он остановил меня перегораживая путь к выходу. Нихрена ты не знаешь, чтобы высказывать мне что-то, делать выводы и тем более судить. Не сказала этих слов, топя их в своем горле.
– Знаю, что есть причины, по которым ты со мной не поделилась. Не сказала тогда, но, я пиздец, как зол на тебя. – смотрела в злющие, прищуренные карие глаза, на расширившиеся ноздри и сжатые зубы брата.
Кивнула понимая. Докурив, обнял меня, крепко сжимая, так что ребра заболели. Если б раздавил, то я бы обрадовалась, больше бы не чувствовала этой разрывающей органы внутри, боли.
– Люблю тебя, Снеж. – поцеловал в макушку. – Не смотря ни на что.
Заплакала ему в грудь, портя слезами его футболку.
– И тоже по нему скучаю. Очень. – не переставал меня целовать в макушку, как делал это в детстве. В балконную дверь постучала Стеша, позвав нас кушать. Сережка вышел первым, целуя ее в губы. Злость, которая бушевала в его глазах минуту назад, испарилась, стоило ему увидеть свою любимую.
Хорошо, что они снова вместе и нашли пути друг к другу.
Отвернулась, смотря на серое небо и моля, чтобы я тоже нашла свой путь, чтобы он хоть немного пересекся с дорогой Орловского.
Глава 4
Саша
Наши дни
Меня хватило до среды. Всю неделю, что провел у родителей, вдали от Снежи, за тысячу километров от любимой, не находил себе места. Вязкая тоска глушила меня, забирая все моральные силы себе. Я устал, дичайше устал от всего. Особенно от вопросов, со стороны моих и ее родителей, которые сыпались в моей адрес постоянно, стоило только немного отвлечься от мыслей о ней.
Купил новый телефон и к нему часы, номер менять было бессмысленно.
– Снежа звонила? – спрашивала меня мама, каждый день вместо завтрака. – А ты ей? – снова тот, же вопрос, но уже в обед.
– Ты плохо выглядишь, Саш. – твердила мама Люба, прекрасно зная почему.
– Все наладится. – хлопал по плечу дядь Саша, пытаясь поддержать.
Что, блядь, должно наладиться, если мосты за моей спиной были полностью разрушены. Я сам превратил их в руины.
Закармливали меня, спрашивая о ней, по одной чайной ложке на стакан воды. Осталось добавить пару яиц, муки и можно печь блины. Не надо было их замешивать, просто, огреть меня по голове раскаленной сковородой и дело с концом.
Выполнил всю тяжелую работу, которой меня завалил отец, думая, что мне хоть, как-то станет легче. Нет. Отвлекал меня только мохнатый Дружище, который чувствовал мое одиночество внутри, не покидая меня ни на шаг. Стало каким-то своеобразным ритуалом, брать его на руки и спать в обнимку на диване в кабинете Александра Борисовича, иначе пес начинал дико скулить, не давая никому сомкнуть глаз. Полюбил этот маленький комок всем сердцем. Думал похитить его, но пожалел маму Любу и свои ноги, которые бы мне переломал дядь Саша.
Собрал вещи, уехал ранним утром по-английски из дома родителей, когда все еще крепко спали, предварительно оставив записку. Не смог быть настолько далеко от нее. Не позвоню, не дам о себе знать, не стану преследовать и караулить возле дома, в надежде увидеть, но буду немного ближе. Я очень скучал по друзьям, но особенно невыносимо по ней. Стер все ее доставленные сообщения, не читая, чтобы не травить душу. Прекрасно знал, что она в них писала, сначала дико злясь и покрывая благим матом, проклиная, а потом, извиняясь и прося вернуться. Со временем она поймет и перестанет писать. Начнет новую жизнь с чистого листа, живя в гармонии и счастье, в любви, но уже не моей.
Спустился с трапа самолета на родную землю, вдыхая воздух полной грудью. План был таков, забрать БМВ со стоянки и спрятаться за городом в поселке, но моего авто на том месте, где его оставил, не оказалось. Достав телефон, отправил сообщение.
Я: Где?
Сфотографировал пустое место парковки аэропорта, на котором должна была стоять моя машина.
Стеша: Угадай сам, как ты думаешь, у кого есть второй ключ? Правильно, и так, как у нее сломана рука, то я ей помогла. Не злись. (улыбающийся смайлик)
Поставил дисплей на блокировку, улыбнувшись.
– Катайся, Пирожок. Только аккуратно. – бормотал себе под нос, ловя такси. Не переживал за машину и ее стоимость, переживал исключительно за девушку брюнетку, которая ничем не выбивалась из моей головы. Куплю себе новую машину, только не очень приметную.
Спустя два часа, я был на месте. Оповестил на въезде охрану, чтобы контролировали поток въезжающим машин, особенно тех, кто будет ехать по направлению к моему дому и тем более к дому Никифоровых, предупреждая меня заранее. Да, все для того, чтобы я успел вовремя смыться или спрятаться в винном погребе отца. Открыл дверь своего дома, в котором рос, выключив сигнализацию и поменяв код. Все вещи лежали на своих местах, но дом требовал уборки. Скинув вещи в коридоре, разулся, прыгая на диван и параллельно заказывая доставку продуктов. Есть мне не хотелось, но потом точно захочется.
На телефон пришло сообщение.
Стеша: Забыла поздравить. С возвращением, надеюсь увидеть тебя, как можно скорее.
Боялся ли я, что Фламинго растрепит маршрут моего передвижения? Нет. Я доверял этой девчонке, зная, что она меня не сдаст. Серега знал, что мы общаемся, но попыток позвонить мне или написать не предпринимал. Объявлюсь сам, когда захочу. Но я не хотел, оставаясь один в своей берлоге, наедине со своими мыслями. Уткнулся в подушку, вспоминая, как забрал любимую на второй день после свадьбы Дэна.
«Влепила мне тогда звонкую пощечину, когда появился на ее пороге, злясь, что со свадьбы уехал с девчонкой. Не помню, как ее звали и спрашивал ли я ее имя вообще? Зачем мне это было нужно?
– Свали. – кричала мне в лицо принцесса. Прижал ее тогда к стене, крепко впечатываясь в ее губы своими, в изголодавшемся поцелуе. Хотел приехать среди ночи, после того, как посадил подругу Милы в такси, но не приехал, оставляя Снежинку в покое, хотя бы на день. Сдерживал себя, как мог и у меня получалось, получится ли сейчас?
– Если только с тобой. – шептал ей в губы, сильнее сжимая ее накаченную попку ладонями. – Так по тебе соскучился, вредина. – облизывал ее шею, оставляя влажные следы на коже. – Нет, времени закопаться в тебе. Собирайся. – шлепнул ее по заднице, когда убегала от меня по коридору.
– Зачем ты повез ее к себе? – спрашивала Снежа, когда мы ехали в машине, по дороге в поселок.
– Заниматься взрослыми делами. – ответил, переключая передачу. Воздух начал накаляться, не смотрел на нее, зная, что еще один мой ответ на ее последующий вопрос, взбесит окончательно и эта самка Богомола, откусит мне голову.
– Какими?
– Трахались. – обманывал ее каждый раз. Делая больно, чтобы отпустила, порвала этот канат, который переплел нас вдоль и поперек, но у нее было железное терпение.
– Понравилось?
– Нууу, до нее была лучше. Хотя и эта ничего.
Снежа замолчала, чувствовал, что не к добру все это.
– Ай, черт. Долбаная кнопка. – мельком посмотрел на нее, рукой зажимала правую руку, морщась от боли. – Как же больно-то. Блин. Он синеет.
– Сейчас посмотрю. – через несколько метров свернул на обочину, останавливая машину, не глуша двигатель. – Что там у тебя? – повернулся к ней с озабоченным видом.
Снежа еще сильнее поморщилась.
– Ну. – требовал я.
– Палец прищемила.
– Покажи. – протянул ей ладонь в надежде увидеть травмированную конечность, но увидел совершенно здоровый, накрашенный красным лаком ноготь и средний палец, который она показала мне с ехидной улыбкой, ткнув им мне прямо в лицо.
– Это тебе, придурок. – сложила руки на груди, отворачиваясь от меня.»
Ставил себя на ее место. Я б уже давно себя прибил, а она терпела, каждую мою выходку. Особенно рассказы, сказки и басни про то, каким бабником я был, в каких позах имел почти каждую ночь дорогих эскортниц. Мудак наивысшего уровня. Кто-нибудь дайте мне Оскар?
– Блядь. – выругался, вставая с дивана и поднимаясь по ступеням наверх, в свою комнату. Ничего из моего детства здесь практически не осталось, кроме парочки вещей в шкафах. Мебель поменяна, а стены перекрашены. Взял с полки стеллажа любимую энциклопедию, которую затер до дыр, знал ее, почти наизусть.
– На триста восемьдесят второй странице. – я оставил в книге закладку, открывая ее. На меня смотрел лист картона в розово-голубом цвете.
– Помню все, Снеж. Помню все, врединка.
Закрыл учебник, ставя его на место. Очень сильно хотел стать реаниматологом, но не стал. Детская мечта не сбылась, рухнув в один день, вместе с моим счастьем и смыслом будущего.
Через два часа привезли продукты, при виде них проголодался. Знал заранее, что так и будет. Не стал ничего готовить, перекусив чаем с бутербродами. По телевизору не нашел ничего интересно. Ноги сами повели в винный погреб, который зарос паутиной и пылью. Пить мне не особо хотелось, а вот немного пригубить, попробовать, да. Вытащил одну бутылку, не знаю какого года, но если отец узнает, что я здесь был, то наверное мне стоит бежать уже сейчас.
Телефон зазвонил, когда поднимался из погреба вверх.
– Да, пап.
– Уехал значит, бунтарь хренов. – отец не был зол, привык к моим побегам с самого детства. Я был не послушным ребенком, но в меру.
– Маме, привет.
– Где этот, засранец? – на фоне услышал голос мамы. – Дай мне трубку. Саша, тебе совсем меня не жалко? Ты поехал к Снеже? Как она?
Спасибо. За еще одно напоминание. Да, да, я поехал прямиком к ней, сначала разорвав все к чертям, а потом заявился на ее порог, как ни в чем не бывало. Принимай меня, блядь. В смокинге, с букетом роз, а потом мы улетели в Вегас просирать бабки в казино. Не стал грубить маме, не делал этого никогда и начинать не стану. Всегда был универсальный ответ, которым я воспользовался.
– Люблю тебя мам и тебя пап тоже. Все со мной хорошо.
Отключил звонок, тяжело выдыхая и откупоривая крышку бутылки. Не стал искать бокалы, я ж не принц Шотландии. Поэтому фарфоровая белая кружка стоящая на столе лучше подходила, для моих экспериментов. Налил в нее немного алой жидкости, отпивая.
