Текст книги "«Кровь!» – сказал кот"

Автор книги: Луиза Фоули

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава третья

Утром в понедельник Кики встретилась с Эндрю в редакции «Курьера» на втором этаже школы.

– Как прошло интервью в Галльярде? – спросил Эндрю.

– Лучше, чем я думала, – ответила Кики. – По-моему, я наткнулась на кое-что поинтересней, чем беседа о возможностях получить работу в музее изящных искусств! – Она вкратце поведала Эндрю о своих встречах с доктором ван Кайзером и Гейбриел Джанссен.

– Он отвратительный тип, – закончила Кики, наморщив нос. – Даже Рыжик почувствовал, какой это фрукт. Мне кажется, я вышла на настоящий разоблачительный материал, только вот не знаю, как его собрать. Никак не придумаю благовидного повода покрутиться там и выведать побольше.

– Ну, села на своего конька! Кики проводит журналистское расследование!

– Не дразнись, Эндрю, – сердито сказала Кики. Она готова была вспылить. – Ты можешь не доверять моему шестому чувству, но уж Рыжик никогда не ошибается.

– Вот тут ты права: я имею в виду первую часть твоей фразы!

В этот момент в редакцию вошла Елена Морган. На несколько секунд воцарилось неловкое молчание. Кики ещё в начале учебного года взяла за правило говорить в её присутствии только о делах «Курьера». У Елены был тонкий слух и длинный язык.

– Поправилась? – спросила Кики, пытаясь заполнить паузу. Елена пропустила вопрос мимо ушей и уселась за свой стол.

– Из всех репортеров, кого ты мог бы послать в Галльярд вместо меня, – обратилась она к Эндрю, – тебя угораздило выбрать как раз такого, который ни черта не смыслит в искусстве! Неужели ты не мог найти никого из наших разъездных корреспондентов?

– Поправилась, сразу видно! – буркнула себе под нос Кики. – Уж Елена всегда найдет слова одобрения и поддержки.

Елена повернула свое вращающееся кресло в её сторону.

– Признайся, ведь в гимнастическом зале ты чувствуешь себя более уверенно, чем в музее!

– Может, и так, – ответила Кики. – Но я не обязательно должна быть в восторге от любого задания, которое получаю. А откуда, кстати, тебе известно, что там была я?

– От самого доктора ван Кайзера, – самодовольно заявила Елена. – Он у нас в субботу обедал. Моя мать, как ты, наверно, знаешь, член попечительского совета.

– Нет, откуда же мне знать, – заметила Кики. – Поспешу занести эту ценную информацию в свой банк важнейших данных.

– Я ушам своим не поверила, когда услышала, что ты стала расспрашивать его о той подделке, которую обнаружили в музейной коллекции. Как это бестактно! И непрофессионально! Человек оказывает нам одолжение, а ты вытаскиваешь на свет божий эту историю.

– Отстань, Елена, – вмешался Эндрю. – Репортеры не должны задавать легких вопросов.

– Только уж если мы будем давать повторную публикацию, – сказала Елена, – статью напишу я. Доктор ван Кайзер приглашает меня со следующей недели на все время весенних каникул поработать в музее стажером, поэтому у меня будет сколько угодно возможностей взять у него ещё одно интервью.

– Стажером? – переспросила Кики. Её так заинтересовала возможность стажировки в музее, что она решила не обращать внимания на ехидные замечания в свой адрес. – А я и не знала, что там есть стажеры!

– До сих пор никогда и не было, – объявила Елена. – Я стала первым стажером в истории музея. Я буду работать непосредственно под началом доктора ван Кайзера, и мистер Дартмут уже обещал поставить мне за стажировку зачет по истории.

– Поздравляю, – буркнула Кики.

Зазвонил звонок, и Кики подхватила свой ранец.

– Я бы как-нибудь обошлась и без этих новостей, – сказала она Эндрю, когда они вышли в коридор. – Встретимся во время перерыва на ленч.

Первый урок – английский язык – Кики просидела, уставившись в окно. Как несправедливо, что стажировка достанется Елене, хотя это ей, Кики, нужно бы было стать стажером, чтобы получить доступ в музей.

– Не повезло тебе, – сказал ей Эндрю в школьной столовой во время ленча. – Не знаю, что тут можно сделать.

– Ну, а я знаю! – сказала Кики. – Миссис Кендрик тоже заседает в этом попечительском совете. Может быть, она похлопочет за меня. Я поговорю с ней сегодня вечером: она попросила меня посидеть с её маленьким Джеффри.

– Попытаться стоит, – согласился Эндрю, – но на твоем месте я никому из членов совета не стал бы рассказывать, зачем тебе понадобилось место стажера. Раз уж они назначили хранителем того типа, значит, они ему доверяют.

– За кого ты меня принимаешь? – сказала Кики. – За круглую дурочку?

– Нет, ты не дурочка – просто тебя завидки берут!

Кики пулей вылетела из столовой, вышла из здания школы и до звонка просидела на бетонных ступеньках главного подъезда. Не так уж часто она сердилась на Эндрю. Может, он и прав. Может, она действительно завидовала Елене. Не только потому, что ей достанется место стажера в музее, но и по многим другим причинам. Елена была хорошенькая, пожалуй, даже красивая: длинные черные волосы, тёмно-синие глаза и фигура, словно со страниц журнала. В «Курьере» она вела еженедельную колонку «Морган размышляет» с почти неограниченным выбором тем. Кики так хотелось тоже иметь свою колонку!.. И если бы только это было возможно, она с радостью поменяла бы свои рыжие лохмы и веснушки на стильную внешность Елены… И ещё она хотела получить стажировку в Галльярдском музее!

Что ж, хотя бы это она, может быть, получит.

После уроков Кики встретилась с Эндрю и извинилась за свою вспышку.

– Брось, нашла, о чем говорить! – сказал он. – Для чего же существуют друзья, как не для того, чтобы можно было на них наорать? – Он достал из заднего кармана записную книжечку и сделал вид, будто что-то подсчитывает. – Значит, так. Считая сегодняшний день, я отстаю от тебя на двадцать два ора. Если соединить их вместе, я, наверное, мог бы орать на тебя целую неделю. Так я, пожалуй, и сделаю!

– Прекрати, Карлайл, – воскликнула Кики, слегка стукнув его кулачком по руке.

– Потом поговорим, – крикнул он, отъезжая на велосипеде с компанией мальчиков. – Удачи тебе с миссис Кендрик.

После обеда Кики с Рыжиком направились к дому Кендриков. Двухгодовалый Джеффри в пижамке встретил их на пороге и тотчас же вцепился в кота.

– Он весь день мечтал поиграть с Рыжиком, – обратилась к Кики миссис Кендрик, выходя из спальни с пальто в руках. – На кухне я оставила шоколадное печенье. Мы с Лорном вернемся домой примерно в одно время, – сказала она. – Я иду играть в бридж к Слоунам, а Лорн работает у себя в офисе. У тебя ведь есть телефон Слоунов?

Кики кивнула. Слоуны жили дальше по улице. Она снова взглянула на миссис Кендрик, которая, похоже, торопилась. Внезапно Кики показалось неудобным просить её о стажировке. Ведь не настолько уж она увлечена искусством или историей, да и в музей-то ей хотелось устроиться по одной-единственной причине: её заинтересовало то, что рассказала ей Гейбриел, и чём-то насторожил доктор ван Кайзер.

Но тут ей вспомнились слова матери: «Я доверяюсь своей интуиции…»

– Миссис Кендрик, – сказала она, – как вы думаете, могла бы я получить стажировку в Галльярдском музее?

Сьюзен Кендрик повернулась от зеркала в прихожей и улыбнулась ей.

– Как, Кики, тебя интересует работа в музее? А я и не подозревала об этом.

– Понимаете, в субботу я брала интервью у доктора ван Кайзера для статьи в школьной газете. Вот я и подумала, что хорошо бы узнать побольше, – неловко закончила Кики.

– Ну что ж, я, конечно, с удовольствием поставлю этот вопрос перед попечительским советом, – ответила миссис Кендрик. – Мы собираемся по четвергам. Но, по-моему, в музее никогда ещё не было стажеров.

– Одна девочка из нашей школы будет стажироваться там на следующей неделе, когда начнутся весенние каникулы.

– Ну, раз уже есть прецедент, я не вижу причины, почему бы не рассмотреть и твою кандидатуру. Мы не сможем оплачивать твою работу в музее, но ты набралась бы полезного практического опыта. Я буду рада замолвить за тебя словечко, Кики! В четверг я дам тебе знать, что из этого вышло. – Она стремительно обняла Кики, поцеловала Джеффри, погладила Рыжика и исчезла за дверью.

– Поверить не могу! – сказала себе Кики. – Поверить не могу! Это оказалось так просто! – Она протанцевала несколько па по кафельному полу прихожей и состроила несколько смешных гримас перед зеркалом, пока не сообразила, что за её представлением наблюдают две пары недоумевающих глаз.

Она стремительно повернулась, присела на корточки и, очутившись носом к носу с ними, притворно свирепым голосом прорычала:

– Все живые существа – марш на кухню! Там хороших детей и домашних животных ждет шоколадное печенье!

Малыш и кот, хихикая и мяукая, наперегонки бросились по коридору на кухню, а Кики погналась за ними по пятам.

– Джеффри даст ам-ам Рыжику! – объявил Джеффри и потянулся за печеньем для кота. За последние несколько месяцев Кики заняла первое место в списке приходящих нянь, которых новый прокурор округа и его жена приглашали посидеть с их сынишкой, и Джеффри с Рыжиком стали закадычными друзьями.

Зная пристрастие Рыжика к шоколаду, миссис Кендрик всегда запасалась к приходу Кики с её котом печеньем или кексами с шоколадными дольками. Но в этот вечер Рыжик повел себя странно. Хотя Джеффри прилежно выковыривал из печенья кусочки шоколада – эта процедура стала ритуалом, – Рыжик не выказывал к ним никакого интереса. Он брал предложенную шоколадку на кончик своего розового язычка и тотчас же выплевывал её на пол.

– Котик болен? – спросил Джеффри,, оглядываясь на Кики.

– Наверное, – ответила она. – Я ещё не видела, чтобы он когда-нибудь отказался от шоколадки. Это первый случай!

В восемь часов она уложила Джеффри спать и принялась за уроки. Рыжик удалился в кабинет мистера Кендрика в задней части дома и удобно расположился на ненужных бумагах в канцелярской корзине, одном из его любимых тайных укрытий. Возможность получить стажировку так взволновала Кики, что она никак не могла сосредоточиться на решении задачки. Часов в девять она оставила все попытки и набрала номер Эндрю. Бесконечные длинные гудки. Мало того что у Карлайлов никого не было дома, они даже забыли включить автоответчик.

Когда около десяти часов возвратилась домой миссис Кендрик, Кики, свернувшись калачиком на подушке для пола, смотрела телевизор.

– Все в порядке? – спросила миссис Кендрик, вешая пальто в стенной шкаф.

– Угу, – отозвалась Кики. – Никаких проблем не было, никто не звонил.

Разбуженный звуком их голосов, из задней комнаты сонно вышел Рыжик, щуря глаза от яркого света.

– Вернее, не было никаких проблем с Джеффри, – сказала Кики. – А вот Рыжик, хотите верьте, хотите нет, не пожелал есть шоколадные дольки!

– Ты не шутишь? – удивилась миссис Кендрик.

– Ничуть. Это первый такой случай. Никогда раньше я не видела, чтобы он отказался от шоколада в любом виде. Он просто выплевывал эти дольки.

– Погоди-ка, – сказала миссис Кендрик. – Я попробую одну вещь. – Она направилась на кухню, и Кики с котом последовали за нею. Миссис Кендрик сняла с полки банку, достала из неё пакет с шоколадными дольками и предложила одну Рыжику.

Он осторожно её обнюхал, затем поднял языком, повертел во рту, проглотил и попросил ещё.

Кики рассмеялась.

– Вы словно волшебной палочкой к ним прикоснулись. А из тех, которые давали ему мы с Джеффри, он так ни одной и не съел!

– Ладно, я раскрою тебе один маленький секрет, – сказала миссис Кендрик. – Я угощала его настоящими шоколадными дольками. Вы же предлагали ему «шоколадки» из бобов рожкового дерева, выковыренные из печенья, которое привезла с собой моя сестра, гостившая у нас в этот уик-энд. У неё аллергия на шоколад, поэтому она ест вместо него заменитель.

– Надо же, фальшивый шоколад! А я и не заметила разницы, – с улыбкой сказала Кики. – Как же он догадался?

– Наверное, ему помог развитый, как у всякого животного, инстинкт, – миссис Кендрик нагнулась и погладила Рыжика по спине. – Больше не буду, Рыжик, подсовывать тебе всякие суррогаты, – пообещала она, скармливая ему ещё один кусочек настоящего шоколада. – Отныне буду угощать тебя только лучшим шоколадом «Мокко». Ты молодец!

Миссис Кендрик проводила Кики до двери.

– Я позвоню тебе насчет стажировки в четверг во второй половине дня, – сказала она.

– Спасибо!

Кики с Рыжиком бегом вернулись домой, благо до дома Коллиров был всего один квартал.

Время до четверга тянулось так медленно, что казалось, будто прошел целый месяц. Это несмотря на то, что дел у Кики было выше головы. Начать с того, что в течение школьного года «Курьер» выходил каждую пятницу, и по четвергам в редакции всегда творился бедлам. На этой неделе Эндрю делал макет и расклейку, в то время как Кики отшлифовывала свою статью о докторе ван Кайзере. Елена, заканчивая материал для колонки, как обычно, пребывала в «творческом поиске». На этой неделе она размышляла о влиянии цвета на настроение человека – вдохновленная, по твердому убеждению Кики, своим недавним визитом в местный универмаг за материалами для цветной таблицы.

– Поторапливайся, Елена, – взмолился Эндрю, взглянув на часы. – Я хочу до утра попасть домой.

Елена закрыла глаза и покачала головой, как если бы его возглас прервал некий важный мыслительный процесс. Открыв глаза, она напечатала несколько строк – с осторожностью тюкая по клавишам, чтобы не содрать ярко-красный маникюр с ногтей, – и снова уставила взор в пространство. Кики и Эндрю смотрели на неё в ожидании, когда её снова осенит вдохновение.

– Зеленый цвет, – шепнула ему Кики, хихикнув. – Настроение в данный момент – тоска зеленая.

– Тише, – шепнул ей Эндрю, вращая глазами. – Ты просто недооцениваешь творческий гений. Тебе нужно сделать переоценку ценностей.

– Мне нужно пообедать, – громко сказала Кики. Она собрала учебники. – И дождаться телефонного звонка от Кендриков. Я могу ещё чём-то помочь?

– Нет, – ответил Эндрю. – Ступай. «Морган размышляет» – последний незаконченный материал.

– Тогда я пошла, – сказала Кики. – Пожелай мне Удачи!

– Если ты считаешь, что тебе необходима удача, чтобы получить стажировку в Галльярде, то ты совершенно права, – заявила Елена, неожиданно возвращаясь к действительности.

Кики перевела взгляд с Елены на Эндрю, который покачал головой.

– Это не я, – вымолвил он. – Я молчал как рыба. – Кики рассказала Эндрю о том, что она попросила миссис Кендрик походатайствовать за неё перед советом попечителей, но они условились помалкивать об этом при Елене.

– Твой тайный план собезьянничать и тоже получить стажировку провалился, – продолжала Елена. – Моя мама секретарь совета. Когда ей позвонила вчера миссис Кендрик и попросила включить её просьбу в повестку дня, моя мама прямо ей сказала, что она не будет голосовать за предоставление двух стажировок. – Елена откинула свои длинные черные волосы за плечо и елейно улыбнулась Кики. – Кроме того, мама сказала, что её поддержит доктор ван Кайзер. Может быть, ты получишь шанс летом или в будущем году, но первая стажировка – моя.

Кики судорожно глотнула и подхватила свой ранец.

– Твоя мама – это ещё не весь попечительский совет, – отрезала она и, не желая показывать Елене свое огорчение, быстро направилась к двери. – До завтра, Эндрю. – Рассерженная тем, что Елена узнала о её разговоре с миссис Кендрик, и огорченная известием, что её кандидатура вызвала возражения, Кики бегом сбежала по лестнице и, выскочив наружу, вывела свой велосипед со стоянки. «Ну и что из того, если будут два стажера? – мысленно рассуждала она. – Какая разница? Все равно же денег нам платить не будут».

Дома она оставила велосипед в гараже и, войдя через боковую дверь, направилась прямиком на кухню, где на столе стоял телефон с автоответчиком. В её отсутствие автоответчик записал три звонка. Когда она перематывала пленку, чтобы прослушать записанные сообщения, от боковой двери донеслось легкое царапанье, возвестившее о том, что Рыжик пролезает через свой личный вход – узенькое отверстие, вырезанное в нижней части двери. Он подошел к Кики и потерся о её ногу, жалобно мяукая.

– Ну что, Рыжик, явился? Нашел кому жаловаться на свои неприятности! – она нагнулась и почесала ему за ухом, что плохо вязалось со строгим тоном её голоса. – У меня своих неприятностей хватает. К тому же кот, который исчезает на два дня, не оставив записки, никакого сочувствия не заслуживает. Ты же знаешь, какое значение придают в этом доме тому, что, уходя, надо оставить записку!

– Мяу! – Рыжик лениво потянулся, распластав по полу передние лапы, изогнув спину и подняв крестец. Как и всегда, он ничуть не похудел после нескольких дней бродяжничества. – Мяу! – Он вытянул лапу и притронулся к её джинсам.

Кики трудно было и дальше сохранять мрачное настроение, когда её любимец требовал к себе внимания. Наклонившись, она взяла его на руки и спрятала лицо в его пушистой шубке.

– Кот-призрак возвращается! – сказала она. – Где ты пропадал на этот раз?

Время от времени Рыжик попросту исчезал. Когда это случилось в первый раз, Кики с матерью искали его до полуночи, и Кики уверилась в том, что он никогда не вернется. Ей мерещилось, как его подобрала путешествующая на автомобиле семья, у которой нет собственных домашних любимцев, и увезла с собой в дальние края, или как какой-нибудь чокнутый ненавистник животных вызвал фургон для отлова бездомных кошек, или, хуже того, как его переехала машина и он уполз в придорожные кусты умирать. На следующее утро доктор Коллир возила её в городской приемник для бездомных животных, где они осмотрели десятки бродячих котов, но Рыжика среди них не нашли.

Ровно через двое суток он чудесным образом возвратился, явившись прямо к обеду, такой же ухоженный и пушистый, как и до бродяжничества.

Со временем, когда таинственные исчезновения Рыжика обрели регулярный характер, Кики перестала тревожиться и лишь пыталась понять, куда он пропадает. Они с Эндрю даже придумали такую игру: фантазировать о приключениях Рыжика. Может, он обучает котов-детективов? Ходит на свидания с какой-нибудь красавицей кошкой? Распутывает загадочную криминальную историю, поставившую в тупик местную полицию? Совершает, руководствуясь своим шестым чувством, тайные героические поступки? Посещает другую планету? Освобождает всех котов, запертых в городском приемнике для бродячих животных? Инспектирует самую большую шоколадную фабрику штата? Или просто полеживает где-нибудь на пляже?

Конечно, если вспомнить, то и с самого начала он попал к Кики довольно таинственным образом: подошел к ней на велосипедной стоянке с таким видом, будто просто-напросто вернулся к своей хозяйке.

– На этот раз, – сказала она, сажая кота себе на колени, – ты был на заседании попечительского совета музея, да? И ты голосовал за две стажировки. – Она прыснула. – А на обратном пути ты укусил миссис Морган, да?

Рыжик замурлыкал и притулился к ней, а она нажала кнопку воспроизведения на автоответчике. Первый звонок – страхового агента. Второй – мамин, с сообщением, что она задержится на работе. Третий – от миссис Кендрик.

Кики прослушала последнюю запись ещё раз: «Привет, Кики! Это Сьюзен Кендрик. Сейчас четыре десять. Позвони мне, когда вернешься домой».

По её тону Кики не смогла догадаться, «да» это или «нет». Она набрала номер Кендриков и стала ждать. Один гудок. Два. Три. На четвертом гудке миссис Кендрик взяла трубку.

– Здравствуйте, – сказала Кики. – Это я, Кики.

– Здравствуй! – ответила миссис Кендрик. – Спасибо, что позвонила. – Из трубки донесся приглушенный шум, и Кики услышала рев Джеффри. – Ой-ой-ой! Минуточку! – воскликнула миссис Кендрик, отложив трубку. Кики нервно ерзала: ей одновременно и хотелось и не хотелось узнать, что произошло в совете попечителей. Рыжик высвободился из её рук и тронул лапкой телефон, выказывая такое же нетерпение, какое чувствовала Кики. Наконец миссис Кендрик снова взяла трубку.

– Прошу прощения, – со смехом сказала она. – У нас была маленькая авария. Так вот, Кики, у меня есть для тебя хорошая новость и плохая новость. Сначала плохая новость: доктор ван Кайзер сегодня сказал на заседании совета, что на будущей неделе у него не будет времени руководить работой сразу двух стажерок. Поэтому, извини, ты не сможешь стажироваться под его началом. Он сказал, что, может быть, сможет взять на стажировку одного человека этим летом.

Охваченная жгучим чувством разочарования, Кики почти не слушала объяснений миссис Кендрик, которая говорила о том, что у хранителя музея будет очень мало времени в связи с намеченными на будущий месяц мероприятиями: кампанией по сбору средств и прибытием передвижной выставки.

– Ну что ж, спасибо, что попытались, – пробормотала Кики. «Слава Богу, что до каникул остался всего один день, – подумала она. – Терпеть самодовольство Елены больше одного дня было бы выше моих сил».

– Но это лишь плохая новость! – оживленно проговорила миссис Кендрик. – Хорошая же новость такая: один из членов совета – доктор Алленби, он работает в больнице вместе с твоей мамой, – выразил мнение, что, может быть, ты захочешь стажироваться у миссис Джанссен в реставрационной лаборатории. Тогда под началом у доктора ван Кайзера будет лишь одна стажерка. Тебя это устроит?

Кики ушам своим не верила!

– Доктор Алленби говорит, что он знает тебя, – продолжала миссис Кендрик.

– Да, он же мой врач, – сказала Кики. – Он лечит меня с самого моего рождения.

– Так вот, совет положительно отнесся к тому, чтобы одна школьница стажировалась в администрации музея, а Другая – в реставрационной мастерской. Как ты относишься к тому, чтобы поработать с миссис Джанссен? – она помолчала. – Это человек старой школы. Ты у неё многому научишься, но она может оказаться строгим руководителем. Я слышала, с ней не так-то легко ладить.

– О, неважно. Это же замечательно! – воскликнула Кики. – Просто изумительно! Я с ней познакомилась в субботу. Я в любом случае выбрала бы работу у неё в мастерской, а не в администрации.

– О, я так рада за тебя! – сказала миссис Кендрик. – Значит, в понедельник к девяти утра ты можешь явиться на работу. Доложи о своем прибытии миссис Джанссен.

Кики дважды поблагодарила её и повесила трубку. Потом она подхватила Рыжика и протанцевала с ним круг по кухне.

– Отлично! Отлично! Отлично! – пропела она удивленному коту, который воспользовался первой же возможностью, чтобы высвободиться из её объятий и ретироваться на микроволновую печь, что стояла на краю кухонного стола.

Кики бросилась обратно к телефону и набрала номер Эндрю.

– Ты не поверишь! – сказала она, когда он взял трубку. – Я тоже буду стажироваться! Мисс воображала Морган и я будем обе трудиться на следующей неделе в залах Галльярда!

Но Кики и представить себе не могла, что её стажировка будет как небо от земли отличаться от стажировки Елены: она будет куда интересней и намного, намного опасней.