Текст книги "Пустая земля"

Автор книги: Луис Ламур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Мидоуз покрутил по стойке стаканом.

– Ты едешь с ними до конца, до Карсона?

– Да. Пайк Сайде тоже. Он охраняет Медж Хили.

Мидоуз удивился.

– Медж? Девчонку-танцовщицу?

– Да, только она больше не девчонка, и у нее есть враги. Уиллард и Кингсбери.

– Тогда ей придется несладко. – Мидоуз помолчал, потом сказал: – Матт, мне всегда нравилась эта девчушка. Она выступала там, куда никто другой не добирался, и танцевала до упаду, если ее об этом просипи. А ты всегда играл только по-правилам.

– Ты о чем?

– Уиллард и Кингсбери. Они нанимают ганфайтеров. Не знаю зачем, но двоим моим ребятам предложили сделку. Им нужны парни, которые не боятся драк, грязных драк. Нанимает Айк Флетчер.

Основным занятием Айка Флетчера было отбирать у шахтеров богатые участки. Опасный человек во всех отношениях. Если он нанимал людей, значит предстояла большая драка.

– Куда они собираются?

– Точно не знаю, но скорее всего в Конфьюжен. Один из моих парней не хочет ехать в Аризону, его там разыскивают, и в Колорадо тоже. Когда он заявил об этом Айку, тот ответил, что пусть не беспокоится, ехать придется недалеко.

Матт допил виски. Он находился в салуне достаточно долго.

– Гарри, мне пора. – Он поставил стакан. – Надеюсь, мы с тобой долго не увидимся.

Мидоуз усмехнулся.

– Ведь это не угроза, Матт?

– Сам знаешь, что нет. Вообще-то мне не хотелось бы глядеть на тебя поверх дула.

– У тебя не будет случая, Матт, даже со ста тысячами, которые ты везешь. Если тебя кто-нибудь тронет, запомни: ото не я.

Матт повернулся, быстро оглядел салун и вышел. Эта наблюдательность была ему присуща, она росла вместе с осторожностью, когда он осознал, что не у него одного есть враги, что каждый известный ганфайтер – человек, хорошо владеющий револьвером, участник многих перестрелок, – представляет лакомую добычу для всех и каждого, кто хочет заработать имя и репутацию. Он знал, что люди, убившие ганфайтеров, редко несли наказание.

В отель Матт вернулся через переднюю дверь и взял несколько сандвичей, кофейник и чашки. Он подошел к своей комнате и постучал установленным сигналом.

Денди Бэрк разместился в откинутом к стене кресле с ружьем на коленях, лицом к двери.

– Я уж думал, ты про меня забыл, – проворчал он. – Долго ты ходил.

– Я видел Гарри Мидоуза. Он нас не тронет.

Бэрк пристально посмотрел на Матта.

– Что-то я не слышал выстрелов.

– Мы поговорили, и все. Мидоузу нужна только победа. Этот человек не рисковал ни разу в жизни. Он ограбит дилижанс, когда на нем будет меньше денег и никакой охраны либо кто-то другой, менее опытный.

Бэрк поел и вытянулся на кушетке. Матт откинулся в кресле, не зажигая огня. Он допил кофе, съел оставшийся сандвич и снял сапоги и куртку. Он вешал куртку на крючок, когда услышал, как осторожно повернулась дверная ручка.

– Валяй, – сказал он тихо, – если чувствуешь, что удача на твоей стороне.

Заскрипели половицы, и все стихло. Пытают счастья, подумал он, просто кто-то пытает счастья.

Глава 11

В Остине к ним присоединился Хэнк Вебер, и дилижанс покатил дальше: Вебер правил, а Бэрк отсыпался. Прогрохотал гром, дождь хлестал по дилижансу и совершенно размыл дорогу, но им удалось найти объезд. Все это время Матт Кобэрн ехал наверху, на козлах, находя короткие минуты для сна во время остановок, но всегда оставаясь настороже.

Они доехали до Карсон-Сити и доставили золото. Медж Хили вышла из дилижанса, Пайк Сайде стоял рядом.

– Матт, – сказала она. – Можно я поеду обратно с вами?

Он посмотрел на нее покрасневшими и усталыми глазами.

– Вы знаете, что можно. А если у вас появятся неприятности, посылайте за мной.

– Я сам справлюсь с любыми неприятностями, – вмешался Пайк. – Ей больше никого не надо.

– Предложение остается в силе, – ответил Матт.

– Я буду помнить, – сказала Медж. Взгляд ее становился мягче, когда она смотрела на него. – Спасибо, Матт. У меня не так уж много друзей.

– У вас будут друзья. Вы оказались верны старику, тому, кто привез обратно документы. Верность завоевывает друзей, Медж.

Он одиноко стоял на улице и смотрел ей вслед. Подошел Такер Долан.

– Я остался без работы, – с иронией сказал он. – Им не понравилось, как я все это провернул.

– Им надо попробовать самим, – сказал Матт. – Ты слышал о том, что они нанимают ганфайтеров?

Долан быстро взглянул на него.

– Это сулит неприятности, Матт, и крупные. Они отказались от меня. Похоже, я им не подошел, и они наняли Кендрика и еще кое-кого. По-моему, у них человек пятнадцать крутых парней.

– Ты знаешь, что они замышляют?

– Нет… они ничего не говорят. Единственное, что я знаю, – все это из-за Медж Хили. Ты знал, что она замешана в торговле рудниками?

– По самые ушки – красивые, надо сказать.

– Тогда ей лучше выбираться. Они съедят ее живьем.

– Я бы на это не поставил ни цента и тебе не советую. – Матт твердо посмотрел на Долана. – Ты едешь назад в Конфьюжен? Если да, то обожди несколько дней. Мне может понадобиться крепкий парень, который умеет себя вести в переделках и не лезет попусту на рожон.

Матт проспал половину оставшегося дня и почти всю ночь. Когда на рассвете он проснулся, в городе было тихо. Неожиданно послышался легкий стук в дверь.

Он открыл дверь и обнаружил за порогом Медж Хили. Она быстро вошла.

– Надень штаны, Матт. В этих кальсонах ты похож на дьявола.

– Я не ждал леди.

– Спасибо за комплимент. Я стараюсь быть леди, но у меня не всегда получается. Матт, мне надо обратно в Конфьюжен. Мне надо выехать тотчас и добраться как можно быстрей.

– Мы не собирались сбегать, – сказал Матт. – Мы же не собирались, помните?

– Так надо, Матт. Положение ухудшилось и может стать еще хуже.

Он коротко рассказал ей то, что узнал от Гарри Мидоуза и Такера Долана. Она слушала молча. Через некоторое время она отошла к окну, пока он наспех умылся, причесался и надел рубашку.

– Не знала, что дело зашло так далеко, Матт. Ты один из немногих друзей, которые есть у меня. Матт, шахта «Сокровищница» принадлежит мне, кроме нескольких других богатых участков. Уиллард и Кингсбери начали действовать. Они купили у Большого Томпсона шахту «Бальзак».

– Я думал, что это шахта Френча Безана.

– Разве такая мелочь остановит Томпсона? Он затеял драку с Френчем и убил его.

– Ну и что?

– Они утверждают, что моя «Сокровищница» находится на жиле «Бальзака».

– Пайк все еще с вами?

– Да.

Он нацепил оружейный пояс.

– Ладно, Медж. Пошли поднимать Бэрка с Вебером.

Она посмотрела на него.

– Они готовы и ждут с лошадьми. Я была уверена в вашей помощи и послала Пайка разбудить их.

Когда Матт подошел с ружьем в руке, лошади были запряжены. Он помог Медж усесться. Пайк Сайде вышел из сарая и вместе с Вебером сел рядом с Медж. Матт вспрыгнул на козлы, а Бэрк щелкнул кнутом. Дилижанс дернулся и покатился по сухой балке, потом на склоне холма они повернули в сторону временной конторы «Уэллс Фарго».

В Остине они взяли нового пассажира. Горный инженер Джеймс Хойт работал в Денвере и время от времени выполнял поручения некоторых нью-йоркских финансовых компаний. Несколько лет назад он видел спектакли Медж Хили, но не узнал ее в молодой женщине, сидящей напротив. Она же узнала его сразу, потому что слышала сплетни шахтерских жен и знала, чем он занимается.

– Вам часто приходится путешествовать на Запад? – застенчиво спросила она.

– О да! Компания посылает меня обследовать шахты, которые собирается приобрести или инвестировать.

– Я мало знаю о Конфьюжене, – сказала она. – Это не город-однодневка, то есть я хочу спросить, какие у него перспективы? Рудники там богатые?

– Некоторые очень богатые. Образцы руд, которые я видел, показывают очень высокое содержание золота.

Она мягко перевела разговор на его работу, снова и снова возвращаясь к Конфьюжену. Наконец он сказал:

– Я там не задержусь. Может быть, мы прокатимся, я покажу вам окрестности и, если вас заинтересует горное дело, объясню кое-что из геологии.

– Прекрасно!

Пайк Сайде смотрел в окно, но теперь он повернул голову и поглядел на нее, удивленный ее игрой в наивность.

– Вы едете обследовать только одну шахту? – спросила она. – Я слышала, там есть одна очень богатая, по-моему, она называется «Находка». – Она помолчала. – Вы в самом деле едете покупать шахту?

– Вообще-то, – сказал Хойт, – я могу купить или вложить в нее деньги. У меня есть полномочия. – И он похлопал по карману.

Хойт понимал, что открывает слишком многое, но Пайк был явно всего лишь бродягой-ганменом, а эта девушка – почти ребенок – так заинтересовалась! Не геологией, естественно, а им. Он немного покрасовался перед Медж знанием горного дела, рудников, креплением шахт, залежей руды, а Медж слушала с широко раскрытыми глазами.

– Обожаю, когда мужчины рассказывают о делах, в которых так хорошо разбираются, – сказала она. – Можно так много узнать! И еще я обожаю слушать названия рудников! Интересно, как их придумывают?

Дорога от Остина до Конфьюжена была длинной и пыльной, и Пайк Сайде скоро заснул. Хойт продолжал разговаривать с прекрасной спутницей – ее присутствие располагало его к откровенности. Он давал ей советы и, в частности, посоветовал ей поменьше выходить на улицу в Конфьюжене: возможно, там скоро начнутся перестрелки. Кажется, идет спор, кому какой участок принадлежит. Он как раз и ехал проверять дела.

И снова Медж заговорила о названиях шахт, и Хойт упомянул «Сокровищницу».

– Между прочим, – сказал он, – если содержание металла в породе окажется высоким, мы, скорее всего, выкупим ее у новых владельцев.

– Значит, вы недолго будете у нас?

– Посмотрим. Я буду жить на ранчо. У меня там знакомая, зовут ее Лори Шеннон. Вы слышали о ней?

– Имя знакомое.

Хойт приободрился. Он точно знал, что Шеннон жила на ранчо и не имела никакого отношения к шахтам или золотодобыче.

Когда дилижанс остановился перед конторой «Уэллс Фарго» в Конфьюжене, навстречу вышел Ньютон Клайд. Первым спрыгнул Матт Кобэрн, за ним – Пайк Сайде. Хойт помог выйти Медж.

– Кстати, – сказал он, – я даже не знаю, как вас зовут.

Она улыбнулась ему.

– Хили, – мягко сказала она. – Медж Хили.

Лицо его вытянулось. Он слышал о Медж Хили, но представлял ее старше, тверже и совсем некрасивой. Он смутно припомнил, что имя Медж Хили связано с несколькими шахтерскими городами. Он думал…

– Понятно, – с сомнением произнес он.

Она опять широко улыбнулась ему.

– Надеюсь на это, мистер Хойт: это сэкономит вам и вашей фирме кучу денег и избавит от массы неприятностей. «Сокровищница» не принадлежит Уилларду и Кингсбери и никогда не будет принадлежать.

Медж резко повернулась и сопровождаемая усмехающимся Пайком зашагала по улице, а Хойту оставалось только смотреть ей вслед.

– Это… Это Медж Хили? У нее же еще молоко на губах не обсохло!

Матт улыбнулся.

– Похоже, она только что доказала обратное. И послушайте мой совет: верьте ей, она говорит правду.

– Я проделал долгий путь, чтобы заключить эту сделку, – с ноткой неуверенности произнес Хойт. – Начальству не понравится, если я сорву ее.

– Им понравится еще меньше, если вы их разорите, – сухо заметил Клайд.

Матт Кобэрн оглядел пыльную улицу. На обочине рядом с домами осталась еще редкая пустынная растительность, кто-то потрудился выкопать из проезжей части крупные камни. Напротив некоторых домов поставили деревянные тротуары, но чтобы привести улицу в божеский вид, нужно было еще работать и работать.

Он очень хорошо знал подобные города. Пусть они в чем-то отличались, шум в таких городишках был одинаковым: грохот компрессора или дробилки, удары множества молотов, скрежет насосов или лебедок. Жестяные мелодии музыкальных автоматов и механических пианино, звон стаканов, человеческие голоса, нестройно подпевающие или громко спорящие, стук подпрыгивающих на камнях повозок, скрип седельной кожи и дощатых тротуаров под тяжелыми шагами… Шум был одинаковым во всех городах, и Матт мог проснуться ночью и определить время по звукам.

Он также чувствовал запах надвигающейся беды; точно так же дикий зверь чувствует приближение грозы. Беда вот-вот нагрянет. Городок разваливался по швам.

Он видел, как рождаются и умирают города. Некоторые погубила гнетущая власть закона или религии, некоторые – отсутствие закона вообще, некоторые умерли от воды, заполнившей шахты, некоторые – от истощения рудничной жилы… а некоторые – от недостатка веры.

В этом городе беззаконие было обычным делом, оно подогревалось кучкой склонных к насилию людей – либо нарочито развязных, либо пьяных, либо просто желающих выпустить пар. Если таких некому остановить, город начинает скатываться к анархии.

Несколько сильных людей могли бы создать мэрию, провести законы, заставить жителей соблюдать их, не прибегая к оружию. Если бы эти люди действовали быстро и решительно, прежде чем события выйдут из-под контроля, можно было бы обойтись без стрельбы.

Но не здесь, не в Конфьюжене. Матт Кобэрн знал людей, которые ходили по этим улиццам, он знал, что здесь остался единственный выход: наладить жизнь можно только с помощью револьвера, ибо любая мелочь может взорвать город, поставить его на грань сумасшествия.

– Тебе нравится этот городишко? – спросил он Клайда.

Управляющий «Уэллс Фарго» пожал плечами.

– Я их навидался за свою жизнь и наверняка немало еще увижу. Это город прииска «Находка». Это город Фелтона, Коэна и Зеллера.

– Тогда скажи им, чтобы поторопились, или они его потеряют, – сказал Матт. – Здешняя толпа готова разнести его на кусочки. Большинство потом пожалеет, но будет поздно.

К ним подошел Фелтон с Коэном, и Кобэрн рассказал им о вербовке бандитов.

– Они собираются напасть на «Сокровищницу».

Ньютон Клайд закурил сигару.

– Я – служащий «Уэллс Фарго». Если надо отправить золото, я его отправлю. «Уэллс Фарго» не строит городов и не наводит в них порядок… его дело – сохранность дилижансных линий.

– Что бы ты предложил, Матт? – спросил Коэн.

– Комитет граждан. Двенадцать-двадцать жестких честных людей, которые не уступят бандитам и, если понадобится, будут стрелять. Если не помогут законные меры, тогда помогут винчестер и веревка. Я знаю эту толпу – они не понимают ничего другого.

– Я не верю, – запротестовал Фелтон.

– Это ваш город, – сказал Матт Кобэрн. – Можете верить или не верить. Почему бы вам не пройтись и не попросить Большого Томпсона, чтобы он не шалил? Попросите его сдать револьверы и устроиться на работу.

Фелтон покраснел и хотел было что-то сказать, но Кобэрн не обратил на него внимания.

– Сколько у вас убитых? – спросил он.

– Восемнадцать, – ответил Коэн. – За тридцать дней. Несколько человек убито на дорогах к городу.

– А сколько ограблений?

– Никто не считал. Большинство даже не заявляют.

– Хватит с нас насилия, – упрямо повторил Фелтон. – Нужно искать другой путь.

– Такие люди, как Томпсон и Гормен, да и Уиллард и Кингсбери, если уж зашла об этом речь, обожают тех, кто не верит в насилие ради порядка. Это развязывает им руки, потому что бандиты не только верят в насилие, но и пользуются им. Спросите Медж Хили.

Около них стали останавливаться прохожие.

– Что вы будете делать, Коэн, – опросил Матт Кобэрн, – если кто-нибудь нападет на «Находку»?

– Драться. Что еще можно делать?

– И я. Я тоже драться, – проворчал Зеллер.

– Вот вам и ответ, Фелтон. Вот два человека для комитета. – Кобэрн взглянул на Гейджа. – А как насчет вас?

– Нет, – резко ответил Гейдж. – Увольте. Я видел, как рождаются и умирают такие города. Если не смогу вести дело, то уеду. С какой стати рисковать шеей за то, что через несколько лет превратится в кучу мусора?

– Бакуолтер?

– Городов много, а жизнь одна.

– Я дурак, – сказал Клайд, – но я войду в ваш комитет, только чтобы выгнать эту шайку.

– Нет, – настаивал Фелтон. – Это не обязательно. Все само уладится.

Кобэрн пожал плечами.

– Ну, это меня не касается. Я уезжаю. Я доставил ваше золото, Фелтон, и хочу получить деньги.

Все посмотрели на него. Коэн хотел было что-то сказать, но промолчал.

Фелтон вынул из кармана пять золотых монет и отдал Кобэрну.

– Спасибо за работу, Кобэрн.

Матт подошел к конюшне и вывел коня. Его окликнул Денди Бэрк.

– Ты не собираешься браться за работу шерифа?

– Мне ее никто не предлагал, да и не нужна она мне.

Он поднял седло и набросил на спину жеребца.

– В городе орудует самая гнусная шайка из тех, что я видел, Денди. А времени почти не осталось.

На другой стороне улицы за ним наблюдала группа людей. Клайд вынул изо рта сигару и с раздражением сказал:

– Вот вам, джентльмены. Уезжает единственный человек, который может навести в городе порядок. Единственный, кто спасет его.

– Ерунда, – резко заговорил Фелтон. – Я начал этот город, и я…

– И ты увидишь его конец.

Бакуолтер спокойно сказал:

– Я советую взять его шерифом, Фелтон. Ньют прав. Если откажетесь, я закрываюсь и уезжаю. Лучше немного потерять, чем видеть, как горит все, что имеешь.

Фелтон не верил своим ушам. Он переводил взгляд с Бакуолтера на Гейджа.

– Вы серьезно? Вы действительно закроете дело? Но почему?

– Фелтон, вы новичок в здешних краях, – сказал Бакуолтер. – Вы когда-нибудь слышали о Фессендене?

– Нет.

– В Фессендене начиналось так же. Не такое богатое месторождение и не так много народа. В том городке убили двух шерифов и никто не хотел браться за эту работу. Город все больше становился неуправляемым, и вот однажды Пегготи Гормену захотелось выпить, а бармен был у другого конца стойки, поэтому Пег просто зашел за стойку и взял бутылку виски, а другую кинул приятелю. Бармен увидел и бросился на Пега, а тот ударил его бутылкой. Когда бармен упал, Пегготи пнул его ногой, а потом начал раздавать бутылки друзьям. Я был там, – продолжал Бакуолтер, – мне удалось потихоньку добраться до двери и выскочить. Большая часть моего товара еще не прибыла, поэтому я закинул все барахло в повозку и удрал. К этому времени толпа разграбила один салун и принялась за второй. Одни мародерствовали в магазине, другие принялись громить танцзал. Я не выезжал на главную дорогу – это было бы равносильно смерти, а просто спустился по склону к шахтам и предупредил ребят. Когда я выехал на гребень соседнего холма, город уже пылал.

– Почему же они не послали за Кобэрном. если он такой всемогущий?

– Да они-то за ним послали, – сказал Бакуолтер, – но было поздно. Когда Матт приехал, руины еще дымились. Два прииска еще работали, но ближайшая рудная фабрика и ближайшая почта находились в пятидесяти милях. В тот город так никто и не вернулся.

Фелтон молчал. Все в нем восставало против мысли о насилии, о приглашении ганфайтера вычистить город, его город. Должен быть другой выход. Больше того – и Дик признавал это – он был против того, чтобы Матт Кобэрн вообще находился в городе. Может быть, из-за Лори Шеннон?

– Ну что, Дик? – предложил Коэн. – Пригласим его?

– Нет, – сказал Фелтон. – Я сам буду шерифом и сам вычищу город.

Они недоверчиво уставились на Фелтона, слыша, как конь Матта Кобэрна поднимается по склону в сторону гребня холма.

Глава 12

Матт Кобэрн въехал во двор «ЛШ» и увидел Джоша Рингголда. Старик кивнул.

– Здорово, Матт.

Потом выпрямился, отложил уздечку, которую чинил, и взглянул в сторону дома.

– Слышал, у тебя в дороге были неприятности.

– Было немного. – Матт спрыгнул с коня и привязал его. – А вы, ребята, никуда не ездили?

– Почти никуда. Фримен прокатился к Строберри искать отбившихся коров, да не нашел.

– Вряд ли скот уйдет с этого пастбища, – заметил Кобэрн. – Здесь хорошая трава, хорошая вода.

– Приезжал Скарф. – Рингголд, казалось, просто рассказывал, однако ему хотелось сообщить Матту все, что произошло. Матт ему нравился. К тому же Джош не любил, когда убивают в спину, из засады. – Сказал, что видел скот в тех краях.

Скарф… Кобэрн недавно слышал, что тот в банде Гарри Мидоуза. Матт был уверен, что всадник, мчавшийся к логову Мидоуза, – Фримен Дорсет, а потом он видел Дорсета в Строберри. Существовала какая-то связь между Мидоузом и Дорсетом, но он не мог понять какая, ведь Фримен был еще мальчишкой, такие Мидоузу не нужны. Значит…

В дверях появилась Лори Шеннон.

– Матт! Мне показалось, я слышала твой голос. Что ты здесь делаешь?

Он усмехнулся.

– Ищу, где бы поесть, Лори. Думал, может быть, у вас найдется чашечка кофе для бродяги.

– Ну, конечно. Джош, хочешь кофе?

– Попозже, мэм.

– А где Фримен?

– Поднялся на Хорс-Хевен, разведует пастбища. Вряд ли вернется засветло.

Матт опустился в кресло и почувствовал неожиданное облегчение. Ему не хотелось встречаться с Дорсетом, ему хотелось отдохнуть.

На кухне царили полумрак и прохлада. Матту нравился запах кофе, нравилось наблюдать, как хлопочет Лори. Напряжение постепенно исчезло. Он пил кофе и чувствовал, как расслабляются уставшие мышцы. Только здесь он мог отдохнуть и не думать ни о чем. Надо отдать Лори Шеннон должное: у нее был дар создавать спокойную и уютную атмосферу, располагавшую к отдыху.

– Как это тебе удалось? – спросил он вдруг. – Я имею в виду ранчо.

Она посмотрела в окно, держа в руке кофейник. Затем пожала плечами.

– Я этого хотела, вот и все. У нас в Ирландии был дом, там очень красивые места. Я только недавно узнала, что дом был не наш, мы только снимали его. Когда мне исполнилось семь, переехали в Штаты, поселились в Пенсильвании, папа работал на фабрике. На вид он был неотесанным ирландцем, но на самом деле был весьма предусмотрительным: скопил денег, привез нас на Запад и стал работать на железной дороге. Через несколько лет мы перебрались в Орегон и завели ферму. Мама умерла, я присматривала за отцом и братьями, а потом папа погиб от несчастного случая. Ферма наша стоила прилично, скот тоже. Мы все продали, поделили деньги, но я оставила сорок голов племенного скота. Не раз переезжала, пока не нашла это место… здесь я и останусь.

Вдруг Лори взглянула на него.

– Что ты собираешься делать, Матт? Ты вычистишь для них город?

– Нет.

– Это правда, что в Карсон с тобой ездила Медж Хили?

– Да. Одна большая фирма пытается отнять у нее прииски. Поверь, они выбрали не того человека.

– Какая она, Матт? Она красивая?

– Без сомнения. Некоторым она покажется очень красивой. Она женщина, Лори, но характер у нее твердый, как камень. Она еще устроит им веселую жизнь.

– Ты хочешь ей помочь?

– Она не просила. Она наняла ганфайтера – Пайка Сайдса. Парень крутой, но хороший. И ему нельзя быть другим: противник нанимает ганфайтеров – будет драка.

Они разговаривали, пока не услышали стук копыт.

– Это, должно быть, Фримен, – сказала Лори. – Мне надо поговорить с ним.

– Если это касается меня, то не стоит. Пусть все останется как есть.

– Я хочу узнать, чем он занимается. У Строберри не было наших отбившихся коров, и он, кажется, это знал. Когда Фримен вернулся, он настолько был занят собственными мыслями, что забыл, зачем ездил.

– Я знаю. Давай забудем об этом.

Всадник въехал во двор, спешился и направился к двери, громко звеня шпорами. Он легко постучал и вошел, услышав ответ Лори.

Дорсет остолбенел, увидев Матта Кобэрна, и тут же подобрался.

– Я пришел сказать, мэм, что беру расчет. Мне предложили такую работу, где все решает револьвер.

– Жаль, что ты уходишь, – сказала Лори. – А что ты будешь делать?

– Драться за дело, – резко ответил он. – Меня нанял Айк Флетчер. Нам предстоит сражаться, и он собирает всех отчаянных людей. – Дорсет повернулся к Матту. – Интересно, почему он не пригласил вас?

– Он не осмелится, – спокойно ответил Матт. – Айк Флетчер – грабитель, вор и убийца. На твоем месте, Дорсет, я бы с ним не связывался.

Дорсет заткнул большие пальцы за пояс.

– С Флетчером вы бы так не разговаривали. Он здорово владеет пушкой. – Дорсет помолчал. – И я тоже.

– Не сомневаюсь, – ответил Матт, – но Айк Флетчер нанимает людей, чтобы отбирать золотоносные участки у законных владельцев. Он особенно интересуется участком Медж Хили.

– Ну и что? Если она не может защитить свою собственность – это ее трудности. Она же всего-навсего…

– Хватит, Дорсет. Достаточно.

Что-то в голосе Матта Кобэрна сразу охладило Дорсета. Он стоял в нерешительности. Несколько дней назад он пытался настроить себя на поединок с Кобэрном, но теперь, в этой спокойной комнате, глядя на Матта, Дорсет почувствовал себя неуютно.

Прежде чем он смог ответить, подошла Лори Шеннон.

– Вот, – сказала она, опустив ему в руку несколько монет, – теперь можешь уезжать, Фримен. И я не хочу, чтобы ты возвращался. Мне не нравятся люди, продающие свое умение стрелять.

– А он? – зарычал Дорсет, почувствовав внезапную злость. – Как насчет него?

– Мой револьвер служил только закону, – ровным голосом сказал Матт. – В этом вся разница, малыш. Ну а теперь, если ты не хочешь слушать моих советов, то, по крайней мере, держись подальше от Пайка Сайдса. Он убьет тебя, Дорсет.

– Еще чего! – Дорсет развернулся и вышел.

– Теперь на ранчо не хватает работников, – сказала Лори. – Много мне не надо, но двух или трех – обязательно.

– Я знаю одного. Хороший ганфайтер и первоклассный ковбой, кроме того, порядочный и честный человек. Зовут его Такер Долан. Скажу, чтобы он заехал на ранчо. – Матт помолчал. – Такер сделает работу двоих Дорсетов и не будет так громко звенеть шпорами.

– Послушай, Матт, ты влюбился в Медж Хили?

Он изумленно посмотрел на Лори и усмехнулся.

– Я едва ее знаю. Мы встречались, но никогда не разговаривали до поездки в Карсон.

– Это не ответ, Матт.

– Нет, не влюбился. Не думаю, что я вообще такой уж привлекательный для женщин, а у Медж свои проблемы.

Они несколько минут сидели молча. В мыслях Матт все время возвращался в Конфьюжен. Город беспокоил его, поскольку Кобэрн испытывал естественное отвращение к бессмысленному разрушительству и знал, что должно случиться. Начнется, как и в других городах, с грабежей и погромов, а кончится тем, что город подожгут.

Он мог остановить надвигающиеся события. Но тогда прольется кровь. Эти люди не понимали увещеваний, потому что знали только закон кулака и револьвера. Ему надоела его прежняя жизнь, однако он каким-то образом чувствовал себя причастным к делам города.

– Мы все причастны, – сказал он наконец Лори. – Все должны поддерживать закон и порядок, и, если останемся в стороне, воцарится анархия, и все построенное будет уничтожено. Это все равно, что возвести прекрасный дворец, а затем выпустить туда стадо диких животных. Это давняя война между цивилизацией и варварством, между порядком, добросовестным трудом и неразумностью, жестокостью и разрушением. В самом начале здесь, в Конфьюжене, твердая рука могла удержать город под контролем. Теперь слишком поздно.

– Ты возвратишься в город, Матт? – спросила Лори.

Он взглянул на нее и сухо улыбнулся.

– Надо бы держаться в стороне, но я почему-то не могу смириться. Взять, например, Фелтона: он не любит меня, да и мне он не внушает симпатии, однако он представляет здесь новые времена. Он отстаивает законность, спокойствие и порядок. Тебе нужно держаться поближе к нему, Лори. В один прекрасный день он станет большим человеком.

– Не говори глупостей! – рассмеялась девушка. – Матт, разве ты забыл? Я «дикая ирландка». Мне не нужен порядочный и миролюбивый мужчина. – Она посмотрела ему прямо в глаза. – Мне нравятся такие, как ты, Матт.

Он почувствовал, что краснеет.

– Я? Лори, ты не могла сделать худшего выбора. Однажды меня привезут бездыханным, переброшенным через седло коня…

– Да? Возвращайся из Конфьюжена, тогда и поговорим.

Когда Матт въехал, городок был спокоен. Он снова воспользовался окольными тропами, пробираясь по высохшим от жары склонам и каньонам, пока не перевалил через гребень и не оказался на участке «Находка-I». Первым он увидел Дика Фелтона со звездой шерифа на рубашке.

Кобэрн остановился, переводя взгляд с лица Фелтона на его значок.

– Вам не откажешь в смелости, Фелтон.

– Думали, я испугаюсь?

– Мак-Гиннесс тоже не испугался, – сказал Кобэрн. – Он был отважным человеком и хотел стать хорошим шерифом. Есть города, которыми можно управлять так, как хотите вы, – без насилия и убийств. Но Конфьюжен – совсем другой город.

– Посмотрим, – упрямо сказал Фелтон.

– Вы знаете Айка Флетчера?

Фелтон с удивлением взглянул на Матта.

– А что?

– Он скоро появится здесь вместе с наемными бандитами, чтобы отобрать прииск Медж Хили. Они хотят выгнать ее из города, из штата, из золотоискательского дела. У Медж Хили есть Пайк Сайде и, возможно, кто-то еще.

Дик Фелтон с горечью посмотрел в сторону города. Ему хотелось, чтобы город процветал, стал памятником его имени, которым можно будет гордиться. Ему был неприятен Матт Кобэрн и все, что он представлял, однако сейчас Фелтон признался себе, что ему не хватает опыта Матта.

Он взглянул на всадника.

– Что мне делать? Ведь мое появление в городе со значком на груди ничего не изменит.

– Нет, не изменит. Послушайте, Фелтон, это работа для человека, знающего свое дело. Не всякий сможет выполнить ее. На вашем месте я бы прихватил ружье. Идите объявите, что закон – это вы, и первому же, кто ослушается или нарушит закон, двиньте прикладом в зубы. А если кто-то схватится за револьвер – стреляйте.

– Не могу. Я хочу поговорить с ними. Я хочу, чтобы они поняли: если мы объединим усилия, то построим прекрасный и процветающий город.

– Фелтон, закон существует, чтобы защищать слабых и сохранять силу сильных. Таким, как Томпсон и Гормен, не нужен закон. У них есть сила и желание пустить ее в ход, и это дает им власть. Они возьмут все, что им надо. А вы хотите, чтобы они отказались от этой власти и получили то, что им не нужно.

– Так в чем же разница между нами? – Теперь Фелтон смотрел прямо на Матта. – Почему я не смогу навести порядок, а вы сможете?

– Может быть, не смогу и я… хотя думаю, что справлюсь, а главное, они думают, что я справлюсь. И я бы их переиграл, потому что я немного жестче, быстрее, увереннее их. И у меня есть преимущество: эта игра мне знакома. Это поставит их в невыгодное положение, потому что мне уже приходилось наводить порядок, а некоторые из них даже присутствовали при этом. А поскольку они знают, что игра мне знакома, большинство потеряют уверенность в своей силе. Пока вы один против всех, у вас нет шансов выиграть. Вы должны разъединить, сделать так, чтобы каждый стоял только за себя. Заставьте каждого поверить, что, если он встанет у вас на дороге, умрет именно он, а не тот, кто стоит рядом или позади. Как только вам это удастся, вы выиграли.

Имело смысл прислушаться к стонам Кобэрна, неохотно признал Фелтон, и в то же время он чувствовал, что зашел слишком далеко, чтобы отступать. Здравый смысл подсказывал остановиться и передать работу профессионалу, но он отбросил эту мысль и поправил оружейный пояс.

– Я могу справиться с работой шерифа, – повторил он, – и справлюсь.