355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Луис Ламур » Бакскин Ран » Текст книги (страница 8)
Бакскин Ран
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 03:01

Текст книги "Бакскин Ран"


Автор книги: Луис Ламур


Жанр:

   

Вестерны


сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Он был на окраине города, и гнедая устремилась к конюшне, где ей было так хорошо в последние дни.

Сонора, будто проснувшись, услышал выстрел, крик женщины, скрип дверей и грубый голос:

– Выходи, или я тебя прикончу. Не вмешивайся!

Другой голос сказал:

– Бери мешок, Шорти.

– А как насчет девчонки? Возьмем с собой?

– О черт! От нее одни неприятности. Найдем себе женщин после того, как пересечем границу. Оставим ее здесь связанной, чтобы дать им урок!

Гнедая не ожидала шпор и рванула вперед.

– Эй! – закричал кто-то. – Берегись!

Кто-то выстрелил почти в упор. Сонора увидел перед собой очертания человека и выстрелил в свою очередь. Он оказался в месиве рвущихся в темноте лошадей, кричащих людей и мельком увидел Энн. Без шляпы, с развевающимися волосами, она удирала, ища укрытие между строениями.

Перед Хэком мелькнула чья-то голова, он, не раздумывая, ударил по ней дулом кольта, человек упал. Но в тот же момент лошадь развернулась, его выбили из седла. Он приземлился на ноги.

На него бросился кто-то огромный, и этот гигант получил резкий удар в живот, а потом нарвался на апперкот. Его качнуло. Раздался крик сзади:

– Родд! Оставь его мне!

Сонора Хэк бросился оземь, и над его головой грянул выстрел.

Родд крякнул, дернулся и выкрикнул:

– Ты, дура! Чертова дура! Ты угодила в меня! Ты убила!..

Сонора узнал голос Шорти Хейзела:

– К черту все это, Винг! Хватай мешок и поехали!

Он перекатился через спину, встал на колено и выстрелил. Что-то ударило его по колену, он опять перекатился и уткнулся в человека, не то мертвого, не то живого. Другой человек вскочил на ноги, в руках его был мешок, заскрипел гравий, и он вспрыгнул на лошадь.

Хэк улегся удобнее, приложился, опершись на локоть, и выстрелил. Всадник выронил мешок.

Прогремел еще выстрел. Тело, лежащее рядом, дернулось. Сонора Хэк, держа кольт в левой руке, выстрелил ответно. Сидевший на лошади свалился с нее, но встал с земли и опять полез в седло.

Хэк поднял кольт, но заметил мешок на дороге. Он попробовал встать, однако левая нога не слушалась. Он подполз к мешку и пощупал. Там зашуршали банкноты и звякнули монеты. Он схватил мешок и свистнул.

Гнедая подошла и терпеливо подождала, пока он, хватаясь за стремя, вставал и кое-как взбирался в седло. Он направил лошадь к ближайшему дому, сжимая в правой руке мешок.

Он крикнул. Дверь отворилась. Потихоньку стали открываться двери соседних домов, зажигались лампы. На улицу вышли люди. Появилась Энн. Он сунул ей в руки мешок и сказал:

– Все время пытался. Я пытался…

Он почувствовал, что падает с лошади, что ее руки подхватывают его, потом еще чьи-то. Кто-то сказал:

– Он умер.

Сонора почуял запахи дождя, роз, кофе и еще чего-то, что не смог определить.

Открыв глаза, он услышал шум дождя и увидел в окне поросший соснами склон. Повернув голову, увидел свои сапоги, вычищенные, как никогда, а рядом на спинке стула свой ремень. Его одежда была аккуратно сложена на сиденье. В кресле-качалке обложкой вниз лежала книга.

Открылась дверь, вошла Энн Бейли в переднике. Встретивши его взгляд, она улыбнулась.

– Ты проснулся! И уже не бредишь.

– Что ты имеешь в виду?.. Где я? И что со мной?

– Ты дома, на ранчо, и бредил. Ты говорил, – тут она чуть покраснела, – всякую чепуху. Ты убил кучу бандитов.

– За исключением Родда и Хейзела, – встрепенулся Сонора Хэк. – Насколько помню, Родда шлепнула по ошибке Мария, а Хейзел… Не знаю.

– Он убежал, но недалеко. Проехав милю, упал с лошади и умер до того, как его нашли.

– Деньги у вас?

– Конечно. – Она взглянула на него, – Половина этого ранчо твоя.

– Я не возьму. Это несправедливо.

– Все в порядке. Такая уж была сделка и надо соблюдать ее. К тому же отцу давно нужен толковый помощник. Он не может делать все сам. А пока тебе нужно поправиться и отдохнуть, а потом вернемся к этому разговору.

– Что это за запах?

– Я жарю пончики. Есть возражения?

– Отлично. Я остаюсь. Пончики я обожаю.

Историческая справка

Поединок между Карлислом и Кингом

Когда перечисляют дикие города Старого Запада, всегда называют Абилин, Додж-Сити и Томбстоун, реже Лос-Анджелес.

И все же Калифорния в те далекие годы занимала второе место после Техаса по количеству скота, пасущегося на холмах и в долинах, а среди ковбоев, занимавшихся этим скотом, были самые знаменитые наездники и метатели лассо.

Широко известный поединок с применением оружия в те годы состоялся в Лос-Анджелесе 6 июля 1885 года: в нем участвовали Боб Карлисл и братья Кинг.

Накануне днем Карлисл разговаривал с помощником шерифа А. Дж. Кингом о расследовании убийства Джона Рейнса, зятя Карлисла. В конце разговора Карлисл стал угрожать Кингу охотничьим ножом. Кроме того, полагают, что он пригрозил убить всех братьев Кинг.

Карлисл был высоким, необыкновенно красивым и во многих стычках продемонстрировал железную выдержку и умение обращаться с оружием. Будучи зятем полковника Исаака Уильямса и владельцем ранчо «Чино» площадью сорок шесть тысяч акров, он был нерядовым горожанином.

На следующий день после ссоры между Карлислом и А. Дж. Кингом, Фрэнк и Хустон Кинг, братья А. Дж. Кинга, идя мимо отеля «Белла Юнион», через открытую дверь увидели Боба Карлисла.

По всей видимости, Карлисл их тоже заметил. Один из братьев Кинг сказал: «Вот и Карлисл. Пойдем и посмотрим, сделает ли он то, что обещал».

Как только братья Кинг подошли к двери, началась стрельба. Первым выстрелом Карлисл убил Фрэнка Кинга, но Хустон Кинг выпустил четыре пули в Карлисла, и они попали ему в живот в четырех дюймах от пупка. Карлисл упал, но тут же стал подниматься. Хустон бросился и стукнул его по голове револьвером, в котором уже не было патронов.

Опираясь о стену, Карлисл поднялся, держа обеими руками шестизарядный револьвер, и выстрелил в Хустона Кинга в упор. Карлисла перенесли на бильярдный стол, где он вскоре и умер. Хустон Кинг выжил. Его судили за убийство Карлисла, но потом оправдали.

Гаррис Ньюмарк, известный гражданин города, вышел на сцену, когда стрельба прекратилась, и поведал эту историю. Из его мемуаров следует, что Фрэнк Кинг, бывший ковбой и писатель, якобы был сыном Хустона Кинга.

Существуют и другие версии.

ПО ДОРОГИ ПОГОНИ

Было ужасно холодно, и от ветра, дувшего с гор, не спасала самая теплая одежда. На Джеффе Курленде не было теплой одежды. Продолжительное, засушливое лето разорило его. Несколько голов оставшегося скота он продал. Но денег хватило лишь на расчет с бакалейщиком, а на одежду уже не осталось.

По-видимому, Джеффу предстояло пережить еще одну малоснежную зиму. Но ведь именно снег мог бы весной напоить его пастбища. Он наклонил голову, спасаясь от ветра, и пустил лошадь к лесу. Чувствуя себя разбитым, как шахтер после десятидневной пьянки в городе, он понимал, что пока никак не может жениться на Джилл Бейтс.

Шарф, надетый под шляпу, сползал и не согревал лоб и шею. Но без шарфа оледенели бы брови.

Завидев деревья, мустанг поскакал к ним галопом. Это какая-никакая защита от ледяного ветра.

Ах, если бы Джеффу поймать Росса Стайбера! Пять тысяч долларов награды – большие деньги. На них можно починить дом, жениться и, возможно, купить несколько голов хорошего скота.

Несколько часов назад шериф Тилсон сказал, что, по его мнению, Стайбер прятался где-то в горах с ледниками или в ближних горах над домом Курленда. Тилсон предупредил, что этот человек – убийца.

Если бы Тилсон был сообразительнее, он бы нипочем не пошел в горы за этим Стайбером. Джефф знал, что там делается и не сомневался, что никто не сможет прожить в горах зиму. Тилсону надо было бы просто ждать, наблюдать. Стайбер бы сам явился к нему.

Земля под копытами лошади была твердой, как камень. Небо же – мрачное, неприятно серое. В реках камни заледенели. Но ельник, через который петляла дорога, защищал по крайней мере от ветра. До дома оставалось отсюда три мили.

Дом! Четыре стены, грязный пол и камин. Дров, правда, хватало. Лишь бы мужчина умел орудовать топором. Кругом – поваленные деревья. А вот еды совсем мало. И если пойдет сильный снег…

Даже поездка к Джилл показалась ему неудачной. Не то чтобы она недостаточно любила его. Просто он с содроганием представил, что она может сказать и подумать о его убогом жилье. Ее-то дом теплый, уютный.

Он почувствовал себя скованно в доме Бейтс. Одежда на нем была потрепанная, его большие руки посинели от холода. Он с трудом оторвался от огня, когда всех пригласили к столу. А когда Курт Сейвеф стал подшучивать над его жизнью, у него все похолодело внутри, и он не нашел подходящих слов для ответа. Он почувствовал себя обиженным и несчастным. Неудивительно, что родители Джилл отдали предпочтение Сейвефу.

И хуже всего было то, что у Сейвефа он закупал продукты. Ему было трудно заставить себя просить в кредит у соперника. Курт вместе с тем знал, как мало он покупал продуктов, как скудно жил и как паршиво шли у него дела на ранчо.

Мустанг прибавил шагу. Его ожидало холодное стойло, но лошадь стремилась туда, проделав в тот день около сорока миль.

Джефф въехал во двор. Спрыгнул на землю, завел лошадь, снял с нее упряжь и привязал к кормушке. Затем подбросил вилами сена – по крайней мере, хоть сена вдоволь! Взяв одеяло, он накрыл лошадь. Одеяло было тонкое, но это лучше, чем ничего. К счастью, стойло защищено от ледяного ветра. Если уж Джефф Курленд что-нибудь строил, то строил на совесть.

Его шаги во дворе гулко звучали по мерзлой земле. Он вошел в дом, положил на пол мешок с продуктами и направился к печке разжечь огонь.

Но вдруг он замер. Поверх груды пепла были уложены ветки и куски коры.

– Не делай резких движений, – грубо приказал кто-то. – Иди вперед и разожги огонь. Я собирался сделать это, когда заметил тебя.

Не поворачивая головы, Джефф зажег спичку, поднес ее к коре. Когда она занялась, он положил сверху щепки и палки потолще.

Конечно, это Росс Стайбер, убийца. Джефф чуть повернул голову и спросил:

– Встать-то можно? Я не вооружен.

– Вставай да приготовь по-быстрому пожрать. Надеюсь, ты принес что-нибудь. Насколько я вижу, ты не готов к зиме.

Джефф Курленд встал и посмотрел через комнату на человека, сидящего на койке.

Он был крупный, мощного сложения, с тяжелой нижней челюстью и зарос многодневной щетиной. Своими блеклыми серыми глазами он недолго рассматривал Джеффа Курленда, его поношенную одежду и худое лицо.

– Я Стайбер, – заявил он, – так что не жди от меня хорошего.

Он обошел Джеффа сзади, обшарил его карманы. В его голосе прозвучало искреннее удивление:

– Нет пушки? Дом я уже обыскал. Где же она?

– У меня совсем нет оружия, – смущенно ответил Курленд.

– Ты брось эти мысли о вознаграждении за меня. Я все время начеку и могу попасть в пуговицу на твоем пальто.

– Знаю. Но у меня же нет оружия.

Курленд занялся приготовлением еды. Он сильно проголодался после поездки. Кроме того, ему нужно было время, чтобы придумать выход из ситуации. Между тем бандит уселся у стены, наблюдая за каждым его движением. И ему хотелось поговорить.

– Живешь ты не очень, дружище. Я осмотрел весь дом. Еды не хватит даже крысу прокормить. И как же ты думаешь пережить здесь долгую бурю? У тебя лишь то, что здесь?

Он посмотрел на мешок, внесенный Джеффом.

– Да, привез ты немного, учитывая, что проехал миль сорок.

Джефф рассердился, но смолчал. Какого черта Стайбер тут шарит и сует нос в его дела? Если у него время от времени и не было еды, так это его забота и никого это не касается. У него есть запас кофе и печенья.

– Вон там на стуле оленья лопатка, – сказал Стайбер. – Лучше ты приготовь ее. Я на днях подстрелил оленя. Здесь не так уж много живности. Наверное, из-за засухи. – Он взглянул на Курленда. – Уверен, что у тебя есть скотина. – Он подался вперед, на край койки. – Эй? А курево у тебя в мешке? У меня кончилось, пока прятался на вершине. Я бы, конечно, и потерпел, если б не этот случай.

Джефф полез в мешок, вынул пачку табака и бросил Стайберу.

– Возьми всю, – проговорил он. – У меня есть еще.

Стайбер поймал пачку, зажал ее в коленях и вынул бумагу.

– Спасибо, друг. Ты не думаешь, что я все равно бы забрал ее? А я мог. Возможно, я так бы и сделал. Я бы не взял обе пачки. Человек может обойтись без жратвы, а вот без курева – никак. Там, на верхотуре, я курил сухие листья. Вообще-то впервые с тех пор, как был молодым. Но там пришлось курить все подряд. – Он закурил, несколько минут молчал, а потом сказал: – И что же за девица?!

Курленд вздернул голову. Он бы одного роста со Стайбером, но последние месяцы жил тяжело и сильно похудел. Его глаза стали бесцветными, но в них тлел опасный огонек. Стайбер заметил это и усмехнулся:

– Есть у тебя ее фото?

– Фотографии нет, – сказал Курленд, сдержавшись. – Но это хорошая и хорошенькая девушка. Это порядочная девушка.

– А я что говорю! – воскликнул Стайбер. – Конечно, отличная девушка. Я знаю ее.

– Ты знаешь ее? – удивился Джефф.

– Джилл Бейтс? Да, знаю. Я не всегда был бандитом. Я знал ее, когда она была еще подростком, девять-десять лет назад. Я сам тогда был молодым ковбоем, а подался в эти края в полном расстройстве, впервые убив человека. Это вышло по-глупому. Я не хотел никого убивать. И вот здесь я встретил одну блондиночку, Клару Доусон, – очень хитрую.

Теперь уже Джефф усмехнулся, сказав:

– Посмотрел бы ты на нее сейчас.

– И не собираюсь. Лучше помнить ее такой, какой она была раньше. Да и я выгляжу не прекрасно. Тогда все было иначе. Посмотрел бы ты на меня! Седло и уздечка, отделанные серебром, прекрасная вороная лошадь… Позже у меня таких не было. Команчи угнали ее, а мне тогда повезло, что они с меня скальп не содрали.

– Садись, – сказал Джефф, расставляя тарелки. – И свой шестизарядник можешь отложить. Не собираюсь ломать тебе челюсть, пока не поедим.

Стайбер усмехнулся.

– И не пытайся, парень. Девушка хороша, и я не хочу, чтобы ее глазки наполнились слезами. Налей-ка мне кофе. Я неделю уже не пил его.

Стайбер подождал, пока нальют, потом засунул револьвер за ремень и спросил:

– А куда все же делся твой револьвер? Я видел кобуру.

Джефф покраснел.

– Я заложил его. Курту Сейвефу.

– Здорово. – Стайбер ел с удовольствием. – Ты неплохо готовишь. Точно. – Он посмотрел на Джеффа. – Ты хотел бы жениться на этой девице Бейтс? Если так, пойди и грабани банк. Ты же не можешь ввести такую девушку в такой дом.

Джефф шлепнул вилкой по столу.

– Послушай! Ты ворвался сюда и под дулом револьвера потребовал еду. Я никогда никому не жалею еды. Но не суй свой нос в мои личные дела, или я размажу эту еду по твоей роже!

Стайбер хмыкнул и протестующе поднял руки.

– Не обижайся! Я намолчался в горах, мне хочется говорить. Насчет расквасить мне нос… у тебя не получится, даже если я буду без оружия. Ты приготовил хорошую еду, приятель, но ты уже повел себя неправильно, и это последняя еда, которую ты приготовил. За мою голову, знаешь ли, дают пять тысяч долларов. А это большие деньги в твоем положении.

Джефф молча ел, бандит продолжал свое. Мысли Джеффа действительно возвращались к вознаграждению. Пять тысяч долларов – огромная сумма. К тому же Стайбера ловят за убийство.

Что сейчас на уме у Стайбера? Вряд ли он решится покинуть эти места. Однако в горах жить зимой немыслимо. Скоро тут будет еще хуже. Конечно, если у него хорошее убежище?..

Джефф Курленд вспомнил пещеру в Коппер-Маунтин.

Может, Стайбер прячется там? Шериф Тилсон упомянул, что Стайбер плохо знает эти места. С другой стороны, если Стайбер живет здесь уже десять лет, чего Тилсон, как будто точно не знает, и был ковбоем, он может поселиться в пещере Коппер-Маунтин.

Где еще может прятаться человек здесь в такой холод? Кстати, случалось ли Стайберу пробираться через туман «погонип»? Знает ли он, как туман превращается в льдинки и оседает на все?

Если такой туман застигнет здесь человека, ему лучше иметь запас пищи и готовиться переждать его, потому что уйти невозможно. И если Джефф Курленд не ошибается, погода идет к тому. Джефф почувствовал, что согревается, и не только потому, что в комнате стало тепло.

Монотонный голос бандита прервал его размышления.

– Джилл Бейтс стала красивой женщиной! Бывало, я угощал ее леденцами, да и фруктовым сахаром. И это было, когда я ухаживал за Кларой. Боготворил малышку. Я разрешил ей однажды прокатиться на моей черной лошадке. – Он отодвинул стул и поднялся. – Ну, мне пора. Подели жратву пополам и дай мне мешок. Вряд ли у тебя будут гости, но я не могу рисковать.

– Послушай, – запротестовал Джефф, – но ведь это все съестное, что у меня есть! И денег нет!

Росс Стайбер усмехнулся.

– Ты пока не продал седло. Курт Сейвеф с удовольствием купит его у тебя!

– Продать седло! До этого я еще не дошел! Ты знаешь, что если ковбой продает седло, значит, он конченый человек…

– Тогда ты, наверное, еще не конченый. И почему бы тебе не забить одного из бычков Кэла Хартера? Я слышал, что у него лучшая говядина.

После ухода Стайбера Джефф плюхнулся на стул в полном отчаянии. Той еды, что он купил, с трудом, но хватило бы. А теперь все кончено.

Половина скудного запаса ушла, и у него нет денег и нет возможности закупить еще. К тому же никто не нанимает работников на зимний сезон. Наоборот, увольняют лишних. Похоже, конец всему: его мечте иметь ранчо, жениться на Джилл и… прочему.

Он завел хозяйство три года назад, купив триста голов скота. Стадо состояло из потерявшихся или больных коров. То здесь, то там он подкупал по нескольку голов, преимущественно телят, у тех, кто перегонял скот и кому телята были обузой. Он перегнал стадо в зеленые долины высокогорья и построил здесь себе дом.

Несколько месяцев он строил дамбу, чтобы получилось водохранилище, которое даст воду в засушливые месяцы. Трава росла прекрасно, и он косил ее и сушил на длинную зиму. Он ставил навесы из жердей и веток, зная, что около них будет наметать сугробы и это дополнительно утеплит хозяйственные постройки. Никто не держал скот так высоко в горах. Но он верил, что у него получится. Когда-то он случайно наткнулся на одичавшую скотину, которая пережила зиму в горах.

В первый год все шло хорошо. Он потерял сколько-то голов, но телята восполнили убыль, а за лето выросли и откормились. Но зима затем выдалась очень уж лютой. Началась она рано, а разжала свои ледяные объятия только поздней весной.

И он потерял больше сотни голов скота, а оставшиеся бычки и коровы так отощали, что не годились для продажи.

Последовало чересчур жаркое лето, в которое он делал все возможное, чтобы уберечь скот и сохранить его в форме до осени. Но дожди, на которые он рассчитывал, запоздали, их сменили ранние снегопады, и вот она – вторая тяжкая зима. И более крупные скотоводы многое потеряли. Но их стада были неистребимы, у них были ресурсы. Для Джеффа же потеря каждого животного становилась трагедией. Он продал винчестер, весь свой инвентарь, осталась лишь упряжь для лошади.

Совершенно подавленный, он сгреб в кучу головешки в печке и лег на койку. Он был слишком вымотан.

Когда он проснулся, было темно и холодно. Закутавшись в одеяла, он с омерзением предвкушал, как сейчас ступит на ледяной пол и будет мерзнуть, разжигая дрова в ' печке.

В момент, когда он коснулся ногами пола и ощутил жуткий холод, он понял, в чем дело. Пришел «погонип», ужасный туман, которого боятся даже индейцы. Ледяной туман, окутывающий кусты, деревья, каждую травинку. Воздух становится плотным, и начинаются чудеса: не слышно голоса рядом, зато ясно звучат далекие голоса из-за нескольких миль.

Джефф натянул шерстяные носки и бросился к печке с растопкой. Дрова разгорелись сравнительно быстро. Джефф выбрался окончательно из одеял, поставил кофейник на камни возле огня и оделся как можно теплее. Натягивая сапоги, увидел на полу пепел от сигареты Стайбера.

Где он сейчас? Добрался ли до пещеры Коппер-Маунтин? Или он понял, какой ловушкой она может стать? Пещера была глубокая, она сохраняла какое-то тепло, но, чтобы добраться до нее, Стайберу надо было идти полночи по крутым и опасным тропам. Скорее всего он так и сделал.

На третий день «погонипа» выпал снег, покрывший ледяную кору слоем в несколько дюймов. Взяв ружье и скользя, Джефф вышел поохотиться. Ему предстояло выжить в борьбе с обстоятельствами. Он петлял по лесу. Два часа в тщетных поисках дичи, но только когда уже возвращался, увидел оленя, барахтающегося в глубоком снегу. Пристрелив его, он обнаружил, что у оленя сломана нога.

На следующий день опять пошел снег и падал и падал без перерыва. Столбик термометра опустился до десяти, а потом и до двадцати градусов ниже нуля. Утром десятого дня было минус пятнадцать градусов. Топлива Джефф заготовил предостаточно, но приходилось подкладывать дрова в печь каждые полчаса.

Джефф проверил и постарался заделать все щели между бревнами. Их было немного. Складывая стены, он тщательно обтесал бревна, они очень плотно прилегали друг к другу. Но по углам пробивался холодный воздух, и образовывались ледяные подтеки. Джефф заделал углы, заклеил газетами.

При экономном расходовании оленины ее должно было хватить, чтобы переждать этот ужасный холод, если он протянется еще слишком долго.

Непроизвольно Джефф вспоминал беглеца в Коппер-Маунтин, если только он там. Если Стайберу не удалось подстрелить какое-нибудь животное, ему приходится хуже, чем Джеффу. А ведь в горах в такую погоду нет шансов встретить живое существо.

Стайбер бандит и убийца, но он человек, если он еще жив. И если он прятался в Коппер-Маунтин, то должен был уже выбраться из пещеры. Да. И быть здесь. Иной дороги, как мимо его дома, из этой пещеры нет.

И Джефф решился, поняв, что иначе не может, взобраться на Коппер-Маунтин и посмотреть, что там со Стайбером. Тот мог сломать ногу и в таком случае умирает в пещере.

Ветра не было. Воздух бодрил, хотя мороз был крепче, чем показалось в первый момент. Нацепив снегоступы и перекинув винчестер через плечо, Джефф Курленд отправился к перевалу. Зная, как опасно потеть на холоде, шел он не торопясь и очень размеренно. На таком морозе намокшее от пота белье может заледенеть, и человек замерзает.

Тропинка петляла через сосняк, выше сменившийся ельником. Джефф гнал от себя тревожную мысль о дороге обратно. Впрочем, остановившись передохнуть и поглядев вверх на горы, он вслух сказал себе:

– Карленд, ты идиот.

В конце-то концов Росс Стайбер сам себе выбрал бандитскую тропу, и если она его вывела к пещере Коппер-Маунтин, он этого сам захотел. Теперь, возможно, Стайбер предпочел бы петлю. Но он, Джефф, в любом случае ведет себя безрассудно.

Джефф хорошо знал дорогу, хотя всего дважды был в этой пещере. У подножия скал тропинка кончалась, и дальше подняться было возможно только на снегоступах.

Воздух был тих, мороз обжигал щеки и лоб. Джефф упрямо продвигался вперед и выше. Ему повезло, что не было ветра. Дыхание замерзало на губах. Он двигался особо осторожно, помня, что неглубоко под снегом скрыт скользкий лед. Когда он дошел до карниза вдоль скалы Ред-Клифф, он замешкался. Снег здесь лежал очень тонким слоем, его сдувал ветер. Неверный шаг – и полетишь в пропасть глубиной четыреста футов. На обледенелые камни.

На ногах Джеффа были индейские мокасины до колен, : внутри них шерстяные носки. Мокасины удобнее для ходьбы, и на них легче надевать снегоступы.

Сняв снегоступы, Джефф перекинул их за спину и ступил на обледенелый карниз.

Обратной дороги отсюда не было; развернуться на этой дорожке было опаснее, чем идти вперед. Джефф целый час шел полмили по карнизу. Но наконец, тяжело дыша и дрожа, сошел с него у самой громадины Коппер-Маунтин.

На снегу следов не было, даже кролик не пробегал. Если Росс Стайбер действительно жил в горах, он после снегопада не проходил здесь.

Джефф шел по склону горы, обшаривая его глазами. Стайбер, заметив его, мог выстрелить, а уж потом задавать вопросы.

Белая, молчаливая гора возвышалась над деревьями. Время от времени Джефф останавливался, опасаясь лавины. Под красиво нависшими массами снега был ледяной каток. Джефф опять надел снегоступы.

До пещеры осталось немного. Джефф принюхался – дымом не пахло. Кругом было тихо.

Вход в пещеру открылся неожиданно, когда он уже засомневался, правильно ли идет. И снег снаружи пещеры лежал нетронутый – ни следов, ни иных признаков человека.

Неужели он шел напрасно?

Он пригнул голову и вошел. Снегоступы оставил у входа и тихо двинулся внутрь, светя зажженной еловой веткой, как факелом. Стайбера он увидел, когда ветка уже потухала.

Тот лежал на койке, сколоченной из жердей, покрытой одеялами и пальто. Рядом было пепелище давно погасшего костра. Здесь, далеко от входа, было уже не так холодно, но, только взглянув на изможденное лицо Стайбера, Джефф Курленд опустился на колени и принялся разжигать веточки и кусочки коры, находившиеся поблизости. Все остальное, что могло бы гореть и что, вероятно, Стайбер когда-то запас, он давно сжег.

Когда заплясало пламя костра, Стайбер открыл глаза и уставился на Курленда.

– Как ты добрался сюда?

– Той же дорогой, что и ты. По тропинке от моего дома. Я беспокоился за тебя.

– Ну и дурак, если беспокоился. Я не стою того, а ты ничем не обязан мне.

– Я подумал, что ты сломал ногу.

– Ты правильно догадался, – сказал Стайбер с горечью. – Я действительно ее сломал. У самого входа в пещеру а первое же утро, когда опустился туман. Я дотащился сюда и кое-как сделал лубок.

– Что ты ел?

– Жратва кончилась неделю назад.

Джефф развязал свою торбу, вынул пакет с черным чаем. Сам он предпочитал кофе, а чай – для экстренных случаев. Он заварил крепкий чай.

– Попробуй, – сказал он. – Но осторожно. Кружка горячая.

Взяв воды из фляги и положив в нее кусочек сушеной оленины, он сварил легкий бульон и насыпал в него чуть-чуть кукурузной муки.

Стайбер поставил кружку, с немалым трудом сел на койке.

– Чай – детское питье, но сейчас очень кстати.

– Лучшее питье при слабости. Подожди немного. Хлебни-ка еще и бульона.

Позднее, когда щеки Росса Стайбера чуть порозовели, он спросил Курленда, глядя в упор холодными серыми глазами:

– Ну хорошо. Ты здесь. Еды, что ты принес, хватит от силы дня на два. А что потом?

Курленд и сам задавался этим вопросом. Он думал об этом все время, что поднимался. Ответ напрашивался один.

– Завтра я заберу тебя с собой.

– Ты сошел с ума. Ты не сможешь протащить и ребенка по этому льду.

– Сейчас тебе лучше поспать, – ответил Курленд. – Ну и заткнуться, пока я не передумал.

Когда рассвело, он был уже на ногах. Он старался не думать о том, что теперь предстояло. Он обязан был это сделать независимо от того, нравится или не нравится ему этот раненый человек, боится он сам или нет. Он помог Стайберу натянуть всю одежду, какая была, потом еще завернул его в толстое одеяло.

– Ты, конечно, тяжелый. Но поскольку будешь без движения, я не хочу, чтобы ты замерз. Тогда нести тебя будет мне тяжелей.

Взяв в руки палку, Стайбер доковылял до выхода из пещеры. Утро выдалось тихим, но очень холодным.

– У тебя не получится. Иди один и пришли за мной людей.

– Никто не придет. Никто, кроме настоящего идиота, не пойдет по этой тропе до весны. А я и есть идиот.

Он осмотрел тропинку, прикидывая, как лучше двигаться по ней. Но что толку смотреть. Он уже знал, какая она, эта дорога, и что ему предстоит.

– Когда взвалю тебя на спину, – сказал он Стайберу, – уже не двигайся, не разговаривай и мизинцем не шевельни.

Надев снегоступы, он взвалил на себя раненого и ступил на снег. Стайбер весил много.

– Тебе придется висеть. Руки мои должны быть свободны.

Шаг за шагом он шел по снегу, приближаясь к началу карниза. Подойдя к нему, он положил Стайбера на снег, снял снегоступы, перекинул их за спину и ступил на карниз. При одной мысли, что надо идти с таким грузом, коленки его ослабли. Но вариантов не было.

Обследуя карниз, он пытался представить каждый свой шаг – как он поставит ногу, где можно поскользнуться, а где уцепиться руками.

Дойдя до конца карниза, он положил на снег снегоступы и винчестер и вернулся к Стайберу. Стайбер умрет, если не вытащить его отсюда. А может погибнуть и во время перехода, вероятность большая. Но Джефф много лет жил в горах, знал свои силы и умение.

Вернувшись к Стайберу, он сел рядом с ним. Бандит смотрел вопросительно.

– Честно говоря, я не думал, что ты вернешься.

– Врешь! Ты, черт возьми, прекрасно знал, что вернусь. Потому что я идиот.

– И что будет теперь?

– Я потащу тебя, свинья ты такая, через этот карниз.

– Но это невозможно. Мой вес двести двадцать фунтов.

– Может, пару недель назад ты и весил столько, но сейчас, спорю на пятьдесят долларов, в тебе нет и двухсот.

Уцепившись за дерево, Стайбер поднялся, Курленд подставил спину и уложил на себя Стайбера.

– Даже и не моргай, – сказал он. – Если потеряю равновесие, мы оба покойники.

Он шагнул. Сквозь мокасины он чувствовал выступы льда. На карнизе ледяной ветер рванул его одежду, и он затаил дыхание. Он старался не смотреть вперед и ощупывал ногой каждую новую точку, прежде чем перенести туда свой вес.

Пот катился по лицу. Очень хотелось стереть его, но он не мог, держа Стайбера под коленками.

Карниз был бесконечным, и мышцы болели. Больше всего на свете сейчас он хотел небольшой, пусть секундной, передышки. Когда он прошел почти половину пути, нога соскользнула. Джефф понял, что падает, но Стайбер крепче сжал его коленями.

– Поставь ногу как следует, парень, – спокойно сказал он, – я держусь за корень.

…Когда они уже подходили к дому, начинало темнеть. Последние мили Курленд волочил Стайбера на подстилке из еловых веток, как делали индейцы. Подъехав к дому, он взвалил Стайбера на себя, внес и положил на койку.

В доме было жутко холодно. Джефф Курленд разжег огонь. Скоро в комнате потеплело. Через час Стайбер, глядя на него поверх чашки с горячим супом, едва ли не радостно проговорил:

– Теперь можешь сдать меня и получить пять тысяч долларов.

Курленд резко поднял голову. Он будто пощечину получил.

– Иди к черту! Я рисковал своей жизнью не для того, чтобы тебя повесили. Когда поправишься, ступай на все четыре стороны!

– Но тебе нужны деньги. Я не буду в обиде. Я съел половину твоих продуктов и причинил тебе столько неприятностей.

Джефф Курленд молчал. Он хорошо знал, что еще ему предстоит пережить. Зима долгая. А весной у него не хватит скота расплатиться с долгами, если оставшиеся животные перезимуют. И у него ничего не будет, чтобы начать жить заново.

Кроме того, если он не заявит о Россе Стайбере и Росса найдут в его доме, его обвинят в сокрытии преступника.

Но он знал, что не выдаст его. Это уже немыслимо. Стайбер ему стал вроде брата. Пусть непутевого.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю