Текст книги "Неандертальский мальчик и Кроманьонцы Веселые медведи"

Автор книги: Лучано Мальмузи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Лучано Мальмузи
Неандертальский мальчик и Кроманьонцы
Веселые медведи

Посвящается Эмануэле и Маурицио

-

Неандертальский мальчик и его многочисленные родственники наконец-то дождались лета! Но какое же лето без моря?

Отправившись в большой поход к теплому морю всем племенем, неандертальцы никак не ожидали, что все места на первобытном пляже окажутся заняты зазнайками-Кроманьонцами, а с ними, попробуй, договорись! Ну а еще одним сюрпризом для Неандертальского мальчика и всего его племени Грустных Медведей станет встреча с племенем Веселых Медведей.

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ НА ПЛЯЖЕ

Вечером, утомленные долгой дорогой, мы расстелили шкуры на прибрежном песке и уснули под ласкающим бризом.

Когда мы просыпаемся, солнце уже стоит высоко и пляж кишит людьми.

Одни растянулись на песке и нежатся в солнечных лучах, другие уже резвятся в воде.

Сплошная пелена брызг, взрывы хохота, веселые крики.

– Как они радуются! – восклицает Блошка.

– Как они сходят с ума, – вторит ей дедушка Пузан, который ненавидит воду больше всего на свете.

Я вижу, как многие плавают, держась за какие-то странные круглые штуки, и спрашиваю у Хитрющего Лисенка, что это такое.

– Это – одно из великих изобретений Дымящегося Мозга, – объясняет Лисик. – Оно называется «Спаси утопающего». Шкура надувается и завязывается бизоньей жилой. Устройство хорошо держится на плаву, и, если уцепиться за него хорошенько, можно познакомиться с Великой Соленой Водой, даже не умея плавать.

– Этот ваш Дымящийся Мозг довольно противный, но у него светлая голова, что правда, то правда, – признает Умник.

– А что теперь? – спрашивает Вонючка.

– А теперь – купаться! – решительно заявляет Дикая Выдра.

– Мы так долго шли к Великой Соленой Воде!

– Нельзя упускать такой возможности…

В страхе гляжу я, как волны с грохотом разбиваются о скалы и отступают, крутясь и брызгая пеной.

– Мовет, подовдать паву деньков? – шамкает Беззубый Лось.

Бабушка Хворостина приготовила для него купальный костюмчик из шкуры тюленя, откуда торчат рахитичные кривые ножонки, поросшие длинными седыми волосами.

Кроманьонцы глядят на него во все глаза, показывают пальцами, смеются.

– Нужно быть сумасшедшим, чтобы лезть в воду, – заявляет дедушка Пузан. – Мы, ледниковые люди, не созданы для того, чтобы плавать.

– Раз Кроманьонцы купаются, то и нам можно! – визжит Шкурка Горностая.

– Да, но у ниф ефть «Фпафи утопающего»! – возмущается Беззубый Лось.

Под хохот Кроманьонцев бабушка Хворостина пинками загоняет его в воду.

Старикашка тут же исчезает в волнах, потом выныривает, белый как снег и почти бездыханный.

К счастью, высокая волна поднимает его над скалами и выносит на берег. Почувствовав под ногами твердую землю, Беззубый Лось как сумасшедший бросается бежать к сосновой рощице; бабушка Хворостина несется за ним с криками:

– Трус, слюнтяй! Вернись сейчас же! Такая редкая возможность научиться плавать! Если ты сейчас отступишь, не научишься никогда!

Дедушка Пузан хохочет-надрывается.

По такой жаре он разделся почти догола. Завидев его покрытое шерстью тело, Элегантный Олень, портной Кроманьонцев, кричит:

– Эй, толстяк, почему ты не снимешь и эту, последнюю шубу?

Дедушка Пузан глядит на него с презрением и отвечает одной из поговорок, которые в большом ходу у ледниковых людей:

– Мужчина волосатый – счастливый и богатый, у мужчины нет волос – так какой с него и спрос.

– Оставь ты свои поговорки, иди купаться! – кричит ему тетушка Бурундучиха.

Но наш учитель и слышать не хочет – боясь, что его все-таки затащат в воду, он забирается на утес повыше.

Робея, мы заходим в море; остаемся, правда, у берега, где волны не такие высокие.

Только Кротик отстал: потерял свою купальную шкуру. Вот наконец он ее нащупал, натянул, но теперь, чтобы добраться до берега, ему нужно пройти через сосновый лес.

Кротик натыкается на первую сосну, а поскольку он у нас мальчик вежливый, тут же рассыпается в извинениях:

– Ой! Простите, сударь!

БУУМС!

Вторая сосна.

– Сожалею, сударыня…

БАМС!

Третья сосна.

– Простите великодушно…

– Но Кротик! – издалека вопит Молния. – Ты что, не видишь, что это деревья? Давай быстрее. Мы тебя ждем!

– Деревья? – вздыхает Кротик. – Тем лучше. – И бежит вприпрыжку по пляжу, кишащему Кроманьонцами.

Настоящая бойня.

БЭМС!

ПЛЮХ!

ВУУПС!

– Проклятый ледниковый мальчишка, смотри, куда ступаешь!

– Разуй глаза!

– Невежа!

– Какие странные деревья, – замечает Кротик, подбегая к нам. – Когда ветер колышет листву, кажется, будто они разговаривают…

Молния берет его за руку и заводит в море.

Старейшины и охотники толкутся у самого берега, а мы уходим за скалы, туда, где ребята-Кроманьонцы весело скачут в высоких волнах.

Вот они окружили Медвежонка, который в своей намокшей шерстке похож на тюленя. Весело смеясь, поднимают его и бросают в воду.

Сначала Медвежонок тоже смеется, но шутка затягивается – волны опрокидывают бедняжку, он начинает захлебываться.

Я бросаюсь на помощь, но попадаю в лапы озорников, и меня постигает та же участь. Отчаянно, из последних сил, я борюсь, не чувствуя ни рук, ни ног.

Спасите!

Я уже не достаю до дна!!!

Волна затягивает меня, я пытаюсь вынырнуть, кричу, но вода попадает в рот.

Рядом со мной – мальчишка из Кроманьонцев.

Я инстинктивно хватаюсь за его «Спаси утопающего», но паршивец отталкивает меня. Ко мне на выручку спешат Молния, Буйволенок и – слушайте, слушайте – даже Щеголек.

Начинается яростная схватка – может быть, первое в истории морское сражение. Мы пытаемся захватить плавучие шкуры, но противник не желает уступать.

Над морем поднимаются тучи брызг, тела сплетаются, воздух звенит от диких, пронзительных воплей…

Я с боем забираю «Спаси утопающего» и начинаю отфыркиваться, выплевывать воду, которой я наглотался. Но не успеваю вздохнуть, как владелец надутой шкуры набрасывается на меня и отнимает ее.

Я хватаюсь за скалу, перевожу дыхание.

Различаю вдалеке маму Тигру, которая смотрит на меня с тревогой.

Машу ей рукой.

– Не беспокойся, мама, все в порядке…

Папа Большая Рука тоже смотрит на меня и хмурит брови. Наверное, думает, что я покинул поле боя.

Ничего подобного: честь племени поставлена на карту, и никто никогда не скажет, будто Неандертальчик сплоховал.

Я бросаюсь в воду и решительно направляюсь к мальчишке-Кроманьонцу, который окунул меня с головой. За несколько шагов до него делаю глубокий вдох и падаю прямо ему в ноги. Хватаю паршивца за лодыжки и затягиваю под воду. «Спаси утопающего» взлетает в воздух, я выныриваю, подхватываю плавучую шкуру. Потом быстро загребаю к берегу, и мое племя встречает меня аплодисментами.

Мои товарищи тоже разжились чудесными поплавками: Буйволенок захватил целых три штуки!

Да, нужно сказать, что мы, ледниковые дети, не ударили в грязь лицом.

Но теперь взрослые Кроманьонцы встают на защиту своих отпрысков:

– Воры!

– Нахалы!

– Здесь, в поселке, было так спокойно, пока не явились вы!

– Ступайте назад, в свои ледники!

– Троглодиты!

Тут папа Большая Рука теряет голову:

– Ну-ка повтори, если хватит духу!

Элегантный Олень повторяет трижды:

– Троглодиты, троглодиты, троглоди…

Но, не успев договорить, плюхается в воду.

Начинается вторая схватка, на этот раз между взрослыми. Даже дедушка Пузан слезает со своего утеса, чтобы размять кулаки. Старик и вправду считает, что нет ничего лучше драки – разойдешься, разогреешься, и артрит отпустит.

Вдруг мы слышим, как Умник кричит:

– Довольно! Мы встретились в первый раз и только и делаем, что ссоримся. Нам всем должно быть стыдно…

Папа Большая Рука с минуту раздумывает. Потом раздается его оглушительный рык:

– Ладно, мир! Вы, ребятишки, отдайте им эти штуковины.

Нехотя мы возвращаем маленьким Кроманьонцам «Спаси утопающих».

– Жалко, – бурчит Щеголек. – С ними мы могли бы заплыть подальше, на глубину…

Хитрющий Лисенок тут как тут:

– А кто сказал, что вы не можете туда заплыть? У меня навалом «Спаси утопающих».

– Но у нас больше нет мехов, нам нечем платить… – шепчет Улитка.

– Можете взять напрокат. Платить будете по дням. Так обойдется дешевле, – уговаривает Лисик.

– К сожалению, мы на мели, – с горечью признается Молния.

– На самой мелкой мели, – уточняет Умник.

– Тогда я открою вам кредит.

– Кредит?

– Ну да, вы заплатите потом, когда сможете.

– Ура!

– Конечно, с процентами.

– Кредит, проценты… ничего не понимаю… – бормочет Умник.

– Плохо вы разбираетесь в экономике, ледниковые люди! Ну же, надувайте ваши «Спаси утопающих» и радуйтесь. Живем один раз. Об оплате подумаем потом…

Мы надуваем примитивные спасательные круги, завязываем их тесемками, а Лисенок забирается на скалу и, глядя на нас, довольно потирает руки и приговаривает вполголоса:

– Ну какой же я расчудесный Купи-Продай!

КРОТИК И ХИЩНАЯ КОСАТКА

Ухватившись за надутые шкуры, мы смело бросаемся в волны, заплываем за линию скал и, не обращая внимания на окрики наших мам, которые машут руками на берегу, выходим в открытое море.

Брр… вода, конечно, не такая холодная, как у нас в озерах, но тоже не парное молоко!

Кое-где даже плавают льдины, и на них лежат моржи, нежась на неярком утреннем солнышке.

Одна такая льдина проплывает рядом с Кротиком, и тот радостно кричит:

– Привет, Буйволенок!

– Грррффф! – фыркает морж: он по-другому не умеет.

– У тебя плохое настроение? – не отстает Кротик.

Морж переворачивается на другой бок.

Тогда Кротик вылезает на льдину, и та дает опасный крен. Морж соскальзывает в воду и начинает возмущаться:

– Сквик, сквик, сквик!!!

– Уф, Буйволенок, какой ты сегодня нервный! Льдина широкая, нам двоим хватит места, ну давай, возвращайся…

Но морж, глубоко уязвленный, уплывает.

Тем временем приближается стая нарвалов с изогнутыми спинами – они то погружаются в воду, то выскакивают на поверхность, поднимая к небу свои поразительные носы.

Незабываемое зрелище!

Мы смотрим, разинув рты, а льдина, на которую забрался Кротик, уплывает все дальше в открытое море.

Когда Молния это замечает, льдина с Кротиком уже не более чем темная точечка на горизонте.

Кротик весело качается на волнах.

Сколько нового вокруг!

Вот, например, странные темные треугольники, которые возникают из воды и стремительно удаляются, едва Кротик хочет их потрогать.

Однажды, правда, ему это удалось, и тогда треугольник разросся на глазах и разинул пасть, полную зубов.

– Да ладно тебе, Свисток, хватит дурачиться: я тебя узнал! – пыхтит Кротик.

Пасть закрывается, перекусывая льдину пополам.

К счастью, акуле не слишком понравилось такое мороженое, и она, рассерженная, удалилась.

А еще она скрылась потому, что услышала какой-то подозрительный звук.

В самом деле, чуть поодаль семейство хищных косаток охотится на тюленей.

Папа-косатка, мама-косатка и дочка-косаточка пируют на славу.

– Гляди, мама, какой странный тюлень! – верещит Косаточка, направляясь прямо к Кротику.

– Не ешь его, доченька, не надо: подожди минутку! – волнуется мама-косатка.

– Почему?

– Потому что это – не тюлень.

– Не тюлень? А кто?

– Ну… сама не знаю. Странный какой-то… Давай-ка спросим у папы. Папа у нас лакомка, может, и такое пробовал.

– Папа, можно мне съесть эту странную штуку?

– Какую штуку?

– Да вон ту, что прилепилась к льдине. Кажется, она вкусная.

Тут папа-косатка замечает Кротика, который подплывает все ближе.

– Нет… остановись, доченька, погоди! – кричит он.

– Но почему?

– Потому что это – ледниковый мальчик.

– Ну и что? Мясо как мясо.

– Это ты так думаешь. Однажды точно такой же свалился в море, и я его слопал, так потом целую луну не мог как следует прополоскать рот. Они такие противные, аж с души воротит!

– Странно…

– От них разит прогорклым, тухлым жиром. Они им насквозь пропитались. Разве не чуешь, какой запашок?

– Теперь чую. Фу, гадость!

А Кротик уже плавает в трех-четырех метрах от касаточки и машет руками:

– Привет, дедушка Пузан! Как ты очутился на такой глубине? А знаешь, дедушка, ты здорово плаваешь! Приятно посмотреть! Я-то думал, тебя в воду палкой не загнать. Послушай, у меня на этой льдине ноги замерзли. Возьмешь меня на спину? Ты ведь такой толстый, ты не утонешь.

Мама-косатка в ужасе смотрит, как ледниковый мальчишка залезает на спину косаточки.

– На помощь, мама! Что мне теперь делать?

– Попробуй нырнуть.

– Но… я не могу долго находиться под водой!

– Скорее всего, он тоже.

– Ну ладно… попробую.

Косаточка ныряет.

Когда она снова всплывает на поверхность, Кротик весь мокрый, лицо у него перекошено, однако, он крепко держится за плавник.

– Ради всех ледников! Дедушка Пузан, как же долго ты можешь пробыть под водой? Ты знаешь, что я чуть не захлебнулся? Давай-ка попробуем еще – это так весело!

Косатка снова скрывается в глубине. Мы подплываем ближе. К счастью, акулы, испугавшись косаток, исчезли.

Вот Кротик вынырнул на спине косаточки. Он кричит:

– Ура! Вот это да! Никогда я так не веселился! Дедушка Пузан, ты просто чудо!

Что же делать?

Молния с тревогой смотрит на нас.

Но и косаточке вся эта история начинает надоедать.

– Мама! Этот ледниковый мальчик не желает слезать! Как мне быть?

– Потерпи, доченька, потерпи… он устанет.

– Папа…

– Ну что тебе сказать, дочка… Происходит нечто неслыханное. Я всегда полагал, будто ледниковые дети боятся нас, косаток, но, по-видимому, это не так… А раз они нас не боятся, значит, на то есть какая-то причина – вот что настораживает меня. Может быть, у них есть какое-то новое оружие. Я поговорю об этом с верховным вождем косаток. А ты тем временем будь осторожна, не делай резких движений…

– Что же ты больше не ныряешь, дедушка Пузан? – вздыхает Кротик. – Устал? Ты прав, конечно: хорошенького понемножку. Ммм… льдина моя уплыла. Но ничего: у меня есть «Спаси утопающего». Пока, дедушка, прощай. Спасибо, что поиграл со мной.

С этими словами Кротик отпускает плавник косаточки, а та верещит:

– Ой, мама, там плывут еще ледниковые мальчишки.

– Прочь отсюда, быстрее! – командует папа-косатка.

– Куда спешить… здесь столько тюленей, – возражает мама.

– Давай, шевели плавниками! Не нравятся мне эти новшества.

Со вздохом облегчения мы наблюдаем, как косатки удаляются, становятся маленькими-маленькими и вовсе пропадают за горизонтом, там, где небо соприкасается с Великой Соленой Водой.

Наконец-то Молния догоняет Кротика.

– Вот здорово! – щебечет наш маленький дружок. – Знал бы ты, как классно ныряет дедушка Пузан! Я и не думал, что у толстяка такое дыхание. Правда, вот что: надо бы старикану показаться Полной Луне, пусть полечит ему спину. Там у него растет какая-то странная штуковина, прямо посередке…

Спорить с ним времени нету – теперь, когда косатки уплыли, вернулись акулы и плавают вокруг нас кругами, все ближе и ближе…

Должен признаться: до сих пор мы, ледниковые дети, в плавании не были сильны.

Но, скажу по чести, мы быстро набираемся опыта.

Все-все: даже Щеголек, даже Улитка.

В мгновение ока мы оказываемся у берега, за полосою скал.

– Вот так заплыв! – удивляется Молния.

– Великая Соленая Вода, конечно, теплее, – отвечаю я, – но по мне, так нет ничего лучше наших спокойных студеных маленьких озер.

ВСЕ НА СОЛНЫШКО!

Теперь все племя скопилось на пляже.

– Почему бы нам не позагорать? – предлагает Шкурка Горностая.

– Позагорать? – изумляется мама Тигра.

– Ну да. Погляди, все Кроманьонцы загорают.

В самом деле – по пляжу вокруг бунгало мужчины, женщины, дети растянулись на шкурах и время от времени переворачиваются, подставляя тело солнечным лучам.

– Что-то сомневаюсь я… – хмыкает тетушка Бурундучиха.

Мы в растерянности смотрим друг на друга.

Какие же мы волосатые!

– Ммм… – бормочет Лисенок себе под нос, – не думаю, чтобы к ледниковым людям приставал загар.

Мы наблюдаем, как женщины-кроманьонки то и дело чем-то смазывают кожу.

– Что это, зачем? – допытывается Дикая Выдра.

– Тюлений жир, замечательное средство для загара. Хочешь попробовать?

– Конечно хочу.

– А на меня хватит? – беспокоится Шкурка Горностая.

– У Хитрющего Лисенка хватит на всех! – радостно восклицает Лисик и протягивает нам кожаную суму, приговаривая: – Надо отметить на дубинке, сколько еще вы мне будете должны…

Наши женщины намазываются тюленьим жиром, но они такие волосатые, что только пачкаются без всякого толку.

С завистью смотрят на женщин с юга, у которых кожа загорелая и блестящая.

– Я тоже так хочу! – топает ногой тетушка Бурундучиха.

– Не уйду отсюда, пока не стану, как они! – визжит Дикая Выдра.

– Пока не покроюсь загаром, не вернусь в пещеру! – орет мама Тигра.

– Мамочка, извини, что я вмешиваюсь, – подхожу я, – но у женщин-кроманьонок нет на теле волос.

– Значит, сведем волосы! – решительно заявляет тетушка Жердь.

После этих слов наступает мертвая тишина.

Свести волосы?

Легко сказать!!!

Но ход прогресса неумолим.

Обжигающий Кремень готовит крохотные осколки и передает их Полной Луне, признанному цирюльнику славного племени Грустных Медведей.

И вскоре воздух оглашается жалобами, протестами, криками боли:

– Ай!

– Потише, проклятый колдун!

(После чего шаман, чрезвычайно обидчивый, еще яростней скребет кожу кремневой пластинкой.)

– Больно…

– Ай!

– Ой!

– Настоящая пытка!

Наши женщины страдают весь день, но к вечеру депиляция завершена.

Пляж усеян рыжими волосами, словно здесь прошло стадо муфлонов.

Женщины Мудрых-Премудрых повскакивали с мест и хохочут во все горло.

До нас доносятся весьма нелестные замечания:

– Толстухи!

– Кашалотихи!

Конечно – теперь, когда шерсть больше не скрывает тело, наши мамочки замечают у себя валики жира в самых неподходящих местах.

– Ты только посмотри сюда…

– Вот так уродина!

– Надо было мне поменьше есть этой зимой, – расстраивается мама Тигра.

– Мама, – вмешиваюсь я, – ты же знаешь, что в нашем стойбище всегда ценились полные женщины…

– И пвафильно, – поддакивает Беззубый Лось. – Повная венфина – фимвол пводоводия.

– Верно, – каркает Насупленный Лоб. – Если женщина полная, это значит, что ее муж – великий охотник и она ни в чем не нуждается.

– У повной венфины много детей, тоже повных.

– И повные… тьфу ты, полные дети лучше выживают во время ужасной ледниковой зимы, – отмечает дедушка Пузан.

Однако подобные речи не могут утешить наших дам, которые с завистью разглядывают стройные фигурки женщин из племени Мудрых-Премудрых.

– Нам надо больше двигаться, заявляет Дикая Выдра.

– Добежим вон до той скалы? – предлагает Шкурка Горностая.

– Так далеко… – вздыхает тетушка Бурундучиха.

– Ммм… чересчур далеко, – вторит ей мама Тигра.

– Знаете, что я вам скажу? – заключает тетушка Бурундучиха. – Такая мода скоро пройдет. Будущее – за полными женщинами. Эти щепки долго не протянут. Не побегу я никуда! Лучше пойду перекушу вон в те заросли ежевики. Там наверняка полно змей и светляков.

– Я с тобой, – решительно заявляет мама Тигра.

– Правда, к черту фигуру! – восклицает Шкурка Горностая.

И они все вместе удаляются по направлению к сосновой роще.

Тем временем у самого берега, там, где волны накатывают на пляж, Умник что-то мудрит с песком. Выкопал ямку, вроде озерца, и наливает туда воды.

Я подхожу ближе и спрашиваю:

– Что ты делаешь?

Вместо ответа он показывает руку:

– Видал?

– Видал – что?

– Взгляни хорошенько.

– Ничего не вижу…

– Ты что, слепой? Не видишь белые крупинки на моих волосках?

– Ну да… и на мне тоже есть такие. Они проступают после купания, когда шкура просыхает.

– Попробуй лизнуть, – предлагает Умничек.

– Соленые. Ну и что?

– Сам не знаю: что-то тут есть, но никак не могу ухватить мысль. Но лизать их очень приятно. Такое впечатление, будто моему телу это нужно…

– Не бери в голову. Потом сильнее захочется пить.

Чуть поодаль старейшины затеяли спор. И не без причины: наш запас провизии подходит к концу. Разумеется, каждое утро мы собираем в скалах моллюсков, а на берегу – дохлых рыб, выброшенных из Великой Соленой Воды, но мы не привыкли питаться исключительно дарами моря.

Дедушку Пузана мучают кошмары – каждую ночь ему снится чудесное жаркое из бизона и оленя.

– Фто едят эти Мудвые-Пвемудвые, квоме тех пвотивных фтук, котовыми они хвумают? – ломает голову Беззубый Лось.

– Большей частью свиней, баранов и косуль, – подсказывает ему Уголек, заглянув в свои рисунки.

– Ммм… недурное мясо, – облизывается дяденька Бобер.

– Надо бы и нам его раздобыть, иначе мы умрем с голоду.

– Есть у меня одна идея, – коварно улыбается дедушка Пузан. – Ну-ка кликните сюда управляющего поселком. И Умника.

Управляющий является в сопровождении все того же Дымящегося Мозга.

– Любезнейший… – начинает дедушка Пузан.

– Совсем я не любезнейший! – возмущается коротышка.

– Прости, если я тебя обидел, любезнейший, но есть тут маленькая нестыковочка. Мы умираем с голоду, а тебе не удается сдать твои мини-пещеры. И когда мы отсюда уйдем, никто вообще не захочет туда забираться. Верно?

– Верно… – вздыхает управляющий.

– Ну так вот, – заключает дедушка Пузан, указывая на Умника. – Этот мальчик изобрел удивительное приспособление. Оно называется «Спусти-подними» и позволяет со всеми удобствами забираться в пещеры на отвесных скалах.

– Неужели?

– Хотел бы я на это посмотреть, – хихикает Дымящийся Мозг.

– Увидишь-увидишь, круглая башка! – ворчит наш учитель. – Но сначала мы должны заключить контракт с этим коротышкой.

– Я не коротышка! – визжит управляющий.

– Разумеется нет. Ну так что, коротышка, тебя это заинтересовало? Могу тебя заверить: к завтрашнему вечеру ни один из Мудрых-Премудрых не захочет больше оставаться в бунгало. Пещеры будут нарасхват. И чем выше, тем больше найдется желающих.

– БУУУ! – вытягивает губы Дымящийся Мозг.

– Ты, голова, помолчи. Приходи вечером, и увидишь, на что способно наше племя! – громыхает дедушка Пузан.

– И… если предположить, что ваше приспособление будет действовать, что вы хотите взамен? – интересуется управляющий.

– Бесплатное питание на целую луну, – заявляет дедушка Пузан. – Для всего племени. И, естественно, добавочный паек для меня. Поверь мне, совсем крошечный. Что ты хочешь – в моем возрасте уже много не съесть.

– Согласен, – вздыхает управляющий знаменитого курортного поселка Солнечные Скалы.

И удаляется прочь, а вместе с ним уходит надменный Дымящийся Мозг.

А мы тотчас же принимаемся за работу.

Чудо из чудес! Все племя трудится не покладая рук – даже Беззубый Лось, даже Жирный Бык, известный лентяй.

К вечеру все закончено. Поскольку мини-пещеры расположены в вертикальном порядке, пяти «Спусти-подними», сходных с тем, который мы построили у себя в стойбище, вполне достаточно, чтобы обслуживать все этажи.

Папа Большая Рука зовет управляющего и начинает представление. Кроманьонцы, выстроившись на берегу, с интересом следят за происходящим.

– Бабушку Хворостину и тетушку Жердь на третий этаж! – командует он.

Дедушка Пузан прыгает со скалы на пятую платформу. Тетушка Жердь и бабушка Хворостина поднимаются и останавливаются перед третьим рядом пещер. Старушки выходят на деревянный настил и приветствуют зрителей – машут руками, одаривают улыбками.

– Беззубого Лося на верхний этаж! – командует папа Большая Рука.

– Мофет, чуточку понифе? – скулит старикашка.

– Молчи и улыбайся, – ворчит папа. – Им должно показаться, что это страшно весело.

Вымученная улыбка Беззубого Лося угасает в единый миг, когда он орлом взлетает на самые вершины скал.

Зато дедушка Пузан счастливо приземляется на кучу травы, которую Умник натаскал к подножью.

Он встает с улыбкой, кланяется изумленной публике, потом берет управляющего под руку и шепчет ему на ушко:

– Видите, все очень просто.

Кроманьонцы сбегаются отовсюду.

– Я хочу мини-пещеру на верхнем этаже! Даю десять раз по десять пальцев кремневых пластин.

– А я даю двадцать и пять оленьих шкур в придачу.

– Тридцать и десять кабаньих шкур…

– Я тоже хочу!

– Я первый!

– Спокойно! Спокойно! – ликует управляющий. – Не волнуйтесь: пещер хватит на всех.

В мгновение ока он сдает все пещеры, получив хорошую прибыль.

– Зато теперь бунгало пустуют, – хмурится коротышка.

– Мы их займем, – утешает его дедушка Пузан. – Однако не забывай, что по контракту ты нам предоставляешь не только жилье, но и питание.

– Помню, – мрачнеет управляющий.

– И дополнительный паек для меня. Совсем крошечный. С меня довольно того, что я смогу съесть…

– А именно?

– Ну, на сегодня трех свиней будет более чем достаточно.

Мы остаемся в поселке Солнечные Скалы на целую луну. За купанием, играми, великолепными трапезами время летит незаметно, пока…

Пока однажды утром злополучный шаман Полная Луна не выкидывает одну из своих штучек.

Наш драгоценный Тотем-Луна, сверзившись со скалы, докатился до линии прибоя, и теперь его то и дело захлестывают волны.

Полная Луна не сдается и каждый день молится духам Великой Соленой Воды, прося, чтобы те вытащили Тотем на сушу; не на скалы, конечно, – такой подвиг и высшим духам не по плечу, но хотя бы сдвинули его с места, выкатили на сухой песок.

Первое, что мы слышим каждое утро, едва проснувшись, – это его хриплое карканье:

 
Лик свой нам яви пресветлый,
Сдвинься с мели, Мать-Луна!
Пусть помогут буйный ветер
И могучая волна!
 

Наконец духи Великой Соленой Воды снисходят к его мольбам.

Однажды ночью мы все внезапно просыпаемся.

Яростный ветер сотрясает бунгало, и вода лавиной обрушивается на Берег Небесного Цвета.

С оглушительным ревом гигантские волны бьются об утесы. Мы едва успеваем укрыться на вершине скалы, как самая высокая волна смывает с берега все бунгало и уносит их в море.

Утром, когда небо проясняется и буря теряется вдали, за горизонтом, песчаный берег похож на пустыню, усеянную обломками бревен, а наш Тотем-Луна сдвинулся с места и прокатился шагов пятьдесят.

Но радуется этому только Полная Луна.