Текст книги "Киборг и чародеи"

Автор книги: Лоуренс Уотт-Эванс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Если мне не полагается говорить с ним, то что же я должен делать? Бежать? Он все равно последует за мной.

– Опровержение. Стандартная процедура требует уничтожения воздушного патруля врага для предотвращения раскрытия местонахождения киборга и данных о нем.

– Это всего лишь мальчишка! И он один из магов, о которых ты, кстати, хочешь узнать как можно больше.

– К делу не относится. Принять необходимые меры.

Догадавшись, что это предупреждение о неизбежной принудительной фазе, которую компьютер не замедлит ввести в случае, если он и дальше будет спорить с ним, Слант, неохотно подняв автомат, не целясь выпустил предупреждающую очередь в сторону парящего в воздухе юноши.

Клацающий стрекот разорвал тишину леса, и, как зеленые конфетти, во все стороны полетели обрывки листьев.

Когда зеленая грива леса поглотила эхо выстрелов и сбитые очередью ветки перестали сыпаться на землю, Слант увидел: парящий человек, едва касаясь ногами верхушек деревьев, удаляется туда, откуда прилетел.

Киборг уже собрался прокричать что-нибудь сардоническое на прощанье, но по телу вдруг прошел знакомый спазм – компьютер опять пытался завладеть им. На расстоянии принудительная фаза действовала несколько слабее, чем вблизи, через кабель прямого контроля, и поэтому Слант еще несколько секунд содрогался в конвульсиях, – а ведь компьютер захватил его врасплох, педантично выполняя программу.

Непроизвольно ствол автомата снова задрался вверх, и все оставшиеся пули понеслись вслед улетающему русоволосому магу, разрывая недавно восстановившуюся тишину и губя ни в чем не повинные листья и ветки.

Сланта порадовало, что, насколько он мог заметить, ни один из выстрелов не достиг цели. Очевидно, компьютер видел то же самое, и, когда захлебывающийся автомат выдал последнюю очередь, принудительная фаза так же неожиданно отпустила киборга.

Совершенно обессиленный, он с шумом рухнул на землю и несколько секунд лежал неподвижно, глядя, как листья плавно опускаются на землю.

Потом устало выговорил:

– На кой черт все это?

– Дисфункция киборга. Воздушный патруль врага спасся бегством.

– Какая еще дисфункция? Я не хотел убивать его. На это не было никаких причин, он ведь не собирался вредить нам.

– Утверждение не подтверждено доказательствами. Стандартная процедура требует уничтожения вражеского патруля или любого индивида, обнаружившего местонахождение АРК киборга или других данных о нем, могущих дать преимущество врагу.

– Перестань забрасывать меня приказами! Ты же знаешь о существовании особых случаев, и это мое дело – прибегнуть к ним, не твое!

– Подтверждение. Тем не менее нет доказательств, указывающих на то, что недавние действия создали особый случай, требующий отступления от стандартной процедуры.

– Какие еще тебе нужны доказательства? В каком виде? Сколько?

– Любые доказательства, указывающие на то, что недавние действия являются особым случаем, требующим отступления от стандартной процедуры.

Предоставление подобных доказательств изменит занесенные в память данные о дисфункции киборга.

– А если у меня нет других доказательств, кроме собственной интуиции?

– Занесенные в память данные о дисфункции киборга останутся без изменений.

Слант устало поднялся с земли.

– Предупреждение: киборг выказал значительную степень падения лояльности и отсутствие энтузиазма при исполнении возложенной на него миссии по уничтожению врага. Дальнейшая дисфункция позволит провести уничтожение киборга без дополнительного предупреждения.

– Что?

– Предупреждение: киборг...

– Ладно, я слышал.

Вот мило, подумал Слант. Итак, ему разнесет голову на мельчайшие кусочки, едва компьютер решит, что он уклоняется от своих обязанностей.

Возможно, это просто желание машины умереть... Впрочем, нет, не «возможно», он теперь на сто процентов уверен в том, что дисфункция занесена в память именно по этой причине.

Перебрасывая ремень автомата через плечо, Слант подумал, что тот без патронов совершенно бесполезен, но что поделаешь – придется тащить его до самого корабля. Киборг вздохнул и, спотыкаясь, побрел вперед.

– Жаль, что я не могу летать, как советники, – пробормотал он себе под нос, раздумывая обо всей этой истории, в которую ввязался против воли.

– А «колдовство магов» – что это? Чудеса!

– Знаешь, компьютер, – задумчиво произнес он наконец, – впервые с начала этой проклятой, как ты говоришь, «миссии» мы нашли что-то стоящее.

– Подтверждение.

Соскользнув обратно к более привычному беззвучному разговору, Слант продолжал, обращаясь неизвестно к кому:

– Почти жаль, что война окончилась.

Компьютер не ответил.

5

– И ты всерьез ожидаешь, – сердито заметил Слант вслух, – что я прыгну с парашютом в чужой город ночью?

– Подтверждение.

– Последний раз я прыгал с парашютом четырнадцать лет назад!

– Запрос: желательность практики в прыжках?

– Возможно... а впрочем, обойдусь, – Слант откинулся на кушетку, закинув руки за голову.

– Старт корабля через тридцать секунд.

– Прекрасно.

– Выброс произойдет с высоты пятнадцати километров.

– Что? – Слант аж с кушетки вскочил от удивления. – Ты с ума сошел?!

– Опровержение.

– Почему так высоко?

«Неужели только для того, чтобы повысить твои шансы разбиться?» – но это про себя, а вслух, стараясь, чтобы голос не изменил ему, Слант пробормотал примиряюще:

– Ладно, мне понадобится кислородное снаряжение и, возможно, скафандр.

– Подтверждение.

Разве смеет он спорить с компьютером, который в любую минуту может инкриминировать ему недостаток лояльности. Пока что он не испытывает никакого желания распрощаться с собственной головой. Слант снова прилег, и через несколько секунд корабль по наклонной рванулся вверх. Интересно, во что превратил старт звездолета прогалину и окружающий ее лес? Может быть, стоило самому пилотировать корабль?

Впрочем, какой толк сожалеть об этом теперь...

Тут в голову ему пришло еще кое-что:

– Знаешь, компьютер, я был не прав, эта цивилизация все же знакома с воздухоплаванием. Тот, кто нашел меня в лесу, без сомнения, летел, и если мы разгадаем, как он это делал, – мы найдем то, что мы ищем.

– Подтверждение.

– Поэтому появиться там на парашюте может оказаться на поверку не такой уж хорошей идеей. У них наверняка есть «маги», патрулирующие окрестности и город по ночам.

– Доказательства наличия вражеского патрулирования с воздуха отсутствуют.

– Возможно, сейчас в воздухе никого и нет, но если появится, когда я буду спускаться? Довольно затруднительно спрятаться в небе, даже на управляемом парашюте.

– Киборг будет вооружен, вражеский патруль может быть уничтожен. С момента приземления на планету вражеское патрулирование по ночам не зарегистрировано.

– О Боже!

Несмотря на все желание, Слант не мог уже выдумать больше ни одной отговорки, и ему оставалось только заверить компьютер в своем энтузиазме:

– О'кей, пусть будет так.

Несколько секунд он лежал, закрыв глаза, а потом вдруг снова почувствовал, как растет в нем возмущение: в этом идиотском пятнадцатикилометровом ночном спуске не было ровно никакой необходимости!

Потянувшись за кабелем прямого контроля и подключив его в гнездо, киборг вызвал мониторы камер днища корабля и стал смотреть, как скользит вниз темно-зеленый лес, уменьшаясь по мере того, как корабль набирает высоту.

Стандартная процедура при выбросе с парашютом предписывала приближение к планете по очень низкой орбите или резкий нырок вниз, выбрасывающий парашютиста, с тем чтобы снова отойти на дальнюю орбиту, – это в случае, если корабль привычно, без всяких осложнений выполнит программу.

– Сколько до выброса?

– Двадцать девять минут ровно.

Кораблю предстояло совершить два резких изменения курса. Слант вернулся в прежнее положение на кушетке. Он все еще надеялся, вопреки всему, что компьютер не выбросит его с такой высоты для выполнения практически наземной операции.

– Почему так долго?

– Стандартная процедура требует подобного захода для оценки попутных условий и тактической ситуации.

Определенный смысл здесь, конечно, был, но тем не менее это добавило еще одну проблему ко все растущему списку неприятностей: Слант полностью забыл о погоде.

За годы, проведенные в космосе, погода совершенно перестала занимать его, а то время, что он провел на планете, она была неизменно великолепной.

Киборг надеялся, что, если ему хоть сколько-нибудь повезет, погода не переменится, поскольку с компьютера станется выбросить его в самый эпицентр урагана, коли таковой возникнет. И еще он никак не мог избавиться от мысли, каково это – падать сквозь облака и дождь.

Слант вздохнул и устроился на кушетке поудобнее. Может быть, удастся все же уговорить компьютер не сбрасывать его с парашютом в дурную погоду, а попытаться подобраться к городу каким-нибудь иным способом?

Планета все еще скользила под кораблем, выходившим на орбиту по плавной кривой, которая проходила над полосой пляжей в сторону океана.

Киборг, устав спорить, просто ждал.

Когда первый, пробный заход привел их назад, в Тейшу, компьютер сообщил, что небо над городом чисто и ясно, никаких признаков воздушного патрулирования не обнаружено и у киборга есть три четверти часа, чтобы вооружиться и приготовиться к прыжку.

К концу второго витка, когда корабль, сбросив скорость, уже сходил с орбиты, Слант стоял в шлюзе, облаченный в защитный скафандр, весь черный с головы до ног и с таким же черным парашютом-планером за спиной.

Перезаряженный автомат висел у него через плечо поверх парашюта, а на поясе он закрепил фонарик и снарк. Плотно прилегающий шлем и кислородная маска завершали снаряжение киборга.

Он был твердо уверен, что не сможет преодолеть ужаса, когда откроется внешняя дверь и он услышит рев ветра. А уж прыжок с крыла звездолета с высоты пятнадцати километров ему точно ни за что не пережить. Тем не менее, когда панель плавно скользнула в сторону, а компьютер подал сигнал к старту, Слант почувствовал необычайное спокойствие и, с уверенном легкостью ступив на крыло, позволил порыву ветра отнести себя от корабля.

Он забыл, что он не обычный человек, а киборг; компьютер регулировал его дыхание, позволяя избежать физических аспектов паники, а гипнотические установки вывели на поверхность ту психологическую доминанту, ту функциональную часть его шизоидной, причудливо разорванной личности, что была тренирована для боевых операций как раз такого типа, – словом, того Сланта, который понятия не имел, что такое страх, для которого прыгнуть с парашютом значило то же, что вскочить в седло или перейти реку.

И именно этот, бесстрашный Слант полетел вниз, в нужный момент раскрыв парашют, чтобы полностью использовать все преимущества воздушных потоков, зафиксированных компьютером во время пробного захода; Слант, тщательно вычисляющий, как довести до максимума свои шансы на безопасное приземление в нужной точке, обозначенной внутри городских укреплений Тейши, – хотя теоретически яблочком, конечно, было здание Совета.

Как почти сразу же стало ясно, предвосхищение опасности затмило саму опасность, исказив ее до неузнаваемости. Будь он даже обычным человеком, после первого рывка нечего было бояться: ночное небо действительно было чистым, воздух – спокойным, и никаких признаков жизни в городе под ним.

По местному времени было уже за полночь, и без сомнения, большинство населения уже спало.

Когда Слант, находясь в свободном парении, в первый раз глянул вниз, – его собственный корабль еще мерцал неясным пятном в отдалении, – несколько секунд он просто не мог отыскать Тейшу.

Город отсюда был не более точки, обрамленной бледными черточками участков фермерской земли, потерявшими все свои краски, – точки, затерянной в бескрайней тьме леса, расстилающегося во всех направлениях под ним. И как будто именно ее подхватил порыв ветра, эта точка вдруг стремительно понеслась ему навстречу.

Хотя свист ветра в ушах и быстрота, с какой приближалась земля, давали ощущение бешеной скорости – ощущение, вполне соответствующее реальности, – падение, казалось, длилось часы. Слант знал, что с момента, как он покинул корабль, и до того, как город с пугающей внезапностью надвинется на него, пройдет не более нескольких минут, и все же чувствовал, что падает уже целую вечность.

А потом – внезапно – время спуска кончилось, и вместо того, чтобы наслаждаться залитым звездным светом пейзажем. Слажу пришлось сконцентрировать все внимание на управлении прямоугольной нейлоновой паутинкой, реявшей в воздушном потоке, который понес его прямо к Тейше.

Когда он проходил над стеной, парашют зацепило восходящим потоком, и несколько метров, только что отделявших его от парапета, снова превратились в значительное расстояние. Чертыхнувшись, Слант догадался, что здания и мостовые города до сих пор продолжают отдавать накопленный за день жар, согревая воздух и создавая этот самый уносящий его сквозняк.

Впрочем, это было ему на руку, так как замедляло спуск и облегчало управление парашютом – у него оставалось время выбрать наиболее удачное место приземления. Правда, света было маловато – одно мерцание звезд.

Он уже различал перед собой бледный овальный купол, и хотя не был твердо уверен, что тот белый, все же решил, что это купол дворца Совета.

Площадь перед ним была прекрасной посадочной площадкой, широкой и ровной, и он надеялся, что в столь позднее время поблизости не окажется никого, кто с криком начал бы указывать на него пальцем, а потому направил свой парашют в ту сторону. В конце концов, надо же где-то садиться.

К несчастью, он все еще находился на высоте большей, чем предполагал, а коммандос, живущий в нем, по прошествии времени утратил сноровку, особенно в условиях силы тяжести, несколько меньшей, чем на Земле.

Ему не оставалось иного выбора, чем с грехом пополам опуститься на крышу дворца, обрамляющую купол неширокой, крытой черепицей полосой. При посадке черепица, конечно же, зашуршала, и несколько плиток, сорвавшись под весом киборга, упали вниз, на мостовую.

Шум падения разнесся далеко по округе, но, к счастью, не привлек к себе внимания.

Все еще повинуясь действию запрограммированного рефлекса, Слант настороженно застыл, оглядываясь, не появится ли где неприятель, но не заметил ничего необычного. Тогда он отстегнул парашют и, молниеносно свернув, сунул под мышку.

До сих пор действовала гипнотическая установка, а сейчас вдруг вернулись нормальные человеческие реакции, и он почувствовал слабость в коленях от одного лишь сознания, что только что пережил прыжок с высоты пятнадцати километров, поддерживаемый лишь несколькими килограммами нейлона.

Осматривая крышу, он не спеша размышлял, что же делать дальше.

Первым делом, конечно, необходимо убраться с крыши – не очень-то это укромное местечко. Но он не мог обнаружить ни двери, ни иного выхода на лестницу – люка или хотя бы отверстия вентиляционной шахты, – вообще никакого отверстия. Для уверенности он еще раз обошел купол, – безрезультатно.

Осторожно приблизившись к краю, он посмотрел через парапет вниз – там, позади дворца, проходил узкий переулок, не подававший вообще никаких признаков жизни. Слант даже не увидел внизу, как это ни странно, ни одной крысы. Если бы удалось с помощью строп спуститься в этот переулок без особого шума! А там видно будет.

Слант огляделся в поисках чего-нибудь, на чем можно укрепить парашют.

У самого края купола торчала какая-то труба – может быть, дымовая?

Слант развернул свою нейлоновую сеть и набросил ее на трубу, при этом стропы оказались безнадежно запутанными. Не давая себе труда разъединить их, он скрутил их, так что они превратились в толстый канат, а затем перебросил его через парапет.

Увы, канат был явно короток, но раздумывать не приходилось, и он решил, что сойдет и так. Оглянувшись в последний раз – удостовериться, не проглядел ли в темноте потайную дверь, киборг стремительным броском скользнул вниз, через навес крыши, охватив коленями скрученный канат и крепко держась за него.

Слант осторожно перемещался вниз по канату, пока не оказался под узким навесом черепичной крыши. Он резко выбросил ноги вперед, так, чтобы ступнями опираться о стену дворца и не раскачиваться при спуске из стороны в сторону.

До улицы все еще прискорбно далеко: дворец был по меньшей мере в три или четыре этажа высотой, – а парашют закреплен так далеко от края, что у него оставалось менее двух метров каната. Падать с такой высоты совсем не хотелось.

Однако болтаться здесь, ударяясь боками о стены при раскачивании веревки, тоже не очень-то улыбалось. И прикрытия никакого. Как муха на стене, недовольно подумал Слант.

И вдруг он обнаружил, что левая его нога оказалась всего лишь в нескольких сантиметрах от достаточно глубокой оконной ниши, и на этом окне он не увидел ни ставней, ни какого-либо другого серьезного препятствия.

Грешно упускать такую возможность. Слегка оттолкнувшись от стены, он качнулся влево и зацепился ногой за край ниши, а потом и сам, скорчившись, переместился в нее, все еще не отпуская канат, чтобы не потерять равновесия.

И только взглянув на окно поближе, он понял, что сглупил. Хотя ставней снаружи действительно не было, он недооценил толщину стены: на глубине тридцати сантиметров, совершенно неразличимый снаружи, таился оконный переплет, и окно, конечно, оказалось заперто.

Слант выругался про себя.

– Запрос: доложить о ситуации.

– Я пытаюсь проникнуть в здание местного управления через окно верхнего этажа. Заткнись и дай мне подумать.

– При выходе корабля на орбиту неизбежно кратковременное прерывание контакта между киборгом и кораблем.

– Прекрасно. Послушай, я сейчас занят. Пока я справлюсь и без тебя. Дай знать, когда будешь на месте.

– Подтверждение.

Слант напрягся. Инстинктивно он ожидал какого-то знака, что он теперь действительно вне пределов досягаемости компьютера и впервые за долгие годы радиоконтакта с ним не будет.

Ничего не произошло, однако, хотя снаряжение было снабжено механизмами саморегуляции, и предполагалось, что оно может продержаться несколько дней без контроля со стороны компьютера. Датчики, вживленные в ткани тела, тоже никак не среагировали.

Спустя несколько секунд буквально мертвого молчания Слант встал – глупо ожидать каких-то перемен только от того, что корабль ушел.

Все еще держась правой рукой за канат, он как мог далеко вытянулся вперед и свободной рукой ощупал решетку. При этом приклад автомата с громким стуком ударился о камень стены, и Слант замер, ожидая переполоха.

Но ничего не произошло и на этот раз. Пока что судьба была к нему явно благосклонна.

Злясь на собственную неосторожность, киборг продолжал исследовать окно. Оно оказалось довольно примитивным: деревянная рама и закрепленный на ней такой же деревянный переплет с вставленными в него мелкими кусочками стекла и самыми обычными оконными петлями с правой стороны.

Естественно, окно закрывалось на задвижку изнутри. Если бы удалось хоть как-то добраться до нее – но как? Под рукой не было буквально ничего, никакого мелкого инструмента.

Слант попытался открыть задвижку свободной рукой, но без успеха. Не отпустив канат, невозможно стянуть перчатки, а скользкий пластик не позволял крепко ухватить металл. Кроме того, насколько он успел разобраться, задвижки заржавели.

Его захлестнуло разочарование. После риска, на который он пошел, чтобы добраться сюда, оказаться положенным на обе лопатки парой каких-то дурацких ржавых задвижек! И Слант всерьез задумался, не разбить ли переплет ногой, наплевав на саму мысль о том, чтобы пробраться в здание тайком.

Вдох... выдох... вдох... выдох...

Слант взял себя в руки и разжал кулак. К такому способу всегда можно прибегнуть, а сперва стоит просчитать все остальные возможности. Просто руками окно, похоже, не открыть. Элементарный эксперимент – киборг потряс раму – показал, что старые запоры надежны, и он не способен разогнуть петли, по крайней мере в нынешней своей неудобной позиции.

Можно, правда, забраться на крышу, снять там перчатки, снова спуститься вниз по канату и попытаться еще раз. Но, во-первых, эквилибристика на канате вовсе его не привлекала, а во-вторых, он не был уверен, что ему удастся вытащить задвижки даже без перчаток.

Будь у него хоть какой-то инструмент, пусть отвертка, он бы попросту разобрал весь нехитрый механизм. Мысленно киборг осмотрел все, что имел при себе.

Собственно, у него было из чего выбирать.

Во-первых, несколько метров отличной тонкой нейлоновой веревки на раскрывающихся подобием зонтика распорках, которые придавали парашюту форму. Распорки можно попытаться как-то использовать, но для этого придется возвращаться на крышу и разбирать парашют.

На нем были шлем и кислородная маска, которая теперь свободно болталась у него на шее. Это ему ничем не поможет.

Через плечо висел автомат. Если бы удалось отодвинуться от стены на несколько метров, можно было бы, наплевав на шум, попросту разнести все окно.

И, наконец, на поясе у него висели фонарик и снарк. Вспомнив о последнем, Слант почувствовал себя полным идиотом.

Снарк был закреплен справа, так, чтобы им было удобнее воспользоваться правой рукой, но ведь этой рукой он все еще цеплялся за самодельный канат. Так что пришлось тянуться к нему левой и осторожно отцеплять его, чтобы не уронить вниз свое миниатюрное оружие.

Все же не стоило находиться вблизи от места, куда придется удар снарка. Поэтому Слант отодвинулся насколько мог к краю подоконника, правой рукой держась за канат и упираясь каблуками в нижний край ниши. Очень осторожно он перевел большим пальцем рычажок с «безопасно» на «средне», и табло напряжения засветилось тускло-красным, а стрелка передвинулась к отметке девяносто процентов разряда.

Направив ствол снарка в сторону окна, Слант затаил дыхание и нажал на курок.

Ярко вспыхнув, переплет заклубился серой пылью, и он услышал тихий свист, с которым превратившееся в пыль стекло осыпалось на подоконник.

Отведя рычажок назад, в положение «безопасно», Слант аккуратно закрепил снарк на поясе и сунул руку в свежее отверстие.

Удар луча снарка не распылил переплет целиком, а лишь проделал в нем дыру сантиметров двадцать пять в поперечнике. И тут Слант обнаружил, что даже если бы ему удалось справиться с переплетом, он все равно не попал бы внутрь так просто: окно оказалось с внутренними ставнями.

Впрочем, сквозь них луч снарка тоже прошел как сквозь масло, уничтожив засов, и они сами собой распахнулись, пропуская его.

Медленно и осторожно, чтобы не задеть осколков и не разбить еще целую часть витража, киборг снял последние запоры и скользнул внутрь комнаты.

В помещении царила полная темнота – сюда не проникал даже свет звезд, с которым Слант уже успел свыкнуться. Закрыв за собой то, что осталось от оконного переплета и ставней, он снял с пояса фонарик и осветил комнату.

К счастью, она оказалась необитаемой. Это означало, что на этот раз можно обойтись без убийства. Если бы здесь был кто-нибудь, то, без сомнения, он услышал бы поднятый киборгом шум и позвал на помощь.

Обстановка комнаты сразу привлекла его взгляд, и Слант почувствовал прилив бодрости.

Две стены занимали книжные полки, тянувшиеся от пола до потолка, который оказался не более двух метров высотой. Очевидно, в своих жилищах тейшане предпочитали более уютные низкие комнаты. Третью стену покрывали бесчисленные карты, схемы и какие-то диаграммы.

Вдоль четвертой хотя и тянулись те же бесконечные полки, что и вдоль двух других, но заполнены они были не книгами, а странным нагромождением случайных, на первый взгляд, предметов: талисманами, какими-то амулетами, резными геммами, чучелами птиц и ящериц. Были здесь даже не то скатерти, не то салфетки. Среди всей этой коллекции загадочной дребедени Слант заметил несколько различного вида черепов и бесконечное множество флаконов, склянок, коробочек и шкатулок.

Окно, через которое он проник сюда, находилось в стене с диаграммами, равно как и еще одно, примерно двумя метрами левее. Из комнаты вели две двери: одна в стене с книжными полками, другая в левом дальнем углу комнаты прямо напротив него – и эта дверь была приоткрыта.

Сама комната оказалась довольно просторной, метров, может быть, шесть в длину и четыре в ширину, и вмещала достаточное количество мебели, в том числе два массивных деревянных стола разной высоты, небольшой письменный стол и несколько стульев, а также с полдюжины подставок с различными инструментами, в одном из которых Слант признал небесный глобус. Пюпитр для чтения был задвинут в угол между книжными полками.

То тут, то там виднелись свечи всех форм и размеров – от еще новых изящных восковых колонн до почти догоревших огарков. Одни стояли в подсвечниках, другие в небольших шандалах, третьи просто были прикреплены где попало – куда их ткнула торопливая рука хозяина.

Слант встречал множество описаний подобных комнат в романах, но никогда не видел ничего подобного. Теперь он почти не сомневался, что вломился именно в лабораторию мага.

А поскольку имелись причины предполагать, что предмет его исследований – именно «магический» инструментарий, попасть с первого раза сюда, в эту комнату, было просто подарком судьбы! Возможно, ему удастся разгадать тайну «магов» прямо сейчас и он сможет тогда убраться из города, никого не убив и не нанеся никакого ущерба.

Что и говорить, эта ночь не скупится на сюрпризы!

Однако ему необходимо освещение, а света фонарика хватало лишь на то, чтобы беглым взглядом окинуть помещение. Было бы неплохо зажечь свечи. Как зажигает их истинный хозяин лаборатории? Если он использует магию, ничего не поделаешь. Но Слант решил, – просто так, из духа противоречия, – что по таким пустякам маги не прибегают к потусторонним силам.

Тогда как? Здесь нет камина, от которого можно зажечь лучинку.

Кремень и огниво, а может, даже спички могут валяться где-нибудь посреди этого беспорядка. Ведь создать спички не так уж сложно – нужно всего лишь владеть основами элементарной химии.

Хорошо бы эти люди уже успели их изобрести. Мысль о кремне и огниве вовсе не привлекала его, однажды он уже пытался разжечь огонь с их помощью и по собственному опыту знал, насколько это нудно и утомительно.

Если в комнате есть спички, где они могут быть? Естественно, рядом с дверью, чтобы входящий тут же отыскал их, – что и подтвердилось спустя несколько секунд. Коробка лучинок с бледно-голубыми головками обнаружилась на столе у двери, и вскоре комнату залил пусть неяркий, но все же свет.

От света свечей в комнате стало как будто теплее, и Слант почему-то вдруг почувствовал себя дома. Он больше не казался себе нервным взломщиком, натыкающимся на стены в полной темноте. Выключив фонарь и стянув с себя шлем и кислородную маску, он сложил всю свою амуницию на ближайшем столе и решил, что «расследование» лучше всего начать с книг.

Проблема состояла в том, что их было слишком много. Слант пробежал глазами по ближайшей полке: «Магия и неправильное ее использование», «Профессиональная этика». Пока что ничего обнадеживающего. Ему хотелось отыскать какой-нибудь элементарный текст, что-то вроде «Введения в предмет для начинающих изучение».

Подняв глаза к следующей полке, он прочел: «Свод законов, том двенадцатый: Войны и конфликты». Немногим лучше. Он продвинулся дальше вдоль полки и нашел: «Техника контроля за погодными условиями и штормами».

Не совсем то, что нужно, но звучит привлекательно. Вытащив книгу с полки, он аккуратно раскрыл тяжелый том.

Слант ожидал, что тот окажется, как и подобает магической книге, старым и пропыленным, но он был совсем новым и пахнул свежей кожей.

Страницы его были аккуратно, хотя и несколько неровно разрезаны, кое-где на широких полях виднелись отпечатки большого пальца – кто-то слюнявил пальцы, переворачивая страницы.

У книги был твердый переплет, и, что самое странное, она была напечатана, а не написана от руки. Искусство печати, как видно, процветало здесь... Да, эта планета дарила сюрприз за сюрпризом.

Впрочем, он мог и сам догадаться – подобные библиотеки не возникают в отсутствие книгопечатания.

Титульный лист был кроваво-красным, и внизу его оказалось следующее примечание: «Данная книга предназначена для магов пятой и выше ступеней и опасна для лиц меньшей степени подготовленности». По опыту прочитанных романов Слант был уверен, что предупреждение будет разукрашено проклятиями и леденящими кровь угрозами, но если магия действительно работала, то это, вероятно, было излишне. Для ничего не смыслящего дилетанта подобная книга и вправду могла оказаться опасной.

Интересно, подумал он, насколько реально влияние магов на атмосферные процессы. Если реально, то здешние правители могут проводить в жизнь свои декреты, даже не прибегая к угрозам.

Но все же это казалось маловероятным – скорее всего этот талмуд просто надувательство.

Печать была, как он видел, крупной, и Слант подумал, что у магов, вероятно, предрасположенность к слабому зрению, слабому освещению и нечеткому шрифту – или ко всему вместе взятому. Во всяком случае, читать это текст можно было даже при таком неясном освещении, как колеблющееся пламя свечей. Перевернув первую страницу, он стал внимательно просматривать текст.

Уважение его к цивилизации этой планеты росло с каждой перевернутой страницей. Насколько он мог судить, труд представлял собой описание атмосферы планеты с чисто научной точки зрения. В нем не было и следа мистического бреда – только детальное объяснение воздушных течений, конденсации, движений воздушных фронтов, атмосферного давления и тому подобного.

Возможно, в технологическом плане эта цивилизация и являлась отсталой, но их знания, по крайней мере в этой области, превосходили его собственные. Слант решил, что это скорее всего перевод некоего труда, созданного еще до войны; но, может, эта информация собрана или открыта заново уже после войны? И что-то передавалось изустно?

Тем не менее пока труд не имел никакого отношения к гравитации, или к тому, как обнаружить прячущегося человека, или к полетам без видимых средств передвижения. Он читал дальше.

Вдруг его внимание привлек мягкий шорох, и Слант обнаружил, что он в комнате не один: на низком столе неподалеку от него восседал внушительных размеров черный кот – вероятно, он появился через приоткрытую дверь: Слант и представить себе не мог, что не заметил его, когда осматривал лабораторию ранее.

И этот кот внимательным образом изучал его. Какое-то время они смотрели друг на друга в упор, потом Слант вернулся к своей книге, а кот принялся умываться.

Минуту спустя Сланта снова оторвали:

– Запрос: значение текста для настоящего расследования?