Текст книги "Когда закроется священный наш кабак"

Автор книги: Лоуренс Блок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Как? Все произойдет завтра.

– Когда он позвонит, заставь его прочитать страницу из книги.

Скип уставился на меня.

– Ты только что это придумал? Только что? Оставайтесь здесь.

Касабиан спросил, куда он собирается.

– Принести еще две бутылки «Карлсберг», – ответил Скип. – Это чертово пиво стимулирует мозговую деятельность. Им стоит использовать это для своей рекламы.

* * *

Он вернулся с двумя бутылками. Усевшись на край стола и болтая ногами, он принялся пить пиво прямо из бутылки. Касабиан на своем стуле занялся отдиранием от бутылки этикетки. Он не торопился пить. Мы держали военный совет, пытаясь кое-что спланировать. Джон и Скип пойдут вместе, и я, конечно, тоже.

– Я еще думал позвать Бобби, – сказал Скип.

– Русландера?

– Он – мой лучший друг и в курсе всех дел. Не думаю, что от него будет много пользы, если станет горячо, но от кого тогда будет польза? Я собираюсь вооружиться; но если это ловушка, то они выстрелят первыми, так что оружие мне особо не поможет. У тебя есть кто-нибудь, кого бы ты хотел взять с собой?

Касабиан покачал головой.

– Я думал о своем брате, – сказал он. – Я о нем первом подумал, но зачем Зику нужно все это дерьмо, понимаешь?

– Зачем вообще кому-то нужно все это? Мэтт, ты хочешь взять кого-нибудь?

– Нет.

– Я подумал о Билли Кигене, – сказал Скип. – Как ты думаешь?

– Он – хороший парень.

– Не спорю. Но если подумать, на хрена нам просто хорошие парни? Нам бы не помешала тяжелая артиллерия и прикрытие с воздуха. Назначить место встречи и поливать их минометным огнем. Джон, расскажи ему о черномазых с минометом.

– О! – воскликнул Касабиан.

– Расскажи ему.

– Я это видел собственными глазами.

– Видел, видел. Послушай это.

– Это было где-то с месяц назад. Я был у подружки, она живет в западной части 80-х улиц. Я как раз собирался выгулять ее собаку и вышел из дома, а напротив, наискосок, стояли три черномазых парня.

– Тогда он развернулся и пошел обратно в дом, – пошутил Скип.

– Нет, они даже не взглянули в моем направлении, – ответил Касабиан. – Одеты они были в камуфляж, а на одном была пилотка. Были похожи на солдат.

– Расскажи ему, что они делали.

– Ну, в это трудно поверить, но я действительно это видел, – продолжал он. Джон отставил свой стакан и помассировал кончик носа. – Они оглянулись вокруг, но, увидев меня, решили, что им не о чем беспокоиться...

– Какие проницательные ребятки, – вставил Скип.

– ...и тогда они установили свой миномет, словно проделывали это тысячи раз. Потом один из них зарядил его, и они выстрелили в Гудзон. Спокойно так выстрелили; они стояли на углу и прекрасно видели реку, причем я это тоже ясно видел. По-прежнему не обращая на меня никакого внимания, они кивнули друг другу, разобрали миномет, зачехлили его и спокойно ушли.

– Господи, – только и смог я сказать.

– Это произошло так быстро, – сказал он, – и без какого-либо шума, что я подумал, уж не померещилось ли мне. Но это было.

– Но выстрел наделал шуму?

– Нет, вовсе нет. Был глухой звук, когда миномет выстрелил, а если и был взрыв, когда снаряд упал в воду, то я его не слышал.

– Может, они стреляли холостым? – предположил Скип. – Они могли проверять механизм или траекторию полета снаряда.

– Да, но с какой целью?

– Что ж, – ответил он. – Никогда не знаешь, понадобится ли тебе в этом городе миномет.

Он поднял бутылку и сделал большой глоток, барабаня по столу пятками.

– Не знаю, – продолжал Скип. – Я все пью и пью это пиво, но соображаю не лучше, чем прежде. Мэтт, давай поговорим о деньгах.

Я думал, что он имеет в виду выкуп. Но он говорил о деньгах для меня, и я растерялся. Я не знал, какую плату назначить, и заговорил о дружеских отношениях.

– Вот как? – поинтересовался Скип. – Ты ведь так зарабатываешь на жизнь, верно? Оказываешь услуги друзьям?

– Конечно, но...

– Ты оказываешь нам услугу. Касабиан и я просто не знаем, что делать. Я прав, Джон?

– Абсолютно.

– Я не собираюсь ничего платить Бобби, он не возьмет денег. Если Киген и пойдет с нами, то не ради денег. Но ты – профессионал, а профессионалам платят. Тиллари платит тебе, верно?

– Это другое.

– В чем разница?

– Ты – мой друг.

– А он нет?

– Не в такой степени. На самом деле он нравится мне все меньше и меньше. Он...

– Он задница, – сказал Скип. – Я не спорю. Но это не важно.

Он открыл ящик стола и отсчитал деньги, потом сложил купюры и протянул их мне.

– Здесь, – сказал он, – двадцать пять. Скажи мне, если этого не достаточно.

– Ну не знаю, – протянул я. – Двадцать пять долларов – это не очень много, но...

– Здесь двадцать пять сотенных, ты, тупой кретин. – Мы все рассмеялись. – «Двадцать пять долларов – это не очень много». Джонни, зачем мы нанимаем этого комедианта? Серьезно, Мэтт, это нормально?

– Если серьезно, мне кажется, что это слишком много.

– Ты знаешь, каков выкуп?

Я покачал головой.

– Никто не упоминал об этом.

– Да, в доме повесившегося о веревке не говорят, верно? Мы собираемся заплатить этим подонкам пятьдесят тысяч долларов.

– Господи Иисусе, – вымолвил я.

– Это имя уже упоминалось, – сказал Касабиан. – Он, случаем, не твой друг? Возьми его завтра с собой, если у него не будет других планов на вечер.

Глава 14

Этой ночью я попытался лечь спать пораньше. Придя домой, я лег в кровать и около четырех понял, что не могу уснуть. Под рукой было достаточно бурбона, чтобы просто вырубить себя, но мне такой сон был не нужен. К тому же мне бы не хотелось мучиться похмельем, когда придется иметь дело с шантажистами.

Я встал с кровати и решил просто посидеть, но не смог сидеть бесцельно, а по телевизору не шло ничего такого, что бы мне захотелось посмотреть. Я оделся и пошел прогуляться и прошел уже изрядно, когда понял, что ноги несут меня к Моррисси.

Один из братьев стоял у входной двери внизу. Он широко мне улыбнулся и позволил войти. На втором этаже напротив двери сидел на стуле второй брат. Правую руку он держал под белым фартуком, давая понять, что там оружие. Я не был здесь с тех пор, как Тим Пэт рассказал мне о вознаграждении, но я слышал, что братья стали по очереди охранять вход и что любой, кто входил в дверь, натыкался на заряженный пистолет. Мнения расходились только в том, какое это было оружие; я слышал несколько версий: от револьвера до автоматического пистолета или обреза. Я считал, что нужно быть сумасшедшим, чтобы использовать оружие, будь то обрез или что-нибудь другое, в комнате, полной посетителей. Но никто никогда и не утверждал, что Моррисси в здравом уме.

Я вошел и оглядел зал, Тим Пэт увидел меня и позвал к себе. Я уже шел к нему, когда меня окликнул Скип Дево. Он сидел с Бобби Русландером за столиком возле закрашенного черной краской окна. Я поднял руку, показывая им, что присоединюсь через минуту, тут Бобби поднял руку ко рту, и пронзительный полицейский свист наполнил комнату. Все разговоры смолкли, словно раздался выстрел. Скип и Бобби рассмеялись, и все поняли, что это была шутка, а не полицейская облава. После того как несколько человек обозвали Бобби задницей, разговоры возобновились. Я прошел за Тимом Пэтом в дальний угол комнаты, и мы остановились у пустого столика.

– Мы не виделись с момента нашего последнего разговора, – сказал он. – Ты принес мне какие-нибудь новости?

Я ответил ему, что мне нечего сказать.

– Я только зашел выпить.

– И ты ничего не слышал?

– Ничегошеньки. Я побродил в округе, поболтал с людьми. Если бы что-нибудь услышал, то сейчас бы сказал тебе. Думаю, что это дело рук ирландцев, Тим Пэт.

– Ирландцев?

– Политический шаг, – предположил я.

– Тогда бы мы об этом услышали. Какой-нибудь хвастун обязательно бы проболтался. – Тим Пэт кончиками пальцев поглаживал свою бороду. – Они точно знали, где лежат деньги, – добавил он задумчиво. – Они даже взяли те доллары для ребят с Севера, что лежали в банке.

– Вот поэтому я и подумал...

– Если бы это были протестанты, то мы бы узнали. Или если бы это была какая-нибудь наша фракция. – Он улыбнулся, но без теплоты. – Между нами существуют разногласия. За общее дело ратуют разные люди.

– Я слышал об этом.

– Если бы здесь были замешаны ирландцы, – продолжил он, неторопливо выговаривая слова, – то были бы и другие случаи. Но произошел только один – у нас.

– Это насколько ты знаешь, – заметил я.

– Да, насколько я знаю.

Я отошел и присоединился к Скипу и Бобби. Бобби был одет в серую трикотажную рубашку с закатанными рукавами. На шее у него висел плетеный шнурок, какие обычно делают ребята в летних лагерях, а на нем – голубой пластиковый свисток.

– Этот актер пытается войти в роль, – сказал Скип, показывая пальцем на Бобби.

– О?

– После долгого перерыва я получил приглашение на работу, съемка для рекламы, – уточнил Бобби. – Я – баскетбольный судья. Буду находиться на поле с ребятками, которые все выше меня. Так и было задумано.

– Все вокруг выше тебя, – сказал Скип. – И что вы будете рекламировать? Потому что если это будет дезодорант, то тебе нужно сменить рубашку.

– Братство, – ответил Бобби.

– Братство?

– Черные ребята, белые ребята, испанские ребята – все объединились в своего рода братство, чтобы сыграть в баскетбол. Это вроде как социальная реклама, ее будут показывать во время трансляции шоу Джо Франклина.

– Тебе за это заплатят? – спросил Скип.

– Конечно да. Думаю, агентства дарят свое эфирное время, как и телевидение, но таланты оплачиваются.

– Талант, – съязвил Скип.

– Le talent, с'est moi[26]26
  Le talent, c'est moi – талант – это я (фр.).


[Закрыть], – сказал Бобби.

Я заказал себе выпивку. Скип и Бобби уже пили. Скип закурил, и дым повис в воздухе. Тут принесли мой заказ, и я сделал глоток.

– Я думал, ты захочешь лечь пораньше, – сказал Скип.

Я ответил, что не мог уснуть.

– Из-за завтрашнего дня?

Я покачал головой.

– Просто еще не устал. Вот и не смог угомониться.

– Понимаю. Эй, актер, в котором часу твои пробы?

– Предположительно в два.

– Предположительно?

– Туда можно прийти и просидеть черти сколько времени. Предполагается, что я буду там в два.

– Ты закончишь к тому времени, когда нужно будет присоединиться к нам?

– Никаких проблем, – ответил он. – Этим ребятам из агентства нужно успеть на поезд в Скарсдэйл, который отходит в пять сорок восемь. Выпить пару бутылочек в вагоне-ресторане и выяснить, как Джейсон и Трейси отучились сегодня.

– Джейсон и Трейси на летних каникулах, идиот.

– Значит, им нужно просмотреть открытки, которые те посылают домой из лагеря. Их ребятки поехали в модный лагерь в Мэйне, тамошние открытки уже надписаны руководителями, а дети только ставят свои подписи.

Мои сыновья тогда тоже ездили в лагерь на пару недель. Один из них сплел для меня шнурок, похожий на тот, что висел у Бобби на шее. Я его потом куда-то запихнул, положил в какой-то ящик. Или он остался в Сайоссете? Если бы я был настоящим отцом, подумал я, то носил бы этот шнурок на шее.

Скип говорил Бобби, что тому нужно хорошенько выспаться.

– Я должен выглядеть как спортсмен, – согласился Бобби.

– Если мы не вытащим тебя отсюда, то ты будешь выглядеть как половая тряпка. – Скип посмотрел на свою сигарету и кинул ее в стакан с остатками выпивки. – Никогда не делайте этого при мне. Я не хочу видеть, что вы такое вытворяете. Отвратительная привычка.

* * *

На улице стало светлеть. Мы медленно шли и почти не говорили. Бобби подпрыгивал и петлял впереди нас, словно играл в баскетбол: обманывая невидимого противника, несся к корзине. Скип посмотрел на меня и пожал плечами.

– Что я могу тебе сказать? – заметил он. – Этот парень – мой друг. Что здесь еще можно сказать?

– Ты просто завидуешь, – ответил Бобби. – Рост у тебя вполне спортивный, но маневренности в тебе вот ни на столечки. Любой шустрый коротышка тебя разует.

– Разутый и раздетый, – сказал Скип серьезно. – Но хоть носки на мне... Черт, а это еще что?

В полумиле от нас раздался взрыв.

– Миномет Касабиана, – пошутил Бобби.

– Ты, чертов уклонист от армии, – сказал Скип, – ты не отличишь миномет от пистона. Нет, я неправильно сказал. Как говорят фармацевты?

– О чем ты вообще говоришь?

– От пестика. Ты не отличишь ступку от пестика[27]27
  Mortar переводится с английского как миномет и как ступка.


[Закрыть]. Миномет не так стреляет.

– Как скажешь.

– Его выстрел влечет за собой сильную взрывную волну, – продолжал Скип. – Но сейчас еще очень рано, соседи убьют любого, кто начнет пальбу в это время. Скажу тебе еще: я очень рад, что наконец перестал идти дождь.

– Да, мы его терпели более чем достаточно, верно?

– Думаю, он был нам нужен, – заметил Скип. – Ведь так всегда говорят. Каждый раз, когда идет дождь, кто-нибудь обязательно скажет, что он нам нужен. Потому что резервуары высохли, или он необходим фермерам, или что-нибудь еще.

– Какой замечательный разговор, – сказал Бобби. – В менее утонченном городе таких разговоров не услышишь.

– Иди на фиг, – ответил Скип.

Он прикурил и сразу же закашлялся. Успокоившись, он сделал еще одну затяжку, на этот раз обошлось без кашля. Я подумал, что это похоже на то, как я пытался выпить с похмелья. Первый глоток был нужен, чтобы все встало на свои места, а второй пошел нормально, как и затяжки Скипа.

– Воздух такой приятный после грозы, – сказал Скип. – Думаю, она его очистила.

– Вымыла, – добавил Бобби.

– Возможно, – согласился Скип и оглянулся. – Я почти ненавижу себя за эту фразу, но это, наверное, будет прекрасный день.

Глава 15

В шесть минут девятого зазвонил телефон, стоящий на столе Скипа. Билли Киген как раз рассказывал о девушке, с которой познакомился в прошлом году во время своего трехнедельного отпуска на западе Ирландии. Звонок заставил его замолчать на полуслове. Скип положил руку на трубку и посмотрел на меня, я подошел к телефону, стоявшему на шкафчике для хранения документов. Он кивнул мне, и мы одновременно сняли трубки.

– Да, – сказал Скип.

– Дево? – спросил мужской голос.

– Да.

– Ты собрал деньги?

– Все готово.

– Тогда бери ручку и записывай. Ты должен сесть в свою машину и доехать до...

– Погоди, – перебил Скип. – Сначала ты должен доказать, что у тебя есть то, о чем ты говоришь.

– Что ты имеешь в виду?

– Прочти записи, сделанные в первую неделю июня. Этого июня, июня 1975 года.

Последовала пауза. Потом тот же голос, но теперь несколько напряженный сказал:

– Здесь мы командуем, приятель. Мы говорим «прыг» – ты делаешь скок.

Скип выпрямился в кресле и сделал движение вперед. Я поднял руку, призывая его помолчать.

– Мы лишь хотим удостовериться, что имеем дело с нужными людьми, – сказал я. – Мы собираемся купить у вас книги, как только будем знать, что они у вас есть. Подтвердите нам это, и мы будем играть по вашим правилам.

– Это ведь говорит не Дево. Кто ты такой, черт побери?

– Я – друг мистера Дево.

– У тебя есть имя, друг?

– Скаддер.

– Скаддер. Ты хочешь, чтобы мы что-то прочитали?

Скип повторил, что нужно прочитать.

– Я перезвоню, – ответил мужчина и отсоединился.

Скип посмотрел на меня, не выпуская трубку из рук. Я свою трубку повесил. Скип же начал перекладывать свою из одной руки в другую, словно горячую картофелину. Я попросил его повесить трубку.

– Почему они так поступили? – спросил Скип.

– Может быть, им нужно посовещаться, – предположил я. – Или достать книги, чтобы прочитать тебе то, что ты хотел услышать.

– Л может, у них никогда их и не было.

– Не думаю. Тогда бы они стали тянуть время.

– Повесить трубку – это прекрасный способ потянуть время.

Он прикурил и запихнул пачку обратно в карман рубашки. На нем была зеленая рабочая рубашка с коротким рукавом, на нагрудном кармане которой желтыми буквами было вышито название какой-то бензоколонки.

– Почему он повесил трубку? – недовольно бурчал Скип.

– Может, он подумал, что мы можем отследить, откуда звонок.

– А мы это можем?

– Это трудно сделать даже тогда, когда сотрудничаешь с копами и телефонной компанией, – ответил я. – Для нас это просто невозможно. Но им это знать совсем необязательно.

– Перехватить звонок, – вставил Касабиан. – Мы только и смогли, что установить параллельный аппарат этим днем.

Они проделали это несколькими часами ранее: провели от сети в стене дополнительные провода и подсоединили второй телефон, одолженный на время у девушки Касабиана. Все это проделано было для того, чтобы мы со Скипом могли говорить и слушать одновременно. В то время пока Скип и Джон занимались установкой, Бобби проходил пробы на роль судьи для социального рекламного ролика братства, а Билли Киген искал кого-нибудь, кто бы смог заменить его за барной стойкой в «Армстронге». Я же использовал это время, чтобы положить в коробку для бедных свои двести пятьдесят долларов, зажечь пару свечек и сделать еще один бессмысленный отчет по телефону Дрю Каплану в Бруклин. А теперь мы все впятером сидели в офисе «Мисс Китти» и ждали повторного звонка.

– Похоже на южный акцент, – сказал Скип. – Ты заметил?

– Он звучал фальшиво.

– Думаешь?

– Когда он разозлился, – отвечал я, – или сделал вид, что злится, – то место, когда он говорил про прыг-скок...

– Он не единственный, кто тогда разозлился.

– Я заметил. Так вот, когда он начал злиться, акцент исчез, а когда понес этот бред про прыг-скок, акцент стал заметнее. Он пытался говорить как провинциал.

Скип нахмурился, пытаясь вспомнить.

– Ты прав, – резюмировал он.

– Это тот же парень, с которым ты общался раньше?

– Не знаю. Его голос и прежде звучал неестественно, но не так, как сегодня. Может, он – человек тысячи голосов, каждый из которых неубедителен.

– Этот парень мог бы читать за кадром, – предложил Бобби, – например, в этой чертовой рекламе братства.

Тут опять зазвонил телефон.

На этот раз мы не старались брать трубки одновременно, ведь звонивший уже знал о моем присутствии. Когда я поднес трубку к уху, Скип говорил: «Да?», и голос, который я уже слышал прежде, спросил, что он должен прочитать. Скип повторил еще раз, и голос начал зачитывать записи из гроссбуха. У Скипа на столе лежал запасной комплект книг, и он сверял по нему.

Примерно через полминуты читающий остановился и спросил, довольны ли мы. Скип выглядел так, словно готов был возразить. Вместо этого он пожал плечами и кивнул. Я сказал, что мы убедились, что имеем дело с теми людьми.

– Тогда вот что вы должны делать, – сказал голос, и мы оба взяли карандаши и начали записывать указания.

* * *

– Две машины, – говорил Скип. – Они знают только, что поеду я с Мэттом, поэтому мы вдвоем сядем в мою машину. Джон, ты берешь с собой Билли и Бобби. Как ты думаешь, Мэтт, они следят за нами?

Я покачал головой.

– Кто-то может наблюдать, как мы отъедем, – ответил я. – Джон, почему бы вам втроем не пойти сейчас. Машина под рукой?

– Я оставил ее в двух кварталах отсюда.

– Значит, вы втроем можете поехать прямо сейчас. Бобби, ты и Билл выйдете первыми и подождете у машины. Всем сразу лучше не выходить – на тот случай, если кто-то следит за входной дверью. Вы вдвоем подождете, а ты, Джон, встретишься с ними у машины минуты через три.

– И потом мы поедем в... где это, Эммонс-авеню?

– В Шипсхэд-Бэй. Знаешь, где это?

– Смутно. Я знаю, что это где-то в конце Бруклина. Я ездил туда, чтобы порыбачить с лодок; но за рулем были другие люди, поэтому на дорогу я особо внимания не обращал.

– Двигайся по направлению к Белт, в сторону Шо-Парквэй.

– Хорошо.

– Остановишься... дай мне подумать, наверное, лучше всего остановиться на Оушен-авеню. Там увидишь указатель.

– Подожди, – сказал Скип. – Кажется, у меня где-то была карта, я видел ее на днях.

Он нашел хэгстромскую карту района, и мы втроем принялись ее изучать. Бобби Русландер наклонился и смотрел через плечо Касабиана. Билли Киген взял пиво, которое кто-то оставил, сделал глоток и скривился. Мы проработали маршрут, и Скип велел Джону взять карту с собой.

– У меня никогда не получается правильно сложить эти карты, – заметил Касабиан.

– Кого волнует, как ты сложишь эту чертову карту? – ответил Скип.

Он взял у своего партнера карту и начал рвать ее по линиям сгиба. Протянув Касабиану кусочек площадью около двадцати квадратных сантиметров, он бросил все остальное на пол.

– Вот здесь Шипсхэд-Бэй, – сказал Скип. – Тебе ведь только нужно знать, где припарковаться, верно? Зачем тебе оставшаяся часть этого чертова Бруклина?

– Господи Иисусе, – только и смог сказать Касабиан.

– Извини, Джонни. Я чертовски сильно нервничаю. Джонни, у тебя есть оружие?

– Я не хочу никакого оружия.

Скип открыл ящик стола и выложил из него автоматический пистолет из вороненой стали.

– Мы держим его в баре, – сказал он мне. – На тот случай, если захочется пустить себе пулю в лоб при подсчете ночной выручки. Не хочешь взять его, Джонни?

Касабиан покачал головой.

– А ты, Мэтт?

– Не думаю, что мне это нужно.

– Ты не хочешь взять его?

– Нет.

Скип взвесил оружие на руке и посмотрел, куда его положить. Это был пистолет сорок пятого калибра, похожий на те, что выдают офицерам в армии. Внушительная пушка, ее еще называют всепогодной – убойная сила компенсирует неточную стрельбу, и человека укладывает на раз, даже если пуля попадает в плечо.

– Весит чертову тонну, – заметил Скип.

Он заткнул его за пояс джинсов. Но ему не понравилось, как это выглядело. Тогда Скип выпустил наружу рубашку, чтобы она закрывала пистолет. Такие рубашки на выпуск не носят, поэтому выглядело тоже отвратительно.

– Господи, – пожаловался он. – Куда мне его засунуть?

– Ты еще подумаешь над этим, – ответил ему Касабиан. – А нам вообще-то уже пора идти. Как ты думаешь, Мэтт?

Я с ним согласился. Мы обсудили все еще раз, провожая Кигена и Русландера. Они доедут до Шипсхэд-Бэй и припаркуются на другой стороне улице напротив ресторана. Точнее, не совсем напротив, а немного в стороне. Там они и будут нас ждать, мотор заглушат, фары выключат. А когда мы подъедем, станут присматривать за нами.

– Не пытайся ничего предпринимать, – сказал я ему. – Если увидишь что-нибудь подозрительное, просто наблюдай. Запиши номера или что-нибудь в этом роде.

– Должен я попытаться следить?

– Как ты можешь знать, за кем следишь?

Касабиан пожал плечами.

– Действуй по обстоятельствам, – продолжил я. – Просто будь поблизости и держи глаза открытыми.

– Понял.

После того как Джон ушел, Скип положил дипломат на стол и щелкнул замками. Кейс был набит перетянутыми резинкой пачками денег.

– Вот как выглядят пятьдесят тысяч долларов, – сказал он. – Не похоже, правда?

– Просто бумага.

– В тебе что-нибудь меняется, когда ты на них смотришь?

– Нет.

– И у меня.

Он положил на банкноты пистолет и закрыл дипломат. Тот не защелкивался. Тогда он переложил банкноты так, чтобы получилось небольшое гнездо для оружия, и снова закрыл.

– До машины донесу так, – сказал он. – Я не хочу идти по улице словно Гарри Купер в вестерне «Ровно в полдень».

Он заправил обратно рубашку в джинсы. По дороге к машине Скип сказал:

– Люди, наверное, будут пялиться на меня. Я одет как автомеханик, а иду с дипломатом, словно банкир. Чертовы ньюйоркцы, вырядись я гориллой, никто бы не взглянул на меня дважды. Напомни мне, как только мы залезем в машину, чтобы я выложил пистолет из кейса.

– Хорошо.

– Будет плохо, если они вытащат стволы и выстрелят в нас. Но будет гораздо хуже, если они используют для этого мой собственный пистолет.

* * *

Его машина стояла на стоянке на 55-й улице. Скип дал служащему доллар на чай и отъехал за угол, остановившись напротив водоразборного крана. Тут он открыл дипломат, вытащил пистолет и закрыл замки, потом положил оружие между нами. Но передумал и засунул его в пространство между сиденьем и спинкой.

Его машиной оказался двухлетний шевроле «Импала», длинный и низкий, к тому же свободно подрессоренный. Он был белым с бело-бежевой внутренней отделкой и выглядел так, словно его не мыли с тех пор, как он покинул Детройт. В пепельнице горой лежали сигаретные окурки, на полу валялся мусор.

– Эта машина словно моя жизнь, – сказал Скип, когда мы стояли на красном на 10-й авеню. – Удобный беспорядок. Как мы едем, тем же маршрутом, что и Касабиан?

– Нет.

– Ты знаешь дорогу получше?

– Не лучше, просто другую. Если сейчас поехать по Западной дороге, то вместо Белта можно проехать через Бруклин местными улочками.

– Но так медленнее, верно?

– Возможно. Пусть они приедут на место раньше нас.

– Как скажешь. Для этого есть какие-нибудь причины?

– Так будет легче понять, не следят ли за нами.

– Ты думаешь, следят?

– Какой в этом смысл, если они и так знают, куда мы едем? Но я не вижу другого способа узнать, имеем ли мы дело с одним человеком или с бандой.

– Вот как.

– На следующем перекрестке поверни направо, едем на 56-ю улицу.

– Понял. Мэтт, хочешь чего-нибудь?

– Ты о чем?

– Хочешь хлебнуть глоточек? Открой бардачок, там что-то должно быть.

В бардачке лежала пинта[28]28
  Пинта – мера объема жидкости равная 0,47 литра.


[Закрыть] «Блэк энд Уайт». На самом деле там была не столько пинта, сколько десятая часть литра. Я помню эту бутылку: зеленое стекло, слегка изогнута, словно плоская фляжка, легко может уместиться в кармане.

– Не знаю, как ты, – продолжал Скип, – но я напряжен. Не хочу размякнуть, но мне не повредит немного снять напряжение.

– Только маленький глоточек, – согласился я и открыл бутылку.

* * *

По Вест-Сайд-драйв мы доехали до Канал-стрит, въехали в Бруклин по Манхэттенскому мосту и поехали по Флэтбуш-авеню до пересечения с Оушен-авеню. Несколько раз нам приходилось застревать на светофоре, и я замечал, как Скип смотрит на бардачок. Но он так ничего и не сказал, и мы оставили бутылочку «Блэк энд Уайт» нетронутой, не считая того, что оба пригубили раньше.

Скип всю дорогу ехал с опущенным стеклом, выставив левый локоть наружу и временами барабаня пальцами по металлической крыше. Мы то говорили, то замолкали.

Между прочим он сказал:

– Мэтт, я хочу знать, кто все это устроил. Это явно кто-то из знакомых, ты не думаешь? Кто-то увидел возможность и взял их; кто-то, кто видел эти книги раньше и знал, что нужно искать. Кто-то, кто работал на меня раньше. Только как он смог попасть внутрь? Если я уволил какого-нибудь тупицу, будь то пьяница бармен или прогульщица официантка, – как они смогли так легко попасть в мой офис и так легко уйти оттуда с моими книгами? Есть предположения?

– В твой офис не так уж и трудно попасть, Скип. Всякий, кто знаком с планировкой, может, направляясь в ванную комнату, проскользнуть в твой офис, и никто не заметит.

– Думаю, да. Наверное, мне повезло, что они не залезли в ящик моего стола, когда были в офисе. – Он вытащил сигарету из пачки в нагрудном кармане и постучал ею по рулю. – Я должен Джонни пять тысяч.

– Как это?

– Выкуп. Он дал тридцать тысяч, а я двадцать. Его копилка оказалась в лучшем состоянии, чем моя. Не знаю, может, у него еще пятьдесят тысяч отложено, а может, эти тридцать были последние.

Он притормозил, пропуская подрезавшее нас такси.

– Только посмотри на этого идиота, – сказал он без злости. – Люди везде так ездят или только в Бруклине? Клянусь, такая дурацкая езда началась, стоило нам переехать через реку. О чем я говорил?

– О деньгах, которые дал Касабиан.

– Да. Теперь он будет брать себе каждую неделю на несколько сотен баксов больше, чем я, пока не компенсирует эти пять тысяч. Мэтт, у меня в банковском сейфе было двадцать тысяч, а сейчас они все здесь и готовы к передаче, и через несколько минут у меня их больше не будет, это нереально. Понимаешь, о чем я?

– Думаю, да.

– Это ведь не просто бумага. Это больше, чем бумага; если бы это была только бумага, люди бы не сходили из-за нее с ума. Но они нереальны, когда лежат закрытыми в банке, и не будут реальными, когда исчезнут. Я должен знать, кто за этим стоит, Мэтт.

– Может быть, мы это выясним.

– Я должен знать, черт возьми. Я Касабиану доверяю, понимаешь? В этом бизнесе, если напарнику не доверяешь, тебе конец. Если следить друг за другом, за каждым шагом, то месяцев через шесть совсем слетишь с катушек. А уж атмосфера в заведении будет такая, что последний бродяга станет обходить стороной. К тому же хоть глаз с него не спускай дни и ночи напролет, а все равно, если захочет, он тебя обворует. Ведь Касабиан делает закупки. Знаешь, как можно на этом нагреть напарника?

– К чему ты все это говоришь, Скип?

– К тому, что мой внутренний голос говорит мне, что это прекрасный способ для Джонни вытащить из меня двадцать тысяч долларов, но это глупо, Мэтт. Ему пришлось бы делить эту сумму с напарником, он вложил сюда свои деньги, да и зачем выбирать такой способ, чтобы обворовать меня? Помимо того факта, что я доверяю ему, у меня нет причин ему не доверять, он всегда был откровенен со мной, и, если бы он хотел обворовать меня, есть тысячи более легких способов, при которых я никогда не догадаюсь, что был обворован. Но меня мучит этот мой внутренний голос, и, клянусь, Джона он мучает тоже. Потому что я замечал, что он смотрит на меня иначе, и я, наверное, смотрю на него так же, а кому нужно все это дерьмо? Я хочу сказать, что эти подозрения гораздо хуже того, что нам приходится платить. Из-за таких ситуаций и закрываются бары.

– Думаю, мы подъезжаем к Оушен-авеню.

– Да? Если подумать, мы ехали сюда всего шесть дней и шесть ночей. Я должен свернуть налево?

– Ты должен свернуть направо.

– Уверен?

– Несомненно.

– Я всегда теряюсь в Бруклине, – сказал Скип. – Готов поклясться, что это место было основано Десятью Заблудившимися Племенами. Они не смогли найти обратную дорогу, поэтому осели здесь и построили дома. Проложили канализационные трубы, провели электричество. В общем, все удобства.

Рестораны на Эммонс-авеню специализировались на морепродуктах. Один из них, «Ланди», имел огромный зал, где любители поесть могли усесться за большие столы и насладиться плотным рыбным обедом. Местечко, куда мы направлялись, находилось в двух кварталах отсюда на углу. Называлось оно «Устричный дом Карла», и его неоновая вывеска мигала, показывая, как раскрывается и закрывается раковина.

Касабиан припарковался на другой стороне улицы, несколько выше входа в ресторан. Мы встали рядом с ним. Бобби сидел на переднем сиденье, Билли Киген расположился один сзади. Касабиан, конечно, был за рулем.

– Вы ехали довольно долго, – сказал Бобби. – Если здесь начнется представление, вы ничего не увидите отсюда.

Скип кивнул. Мы проехали чуть дальше и припарковались рядом с водоразборным краном.

– Нас ведь отсюда не отбуксуют? – спросил он у меня.

– Вряд ли, – отозвался я.

– Только этого нам не хватало.

Скип заглушил двигатель, и мы посмотрели друг на друга, потом его взгляд скользнул на бардачок.

– Видел Кигена? На заднем сиденье? – спросил он.

– Ну.

– Можешь быть уверен, он уже изрядно принял, с тех пор как они отъехали.

– Возможно.

– А мы подождем, верно? Позже отпразднуем.

– Конечно.

Он засунул пистолет за пояс и выпустил наружу рубашку, чтобы скрыть его.