Текст книги "Save your soul, Beauty (СИ)"

Автор книги: Лорен Джу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

«– Лайя, я выкупил одну редкую картину, и её необходимо реставрировать. Ты ведь специалист, – Влад позвонил как раз когда Бёрнелл закончила работу над заказом, ради которого и приехала в Румынию. – Я щедро заплачу, не беспокойся.

– Не хочу иметь с тобой дело, – чётко выделила она каждое слово. Слышать его голос было больно. Как же ей хотелось вновь заговорить с ним о философии, искусстве – да о чём угодно. Он мог поддержать столько тем, она даже пошутила однажды, что они родственные души. Вот только…

Нет у него души. Он монстр. Его прокляли, и вот уже несколько столетий он такой.

Однако деньги ей нужны были. Милли, хоть и гостила у Сандры, но намекала на дорогой подарок на свой день рождения. Лайя любила радовать сестру. А ещё она жаждала увидеть Дракулу, пусть в последний раз в своей жизни, пусть даже это опасно.

Разум говорил ей навсегда забыть о вампире, а вот душа молила свидеться с ним. Бёрнелл разрывало от чувства неопределённости и двойственности решений, и какое она бы ни приняла, то всё равно себя предаст.

Дракула встретил её на своём автомобиле и отвёз в лес, что сразу напугало девушку. Никаких домов в округе. Деревушку давно проехали. Тут вообще связь-то ловит?

И когда они начали подъезжать к замку, у Лайи дыхание спёрло: это ведь настоящий памятник архитектуры. Образец готического стиля. Громадные окна, узкие и высокие, круглые с четырёхлистниками, стрельчатые окна с ажурным резным переплётом из камня; на входе массивная дверь с архивольтом. Вход охраняли каменные горгульи.

Лайя теперь не испытывала лишь негативные эмоции, ведь могла насладиться искусством, дотронуться до него буквально.

– И ты здесь живёшь? – у Бёрнелл от восторга заблестели глаза, она ощущала себя маленькой девочкой в большом магазине игрушек.

– Да, Лайя.

И каждый раз он произносил её имя с придыханием, Бёрнелл было сложно не ощущать лёгкую дрожь на коже.

Она не могла скрыть своё восхищение. Дракула вызвался сначала проводить её по длинным коридорам. Девушка завороженно наблюдала, как строг и выдержан дизайн, как изысканно выглядят тёмные оттенки синего, зелёного, чёрного, бордового и коричневого в интерьере. Лайя интересовалась мелочами, просила Влада рассказать как можно больше подробностей.

– Да, здесь каменная кладка. Да, я не покупал новую мебель. Да, цветовые решения ещё с тех времён. Лайя, ты такая любознательная, – совсем тихо произнёс он последнюю фразу. Бёрнелл совсем позабыла о своём страхе. Влад осторожно заправил прядку волос ей за ухо, которая мешала Лайе видеть. – Хочу тебе кое-что показать.

Бёрнелл не отпрянула, когда он дотронулся до неё, и при этом ощущала волнение, которое теперь вибрацией отдавало по всему телу. Почему она так реагирует на него?

Вампир проводил Лайю в последнюю комнату по коридору: это оказалась библиотека. Здесь была всего пара окон, освещение создавалось за счёт настенных канделябров и свечей. Тусклый свет, проникающий сквозь окно, добавлял мистики, причудливые тени скульптур-горгулий играли на каменных стенах. Бёрнелл с осторожностью провела по кожаному тёмно-алому креслу пальчиком, ощущая гладкость материала. В помещении пахло стариной и сыростью.

Но главным объектом восхищения было не убранство комнаты, а десятки больших стеллажей с книгами.

– Волшебное место. Я так люблю книги. А тут столько всего, – дотронулась Бёрнелл предельно аккуратно до пары потрёпанных корешков.

– Я тоже очень люблю книги. Это у нас семейное. Среди книг я всегда чувствую себя, как дома, где бы я ни находился. – Именно на этих словах Лайя увидела другого Влада: не вампира, не проклятого человека. Словно он вновь стал ребёнком, который прибегал в библиотеку, чтобы окунуться в другой мир. Дракула о чём-то задумался и ничего не говорил. Видимо, что-то вспомнил.

Бёрнелл продолжила проходить мимо стеллажей, не переставая удивляться объёму хранящихся здесь произведений. Она не могла поверить, что ещё час назад ехала сюда, охваченная ужасом от возможных последствий.

Лайя прошла чуть дальше, как вдруг увидела розу под куполом на резном круглом столике. К великому сожалению Лайи, роза, похоже, почти погибла: вокруг неё находилось множество лепестков, а на самой розе держались последние два. Девушке вдруг стало почему-то больно, она ведь никак не может помочь. И почему он держит розу в колбе? Она только хотела приподнять стекло, как услышала полный отчаяния голос Влада за спиной.

– Не трогай! Оставь.

Лайя, ощущая волну стыда, поспешно отошла. Она внезапно вспомнила, как в детстве смотрела один мультфильм, и теперь старалась восстановить в памяти нужные детали.

– Зачем ты держишь эту розу? Она ведь почти увяла.

– Она уже увяла, Лайя. Просто не трогай её и всё.

– Но ты зачем-то её здесь хранишь, – сдвинула девушка брови, и неожиданно её поразила невероятная догадка. – Это твоя душа, да? Примерно так было в мультфильме!

Дракула рассмеялся, но сдавленно и коротко.

– Не думала, что мультфильм – практически и есть моя судьба? Только с несчастным финалом?

Мгновением позже упал предпоследний лепесток с розы. Лайя не могла пошевелиться, наблюдая за этим.

– У меня день рождения сегодня, – хрипло произнёс вампир. – Если бы не отпадающие лепестки, я бы уже не помнил дату.

– И что будет, когда упадёт последний? Ты умрёшь? – с огромной тревогой в голосе спросила Лайя.

– Да какая разница, что будет. Нет, не умру. Не всё так просто. Всего лишь окончательно потеряю рассудок. Лучше бы умер. Так легче. Но не могу, – отвернулся он от розы и поджал губы.

– Так печально… Но наверняка можно что-нибудь сделать.

– Да что ты говоришь? Вся сострадательная, однако тряслась, пока ехала сюда. Ты же сбежать хочешь прямо сейчас, Лайя. Ты до смерти боишься меня и того факта, что я вампир. Скажешь – нет? – Владу не нужен был ответ, он говорил не останавливаясь. – Ты никуда не уйдёшь. Можешь попробовать сбежать – найдёшь дверь закрытой. Телефон тоже попробуй поискать. Если удастся отыскать – возможно, и получится кому-нибудь дозвониться. Только я сомневаюсь. Знаешь ли, давно планировал всё это.

У Лайи словно земля ушла из-под ног, ей захотелось во что-нибудь вцепиться для поддержания равновесия. Давно планировал?! Она сорвалась с места и побежала, ища выход из обители монстра. Смогла добежать до выхода, только он и правда оказался закрыт. Стала искать, где оставила сумочку – но сумочки не было на кованном столике. Она вспомнила, как Антон – слуга Дракулы – поприветствовал её, она отдала ему свой плащ и, видимо, тогда же и сняла сумку. Влад увлёк её разговором. В сумке был телефон.

Но ведь её наверняка будут искать. Как оказалось, Влад написал сообщения Сандре и Милли о том, что Бёрнелл получила новый заказ и хочет пару неделек поработать в полном спокойствии. Услышав это, Лайя закричала: они всё равно будут потом меня искать! Вампиру же было всё равно на это, он лишь хмыкнул.

– Ждёшь, что я расплачусь? – с дикой ненавистью взглянула она на него. – Пошёл ты к чёрту.

– Мы уже на месте, – иронизировал Влад. – В комнату тебя проводить? Давай покажу картину для реставрации.

У Бёрнелл во рту сохранялась горечь, тошнило от происходящего с новой силой. Хотелось как-то спасти себя. Зайдя вместе с Дракулой в комнату, она оглянулась: кровать с балдахином, приятные небесные оттенки, большое окно с четырёхлистником, мебель из кедра, всего одна картина на стене с изображением пасторального пейзажа. Однако в этот раз обстановка не вызывала чувство прекрасного; Лайя была загнана в красивую клетку, без понятия, зачем вампиру это надо. Он не давал прямого ответа на вопрос. Развернул ткань, вытащил картину для реставрации, стал рассказывать её историю, в то время как девушка только и раздумывала, что станет для неё оружием, если вдруг понадобится. Настольная лампа? Вроде тяжёлая.

Хорошо, ударит его, побежит к выходу. Дальше что? Влад намного быстрее, вряд ли ей удастся его вырубить. Разве она сможет открыть дверь? Разбить окно? Но на них эти каменные перегородки, через которые она вряд ли пролезет… Лайя ненавидела свою расчётливость прямо сейчас. Может, ей просто стоило действовать? Хотя что хорошего устраивать попытку побега и злить Дракулу? В конце концов, её всё равно когда-нибудь найдут. Милли знает про Влада. Да, ей неизвестно, где он живёт, но всё-таки девочка сообразительная.

Дракула заметил, что Лайя прослушала всё сказанное им. И позже Бёрнелл поймёт, что реставрация картины – лишь предлог для того, чтобы она оказалась здесь.

– Куда ты всё смотришь? Думаешь, как сбежать? – обнажил он клыки. – Лайя, mia cara*, давай без глупостей. Тебе понравится здесь. Будем беседовать. Даже одежду я уже тебе приготовил. – Подошёл он к массивному дубовому шкафу и раскрыл его, представляя взору Бёрнелл огромное количество самых разнообразных платьев на вешалках.

– Что… что это? – на выдохе произнесла она, дотронувшись до шершавой фактуры. – Это ты мне… Влад. Сколько девушек жило здесь?

Бёрнелл повернулась к нему, в ожидании ошеломительного ответа, но Дракула молчал, чем ухудшал положение.

– Много, Лайя».

В реальности Дракула продолжил трапезу, при этом то и дело кидая короткие взгляды на задумчивую девушку. Бёрнелл вновь посмотрела на пасту и только отвлеклась от приятного воспоминания, как опять подумала об этом – как Влад сначала гладил её по щеке, обводил губы пальцем, как угощал фруктом и нежно касался её рта. В тот момент всё казалось слишком интимным, да и сейчас от воспоминаний было не легче. Вампир словно понимал, о чём Лайя так старательно думала, и вцепился в неё гематитовым взглядом, не давая спокойно выдохнуть. Дыхание стало рваным.

Девушка увидела, как вампир поглаживал бокал, то замедляя движения, то ускоряя, и мечтала запретить себе представлять иное, но больше не могла. У неё помутился рассудок, и Лайя с тяжёлым вздохом подперла голову рукой. Была не в силах запретить себе фантазировать.

«Влад просто проводит пальцами по бокалу. Ничего особенного», – повторила Бёрнелл про себя, только мозгу было всё равно, она словно вновь испытывала прикосновения Влада на своей коже, и этого ей хотелось больше всего. Тело напряглось, девушка сильнее скрестила ноги.

А Дракула всё смотрел, понимая, через что вынуждает её проходить, но и сам не хотел останавливаться. Лайя слишком много сопротивлялась, да и за укус ей надо ответить.

К своему собственному удивлению, у Лайи всё-таки сохранилось немного здравомыслия. Влад сказал, что ему нравится ломать. Неужели она сейчас сломается? Вот так легко? Просто потому что сама себе что-то придумывала? Вряд ли он её намеренно соблазнял, так ведь? Девушка старательно вспоминала их прошлые беседы, стараясь ухватиться за какую-либо тему, как за спасательный круг.

– Смысл, – прошептала она, заставив вампира остановиться. – Ты зачем-то меня здесь держишь. Зачем? Из-за проклятья? В чём оно заключается?

– Лайя, у тебя экзистенциальный кризис? – усмехнулся он, подавшись вперёд. – Всё намного проще, чем ты думаешь. Держу я тебя здесь, потому что я так захотел. Да, Лайя, всё просто.

– Допустим. Но и для меня должен быть смысл, зачем я здесь? Чему я научусь, благодаря такому жизненному уроку? – рассуждала она, при этом не смотря на вампира.

– Вот как ты думаешь. Что ж, хотя бы не веришь в фатализм, – хмыкнул он и отпил из бокала. – Смысл есть для тех, кто его придумывает. В остальном же мир – чистый хаос.

– Влад, но всё же… Проклятье можно снять? Помню, в мультфильме…

– Да-да, нужно было, чтобы кто-то чудовище полюбил. Забавная история.

– А у тебя…

– У меня? Лайя, меня много кто любил, – невесело рассмеялся он и встал с деревянного стула. – Дело не в любви. За мной бегали, меня умоляли быть с ними. Герцогини, принцессы, просто крестьянки, современные звёзды; из-за меня даже совершали самоубийство. Лайя, проблема в том, что внутри у меня пустота. Я ничего ни к кому не чувствую. Я могу испытать вожделение, но любовь… что это? Стал изучать философию, погружаться в высокое, искать себя… Но я не чувствую, Лайя. Не испытываю сострадания. Я эмоциональный инвалид.

Эти слова набатом зазвучали у Бёрнелл в висках. Она выпрямилась на стуле.

– Значит, это ты никого не можешь полюбить. По-настоящему.

– Да, Лайя. Мне на всех наплевать.

– Ты стал таким из-за проклятья?

– Частично. Но и до проклятья я был тот ещё… За это и получил, – злобно расхохотался он. – Чем дольше живу, тем больше хочется чего-то чистого, нравственного, Лайя. Однако другим я не могу быть. Как там у апостола Павла про любовь было? Не помнишь? Зато я помню. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине. Красиво, Лайя, да? А глядишь в мир, а там ничего подобного, – искривился его рот в усмешке. – Печально это. Я сам хочу владеть, познать, но не любить.

Сказанное Владом нагнало на Бёрнелл дикую апатию. Помочь ему не представлялось возможным; вместо этого, похоже, она навечно его пленница. Хотя, как навечно – пока не сломается и не умрёт, и на её место не придёт следующая. По всей видимости, именно так и происходило до этого. Девушка сжала челюсти, борясь с тошнотой.

– У меня всё было в жизни и всё есть: куча денег, хотя я и отдаю часть на благотворительность, любимое дело, этот замок… А чего-то всё равно не хватает. К слову, Лайя, что происходит, когда человек насыщается всеми благами?

– Пресыщение. Вседозволенность, – еле выговорила она, в горле стало слишком сухо. – Если верить истории, то моральное разложение, – смутилась она, вспоминая когда-то прочитанные эпизоды из учебников по истории. – В общем, ничего хорошего.

В голове задержалось именно слово «вседозволенность», и Лайя выпалила, совсем не обдумав мысль:

– Ты и пальцем не трогал меня, не считая сегодняшнего дня.

– Верно, – хлебнул он ещё вина. – А ты чего не пьёшь?

Бёрнелл взглянула на свой бокал.

– Или боишься, что там кровь невинных людей? – улыбнулся Влад лишь глазами. Лайя внимательно вгляделась в бокал и вздрогнула.

– Нет, слишком примитивно. У тебя всё же более оригинальный подход, – немного подольстилась она. Глубоко внутри себя Лайя понимала, что тема, которую она сейчас затронет, будет не слишком приятной для Дракулы. – Так вот, Влад… Ты холоден? Или я тебе не нравлюсь? Но зачем тогда здесь держишь?

– Какой интересный вопрос, Лайя, – вдруг усмехнулся он.

– Раз ты пресытился всеми благами, думаешь только о себе и плевать хотел на чувства других, в том числе и на мои… Что же ты тогда не… – голос Лайи оборвался, почему-то произнести вслух было жутко неловко. – Что ты говоришь со мной о какой-то далёкой философии, о нынешних тенденциях… В общем, ведёшь себя, как высокоразвитое существо, а при насыщении должна происходить полная деградация и приближение к животному. Так что, Влад? Тебе просто за века надоело это?

Повисла длительная тишина, Лайя ёрзала на стуле, в то время как Дракула не сводил взгляда с её губ.

– Не холоден я, Лайя. Не холодна и ты.

Девушка нахмурилась.

– Я прожил слишком много, чтобы научиться такое понимать.

И вновь тишина, тогда Бёрнелл не выдержала.

– Может, в тебе осталось хоть что-то человеческое? Даже романтическое?

– Ищешь во мне положительное? Смотри, а то влюбишься, Лайя. Закончишь жизнь, как и другие.

– Я всё не могу понять, какой ты на самом деле. Вроде говоришь о себе… – недоумевала Бёрнелл.

– Ведь когда непонятнее –интереснее? Может, тебе интересно, потому что ты остальных всегда быстро разгадываешь? – Влад наклонился вперёд, сказанные слова были пропитаны вызовом и самодовольством.

Лайя отхлебнула немного вина, ощутила знакомый горьковатый вкус, в любом случае на душе сейчас было несладко, хотелось как-то отвлечь себя от негативных мыслей.

– Верно. А я ведь тоже хочу узнать тебя, – встала Лайя из-за стола, голова чуть кружилась от голода. Девушка была прекрасно знакома с тем правилом, что кто возвышается, тот и доминирует, всё, как в животном мире. – А ты никому не даёшь себя надломить. И как же узнать тебя? По Канту, понимаешь? – передразнила она его, при этом медленно приближаясь. Остановилась и взглянула на него снисходительно сверху вниз, от чего Дракула ухмыльнулся. – И что же, Влад, ты придерживаешься гедонизма? – оглянула она комнату, которую вначале полюбила, а затем возненавидела. – Всё наслаждаешься. Частное вытеснило общее, понимаю. Мир катится в пропасть… Притворяешься благодетелем. Морочишь мне голову, – склонилась Лайя к его лицу, вновь прекрасно осознавая значение своего действия: в животном мире лезть в личное пространство и не отводить взгляд – угроза и агрессия.

В человеческом мире либо поцелуй, либо убийство. По крайней мере, ей так казалось рядом с Владом Дракулой.

– Ты когда-нибудь что-то доброе делал, просто потому, что тебе велело сердце? По доброте душевной? Ах да, точно, я забыла, ты ведь ужасный бесчеловечный монстр. Ни сердца, ни души, – выплёвывала она слова ему в лицо, обдавая своим дыханием.

Влад молчал и выводил бездействием.

– Твоя сестра очень беспокоится о тебе уже несколько дней, – внезапно выдал он то, из-за чего Бёрнелл мгновенно выпрямилась и отодвинулась от Дракулы. – Уже боится, что «тот симпатичный незнакомец» тебя украл. Держи.

У Лайи замерло сердце, когда вампир достал из кармана брюк её мобильный телефон и кинул на стол. Она посмотрела на свой чёрный смартфон, который мечтала найти вот уже несколько недель. Бёрнелл изо дня в день тихо проверяла ящики в комнатах, стараясь не вызывать подозрений. Оказалось, что Влад носил её мобильный телефон всё это время с собой.

– Свободы хочешь? А вот держи.

Комментарий к some art

*моя дорогая (итал.)

Следующая глава последняя) Даже не ожидала, что фанфик настолько растянется 😂🖤

========== some freedom ==========

Девушка аккуратно дотронулась до экрана чёрного смартфона, украдкой посмотрев на Дракулу – неужели он вот так просто отпустит её? Не может быть такого. Влад осторожно скользил по ней взглядом, словно в ожидании, когда же глупый зверёк попадёт в ловушку.

Еле переборов сотню опасений, Лайя всё же взяла в руки телефон и включила переписку с сестрой. Милли и правда в последние дни стала слать десятки смс, спрашивая, куда же запропастилась Лайя. Бёрнелл быстро глазами пробежалась по всей недавней переписке: Влад отвечал вместо Лайи. У девушки замерло сердце, когда она поняла, что Дракула изучил стиль её общения: как она называла сестру, когда ставила знаки препинания, какие фразочки любила использовать. Девушке стало жутко не по себе, прежняя самоуверенность улетучилась. Для Влада всё это явно не впервой. Он уже так делал, вынуждал родственников думать, что всё в порядке. Неужели вновь всё идёт по его сценарию? Чего он от неё сейчас ждёт? Что Лайя тут же напишет смс о том, что её необходимо спасти от чудовища?

Посмотрев на вампира, Лайя так и не могла ничего понять по выражению его лица: лишь холодная и отстранённая маска. В этой игре она была явно не в преимуществе.

Милли спросила в очередной раз: «Лайя, да где ты?! Пришли голосовое».

Девушка с трудом прочистила горло. Дракула не сводил с неё взгляда, словно влияя на её решение.

– Милли, солнышко, я в порядке. Правда, – Бёрнелл усиленно делала свой голос наполненным всеми оттенками радости, а не страхом за свою жизнь. – Нужно было мне поработать в одиночестве. Проект просто невероятный мне попался… Спасибо Владу, – закусила Лайя губу, при этом не смотря на вампира. Почему-то ей было неловко от всего этого.

– Владу? – тут же отреагировала Милли. – Это тот самый красавчик?

На этот раз Лайя бросила взгляд на Дракулу. Он лишь слегка усмехнулся.

– Да… Я вот сейчас у него. Всё в порядке. Тебе нужна помощь с чем-то? Или ты просто волновалась за меня?

– Я уже устала тут с Сандрой и Лео быть. С тобой хочу, – прохныкала она.

– Возвращайся. Вместе пойдём выпьем горячего шоколада, как раньше, – мечтательно вспоминала Милли, от чего у Лайи засосало под ложечкой. – И Влада с собой можешь взять. Он тебя не обижал?

– Нет, – на выходе произнесла Лайя, с ужасом вспомнив всё своё волнение на протяжении двух недель.

– И отлично! Кстати, Лео хочет с тобой о чём-то поговорить.

Сердце в груди Лайи пропустило удар. В последний месяц отношение двух давних друзей было натянутым. Бёрнелл захотелось закрыть глаза и позабыть о последней новости.

– Он тебе позвонит.

Лайя только хотела ответить сестре, как вдруг на экране появился вызов от Лео. Девушка поджала губы, уже боясь предстоящего разговора. И что он ей пожелал сообщить? Интересно, сколько раз друг пытался до неё дозвониться…

– Лайя, привет. Я напугался. Ты как вообще? На звонки не отвечаешь, – протараторил он.

– Привет, Лео, всё нормально. Не нужно было беспокоиться, – девушка начала ходить по комнате, немного нервничая. На вампира не смотрела, полностью сконцентрировавшись на разговоре.

– Разве? Лайя, с кем ты живёшь?

– Тебя интересует, с кем я, а не где я? – рассмеялась девушка, прохаживаясь взад-вперёд. – Лео, я занимаюсь реставрацией. Влад предложил пожить у него.

– «Пожить»? – передразнил он. – Лайя, просто так девушки у мужчин не живут.

Бёрнелл прикрыла веки и протяжно выдохнула.

– Будешь читать мне нотации?

– Нет, просто не узнаю тебя. В любом случае, нужно увидеться. Давай я приеду. Где ты сейчас?

– В замке. Извини, адрес не знаю, – язвительно произнесла Бёрнелл, испытывая раздражение.

– Не волнуйся, сориентируюсь. Что поблизости?

Лайя погладила переносицу свободной рукой, стараясь вспомнить, что они с Владом проезжали. Стала перебирать названия, пытаясь вспомнить название поселения. Что она запомнила? Холодный лес?

Тело покрывалось испариной: иллюзия возращения домой рассеивалась ещё поспешнее, чем Лайя себе представляла. Она даже не смогла сказать точно, где находилась. В памяти стали всплывать приложения, способные отслеживать местоположение, но разве у неё такое установлено?

Влад Дракула тем временем гладил ножку бокала, отпив немного вина. Он улыбался сам себе, украдкой посматривая на девушку в панике.

– Давай я подскажу точные координаты. Хочешь, Лайя?

Его голос ворвался в её сознание, подобно остроконечному лезвию. Она резко вскинула голову на него, в трубке Лео спрашивал, Влад ли это там предложил помочь. Бёрнелл всю выворачивало, когда она вернула вампиру телефон. Вот сейчас он выключит его, отрежет навсегда от друзей и доведёт до смерти в этой эстетичной клетке.

В груди зудело, когда Бёрнелл с каждой секундой рьяно придумывала, что же Влад может вытворить. Его интеллигентность и вежливость на данный момент вымораживала. Дракула дал чёткие координаты, расписал, что рядом, и добавил, что с нетерпением ждёт гостей, которых бывало не слишком много в столь отдалённом месте.

Невероятно спокойным движением вампир вернул девушке телефон, и она дрожащим голосом попрощалась с Лео.

– Так просто, Влад? – Лайя неровно проводила пальцами по экрану смартфона, стараясь успокоить сердце, бьющееся о рёбра. – Отпустишь? А как же проклятье? Тебе нужна помощь?

Влад чуть запрокинул голову назад.

– Лайя, на каких сказках ты выросла? Рапунцель? Русалочка? Спящая красавица? Золушка? К слову, ты читала настоящие сказки братьев Гримм?

Бёрнелл покачала головой.

– Принц слетел с башни и терновником выколол себе глаза, пока Рапунцель была беременна. Спящую красавицу изнасиловал принц, и потом она родила. Русалочка превратилась в морскую пену. Сёстры Золушки отрезали себе пальцы, чтобы втиснуться в туфельку, а после свадьбы Золушки и принца, к сёстрам прилетели вороны и выклевали глаза. Занимательно, не находишь?

Девушка съёжилась.

– А с Красавицей и чудовищем что?

– С Красавицей и чудовищем? – хохотнул он. – Ты присядь. Такое лучше выслушать сидя.

Бёрнелл послушалась и села на свой стул на другом конце стола. К ней вновь вернулось ощущение тошноты.

– Принцу наказали: ты ужасный человек и потеряешь рассудок, когда упадёт последний лепесток розы. У тебя есть шанс спастись, если только по-настоящему кого-то полюбишь. Принц недоумевал: разве он никого не любил? – вампир встал и начал расхаживать по столовой. – В его жизни уже было столько прекрасных особ, и впереди ещё так много. Однако почему-то роза продолжала опадать, а в груди словно зияла огромная дыра, которую ничем в мире не заполнишь. Принц скитался по миру, искал излечения, но ничего ему не подходило. Вдобавок ко всему, ему постоянно хотелось крови, и он даже не имел контроля над превращением слишком долгое время. Убивал невинные души. Со временем дотрагиваться до других стало невероятно… больно. Однако это то, что он научился терпеть. Выбора не оставалось. У принца уже всё было, а чего-то не хватало. Тогда у него во дворце стали появляться гостьи. Все оказывались любопытными – такова женская натура. Услышав о проклятье, были невероятно решительно настроенными: нужно спасти принца, нужно его полюбить, – Дракула почему-то низко рассмеялся, смотря куда-то вдаль, в окно, за которым уже сгущались сумерки. – Принцу нравилось такое внимание, столько эмпатии и желания отдать всю себя, лишь бы выручить страдальца. Родные искали красавиц, однако даже когда и приезжали в замок – их ждала не самая приятная участь. Принцу было слишком легко убивать ради собственных целей, – он оскалился. – После этого красавицы обычно закрывались в себе, испытывали огромнейшее горе, не могли найти себе места, ненавидели принца, вместе с тем ощущали привязанность к нему. Влюблялись. Ненавидели себя за это. Те, что посильнее духом: пытались бороться, те, что послабее – слишком быстро уходили. Исход был один у всех. У принца всё также: пустой замок и еле живая роза.

Понимая, что всё рассказанное – чистая правда, Лайя сжала зубы до скрипа, тело била дрожь, и она уже не могла скрывать то, как сильно боится. Дыхание стало рваным, глаза слезились.

– А в конце что?

– А в конце что? – повторил Влад и любовно оглядел помещение. – Окончательная духовная гибель. Гибель разума. Гибель принца. Мириады потерянных душ по его вине. Что, Лайя, такая сказка тебе уже не нравится?

– Ты для этого их решил сюда позвать, да? – прикусила она губу, не зная, как дальше вести себя. – Убить?! Лео, мою сестру? Так же, как убивал остальных? Знаешь что, Влад? Духовное чувствовать надо, а не только о нём думать. Зачем тебе смерть этих душ? Что с них? Ты так наслаждаешься? Свою погубил, а теперь все души с собой забираешь? – злилась она, испытывая непреодолимое желание вскочить и наброситься на Влада Дракулу.

– Ты думаешь, я не устал от всего этого? – раздражённо бросил он.

– Так сделай что-нибудь, Влад. У тебя последний лепесток розы остался. Ты лишишься рассудка. Думай, что ты можешь сделать, ради своей жизни!

Бёрнелл взывала к тому, что Дракула точно ценит: своё существование.

– Девочки всегда хотят спасти кого-либо, – совсем тихо произнёс Влад.

– Знаешь, я больше не хочу верить в том, что твоя душа мертва. И не нужно было насильно меня тут удерживать. Я бы осталась добровольно, Влад.

– Нет, не осталась бы. Никто не остаётся. Потому что глубоко внутри все боятся. И правильно. Я ведь монстр без души. Убиваю, забираю то, что не принадлежит мне, и думаю лишь о себе. А если ты останешься, я тебя сломаю. Как и других до тебя.

У Лайи миллион мыслей в голове, и все они о том, как помочь Дракуле. Страшно до мурашек на коже из-за того, что она не может знать, когда Влад искренен, а когда играет на чувствах. За короткое время уже нащупал те места, что более уязвимы.

– Спасибо за честность, Влад. Говоришь, те девушки тебя спасали? Проявляли эмпатию? А тебе только это и надо было? Ты их ломал, Влад? – Бёрнелл выстреливала вопросами, на которые они уже оба знали ответ. В горле пересыхало с каждым сказанным словом.

– Сделай хоть раз то, что не сделал бы никогда, Влад. Разорви порочный круг. Ты столь образован и начитан, ты прекрасно знаешь о любви, при этом никогда не испытывав её.

Его гематитовые глаза впились в её, вынуждая вздрогнуть. У девушки больше не было слов, мозг заполнили переживания о том, что же будет с близкими ей людьми теперь, когда Влад вновь сделает то, что совершал до этого. Ей казалось, что время остановилось ровно в тот миг, когда она осознала, что после смерти близких потеряет и себя. Повторит судьбу многих, приобретёт стокгольмский синдром, а потом сгинет от депрессии.

Её борьба не кулаками, а словами. Пытаться достучаться до того, у кого проблемы с эмпатией и любовью к ближнему – то ещё неблагодарное дело. На кону стояло слишком дорогое Лайе, однако с каждой минутой она теряла надежду, словно песок сквозь пальцы.

Гнетущую тишину прервал вошедший в столовую Антон.

– Прибыли гости.

– Так быстро, – пробормотала Бёрнелл. Горло сдавливало липкими щупальцами страха.

– Наверное, они были где-то неподалёку. Соскучились по тебе, – безэмоциально заявил Дракула и поднялся. У Лайи возникло желание броситься на колени перед ним и умолять не причинять боль тем, к кому она так сильно привязана.

Всё происходило далее, как в тумане: прибежала Милли, заключила в объятья сестру. Восхитилась тем, какое на Лайе дорогое атласное платье с кристаллами. Бёрнелл пребывала в раздражении: откуда Милли могла знать, что платье много стоит, а потом на себя же злилась за то, что перед смертью о таком думает. Именно детская непосредственность вызвала отторжение, ведь сейчас жизнь представлялась Лайе в её настоящем виде: жестоком и трагическом. Лео завёл разговор с Дракулой, Влад наказал подняться наверх и взять ту картину, над которой девушка работала. Милли радостно отправилась исследовать второй этаж замка, Лео с недоверием взглянул на Антона, что пошёл провожать их наверх.

У Лайи в голове лишь отчаяние загнанного животного. Она с ужасом повернулась к Дракуле, что встал подле неё. От его близкого присутствия кружилась голова: он пах железом, кровью и мускатным орехом.

Лайя решилась сделать последний выстрел к его заледеневшему сердцу.

– Не знаю, во что ты веришь – в Бога, в богов, в судьбу, во Вселенную, но я верю в то, у человека, в твоём случае, у живого существа, всегда есть шанс раскаяться. Ты не потерян, Влад. И я знаю, чего хочу. Не хочу стать сломленной. Мне лучше уйти. Знай, что ты мне небезразличен. Я буду скучать. Сильно, – каждое слово занимало один вздох и выдох.

Лайю будто рвало на части, когда она делилась сокровенным.

В ледяных глазах что-то промелькнуло.

– Грех мой, – дотронулся он до ямки в основании её шеи. – Душа моя, – скользнул пальцами вниз, при этом сморщившись, как будто испытав огромный дискомфорт. Девушка вспомнила слова о том, что прикосновения к людям приносят ему боль, но он научился это терпеть. – Ла-йя, – его указательный палец остановился там, где совсем близко бешено колотилось сердце девушки. На несколько мгновений Бёрнелл перестала дышать. – Кончик языка совершает путь в два шажка вниз по нёбу, чтобы на втором толкнуться о зубы. Ла. Йа, – она словно чувствовала его прикосновения через одежду и через кости. Это пугало и одновременно будоражило. – У тебя чистая душа, Лайя, – прижал он ладонь к её груди, но не по-собственнически, а лишь невесомо касаясь. – Береги её. В наше время столь редко. А ещё – продолжай кусаться.