Текст книги "Странница"

Автор книги: Лора Андерсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Линган отдал приказ, и весь замок пришел в движение.

Глава 4

1 год относительного времени

2016 год абсолютного времени

Удар. Еще удар. Полетели защитные пси-блоки Лао, он застонал.

– Это нужно делать быстрее, – пояснила Странница.

Лао сидел в пси-кресле, обнаженный, и струйки пота стекали по его телу. Очень тоненькие щупальца, проникшие под его кожу в тридцати пяти точках, обеспечивали контакт с Машиной. Странница поместила сложное оборудование в одном из залов замка. Сейчас она сидела в пси-кресле напротив Лао и учила его защищаться от пси-удара и ставить защитные блоки. Она поочередно занималась им и Линганом, а когда один уставал, принималась за другого.

– Я никогда не научусь этому, – простонал Лао.

– Еще как научишься! Имей в виду – тебе придется учить этому других, а мы никак не сдвинемся с мертвой точки. Эти блоки должны стать тебе родными.

– У меня болит голова и тошнит.

– Я же просила вас не наедаться перед занятиями!

– Побойтесь бога, Странница! Мы же люди. И должны хотя бы иногда есть и спать, – возмутился Лао.

– У меня мало времени, Лао, а сделать нужно очень много. И в основном вы должны справиться сами. Я не могу сидеть до бесконечности на Земле.

– Когда Векторат Времени говорит, что у него нет времени – это смешно.

– Лао, ты скоро научишься стихами говорить, лишь бы не заниматься.

Удар, еще удар… Лао отсоединился от кресла и убежал в туалет, его безжалостно рвало. Вошел стражник.

– Передай Князю, что я жду его. – Странница решила, что пора поменять ученика. Обучение шло из рук вон плохо. Очевидно, что им не управиться в расчетные сроки.

* * *

В один из дней Лао, войдя в зал, увидел большую сферу. От всех этих приборов он не ждал ничего хорошего и сразу насторожился.

– Это для чего? – поинтересовался Лао.

– Это операционная сфера. Ты же помогал раненым? – Странница проверяла работу оборудования.

– Помогал. Но я абсолютно здоров. – Ему не нравилась роль подопытного кролика.

– Удивительно, до чего ты всегда все хорошо понимаешь, но при этом не можешь научиться управлять защитными блоками. – Она серьезно посмотрела на него. – Я хочу попробовать раскрыть твои скрытые возможности. Думаю, это поможет нам ускорить обучение.

– И в чем они заключаются? – удивился Лао.

– Ты один из немногих людей на Земле, которые могут перемещаться и, даже более того, распоряжаться в Многомерности. Линган давно жаловался на тебя, что ты не только лечил людей, за что тебя чуть не убили как Колдуна, но и иногда оживлял мертвых.

– Это не всегда получалось, – нахмурился Лао. – Я делал это всего несколько раз и почти сразу после их смерти. Сами понимаете, за такие вещи очень легко лишиться головы.

– Удивительно, как это тебе вообще удалось. Но речь не об этом. Помнишь, как ты получил мое сообщение? – Лао кивнул. – Так вот, – продолжала Странница, – если бы ты владел этой способностью в достаточной степени, то сумел бы уйти прямо через стены замка, и, конечно, никто не смог бы остановить тебя. Попробуем?

– Вы когда-нибудь делали это? – Лао настороженно смотрел на нее.

– Нет. – Странница покачала головой. – Но я изучила все, что только смогла найти во Вселенной об этом.

– Что я должен делать? – хрипло спросил Лао, проходя в операционную сферу. Яркий свет упал на него, Странница внимательно посмотрела на спину Лао – всю в заживших рубцах.

– Где это тебя так?

Лао вздрогнул от ее вопроса.

– Не все ли равно? Они уже давно не болят. – У него не было никакого желания обсуждать эту тему.

– Это так, Лао. Но насколько я знаю, ты при твоей телепатической чувствительности, должен был получить психотравму.

– Что такое психотравма? – Он обернулся, но после яркого света не мог разглядеть сидящую в полумраке зала Странницу.

– Это основная проблема телепатических существ. Даже вполне обычные для нормальных людей события могут вызывать у них разрушение психики. Вы, попросту, намного легче сходите с ума.

– Я не сумасшедший, – возмущенно заметил Лао.

– До поры до времени. Я думаю, в твоем мозгу сейчас эта зона заблокирована, а ее нужно бы привести в рабочее состояние. Когда заблокированных зон становится слишком много, мозг перестает справляться с нагрузкой, и человек сходит с ума. Впрочем, посмотрим. Ложись на стол, на спину.

В центре купола была установлена белоснежная панель без опор, просто висевшая в воздухе. Сначала Лао нажал на нее руками, проверяя, держит ли она вес, и только потом лег. Его нисколько не удивило, когда многочисленные щупальца обвили его тело, подключаясь к пси-входам.

– Можно начинать? – спросила Странница.

– Да, – ответил он.

– Смотри на экран, – приказала она.

Лао вгляделся в абсолютно черный овал над собой. Сполохи огня побежали по темной поверхности, и тут же яркий свет исчез, а предметы потеряли реальность. Он увидел сверху свое тело, лежащее на операционном столе. Господи, что это? – Лао совершенно отчетливо осознал, что не имеет ни рук, ни ног, ни глаз, хотя по-прежнему все видел.

– Не пугайся, – раздался голос, теперь он не понимал, кто это. – Мы сейчас сместимся на другой уровень психического пространства, – продолжил голос. – Ты должен запомнить, как это делается. Тебе много раз в жизни придется этим заниматься.

Лао оказался на огромном плато. Мелкие трещины иссекали его, но поверхность была твердой. Все пространство занимали высокие переплетающиеся нити, беловатые, искрящиеся, на вид очень плотные. Высоко вверху они расходились, образуя чашу, с краями, исчезающими, как показалось Лао, в бесконечности. Структура имела дефект, словно кто-то исполинский вырвал кусок – и так и осталось.

– Мне не нравится этот провал, – сказал Лао, обращаясь к Голосу. – Его не должно здесь быть?

– Естественно. Это и есть зона психотравмы. Нервный сигнал, проходя через нее, искажается, со временем она будет расширяться, пока мозг уже не сможет нормально функционировать. А дальше – или сумасшествие или смерть.

Струйки энергии потекли к провалу, оплетая его, и Лао одновременно ощутил раздирающую боль. Где-то далеко, в другом измерении, его тело на операционном столе напряглось, пытаясь освободиться от объятий Машины. Энергия продолжала поступать, и послушные Страннице нити протянулись вверх, затягивая дырку в структуре. Все это сопровождала дикая, неправдоподобная боль. Когда чаша засияла во всей своей полноте, все прекратилось.

– Запомни – это классическая структура Вард-Эспера. Она проецируется в высших измерениях, и это позволяет перемещаться в Многомерности. Я могу продолжать? – спросил голос.

– Продолжайте, – ответил Лао, не осознавая, что с ним и где он находится.

– Мы были на первом уровне твоей психики. Ты готов перейти на следующий?

Ему показалось, что просто кто-то чуть-чуть изменил картинку. Чаша исчезла. Бесконечная поверхность, укрытая сетью с большими ячейками, плавно вздымалась.

– Что это? – спросил Лао.

– Это твоя эмоциональная сфера. Нервная сеть на ней – подтверждение того, что ты эспер. Ты не знал об этом?

– Я не знал, как это выглядит изнутри.

Картинка снова сменилась. Лао очутился в огромном зале. Коридоры с ослепительно сиявшими входами разбегались от него во все стороны. И лишь приглядевшись, он заметил, что два из них светились значительно слабее.

– Вот это и есть последствия психотравмы – повреждение зон памяти. Сейчас они заблокированы и поэтому не пропускают нервные сигналы, – сказал голос. Лао посмотрел на затемненные коридоры и с ужасом увидел, как змейки энергии потекли к ним и свечение начало нарастать.

Он ждал боли – но очутился на площади. Его поразила абсолютная реальность происходящего. Деревянный помост из плохо обструганных и пригнанных досок был окружен густой толпой людей. Хмурое небо тяжело нависло над площадью. Лао лежал лицом вниз, на животе, на грубой лавке и отчетливо ощущал, как несколько заноз впились в кожу. Руки, пропущенные вниз и туго связанные веревкой, давно затекли и нестерпимо болели. Ноги, стянутые колодками, саднило. Лао, ободрав щеку, с трудом повернул голову и увидел палача с тонким железным прутом в руках. Когда палач взмахнул прутом, Лао зажмурился – и дикая боль, словно позвоночник переломился пополам, разорвала все. Он закричал, и так и не смог понять, что происходит.

* * *

Свет операционной ударил в глаза, Лао повернул голову и увидел Лингана. Тот притащил внутрь купола кресло и теперь сидел рядом.

– Очнулся? – спросил Линган, внимательно всматриваясь в Лао.

– Не понимаю, что случилось? – поморщился тот от ужасной боли в голове.

– Ты четыре дня был без сознания. Знаешь, мне иногда приходилось пытать людей, но я не припомню, чтобы кто-нибудь из них кричал так страшно, как ты во время этой операции. Теперь я как-то по-другому ощущаю тебя. Не могу тебе объяснить… Вот, – сообразил, как это выразить Линган. – Я тебя воспринимаю как Человека в белой одежде, окруженного облаком. Ты совсем другой. – Он покачал головой. – Если бы я встретил тебя таким, то считал бы, что ты не человек, Лао. Что с тобой сделали?

– Не знаю. Одно воспоминание… Оно мучило меня много лет, а теперь я будто бы примирился с ним, – улыбнулся он, очень удивив Лингана, – и такое чувство свободы… – Лао послал Машине команду, и она послушно убрала щупальца. Подойдя к стене и прикоснувшись к ней рукой, он ощутил прохладную поверхность. Лао на секунду сосредоточился, и Линган с изумлением увидел, как стена через равные промежутки времени стала исчезать. В один из таких моментов Лао шагнул и, громко рассмеявшись, оказался на другой стороне.

– А ты ведь и правда нечеловек, – очень серьезно сказал Линган, как-то странно посмотрев на него.

– Я не знаю, кто я, но ни за что на свете мне бы не хотелось стать прежним. – Лао закружился по залу, и Лингану показалось, что в какие-то моменты он вообще не опирался на пол, а скользил над ним. – Что было хорошего в моей жизни, Линган? – продолжил Лао, остановившись. – Пытки, унижения, колодки, бесконечный страх смерти! А мое «врачевание» – сплошное шарлатанство! Жизнь ради куска хлеба, а теперь я свободен! – Лао рассмеялся.

– Это не так, – Линган нахмурился. – Твоя жизнь не принадлежит больше тебе.

– Это красиво звучит: твоя вечно молодая и очень-очень длинная жизнь принадлежит спасению Земли! Куда лучше, чем подвал твоего замка, колодки и смерть под пытками. Разве я не прав?

Удар… Еще удар – Лао мгновенно защитился блоками и опять рассмеялся. Странница, довольно улыбаясь, вошла в зал.

– Очень хорошо, Лао. Рада видеть тебя в добром здравии. Ну что. – Она посмотрела на Лингана. – Теперь рискнешь? – Странница показала на операционную сферу. Тот перевел взгляд на Лао и начал медленно раздеваться.

* * *

Странница расширила замок, продлив его в пяти измерениях. Она бы предпочла Семимерность, но тогда даже Лао и Линган не могли бы там долго находиться. На всех дверях в эту часть замка повесили изображение черепа. Этот символ был всем понятен, и никто не пытался проникнуть туда. В одном из залов Странница разместила гиперпространственное окно и теперь у нее была возможность быстро перемещаться на Мальгрума и обратно.

Проверив всех людей в замке, удалось выявить еще двух эсперов, хотя для раскрытия их способностей понадобилась операция. Первый раз Странница заставила проделать это Лао. В любой момент она готова была ему помочь, но он блестяще справился сам.

Пространство относительного времени увеличивалось. При расширении кольца времени происходил захват людей, которые поневоле становились гражданами вновь создаваемого государства.

Лао и Линган просиживали за Машиной все время, которое оставалось у них после управления замком. Специальные программы обучения, которые Странница позаимствовала на одной из телепатических планет, составили основу их знаний. Для Лингана упор был сделан на изучение различных систем управления государством. Лао приходилось быть универсалом во всем, на него должна была лечь основная работа по обучению людей, и он почти перестал спать.

– Ну вот, во всяком случае с тобой, Лао, все прояснилось, – сказала Странница. Они сидели в большом, хорошо освещенном зале. Было слишком жарко для людей, но ни Лао ни Линган не жаловались, зная, что даже при такой температуре ей на Земле холодно. – Так о чем еще вы хотели спросить меня?

– Мы хотели узнать все-таки, кто мы теперь? И какова в точности наша задача? – начал Лао.

– По стандартной космической классификации – вы Вард-Эсперы. Что такое эсперы или телепаты, я думаю, вам понятно. Вард – телепатическое существо, способное образовывать симбиоз с несложными искусственными биосистемами. Вот с такой Машиной. – Странница показала на дверь другого зала. – Это первая, низшая ступень существ Многомерности. Для того чтобы цивилизация существовала долго и обладала необходимой стабильностью, достаточно, если большинство ее населения становится телепатами. Строго говоря, все те, кто не достигнет даже этого уровня, погибают. Ситуация на Земле уникальна. Хотя у планеты были все шансы достигнуть этого уровня, все произошло совсем не так. Сначала был длительный исторический период уничтожения людей с подобными способностями. Потом, с развитием человечества, их стали сажать в сумасшедшие дома, что вынудило тщательно скрывать свой дар. Кроме того, ребенок, обладавший способностью к мыслечтению, вольно или невольно, становился изгоем в своей собственной семье, а часто и в обществе. Дар телепатии очень сложно скрыть. Обычные люди, как правило, ощущают страх при встрече с эспером или, наоборот, безумное влечение к нему. Отсюда множественные психотравмы с известным исходом. Нам с вами или удастся создать цивилизацию на других принципах – и мы сможем согласовать интересы как людей, так и не людей, или нам не повезет – и Земля канет в Лету.

– И вся работа ляжет на меня и Лао? – уточнил Линган.

– Нет. Основную работу придется сделать, когда вас будет шестеро. Двоим вам не справиться. К тому времени население нашего государства приблизится к десяти миллионам человек и около пятисот тысяч из них составят эсперы. Сказать, что управлять таким государством будет сложно, – это ничего не сказать. Но Линган в своем роде гений управления. – Странница посмотрела на Лингана. После операции он воспринимался, как Мужчина в голубой одежде, несущийся на белом коне. В сочетании с почти двухметровым ростом и пристальным властным взглядом черных глаз это должно было производить на людей сильное впечатление. – Кстати, вы, наверное, уже почувствовали, что почти никто не может сопротивляться вашей воле?

Линган и Лао переглянулись.

– Что касается меня, – усмехнулся Линган, – они и раньше мне подчинялись. А вот насчет Лао, наверное, вы правы.

– Итак, что дальше? Мы обучили, насколько было возможно, своих людей, и, если я правильно понимаю, они смогут жить очень долго, лет этак триста? спросил Лао.

– Нет. – Странница покачала головой, – это первое поколение умрет своей смертью в положенное время, а вот их дети, родившиеся здесь и преданные нашему государству, действительно, будут жить очень долго. И первое, о чем нам придется позаботиться – об увеличении рождаемости детей с необходимыми признаками.

– Разве это возможно? – Линган изумленно посмотрел на Странницу.

– Возможно рассчитать линии судьбы родителей и выяснить, когда вероятность рождения ребенка-эспера максимальна.

– Вам не кажется это слишком жестоким? Ведь это означает, что они будут совершенно чужими для такого ребенка? – спросил Лао, но его мозг при этом не отразил никаких эмоций.

– Вам придется делать очень много жестокого. А разве гибель всей земной цивилизации – не жестокая вещь?

– Не знаю, все это очень сложно для понимания. Расчет линий судьбы, вы сказали?

– Все намного сложнее, Лао. Земля – трехмерная ограниченная система, и очень многие события здесь становятся абсолютно предопределенными. Это как смерть любого из вас, которая наступит рано или поздно. При этом есть события с сомнительной вероятностью, которые могут как произойти, так и не произойти, и, в зависимости от того, какие из них происходят в действительности, линии судьбы изменяются, конечно, в определенных пределах. Я понятно объясняю?

– Более или менее, – ответил Лао.

– Рождение каждого ребенка порождает свою линию судьбы и накладывается на общее поле вероятности. Система, которая возникает при этом, настолько сложна, что ее расчет может занимать годы даже у таких существ, как я. Правда, для меня это неважно, потому что все это производится в безвременье и лишь для меня проходит много лет. Очень сложно?

– Понятно. Теперь еще одно. Нас окружает стена времени? И она порождается тем, что время внутри течет во много раз быстрее, чем снаружи? спросил Линган. – А как к этому относятся те, кто снаружи?

– Хороший вопрос, – заметила Странница. – Мы серьезно столкнемся с ними не раньше триста девятого года относительного времени. Для этого необходимо собрать вас всех шестерых. А до этого им все равно с вами ничего не сделать. Стена времени является абсолютно непроницаемой преградой для любого трехмерного объекта, а с Многомерностью они не знакомы. Конечно, вряд ли им нравится существование на Земле этой зоны, но я не представляю, как они смогут нам помешать.

– Я изучил их оружие, – сказал Линган. – И меня, честно говоря, смущает возможность бомбардировки с воздуха.

– Сверху нас также защищает стена времени. Она образует купол. И в небольшой зоне перехода невозможны никакие динамические процессы. Там нет течения времени и ничего не происходит. Их бомбы будут висеть над нами вечно и никогда не взорвутся, пока мы их не обезвредим. Не верю, что они на это решатся. Ведь сначала им нужно будет понять, с кем имеют дело, а это невозможно. Мне кажется, пора закончить беседу. Вам нужно отдохнуть.

* * *

121 год относительного времени

декабрь, 2021 год абсолютного времени

Глава 5
Креил ван Реин

– Неспокойно стало в пустыне, – сказал погонщик, помешивая прутья в костре. Геологическая экспедиция остановилась на ночь в оазисе, и погонщики готовили еду. – С тех пор, как возникла эта зона, все идет не так.

– А когда она появилась? – спросил самый молодой из них.

– Лет шесть назад. Сначала она была такой маленькой, что ее никто и не заметил. Ты же знаешь, как это бывает. Идешь-идешь и вдруг упираешься в совершенно прозрачную стену. За тобой пустыня и перед тобой пустыня – только пройти нельзя. Говорят, иногда она перемещается, и тот, кого захватит, остается в ней. Я не видел, чтобы человек возвращался оттуда. Да что человек! Верблюды и те чуют ее за несколько километров и отказываются идти. Потом военные понаехали. Понатаскали всякой аппаратуры. Сейчас-то умней стали. Знают, что она иногда перемещается, а тогда никто и не думал ни о чем таком. Измеряли, измеряли, посты поставили. Только все это не помогло. В момент стена переместилась, и никого не стало. Так и сгинули вместе с оцеплением. Были – и нет. Погонщик один, в проводниках у них был, по нужде отошел. Его-то стена не задела. Только когда он это увидел, совсем бедняга свихнулся. Подобрали его на третий день, подлечили – он потом все и рассказал. Только говорить-то не о чем: были люди и раз – нет их. Вот и весь разговор. Теперь к ней близко сунуться боятся. Все больше из космоса смотрят. А на что смотреть-то? Пустыня, она и есть пустыня, откуда не смотри. – Погонщик подложил прутья в костер и помешал суп. – Скоро сготовится уже. Похлебаем. Когда еще горяченького поешь? Все больше сухомятка.

– Да… – протянул другой. – Дела… Слыхал, пытались ее с самолета достать. Да куда там. – Он махнул рукой, – его как с горы сошвырнуло; летчик едва с парашютом спасся. А самолет – вдребезги. Ну, давай, разливай, поздно уже. – Он достал ложку и начал зачерпывать себе в тарелку. – А ты, мальчонка, чего сидишь? Подходи, говорю. Смотри, какой заморыш. Плохо, небось, без отца да без матери?

Худой черноволосый мальчишка, лет двенадцати, подошел и начал зачерпывать суп. Грязный и оборванный, он получал в экспедиции самую черную работу.

– Как тебя звать-то? – спросил один из геологов, бывший в экспедиции первый раз.

– Креил ван Рейн. – У мальчишки был красивый голос и, когда он поглядел на геолога, тот вздрогнул – такой пронзительный взгляд был у ребенка.

– И кто ж тебе имя такое дал?

– Не знает он. Подобрали его в пустыне, лет шесть назад. Да вот как раз вскоре эта стена обнаружилась, самолет там еще неподалеку разбился, вмешался седой старик. – Лежал не обожженный даже. Только не помнил ничего. Все имя свое твердил. – Он покачал головой. – Хорошо, что экспедиция наша наткнулась на него, а то бы точно сгорел. Да еще язык незнакомый. Так и остался у нас. А родителей где ж искать? Бросили мальчонку на погибель. И как земля зверей таких носит! Свое дитя на погибель оставить! – Старик от возмущения даже есть перестал. Подняв голову, он прислушался к чему-то: Скачет кто-то? Помоги Аллах, в такую ночь хороших людей не принесет!

Топот усилился и двадцать всадников на огромных белоснежных конях(погонщики никогда не видели таких) приблизились к оазису. Люди затихли. Всадники спешились. Старший – мужчина почти двухметрового роста в голубой сверкающей одежде, подошел к костру. За минуту до этого мальчишка вскрикнул, убежал и спрятался за верблюдами. Лицо всадника все, кроме глаз, было закрыто платком. Необъяснимый страх охватил людей. Почему-то они боялись даже посмотреть на всадника.

– Доброй ночи, да пребудет с вами Аллах, – вежливо обратился тот ко всем.

– И с тобой, господин, – дружно ответили ему.

– Что ищет господин в ночи? – осмелился задать вопрос самый старый из погонщиков, приглашая всадника к костру.

– Я знаю, есть у вас один мальчишка. Хотел бы его забрать. Лет двенадцати примерно. У него очень странное имя – Креил ван Рейн.

От его слов погонщики вздрогнули. Старик испугался. Отдать этому чудовищу мальчика? – Все воспротивилось в нем.

– Не знаю, о ком ты, господин, – решился на обман старик, стараясь не встречаться с всадником взглядом. – У нас нет никакого мальчика.

Всадник только взглянул на сопровождавших его людей. Они направились к лежавшим верблюдам и выволокли яростно отбивавшегося мальчишку к костру.

– Так что, старик, решим полюбовно? За сколько мне его продашь? Всадник снял с пальца перстень, и в отсвете костра засиял большой бриллиант. – Я покупаю его, старик. – Он протянул перстень. У старика жадно загорелись глаза.

– Ну что, раз такое дело – забирайте, господин. – Он прикинул, что мальчика всадник все равно заберет, а дорогое кольцо было весьма кстати.

– Не пойдет, – резко вмешался начальник геологической партии. Почувствовав неладное, он успел сбегать в палатку за оружием и теперь держал в руках ружье. – Отпустите мальчишку!

На его приказ никто не отреагировал. Непонятные люди по-прежнему держали мальчика.

– Я буду стрелять! – предупредил начальник партии, чувствуя, как за его спиной встали еще пятеро геологов. Погонщики не станут вмешиваться – это было и так ясно.

– Стрелять? – переспросил Линган. Он больше ничего не добавил, просто пристально посмотрел на начальника и его людей, и те послушно опустили головы, уже не пытаясь как-либо возражать.

Линган встал и взял ребенка за плечи. Мальчик извернулся и укусил его за руку. Мгновенный пси-удар уложил ребенка, и тот обмяк. Подбежавший Лао вслушивался в его мозг. Линган растерянно смотрел на него, не понимая, как это получилось. Через несколько минут Лао поднял мальчика на руки.

– Вроде живой. Ну Линган! Едва не убил мальчишку. – Он забросил мальчика на холку лошади. Всадники вскочили на коней и исчезли в ночи.

Еще долго погонщики и пришедшие в себя геологи сидели у костра, пытаясь понять, кто это был.

– Помоги мальчику, Аллах. Сдается мне, его унесли демоны, – сказал старик и грустно вгляделся в ночь, а начальник геологической партии подумал, что именно так могут выглядеть хозяева непонятной зоны. И еще он подумал о том, что не станет докладывать об этом начальству. Погонщики все будут отрицать, спишут на галлюцинацию и пойдут проверять профпригодность! А кто же в наш двадцать первый век верит в пришельцев? Он подложил прутья в костер и вскоре ушел спать.

* * *

– Ну почему всегда, когда Странница возвращается на Землю, у нас начинаются неприятности? – Линган нервно прошелся до угла большого зала и, развернувшись, продолжил: – Господи! И что она с этим мальчишкой делает столько времени? – Он пятый час ждал у дверей окончания операции, непрерывно шагая по залу.

– Можешь не сомневаться – ничего хорошего. – Лао покачал головой. Только пси-удара ему и не хватало! Не мельтеши! Посиди спокойно!

– Отстань! Мне так легче! – огрызнулся Линган и в очередной раз прошелся из угла в угол. – А если я все-таки убил его? – Он вопросительно посмотрел на Лао, но тот не ответил.

Линган вгляделся в неподвижную дверь операционной, вспомнив, как когда-то, почти 120 лет назад, он сам лежал под куполом, а Странница оперировала его. С тех пор много раз она покидала Землю, не объявляясь десятилетиями, и появлялась снова, всегда неожиданно, принося с собой новые сложности.

За время ее отсутствия на месте замка Аль-Ришад был возведен Пятимерный Дворец Правительства – полупрозрачный, поднявшийся над землей на сто сорок этажей вверх, нереальный и всегда изменяющийся. Он имел пять крыльев, и каждую ночь пространство внутри и снаружи здания начинало скользить и, подчиняясь этому вечному ритму, его крылья менялись местами.

Население государства потихоньку увеличивалось. Как и предсказывала Странница, людей рождалось с телепатическими способностями не так мало, но что еще больше радовало Лингана и Лао – не так редко рождались и Варды. Минуло уже больше двадцати лет, как был создан Совет Вардов – высший орган управления страной, и выбран Председатель Совета Вардов. Линган вспомнил, как это назначение его обрадовало. «Ты обретешь еще большую власть», слова, когда-то сказанные Странницей, по-прежнему тревожили его. Был в них какой-то подвох. Но пока все было нормально, если бы не этот несчастный случай с мальчиком, Креилом ван Рейном, которого Странница приказала доставить из абсолютного времени. Зачем ей был нужен этот двенадцатилетний необразованный мальчишка – было полной загадкой.

Дверь плавно разошлась в стороны. Странница сидела в пси-кресле.

– Закончили? – с надеждой спросил Линган.

– Нет, – Странница была расстроена. – Не знаю, что делать. – Она посмотрела на Лингана. – Как он получил пси-удар?

– Да черт его знает! Укусил меня за руку, а у меня реакция мгновенная я и сам не понял, как это получилось, – оправдывался Линган и, посмотрев на энцефалограф, замер. Прибор показывал прямую линию. – Он умер? – испуганно спросил Линган.

– Пока нет. – Странница помолчала. – Но близко к тому. Хорошо. – Она встала. – Я часа на два слетаю на Корабль. Хочу посоветоваться с Мальгрумом. Посмотрите за мальчиком.

Через оговоренное время она вернулась и снова села в пси-кресло.

– Лао, я хочу, чтобы ты мне помог.

– Что сказал Мальгрум? – Лао подключался ко второму пси-креслу.

– Ничего хорошего. Аналога не нашли. По всему выходит, что этот мальчик должен был умереть еще в детстве. Непонятно, как он прожил до двенадцати лет. У него спутаны уровни психики. Первый расположен в тройке измерений второго уровня, а второй – на месте первого, – отвечала Странница.

– Это значит, что у него почти отсутствует связь с телом? И как же он жил? – воскликнул Лао.

– Мне это тоже интересно. Одно могу сказать точно – он воспринимал меня, независимо от того, в каком я была виде, в Естественном Облике.

– Видел, что вы не человек?

– В подробностях.

Лао вздрогнул, представив, что должен был при этом чувствовать мальчик.

– Давай начинать.

Они оказались на первом уровне психики. Унылая картина встречала их. Плоская поверхность с разрывами нервной сети, как будто ее бомбили сверху.

– Это первый уровень, – сказала Странница.

– Невозможно поверить! – Лао прикидывал, не могли ли они заблудиться. В таком состоянии ему не жить.

– Пошли на второй?

Они переместились. Второй уровень встретил их сияющей чашей Вард-Эспера, с дефектами, но ошибиться было невозможно.

– Что теперь делать? – спросил Лао.

– Мальгрум говорит, что кроме как «вырезать» второй уровень и опустить его на первый, а первый – поднять, ничего не остается.

– Господи! Разве ребенок это может выдержать? – воскликнул Лао.

– Я не знаю, – вздохнула Страница. – Как мне не хочется этого делать! Я подключила операционную к гиперпространственному окну, чтобы Мальгрум мог передать нам необходимую энергию.

– Ее так много нужно?

– Очень. Мы вынужденно передадим большую часть в высшие измерения, иначе он уйдет в тонкие миры и нам его не вернуть.

– В переводе на простой язык это означает: удержать душу рядом с телом? – уточнил Лао.

– Вот именно. Весьма энергоемкий процесс.

Странница сфокусировала пучок психической энергии и начала «вырезать» второй уровень. То же самое проделывал Лао на первом. Они закончили синхронно.

– Так, Лао. Теперь ты поднимай, а я постараюсь помягче опустить.

У Лао было чувство, что мир перевернулся вверх ногами.

– Хорошо! Достаточно! – командовала Странница. – Теперь нужно «пришить» уровни на новые места.

Лао начал сваривать место разрыва, но шов получался очень грубым.

– Странница! А он не будет после этого сумасшедшим? У меня получается слишком грубая структура.

– Не страшно. Когда все приживется – нужно будет прорезать нервные ходы. Но это потом.

– Его ждет еще одна операция? Бедный малыш!

– Будем считать, что мы сделали все, что могли. – Странница еще раз внимательно посмотрела на свою работу и проверила у Лао. – Хорошо, будем выходить.

Линган у пульта следил за состоянием ребенка. Энцефалограф начал показывать нормальную картинку, и он перевел дух. Мозг мальчика работал.

* * *

Креил лежал в палате при операционной. Аппаратура была подключена к его телу, поддерживая жизнь. Прошел месяц после операции, но он еще ни разу не приходил в сознание. Линган и Лао по очереди дежурили у него. Лао было искренне жаль мальчика, и иногда думалось, что, может быть, тому было лучше умереть.

Креил очнулся рано утром. Солнце светило в палату, голова горела огнем, и он застонал. Высокий крепкий мужчина наклонился над ним.

– Кто вы? – Он облизал пересохшие губы. – Очень хочется пить.

Мужчина помог ему приподнять голову, которая сразу же закружилась. Креил смог выпить только один глоток и обессиленно откинулся на подушку.

– Меня зовут Лао, я врач, – мысленно представился мужчина, но мальчика это нисколько не удивило. – У тебя высокая температура и нужно лежать.

– Даже если бы я захотел, то не смог бы встать. – Мальчик попытался улыбнуться, и Лао удивился его выдержке.