Текст книги "Странница"

Автор книги: Лора Андерсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Ты хочешь сказать, что последствия нашей встречи непредсказуемы?

– У нее был регресс памяти с возвращением в прошлое. Анна – прекрасный телепат с очень большой скоростью мыслепередачи, а значит, в таком состоянии мы ничем не сможем ей помочь. Она нас просто вытолкнет из своего мозга. Лао помолчал. – Я отпускаю тебя на две недели и хочу, чтобы ты сидел у себя дома и не высовывался.

– Понятно. – Строггорн не пытался спорить. – Не бойтесь, я никогда не попадусь ей на глаза. Только предупреждайте, когда она на Земле. Это все?

– Нет. Ты должен запомнить ее имя… Аолла ван Вандерлит.

– Кто? – Строггорн потрясенно вскинул глаза. – Высший Совет Вардов?

– Да. Она – четвертый Советник. И живет сейчас на Дорне. Единственный человек на Земле с врожденной способностью к генетической регрессии. Теперь понятно? А моя основная задача, чтобы вы все, – Лао обвел присутствующих взглядом, – были живы и главное – здоровы.

– Хорошо. – Строггорн закрыл глаза. – Я все понял. Теперь можно идти?

Но даже когда все Советники ушли, он еще долго сидел в кресле, пытаясь вспомнить эту женщину.

* * *

Аолла выскользнула из гиперпространственного окна. Еще на Дорне она прошла регрессию в человеческое тело, и была в своем обычном земном Облике. Первый раз она возвращалась на Землю после того, как покинула ее пять лет назад. Все Советники встречали ее. Линган, смущаясь, вручил ей огромный букет цветов. Аолла вдохнула их запах, от которого уже успела отвыкнуть, и рассмеялась.

– Лучше бы хороший обед! – Она принюхалась. – Пахнет едой!

Мужчины расступились, и Аолла увидела стол, накрытый прямо в операционном зале. Горели свечи, букеты цветов стояли рядом с тарелками, Аолла ходила вокруг стола и разглядывала еду.

– Не пойдет! – воскликнула она.

– Почему? – удивился Линган.

– Я теперь вегетарианка! Если я буду есть на Земле мясо, меня не поймут на Дорне, – объяснила Аолла.

Пока она жевала салат, Стайн, биоробот Креила, заново накрывал стол. Он не умел удивляться, и его не смущало количество заказанной Аоллой еды.

– Неужели ты все это съешь? – изумился Креил.

– Угу. Ты когда-нибудь пробовал наесться травой? У меня и на Дорне уже перестали удивляться. Это сначала они боялись, что мне будет плохо от такого количества еды и держали под рукой врача, а теперь уже привыкли. – Аолла приступила к очередному блюду. – А вкусно приготовлено! С моего отъезда вы значительно продвинулись в кулинарии. – Она озорно посмотрела на мужчин и расхохоталась.

– Ты отдохнула, Аолла. – Лао было приятно смотреть на нее. Сейчас все как-то сразу поняли, как им не хватает ее на Земле.

– Вы не представляете себе, как мне хорошо там! – сказала Аолла и грустно добавила: – И все равно меня тянет на Землю. Это сложно объяснить.

– Тебе много приходится работать? – спросил Креил.

– Достаточно. Хотя особо меня не перенапрягают. Мне кажется, у них распоряжение на этот счет, – опять улыбнулась она.

– И есть достижения?

– Немного. Удалось установить причину их генетического заболевания, но вот с лечением пока проблемы. Креил, ты ведь занимался генетикой? – спросила она.

– Достаточно много, но не думаю, что это сможет тебе помочь. У нас все разработки для Трехмерности.

– Жаль. Но я думаю, мы поработаем с тобой. Может, что-нибудь найдем.

– Ну вот! Сразу видно Вардов! Не успели собраться, а разговоры уже о работе, – смеясь, вмешался Лао. – Не надейся, что я пущу тебя в клинику. Я хочу, чтобы здесь ты отдыхала, гуляла и так далее. Приехать на две недели! Никаких дел!

Аолла посмотрела на него, и Лао понял, что она, конечно же, его не послушается.

* * *

Аолла целых три дня ходила по улицам города. Иногда она брала лошадь и уезжала в лес, хотя Линган просил не делать этого в одиночку. Сейчас почему-то особенно отчетливо ей вспоминались первые дни, проведенные в Элиноре, и болезненно щемило сердце. На четвертый день Аолла пришла в клинику к Креилу и уговорила разрешить помогать ему. Ей хотелось восстановить свою квалификацию Варда. Она уже пять лет не оперировала, не была в симбиозе с Машиной и боялась потерять навыки, приобретенные столь тяжелым трудом. Креил был рад ее помощи, без Строггорна ему было трудно и пришлось отменить множество операций. Как-то, во время работы, Аолла отвлеклась и вслушалась в мозг Креила. Ей показалось, что он что-то скрывает от нее. Выполняя очень сложные манипуляции с Машиной, Креил не смог сразу защититься от проникновения.

– А кто такой Строггорн? – внезапно спросила Аолла.

– Один из очень способных Вардов, – не задумываясь, ответил Креил. Они предусмотрели такую возможность и заранее прорепетировали ответ.

– Почему он не может помогать тебе?

Креил понял, что она забралась в его мозг больше, чем он предполагал, но ответил также мгновенно:

– Он перегрузил свою нервную систему и теперь болеет.

Казалось, этот ответ удовлетворил ее, но Креилу стало ясно, что с каждым ее прилетом на Землю скрывать правду будет все труднее. Ему не хотелось даже думать о том, что будет, если Строггорн и Аолла встретятся.

Креилу удалось предложить несколько возможных решений генетических проблем Дорна, но проверять, верны ли его теории для Четырехмерности, предстояло Аолле. На Земле для этого не было никакой возможности.

В день отъезда Креил проводил ее до гиперпространственного окна. Поддавшись порыву, она обняла его, поняв, что за все эти годы он стал ей как брат и теперь был самым близким человеком на Земле.

На Дорне для Аоллы была сооружена специальная камера, позволявшая проведение генетической регрессии. Начальная атмосфера и все параметры соответствовали земным и, когда она вынырнула из окна, у нее не было проблем. Аолла легла в огромную ванну, заполненную гелеобразным раствором, и приступила к генетической регрессии. Весь процесс занимал четыре дня, за это время в камере устанавливались атмосфера и Четырехмерность Дорна. Устройство камеры оказалось настолько сложным, что доступ в помещение имели только несколько специалистов.

Уш-ш-ш поджидал ее на выходе. Радостно взмахнув крыльями, он закружился вокруг.

– Я так боялся, что ты не вернешься! – с огромной скоростью телепатировал он, и ему пришлось повторить фразу медленнее, чтобы Аолла поняла его.

– Разве я могу бросить Дорн? – удивилась она.

– Не знаю, но с тобой может случиться что-то такое, что не позволит вернуться назад! – Его крылья посерели, выражая огорчение.

– Почему ты думаешь так, Уш-ш-ш?

– Не знаю. Мне иногда кажется, что это будет так.

Аолла знала, что дорнцы обладали некоторой способностью предвидения будущего, но этим словам не придала значения. Она уже давно заметила, что Уш-ш-ш неравнодушен к ней.

– Креил разработал для вас теорию, – похвасталась Аолла.

– Советник Креил ван Рейн? – уточнил Уш-ш-ш. И почему-то добавил: – Он женат.

Аолла так и не поняла связи между теорией Креила и его женитьбой, но Уш-ш-ш больше ничего не сказал.

Они летели над планетой, и их догнала Виэль – подруга Аоллы. Она радостно затараторила. Дорнцы почти никогда не защищали свой мозг блоками, разительно отличаясь этим от людей. Только члены правительства пользовались блокировкой. Своей открытостью они напоминали Аолле детей, настолько их жизненный опыт отличался. Но в силу этого она чувствовала себя на Дорне в полной безопасности. Эти существа не знали, что такое обман и хитрость, и Аолла была уверена, что они никогда бы не смогли причинить ей вред.

Виэль делилась новостями, сообщив, что выходит замуж, и радостно закружилась вокруг Аоллы, расцветив крылья радугой, а потом начала что-то говорить, но Уш-ш-ш резко и на очень большой скорости прервал ее. Аолле так и не удалось понять, что она хотела сказать.

Уш-ш-ш и Виэль долетели до ее дома – огромной трехсотметровой сферы.

– Как тебе удается сдерживать себя, Уш-ш-ш? – спросила Виэль, когда он провожал ее.

– Не знаю. Я очень стараюсь. – Уш-ш-ш летел рядом с ней, равномерно маша крыльями.

– Мне кажется, что тебе это не очень удается. Вам нужно поменьше видеться, тебе было бы полегче. – Виэль изменила цвет крыльев на розовый с серым переливом, подчеркивая свою озабоченность.

– Это невозможно. Мы вместе работаем, у нас нет второго генетика моего класса. Если бы не это, Дорн давно бы нашел способ разлучить нас.

– Я боюсь за тебя и Аоллу. Если ты не сдержишься – последствия непредсказуемы. Она не с Дорна, очень сильно отличается от нас, даже в регрессии.

– Не волнуйся. Я знаю это и не причиню ей никакого вреда. – Уш-ш-ш изменил цвет крыльев – красные полосы на основном сером цвете, подчеркнув, что говорит искренне.

– Может быть, лучше ей все объяснить?

– Дорн боится, что это может вызвать страх при общении с нами. А на нашей планете ей еще много придется работать. – Цвет его крыльев выражал печаль, став серо-синим. – Думаю, я справлюсь с собой.

Глава 11

265 год относительного времени

декабрь, 2028 год абсолютного времени

Летели годы. Аолла уже заканчивала разработку препарата для коррекции дорнских болезней. Ей очень помогла теория Креила. После свадьбы Виэль, она еще два раза была на Земле и собиралась лететь в третий.

За день до предполагаемого отъезда, поздно вечером, к ней прилетел Уш-ш-ш.

– Меня не покидает чувство, что я больше не увижу тебя. Словно черный круг сжимается и вот-вот разлучит нас. – Его крылья выражали горечь, печаль и еще какие-то сложные чувства, которые Аолла не очень понимала.

– Зачем ты говоришь так? Я же всегда возвращаюсь.

– В этот раз все не так. Я чувствую. Угроза и тень. И, может быть, смерть. Не лети на Землю. Там опасно для тебя.

– Уш-ш-ш! У меня было много плохого на Земле. Но там моя Родина, и моя страна, и люди, которые любят меня. Мне нужно хотя бы раз в пять лет возвращаться туда, иначе я могу забыть путь регрессии и ошибиться.

– Любят тебя… – Эхом откликнулся Уш-ш-ш. Аолла не могла понять, что с ним. – Ты выполнишь мою просьбу? – Его огромные, совсем синие, глаза пронзили ее.

– Какую?

– Я хочу показать тебе одно очень красивое место перед отлетом. Ты полетишь со мной?

– Прямо сейчас? – удивилась Аолла. – Это далеко? Я не смогу долго лететь.

– Нет-нет. Это близко. – Но Аолле показалось, что он обманывает ее.

* * *

Они летели уже больше двух часов. Когда Аолла уставала, Уш-ш-ш нес ее на спине. Она злилась на него за обман, но еще больше на себя, за то, что послушалась его, и понимала, что нужно бы вернуться, но у нее не было сил так долго лететь назад, а Уш-ш-ш отказывался возвращаться. Им уже давно не попадались города, местность стала гористой. Хотя была ночь, ни для Аоллы, ни тем более для Уш-ш-ша, это не представляло сложности. Они прекрасно видели в инфракрасном диапазоне. Огромный Каньон раскинулся вдруг перед ними. В темноте он горел всеми цветами радуги, выбрасывая далеко вверх огромные потоки энергии, и это было потрясающее, необыкновенное зрелище.

Уш-ш-ш сделал круг над Каньоном, набирая высоту, и Аолла так и не поняла, что произошло. Последнее, что она видела – Уш-ш-ш на большой скорости приближался к ней, и от этого неожиданно стало страшно. Огромное Нечто вошло к ней в мозг, сметая блоки. Аолла, теряя управление крыльями, начала падать вниз и попыталась сопротивляться, но это было совершенно бесполезно. Могучее существо подхватило ее, сильно прижало к себе, и одновременно ею овладели нечеловеческие эмоции. Все несколько раз перевернулось, и ей показалось, что она видит звездное небо. Какое-то чудовищно сильное чувство, которому не было названия, пронзило ее, и Аолла закричала. Это чувство включало в себя боль, наслаждение, радость, горе, страх – почти все эмоции одновременно. Ей показалось, что она волнами поднимается вверх, и каждый пик сопровождался все этим же чувством, но на более сильном витке. Каждый раз Аолла кричала, совершенно не понимая, что происходит, и не представляя, сколько времени это продолжается.

Аолла лежала на краю каньона. Уш-ш-ш, какой-то притихший, сидел рядом и печально смотрел на нее своими огромными, сейчас совсем синими, глазами. Аолла попробовала пошевелиться. Крылья не слушались, это удивило и огорчило ее.

– Что со мной? – Она плохо помнила, что произошло. – Я не смогу лететь.

Уш-ш-ш почему-то не сразу ответил.

– Все хорошо. Не бойся. Все пройдет. – в цвете его синих крыльев скользило извинение.

Солнце поднималось из-за гор, Аоллу поразило, что ночь уже прошла.

– Что это было, Уш-ш-ш? – Ей в голову пришла страшная мысль. Она понятия не имела, как размножаются дорнцы. Аолла несколько раз задумывалась над этим, но никаких специальных органов размножения у дорнцев не было, а вопросы на эту тему считались нескромными. Информация тщательно скрывалась, но сейчас у нее возникли больше, чем подозрения.

– Уш-ш-ш, ответь, это то, о чем я думаю? – спросила Аолла, но он молчал. – Хотя бы объясни, как это происходит? Я не понимаю, что ты делал со мной? – Уш-ш-ш продолжал молчать. – Но ведь у вас нет специальных органов? Я изучала вашу анатомию. Почему ты молчишь?

Аолла почувствовала отдаленный телепатический гул. Кто-то приближался к Каньону. Вдали показалась Огромная черная фигура Президента – и Аолле стало страшно. Этот страх ей передал Уш-ш-ш, который панически боялся приближавшегося Президента. Через несколько минут Аолла поняла, что тот летит в сопровождении трех охранников. Они молча приземлились на краю Каньона. Один охранник тут же снова взлетел и поравнялся с сидящей Аоллой.

– Я понимаю, что у вас есть все основания больше не доверять нам, сказал Президент. – Но нам необходимо отнести вас домой. Я очень прошу вас перейти на охранника. Он не причинит вам вреда.

Аолла не раз путешествовала подобным образом и сейчас не понимала, зачем ее так долго уговаривают. Она спокойно легла на спину охранника, присоски тут же прижались к ее телу, и это что-то напомнило ей, но воспоминание было нечетким. Президент на очень большой скорости разговаривал с Уш-ш-шем, и Аолла не понимала их речь. Крылья охранника ровно вздымались, она почувствовала себя очень уставшей и от качки скоро заснула. Он принес ее прямо к дому и, прощаясь, сделал круг.

Аолла ничего не понимала и, как только немного отдохнула, полетела к Виэль. Та, видя, как она взволнована, быстро читала в ее мозгу и от того, что увидела, окрасила крылья в серо-бурый цвет ужаса с ярко-синими овалами страха.

– Он все-таки сделал это! – закричала Виэль.

– Что сделал? Я уже чувствую себя почти нормально. Почему никто не хочет объяснить мне, в чем дело?

Влетел Ули-и-и, муж Виэль.

– Уш-ш-ша арестовали, – сказал он Аолле, как будто это разумелось само собой.

– За что? – Этот идиотизм начинал все больше беспокоить ее.

– Разве ты не понимаешь? Он нарушил такое количество законов, что у него нет никаких шансов избежать наказания.

Аолла от этой недоговоренности готова была бы заплакать, если бы у дорнцев были слезы. В этот момент влетел Охранник и предложил Аолле лететь за ним. Ей не оставалось ничего другого, как подчиниться. Аоллу сопроводили в Президентский Дворец. Сам Дорн встретил ее.

– Я еще раз готов принести свои извинения, только если это хоть в какой-то мере может помочь. Уш-ш-ш арестован и понесет самое суровое наказание, – сказал Дорн. – К сожалению, вам придется пройти полное обследование.

– Зачем? – Аолла ничего не понимала.

– Для определения возможной беременности.

У Аоллы возникло чувство, что она уже сошла с ума.

– Вы хотите сказать, что у нас с ним… – Она не смогла сформулировать и замолчала. – Но мы же из разных цивилизаций! О какой беременности идет речь?

– Вы не понимаете. У нас нет специальных органов размножения, потому что любая из присосок может быть использована как такой орган – вы видите, на моем теле их тысячи, – и каждая женская клетка может быть половой. Поэтому очень сложно определить, было оплодотворение или нет. Инкубационный период до начала развития ребенка составляет примерно пятьдесят земных лет. Затем оплодотворенная клетка начинает прорастать в организм матери и ищет удобное для себя место. В отличие от людей, это место может быть каким угодно. Беременных женщин содержат отдельно. Это очень сложный процесс, большую часть которого они проводят в спячке. Поэтому вы никогда не встречались с ними. Процесс родов, естественно, тоже очень отличается от вашего, и наши женщины значительно чаще погибают. Даже страшно себе представить, что произойдет, если ваши регрессивные гены все-таки оказались способны к оплодотворению.

– Что-то можно предпринять, чтобы определить это? – Аолла с ужасом представила, как пятьдесят лет будет ждать окончания этого эксперимента. Она не отличалась слабонервностью, но это могло оказаться слишком даже для нее.

– Можно. Но нам придется проверить каждую клетку вашей кожи. И, кроме того, мы не знаем, что искать. Сначала нужно будет понять, что могло получиться при взаимодействии ваших регрессивных генов и наших.

– Может быть, мне лучше делать это на Земле? – спросила Аолла. Вардам она доверяла куда больше, чем дорнцам.

– Нельзя. После регрессии вообще непонятно, куда может переместиться эта клетка. Я еще раз приношу свои извинения. – Президент был искренне расстроен, что не смог сдержать своего обещания, данного Страннице.

* * *

Когда с Дорна поступил запрос с просьбой рассчитать вариант взаимодействия регрессивных генов Аоллы и дорнцев, Креил сразу заподозрил неладное. Он лично переговорил с ней и, только убедившись, что она здорова, проделал необходимый расчет. Дополнительно дорнцы запросили, какой болевой порог у Аоллы относительно их тела. Креил дал парадоксальный ответ: во время операции Аолле ничего не грозило, а вот тем дорнцам, которые ее оперировали, угрожала опасность болевого шока, если прорвутся ее воспоминания о прошлом. Болевой порог Аоллы в тысячи раз превосходил дорнский. Там, где дорнец умер бы от боли, она могла ничего не почувствовать. И та боль, которую Аолла могла почувствовать, вполне способна была убить врача.

* * *

В операционный было не менее десятка дорнцев. Аолла легла на натянутую для нее сеть с большими ячейками.

– Это длительная процедура? – уточнила она.

– Достаточно, – ответил один из врачей.

– А чем вы собираетесь ее проводить? – Аолла не понимала принципов их хирургии, но, не видя никаких инструментов, нисколько не испугалась.

– Лучше закройте глаза и ничего не бойтесь, – приказал врач.

Аолла не стала спорить. Она ощутила легкое мягкое прикосновение к коже, и по телу разлилось тепло. Ей было настолько приятно, что Аолла расслабилась и уснула, чем просто поразила дорнцев. Им было удивительно, что ее нисколько не смутило присутствие такого числа мужчин, которые прикасались к ее телу, определяя необходимую клетку. Несколько раз они переворачивали ее, и Аолла слегка выходила из забытья, но эти мягкие прикосновения почти тут же снова погружали ее в сон.

Она проснулась от того, что ее больше никто не трогал. Президент Дорн был один в помещении. Врачи уже улетели.

– Как себя чувствуете? – Он обеспокоенно прослушивал ее мозг.

– Очень хорошо. – Аолла мысленно улыбнулась. – Я отлично выспалась. Ничего не нашли?

– Почему вы в этом были так уверены?

– Я знаю Уш-ш-ша двадцать лет и ни за что не поверю, что он мог причинить мне такой чудовищный вред, – пояснила Аолла.

– Он говорил об этом. Но мы ему не поверили. В таком деле нужно быть уверенными наверняка. Слишком большой риск.

– Я понимаю. – Она слегка качнула крыльями в знак согласия. – Поэтому и решила не спорить с вами. Теперь вы его выпустите?

– Конечно, нет. Это только несколько смягчает его вину, но никак не прощает того насилия, которое он учинил над вами. – Цвет крыльев Дорна означал возмущение.

– Я не собираюсь жаловаться на него. Откуда вы знаете, что мне это не понравилось? – На самом деле Аолла почти ничего не помнила, возможно, из-за слишком большой разницы восприятия.

– Это не имеет значения, он все равно будет наказан. О том, что он сделал, знает весь Дорн, и здесь нельзя ничего изменить.

– И какое ему вынесут наказание? – спросила Аолла. Она никогда не сталкивалась с правосудием системы Дорна.

– Приговор уже вынесли. Его приговорили к полугоду пребывания в тюрьме Дин.

Аолла подумала, что за изнасилование на Земле Уш-ш-ша подвергли бы коррекции психики, и неизвестно еще, что было лучше. Полгода заключения совсем не показались ей страшным наказанием. В конце концов, Уш-ш-ш, действительно, воспользовался ее незнанием.

– Президент, можно нескромный вопрос? – Аолла поглядела на него своими огромными, сейчас совсем зелеными, глазами.

– Какой?

– У вас это всегда происходит в Каньоне?

– Нет, обычно только первый раз. Там существует большой избыток энергии, и это облегчает процесс.

– Значит, каждый раз, когда вы переносите меня на себе?.. – Она ощутила страх, который ей с трудом удалось подавить.

– Это именно так, как вы думаете. – Президент не собирался больше ничего скрывать. – Но не нужно так бояться. Вы прожили с нами двадцать земных лет, и мужчины переносили вас на себе множество раз. Разве кто-нибудь из них пытался воспользоваться этим?

Аолла вынуждена была признать, что это так. Нельзя было по одному случаю судить обо всех дорнцах. И все-таки она решила, что впредь никогда не будет спать во время перелета на ком-нибудь из них. Отказаться совсем от услуг мужчин она не могла. Ее крылья слишком быстро уставали, и Аолла не могла перелетать на большие расстояния, а в этом часто возникала необходимость. На Дорне не было никаких видов транспорта, кроме космического.

* * *

Виэль ждала Аоллу у дома и потащила к себе в гости. Дома их ждал Ули-и-и. Он уже знал о приговоре и хотел вместе с Аоллой решить, что делать дальше.

– Хорошо, что такой мягкий приговор, – сказала Аолла. – Мне скоро разрешат свидание с ним?

– Он в тюрьме Дин, там не бывает свиданий. – Ули-и-и как-то странно посмотрел на нее.

– Почему? Он будет скучать по мне. Конечно, полгода не такой большой срок, но все-таки я бы хотела видеться с ним, пока его не освободят.

– Ты чего-то не понимаешь, Аолла, – вмешалась Виэль. – Полгода заключения в тюрьме Дин равноценны смертной казни на Земле, и его никогда не освободят, разве что похоронят.

Аолла почувствовала, как внутри похолодело.

– Как это может быть? – закричала она.

– Его камера в тюрьме Дин – это очень маленькая, меньше ста метров, сфера, в которой невозможно летать. Кроме того, она имеет внутреннюю мыслезащиту. За эти полгода никто не будет заходить туда, будут только пересылать еду, и Уш-ш-ш ни с кем не сможет общаться. Для нас это верная смерть, и даже обычно раньше, чем через полгода, – пояснил Ули-и-и.

– Что же делать? – Аолла растерянно смотрела на него.

– Я попробую поговорить с правоведами. Может быть, удастся найти какую-нибудь зацепку. – Ули-и-и тут же улетел.

Он вернулся через несколько часов, едва шевеля крыльями, и Аолла поняла, что ему пришлось пролететь очень большое расстояние.

– Удалось? – Вопросительно посмотрела она на него.

– Кое-что. – Ули-и-и устало сложил крылья. – Если ты заявишь, что согласна выйти за него замуж, приговор может быть пересмотрен.

– Но я не хочу выходить замуж! – Аолла беспомощно смотрела на него и Виэль. Они уловили в ее мозгу незнакомое им чувство. Дорнцы не знали слез и не могли понять, что она телепатически плакала.

– Значит, ему ничем нельзя помочь. – Слегка шевельнул крыльями Ули-и-и.

Аолла надолго задумалось. Ей показалось, что все это происходит на Земле в ее прошлом. Ее сковала тяжесть. Сейчас Аолле поняла, как не хватает ей Советников, к поддержке которых она привыкла за годы жизни в Элиноре, и теперь почувствовала страшное одиночество. Опять, в который раз за свою жизнь, ей приходилось смиряться с судьбой, потому что другого выбора не было.

– Надеюсь, разводы у вас есть? – наконец заговорила Аолла.

– Есть, – ответил Ули-и-и. Он не стал объяснять ей, что развод был только на бумаге. Все хорошо знали, что оставленный супруг слишком часто умирает, и обычно никто не доводил дело до развода, как бы ни складывались отношения. Только в очень редких случаях, когда и второй партнер находил себе пару, можно было разойтись.

– Что я должна делать? – спросила Аолла.

– Нужно сообщить о твоем решении Дорну.

* * *

Она очень удивила Дорна своим прилетом. Тому казалось, что они уже все утрясли.

– Что-то опять не так? – цветом крыльев он подтвердил вопрос.

– Президент, я хочу официально сообщить, что согласна выйти за Уш-ш-ша замуж, – очень серьезно сказала Аолла.

– Думаю, это вряд ли возможно. Во-первых, ваши интимные отношения могут принести непоправимый вред твоему здоровью, во-вторых, на это нужно разрешение нашего Совета, а в-третьих, Совет никогда его не даст, пока не услышит мнение Странницы по поводу вашего брака. Она должна подтвердить, что это не причинит вреда нашей планете и не исказит ее судьбу. – Огромные крылья Дорна стали совсем черными.

– У меня чувство, что я разговариваю с Линганом! – воскликнула Аолла. Так этот ответ был похож на него.

– И на мне, и на нем лежит ответственность за жизни наших планет, мы не можем себе позволить необдуманных решений, – пояснил Дорн.

– И где мне искать Странницу?

– Не знаю. Теоретически она должна сообщать на населенные планеты свое местонахождение, но обычно ее очень трудно найти. Странница уходит, когда считает нужным и приходит, когда это необходимо. Существо Вечности. – Он как-то очень по-человечески всплеснул крыльями, словно пожал плечами.

– Я могу воспользоваться гиперпространственным окном?

– Даже не надейся, что разрешу тебе подключиться к нему в дорнском Облике. Точки сопряжения с Машиной не соответствуют сейчас твоей нервной системе, и подключение может убить тебя.

– Но ведь оно имеет выход на всю нашу Вселенную и я имела бы больше шансов, чем на Земле, – огорченно воскликнула Аолла.

– Конечно больше… шансов убить себя. Не пытайся, я поставил охрану, чтобы уберечь тебя от этого. Эти полгода ты не улетишь на Землю. Там тоже охрана. Я сам поищу Странницу.

– На Землю-то почему мне нельзя?

– Ты думаешь, я забыл, что там тоже есть гиперпространственное окно? А проходить через него и подключаться к нему – совсем не одно и то же. Хватит того, что уже произошло, чтобы продолжать дальше вредить себе! Я сам поищу Странницу! – повторил Дорн и рассерженно взмахнул черными крыльями. Он не любил, когда его считали идиотом. Он почувствовал, что Аолла все равно не смирилась, но посчитал достаточными принятые меры предосторожности.

* * *

Аолла влетела к Виэль. Ее муж летал к тюрьме Дин и мог иметь какую-нибудь информацию об Уш-ш-ше.

– Что-то узнал? – Цвет крыльев Аоллы торопил с ответом.

– Я попытался телепатически проникнуть в камеру. Мне удалось немного расслышать его. – Крылья Ули-и-и были грязно-серого цвета, выражая сметение чувств. – Ему очень плохо, и он не продержится полгода. У нас еще меньше времени, чем мы думали. А что Дорн?

– Требует согласия Странницы, – Аолла задумалась. – Ули-и-и, ты сможешь мне помочь?

– Только в рамках закона. У нас с Виэль будет ребенок, и мне бы не хотелось быть в тюрьме, когда начнет развиваться плод.

– Ты только на секунду отвлечешь охрану, мне нужно прорваться на Землю.

* * *

В одном из залов Президентского Дворца было установлено гиперпространственное окно переброса на Землю и камера генетической регрессии. Два охранника медленно махали крыльями у входа. Им пришлось долго ждать Дорна.

– Ты сможешь справиться с двумя? Как ты собираешься это делать? спросил Ули-и-и. Они были за пределами телепатической слышимости охранников, специально отлетев для переговоров. Аолла не стала объяснять ему, что собирается использовать пси-удар и что когда-то ее специально учили убивать. Дорнец просто не понял бы ее.

– Не важно. Я постараюсь нанести им минимальный вред. Мне нужно, чтобы ты отвлек их только на несколько секунд, а потом я заблокирую камеру изнутри и им ничего не сделать, – ответила Аолла.

Ули-и-и разогнался и налетел на одного из охранников. Другой кинулся навстречу, и в этот момент Аолла нанесла пси-удар. Охранник камнем полетел вниз.

Ули-и-и и второй охранник кинулись за ним, стараясь удержать и не дать разбиться. Аолла быстро проникла в камеру перехода. В суматохе никто даже не заметил этого. Ули-и-и наконец догнал охранника и, подхватив, плавно опустил его на пол зала. Через несколько минут тот очнулся, так и не поняв, что произошло. Аолла блокировала камеру, как можно быстрее задавая установку земных условий. Она не была уверена в надежности защиты и начала проводить регрессию в ускоренном темпе, но все равно для этого ей понадобилось около суток.

Дорнцы так и не решились вскрыть камеру перехода, боясь навредить ей.

* * *

Когда Аолла вошла в квартиру Лао, на Земле был вечер. Почувствовав ее, Лао сразу отключился от Машины и вышел из кабинета.

– Разве ты на Земле? – изумленно спросил он.

– Ты мне не рад? – Она как-то странно посмотрела на него. – Лао, можно я переночую у тебя? Очень устала и хочу отдохнуть. Я на один день. Завтра утром обратно. Искала Странницу.

– На Земле ее нет. Но зачем ты прилетела? Я мог сообщить тебе это и так? – Он чувствовал, что Аолла что-то недоговаривает. – Тебе вегетарианский ужин? – Лао подошел к терминалу и быстро заказал еду.

– Не нужно, я не хочу есть. – Она устало опустилась в кресло. – Только спать.

– Ты здорова? – Обеспокоенно посмотрел он на нее. – Не помню случая, чтобы ты отказывалась от еды.

– Ничего. Все в порядке. Слишком быстрый регресс. Мне бы чаю и спать.

Ночью Лао несколько раз заходил в ее спальню. Аолла металась во сне, и он подумал, что зондирование в ее состоянии было бы не лишним. Утром Аолла спала, и уходивший на работу Лао решил не беспокоить ее.

Как только Лао ушел, она встала и, быстро одевшись, на воздушном такси добралась до Дворца Правительства. Она абсолютно точно знала, что там есть гиперпространственное окно Галактической связи. В таком состоянии Лао запретил бы Аолле работать с ним, и поэтому она не стала ничего говорить. Но даже если бы она была здорова, то и тогда подключение к Окну напрямую могло убить ее. Перед ней услужливо распахивались двери. На некоторых из них висели предостерегающие надписи на нескольких языках: «N-мерное пространство. Людям вход категорически воспрещен! Смертельно опасно!» И заканчивались знаком черепа, понятным без всякого перевода. Аолла быстро проходила через Пятимерные залы, в одном из которых было установлено Окно.

Видимо, Окном давно не пользовались. Она начала настройку, синхронизируя место и время. Пси-кресло мягко приняло ее обнаженное тело. Подключение шло на все точки, в результате происходил резкий переход к N-мерности. На Земле было только малое Окно, охватывающее одну их Галактику, в отличие от Окна на Дорне, связанного со всей Вселенной. Его устройство также отличалось и от Окна, которым Аолла пользовалась для сообщения с Дорном и которое настроили раз и навсегда, связав их планеты и исключив риск внепространственного перехода.