Текст книги "Валенсианская вдова"

Автор книги: Лопе Феликс Карпио де Вега

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Призыву сердца молодого,

Идите смело до конца.

Такого дивного лица

Нет в этом городе второго.

Камило

Но что мне от ее красот?

Впотьмах – плохое лицезренье.

Еще окажется урод.

Урбан

А голос? А прикосновенье?

Вам это яркий свет прольет.

А надоело, заскучали

Не возвращайтесь.

Камило

Но нельзя ли

Перед собой хоть видеть путь?

Урбан

Как можно? В этом-то вся суть!

Вы все спросили, что желали?

Камило

И я пойду таким слепцом?

Урбан

Так вы должны войти, Камило,

И точно так покинуть дом.

Камило

Великолепно, очень мило!

Урбан

И слушаться меня во всем.

Камило

А где, мой друг, я вас найду?

Урбан

Сегодня, ровно в три, я жду

У Королевского моста;

Но вас – и только, без хвоста;

Иначе я не подойду.

Камило (в сторону)

Не покидает ли иной

Для стран авзонских или галльских

Свою семью и край родной

И к далям Индий португальских

Плывет над водной глубиной?

Бросают же родимый дом,

Чтоб воевать за рубежом?

Стоят же тысячи народа

В жаре и в давке, в куче сброда,

Любуясь пышным, торжеством?

Иной среди пустынной нивы

Часами в зной и холод ждет,

Мелькнет ли кролик боязливый;

Простую рыбу стережет

Всю ночь удильщик терпеливый.

А я, который юн и смел,

Собравшись в путь, я оробел,

Когда, быть может, он прекрасен?

(Урбану.)

Идите с миром; я согласен.

Урбан

Поверьте, счастлив ваш удел!

Камило

Я принимаю приглашенье,

И в три я буду у моста.

Урбан

Вас ожидают наслажденье

И ангельская красота.

Камило

Или хотя бы приключенье.

Урбан

Прощайте же. Вас будут ждать.

Иду.

Камило

Прошу не опоздать.

Урбан

Не бойтесь, я не опоздаю.

Камило (в сторону)

Что это значит, я узнаю,

Хотя бы жизнь пришлось отдать.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Поле у въезда на мост. Ночь

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Камило один.

Камило

Я буду стоек и спокоен,

Не отступлю перед судьбой.

Я вышел в дерзновенный бой

И должен одержать, как воин,

Победу над самим собой.

Томимый тяжким колебаньем

Между боязнью и желаньем,

Я движусь, как во власти сна,

И воля словно сражена

Каким-то злым очарованьем.

Ведь, может быть, завистник жалкий,

Какой-нибудь безвестный враг

Придумал этот ловкий шаг,

И ждут меня удары палки,

А то еще удары шпаг.

А я? Склонил покорно шею,

И головы поднять не смею,

И жду кровавого конца,

Как бессловесная овца,

Идущая под нож злодею!

Но я вовек не возбуждал

Ничьей вражды; со мной все дружны.

Все эти страхи – вздор ненужный:

Кто никого не обижал,

Шагает смело безоружный.

И тот, кто мне принес поклон,

Ведь сам же мне позволил он,

Чтоб я кой-чем вооружился!

Не для того ль, чтоб я страшился?

Ведь страх всегда вооружен.

И вряд ли юного гонца

Мое оружье беспокоит!

Глаза он сразу мне прикроет,

А зрячему связать слепца,

Конечно, ничего не стоит.

Кто слыхивал такое диво?

Ведь если женщина красива

И ей желанен кто-нибудь,

Он вправе на нее взглянуть!

Как эта красота стыдлива!

Что если, ангела лаская

И сладостно прильнув к нему,

Я черту шею обниму,

Который, гнусный вид скрывая.

Нарочно прячется во тьму?

Что если лысая старуха,

Оглохшая на оба уха,

Давно отвыкшая жевать,

Решила мной повелевать,

Призвав на помощь злого духа?

А вдруг она – одна из тех,

Кого недуг французский гложет,

И на меня ярмо наложит;

Чтоб я потом, за час утех,

Пять лет ходил, как труп, быть может?

Но, кажется, сюда идут.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Камило, Урбан в маске, с байковым клобуком в руке.

Урбан

Какой-то человек... Кто тут?

Камило

Не вы ли новый мой приятель?

Урбан

Явился ваш доброжелатель.

Камило

Безумцы так себя ведут!

Урбан

Никто не видит нас, Камило?

Камило

Нас видят звезды и луна.

Урбан

Хотя б угасла и она,

Вас ждет небесное светило,

Вам ночь блаженства суждена.

Камило

Она, быть может, ангел божий,

Быть может, ведьма с мерзкой рожей,

Внушающей не страсть, а страх;

Но раз я буду с ней впотьмах.

Ведь это же одно и то же.

Урбан

Одно и то же? Вот так раз!

Иль тело в прелести расцвета

Не больше вкуса будит в нас,

Чем осязание скелета,

Каким рисуют смертный час?

Ведь красота – благоуханье;

И мы ее очарованье

Вкушаем, видим, познаем,

Как всякий аромат – чутьем.

Камило

Чем мне поможет обонянье?

Я не аптекарь и не врач.

Влюбленных зренье услаждает,

И только тот в любви вкушает

Весь аромат ее, кто зряч,

Кто, наслаждаясь, созерцает.

Слепец, каким я скоро буду,

Исполнив дамскую причуду,

Восторг любовный познает

Не более, чем грубый скот.

Урбан

Готов поспорить здесь и всюду.

Слепец, он создает в уме

Всего лишь смутное виденье,

А вам, сеньор, воображенье.

Хоть вы и будете во тьме,

Не меньше даст, чем ваше зренье.

Ведь пара глаз горит пожаром

В подобный миг, а двум-то парам

Земля и твердь насквозь видны!

Камило

Глаза иных омрачены

В подобный миг слепым угаром.

Ей сколько лет?

Урбан

Взглянув, решите.

Камило

Девица, замужем, вдова?

Иль знает тайны мастерства

Быть, по заказу, чем хотите,

Назло законам естества?

Урбан

Нет, не вдова и не девица,

Не брошенная молодица

И не замужняя она.

Камило

Тогда картина мне ясна:

Старуха, чучело, гробница.

Ну и хозяйка же у вас,

Когда я понял так, как надо!

(В сторону.)

Плут! Видно с первого же взгляда!

Его хозяйка – дикобраз,

Мужеподобная громада.

Посмотрим, всякое бывало...

Я маску с этого нахала

Содрать и бросить так и рвусь!

Конечно, дамы я лишусь,

Но дама стоила мне мало.

Нет, воля все-таки упряма,

И пламенем согрета грудь!

(Урбану.)

Ну что ж, мой друг, пора и в путь.

Где ваша сумрачная дама,

Чтоб на нее слепцу взглянуть?

Урбан

Наденьте этот клобучок.

Камило

Что за безумный я игрок!

Урбан

Так требует моя хозяйка.

Камило

Еще, вдобавок, это байка!

Хоть из камлота быть бы мог.

Урбан надевает на Камило клобук.

Далеко нам?

Урбан

Большой конец.

Камило

Слепца вожатый в воду кинет,

И страстный пыл его остынет.

Урбан

Терпенье, господин слепец!

Час испытанья скоро минет.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же и Отон.

Отон (про себя)

Ночь в ярких звездах, помоги!

Раз ты ведешь мои шаги

И жизнь мою к могиле мрачной,

Стань черной, ночь, стань непрозрачной,

Чтобы не виделось ни зги!

Хотя я вышел в это поле,

Где ласковая тишина

Смирить бы пламень мой должна,

Он разгорается все боле,

И виновата в том она.

Урбан (к Камило, тихо)

Нам кто-то заступил дорогу.

Возьмитесь-ка за мой ремень.

Отон

Ола! Кто это?

Камило (в сторону)

Ну и день!

Слепою курицей, ей-богу,

Тащусь, беспомощный, как пень.

Отон

Ответьте!

Камило (в сторону)

Если грянет гром,

Мне это будет поделом.

Урбан

Я – маска.

Отен

Легонькая шалость?

Урбан

Мы с ним вдвоем хлебнули малость

И потихонечку идем.

(К Камило.)

Вперед, нам светит месяц ясный!

Камило

Святое небо, как темно!

Урбан и Камило уходят.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Отон один.

Отон

Лишает разума вино.

Любовь ж затворнице прекрасной

Мутит мой разум, как оно.

Возможно ли, чтоб эта дама

Свой дом считала сенью храма

И так блюла смешной обет

Чтоб стольким рыцарям в ответ

Лишь, "нет" да "нет" твердить упрямо?

Нет, невозможно, – молвить честно,

Я полагаю, что она

Навряд ли к святости склонна,

Затем что святость, как известно,

Всегда костлява и бледна.

Она здорова, молода

И проедает без труда

Четыре тысячи дохода;

Ужель она в теченье года

Не зябнет ночью иногда?

Пусть на затворе держит дом,

Пусть ей греховный свет не нужен

И дух ее с молитвой дружен,

Не все ль равно, раз эконом

Приносит индюка на ужин?

Нет, сто ночей не буду спать,

Все ночи буду коротать,

Прикован к милому порогу,

И кто приблизится, ей-Богу,

Тому вовек уже не встать!

Пусть я под снегом коченею,

Хотя здесь редко снег идет,

Пусть тяжкий сон меня гнетет,

Я как скала окаменею,

Медуза, у твоих ворот.

Комната в доме Леонарды

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Леонарда, Марта.

Леонарда

Не знаю, хорошо ль висят

Весь этот бархат, эти ткани.

Марта

Превыше всяких ожиданий.

Вы отойдите, киньте взгляд.

Леонарда

А этот лицевой ковер,

Он хорошо тут поместился?

Марта

Вице-король бы им гордился.

Король – и тот бы тешил взор.

Леонарда

Любовь Иакова. А что же,

Сюда идет такой рассказ!

Марата

Что было с ним и что у вас,

Верней, нисколько не похоже.

Тот ждал семь лет да семь других,

А ваша милость дня не ждала.

Леонарда

Что если этот день – начало

Грядущих горестей моих?

Урбан нейдет. Чем нам заняться?

Марта

Да можно карты принести.

Леонарда

Он отказался с ним идти.

Да, да!

Марта

Не надо волноваться.

Что бы могло его смутить?

Такой воинственный мужчина!

Леонарда

Но он красив, и вот причина,

Что он изнежен, может быть.

Да и потом – какой герой

Стерпел бы выдумку такую,

Чтобы его вели вслепую?

Идальго, пылкий, молодой.

Не из теперешних красоток,

Неустрашимый, полный сил,

Перед которым сам Ахилл

Казался бы пуглив и кроток!..

Марта

А сколько раз пучину вод

Переплывал Леандр влюбленный?

Леонарда

Рассказ, певцами измышленный...

Притом он знал, к кому плывет.

Да и на башне для него

Свет зажигали, поджидая;

А здесь, и в комнату вступая,

Он не увидит ничего.

Когда б ты римлян назвала,

Того, кто в пропасть устремился,

Кто на мосту один сразился,

Иль чья, рука в огонь легла,

Тогда бы это верно было.

Марта

Прошу награду.

Леонарда

Как? Идут?

Марта

Ну, да! Что вестнице дадут?

Леонарда

Мантилью, ту, что я носила.

Марта

Темно-лиловую, с шитьем?

Леонарда

Подай мне маску, живо, живо!

И ты надень.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Леонарда и Марта в масках, Камило в клобуке, Урбан.

Урбан

Вот как счастливо

Мы прибыли в желанный дом.

Камило

А ведь, пожалуй, что и да.

Ступени были, даже много.

Леонарда

Подвиньте кресло, ради бога.

Урбан

Извольте сесть.

Камило

Куда?

Урбан

Сюда.

Камило

Кто это говорил сейчас?

Урбан

Моя хозяйка.

Леонарда

С этих пор

Служанка ваша, мой сеньор.

Камило

Пусть буду проклят триста раз,

Но эту шапку я снимаю!

(Снимает клобук.)

Великий боже, здесь темно!

Леонарда

Поэтому мне все равно,

И ваш проступок я прощаю.

Поставь мне кресло рядом с ним.

Камило

Я весь опутан волшебствами!

Леонарда

Сеньор! Я сяду рядом с вами.

Камило

О, что за казнью я казним!

Уже мне душу сожигает

Любовь без света, – я ж слепец,

Любовь, что пламя из сердец,

Как сталь из камня, высекает.

Как искру создают ударом,

Когда огонь хотят извлечь,

Так, тронув душу, ваша речь

В душе откликнулась пожаром.

Он вспыхнул в сердце молчаливом,

Нежнее сердца – трута нет;

Служил ударом ваш ответ,

А ваш язык служил огнивом.

Моя душа – огонь зажженный,

Который созерцает вас,

И я страшусь, чтоб он погас,

Счастливым видом ослепленный.

О дайте видеть вас воочью,

А не в одном моем уме!

Ведь мы же больше не во тьме,

Когда огонь пылает ночью!

Иль верьте в искренность мою,

Иль сказки начинать не надо,

Чтоб я не знал мучений, ада,

Раз я не вправке быть в раю.

Когда на глади полотна

Художник ночь изображает,

Хоть луч он все же оставляет,

Чтоб эта ночь была видна.

Я – благородный человек,

Который вас увидеть вправе,

Который вашей доброй славе

Ничем не повредит вовек.

Ведь тот, кто просит, вам не враг.

О, дайте мне хоть эту руку!

Леонарда

Ну что ж, возьмите.

Камило

Как поруку

В том, что наверно будет так.

Марта (Урбану, тихо)

Какая тонкость разговора!

Урбан

Толкует складно.

Марта

Очень мило.

Леонарда

Клянусь вам памятью Камило...

Камило

Так и меня зовут, сеньора.

Леонарда

...что я удивлена сама,

Подав вам руку так послушно.

Камило

О, это так великодушно,

Что я готов сойти с ума!

Леонарда

И что же, вы довольны ей?

Не жмите так. Как можно, право?

Камило

Скажу: рука – рука Исава,

А голос – я не знаю, чей.

Леонарда

Ах, если так, подать огня!

Марта уходит.

Урбан

Чтоб дивный клад был обнаружен.

Камило

Где солнце, там огонь не нужен,

Но солнце скрыто от меня.

Марта возвращается со светом.

Марта

Вот и огонь.

Камило

Но что же это?

Да тут все в масках, все как есть?

Леонарда

Подальше руки, ваша честь!

Ни в чем не преступать запрета!

Кто эту маску только тронет,

Тот в клочья будет разнесен.

Камило

Но тот оправдан и прощен,

Кто голову смиренно склонит?

Я не из страха (страха нет,

Баз я пришел без колебанья)

Смиряю руки и желанья,

Но уважая ваш запрет,

Как вы чудесно сложены!

Как платье пышно и нарядно!

Я чувствую, как беспощадно

Вы презирать меня должны.

Ковры, и бархат, и атлас!

Картины! Все прельщает очи,

Но тонет все во мраке ночи,

Не видя света этих глаз.

К чьей обратиться мне защите?

Кто любит, тот не верит мне!

Леонарда

О нет, я верю вам вполне,

Но вы меня пока простите.

Как только я, с теченьем дней,

Немного ближе вас узнаю,

То этот дом, я обещаю,

Радушней станет и светлей.

Сидите смирно, дайте срок.

Камило (Урбану)

Приятель! Если сокол связан

И лишь глядеть на дичь обязан,

Он просит снова клобучок.

Он будет более спокоен,

Лишенный и ушей и глаз;

Хоть мало видит он сейчас,

А он совсем в уме расстроен.

Откройте соколу глаза,

Чтоб он видал свою добычу,

Он внемлет боевому кличу

И метит в сердце, как гроза.

А здесь ему на краткий миг

Ее во мгле увидеть дали

И тотчас же его связали,

Чтоб он беглянки не настиг.

Здесь позабыли о порядке,

Который знали все века:

И сокол здесь без клобучка,

И клобучок на куропатке.

О, неужели же, сеньора,

Так бессердечен ваш приказ,

И, кто достоин слышать вас,

На вас не смеет бросить взора?

Леонарда

Послушай, Марта, принеси

Какой-нибудь нам легкий ужин,

Чтоб хищник был обезоружен,

Марта уходит.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Леонарда, Камило, Урбан.

Камило

Как? Ужин? Боже упаси!

Сеньора! Мне ли до съестного,

Когда я сам спален огнем?

Нет, нет, мне страшен этот дом,

Где далее нет лица живого!

И что, скажите, мне порукой,

Что я не съем чего-нибудь

Отравленного?

Леонарда

Эта грудь,

Томимая любовной мукой.

Камило

То не ответ. Придите в лавку,

Лицо укутав в темный шелк;

Хоть бейте в грудь, а все же в долг

Вам не уступят и булавку.

Здесь я торговец; вы к нему

Пришли, закутавшись в покровы;

Пока он не увидит, – кто вы,

Он не поверит ничему.

Леонарда

Камило! Хмуриться не надо,

Что я так скрытна до сих пор;

Пред вами женщина, сеньор,

Совсем особенного склада.

Я вас увидела однажды,

И вам я душу обрекла

Так пламенно, что не могла

Снести неистребимой жажды.

Я эту хитрость сочинила,

Чтоб вы могли прийти сюда

И не узнали никогда,

Ни с кем, ни где все это было.

Когда вы скажете, что я

Доверчивей должна быть к людям,

Мы это дружески обсудим

И спор уладим, как друзья.

Я дам вам золота, камней

На много тысяч.

Камило

Не фальшивых?

Леонарда

О бог любви, о бог счастливых,

Где ларчик мой?.. Что вам милей?

Вот цепи, пряжки...

Камило

Нет, не надо,

Не то я рассержусь на вас.

Мне взгляд единый ваших глаз

В сто раз милей любого клада.

Мне нужны эти два сапфира,

Рубины, перлы этих уст;

Без них весь мир мне будет пуст,

Их прелесть мне дороже мира.

А в золоте какой мне прок?

Я человек и сам богатый.

Леонарда

Пусть небо льет на вас дукаты,

Как на Испанию Восток!

Но все же, в знак любви, примите

Вот этот перстень. Он на вас

Украсится во много раз.

Камило

А этому вы блеск дадите.

Пусть он на память обо мне

Сверкает на руке прекрасной.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Те же и Марта с ужином.

Марта

А вот и ужин.

Камило

Труд напрасный.

Клянусь вам, искренне вполне,

Я, право же, не в силах есть.

Леонарда

Я вас и не зову обедать,

Но вы обязаны отведать;

Здесь личная задета честь.

Камило

Вы об отраве?

Леонарда

Да, о ней.

Отведайте, ведь мне обидно.

Камило

Обидеть вас – настолько стыдно,

Что лучше – тысяча смертей.

Из ваших рук беру отраву,

Как Александр из рук врача;

Где наша вера горяча,

Мы все осилим, ей во славу.

Урбан

Какая к древностям любовь!

Марта

И как начитан, просто диво!

Урбан

Вы говорите так красиво,

А это попросту морковь.

Пойду и принесу вино.

(Уходит.)

Камило

Он очень весел и остер.

Но заключимте уговор.

Леонарда (в сторону)

Что он ни скажет, все умно.

Камило

Хотя всего вас трое тут,

Мне трудно, должен вам признаться,

Вести беседу, откликаться,

Не зная, как кого зовут.

Я сочиню вам имена,

Чтоб не теряться всякий раз.

Урбан возвращается с вином.

Урбан

Прошу.

Камило

Сейчас, мой друг, сейчас.

Урбан

Прошу.

Марта

Да им не до вина.

Урбан (в сторону)

Я этих сахарных господ,

Насквозь из патоки и меда,

Русалок мужеского рода,

Душащих пальчики и рот,

Всех изничтожил бы бесследно!

(К Камило.)

Прошу.

Камило

Отведайте сперва.

Урбан

Концами губ! Едва-едва!

Да разве же вам это вредно?

Камило (в сторону)

Вздор, здесь обмана нет.

(Леонарде.)

Сеньора!

Отменим чопорный обряд.

Урбан (Марте, тихо)

Пьет, как девица, щуря взгляд;

Посмотрим, то ли будет скоро.

Пью за хозяйку; ей почет.

(Пьет.)

Камило! Эту пью за вас,

А эту, Марта, пью за нас;

Кто крепко любит, крепко пьет.

Марта

Несносный! Что за болтовня!

Сиди и слушай. Нам сейчас

Дадут прозванья, всем зараз.

Урбан

Я слушаю. Пью за меня.

Леонарда

Так как я буду названа?

Камило

Дианой. Объяснять не стану,

Чем вы похожи на Диану.

Леонарда

Нет, все же?

Камило

Ведь она – Луна,

Горит во тьме, боится дня?

Леонарда

Да.

Камило

Любит скрыть свои черты?

Урбан

Как здорово!

Марта

Да слушай ты!

Урбан

Я слушаю. Пью за меня.

Камило (Марте)

А вы – Ирида. Как известно,

Она прислужница Луны.

(Урбану.)

А вы – Меркурий.

Леонарда

Всем даны

Их имена, и как прелестно!

Урбан

Меркурий? Сказано дразня?

Нет, лучше – Бахус, с чашей хмеля.

Марта

Молчи и слушай, пустомеля.

Урбан

Я слушаю. Пью за меня.

Леонарда

Однако поздно; вы идите.

Пока у нас беседа шла,

Глядишь, а ночь и протекла.

Камило

И маску снять вы не хотите?

Леонарда

Ночь не последняя, Камило.

Сегодня мы простимся так.

(Урбану.)

Урбан, в дорогу! И колпак,

И, словом, так же все, как было.

Урбан

Сеньор! Наденьте клобучок.

Камило

А поцелуй перед разлукой?

Леонарда

Вот он.

Камило

О счастье вместе с мукой!

Урбан надевает ему клобук.

Полегче!

Урбан

Рост у вас высок.

Леонарда

Невежа, кто так надевает!

Урбан

Вам не сыграться никогда.

Басок, он прочен, хоть куда;

Он тридцать квинт переживает.

Беритесь крепче за ремень.

Камило

Прощайте, скрытая Луна!

Леонарда

Ах, как до завтра жизнь длинна!

Ну, снимем маски.

Марта

Скоро день.

Пора уснуть. Ложитесь с богом.

Леонарда и Марта уходят.

Камило

Любовь слепа, я вижу сам.

Урбан

А мне-то? Легче ли, чем вам?

Таскать слепого по дорогам!

Уходят.

Улица

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Валерьо один, укрытый плащом.

Валерьо

Вы, подозренья, самых прозорливых

Сводящие с ума и трезвый мозг

Пьянящие такой толпой химер,

Какой не создает воображенье

Художника, рисующего нечто,

Или поэта в творческом пылу,

Куда влечете вы мой буйный разум,

Веля мне бодрствовать, когда все спят?

Уже возничий звездной колесницы

Как будто бы спускается на отдых,

И клонятся все ниже шесть сестер

И та, что между них живет стыдливо;

А я, томимый и грызомый вами,

Не как звезда горю, сияя светом,

А как огонь той вековечной бездны,

Откуда он возносится, пылая,

Из уст ее без устали стремясь.

Нет, неспроста в моем воображенье

Засело, что у этой Леонарды,

Среди картин и книг, есть некий образ,

Который ей милей всех остальных.

Ночь! Если там, внутри, сидит счастливец,

Пусть выйдет он, чтоб расточилась тьма.

Но как же мне дознаться одному,

Раз этот дом подобен древним Фивам,

В которых было сто больших ворот?

Сюда идут. Схоронимся скорей

В углу портала, у ее дверей.

(Отходит.)

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Валерьо в углу портала дома Леонарды, Отон, укрытый

плащом.

Отон

Я был задержан разными делами

Родных и близких. Улица, прости,

И ты прости, блаженное окно,

Что поздно вас приветствую сегодня.

Окно мое! Скажи мне, вылетал ли

Из недр твоих хотя б единый вздох?

Зато в тебя влетало их так много,

Что меньше можно счесть цветов в апреле

Или жемчужин, пролитых зарей.

О, сколько бедных Ифисов, повисших

На этой равнодушной к ним решетке,

Ждут, чтобы небо обратило в мрамор

Ту, у которой мраморная грудь!

И ты, о дверь... Позвольте, что я вижу?

Что это? Призрак? Новая колонна?

Недаром сердце говорило мне,

Чтоб я пришел сюда сегодня ночью.

О, неужели это тот счастливец,

Которому благоволит вдова?

Что делать? Что сказать ему? Клянусь,

В архитектуре нужно равновесье,

И в мраморах гармония нужна.

(Становится по другую сторону двери.)

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Валерьо и Отон по обе стороны дверей, Лисандро,

укрытый плащом.

Лисандро

Вдова! Я вас люблю так нежно,

Что я у этого окна

Вплоть до зари, хоть ночь длинна,

Согласен простоять прилежно.

Ах, если б вы меня любили,

Святой иль грешной, все равно!

"Нет" – все услышали давно,

А "да" – кому вы подарили?

Ваш вид, всегда недостижимый,

Уверил даже и глупцов,

Что должен быть, в конце концов,

У вас таинственный любимый.

Вы тут живете в заточенье,

Чтоб это скрыть от чуждых глаз,

А между тем по многу раз

Бываете в своем именье.

А там сады и огороды,

Поля и одинокий дом

Не в сумерки и не тайком

Дверь отворяют для свободы.

Вдова! Все твердо в том согласны,

Что вы взлелеяли в тиши

Избранника своей души;

Ведь вы печальны и прекрасны.

Не вам, богатой, благородной,

Красивой, жить в плену бесстрастья,

Когда достаточно для счастья

Быть женщиной и быть свободной.

Вы клясться триста раз вольны,

Что все мужчины вам противны,

Что меж; людей вы – ангел дивный,

Не верю, нет, вы влюблены!

(Замечает Валерьо и Отона.)

Так безрассудно говорить на ветер

И не подумать, что моим речам

Внимают эти мыслящие тени!

Итак, стена, и у тебя есть уши.

О дом, который всех тяжеле в мире!

Гиганты подпирают твой портал,

Закутаны в плащи твои колонны!

Ночная стража у дверей! Отлично!

Где столько стражи ставится у входа,

Там должен быть укрыт богатый клад.

Что ж, раз они поддерживают дом,

То будем подпирать его все вместе.

Я никуда не двигаюсь отныне

И буду водружен посередине.

(Становится между Валерьо и Отоном.)

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Те же, альгуасилы и писец.

Альгуасил

Недурно мы накрыли игроков!

Писец

А на столах – какая куча денег!

Альгуасил

За этим домом нужно последить:

Там пьянствуют, там женщины бывают;

Я их еще прижму. Эй, кто в дверях?

Во имя короля, ни с места! Стойте!

Отон

Да мы стоим. Зачем вы нам суете

Фонарь в глаза?

Альгуасил

Я должен вас увидеть

И начисто убрать плащи с лица.

Валерьо

Извольте знать, что мы дворяне.

Альгуасил

Верю,

Но должен убедиться самолично;

Нас любят надувать. Ну, ну, живее!

Лисандро

Я умоляю, отойдем в сторонку.

Альгуасил

Нет, только здесь. Да ну же, открывайтесь!

Все трое открывают лица.

Сеньор Отон, Лисандро и Валерьо!

Чего же вы не назвали себя?

Отон

Мне было неудобно.

Лисандро

Да и мне.

Но я таким разоблаченьем счастлив.

Валерьо

Я тоже рад тому, что получилось;

Могло совсем иначе получиться.

Альгуасил

Так, стало быть, я вам не причинил

Неудовольствия?

Лисандро

Мы вам, напротив,

Весьма обязаны.

Альгуасил

Я вам обязан.

Быть может, проводить вас, господа?

Отон

Нам здесь удобно.

Альгуасил

Ваш слуга... Идем.

Лисандро

Мы неразлучны всюду и во всем!

Альгуасилы и писец уходят.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Валерьо, Отон, Лисандро.

Валерьо

Отон – король архитектуры.

Отон

Да и Валерьо хоть куда.

Лисандро

Эффектны были, господа,

В портале наши три фигуры!

Но вы хитрей места избрали.

Валерьо

А кто в середку вас просил?

Отон

Когда б не этот альгуасил,

Друг друга мы бы искромсали.

Лисандро

Утешусь тем, что мы все трое

Глупцы, каких не видел свет.

Отон

Не глупость это, вовсе нет,

А сумасшествие сплошное.

Но если видеть в нас глупцов,

То всех глупей вы были сами,

Став посередке между нами.

Лисандро

Я стал бы между ста врагов,

Хотя бы каждый был гигант.

Отон

Вот лев какой.

Валерьо

И он не шутит:

Деревья он руками крутит

И скалы мечет, как Роланд.

Лисандро

Но весь размах своей натуры

Явила глупость, господа,

Когда Отон принес сюда

Корзину книг, а вы – гравюры.

Отон

Да мы друг друга не видали,

Мы были в масках.

Валерьо

Подождите;

Все трое, если знать хотите,

В тот вечер глупостью страдали.

Он коробейника представить

Пытался тоже кое-как

И не был впущен в дом.

Отон

Ах, так?

Могу вас искренне поздравить.

Лисандро

Раз не безгрешен ни единый,

То, значит, все мы дураки;

Так побеседуем, с тоски,

О той, кто этому причиной,

И позлословим без стеснений.

Валерьо

Раз я злословить приглашен,

Я вам скажу, зачем Отон

Пришел сегодня к этой сени:

Узнать – какой-нибудь счастливец

Не проникает ли сюда.

Отон

Я с этим шел, вы правы, да.

Лисандро

Я верю вам, сеньор ревнивец;

Я с той же целью шел, признаться.

Валерьо

А что меня сюда влекло,

Как не позыв увидеть зло

И в бездну ревности сорваться?

Отон

Нам надо в тайне и в тиши

Начать борьбу с ее тиранством,

С холодным и жестоким чванством

Ее бесчувственной души.

Приговорим ее к бесчестью.

Кумир да будет сокрушен!

Лисандро

Как хорошо сказал Отон!

Какой же мы отплатим местью?

Сеньоры! Знаете ли вы,

В чем я уверен сокровенно?

Валерьо

Нет. В чем?

Лисандро

Любовник несомненно

Таится в доме у вдовы.

Ведь как же: сколько ни смотри,

Снаружи ничего не видно,

А стало быть, она бесстыдно

Его запрятала внутри.

Вдова, богачка, с гордым взглядом,

Всем отказавшая вокруг,

Она кого-нибудь из слуг

Кладет с собою ночью рядом.

И, в предпочтенье прочим слугам,

Наверно, именно Урбан,

Бездельник, умница, буян,

Зачислен к ней сердечным другом.

За ней он ходит, словно тень,

Одет нарядно и богато,

Со всеми он запанибрата,

А с ней он шепчется весь день.

Отон

Гнуснейшая из всех картин!

Какой злодей, помилуй боже!

Я полосну его по роже,

Иначе я не дворянин!

Какие тут еще сомненья?

Валерьо

Я с вами соглашусь вполне;

То, что он делает, во мне

Давно рождает подозренья.

О, я мошенника прошколю,

Немилосердно искрошу!

Лисандро

Оставьте что-нибудь, прошу,

Изобличителю на долю.

Мальчишку нужно обескровить

Нам всем совместно, ей назло.

Отон

А между тем и рассвело.

Вот как приятно позлословить!

Сегодня мы сойдемся снова.

Валерьо

Проткнуть его, проткнуть скорей!

Лисандро

Пустить по свету без ноздрей!

Отон

Схватить и кожу снять с живого!

Уходят.

Загородный сад

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Лусенсьо, Росано.

Лусенсьо

Письмо я прочитал. Эрсино шлет

Мне свой привет, и говорит о муже

Для Леонарды, и такой дает

Его портрет, что дивно даже вчуже.

Росано

Он кровью благороднее, чем гот,

И юношеской прелестью не хуже,

Чем сам Нарцисс, Адонис иль Пирам,

А в знаньях не уступит мудрецам.

Он пишет, как Масиас; контраданса

Сплясать сам Хульо лучше бы не мог;

Никто, как он, вам не споет романса;

Как портретист, Гусман пред ним поблек;

Фехтует он не хуже, чем Карранса;

Первейший из вельмож его привлек

К себе в секретари, и там он слышит

Одни хвалы.

Лусенсьо

Так и Эрсино пишет.

Давно вы из Мадрида?

Росано

Да всего

Четыре полных дня взяла дорога.

Лусенсьо

Что нового?

Росано

Как будто ничего.

Но мы отходим в сторону немного;

Не замыкайте сердца своего,

Доверьтесь мне открыто, ради бога!

И покажите эту мне вдову,

Чтоб я ее увидел наяву.

Мне поручили убедиться лично,

Действительно ль так хороша она.

Лусенсьо

Что ж, если согласится, то отлично;

Она ведь как в тюрьме заточена.

Что я скажу – довольно необычно,

Но Леонарда словно рождена

В скалистой сьерре, так она строптива;

А впрочем, и разумна и красива.

Я к ней уж месяц с лишним не хожу

Из-за несчастных брачных разговоров;

Я сам сержусь, да и ее сержу,

И столько было неприятных споров;

А если я ей про письмо скажу,

Она сторицей выкажет свой норов;

Она и здесь, в Валенсии, дурит;

Так где ж ее просватать нам в Мадрид!

Однако я согласен постараться.

Росано

Сказав, что я смущен, я не солгу,

Но все-таки нам надо попытаться;

Я должен сделать все, что я могу.

Лусенсьо

Спрошу, нельзя ль сегодня повидаться.

Перед Эрсино я всегда в долгу.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же. Камило и Флоро.

Флоро (к Камило)

Что ж было дальше? И представить трудно!

Лусенсьо

Пройдем туда, здесь что-то очень людно.

Лусенсьо и Росано уходят.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Камило, Флоро.

Камило

А было то, любезный Флоро,

Что после этой первой ночи,

Когда меня впотьмах водили,

Как сокола или слепого,

Я был еще раз шесть иль семь

В гостях у этой незнакомки,

Но созерцать ее я мог

При свете глаз моих, и только.

Я жаждал быть ночною птицей,

Подобно филинам и совам,

Чтоб, наконец, познать глазами

Обожествленное на ощупь.

Я полюбил ее, не видя,

Или насколько видеть можно

Прикосновеньем, как слепые,

А это горестно и больно.

Я делал, чтоб ее увидеть

(Ведь я не так уж ненаходчив),

Такое, что могло бы тронуть

Индейца, варвара, дракона,

То говоря, что умираю,

С рыданьями и тяжким стоном,

То яростно давая клятвы

Вовек не возвращаться больше.

Напрасно было все – и нежность,

И взрывы гнева, и угрозы:

Она невидима, а я

Сведен с ума и околдован.

Флоро

Чтоб это колдовство расстроить,

Фонарь возьмите потайной.

Камило

Нет, Флоро, твой совет – дурной;

Мне это жизни может стоить.

Психея, подойдя с лампадой

К Амуру, спавшему в тиши,

Сгубила свет своей души

И все, что было ей отрадой.

Флоро

Раз получилось так нелепо,

То что ж вам делать, наконец?

Камило

Амура взять за образец

И быть, как он, влюбленным слепо.

Флоро

А прихватить кусочек мела

И на дверях черкнуть тайком?

Камило

Куда, с таким проводником!

Уж вот кто действует умело!

Мы на дворе, а он клянется,

Что мы не вышли из сеней.

Флоро

Коляска и две дамы в ней.

Камило

А из коляски, мне сдается,

Сошла красивая вдова.

Флоро

И очень недурна служанка.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Те же, Леонарда и Марта в накидках.

Леонарда

Какая милая полянка!

Марта

Тут вечно свежая трава.

Леонарда (Марте, тихо)

Камило здесь.

Марта

А я хотела

Вас только что предупредить.

Камило

Могу вам чем-нибудь служить?

Леонарда (Марте, тихо)

Заговорить с ним?

Марта

Можно смело.

Здесь никого как будто нет.

Леонарда

Благодарю за предложенье.

Камило

Вас окружать должно служенье,

Как Аполлона этот свет.

Я вправе вас сравнить со светом,

Который мне всего милей,

И, будь хоть изредка светлей,

Я был бы счастлив в мире этом.

Свет – высший дар и самый ясный

Из всех, какие небосвод

Земле ниспосылал с высот,

Пока не создал вас прекрасной.

Леонарда

Так жадно любят свет обычно

Слепые.

Камило

Это оттого,

Что мне недостает его,

Хоть вам оно и безразлично.

Леонарда

Вам не любви недостает?

Камило

О нет, вы так бы не сказали,

Когда б мою сеньору знали

И дивный блеск ее красот.

Леонарда

Что здесь правдиво и что ложно?

Камило

Простор небес – ее стезя,

И увидать ее нельзя,

К ней только прикоснуться можно.

Она – Диана.

Леонарда

Как? Луна?

Камило

Луна.

Леонарда

Я вас не понимаю.

Луны не трогают, я знаю,

И всякому она видна.

Камило

А я не вижу – и касаюсь.

Леонарда

Сеньор! Вы не в своем уме.

Камило

Я прикасаюсь к ней во тьме

И все сильней в нее влюбляюсь.

Леонарда

Ну, а Луна, та видит вас?

Камило

Да, видит; не бывает дня,

Чтобы не видела меня.

А я Диану – хоть бы раз!

Леонарда

О, если вас Диана видит,

То несомненно влюблена!

Камило

Со мной приветлива она.

Леонарда

И вас, поверьте, не обидит.

А вы могли бы для другой

Ее забыть?

Камило

О, как мне больно,

Что вы, хотя бы и невольно,

Вопрос мне задали такой!

Будь это героиня Рима,

Будь это ангел красоты,

Мне не забыть моей мечты,

Хотя моя мечта незрима.

Леонарда

Узрев мечту, я вам клянусь,

Вы к ней остынете мгновенно.

Камило

Могу сознаться откровенно,

Что этого я не боюсь.

Я увидал через касанье

Прелестный лоб, под грудой кос;

Безукоризненнейший нос,

А для лица он – основанье;

Изгиб бровей, чуть-чуть надменный,

Бесспорный признак чудных глаз;

Все – совершенно, все зараз;

И грудь и шея – несравненны.