Текст книги "Ты и я (СИ)"

Автор книги: Лола Астра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

После этих слов Рома рассмеялся и начался клип. За одну ночь ролик набрал два миллиона просмотров, а я увидела его только утром. Еще никогда мой день не начинался так ужасно. Каждое утро я открывала канал Ромы и проверяла его просмотры. Но в этот день я неимоверно обрадовалась, увидев новое видео, а когда запустила его, весь мой мир рухнул.

– Это точно правда? – мягко уточнил Юра, досмотрев видео. Он неуверенно положил руку на мое плечо, пытаясь утешить. Но когда дело касалось Рома Хулиганского, Юра был бессилен и беспомощен.

Я уткнулась щекой в его ладонь.

– О, Юра, я перерыла весь интернет в надежде обнаружить, что это фейк. Но Линда Гермини подтвердила эту информацию. Рома, Ромочка… Как же я без него теперь? Как все без него будут? Он же был лучшим.

– Тише, милая, – Юра, опустился передо мной и начал вытирать слезы, – Ром не завещал тебе слезы. Он хотел, чтобы ты жила в свое удовольствие.

– И делала то, что хочу.

– Именно. Тебе нельзя в таком состоянии работать. Я тебя официально отпускаю, сейчас вызову такси.

– Нет, Юр, как я там одна? – я вцепилась в его руку. – Я не могу, мне страшно.

– Я к обеду приеду.

Юра смотрел на меня с любовью и жалостью. Мы не виделись два дня, и от него снова несло алкоголем, но его родные глаза хоть немного меня успокаивали.

– Юр, – начала я, когда он вел меня к такси, – мы ведь…

– Что, милая?

– Я просто, – не в силах договорить, я снова расплакалась.

– Что, Лиличка, чего ты хочешь? – он погладил меня по щеке, и я набралась смелости.

– Мы ведь поедем к нему на могилу?

– О, – Юра на секунду задумался, – конечно, поедем. Конечно. Не переживай по этому поводу, – он поцеловал меня в лобик, а потом в глазки, – езжай домой, я скоро буду.

Я, честно, хотела уснуть и забыться, но не могла. Слезы лились рекой, плач переходил в истерику. Я не могла понять, как буду теперь жить без него. Уже больше четырех лет я засыпала и просыпалась под его ролики, вдохновлялась им, мечтала. Даже когда в моей жизни появился Юра, я всё равно трепетно относилась к Роме и мечтала увидеть его хотя бы раз. Он был для меня воплощением понимания сущности жизни, его мудрость меня многому научила, а теперь я осталась одна.

На душе было так мрачно, что в какой-то момент нахождение в одиночестве начало меня пугать, поэтому, услышав звонок Юры в дверь, я бросилась ее открывать. С его приходом сразу стало легче. Какое счастье, что он был рядом!

Не желая привлекать внимание, мы поехали в Питер только через два месяца, когда все церемонии уже провели. За это время я уже пришла в себя, чувство грусти почти отступило, но пустота пока никуда не исчезла.

Когда мы подъехали к кладбищу, солнце скрылось за тучами, было пасмурно и прохладно.

– Я с тобой дальше не пойду, – сказал мне Юра, когда вдалеке показались искомые ряды.

– Спасибо, – ответила я быстро, смотря вдаль, всё мое внимание теперь было приковано к могилам.

Отыскав могилу Ромы, я увидела стоящую у надгробия женскую фигуру. Я сразу узнала Линду Гермини. Она была вся в черном, казалось, что постарела лет на десять.

Она смотрела на фотографию Ромы и молчала. Во всем ее виде читалась боль, и от этого становилось грустно.

Почувствовав мое присутствие, она обернулась, посмотрела на меня и вымученно улыбнулась.

– Вы тоже к Роме пришли? – спросила она по-доброму.

– Да, – я сделала шаг вперед.

– Это очень приятно. Каждый день кто-то приходит. Значит, всё было не зря.

– Рома многому меня научил, без него дни стали какими-то пустыми. Пафосно звучит, но я его любила и мечтала однажды встретиться.

Линда загадочно улыбнулась.

– Мне это знакомо. К счастью, мне представилась такая возможность. Меня Линда зовут. А вас?

– Линда Гермини, да, я вас узнала. А я – Лиля Петренко.

На мгновение Линда замерла, а потом резко обняла меня.

– Лиличка! Как же я рада встрече!

– Вы меня знаете? – спросила я удивленно.

– Конечно! Благодаря тебе мы с Ромой снова сошлись.

– Мне? – я была в полном недоумении, но молилась о том, чтобы это оказалось правдой.

– Да, – Линда улыбнулась, но ее глаза наполнились слезами, – так мне Рома говорил. Он прочитал твое сообщение, и оно его так вдохновило, что он решился провести мне экскурсию по Питеру.

– Ничего не понимаю.

И Линда рассказала мне всё об их отношениях с Ромой. Я плакала и умилялась, а еще осознала, что именно таким всегда его и представляла.

– До встречи с ним, – сказала она, – у меня ни с кем не складывались отношения, я думала, что какая-то не такая, бракованная что ли, а с Ромой почувствовала себя нормальной, собой, всё стало правильно. Но счастье не может длиться вечно, его отобрали у меня. Это разрывает мое сердце, – Линда расплакалась. – Сегодня я улетаю на съемки. Я всё никак не решалась покинуть его квартиру, нет, нашу. Мне не верится, что больше я никогда не переступлю порог нашего дома, где мы были так счастливы. Рома, – она опустилась перед могилой на колени и обняла его надгробие, – не оставляй меня.

Линда забыла о моем существовании и продолжала сидеть на земле, гладя фотографию Ромы и всхлипывая.

Рядом со мной раздался тяжелый вздох. Я обернулась и увидела с иголочки одетого молодого человека – Васю Иванова. Он посмотрел на меня, и в его глазах я увидела беспросветную грусть.

– Вам не стоило этого видеть, – сказал он.

– Не волнуйтесь, я никому не скажу, – заверила я.

– Спасибо, – он слегка улыбнулся и подошел к Линде. Наклонившись, он положил ладонь на ее плечо.

– Линда, ты опоздаешь на самолет, – мягко сказал он.

Эти слова ее отрезвили, взгляд снова стал осмысленным, хотя и был таким же грустным.

Вася помог ей подняться на ноги.

– Я люблю тебя, Рома, – сказала Линда, и они зашагали в мою сторону. – Оставляю вас наедине, – она улыбнулась мне.

– Спасибо. Я очень-очень сильно хочу, чтобы вы были счастливы, – сказала я, роняя слезы.

– Спасибо, Лиличка, так и будет. Тебе тоже счастья. И любви.

Линда с Васей ушли, а я осталась с Ромой. Я подошла ближе и ощутила, как быстро стучит мое сердце.

– Ну, вот мы и встретились. Я так долго мечтала об этом. Спасибо тебе за всё, Рома. Надеюсь, что ты счастлив там. Пожалуйста, не оставляй меня, помоги мне прожить эту жизнь. Я никогда тебя не забуду. Никогда. Ты наполнил мою жизнь радостью, знанием, юмором, своим светом. Всё было не зря, Рома, всё было не зря.

Не знаю, сколько я сидела у его могилы и беседовала с ним, но когда я вернулась в реальность, мне показалось, что начинает смеркаться.

Выйдя из кладбища и увидев Юру, стоящего у машины, я бросилась к нему.

«Не отпускать. Никогда не отпускать. Не дать погибнуть. Уберечь хотя бы его», – крутилось в моей голове, когда я неслась к нему со всех ног. Передо мной был мой собственный Ром Хулиганский, и я должна была сделать всё, чтобы мы были счастливы.

Юра обнял меня крепко-крепко.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Нет, пока еще нет, – ответила я честно, – но знаешь? Я люблю тебя.

Я впервые сказала эти слова Юре. Он нежно улыбнулся и погладил меня по щеке.

– Я всегда это знал. И я тебя люблю.

– И ты не будешь больше пить?

– Я и не пил никогда, – Юра с тревогой посмотрел в мои глаза, – я просто старался быть похожим на Рома. И, черт возьми, я тоже хотел с ним познакомиться, чтобы сказать спасибо за тебя.

– Я тоже благодарю его каждый день за тебя, – наверное, впервые за эти два месяца я искренне улыбнулась.

Мы сели в машину и поехали домой. Я думала о Роме и Линде, об их скоротечном счастье.

– Почему, Юра, почему люди не могут быть счастливыми всегда? Почему кто-то получает всё, а кто-то ничего? Почему человек получает одно, но теряет другое?

Юра не отвечал.

– Почему ты молчишь?

– Я не знаю ответов на твои вопросы. Но соглашусь с Хулиганским: не стоит ждать подарков от жизни – кто-то их получит, а кто-то нет. Нужно самому действовать, если хочешь чего-то добиться.

– Линда Гермини действовала, и они с Ромой были счастливы несколько месяцев, а потом всё разрушилось.

– Может, они были настолько счастливы, что им не понадобилась вся жизнь для этого чувства?

– То есть нужно быть посредственностью, чтобы прожить долгую размеренную жизнь?

Юра вздохнул.

– Я не знаю. Есть множество исключений из правила, которое мы только что придумали, но, в принципе, да, так и есть. Хочешь прожить спокойную жизнь – живи по правилам, общепринятым нормам. Хочешь чего-то особенного – будь готов к лишениям.

Я посмотрела на Юру – какие лишения ждали нас впереди?

– Я хочу, чтобы ты был счастлив, – сказала я вдруг.

– Я счастлив, – он улыбнулся. – А ты? Тебе хорошо со мной? Хотя нет, не отвечай, этот вопрос сейчас неуместен.

Я положила голову ему на плечо и прошептала:

– Спасибо, что ты со мной.

– Знаешь, – сказал Юра, поцеловав меня в лобик, – а давай послушаем песни Ромы. Вставляй флешку!

Я обрадовалась, как ребенок, и полезла в сумочку. Врубив Рома Хулиганского на полную громкость, открыв настежь окна, мы пели вместе с ним. Хотелось, чтобы в этот день каждый услышал его: эти маты, оскорбления; проникся искренностью, почувствовал себя неуютно, потому что Рома не мог оставить никого равнодушным. Он вызывал людей на эмоции, он их оживлял.

Под вечер грустные мысли снова ко мне вернулись.

– Как думаешь, Линда когда-нибудь еще будет счастлива так же, как с Ромой?

– Конечно.

– Почему ты так уверенно об этом говоришь?

– На ней печать счастья.

– Что?

Юра рассмеялся.

– Знаю, странно звучит из моих уст. Эту фразу мне сказал однажды Петрович, помнишь его?

– Наш бывший охранник?

– Да. Я тогда переживал сложные времена с женой, засиживался допоздна, ходил никакой. В тот день она сказала мне, что хочет развестись. Я уходил с работы за полночь, и когда сдавал ему ключи, мне было настолько паршиво, что даже глаза были на мокром месте. И тогда Петрович мне сказал: «У вас всё будет хорошо, на вас печать счастья».

– Ого. Он отличный человек.

– Согласен.

– Но почему ты считаешь, что и на Линде печать счастья?

– Потому что после сильных страданий счастье приходит неизбежно. Это еще раз объясняет, почему кто-то проживает ровную размеренную жизнь, а кто-то как на качелях.

Я вздохнула.

– Это лишь слова. Линда говорила, что до Ромы у нее ни с кем не складывались отношения. А теперь, – мой голос задрожал, было сложно произнести это вслух, – его нет.

– Но ведь она уже не та, какой была прежде. Я видел, как Вася Иванов усаживал ее в машину, и слышал, что он сказал ей: «Я буду в Штатах через три месяца и разыщу тебя. Держись».

– А она что?

– Ничего. Молчала. Он потом еще долго смотрел вслед удаляющейся машине.

– Нет, – я отвернулась к окну, – Линда не сможет быть ни с кем другим.

– Думаешь? Я вот знаю точно, что Ром Хулиганский был против того, чтобы человек себя съедал. Разве он не хотел, чтобы каждый жил, а не существовал? Разве Линда этого не знала? Разве то, что я говорю, не правда?

Обдумав эти слова, я всё же ответила:

– Правда.