Текст книги "Темная страсть"
Автор книги: Лиза Рене Джонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– «Словно шипы на стеблях роз, которые он так любил мне дарить, ремни флоггера [1]1
Флоггер (многохвостка) – плеть, состоящая из нескольких (от 10 до 80) кожаных ремешков.
[Закрыть] врезаются в мою спину. Я приветствую эту боль, избавляющую меня от мыслей о том, что я потеряла, о том, что видела и что делала, от раскаяний и сожалений. Он дарит ее мне. Он – мой наркотик. Боль – мой наркотик. Она пронизывает меня, и я не чувствую ничего, кроме жгучих укусов кожи и мягкого шелка тьмы, в которую погружаюсь с головой. А потом меня захлестывает наслаждение».
Отобрав у меня дневник, Крис бросил его на ночной столик. Мне показалось, что его лицо смягчилось.
– Если бы не эти дневники, которые привели тебя ко мне, я бы, наверное, проклял тот день, когда они попали в твои руки. – Обхватив мое лицо ладонями, он заставил меня поднять на него глаза. – Послушай, ты ведь не Ребекка. И между нами никогда не было и никогда не будет отношений вроде тех, что связывали ее и Марка.
– Марка?
– Да, Марка.
– Почему ты так уверен в этом?
– Потому что он не может быть счастлив, просто общаясь с теми, кто принимает и понимает подобный образ жизни. Ему непременно нужно втягивать в это тех, кто не является частью этого мира, дрессировать их, превращая в своих покорных рабов. Это дает ему ощущение собственной власти.
У меня к этому времени накопилось уже немало вопросов о Марке, но сейчас для этого не было времени. Я пыталась понять, куда это меня заведет, когда речь идет о Крисе.
– Ты тоже… кого-то дрессировал, чтобы превратить в раба? Мужчинам это свойственно.
Крис потер подбородок, потом смущенно провел рукой по обтянутой тугими джинсами ноге, слово смахивая невидимую пылинку.
– Прекрати. Зачем ты так поступаешь с собой… с нами?
– Стало быть, ответ – да, – с трудом шевеля губами, едва слышно прошептала я. Неужели именно так он и собирается поступить со мной? Смущает ли меня мысль о том, куда это нас заведет? Да и понимаю ли вообще, чем это может закончиться?
– Нет, Сара. Ответ – нет. Я – не Марк. Отношения «господин и раб» – это не для меня. Слишком большие обязательства это накладывает – а я не желаю брать на себя ответственность за чью-то судьбу. Даже если речь идет всего лишь об одном человеке. Я, так сказать, решил проблему и двинулся дальше.
Решил проблему. Удивительно удачный выбор слов, огорченно подумала я. Боже мой… я ведь едва знаю человека, который произносит эту фразу и который живет именно так, как говорит. Но этот человек – Крис, и это приводит меня в растерянность.
– И что это значит?
На скулах Криса заходили желваки.
– Послушай, Крис, я просто стараюсь понять.
Крис опустил глаза, черты лица его как будто заострились.
– Там есть и другие комнаты, где можно уединиться, – снизошел он до объяснений, чем немало меня удивил. – Если хочешь, можешь надеть маску – я лично надевал. Мне не нужны ни лица, ни имена.
При мысли о том, что там происходит, меня бросило в жар.
– Никогда?
– Это не в моих привычках, Сара. Другого ответа у меня нет.
Крис не сказал «никогда», и я попыталась нажать на него, пытаясь понять, как его прошлое может повлиять на наши отношения.
– И все-таки я здесь.
– Я ведь уже говорил тебе. Из-за тебя я и так уже нарушил немало собственных правил, которые считал незыблемыми.
– В чем же я виновата?
– Да вовсе ни в чем. Я стремлюсь к тебе. Разве этого мало?
Та часть меня, которая до сих пор терзалась сомнениями, которая не могла поверить, что такой одаренный и известный человек хочет именно меня, по-прежнему отказывалась это принять, но… я уже готова была сдаться. Крис стал для меня избавлением… стал моим убежищем. Думаю, он пытался мне сказать, что и сам чувствует в отношении меня нечто подобное, но я знала и другое – что мы обманываем друг друга и самих себя, если закрываем глаза на остальное.
– Ты не можешь просто сделать вид, что ничего не было, Крис. Не можешь встречаться со мной и быть тем, кем оставался до меня. Я стремлюсь понять… и стать частью этого.
– Нет. Не нужно.
– Но ведь вчера ты сам взял меня в тот клуб. Значит, ты хотел, чтобы я что-то поняла.
– Нет. Я хотел, чтобы ты поняла, куда бы тебя повез Марк и почему я намерен сделать все, чтобы этого не случилось. Ребекка не была частью этого мира – ты ведь сама прочла в ее дневнике, как это было для нее мучительно.
– Ты говорил, что я тоже не являюсь частью этого мира, – пробормотала я, с трудом проглотив это слово.
– Ты – нет. – Крис сжал зубы. – Именно поэтому я и пытался сначала предупредить тебя, а потом попытался сбежать.
Желудок будто стянуло тугим узлом.
– И сейчас можешь, еще не поздно. – Я попыталась встать. Меня вдруг захлестнуло острое желание бежать отсюда, искать спасения – потому что на этот раз Крис не мог мне его дать.
Сжав мои руки, Крис притянул меня к себе, охватил коленями.
– Вот ты о чем. Нет, не могу… и даже пытаться не стану. И ты не должна, слышишь. – Лицо его смягчилось. Кончиками пальцев он осторожно приподнял мне подбородок. – Ты теперь часть меня, малышка. Внутри меня. А я снаружи. Мы как сиамские близнецы. И будь я проклят, если позволю тебе разорвать эту связь.
От этих слов решимость моя разом ослабла. Я ласково коснулась его лица.
– Неизвестное всегда пугает, Крис. Тебе, наверное, это необходимо – наслаждение вместе с болью, – но я не могу этого понять, и это меня убивает. Если хочешь, чтобы я поняла, помоги мне.
– Ты все и так понимаешь, Сара. Понимаешь больше, чем знаешь. Больше, чем мне хотелось бы. – Его губы нашли мой рот. Я догадывалась, что Крис считает тему исчерпанной, что дразнящие прикосновения кончика его языка к моим губам, руки, скользящие по моему телу, говорят о его желании поставить точку в наших отношениях. Но я не могла. Мне претила сама мысль о том, чтобы покорно подчиниться, позволить заткнуть себе рот поцелуями, потому что именно страсть, сжигавшая меня, требовала, чтобы я постаралась наконец понять его.
– Нет, – выдохнула я, отбиваясь. Наши взгляды встретились, и мне стало нечем дышать. – Помоги мне понять тебя, Крис, – потребовала я, хорошо понимая, что это и есть та самая terra incognita, уголок души, которую он тщательно скрывает от меня и куда при этом он страстно желает меня впустить. Туда-то нам и нужно было попасть… туда мы и стремились все это время. Как все сложно в этом мире!
Глава 5
– Хочешь понять? – понизив голос, спросил Крис. В глазах его я прочла вызов.
– Не то чтобы хочу, Крис. Но мне это нужно… важно понять.
Какое-то время он молчал, видимо, обдумывая мои слова, потом его зеленые глаза вспыхнули.
– Что ж, тогда раздевайся.
После минутного колебания я решила, что его приказ, в сущности, имеет самое прямое отношение к сделке, которую я намеревалась с ним заключить. Что ж, ладно. Поднявшись на ноги, я направилась к возвышению, на котором стояла кровать – Крис остался сидеть, где сидел, только привалился к ней спиной. Несмотря на власть, которую он надо мной имел, а может, как раз из-за нее, в том, чтобы раздеваться у него на глазах, было что-то невероятно сексуальное. И это «что-то» одновременно делало меня еще более уязвимой. Это было своего рода актом доверия – при мысли о том, ради чего он приказал мне раздеться, внутри у меня все сжималось от страха. Я решила… решила, что Крис хочет быть уверенным, что я готова открыться ему, что теперь, когда он уже открыл мне темные стороны своей души, я по-прежнему готова ему принадлежать.
Да, я готова. Меня вдруг пронзило острое желание немедленно это доказать.
Подняв руки, я стащила с себя футболку и зашвырнула ее в угол. В рот при этом тут же попала прядь моих довольно длинных каштановых волос. Я отбросила их за спину, заметив при этом, что взгляд Криса остановился на моих губах. Внизу живота стало горячо – я догадывалась, что он пытается представить, как мои губы блуждают по его телу, а это было как раз то, о чем я сама мечтала. Но последнее слово всегда оставалось за ним – именно Крис всегда решал, что мне можно делать, а чего нет. Я мысленно поклялась, что сегодня все будет по-другому. Сначала, может быть, да, но потом нет… потом все будет по-моему. До того как он уедет в Лос-Анджелес, я непременно попробую его на вкус – именно там, где захочу. Я старалась не спешить. Ведь утром он уедет на неделю, а между нами оставалось еще много недосказанного. Слишком много.
Прежде чем я стянула с себя последнюю деталь одежды, я уже успела убедить себя, что стриптиз явно не входит в число моих талантов. Поэтому если я хочу, чтобы все было по-моему, а не наоборот, придется над этим поработать. А сейчас я просто хотела его, и все. Хотела, чтобы мы разделись вместе, чтобы между нами не осталось никаких барьеров. Важно было убедить его, что я собираюсь постигнуть его до конца, иначе нам трудно будет поддерживать отношения. Потому что жизнь уже дала мне понять, что такого чувства, которое вспыхнуло между нами, попросту не существует… хотя мне очень хотелось верить, что чудеса иногда случаются.
– Иди сюда, – велел Крис низким, чуть хрипловатым от нетерпения голосом, едва я стянула с себя трусики. Его нетерпение мгновенно передалось и мне, хотя до сих пор иной раз не верилось, что я возбуждаю в нем желание. В моих глазах Крис был эталоном всего, что я мечтала найти в мужчине – сильный, властный, уверенный в себе и в своем будущем. Наверное, именно поэтому я все время пыталась понять, почему я вызываю в нем такое жгучее желание. Одна мысль об этом делала меня сильнее.
Подойдя к нему, я позволила Крису усадить меня к себе на колени, почувствовав при этом его затвердевшую плоть. Мне не нравилось, что он по-прежнему оставался одетым, но я уже поняла, что это позволяет Крису держать себя в руках. Как поняла и то, что в моем присутствии он терял голову и таким нехитрым способом пытался исправить ситуацию.
– Сцепи пальцы за спиной, – велел он.
В моей крови забурлил адреналин, сердце гулко забилось. Да… это была очередная попытка Криса показать, кто здесь главный, но это стремление говорило о многом. О том, о чем он даже не догадывался. Что он обычно предпочитал скрывать. А то, что меня саму мучило острое желание заставить его это сделать, открывало новое во мне.
Заведя руки за спину, я вглядывалась в него, пытаясь отыскать хотя бы намек на какое-то чувство, но лицо его оставалось непроницаемым. Потом пальцы Криса сомкнулись на моих запястьях, взгляд остановился на моей обнаженной груди. Воздух вокруг нас буквально искрился, как бывает только перед грозой. Потом Крис поднял на меня глаза.
– Сцепи пальцы за спиной, детка, – хрипло пробормотал он.
Я послушалась. В ту же минуту его губы смяли мой рот поцелуем, которого я так долго ждала. Мне сразу стало нечем дышать – я сидела не шевелясь, задержав в легких воздух и слушая собственный обезумевший пульс, потом вскрикнула, когда он больно прикусил мою нижнюю губу. Я попыталась разжать руки, однако Крис крепко держал меня, пока кончиком языка раздвинул мне губы. Потом я почувствовала, как он слегка лизнул распухшее место – язык его скользнул в мой рот, и из груди моей вырвался стон.
– Боль, – объяснил он, когда я вновь обрела способность дышать. Руки Криса по-прежнему лежали у меня на плечах. – Та самая боль, что становится наслаждением. – Его взгляд прожег меня насквозь. – А теперь сцепи пальцы.
Вся дрожа, я молча кивнула – опасаясь сказать лишнее, опасаясь, что окно, которое он приоткрыл для меня, вдруг снова захлопнется. Его ладони гладили мои руки, поднялись к плечам, потом спустились вниз, скользнули к груди – обхватив пальцами мои соски, он сжал их, сначала слегка, потом все крепче, и я задрожала от возбуждения. Он тянул и скручивал нежные напрягшиеся бугорки, и ощущения были настолько острыми, что я невольно зажмурилась.
– Смотри на меня, – приказал Крис. – Хочу видеть, что ты чувствуешь.
С некоторым усилием мне удалось разомкнуть веки, словно налившиеся свинцовой тяжестью – янтарный огонек в его зеленых глазах был не менее порочным, чем его прикосновения. И дело было даже не в том, что Крис проделывал со мной – в его словах, в том, как он подчинял меня себе, было что-то невероятно сексуальное.
Он потирал и мял мои соски, нежно и в то же время грубо, посылая тысячи обжигающих сполохов боли и наслаждения, стекавших по моему телу прямо к низу живота. Я застонала. Сердце стучало высоко в горле, словно намереваясь выпрыгнуть изо рта. Изогнувшись, я потерлась о его бедра, чувствуя твердую выпуклость, распиравшую джинсы Криса.
Губы его прижались к моему уху, пощипывая нежную раковинку. Это бережное прикосновение являло разительный контраст с грубостью, с которой он продолжал терзать мои соски. У меня уже не оставалось сил это терпеть. Мне хотелось прикоснуться к нему, но я боялась, что он остановится, и думать об этом было невыносимо. Мне хотелось большего – я была уже вся мокрая, все у меня болело, и я думала… Ооо… все мое тело свело судорогой, и я подумала… о нет… что я сейчас кончу.
За секунду до того, как я содрогнулась, его руки соскользнули с моей груди, удерживая мои руки за спиной, и что-то подсказывало мне, что это не случайно. Крис нарочно подвел меня к пику наслаждения, а потом заставил остановиться. Я извивалась всем телом – мне хотелось кричать от разочарования и невозможности получить то, в чем мне отказывали.
Крис отодвинулся, и между нашими губами, между телами как будто разверзлась пропасть. Я чуть не заплакала.
– Боль, которая сродни наслаждению, – хрипло повторил Крис, – и когда-нибудь, детка, ты поймешь, что иногда боль становится настолько острой, что сама становится наслаждением.
Я понимала. Вернее, поняла только сейчас.
– И ты, вне всякого сомнения, знаешь, как заставить кого-то это испытать. – В голосе моем слышалось осуждение. Я не стремилась к этому – просто так получилось. Крис знал, что он сделал со мной. Знал, что подвел меня к краю, и при этом отказал мне в наслаждении.
В нем внезапно что-то изменилось – можно было не сомневаться, что игра закончена. Расцепив мои судорожно сведенные пальцы, он положил их к себе на плечи.
– Да, детка, знаю. Но я никогда никому не причинял вреда. И тебе тоже не причиню. Можешь мне верить.
Меня захлестнуло чувство вины.
– Знаю, Крис. Я хорошо это знаю.
– Но вчера ты этого еще не знала. – Теперь в голосе Криса уже не было нежности. Он звучал напряженно, и я знала, что всему виной боль, которую я невольно причинила ему. Лицо его как будто разом осунулось, стало жестким.
– Мне было страшно. Я растерялась.
– А если это повторится?
– Не повторится. – Я едва не крикнула, что люблю его. Но вовремя прикусила язык, опасаясь, что испугаю его, и он отвергнет меня. – Не повторится.
Крис долго вглядывался в мое лицо, но догадаться, о чем он думает, было невозможно. Я все еще пыталась это сделать, когда его губы вновь смяли мой рот, а мгновением позже он уже целовал меня, целовал так, будто пытался убедиться в искренности моих слов. Я прижалась к нему – я терлась об него, заставляя его рычать от нетерпения. Мне хотелось, чтобы он понял, что я тут, с ним, что я никуда не уйду.
Я инстинктивно почувствовала тот миг, когда в нем как будто что-то щелкнуло, когда у него вдруг пропала охота задавать вопросы и вспыхнуло чисто мужское желание обладать женщиной. Подхватив меня на руки, Крис понес меня к кровати – мужчина, который внезапно увидел перед собой цель, и целью этой – весьма охотно – стала я. Усадив меня на край постели, он сорвал с себя рубашку, после чего, даже не дав мне возможности полюбоваться собой, рывком подтащил меня к себе и резко раздвинул мне ноги. Я и ахнуть не успела, как его голова оказалась у меня между ног, и его язык раздвинул нежные складки. От неожиданности я опрокинулась на спину. Извиваясь, я попыталась отползти, но пальцы Криса были уже внутри, а его язык ласкал и мучил потаенные складочки и самые чувствительные места. Мое тело стало содрогаться, и из груди Криса вырвалось рычание. Я была его добычей. Я принадлежала ему. Признаться, от этой мысли мне стало страшно – сказать по правде, я очень сомневалась, что когда-нибудь буду иметь такую же власть над ним. Такую, чтобы проделывать с ним нечто подобное. Я попыталась было вырваться, но Крис, успевший к тому времени раздеться, повалил меня на постель и рухнул сверху. Я ничего не могла поделать. У меня не осталось ни сил, ни желания сопротивляться. Да и как я могла? Ведь я принадлежала ему. Проклятие… я принадлежала ему.
Мои руки обвились вокруг шеи Криса – он навалился на меня, всей тяжестью своего тела пригвоздив меня к кровати. Внезапно мне пришло в голову, что это первый раз, когда мы с ним оказались в постели. Мы занимались любовью бессчетное количество раз, в самых разных позах, но никогда в постели – в его постели. От этой мысли мне почему-то вдруг стало не по себе. Все это могло говорить только об одном – что наши отношения перешли в следующую стадию.
– А теперь я займусь с тобой любовью, Сара.
Это было то, чего я меньше всего ожидала услышать… то, чего я одновременно боялась и хотела. Я внезапно почувствовала, что теряю почву под ногами.
– Просто потрахаться тебя уже не устраивает?
– Детка, у меня не хватит пальцев, чтобы пересчитать, как именно я собираюсь когда-нибудь трахнуть тебя. Но сегодня… сегодня я буду любить тебя. – Губы Криса нашли мой рот, и я забыла обо всем. Этот человек рушил все преграды, которые я возводила между ним и собой, и я была бессильна ему помешать.
Он широко развел мне ноги и пристроился между ними – его напряженная, пульсирующая плоть коснулась меня, и я застонала в предвкушении. Потом я почувствовала, как он вонзился в меня – приподняв бедра, я устремилась навстречу, изнывая от желания ощутить его глубоко внутри себя, взять еще больше… и понимая при этом, что это он берет – берет то, за что я отчаянно цеплялась и в чем у меня не было сил ему отказать.
Одним мощным толчком он ворвался в меня – мы замерли, прижавшись друг к другу, часто и тяжело дыша. Еще ни разу в жизни я не ощущала себя в такой мере частью какого-то мужчины, как в эту минуту. Плотью от плоти другого существа. Захлестнувшие меня чувства были настолько новы и странны, что я растерялась. Я не понимала, как можно полностью раствориться в другом человеке – оставаясь при этом собой.
– Крис! – закричала я. Я боялась его, боялась того, что происходит со мной – ощущение было такое, будто меня засасывает в чудовищную воронку, откуда нет и не может быть возврата.
Вместо ответа он зашевелился – сдвинулся назад, словно намереваясь выйти из меня. Я запаниковала, я выгнулась дугой, пытаясь вернуть его, – словно почувствовав мой страх, он резким рывком продвинулся дальше. Закричав, я обвила его ногами, приподнялась и застонала, чувствуя, как его руки обхватили мои ягодицы. С каждым толчком он все глубже врезался в меня – мне казалось, я чувствую, как он дрожит… а может, это меня била неудержимая дрожь. Мне не хотелось, чтобы все кончилось слишком быстро – я могла бы поклясться, что и Крис этого не хочет. Казалось, нас обоих мучает страх перед тем, что будет потом. Но наслаждение было слишком острым, слишком всеобъемлющим, чтобы мы могли долго противиться ему. Мои мышцы судорожно сжались вокруг его плоти, и я испытала самый мощный оргазм за всю свою жизнь. Что-то заклокотало у Криса в горле, он дернулся, и я ощутила, как горячая струя обожгла меня изнутри, когда его семя вырвалось наружу. Мы так и остались лежать – тяжелое тело Криса распростерлось поверх моего, пригвождая меня к постели. Я молчала, не зная, что теперь будет, как справиться с водоворотом чувств, захлестнувшим меня с головой.
Крис очнулся первым – откатившись в сторону, вытянулся рядом со мной, после чего заботливо натянул на меня одеяло. Я чувствовала, как что-то горячее стекает по моим бедрам, но почему-то меня это нисколько не волновало. Куда важнее было то, что рядом со мной Крис, что мы вместе в его постели. Не знаю, сколько времени прошло. Сна не было ни в одном глазу. Мне хотелось только одного – чувствовать, что он здесь, совсем рядом.
– Поехали со мной в Лос-Анджелес.
Меня так и подмывало согласиться. На то у меня было много причин. Рядом с Крисом я уже не ощущала, как почва уходит у меня из-под ног.
– Я забронировал тебе билет на самолет.
– Крис! – Тут же появилось ощущение, что на меня давят. – Ты же знаешь, я не могу. Как же моя работа? А когда ты вообще успел забронировать для меня билет?
– Еще до того, как ты рассказала, что произошло на складе, если тебя волнует именно это. Я твердо настроился уговорить тебя лететь со мной еще вечером, когда только вернулся в город. Конечно, я догадывался, что ты кинешься спорить, но пойми, будет лучше, если я увезу тебя отсюда на несколько дней. У моего детектива будет время спокойно выяснить, что произошло сегодня ночью, а мы получим небольшую передышку.
У меня от ужаса свело живот.
– Думаешь, мне угрожает опасность?
– Просто не хочу рисковать.
– Ты уверен, что мне угрожает опасность… – обреченно повторила я.
– Сара, не хочу тебя пугать… но я уже говорил, что намерен защищать тебя. И это не шутка. А это значит, что я постараюсь принять все возможные меры предосторожности. А вообще… – Крис шутливо дернул меня за упавшую на лоб прядь, – …я просто хочу, чтобы ты была рядом. Я предложил бы тебе лететь со мной, даже если бы ничего не случилось.
Он хочет, чтобы я была рядом. Эти слова наполнили меня блаженством. Я уже открыла было рот, чтобы выпалить «да», и тут же захлопнула его. Удержал меня только страх потерять работу.
– Крис, я бы с удовольствием, но… Не могу. Со мной все будет в порядке. Я тут в безопасности.
Лицо Криса потемнело.
– Но ты же не сможешь круглые сутки сидеть запершись в квартире.
– Нет. Пойду на работу, в галерее безопасно.
– Смотря что иметь в виду, – сухо отрезал он. Я, естественно, догадалась, что Крис имеет в виду Марка, а не охранников, которые торчат в галерее. Он с недовольным видом потер шею, потом уставился на меня. – Боюсь, шансов на то, что мне удастся тебя переубедить, примерно столько же, сколько и на то, что я уговорю тебя посмотреть со мной «Пятница, 13». Что скажешь?
– Меньше. – Я чмокнула его в щеку. – Предлагаю сделку. Я смотрю с тобой фильм ужасов, а ты со мной – какую-нибудь мелодраму. Ну, и с тебя еще миска попкорна. – Я перекатилась на спину. Крис, протянув руку, выключил свет, потом привлек меня к себе, и мы удобно устроились, тесно прижавшись друг к другу. И черт возьми, это было совсем неплохо.
– Ты когда-нибудь сведешь меня с ума, женщина, – шепнул он мне на ухо.
– Вот и отлично, – хмыкнула я, улыбаясь и благодаря Бога за то, что в спальне темно. – Потому что ты тоже сводишь меня с ума.
– Это правда? – недоверчиво спросил он.
– Хм-м… – промычала я, чувствуя, как на меня наваливается усталость. – Да. Ты определенно сводишь меня с ума. – И это здорово, мысленно добавила я. Глаза у меня слипались. Я вздохнула и тут же провалилась в сон.
* * *
Я открыла глаза, как от толчка. И сразу поняла, что Криса рядом нет. Сначала я не на шутку перепугалась – на какое-то мгновение мне даже показалось, что уже утро, и Крис улетел в Лос-Анджелес, не дав мне возможности даже попрощаться. Но потом я заметила под дверью полоску света – значит, Крис еще тут. Негромкие звуки музыки заставили меня стряхнуть остатки сна. И меня захлестнуло неимоверное облегчение. Я поняла, что не одна, и преисполнилась решимости найти Криса.
Я села – одеяло соскользнуло до талии, холодный воздух неприятно обжег обнаженное тело. Но вместо того чтобы закутаться в одеяло, я отыскала валявшуюся на полу рубашку Криса. Потом, бросив взгляд на часы, убедилась, что уже почти пять утра. Интересно, во сколько у него самолет, зевнула я. Оставалось надеяться, что не очень рано. Нет, наверное, все-таки рано, раз он уже встал. Как-то странно было оказаться в его постели одной, без Криса… странно и вместе с тем приятно, ведь это означало, что он мне доверяет.
Натянув на себя рубашку Криса, я блаженно втянула ноздрями аромат туалетной воды мужчины, который уже успел стать частью моей жизни. И тут же решила, что буду спать в ней, пока он в отъезде.
Бесшумно переступая босыми ногами, я на цыпочках подкралась к двери и… увидела пустую гостиную. Лившаяся из-за дверей музыка заставила меня повернуть голову влево – ориентируясь на звук, я двинулась по длинному, узкому коридору, оставив за собой несколько закрытых дверей. Только одна из них, самая последняя, оказалась приоткрытой на пару дюймов. Я осторожно взялась за ручку. Что-то подсказывало мне, что за ней кабинет Криса, который мне давно хотелось увидеть. Дверь чуть слышно скрипнула – я расценила это как приглашение и повернула ручку. Мелодия изменилась, теперь это была композиция «Ты слаще сахара» в исполнении рок-группы «Мэтчбокс Твенти». В ней чувствовалось что-то невероятно эротичное. Почему-то вдруг вспомнилось, как Крис упоминал, что любит рисовать под музыку, и мне безумно захотелось узнать, какие образы она ему навевает.
Скрип двери выдал мое присутствие. Заглянув в дверь, я увидела Криса – на нем не было ничего, кроме приспущенных на бедра джинсов, и выглядел он так, словно и сам на вкус был слаще сахара. Мой взгляд блуждал по его телу, упиваясь сочными синими, желтыми, красными красками татуировки в виде дракона, литыми мышцами, которые перекатывались под гладкой, загорелой кожей, а в голове крутилась фраза, не так давно услышанная мною от Криса. «Знаешь, что произойдет, если попытаешься соблазнить дракона? Он сожжет тебя живьем, детка. Так что ты играешь с огнем». И вот сегодня это случилось – я играла с огнем, вознамерившись соблазнить Криса, я обратила его в дракона, и то, каким взглядом он сейчас смотрел на меня, как ему удалось разглядеть то, что я пыталась скрыть от него, – все это заставляло меня корчиться на медленном огне. Только сейчас до меня дошло, что нельзя приставать к Крису с просьбой открыть мне душу, не открыв при этом своей. При мысли о том, что за этим последует, все во мне разом перевернулось, ведь пришлось бы признаться, что я тоже не была до конца откровенна с ним, что есть нечто такое, о чем ему лучше не знать. Нечто, о чем я бы очень хотела забыть. К несчастью, это было невозможно – с таким же успехом можно было пытаться избавиться от выжженного клейма – чем больше трешь, тем ярче оно становится.
Крис взял меня за руку. Я украдкой покосилась на него – и изумилась. В глазах Криса прыгали озорные чертики.
– Добро пожаловать в «пещеру отшельника», детка.
Меня так и подмывало рассмеяться, и я уже в который раз удивилась, как ему удается уловить тот момент, когда у меня на душе кошки скребут, и за минуту-другую вернуть мне хорошее настроение. За это я и любила Криса.
– Пещеру отшельника?
– Именно. Ну, что, страшно?
– Зависит от того, что ты имеешь в виду. Кстати, комната в клубе, куда ты меня отвел, называлась «Логово льва», верно?
– Не пугайся. Я буду нежен с тобой, обещаю. – Выразительно изогнув бровь, он привлек меня к себе, и все мысли о Марке и его клубе разом вылетели из головы. Я огляделась. Моим глазам предстала просторная комната круглой формы, вся как будто состоящая из одних окон. У меня даже слегка закружилась голова – ощущение было такое, словно я оказалась на смотровой площадке Эйфелевой башни. Или на палубе океанского лайнера, готового отправиться в неведомые края.
– Потрясающе! – выдохнула я.
– Я же тебе говорил, – кивнул Крис. – Поэтому я и купил эту квартиру.
– Да. Теперь понимаю.
Он отпустил мою руку, давая возможность осмотреть огромную студию. Немногие стоявшие на мольбертах картины были закрыты холстами – я бы дорого дала, чтобы хоть одним глазком глянуть на них. На полу тут и там виднелись пятна краски, словно художник, торопясь закончить картину, не замечал, что брызги с кисти летят в разные стороны. Я с трудом спрятала улыбку.
– Да, знаю за собой этот грех. Когда работаю, забываю обо всем, – словно подслушав мои мысли, пробормотал Крис. Неслышно встав у меня за спиной, он обнял меня за талию, и мое тело разом откликнулось на его прикосновение. Последняя фраза из песни еще висела в воздухе: «Я хотел заставить тебя уйти, но ты слаще сахара», – и тут Крис вдруг нагнулся и что-то шепнул мне на ухо по-французски.
Я слегка поежилась от удовольствия, до такой степени эротично это прозвучало, и повернулась к нему, закинув руки ему на шею.
– Что ты сказал?
– Я сказал, – прошептал он, – что хочу почувствовать, как ты таешь от наслаждения, когда я ласкаю тебя языком. – Приподняв подол моей рубашки, он обхватил меня пониже спины и крепко прижал к себе. Его затвердевшая плоть вжалась мне в живот. – Если бы до моего рейса не оставалось всего два часа, я бы снова попробовал тебя на вкус. И не отпускал бы до тех пор, пока ты не взмолилась бы о пощаде.
– Взмолилась?! Не дождешься! – буркнула я, сама удивляясь, что способна ворочать языком, когда его пальцы, осторожно раздвинув нежные складки между ногами, двинулись дальше.
– Взмолилась бы, можешь мне поверить. И не вздумай дразнить меня – потому что иначе у меня появится искушение проверить, насколько быстро это произойдет. Собственно говоря, – прошептал он, подведя меня к стоявшему посреди комнаты стулу, – немного времени у меня есть.
«Да. Прошу тебя. Непременно проверь».
– Ты сказал, рейс через два часа, а тебе еще ехать в аэропорт? Вот именно, что немного.
– Нет. У меня еще полно времени. – Крис усадил меня на стул. – Ну как, готова умолять о пощаде?
– Ты наверняка опоздаешь на самолет, – усмехнулась я. – Надеюсь, ты к этому готов?
Вместо ответа он молча повернул меня лицом к мольберту и одним резким движением сорвал с меня рубашку. Я сдула упавшую на лицо прядь волос… и застыла. При виде стоявшей передо мной картины у меня перехватило дыхание. На ней была я – я сидела посреди «пещеры отшельника», поджав под себя ноги и опустив на колени связанные руки. У меня вдруг пересохло в горле.
– Чем ты связал мне руки? – хрипло спросила я. И тут вдруг мои руки оказались у меня за спиной, а в следующий миг я почувствовала, как на них затягивается тугая петля.
Крис, встав передо мной, продемонстрировал мне моток скотча.
– Вот. Очень эффективно.
– Крис, – с трудом шевеля пересохшими губами, прошептала я. – Ты опоздаешь на самолет.
По губам Криса скользнула улыбка – вероятно, такой же улыбкой змей-искуситель улыбался Еве.
– Ты явно меня недооцениваешь. – Он опустился на колени и одним быстрым движением развел мне ноги. – Ну вот… готова меня умолять? – Руки Криса, его ловкие, умелые руки ласкали мои бедра, поднялись вверх, коснулись клитора. – Так, включаю таймер. Время пошло. – Язык Криса двигался мучительно медленно, невероятно возбуждающе. – М-мм, какая ты сладкая, детка… просто как мед. И так же плавишься…
