Текст книги "Пленница"

Автор книги: Лиза Джейн Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Медленно, иногда запинаясь, Кэсси рассказала им всю историю, начиная с того, как Крис и Даг подобрали ее по пути и отвезли в Салем. Она опустила все, связанное с тыквенной ярмаркой, но рассказала про Ведьмину Башню, про лекцию и про связь, которую она внезапно увидела. Сдавливание насмерть – каменный оползень, повешение, сломанные шеи.

– Но что все это значит? – спросила Диана, когда она закончила рассказ.

– Я точно не знаю, – призналась Кэсси. – Но, похоже, есть связь между этими тремя смертями и пуританскими способами казни.

– Связь – это темная сущность, – спокойно сказал Адам. – Этот череп использовался настоящим шабашем, который существовал во время судов над ведьмами.

– Но это не имеет отношения к Кори, – заспорила Диана. – Когда мы впервые воспользовались черепом, Кори уже была мертва.

Адам побледнел.

– Это так. Но я нашел череп за день до того, как погибла Кори. Я вынул его из песка... – Его глаза встретились с глазами Кэсси, и у нее появилось ужасное ощущение катастрофы.

– Песок. Чтобы обезвредить зло, – прошептала она и взглянула на Диану. – Так написано в твоей Книге Теней. Зарыть объект в песок или землю, чтобы обезвредить зло. Совсем как... – Она внезапно остановилась и прикусила язык. Боже, она чуть было не сказала «совсем как сделала ты, когда зарыла череп в песок, чтобы обезвредить его».

– Именно в песке я его и нашел, – закончил за нее Адам. – И, понимаете, его могло активировать уже то, что я его выкопал. Но это должно означать, что череп очень мощный, очень могущественный... – Его голос упал. Кэсси догадалась, что он не хочет верить сам себе и борется с этой своей мыслью. – Я чувствовал что-то, когда вытащил его из той дыры, – добавил он спокойно. – У меня закружилась голова, мне стало не по себе. Наверное, это произошло, потому что из черепа вышла темная сила, – он взглянул на Кэсси. – Так ты думаешь, что она добралась до Нью-Салема и убила Кори?

– Я… я не знаю, что думать, – жалко сказана Кэсси. – Я не знаю, почему так происходит. Но не может быть совпадением, что каждый раз, когда мы взаимодействуем с черепом, кто-то вскоре умирает той смертью, какой пуритане предавали ведьм.

– Но разве ты не видишь, – возбужденно сказала Диана, – что это происходит не каждый раз. Никто не пользовался черепом перед тем, как умер Джеффри. Тогда череп был абсолютно безопасен, – она заколебалась и быстро продолжила: – Ну конечно, я могу это сказать вам обоим; он был в безопасности, в песке. Он и сейчас там зарыт. Я проверяю его каждый день. Так что здесь нет совпадения «один к одному».

Кэсси потеряла дар речи. Ее первым импульсом было выпалить: «Тогда черепом тоже пользовались!» Но это было бы неразумно. Она могла признаться во всем Диане и теперь была в затруднении. Ее била какая-то внутренняя дрожь. О боже, здесь совпадение «один к одному».

Совсем как в том слогане: « Используй ружье и иди в тюрьму». Воспользуйся черепом, убей кого-нибудь. И она, Кэсси, была в ответе за тот последний раз, когда череп был в деле. Она была в ответе за убийство Джеффри.

Но ее ждал еще один удар. Она увидела, как в нее впиваются проницательные серо-голубые глаза Адама.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказал он.

Кэсси сглотнула, замерев.

– Ты пытаешься найти способ защитить меня, – сказал он. – Никому из нас не нравится думать, что смерть Кори имеет отношение к тому, что я вытащил череп из песка. Поэтому ты пытаешься дискредитировать эту теорию. Но это не сработает. Есть очевидная связь между черепом и всеми тремя смертями – даже смертью Кори.

Кэсси все еще не шевелилась. Диана коснулась руки Адама.

– Если это правда, – сказала она, сверкнув зелеными глазами, – тогда это не твоя вина. Ты не мог знать, что, выкопав череп, причинишь зло. Ты не мог знать.

«Но я-то знала, что поступаю неправильно», – подумала Кэсси. Или, по крайней мере, должна была знать. Я знала, что череп – зло, я чувствовала, что он способен убить. И все-таки я позволила Фэй взять его. Я должна была с ней бороться, я должна была сделать все, чтобы остановить ее.

– Если и обвинять кого-то, – продолжала Диана, – так это меня. Я лидер Круга, моей идеей было взять череп для ритуала. Если темная энергия, сбившая с ног Фэй, высвободилась и убила потом мистера Фогла и Джеффри, это моя вина.

– Нет, не твоя, – сказала Кэсси. Она не могла больше молчать. – Это моя вина – или, по крайней мере, общая...

Адам переводил взгляд с одной девушки на другую, потом натянуто засмеялся и опустил голову на руку.

– Только посмотрите на нас, – сказал он. – Пытаемся оправдать друг друга и взять вину на себя. Как забавно.

– Очень трогательно, – согласилась Диана, пытаясь улыбнуться. Кэсси старалась не заплакать.

– Думаю, нам лучше перестать думать о том, чья это вина, и начать думать о том, что теперь делать, – продолжал Адам. – Если темная сила, высвободившаяся во время ритуала, убила и мистера Фогла, и Джеффри, она может до сих пор оставаться здесь или скрываться где-то неподалеку. Нам надо придумать, как ее остановить.

После этого они разговаривали еще несколько часов. Адам считал, что они должны поискать темную сущность, уделяя особое внимание кладбищу. Диана думала, что им следует продолжать просматривать все Книги Теней, даже самые непонятные, чтобы узнать, нет ли там совета, как бороться с подобным злом, и выяснить побольше о черепе.

– И насчет Черного Джона тоже, – механически предложила Кэсси, и Диана с Адамом согласились с ней. Черный Джон использовал череп в самом начале, он «запрограммировал» его. Возможно, намерения Джона все еще влияют на череп.

Но все время, пока они разговаривали, Кэсси чувствовала себя чужой. Посторонней. «Адам и Диана на самом деле очень хорошие», – думала она, наблюдая, как горячо они говорят, воспламененные спором. Они действительно руководствуются самыми лучшими побуждениями. Она, Кэсси, другая. Она – зло.

Кэсси знала то, чего они не знали. То, чего она никогда не сможет им рассказать.

Диана была очень мила, когда для Кэсси настало время уходить.

– Будет лучше, если Адам отвезет тебя домой, – сказала она.

Адам отвез. Они не разговаривали, пока не доехали до дома Кэсси, и только тогда он спокойно спросил:

– Ты держишься?

Кэсси не могла на него смотреть. Ей как никогда хотелось утешения, хотелось броситься в его объятия, рассказать ему все про Фэй и про череп и услышать, как он говорит, что все в порядке, что ей не придется противостоять этому в одиночку. Ей хотелось, чтобы он поддержал ее.

Она почувствовала, что он тоже этого хочет; он был рядом, всего в нескольких дюймах от нее.

– Я лучше пойду в дом, – сказала она нетвердо.

Адам так вцепился в руль, как будто пытался его сломать.

– Спокойной ночи, – тихо сказала она, все еще не глядя на него.

Наступила долгая, долгая пауза, во время которой, она чувствовала, Адам боролся с собой. Потом мертвым голосом сказал:

– Спокойной ночи, Кэсси.

Кэсси вошла в дом. Конечно, она не могла открыться ни маме, ни бабушке. Только представить себе: «Привет, мама, ты помнишь Джеффри Лавджоя? Так вот, я помогла его убить». Нет, спасибо большое.

Странное это было чувство – знать, что в тебе зло. Кэсси думала об этом, когда легла в постель. Перед тем как она заснула, эта мысль причудливо перемешалась в ее мозгу с образом Фэй, с ее глазами медового цвета.

«Испорченная, – она почти слышала горловой смех Фэй. – Ты – не зло, ты просто испорченная... как я».

Сон начался красиво. Она была в бабушкином саду, стояло лето, вокруг все цвело. Лаванда, ландыши и жасмин испускали такие запахи, что у Кэсси кружилась голова, цветки мелиссы казались золотистыми лужицами на земле.

Кэсси наклонилась, чтобы обрезать стебель жимолости с маленькими кремовыми цветочками. Светило солнце, согревая ее плечи. Небо было чистым и высоким. Странно, но, хотя она находилась в бабушкином саду, дома поблизости не было. Она совсем одна стояла под ярким сияющим солнцем.

Потом она увидела розы.

Они были огромные, бархатистые, красные, как рубины. В мире нет роз, способных сравниться с теми, что растут свободно. Кэсси сделала к розам шаг, потом другой. Роса стояла в завитках лепестков, слегка подрагивая. Кэсси хотела понюхать розу, но почему-то боялась.

Вдруг она услышала у себя за спиной горловой смешок:

– Фэй!

Фэй медленно улыбнулась.

– Подойди, понюхай их, – сказала она, – они тебя не укусят.

Но Кэсси покачала головой. Ее сердце тревожно билось.

– Ну, давай же, Кэсси, – голос Фэй теперь упрашивал ее. – Посмотри сюда. Разве это не интересно?

Кэсси посмотрела. Там, за розами, происходило что-то немыслимое. Там царила ночь, хотя вокруг Кэсси сиял летний день. Это была прохладная, черная с пурпурным, ночь, освещаемая только звездами без намека на луну.

– Пошли со мной, Кэсси, – продолжала упрашивать Фэй. – Всего несколько небольших шагов. Я покажу тебе, как это просто, – Фэй прогуливалась за розовым кустом, а Кэсси смотрела на нее. Теперь Фэй стояла в темноте, ее лицо было в тени, ее прекрасные волосы сливались с мраком.

– Ты могла бы сделать это, как я, – сказала Фэй. – В конце концов, разве ты уже не такая же, как я, или ты забыла? Ты уже сделала выбор.

Рука Кэсси выронила стебель жимолости. Медленно-медленно она подошла и сорвала одну розу. Она была темно-красная и такая нежная.

– Красивая, правда? – ворковала Фэй. – Теперь принеси ее сюда.

Как под гипнозом, Кэсси сделала шаг вперед. Между тьмой и дневным светом лежала граница из колеблющейся тени. Кэсси сделала еще шаг, и вдруг внезапная резкая боль в пальце заставила ее задохнуться.

Роза уколола ее. Кровь стекала с запястья. Все шипы на розах были темно-красными, их словно окунули в кровь.

Она в испуге оглянулась на Фэй, но увидела только тьму, в которой звучал издевательский смех.

– Может быть, в следующий раз, – выплыл из теней голос Фэй.

Кэсси проснулась с бьющимся сердцем, ее глаза вглядывались в темноту комнаты. Но крови не было, и не было следа от шипа на пальце.

«Слава богу, – подумала она. – Это был сон, только сон». И все-таки прошло много времени, прежде чем она снова смогла заснуть.

Кэсси проснулась от телефонного звонка. По оттенку света в западном окне она поняла, что спала долго.

– Алло?

– Алло, Кэсси! – произнес ей в ухо знакомый голос.

Сердце Кэсси подпрыгнуло. Перед ней сразу пронесся весь ее сон. Охваченная паникой, она ждала, когда Фэй заговорит о розах и тьме.

Но голос Фэй был совсем обычным:

– Сегодня суббота, Кэсси. У тебя есть планы на вечер?

– Угу... нет. Но...

– Потому что у нас небольшое сборище – Дебора, Сюзан и я. Мы подумали, что ты захочешь прийти.

– Фэй... Я думала, ты злишься на меня.

Фэй засмеялась:

– Я немного... дулась, да. Но теперь все прошло. Я горжусь твоим успехом у мальчиков. Это как раз доказывает, что чары действуют, хммм?

Кэсси пропустила ее слова мимо ушей, пораженная неожиданной мыслью.

– Фэй, если ты опять собираешься экспериментировать с черепом, забудь об этом. Ты знаешь, как он опасен? – Она начала рассказывать Фэй о том, что обнаружила в Ведьминой Башне, но Фэй прервала ее:

– Кому нужен череп? – сказала она. – Это вечеринка. Увидимся около восьми, хорошо? Ты ведь придешь, Кэсси? Потому что иначе могут быть неприятные последствия. Пока!

«Там будут Дебора и Сюзан, – говорила себе Кэсси, когда вечером шла к дому Фэй. – Они не позволят Фэй убить меня». Эта мысль принесла ей какое-то утешение.

Открывая дверь, Фэй не казалась такой зловещей, как обычно. Ее золотые глаза озорно поблескивали, а улыбка была почти веселой.

– Заходи, Кэсси. Все хищницы уже в логове, – сказала она.

Отойдя от входной двери, Кэсси услышала музыку, доносящуюся из гостиной. Комната была обставлена в таком же пышном, шикарном стиле, что и весь дом. Шум от огромного телевизора боролся с песней Мадонны, вырывавшейся из великолепной стереосистемы. Ко всей этой технике, казалось, не очень подходили дюжины свечей, воткнутых в причудливые разномастные подсвечники.

– Приглушите все это, – приказала Фэй.

Сюзан, надув губы, нацелила пульт дистанционного управления на стерео, а Дебора отключила звук телевизора. Очевидно, Фэй и их тоже простила.

– А теперь, – сказала Фэй, улыбаясь Кэсси хитрой улыбкой, – я объясню. У домработницы выходной, а моя мать больна, лежит в постели...

– Как обычно, – прервала ее Дебора, повернувшись к Кэсси. – Ее мама проводит в постели девяносто пять процентов своей жизни. Нервы.

Брови Фэй изогнулись, и она сказала:

– Ну да, это ведь определенно удобно, правда? Временами, вот как сегодня. – Она повернулась к Кэсси и продолжила: – Итак, мы собираемся устроить небольшую вечеринку с пиццами. Ты поможешь все приготовить, да?

Кэсси трепетала от облегчения. Вечеринка с пиццами. Она воображала себе – о, самые странные вещи.

– Я помогу, – сказала она.

– Тогда давай начнем. Сюзан покажет тебе, что делать.

Кэсси и Сюзан зажгли красные и розовые свечи и развели в камине небольшой, потрескивающий огонь. Еще они зажгли благовония, в состав которых, по словам Сюзан, входили корень имбиря, кардамон и эфирное масло из цветов апельсина. Запах был резкий, но восхитительный.

Тем временем Фэй раскладывала по комнате кристаллы. Кэсси узнавала их – гранаты и сердолики, огненные опалы и розовые турмалины. И на Сюзан, заметила Кэсси, было ожерелье из сердоликов, подходившее к ее рыжевато-блондинистым волосам, а вот Фэй надела на себя больше, чем обычно, великолепных рубинов.

Дебора выключила лампы и принялась колдовать со стереосистемой. Зазвучала музыка, подобной которой Кэсси еще не слышала. Она была негромкой и пульсирующей, как древний бой барабана; казалось, она проникает в кровь. Музыка сначала звучала тихо, но постепенно становилась все громче.

– Ладно, – сказала Фэй, встав в дверях, чтобы оценить их работу, – выглядит хорошо. Я принесу выпивку.

Кэсси осмотрела комнату. Теплая, именно такой она казалась – теплой и манящей, особенно по сравнению с холодной октябрьской погодой за стенами. Свечи и камин давали розовый отблеск, а тихая, настойчивая музыка наполняла воздух. Запах благовоний был пряным, опьяняющим и каким-то чувственным, а дым окутывал комнату легким туманом.

«Это выглядит как притон для курильщиков опия или что-то такое», – думала Кэсси, одновременно и очарованная, и испуганная, и тут Фэй вернулась с серебряным подносом.

Кэсси вытаращила глаза. Она думала увидеть одноразовые стаканчики с содовой – или, может быть, учитывая вкусы Деборы, одноразовые стаканчики с чем-то покрепче. Но ей следовало бы знать, что Фэй никогда не снизойдет до такой безвкусицы. На подносе стоял хрустальный графин и восемь хрустальных бокалов. Графин был наполовину наполнен прозрачной жидкостью рубинового цвета.

– Садитесь, – сказала Фэй, наливая жидкость в четыре бокала. А потом, заметив подозрительный взгляд Кэсси, улыбнулась. – Это не алкоголь. Попробуй, и убедишься. Ну, давай.

Кэсси осторожно сделала глоток. У жидкости был нежный, чуть сладковатый вкус, и Кэсси почувствовала, как ее тело наполняется теплом до самых кончиков пальцев.

– Что туда входит? – спросила она, всматриваясь в свой бокал.

– Всего понемножку. Возбуждает, правда?

– Ммм, – Кэсси сделала еще глоток.

– А сейчас, – улыбнулась Фэй, – мы сыграем в человека-пиццу.

Повисла пауза, а потом Кэсси спросила:

– В человека-пиццу?

– Человек-пицца, тот, кто ее разносит, – сказала Сюзан и хихикнула.

– Парни, обычно такие осторожные, иногда ставят себя в глупое положение, – сказала Дебора, свирепо ухмыляясь. Она, может быть, продолжила бы, но Фэй ее прервала:

– Не будем ничего рассказывать Кэсси, просто покажем ей, – сказала она. – Где телефон?

Дебора протянула ей телефон без провода.

Сюзан достала «Желтые страницы» и, быстро пролистав справочник, прочла вслух телефон. Фэй набрала номер.

– Алло? – светски произнесла она. – Мне бы хотелось заказать большую пиццу с перцем, оливками и грибами. – Девушка продиктовала свой адрес и номер телефона. – Правильно, Нью-Салем. Вы не могли бы уточнить, сколько времени это займет? Хорошо, спасибо. Пока.

Она повесила трубку, взглянула на Сюзан и велела:

– Дальше.

Потом, к растущему удивлению Кэсси, она повторила все сначала. Шесть раз.

Наконец, Фэй заказала семь больших пицц, все с одинаковой начинкой. Кэсси, у которой немного кружилась голова от запаха благовоний, думала, сколько же людей Фэй собирается накормить.

– А кто еще придет на эту вечеринку, весь церковный хор мормонов? – шепнула она Сюзан. Та сморщилась.

– Надеюсь, нет. Мальчики из хора нас не интересуют.

– Этого достаточно, – сказала Фэй. – Ты только подожди, Кэсси, и все увидишь.

Когда в первый раз зазвенел дверной звонок, Фэй, Сюзан и Дебора бросились к окну. Кэсси пошла за ними. Лампочка над крыльцом освещала молодого человека с замасленной картонной коробкой в руках.

– Хмм, – сказала Фэй. – Неплохо. Не потрясающе, но неплохо.

– Я считаю, что он красивый, – сказала Сюзан. – Посмотрите на его плечи. Давайте возьмем его.

Они все направились в холл, Кэсси шла позади.

– А, привет, – сказала Фэй, открывая дверь. – Не хотите пройти и положить пиццу в гостиной? Я оставила там кошелек.

Кэсси расширившимися глазами наблюдала, как девушки проводили разносчика в тепло шикарного роскошно благоухающего притона. Кэсси увидела, как он заморгал, и на его лице появилось изумленное выражение.

Дебора взяла у него пиццу.

– Знаете, – сказала Фэй, кусая ручку, которую она держала на весу над чековой книжкой, – вы выглядите немного усталым. Почему бы вам не присесть? Хотите пить?

Сюзан доверху наполнила стаканчик прозрачной рубиновой жидкостью и с улыбкой протянула его молодому человеку. Тот, совершенно ошеломленный, смочил губы. Кэсси могла понять его чувства. Она подумала, что, возможно, во всем мире нет парня, который устоит против Сюзан, когда та протягивает ему хрустальный фужер: облако золотисто-рыже-блондинистых волос и блузка с низким вырезом. Предлагая фужер, Сюзан наклонилась вперед чуть больше, чем требовалось, и парень взял напиток.

Дебора и Фэй обменялись понимающими взглядами.

– Пойду отгоню за дом его машину, – пробормотала Дебора и вышла.

– Меня зовут Сюзан, – сказала Сюзан парню, опускаясь рядом с ним на мягкую, как подушка, тахту. – А как твое имя?

Как только вернулась Дебора, дверной звонок снова зазвонил.

9

– Пак [7]7
  Пак – сказочное существо, дух-проказник, эльф.


[Закрыть]– сказала Дебора, когда они опять выглянули в окно. Наружная лампа освещала тощего прыщавого парня с прилизанными волосами.

Фэй уже шла к парадной двери.

– Пицца? Мы не заказывали никакой пиццы. Мне все равно, кто вам звонил, мы не хотим пиццы, – и Фэй захлопнула дверь прямо перед его носом. Парень поболтался несколько минут перед крыльцом и уехал.

Когда его фургон удалился, прибыл следующий. Идя к двери, высокий, светловолосый парень несколько раз оглянулся на удаляющуюся машину соперника.

– Ну, этот получше, – сказала Фэй.

Они ввели светловолосого рассыльного в свое логово и увидели, что Сюзан и мускулистый парень сплелись в объятиях на тахте. Пара разъединилась, юноша все еще выглядел озадаченным, а Фэй наполнила бокал нового гостя.

В течение следующего часа дверной колокольчик звонил еще четыре раза, и они пополнили коллекцию двумя новыми рассыльными. Сюзан делила свое внимание между мускулистым парнем и новеньким с высокими скулами, который сказал, что в нем есть индейская кровь. Еще один новичок, выглядевший моложе других, с мягкими карими глазами, нервно уселся рядом с Кэсси.

– Это странно, – сказал он, оглядывая комнату и делая еще глоток из своего бокала. – Это так странно... Я не знаю, что я делаю. Мне нужно разносить заказы... – Потом он добавил: – Вот здорово, а ты хорошенькая.

«Здорово? – подумала Кэсси. – Черт возьми! Ей-богу! О, боже мой!»

– Спасибо, – слабо произнесла она и оглядела комнату, ища помощи.

Но помощь не спешила. Фэй, казавшаяся страстной и источавшая чувственность, водила длинным темно-красным ногтем вверх и вниз по рукаву блондина. Сюзан глубоко опустилась на тахту, с каждой стороны от нее расположилось по поклоннику. Дебора сидела на подлокотнике мягкого стула, ее глаза были сощурены и полны презрения.

– Можно мне тебя обнять? – неуверенно спросил кареглазый паренек.

«Мальчишки – не игрушки», – подумала Кэсси. Даже если этот и похож на плюшевого медвежонка. Фэй заманила сюда парней, чтобы позабавиться с ними, и это неправильно... ведь так? Они не понимали, что делают, у них не было никакого выбора.

– Я только прошлым летом приехал сюда из Южной Калифорнии, – продолжил юноша. – У меня там была девушка... но теперь мне так одиноко.

Кэсси было знакомо это чувство. Это был хороший парень, ее ровесник, и его карие глаза, хоть и чуть остекленевшие, притягивали. Она не вскрикнула, когда он обнял ее одной рукой и оставил свою руку, теплую и немного неловкую, у нее на плечах.

Она чувствовала какое-то головокружение. Что-то, связанное с благовониями... или с кристаллами, подумала она. Музыка, казалось, пульсировала внутри нее. Ее должно было смутить то, что происходило в комнате – и она на самом деле была смущена, – но происходящее еще и возбуждало ее.

Часть свечей погасла, стало темнее.

Тепло на плечах Кэсси было приятным. Она подумала о вчерашней ночи, когда ей так хотелось, чтобы кто-то утешил ее, поддержал. Заставил ее не чувствовать себя одинокой.

– Я не знаю, почему, но ты мне правда нравишься, – говорил кареглазый юноша. – Я никогда раньше такого не чувствовал.

Почему бы не пойти ему навстречу? Она уже была – плохой. И она хотела с кем-нибудь сблизиться...

Кареглазый наклонился, чтобы поцеловать ее.

Вот тогда Кэсси поняла, что это неправильно. Не так неправильно, как когда она целовала Адама, – неправильно для нее самой. Она не хотела его целовать, каждая клетка ее тела испуганно протестовала. Она выскользнула из его рук, как угорь, и отскочила.

Фэй и блондин встали и направились к выходу из комнаты. Сюзан и пара ее разнокалиберных поклонников потянулись следом.

– Мы просто идем наверх, – хрипло сказала Фэй. – Там есть еще комнаты. Очень много комнат, на самом деле.

– Нет, – сказала Кэсси.

Сердитая складка уже почти стянула лоб Фэй, но потом она улыбнулась и подошла к Кэсси, заговорив с ней вполголоса:

– Кэсси, я разочарована, – сказала она. – После твоего представления на танцах я действительно подумала, что ты одна из нас. И это далеко не так безнравственно, как кое-что из того, что ты совершила. Ты сможешь делать с этими парнями все, что захочешь, и они будут только рады.

– Нет, – опять сказала Кэсси. – Ты велела мне прийти, и я пришла. Но я не хочу оставаться.

Фэй казалась рассерженной.

– О, прекрасно. Если ты не хочешь развлекаться, я не могу тебя заставлять. Иди.

Чувство облегчения волной окатило Кэсси. Бросив взгляд на кареглазого паренька, она заторопилась к дверям. После того сна прошлой ночью она так боялась... она не была уверена, как с ней поступит Фэй. Но теперь она уходит.

Голос Фэй настиг Кэсси у двери. Фэй дождалась, пока полностью завладеет вниманием Кэсси, и лишь тогда сказала:

– Может быть, в следующий раз.

Кожу Кэсси покалывало, когда она, спеша, покидала дом Фэй. Ей хотелось поскорее вернуться домой и оказаться в безопасности.

– Эй, подожди минутку, – окликнула ее Дебора.

Кэсси неохотно повернулась. Она напряглась, как будто ждала удара.

Дебора подходила быстрым шагом, ее походка была легкой и ровной, как обычно. Темные волосы волнами обрамляли ее маленькое личико и падали на глаза. Дебора, как всегда, чуть выдвинула подбородок, но выражение ее лица не было враждебным.

– Я тоже ухожу. Подвезти тебя?

В голове Кэсси, как молния, промелькнуло воспоминание о последней поездке, на которую она согласилась. Но ей определенно не хотелось отказывать Деборе. Прощальные слова Фэй заставили Кэсси почувствовать себя маленькой, слабой и уязвимой – чем-то, что легко можно раздавить. И кроме того... ну, Дебора не часто предлагала подобное.

– Ладно, спасибо, – ответила Кэсси после минутного колебания. Она не спросила, есть ли у Деборы шлемы, так как подозревала, что та не одобрит такой вопрос.

Кэсси никогда раньше не ездила на мотоцикле. Когда она попыталась взобраться в седло, мотоцикл показался ей больше, чем раньше, когда она просто стояла рядом с ним. Но все же, уже усевшись, Кэсси ощутила его удивительную прочность. Она уже не боялась упасть.

– Держись за меня, – сказала Дебора, и они с невероятным шумом тронулись. Такое радостное ощущение – лететь по воздуху. «Как ведьмы на метле», – подумала Кэсси. Ветер ревел в лицо Кэсси, отбрасывая ее волосы назад, швыряя волосы Деборы в глаза Кэсси так, что она ничего не видела.

Когда Дебора увеличила скорость, стало жутко. Кэсси была уверена, что никогда раньше не ездила так быстро. От ветра веяло ледяным холодом. Они слишком быстро мчались в темноте, что было небезопасно на деревенской дороге. Дома Вороньей Слободки остались далеко позади. Кэсси не могла дышать, не могла говорить. Только ветер, дорога и ощущение скорости.

«Я сейчас умру», – подумала Кэсси. Ей было почти все равно. То, что так возбуждало, стоило смерти. Она была уверена, что Дебора не сможет справиться с новым поворотом.

– Расслабься! – закричала Дебора, ее голос уносило ветром. – Расслабься, как я! Не борись с ветром.

«Как можно расслабиться, когда летишь в темноте со скоростью миль [8]8
  Миля равна 1,609 км.


[Закрыть]сто в час?» – подумала Кэсси. Но потом она поняла, как: нужно просто уступить. Кэсси покорилась своей судьбе и отдалась на волю скорости и ветра. И, как по волшебству, все стало нормальным.

В конце концов она поняла, что они едут по Вороньей Слободке в обратном направлении, минуя дом Дианы и остальные дома. Они пролетели дом Кэсси и неслись, огибая ничейную землю, к конечной точке мыса.

С обеих сторон взлетела пыль. Кэсси увидела, как мелькнула скала, и спрятала голову на плече Деборы. Потом они наклонились, замедлили скорость и описали спираль, чтобы остановиться.

– Ну, – спросила Дебора, когда мир перестал мелькать, – что ты об этом думаешь?

Кэсси подняла голову и попыталась разжать пальцы. Каждый дюйм ее тела так закоченел, словно она сидела внутри холодильника. Ее волосы спутались, а губы, уши и нос онемели.

– Это было замечательно, – она задохнулась. – Как полет.

Дебора расхохоталась, спрыгнула с мотоцикла и хлопнула Кэсси по спине. Потом она помогла слезть Кэсси, которая никак не могла обуздать дрожь.

– Посмотри туда, – сказала Дебора, подойдя к краю скалы. Кэсси посмотрела. Далеко внизу темная вода разбивалась и пенилась на камнях. В этом была какая-то красота. Над безбрежным серым изгибом океана повисла почти полная луна. Она отбрасывала длинный волнистый сияющий след на воду: чистое серебро во тьме.

– Похоже на дорогу, – сказала Кэсси, стуча зубами. – Как будто по ней можно ехать.

Она быстро взглянула на Дебору, не уверенная в том, как байкерша отнесется к такой фантазии. Но Дебора коротко кивнула, ее прищуренные глаза все еще смотрели на серебряную дорогу.

– Это, должно быть, самая последняя дорога. Просто едешь по ней, пока не полетишь с гребня горы. Я думаю, именно этого хотели ведьмы древности, – сказала Дебора.

Внутри у Кэсси потеплело, хоть она и дрожала от холода. Дебора чувствовала то же самое, что она. И теперь Кэсси понимала, почему Дебора ездит на мотоцикле.

– Нам лучше уйти, – внезапно сказала Дебора. Возвращаясь к мотоциклу, Кэсси споткнулась и упала на колено. Оглянувшись, она увидела, что зацепилась за обломок кирпича или камня.

– Забыла тебе сказать – здесь когда-то был дом, – сказала Дебора. – Его давно снесли, но части фундамента остались.

– Кажется, я только что нашла такую частичку, – ответила Кэсси.

Потирая колено, она уже начала подниматься, когда вдруг заметила что-то рядом с кирпичом. Оно было темнее земли, на которой лежало, и все-таки слабо светилось в лунном свете.

Она подняла свою находку и обнаружила, что она гладкая и удивительно тяжелая. И она светилась, отражая лунный свет, как темное зеркало.

– Это гематит, – сказала Дебора. – Мощный камень, сила железа, так говорит Мелани. – Она вдруг встала на колени рядом с Кэсси, отбросив от глаз спутанные волосы. – Кэсси! Это твой действующий кристалл!

Дрожь, которую, казалось, вызвал камень, прошла по телу Кэсси. Держать гладкий кусок гематита было все равно что держать кубик льда. Когда-то Мелани говорила, что должна почувствовать ведьма, когда найдет свой собственный кристалл. И все это сейчас происходило. Он идеально ложился в ее руку, он был там на своем месте. Ей нравилась его тяжесть. Это был ее камень.

Ликуя, она подняла голову и улыбнулась Деборе, и та тепло улыбнулась ей в ответ под этим холодным лунным светом.

Когда Дебора высаживала Кэсси у дома двенадцать, она сказала:

– Я слышала, ты вчера приходила к Нику.

– О... угу, – сказала Кэсси. Встреча с Ником в гараже, казалось, была не вчера, а целые века назад. – Хм, я не то чтобы приходила повидать его, – она запнулась, – я просто проходила мимо...

Дебора пожала плечами:

– В любом случае, я подумала, что стоит тебя предупредить: он иногда бывает в плохом настроении. Но это не значит, что тебе надо отказаться от него. В другое время с ним все в порядке.

Совершенно сбитая с толку, Кэсси запуталась в словах:

– Ох... ну, я не думала... я думала, спасибо, но на самом деле я не...

Она не могла сообразить, чем закончить, и, в любом случае, Дебора не собиралась ждать.

– Неважно. Увидимся. И не потеряй этот камень! – Темные волосы взлетели, и байкерша поставила мотоцикл на козла.

Поднявшись в свою комнату, Кэсси почувствовала, что ее ноги ослабли от пережитого напряжения, и что она устала.

Она немного полежала в постели, держа в руках гематит и наклоняя его под разными углами, чтобы увидеть, как скользит по нему свет. «Сила железа», – думала она.

Он не был похож на розовый халцедон и не давал ощущения тепла и комфорта. Но розовый халцедон означал Адама и его серо-голубые глаза. Розовый камень принадлежит Диане, и Адам тоже.

А у Кэсси был теперь камень, давший странный покой ее мыслям, покой, доходивший, казалось, до самого сердца.

Сила железа, подумала она снова. Ей это нравилось.

– Итак, Кэсси считает, что каждая из смертей, даже смерть Кори, связана с черепом и с пуританскими способами казни, – сказала Диана и оглядела лица присутствующих. – Теперь дело за нами – надо что-то решать.

Кэсси наблюдала за Фэй. Она хотела видеть выражение этих золотых глаз с тяжелыми веками, когда Диана объясняла, как темная сила, высвободившаяся во время обряда с черепом, убила Джеффри. И точно, когда Диана дошла до этого места, Фэй стрельнула взглядом в Кэсси, но этот взгляд вовсе не был извиняющимся или виноватым. Это был заговорщический взгляд. «Только мы с тобой знаем, – говорил он. – И я не скажу, если ты не скажешь».