Текст книги "Экстремальная попаданка. Убийственный ректор (СИ)"
Автор книги: Лиза Ангель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Глава седьмая
Комната была великолепна, так как она была угловой, сводчатые окна выходили на две стороны. Большая кровать с балдахином, было видно, что раньше их здесь было больше, как минимум три, для каждой было место между окон, но сейчас стояла только одна. Широкий дубовый стол, стул с высокой спинкой, комод и шкаф в тон всей мебели. Толстое покрывало на кровати, широкие подоконники, на которых как в эркере можно сидеть, а на полу прекрасная темная доска, но черт побери, как же здесь пыльно, на всех горизонтальных поверхностях лежал трехсантиметровый слой пыли, а о том, что здесь были еще две кровати, говорили следы от толстых ножек и ложа. Даже на светильниках, которые я зажгла магией, это был легкий трюк, его я освоила по книге укрощения Искорки, он предлагался, как вариант испытания для магии, после ритуала, был толстый слой пыли, мне пришлось их зажечь, потому, что через грязные окна был практически не виден солнечный свет. Сразу захотелось чихать, в носу чесалось, горло запершило, хотя, это странно, на пыль я у себя аллергии не наблюдала.
Я вышла в коридор и снова посмотрела на дверь, скорее всего я ошиблась. Но нет, цифры совпадают, похоже, что мою комнату забыли убрать перед заездом.
Легкая тень скользнула за соседней дверью, у меня есть сосед. Я подошла к пятьсот двенадцатой комнате и заглянула внутрь. О, если этот парень так еще не думал, то сейчас наверняка задастся вопросом, а не преследую ли я его.
– Да вы шутите, твоя комната умопомрачительна, – я сгрузила все свои пожитки на чистенький стол рядом с дверью, и прошла вглубь комнаты.
Спальня Курта была немного меньше моей, вероятно раньше она была на двоих, но боги, она была чистой, сквозь абсолютно прозрачные окна светило ласковое солнышко, а покрывало на кровати было темно-зеленого цвета. Ни пылинки, ни паутинки в углах, а воздух наполнен свежестью альпийского луга.
– Уверен, твоя, тоже хороша, – ответил мне нервный парень. Все его вещи были уже в комнате, и он занимался их разбором, так что я не увидела, он говорил или все ее транслировал свои слова мне прямо в голову.
– Тебе пора начать говорить со мной, а не внушать, иначе все будут думать, что я разговариваю сам с собой, – упрекнула его я, заваливаясь спиной на мягкую кровать.
– А я и говорю, – Курт выглянул из-за дверей шкафа, и я увидела, как двигаются губы, и звук определенно шел с его стороны.
– Ты не заикаешься, – воскликнула я, садясь на кровати.
– Какое меткое и очевидное замечание, – сарказм так и лился из уст парня.
– Эй, Гарри Поттер, только не бей, в моей комнате свинарник, и я не готов к баталиям. Курт снова выглянул.
– Меня зовут Курт Руссет, – ну да, я забыла, что в этом мире никто не знает земных книжных героев, – кто такой Гарри Поттер?
– Не бери в голову, как-нибудь расскажу, – махнула рукой я, – лучше расскажи, к кому мне обратиться насчет комнаты?
– Не может быть, чтобы у тебя было так плохо, – парень оторвался от своих дел и вышел из комнаты, вероятно, убедиться, что я говорю правду. Я быстро вскочила на ноги, и поспешила за ним, а парень уже расхаживал по комнате, и задумчиво почесывал затылок.
– Ну, я же говорю, ужас-ужасный, я встала рядом, скрестив руки на груди.
– Не вижу ничего, кроме того, что твоя комната больше моей, но думаю, что это происки завистников, вот я покажу всем, что физическое развитие не самое главное, как они могли не взять меня на боевой…
Похоже, парень решил уже уйти, и двигался к двери, когда я схватила его за рукав и остановила.
– Эй, ты что не видишь этого? – я пальцем провела по полке у двери, показывая толстый слой пыли, тут же окрасившей мой палец в грязно– серый цвет.
– Так ты о пыли мне твердишь? – Курт недоуменно смотрел на меня, еще немного, и начнет крутить пальцем у виска, я смутилась и спрятала палец за спину.
– Понятно, – он глубоко вздохнул, – тебе дали серый мешочек?
Я кивнула.
– Ну так неси сюда, – Курт уже не таясь улыбался.
Я сбегала в соседнюю комнату и отыскав в вещах, которые там недавно оставила мешочек, вернулась к парню.
– Давай, вытяни правую руку ладонью вверх, – скомандовал мне он. Когда я повиновалась, он открыл мешочек, вынул оттуда щепотку серого порошка, и положил мне на ладонь, – теперь закрой глаза, и три раза произнеси слово «чистота».
– Чистота, чистота, чистота, – как попугай повторила я.
– А теперь открой глаза, и поворачиваясь от левой стены к правой, медленно сдувай порошок с ладони.
И снова я не подумала возражать, проделав эти манипуляции, я увидела, как преобразилась комната, кроме того, как только пол заблестел чистотой под слишком ярким светом светильников, сопровождающих солнышко, посреди комнаты появились вещи, которые я ранее отправила в Академию.
– Разбирайся, нам еще к балу готовиться, – снисходительно похлопал меня по плечу Курт, и удалился в свою комнату.
Я повертела мешочек в руках, и вспомнила, как надрывалась, убираясь у Книжника, а ведь у него наверняка имелся в закромах такой порошочек. Вот хитрец, я улыбнулась, вспоминая, как он понукал меня, заставляя убираться тщательнее.
Разбирать вещи совсем не хотелось, сделаю это после бала, а пока, просто выну парадный костюм, который мне выделили от факультета.
Письмо жгло карман, не думаю, что в библиотеке будет много желающих почитать, был бы Книжник, или он тоже готовится к балу.
Руководствуясь картой, которую мне дали вместе с расписанием, я спустилась к переходу на первый этаж, затем по главной лестнице поднялась на четвертый, и повернула направо. Библиотека занимала все правое крыло, и, как я поняла еще и пятый этаж. На земле я редко бывала в библиотеках, но судя по фильмам, которые я видела в своем мире, именно такие библиотеки были в больших учебных заведениях. Огромные длинные шкафы, в человеческий рост, широкие столы, удобные стулья. Здесь так же как и в библиотеке Онижского книжника небыло окон, вероятно, чтобы не воздействовать губительными солнечными лучами на нежную душевную организацию книг. Обстановка определенно располагала для упорной учебы, но скучной и однообразной, пара окон, вдали от стеллажей, не помешали бы, а наоборот стимулировали задержаться здесь подольше. Однако, я совсем не для этого пришла сюда. Пройдя еще глубже, я увидела круглый стол, на котором стояли большие ящики.
– Ну что смотришь, аккуратно открывай и раскладывай, – сзади послышался голос молодого парня, это определенно был не Книжник.
– Я здесь с письмом, – я обернулась и столкнулась взглядом с Гастоном. Похоже я ошибалась, Гастон тоже не ушел от Книжника без письма.
– Ну конечно, я уже слышал, что ты был после меня, – равнодушно произнес он, – но не думал, что ты пробыл у него достаточно для рекомендаций.
Говоря это, Гастон деловито раскладывал книги, не смотря на меня. А ведь парень прожил с моим Книжником семь долгих лет, и если я, зная его не так долго, скорблю по нему, не представляю, как ему сейчас больно. Я не собиралась навязываться, но чувствствовала, что должна что-то сказать. Подойдя к столу, открыла ящик и вынула оттуда пару книг, так я стала ближе к нему.
– Мне жаль, ты жил там так долго… Мне очень жаль, – зачем-то повторила я, несмотря на то, что он никак не реагировал, хотелось обнять его и утешить, черт, я то думала, что достаточно хорошо заглушила свою женскую натуру, а она нет, нет и прорывается. Но похоже, парню не нужно было мое сочувствие. Он резко бросил книги на стол и впервые посмотрел на меня.
– Старик был занозой в заднице, не хочу о нем вспоминать, – он осекся.
Из-за огромного стеллажа показался низенький человек, с еще одной большой коробкой, от веса которой, он согнулся, неся ящик практически вровень с полом. Я бросилась ему помогать, в то время как Гастон невозмутимо продолжил опустошать уже имеющиеся коробки. Вот чурбан, никакого сочувствия у меня к нему не осталось.
– Давайте я помогу, – подхватив ящик, я выпрямилась и потащила его к остальным. Надо сказать, что он был невероятно тяжелым, неудивительно, что он так согнулся, но я то знала, как таскать тяжести не напрягая спину.
– А это что за новая птичка? – Книжник, а это был именно он, вынул из карма своего балахона пенсне и нацепил его на нос, от чего стал похож на всем известный портрет Чехова, так и хотелось назвать его «Антон Палыч». Острая бородка, круглые брови, не очень большие глаза, но это может быть эффект очков.
– Я еще один воспитанник Онижского Книжника, – кивнув на Гастона я продолжила, – к сожалению, жил я у него не так долго как мой предшественник, но у меня есть к Вам письмо от него. Я вынула толстый свиток, и передала его старичку. Тот схватил его и тут же раскрыл. В процессе чтения столичный Кижник много мычал, иногда одобрительно, пару раз вскинул брови, пару раз помотал отрицательно головой, но после прочтения внимательно посмотрел на меня, сощурив глаза.
– Так, так, – поцокал он языком, и ткнул в меня свитком, – магистр написал, что ты лечил его экземпляры.
Со стороны Гастона послышался удивленный вздох. Видимо, он не так быстро подобрался к книгам, не удивлюсь, если он вытирал пыль с полок пару лет.
– Да, я лечил книги от насильственного открытия и обмана, мы так же попробовали лечить экземпляры, открытые дурными намерениями, но результат я не увидел, не знаю что получилось.
Церлинский Книжник сжав губы недоуменно помотал головой.
– Это невозможно, нужно уничтожать такие книги, мы не знаем, как эта зараза воздействует на магов и людей.
– Книжник соблюдал меры предосторожности, и больные книги содержались в изолированной комнате, но мы выяснили, что солнечные лучи влияют на больные книги положительно, – намекнула я на схожесть библиотеки со склепом.
Гастон уже не делал вид, что разбирает книги, в его глазах полыхал огонь неверия, и я понимала его, ведь к тем, самым больным экземплярам его точно не допускали.
– Магистр Гарвей был одержим проклятием, – усмехнулся он, осаживаясь на стул, стоящий прямо за ним, – он купил тысячи «больных» книг, но быстро терял интерес ним, после того, как мог прочитать, что в них сокрыто.
– Ммм да, – Книжник почесал бородку, – а вы знали, что Принц был его учеником? – судя по тому, что у Гастона было такое же недоуменное лицо, как и у меня, он тоже не знал такой подробности, – Тогда понятно, почему он так хотел ему помочь, – заступилась я за учителя.
– Я рад, что ты понимаешь, – похлопал меня по плечу свитком Книжник, – вы оба останетесь мне помогать, каждый день, после всех занятий на шесть ударов вы мои, у меня еще восемь помощников со старших курсов, но только вы вдвоем пришли в первый учебный день, похвально, я оценил.
Он ловко открыл новый ящик, но свиток был все еще в его руках, недоуменно посмотрев на бумагу, мешающую ему, он применил магию, и листок просто исчез.
– У нас мало времени, нам нужно еще показаться на балу, хотя, я предпочел бы остаться здесь и разобрать новые книги, – старик любовно погладил свежие корешки, – но вам нужно обязательно идти, представление ко двору – важная часть становления. И к тому же, неужели не интересно посмотреть на Проклятого принца?
– Не знаю, – честно отозвалась я. Конечно, с одной стороны, нужно его узнать поближе, а с другой, если мне нужно только найти книгу, зачем он сам мне сдался? Помогу отыскать проклятие, попрошу взамен вернуть меня домой, и поминай, как звали.
В библиотеке мы провели не меньше трех часов, так что можно считать, что работа началась полным ходом. За это время мы успели только распаковать книги и сложить их стопками, чтобы потом было удобно положить их на полки по категориям. Открывать ни одну я не решилась, вдруг у них здесь другие правила, попробую потом, без свидетелей, но все названия прочитала, ничего, что хоть отдаленно могло иметь общего с проклятием или легендами этого мира не наблюдалось.
Нельзя сказать, что мы жаждали уйти, так что Книжнику пришлось буквально выгонять нас. К концу первого часа Гастон вел себя уже не как чурбан, немного оттаял, даже тело расслабилось, он уже не выглядел будто весло проглотил, так что я уверовала, что мы можем стать друзьями, но этот миф он умудрился развеять еще до того, как за нами закрылись двери библиотеки.
– Мы вынуждены встречаться здесь, выбора нет, но вне этих стен я тебя не знаю, – коротко бросил он и поспешил в свой корпус общежития, он, как и его двоюродный братец – Люк попал на боевой факультет, так что я надеялась что мы действительно будем редко встречаться, и у меня не возникнет когнитивного диссонанса в процессе нашего общения. Привычно пожав плечами, я направилась к себе, насвистывая веселый мотивчик. Похоже, я становлюсь настоящей пацанкой, ой и намучается со мной Петерс, после моего возвращения, пытаясь меня перевоспитать. Воспоминания о женихе отозвались привычной тянущей болью в груди. Вспомнив, что я давно не общалась с Искоркой, поспешила к себе в комнату, но перед дверью меня поймал Курт.
– Мне конечно приятно, – ядовито начал он, – но в охранники к тебе я не нанимался. Придумай эффективный замок, потому что со стандартным ключом тебя чуть не вскрыли, я вовремя появился и спугнул. Не знаю, кому ты еще перешел дорогу, но советую быстрее со всем разобраться, ректору не нравится, когда его студенты настроены негативно друг к другу.
Ага, а когда студенты пытаются убить соперника ему понравится? Чует мое сердце, это был Люк, и он еще попытается напакостить мне, учитывая что и рыжая бестия будет с нами встречаться.
– Спасибо, только я не знаю как это сделать, – простодушно призналась ему.
Курт, уже уходивший в свою комнату вернулся.
– Ты реально такой неумеха или прикидываешься? – с удивлением поинтересовался он.
Я пожала плечами и выдала старую легенду о том, что магию обнаружила недавно и совершенно случайно, что действительно было правдой. Парень вздохнул, и начал меня учить.
– Не нужно ничего изобретать, представь самый эффективный замок, и заставь искру его воспроизвести.
Я задумалась и снова вспомнила о той ночи, когда мою дверь в гостинице пытались вскрыть артефактом, а ведь у пакостника вполне может быть такой, так что единственное что мне пришло в голову, это тот же трюк. Я представила себе комнату изнутри, и попросила Искорку «подвинуть» стул к двери и заклинить ручку.
– Давай, попробуй открыть, – вызвала я Курта.
– Вот и попробую, – ответил парень и скрылся в своей комнате. Через пару минут он появился с длинной палочкой и засунул ее в скважину. Из нее полился сизый дым, совсем такой же, как я видела тогда. Шепча какие-то заклинания, он пытался повернуть палочку и ручку, но усилия оказались тщетными, ничего не получилось.
– А ты молодец, – похвалил меня парень, – быстро учишься. Посмотрим, та ли ты быстро собираешься, через удар нас ждут в бальной зале, поторопись.
Черт, совсем забыла о торжестве. Ну вот как теперь за пол часа все успеть?
Глава восьмая
Бальный зал был так же обильно украшен цветами, как и двор Академии сегодня утром, кроме цветов здесь присутствовали ленты, оборки, роскошные вазоны, позолоченные стулья. Роскошь не давила, ненавязчивое убранство восхищало, и было достойно королевской особы, которую ждали на нашем сегодняшнем ужине. Курт, не желавший идти в одиночестве, ждал меня в коридоре.
Признаться, собираться за полчаса – то еще удовольствие. Пять минут у меня ушло только на то, чтобы найти дверь в маленькую уборную и душевую, в итоге волосы уложить я не успела, и они были чуть влажные после обильного вытирания полотенцем. И конечно, чуть взлохмаченные, потому что расческу найти мне не удалось, издержки того, что я не разобрала вещи. Мантию на вечер надевать было не нужно, но брошь, символизирующую принадлежность к факультету нужно было прикрепить к пиджаку, признаться, такие вещицы я в своем мире не носила и с трудом разобралась, как ее надевают, в итоге, когда вышла из комнаты, Курт встретил меня заливистым смехом.
– Так ее надевают, если у тебя конфликт с преподавателем, – Курт помог мне перевернуть стрелу, и направил ее вверх. Да, на факультете магической мысли брошь была в виде стрелы, у боевиков – меч, а у защитников круглый щит, как у древних викингов.
– Откуда ты так много знаешь об Академии, – спросила его я, пока мы спускались в бальный зал.
– Мой отец был преподавателем, сам он закончил факультет магической силы, служил королевским магом и преподавал в Академии Мардены. К сожалению та уже закрыта, а мои родители погибли, когда мне исполнилось пятьдесят, при невыясненных обстоятельствах. Меня воспитывала тетка и ее муж, у самих детей нет, вот и взяли меня, остальные родственники с детьми.
Жаль его, видела эту тетку, суровая, а с другими детьми ему было бы намного легче, плохо жить в доме, где кроме тебя больше нет сверстников. А судя по тому, какие чопорные эти аристократы, общаются они только с себе подобными, вряд ли тетя позволяла ему дружить с простыми детьми. Ничего, мы это исправим.
– Все привыкнуть не могу, ты почему вообще заикался то перед церемонией выбора? – задала ему давно назревший вопрос.
– Да это все из-за волнения, обычно магия скрывает, что я заикаюсь, я и сам об этом забываю, а тут такое событие… Не дала мне искра замаскироваться, вот все и услышали. Наверняка теперь дразнить будут, – с горечью произнес он.
– Не бойся, если будут дразнить, то нас вместе, я вот вообще стриженный, – я подергала себя за влажную прядку, – а еще, мы с тобой два задохлика. Слушай, – осенило меня, – а ты зачем собирался на боевой с твоими то способностями к науке? Ведь не зря сфера тебя на магическую мысль определила, тебе ведь все эти грамоты не за боевые услуги выдали, ты их смекалкой получил, – выдала я свою догадку.
– В память об отце, – ну в принципе нечто подобное я и подозревала.
– Лучше в память о нем придумай что-то полезное, а не отдай коньки на тренировочном поле, – посоветовала я ему, когда мы уже входили в бальный зал.
Убранство меня не поразило. Удивительны были люди в своем напряжении, как будто собрали добрую тысячу человек, которых завтра поведут на казнь. Подозреваю, это все от того, что вернулся проклятый принц, и никто не знает, что от него ожидать. Я взяла бокал с прозрачным напитком, но пить не собиралась, просто с бокалом всегда легче завести разговор.
– Курт, где твои? У меня родственников нет, так что я под твоей опекой, – обрадовала я парня.
– Собственно, я тоже никого здесь не знаю, а тетя укатила домой, она не собиралась на бал, – смущенно откликнулся он.
Кто-то незаметно подкрался ко мне сзади, и закрыл глаза ладошками. Единственная девушка, которая могла так себя повести уже была мной вычислена в толпе.
– Вероник? – насмешливо спросила я, скрестив руки на груди.
– А вот и не угадал, – голос девушки слышался передо мной, а глаза все еще закрывали ладошки.
Я взяла ладони в руки, и заставила девушку стоящую сзади перейти вперед, своеобразным па, как в танце.
Глаза оказались открыты, и я увидела смеющуюся рыжулю напротив меня. Желая ее поддразнить, я склонилась к рукам незнакомой девушки и поцеловала воздух над ними.
– Что за прелестное создание знакомится таким оригинальным способом? – поинтересовалась я у нее наиграно– заинтересованно вглядываясь в ее карие глаза. Девушка была милой, маленький курносый носик, пухлые губки, кудрявые волосы. Она стеснительно прятала глаза, что было совсем не похоже на тех аристократок, которых я встречала.
– Соня Ларош, – представилась девушка.
– А меня зовут Марсель, вижу, там подают прелестный лимонад из яблок, не хотите отведать?
Пока я строила из себя галантного кавалера, Вероник метала молнии как в меня, так и в свою подружку, которую уговорила на такой смелый для нее шаг.
– Вероник? – Курт, стоявший рядом со мной быстро раскусил в чем тут дело, и принял рыжулю на себя. Той ничего не оставалось делать, как последовать за нами к большому столу.
– Я не думаю, что смогу выпить хоть глоток, – призналась Соня, – эта встреча с принцем такая волнительная, как вы думаете их размолвка с невестой настоящая?
– Серьезно, Соня? – у Вероник похоже не было проблем с напитками, она пила балу, совершенно не волнуясь о принце, – тебе что мало всех этих мальчишек, решила на принца замахнуться? Вы не смотрите, что она такая скромница, – это уже адресовалось нам с Куртом, – Соня прекрасно ловит в свою ловушку невинности множество парней.
– А ты не завидуй, – странно, но поведение Сони никак не изменилось, она не стала мистером Хайдом оттого, что раскрыли ее сущность, видимо, притворство уже глубоко укоренилось в ее поведении и стало второй натурой, – ты же мне годами твердила, что кроме Люка тебе никто не нужен, а я еще не выбрала.
Наблюдать за перепалкой двух молодых девушек было забавно, это как вспоминать свое собственное детство, неужели мы с подругами смотрелись так же забавно? Но я не одна пристально следила за ними, Курт, похоже попался на удочку Сони, а из противоположного конца зала на меня смотрел грозный Леголас-Люк, изнывая от ревности.
– Кстати о Люке, – я указала на него рукой, но похоже Вероник не собиралась прятаться и оправдываться.
– Ничего, ему полезно поревновать, – отмахнулась она, – я хотела спросить, не видел ли ты мою маму в столице? Она так внезапно после приема у Книжника уехала сюда, что даже не попрощалась, я надеялась встретить ее на балу, но ее здесь нет.
Было видно, что девушка расстроена, еще бы, ее первый выход в свет, а поддержать некому. Это только подтвердило мои подозрения, что Олив пропала одновременно со смертью Книжника, а значит – в этом замешаны королевские маги.
– А что говорит ваш отец? – серьезно спросила я, думая о похищении или даже убийстве.
– Он как раз и получил от нее письмо об отъезде, но когда мы прибыли в наш городской дом, кажется, он и сам удивился, что ее нет, – девушка снова выпила вина.
– Похоже, ты расстроена, не стоит столько пить в твоем состоянии, иначе опозоришься перед принцем, – назидательно сказала ей, отнимая бокал.
– Его высочество Айергон Теодорантус Вестерилий и его невеста Вирджини Аннуреаль, – объявил распорядитель бала, и отодвинулся, пропуская царственных особ.
Странно, но первое что бросилось в глаза это прическа принца. В отличие от большинства присутствующих, его волосы были короткими, ну не такими как у меня, скорее это было длинное каре, почти такое, как у меня было до стрижки, но ему шло намного больше, волосы, иссиня черные, развевались при каждом шаге. Походка решительная, почти военная выправка. На мой, земной взгляд ему было лет двадцать пять – двадцать восемь, легкая небритость, широкие брови вразлет и глубокие черные глаза, зрачка вообще не было видно, что придавало ему схожесть с вампирами, ну, как их видели современные кинематографы. Длинный френч, минимум украшений, вышитый на спине герб страны и булавка факультета Магической силы на груди, кто бы сомневался, что принц окажется боевиком.
Вирджини на его фоне смотрелась как тепличный цветок. Белая, почти прозрачная кожа, кажется, с нашей последней встречи она стала еще стройнее. Понятно, что возвращение принца не принесло красок в ее жизнь, а как она настаивала на том, чтобы Книжник выдал место его положения.
Айергон тоже не выглядел счастливым. Было видно, что сегодняшняя церемония для него обязательная обуза, а не удовольствие. Конечно, все знали о проклятии довлеющим над ним, но хоть сделать вид он мог? Они вдвоем сели на приготовленные для них троны, расположенные на подиуме в начале зала под высокими окнами, и началась нудная церемония представления ко двору. Так как здесь народа было больше чем на церемонии выбора, продлилась она дольше, но хорошо, что подходили целыми семьями. Кроме того, старшекурсники тоже не были знакомы с принцем и жаждали быть ему представленными, так как скоро начнутся состязания за право вступить в королевскую гвардию магов, а еще есть стажировка во дворце, так что никто не желал упускать эту важную возможность. Этим со мной поделился Курт, по всей видимости Соня пробудила в нем излишнюю болтливость, что хорошо, я боялась, что от волнения он снова начнет заикаться.
Принц уделял каждому немного времени, и, судя по тому, с какими довольными лицами они отходили от королевской пары, время это было потрачено с умом. Однако девушка сидела рядом как кукла. Ее руки покоились на подлокотниках роскошного кресла, и она почти не шевелилась, не разговаривала с подходившими, не переговаривалась с принцем, просто сидела и моргала. Если есть куклы с такими функциями, то Вирджини полностью им соответствовала. Я почувствовала жалость к ней, быть ненужным придатком – печально, захотелось растормошить ее, заставить глаза сиять, а не блестеть безжизненными стекляшками.
Толпа перетекала по кругу, против часовой стрелки, и вот уже скоро мы должны были предстать перед принцем. Семья Сони и отец Вероник тоже присоединились к нам, чтобы не бежать через весь зал, когда объявят их дочерей. Мы с Куртом были одни, так что нам было легче, хотя, когда никто не спешит тебя поддержать, тоже ничего хорошего.
Когда Соня с семьей подошла к подиуму, стало понятно, что она не упустит своего шанса оставить в сердце принца неизгладимое впечатление.
Все семейство склонилось в глубоком реверансе, но Соня не просто слишком низко упала, она начала заваливаться на подиум, имитируя потерю сознания. Так как ее родственники не видели, что задумала девушка, а все остальные стояли слишком далеко, принцу ничего не оставалось, как вскочить с трона и подхватит «бедную» девушку под руки и поддержать ее, пока та не придет в сознание.
– Соня, девочка, что с тобой? – Искренне взволновалась ее матушка, очень впечатлительная особа.
– Думаю, с ней будет все хорошо, – я впервые услышала голос принца, и надо сказать, он произвел впечатление, глубокий, тягучий, невероятно притягательный. Не удивительно, что все девушки вокруг пытались привлечь его внимание, даже я, потянулась к нему, как загипнотизированная дудочкой кобра, но вовремя отдернула себя и продолжила наблюдать гениальную сцену срежессированную одной молодой особой.
– О боги, что со мной, – «вовремя» очнулась девушка.
– Вы всего лишь лишились чувств у моих ног, – шутя, констатировал принц.
– Ой, я такая впечатлительная, но меня извиняет то, что это вы такой впечатляющий.
Этот неприкрытый лестный комплимент так искренне сорвался с ее губ, что на щеках принца расцвел смущенный румянец. Или он отвык от столь открытого обожания, или вообще не получал в своей жизни комплиментов, что странно для такого привлекательного человека, еще и Принца.
Вот это актриса, больших и малых, захотелось даже поаплодировать, похоже, задача минимум выполнена – внимание принца она уж точно привлекла.
– Вот собака лохматая, – прошептала Вероник, – точно не упустит ни одного мужчину.
Курт нахмурился, неужели решил защищать Соню?
– Она такая хрупкая, не удивительно, что она почувствовала слабость – слишком много событий для сегодняшнего дня, – ну точно – оправдывает ее поведение, эх, друг, глубоко ты увяз.
Я похлопала его по спине, продвигая вперед, дальше Вероник с отцом, а потом его очередь.
Девушка, такая бойкая со всеми, при царственной особе потеряла дар речи, но ее отец, как я помнила, служил при дворе, он то не растерялся, извинился за супругу, представил дочь, показал как гордится ею.
Курт коротко представился, но принц, кажется, уже знал кто перед ним.
– Наслышан о твоих подвигах, – начал принц, в чужих устах эта фраза прозвучала бы насмешливо, но принц умудрился добавить в нее долю уважения и благодарности, что подтвердил следующими словами, – Его Величество, мой отец передает, что горд тем, что ты будешь учиться в Королевской Академии. Он помнит твоего отца, и сожалеет, что тот не увидит, как ты помогаешь своей отчизне.
На этих словах принц встал со своего места во второй раз, и пожал руку парню.
Я прямо возгордилась, с каким умником мне удалось подружиться, конечно, о дружбе как таковой говорить еще рано, но если его привечает сам принц, у меня появляется больше поводов зацепиться за него, кроме того, в магии лучшего наставника не найти.
Курт отошел, настала моя очередь, а принц еще не успел сесть обратно.
– Марсель де Варенн, – представилась я, и низко поклонилась, подражая аристократам.
– О тебе я тоже слышал, – принц прищурился и смотрел на меня подозрительно, неужели моя маскировка сейчас спадет, – мальчик из рода в котором не было наследников. Он переплел пальцы и сложил ладони, потирая холмы Венеры один о другой.
Я отчетливо почувствовала, как Искорка затрепетала у меня в груди.
Принц тем временем расцепил ладони и запустил пятерню в свои густые волосы, приглаживая шевелюру, на несколько секунд обнажились раковины ушей, идеально вылепленные рукой божественного скульптора. Это преступление, считать принца проклятым, более одаренного мужчину редко встретишь. Даже я, обходившая брюнетов стороной, кажется, попала на удочку его обаяния и если бы не Петерс, могла бы даже задуматься о том, чтобы остаться в этом мире.
Ну что за глупости, осадила себя я. Наверное, Искорка заставляет меня так чувствовать, сама растеклась теплом по всей груди, и меня увлекла за собой в сети этого очаровательного мужчины.
– А у тебя необычная прическа, – заметил он.
– Что же тут необычного, – усмехнулась я, – бери ножницы и отстригай все лишнее.
– Живем одним днем, здесь и сейчас, – тихо прошептал он, но я все же услышала.
Да, проклятие не даст жить ему спокойно, как же нужно разочароваться, чтобы проживать каждый день не думая, что у тебя есть будущее, и что этого будущего может не быть у твоей страны, и она снова скатится во времена Ахвида. Захотелось найти слова утешения, подбодрить, уверить, что я смогу помочь, но ни одно не выпало из моих уст, не время и не место, решила я.
Принц повернулся ко мне спиной, и сев на свой трон отпустил меня царственным махом руки.
Следующая семья чуть не отпихнув меня от подиума, уже склонилась в реверансах. Вот я тормоз, пришлось быстро, но аккуратно ретироваться к остальным. Пока шло представление, а людская волна перетекала по кругу, мы не могли ни уйти из зала, ни пойти взять закуски. Музыка тоже не звучала, так что мы только и могли, что тихо переговариваться друг с другом.
– Ты умеешь привлечь внимание, – шепнула я Курту, даже принц не остался равнодушным.
– Ты не думаешь, что она прекрасна? – Курт все никак не мог оторваться от Сони.
– Вы оба сегодня отожгли, так что думаю, из вас получится великолепная парочка, – успокоила я его.
Сама Соня стояла в кружке своих подружек, которые уже были представлены и не удостоились чести даже легкого интереса со стороны Айергона, в то время как Соня, несомненно, стала героиней вечера. Девушки щебетали, каждая хотела стать ближе к живой истории.
