Текст книги "Соблазн на всю ночь"
Автор книги: Лиз Карлайл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
Она внимательно смотрела ему в лицо, пытаясь найти нужные слова. Но не для того, чтобы объяснить свои чувства. Федре казалось, что она никогда не сможет выразить правильно то, что она чувствовала. Ей хотелось просто успокоить Тристана и подбодрить его. Она должна была сделать так, чтобы он сам захотел оставить ее и пойти другой дорогой – дорогой богатой и счастливой жизни, в которой нет места для несчастной, бесплодной жены, неспособной подарить ему наследника.
Но Тристан не стал дожидаться ее ответа, он просто наклонился к ней и стал ее целовать. С жадностью, с каким-то исступлением. Он целовал ее так, как ни одну женщину прежде. И Федра знала это. «Да» было готово сорваться с ее губ. Он обнимал ее так, что Федре хотелось немедленно расплакаться. Она отчаянно хотела его.
Он взял ее за волосы, слегка потянул назад, его рот продолжал ласкать ее губы до тех пор, пока Федра не стала со страстью отвечать ему. Он целовал ее, уже не соблюдая никаких приличий, без всякой оглядки на манеры, без претензий на нежность. Его уже начавшая пробиваться щетина больно колола ей кожу.
Она хотела его. И это ее желание было не просто физическим, не только вожделением. Ей хотелось стать частью его, сделаться с ним единым существом, раствориться в нем. И Тристан хорошо понимал это. Федра позволила этой буре увлечь ее, она позволила ему пробудить в ней яростное, страстное желание, от которого кружилась голова, путались мысли. Он прижимался к ней, и она ощущала дрожь в его теле. Внизу ее живота появилась приятная ноющая боль.
Наконец Тристан оторвался от ее губ и посмотрел ей в лицо своими магнетическими глазами. Федра содрогнулась от этого взгляда.
– Разве ты не видишь, Федра, – тихо проговорил он, – что я очень хорошо понимаю, чего я хочу?
Она отвернулась в сторону, не зная, что ответить ему. Она не доверяла и своим собственным чувствам. Тристан слегка тряхнул ее за плечо.
– Неужели ты думаешь, Фе, что меня заботит мой титул? В этом я вижу лишь одно преимущество – твоему брату будет значительно сложнее отказать мне.
Она покачала головой. Федра боялась показать ему, как отчаянно ей хотелось броситься к нему, обнять его и прижаться к его груди.
– Нет, Тристан, из этого ничего не выйдет, – прошептала она, чувствуя, что по ее щекам заструились слезы. – Не выйдет…
– Федра… – Он взял пальцами ее за подбородок и заставил посмотреть ему в лицо. – Федра, ты любишь меня?
– О! – мягко проговорила она. – О, пожалуйста, Тристан, не заставляй меня отвечать на этот вопрос.
– Фе, это потому, что у тебя не может быть детей? – прошептал он. – Но ты ведь не можешь знать этого наверняка. А чудеса иногда случаются. Я буду любить тебя независимо от того, сможешь ли ты родить мне ребенка или нет.
– Поверь мне, ты захочешь иметь детей, – тихо сказала она. – И если ты действительно меня любишь, Тристан, не дави на меня, не подталкивай меня к тому, о чем мы оба пожалеем.
– Ты просто не хочешь меня! – задыхаясь, воскликнул он, его лицо побледнело. – Да, Фе? В этом дело? А может, дело в том, что моя кровь не слишком благородна для Нортемптонов? Испанцам и цыганам нет места на развесистом генеалогическом древе семьи Нортемптон! Да? Все, что ты чувствовала ко мне, – это лишь похоть, и ничего более? О, я привык к этому! Ну же, скажи мне это, чтобы я по крайней мере…
Она прижала пальцы к его губам.
– Не говори так, – сказала она, чувствуя, как усиливается дрожь в ее руке. – Ты подойдешь для кого угодно. Не нужно говорить об этом, в этом нет смысла.
– А, так ты боишься, что я передумаю и через пару дней переменю свою решение? – В его голосе появился лед.
– Да, я боюсь этого. Правда. – Неожиданно Федра ощутила страшную усталость, ей немедленно захотелось присесть. – И я не хочу быть той причиной, из-за которой ты не сможешь иметь детей. Я не перенесу этого.
Он снова покачал головой:
– Федра, пожалуйста.
Федре хотелось, чтобы Тристан немедленно ушел. Если он будет продолжать настаивать на своем, она может сделать что-нибудь нелепое.
– Иди домой, Тристан, – тихо сказала она. – Поезжай в Уилтшир, я хочу сказать. Уезжай из лондонской грязи в свое поместье и попробуй найти себе какую-нибудь хорошенькую, здоровую девушку с покладистым характером. Ту, которая не будет завлекать тебя в сомнительные авантюры и не заставит тебя рвать волосы у себя на голове.
– О, благодарю тебя, Федра, – холодно сказал он, – за твой мудрый совет.
Она прошла к окну и стала смотреть в сад. Поднявшийся ветер качал ветки деревьев, шевелил листву.
– Тристан, – тихо сказала она, – пока ты не женился, мы могли бы продолжить, если ты хочешь…
– Нет, – поспешно прервал он ее. – Не смей предлагать мне это, Федра. Если ты хочешь быть со мной, выходи за меня замуж. Другого для нас уже не существует.
– Не думаю, что это разумный выход, – прошептала она. – Когда ты поймешь, что тебе предлагает жизнь, ты поблагодаришь меня за мой отказ.
– А если я не захочу принять от жизни что-то другое, что она мне предложит?
Федра покачала головой. Собралась что-то сказать, но потом передумала и решила промолчать.
– Если ты не захочешь… – наконец задумчиво проговорила она, – тогда подожди год. А потом… потом… я не знаю, что будет потом!
– Год? – насмешливо фыркнул он и сунул руку в карман своего сюртука. Шагнул к Федре и положил что-то на подоконник. – Что ж, твой неопределенный ответ будет служить мне некоторым утешением. Фе, я не принадлежу к разряду терпеливых мужчин. А теперь прошу извинить меня, мне нужно идти, чтобы организовать похороны отца.
Она смотрела ему вслед. Теперь у Тристана была походка не ленивого и сытого льва, которая ей так нравилась. Теперь он злился на весь мир, от него исходили флюиды гнева и ярости. Он шагал быстро и уверенно, как человек, принявший решение. И вдруг Федру пронзила мысль, заставившая ее похолодеть. Что, если им руководила не просто похоть и желание достигнуть своего любой ценой? Что, если он сказал ей правду? Может быть, он и в самом деле не станет сожалеть о том, что у них никогда не будет детей? Возможно ли такое? Господи милостивый! Что, если она совершила самую большую ошибку в своей жизни?
Внизу хлопнула входная дверь. Глубоко вздохнув, она опустила голову. И тут Федра увидела это. Вещь, которую она безуспешно пыталась найти.
Она взяла в руки маленькую желтую подвязку с шелковой розочкой, позолоченной лучом солнца. Подвязка когда-то лежала в коробке с ключами, медикаментами и всякой другой мелочью. Федра сейчас припомнила, что она заметила отсутствие этой вещицы в тот день, когда Тристан впервые поцеловал ее.
Именно в тот день она влюбилась в него. С первого взгляда.
Из ее глаз брызнули слезы. С трудом подавив готовые вырваться наружу рыдания, она прошла в спальню и легла на кровать.
Глава 14
Любовь дороже благородства крови
И звона золота.
Награда большая, чем слава.
– Пальму в горшке? – Голос Зантии сделался раздраженным, она капризничала, как ребенок. – Или корзинку с гладиолусами?
– Лучше гладиолусы, – быстро проговорила Федра и подала знак лакею Стефана унести из комнаты пальму. – Они очень подходят по высоте для центра композиции.
Зантия вздохнула, опустилась в кресло и окинула взглядом танцевальный зал, который сейчас больше напоминал поле боя.
– Господи, Фе, и зачем я только затеяла это? – спросила она, кладя руку на свой уже округлившийся живот. – Ноги у меня болят, нервы на пределе. Мне так же трудно устроить этот бал, как поросенку научиться танцевать вальс.
Федра села рядом с ней.
– И спасибо тебе за все, Фе. И за то, что ты согласилась остаться, – тихо добавила она. – Я знаю, ты не очень-то хотела. Но Стефан был рад, что ты решила побывать на балу в этом сезоне.
Наверху, в комнате для гостей, Федра переоделась и привела себя в порядок с помощью Эванс, служанки Зантии. Агнес уехала в Брайервуд шесть недель назад, и теперь Федра сильно по ней скучала. Эти недели растянулись в бесконечную серую череду дней, когда не с кем было даже поговорить, кроме Зоуи. Но так как Зоуи не знала ничего о Присс и о предложении Тристана, тем для разговоров с ней было не так уж и много.
Единственное, что знала Зоуи, так это то, что Федра была отчаянно влюблена. И Федра даже не пыталась скрывать или отрицать это.
– Ваше платье теперь в полном порядке, – сказала служанка, поправляя складки на юбке.
– Спасибо, Эванс, – сказала Федра, подходя к зеркалу.
Когда они с Зоуи покупали это темно-зеленое бальное платье, переливающееся всеми оттенками цвета, от светлого винограда до темного нефрита, ей было необыкновенно радостно и весело. Она испытывала настоящий прилив энтузиазма и вдохновения. Так почему же сейчас это платье совершенно не радовало ее?
Потому, что Тристана не было рядом.
Эванс посмотрела на нее и улыбнулась.
– Вы такая красивая, миледи, – сказала она. – Думаю, вы будете на балу самой красивой женщиной. Я даже уверена в этом. А теперь сидите смирно и не шевелитесь, я доделаю вашу прическу. Я сейчас еще немного приподниму волосы, чтобы было видно вашу длинную изящную шею.
– Спасибо, – сказала Федра, пересев на стул у трюмо.
Через несколько минут в дверь сначала решительно постучали, а затем она открылась и на пороге появилась Зоуи в своем любимом пурпурном бальном платье. Вокруг ее шеи посверкивало аметистовое колье, центральный камень которого по размерам и форме напоминал маленькое куриное яйцо. Ее черные волосы были подняты кверху и украшены длинным страусовым пером темно-малинового цвета.
– Фе, поторопись! – пробурчала Зоуи. – Мы с тетей Уинни приехали во второй карете, а теперь очередь, наверное, растянулась до Оксфорд-стрит.
Федра поднялась и снова расправила складки на платье.
– Я готова, – сказала она не слишком уверенно. – Как я выгляжу?
Зоуи сморщила свой хорошенький носик.
– Как привидение, – сказала она и протянула руку, чтобы ущипнуть Федру за щеку. Ее роскошное малиновое перо подрагивало при каждом движении. – Вот, теперь у тебя появилось немного цвета.
Они стали спускаться вместе по лестнице, Зоуи оживленно болтала обо всем на свете, не умолкая ни на секунду.
– Сегодня приезжает Роберт, – сообщила она. – И его высокомерный брат тоже. Они оба хотели танцевать с тобой, и я за тебя дала им обоим согласие. Кадриль с лордом Мерсером и вальс с Робертом.
– О, Зоуи, только никаких вальсов!
Зоуи небрежно махнула рукой.
– Господи, но это всего лишь Роберт, – сказала она. – Кроме того, боюсь, сегодня у тебя будет шок.
– Шок? И почему же?
Зоуи начала играть своим веером.
– Один абсолютно надежный человек сказал мне, что Эйвонклифф вернулся из своей деревни. – Она очаровательно улыбнулась. – Прошу прощения, лорд Хокстон. Он прибыл вчера в окружении целой свиты. На двух каретах, была еще повозка с багажом и да, эта огромная черная лошадь, которую он так обожает. Поэтому следует ожидать, что он приехал в Лондон не один.
Федра почувствовала, что ее колени задрожали, а голова слегка закружилась.
– И с кем же он приехал? – Федра не смогла удержаться и все-таки задала этот вопрос.
Зоуи взяла чашку пунша у лакея и посмотрела поверх ее края на Федру.
– Я не знаю, – честно призналась она. – Но я точно знаю, что у него есть приглашение на сегодняшний бал.
Сквозь толпу к ним пробрался лорд Роберт.
– Добрый вечер, Федра, – поздоровался он, схватив Зоуи за руку.
Но Федра даже не заметила его.
– Но зачем, Зоуи? Зачем он придет? – прошептала Федра. – Кто послал ему приглашение?
Но Зоуи уже занялась лордом Робертом.
– Знаешь что, Фе, – бросила Зоуи напоследок, растворяясь в толпе. – Ты лучше обсуди этот вопрос со своим братом. Думаю, так будет лучше.
В эту минуту к Федре подошел лорд Мерсер и предложил ей прогуляться по саду. И она с благодарностью приняла это предложение. Мерсер был не по возрасту серьезен, во всем основателен и внешне походил на человека, привыкшего довольствоваться малым. Своим высоким ростом он сразу выделялся в толпе, странные разноцветные глаза и темные длинные волосы придавали облику маркиза некоторую экзотичность и притягивали к нему внимание, хотя он ничего не делал для этого.
Федра прошлась с ним по саду, держа его под руку и слушая пространные рассуждения о здоровье короля, которое в данный момент, как оказалось, пошатнулось, и о других вещах столь же отвлеченного характера. Потом они перешли к обсуждению прочитанных книг. Мерсер сообщил, что его больше всего занимают немецкие и французские философы, которых он читал в оригинале. Этот факт был упомянут вскользь, и ему спутник Федры не придавал никакого особого значения. А затем они стали разговаривать о лошадях, и вот тут Мерсер выказал заинтересованность и стал говорить более оживленно и с вдохновением.
Потом он пригласил ее на танец. Когда музыка закончилась, Федра даже немного огорчилась. Но Мерсер, как и было положено, тут же отвел ее к Зантии и Стефану, обменялся с ними любезностями и вежливо поклонился. Федра смотрела ему вслед, и у нее появилось ощущение, что она встретилась с родственной душой.
Когда музыканты заиграли вальс Гайдна, который Федра очень любила, Мерсер уже смешался с толпой. Открыв свой веер, Федра принялась энергично обмахивать им Зантию, которая внезапно почувствовала себя неважно и присела в кресло.
– О, спасибо, Фе. – Зантия бросила на нее благодарный взгляд. – Ты так добра.
Когда Федра выпрямилась, она вдруг услышала, что Стефан с кем-то разговаривает. Его тон был теплым, но несколько официальным. Возможно, она уже увидела этого человека боковым зрением, а может быть, ей подсказала интуиция, но Федра уже точно знала, кто сейчас перед ней предстанет. Она очень медленно обернулась.
Да, она была права. Рядом со Стефаном стоял Тристан. И выглядел он при этом еще красивее, чем обычно. На нем был элегантный черный костюм и безупречно белая рубашка. Волосы он зачесал назад, и они блестящей волной спускались к шее. Похоже, последние несколько недель он не стригся. Темная кожа, подчеркнутая белизной рубашки, и нос с плавной горбинкой придавали ему сходство со средневековым сицилийским принцем.
– Лорд Хокстон, думаю, вы знаете мою сестру, – сказал Стефан, обнимая Федру за плечи.
– Да, я уже имел удовольствие с ней познакомиться. – Тристан улыбнулся, но его глаза по-прежнему оставались холодными. – Миледи, вы чудесно выглядите.
– Милорд. – Она присела в глубоком реверансе. – Вот уж никак не ожидала увидеть вас здесь.
– Да, я вижу, мое появление даже шокировало вас. Хотя я знаю, шокировать вас не так-то просто. – В Тристане ощущались какие-то перемены, хотя Федра не могла понять, что именно изменилось в нем. Может быть, в нем появилась усталость. У Федры сжалось сердце. На его лице мелькнула осторожная, сдержанная улыбка, когда он протянул ей руку. – Я вижу, вы не танцуете. Могу ли я пригласить вас?
– Большое спасибо, но…
Неожиданно Федра почувствовала, что кто-то толкнул ее в спину. Стефан? Или Зантия? Она немного смутилась, но потом продолжила.
– У вас траур, – быстро проговорила она и тут же пожалела о сказанных словах.
Тристан пожал плечами.
– Мое поведение всегда шло вразрез с некоторыми нормами жизни светского общества. Но, полагаю, иногда ситуация оправдывает исключения, – сказал он.
– Разумеется, исключениям всегда есть место, Фе, – торжественно объявил ее брат. – Возможно, лорд Хокстон решил выполнить возложенную на него его титулом и положением обязанность подыскать себе жену. Это вполне оправданно даже при данных обстоятельствах.
Федра обернулась и посмотрела на него.
– Какие обстоятельства ты имеешь в виду?
– Я слышал, что кузен лорда Хокстона, Гарольд, попал в неприятную историю. – Лицо Стефана сохраняло бесстрастное выражение. – Он оказался в одном из борделей в Сохо, когда там начался пожар. Это каким-то образом было связано с русскими шпионами и государственными секретами. Это накладывает скандальный отпечаток на репутацию семейства Хокстонов.
Господи милостивый, подумала Федра. Неужели ему все известно?
Но Тристан, проигнорировав это замечание, снова повернулся к Федре:
– Так вы потанцуете со мной, миледи? – В его голосе слышалось нетерпение. – В конце концов, мы ведь друзья.
Стефан продолжал испепелять Федру взглядом, и ей пришлось принять приглашение Тристана.
– О, благодарю вас, – сказала она, вкладывая свою руку в руку Тристана, большую и теплую. – Я с удовольствием потанцую.
Федра прошла с ним сквозь толпу в центр зала, подняла голову и посмотрела ему в глаза. Тристан положил свою руку ей на талию, а она ему на плечо. Они начали танцевать. Тристан не просто вел ее, он сливался с ней, таял, увлекал ее в изящное кружево движений.
– Боюсь, ему уже все известно об этой авантюре в Сохо, – сказала она, немного успокоившись.
Тристан посмотрел на нее и пожал плечами.
– Думаю, до него дошли лишь какие-то слухи, и он решил поделиться с нами тем, что ему известно самому, – сказал он. – Как бы то ни было, но подвиги кузена Гарольда меркнут в сравнении с моими деяниями.
Федра бросила на него озабоченный взгляд.
– Думаю, ты прав.
Некоторое время они танцевали молча, и Тристан прижимал Федру к себе чуть сильнее, чем того требовали приличия. Его большая теплая рука лежала у нее на талии. Близость Тристана навевала Федре мысли о проведенной вместе с ним ночи. Она снова ощущала, как его обнаженное тело прижимается к ней, как он входит в нее. Тристан танцевал так же, как он занимался любовью, – изящно, легко, подчиняясь своему совершенному внутреннему ритму, отдавая всего себя.
Но она не должна думать об этом; сказала себе Федра. Теперь с этим покончено.
– Как мне известно, милорд, вы только что вернулись из деревни, – вежливо и несколько сухо проговорила она. – Вы хорошо провели время?
Он посмотрел на нее сверху вниз и улыбнулся, но понять, что было в его глазах, не представлялось возможным. Его взгляд был непроницаемым.
– Ты так разговариваешь со мной, Фе, как будто мы с тобой едва знакомы, – пробормотал он внезапно охрипшим голосом. – В деревне я неплохо отдохнул.
– Да? Рада слышать это, – сказала Федра, позволяя Тристану закружить ее.
В следующую минуту улыбка растаяла на его лице.
– Я начинаю новую жизнь, Фе, – тихо сказал он. – Я буду делать то, что от меня требует долг. И я говорю не о долге перед страной. Я займусь своими усадьбами, фермами, рудниками и карьерами и постараюсь поддерживать все это на достойном уровне.
– У тебя все получится, – сказала она слегка дрожащим голосом. – Я совершенно в этом уверена.
Он снова закружил ее, а потом прижал к себе так, что сразу возбудил любопытство у всех вокруг.
В их сторону стали бросать взгляды, наводить лорнеты брови удивленно приподнимались.
– Вы будете завтра утром дома, леди Федра? – прошептал он, глядя ей в глаза и поднося губы неприлично близко к ее уху. – Я приведу с собой кое-кого. Мне хочется, чтобы вы встретились.
Федре не слишком понравилась торжественность в его голосе.
– Этот кое-кто… особенный?
Щеки Тристана покрылись легким румянцем, но он продолжал смотреть Федре прямо в глаза.
– Думаю, да. Она особенная, – ответил он. – Я встретил ее, когда был в деревне. И ваш совет пришелся очень кстати.
– Мой совет?
– Да, помните, вы посоветовали мне найти хорошенькую дочку джентльмена? – сказал он.
В груди у Федры похолодело.
– Да, помню, – с трудом проговорила она, стараясь не сбиваться с ритма. – Здоровую, послушную и с хорошим характером. Надеюсь, вы не забыли эту часть совета?
Он широко улыбнулся.
– Характер у нее хороший, но я бы не назвал ее слишком уж послушной, – заметил он. – И тем не менее она станет, вернее, уже стала, частью моей жизни, Фе. Но сначала мне хотелось бы получить от вас, так сказать, благословение. Я хотел бы, чтобы вы с ней встретились.
Федра заставила себя улыбнуться.
– Значит, мой брат не ошибся? – тихо спросила она.
На лице Тристана снова появилась нерешительная улыбка.
– Нэш никогда не ошибается.
Чтобы скрыть свою неловкость, Федра опустила глаза.
– К сожалению, – сердито пробормотала она.
Тристан снова поймал ее и прижал к себе на мгновение. Но теперь он сделал это так, что никто ничего не заметил. Федра ощутила уже ставший знакомым запах, и ее тут же охватило желание. Нет, ей не нужно больше танцевать с Тристаном, иначе она просто расплачется.
Она намеренно стала замедлять темп, и Тристан, воспользовавшись моментом, увлек ее к островку пальм, устроенному в углу зала. И когда их никто уже не мог видеть, он быстро поцеловал ее в щеку.
– Я думаю, будет лучше, если мы с тобой сейчас попрощаемся, Фе.
– Да, конечно, – сказала она. – Спасибо большое за все. Спасибо, Тристан, что ты пытался помочь мне найти Милли. И спасибо, что пригласил меня на танец.
– Рад, что оказался вам полезен, миледи.
И вот наконец на губах Тристана заиграла та самая бесстыдная улыбка, которую она так любила, мгновенно навеявшая те чувства, которые Федра испытала в первый день их знакомства, когда Тристан вез ее домой на большой черной лошади. Потом он низко поклонился ей, взмахнув воображаемой шляпой. Возможно, позже, когда острота момента пройдет и страсти улягутся, она сможет признаться ему в том, что уже в тот момент, кажется, полюбила его. И они вместе посмеются над всем этим странным стечением обстоятельств.
– Так, значит, до завтра? – спросил он.
– Хорошо, до завтра. – Федра заставила себя изобразить улыбку, ногти впились в ладони. – Скажем, в половине третьего. Так будет удобно?
Он как-то странно на нее посмотрел.
– Договорились. В половине третьего.
Тристан повернулся и быстро зашагал к противоположному концу зала, толпа расступалась перед ним, словно разбегающиеся морские волны. Мгновение, и он исчез из виду.
Половину следующего дня Федра провела в библиотеке, время от времени выглядывая в окно и поджидая Тристана. Но вот наконец его карета появилась на Брук-стрит и через несколько минут остановилась у подъезда дома. Она очень плохо спала ночью, от слез у нее припухли глаза.
Он встретил кого-то… Дочку джентльмена… Кого-то, кого бы он хотел сделать частью своей жизни.
Она надеялась, что у нее будет еще время подумать? Что Тристан подождет и снова сделает ей предложение? Но с какой стати ему это делать, если она так грубо отказала ему? Он последовал ее совету – на что же ей теперь обижаться? Он занялся своей жизнью, а жизнь, как известно, никогда не стоит на месте.
Встав с кресла, Федра подошла к окну и стала смотреть на улицу.
Карета была красивой и элегантной, хотя и немного старомодной, предназначенной для быстрой езды. Ее дверцы украшал герб Толботов, позади кареты стояли два лакея в париках и в серых, с красным, ливреях с золотыми пуговицами. Они быстро спрыгнули на мостовую, открыли дверцы и выдвинули лестницы.
И в эту минуту Федра увидела его. Он был одет, как и обычно, в черно-синее пальто, его ботинки начищены до блеска, волна черных волос спускалась к воротнику. Он повернулся и предложил кому-то руку. Леди взяла ее и посмотрела на Тристана снизу вверх. Во всех ее движениях ощущалась почтительность, широкие поля шляпы скрывали лицо женщины.
Она оказалась довольно высокой, в сером пальто в темную полоску. Пальто, отметила про себя Федра, было довольно скромным, да и вообще выглядела эта женщина невзрачно. Но кого она ожидала увидеть? Красивую и модно одетую женщину? Было бы тогда ей легче перенести эту встречу?
Федра принялась шагать по комнате и остановилась только тогда, когда в двери появился Стаблер. Он с торжественным видом протянул Федре поднос с лежащей на нем карточкой.
– Граф Хокстон, миледи.
На подносе лежала только одна карточка, Стаблер назвал только одно имя.
– Он спрашивал, конечно, леди Нэш, – сообщил слуга, – но раз ее нет дома…
Федра чувствовала себя немного виноватой за то, что пригласила Тристана специально в тот момент, когда ее мать была в отъезде. Но если бы леди Нэш присутствовала при встрече, то перенести ее было бы еще труднее.
– Зови их в гостиную, – распорядилась она, беря карточку. – И пусть подадут чай.
Стаблер поклонился и вышел из комнаты. Федра достала платок и стала быстро тереть свои щеки и подбородок. Сейчас с ней не было жизнерадостной Зоуи, которая могла бы пощипать ее за щеки, чтобы придать лицу более естественный и живой вид. Глубоко вздохнув последний раз, она вышла из библиотеки и направилась в гостиную. Она леди Федра Нортемптон, и она будет вести себя соответствующим образом.
Она приподняла подбородок и вошла в гостиную, ее щеки слегка пощипывало. Двери открылись, и Федра изобразила на своем лице улыбку. Но, пройдя пару шагов, она вдруг отпрянула назад и ее натянутая улыбка сменилась удивлением.
Перед ней стояла Агнес!
Тристан сидел поодаль в кресле, опершись локтями о колени и слегка наклонившись вперед. Перед ним стоял совсем маленький ребенок со светлыми слегка взлохмаченными волосами. Широко открыв глаза, ребенок смотрел на Тристана, словно тот был солнцем.
– Это Баннет, – сказал ребенок и протянул Тристану большого серого кролика. – Возьми его.
Тристан улыбнулся и стал таким, каким его всегда знала Федра.
– Спасибо, – сказал он. – Мне он нравится.
– Присс! – Федра поняла, что она произнесла вслух эти слова, только тогда, когда опустилась на колени и прижала к себе девочку.
– О! – пискнул ребенок. – Фе, больно же.
– Извини, Присс! – Федра ослабила свои объятия и провела рукой по головке девочки. – Я не хотела сделать тебе больно.
Но Присс уже улыбалась в ответ, сияя белыми зубками.
– Фе, у меня теперь много игрушек, – сказала она, поворачиваясь к стоявшей у ног Тристана корзинке. – Я тебе сейчас все покажу. – Присс принялась перебирать игрушки.
Продолжая стоять на коленях, Федра подняла голову и посмотрела сначала на Тристана, а потом на Агнес, пытаясь найти какое-то объяснение происходящему.
– Что случилось? – торопливо проговорила она, все еще задыхаясь от наплыва эмоций. – Где твоя тетя, Агнес?
Агнес опустила глаза.
– Все непросто, Федра, – проговорил Тристан. – Ты только скажи мне, Фе, что ты рада видеть ее. И нас.
– Разумеется, я очень рада! – воскликнула Федра. – Я рада видеть всех вас. Как может быть иначе? Но что происходит, Агнес?
Агнес бросила на Тристана странный взгляд и встала.
– Пусть его сиятельство объяснит, что происходит, – сказала она, наклоняясь к Присцилле. – А мы с маленькой мисс Шалуньей прогуляемся пока по саду.
Агнес взяла девочку на руки и бросила на Тристана заговорщический взгляд.
– Удачи вам, милорд, – пробормотала она.
– Агнес, подожди!
Но Агнес не стала ждать и направилась к двери. Федра проводила ее взглядом. Когда служанка с девочкой исчезла в глубине дома, Федра повернулась к Тристану. Тристан стоял рядом с корзинкой с игрушками, в руке он держал свернутые в трубочку листы бумаги.
Федра шагнула к нему.
Не говоря ни слова, он протянул ей бумаги. Федра стала быстро их просматривать.
– Но это… эти бумаги, как я вижу, подписаны Милли, – прошептала она. – Что же они значат?
– Они значат, что теперь я опекун Присциллы, – тихо сказал он. – Документы были подписаны моим адвокатом в Сити несколько дней назад. И если ты согласна, я подам прошение в суд, чтобы удочерить Присс как можно скорее.
Федра смотрела на него и не могла скрыть изумления. Увидеть Агнес с Присциллой вместо будущей леди Хокстон Федра никак не ожидала.
– Удочерить Присс? – с трудом проговорила она. – Ты… ты разве можешь сделать это?
Тристан поднял бровь.
– Могу, если Милли полностью отказывается от своих прав, – ответил он. – А она уже отказалась за вознаграждение, которое я ей предложил.
– Ты… ты, получается, купил Присс?
– Фе, это звучит ужасно, – сухо проговорил он. – Но я могу подождать некоторое время. Если твой брат заявит о своих правах на ребенка, я отойду в сторону. Я могу подождать до тех пор, пока…
– О, Тони никогда не захочет удочерить ее, – прервала Тристана Федра, возвращая ему бумаги. – Тристан, ты хотел подтолкнуть его к тому, чтобы он взял к себе Присс? Ты об этом думал? Ты хотел его… заставить?
Глаза Тристана потемнели.
– Черт возьми, Федра! – прорычал он, забирая у нее бумаги. – Неужели ты думаешь, что я такой дурак? Я просто хотел дать Хейден-Уэрту возможность исправить это положение, и я поступил как джентльмен. Но если бы твой брат и в самом деле намеревался удочерить Присс, он бы, мне кажется, давно это сделал. Разве нет?
Федре на глаза навернулись слезы.
– Но Присс… я не понимаю…
– Ребенку нужен дом, моя дорогая, – сказал Тристан уже более мягким тоном. – Заручившись разрешением Нэша, я взял Агнес в няньки к Присс. Они живут сейчас в моем поместье в Уилтшире, недалеко от Брайервуда.
Федра прикоснулась пальцами к виску, она была все еще не в силах до конца осознать происходящее. Господи милостивый! И как, интересно, отнесся ко всему этому Стефан? Считает ли он виновным Тони? Или, может быть, ее?
– Но, Тристан, что ты скажешь людям о Присс?
– Это никого не касается, – бросил он. – Разумеется, каждый будет придумывать историю в соответствии с мерой собственной испорченности. Люди всегда всех меряют по себе. Все будут считать ее моей незаконнорожденной дочерью и думать, что я усыновил ее так же, как лорд Раннок усыновил Зоуи.
– О-о, – пробормотала Федра. – Боже мой…
Тристан пожал плечами и положил бумаги на край стола.
– Разве для нас это имеет какое-то значение? – спросил он. – Она оказалась такой милой, очаровательной девочкой, и мне абсолютно все равно, что будут говорить об этом люди. А что касается Присс… Неужели ты думаешь, что ей будет лучше, если она останется жить в деревне и будет называться незаконнорожденной дочерью служанки из таверны? В том мире еще меньше совершенства, чем в нашем. Я сделал все, что было в моих силах.
Федра сглотнула.
– Я поняла, – прошептала она. – Но я знаю, Тристан, я знаю, что ты делаешь это для меня.
– Да, – согласился он, его голос стал совсем мягким. – Я делаю это для тебя.
– Не понимаю, – сказала она. – Для чего тебе это?
– Знаешь, Фе, со мной происходили странные вещи в последние недели. – Тристан грустно улыбнулся. – Жизнь стала казаться мне пустой и унылой. А Присс забавная…
Федра улыбнулась ему в ответ:
– Да, она всем сразу нравится.
– Я уже успел к ней привязаться, – признался он. – Да, я сделал это для тебя, для нее и, возможно, для Агнес. Но я знаю, Федра, что на самом деле я сделал все это для себя.
– Правда? – мягко спросила она. – О, Тристан, я так рада!
Тристан бросил взгляд на двери, за которыми некоторое время назад исчезли Агнес и Присс.
– Ты была права насчет того, что я обязательно захочу ребенка, – тихо сказал он. – Когда я смотрю на Присс, такую хорошенькую, живую и забавную, то понимаю, что по-другому и быть не могло. В моей жизни появилось солнышко, и она сразу же обрела смысл.
