Текст книги "Я выбираю тебя"

Автор книги: Лиз Филдинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

– Обращение к Всевышнему тут не поможет, – ответил он, чувствуя, что ему самому сейчас не помешала бы помощь неба. – Телефон, например, уже отключили.

Попытка отправить ее бегом в цех не удалась.

– Я схожу в банк и оплачу счет.

– Зачем? – спросил он и совершил ошибку: поднял голову и увидел, что ее губы совсем близко. Спелые, алые, сладкие…

На миг ее глаза, светло-зеленые за длинными темными ресницами, встретились с его взглядом, и по его телу сверху вниз прошла волна жара, как будто она брызнула в него феромонами. Должно быть, его реакция передалась ей, потому что она, тихо ахнув, вдруг выпрямилась и отступила на полшажка.

– Можете вычесть из арендной платы. – Очевидно, она пришла в себя раньше, чем он.

– Неплохо, но тогда кафе останется должно вам деньги.

– И мороженое тоже. Я все понимаю, мистер Уэст, но работать без электричества не могу. Или вы в самом деле подумали, что я вожу вас за нос, лишь бы мне выполнить заказ?

– Такая мысль приходила мне в голову, – сухо признался он, отнимая у нее счет и кладя его на место.

– Так вычеркните ее. На следующей неделе у меня еще одно мероприятие, о котором договорились заранее…

– Еще одно мероприятие?

– Одна местная компания устраивает прием; нас попросили приготовить миниатюрные рожки, которые подадут ближе к ночи… Когда все будут распаренные после танцев, – пояснила она, и он поежился. Ему уже сейчас жарко…

– Скажу по-другому, – вздохнул Александер. – Я надеялся, что вы тянете время, потому что вам важно выполнить заказ на завтра. Что он у вас один.

– Вы не верили, что мое предложение серьезно?

– Нисколько.

– Мистер Уэст, у меня все лето мероприятия. Свадьбы, девичники, деловые встречи. Они должны быть у Риа в ежедневнике.

– Риа и ее ежедневник больше не связаны с производством мороженого. Вам лучше поискать другого поставщика или как можно быстрее сделать мне деловое предложение, – ответил он.

– Сделаю. Как только увижу бухгалтерские книги. – Александер ждал, что она вихрем вылетит из комнаты, но Салли осталась на месте и смотрела на него слегка озадаченно. – Вы должны понимать, что в ваших же интересах продать предприятие, так сказать, на плаву.

– Я должен?

Она судорожно сглотнула; ей нужно стоять на своем, как бы он с ней ни обращался, но она совсем не так сосредоточенна и деловита, как ей хочется казаться. Что она сделает, если он обхватит ее рукой за талию, посадит себе на колени и продемонстрирует, как он рад ее близости?

– Можно вернуть Нэнси и поручить ей обслуживать посетителей в кафе, – предложила она, видя, что он не отвечает. – Будут поступать хоть какие-то деньги; можно заплатить кредиторам. И «Радужная радость» окажется ценнее для покупателей.

– Что последнее в ваших интересах, я не сомневаюсь, – ответил Александер, чувствуя, как почва уходит у него из-под ног. Что она сделает, если он обхватит ладонями ее ягодицы под узкой полоской материи, якобы изображающей юбку, посадит ее к себе на колени и покажет, насколько он возбужден?

– Вряд ли. – Она отклонилась назад, присев на стол, почти прочитав его мысли. Так и тянуло провести ладонью по ее упругому бедру… – Я ведь могу подождать, пока вы не пустите «Радужную радость» с молотка, купить оборудование и морозильники по минимальной цене и снять помещение рядом с моей работой.

– Тогда вы лишаетесь кафе-мороженого, – напомнил он, не понимая, зачем тратит время на такую ерунду. Разве что для того, чтобы удержать ее рядом, на расстоянии вытянутой руки.

– Это только плюс, – заметила она, поднимая руку. Ее юбка приподнялась еще на дюйм. – Розничная торговая точка мне ни к чему.

– А в чем же минус?

Ему только и оставалось, что немного подвинуть стул, просунуть ладонь под накрахмаленный белый халат, под юбку, и погладить ее по упругим ягодицам…

– Мне придется начинать все сначала, – сдавленным голосом ответила она, – тратить время и силы… решать проблему с транспортом…

Его рот наполнился вкусом спелой клубники и меда…

– И Нэнси будет трудно добираться до «Хотон-Мэнора» на автобусе.

«Хотон-Мэнор»? Значит, она – отпрыск местной мелкопоместной знати. Что ж, все понятно. Вызывающая одежда, безалаберность, идиотские сорта мороженого – налицо все признаки девицы, решившей поиграть в бизнес-леди до тех пор, пока не подцепит выгодного жениха. Такого, который позволит ей и дальше покупать дорогие туфли.

А он реагирует на нее в точности так же, как его отец. Мужчина, привыкший к тому, что его богатство и положение в обществе позволяют ему баловать себя яркими и блестящими игрушками. Машинами, яхтами, женщинами… Увидел, захотел, купил… и выкинул, когда подвернулось что-то новенькое.

Последняя мысль была подобна холодному душу январским утром.

Глава 5

Никогда не спрашивай, для кого звенит колокольчик фургона с мороженым; он звенит для тебя!

«Малая книга мороженого Роузи»

– Напрасно вы мне это говорите, – заметил Александер, внушая себе, что ему все равно, кто она и чем занимается. Ну, а Нэнси он рассчитал… Совсем как отец…

Голова полнилась тяжелыми, будто свинцовыми, мыслями. А что ему еще оставалось делать? Он дал Нэнси достаточно, чтобы она продержалась, пока не найдет другую работу. А если не найдет?..

– Почему же? – не сдавалась Салли, снова привлекая к себе его внимание. Его поведение ее явно озадачивало. – Неужели продать кафе-мороженое ниже вашего достоинства?

– Нет. Просто я не хочу его продавать.

– А как же Риа? Чем она займется, если кафе закроется? Вы сами предложили, чтобы я взяла ее на работу.

– А еще я говорил, что она не согласится.

– Почему? Я возьму на себя бухгалтерию, работу с документами, а она пусть занимается только мороженым. Одно удовольствие и никаких забот.

Если она думает, что он запрыгает от радости, она неверно судит о нем. Он вовсе не так доверчив. К тому же знает Риа гораздо лучше, чем она. А о Салли Эймери ему известно лишь одно: когда она рядом, в нем бушуют гормоны.

– Не знал, что мороженое стало обязательным угощением на корпоративных вечеринках, – ехидно заметил он.

– Да, мистер Уэст, вы не скрываете удивления…

– Александер, – раздраженно поправил он. «Мистером Уэстом» был его отец.

– Александер…

Как мило она называет его по имени… Он пожалел, что поправил ее. «Мистер Уэст» было бы спокойнее. Куда спокойнее!

– А вы приходите и посмотрите, как мы справляемся, – предложила Салли гораздо суше, чем собиралась. – Только постригитесь, и, если у вас есть смокинг, я найду для вас дело. Симпатичные официанты мне всегда нужны.

– Спасибо за предложение, как-нибудь обойдусь.

– Если электричество отключат, вы без труда избавитесь от меня, – сказала Салли.

Очевидно, она доверяла ему не больше, чем он – ей. Очевидно, она умнее, чем кажется.

– Да, верно. К сожалению, в морозильных камерах полно мороженого. Поэтому сейчас моя главная задача – чтобы электроснабжение не вырубили.

– Правда? – Салли явно была озадачена. – А мне казалось, что мороженое не покроет расходов… Риа готовит свежие партии для кафе три раза в неделю. Вряд ли в морозильниках большой запас. На вашем месте я бы выкинула все, что там есть, на помойку.

Ясно. Значит, она все-таки умная.

– По счетам рано или поздно придется платить. – Он вбил в мобильник цифры с последней платежки, ввел номер своей кредитной карты. – И лучше рано, чем наоборот!

Он черкнул на счете: «Оплачено», приписал время, дату и номер карты, с которой платил, и положил счет в лоток с исходящими бумагами поверх оплаченной налоговой декларации. Заметив, как она удивилась, он сказал:

– Ну ладно, счет за электричество был моей второй главной задачей. Так как пени начисляют поденно, самая главная задача – заплатить налоги.

– Неплохое решение, – одобрила она, смерив его задумчивым взглядом.

– Если хотите выразить мне благодарность, заварите кофе, – попросил он. – А когда поедете за шампанским и огурцами, купите мне по дороге булочку с беконом.

– Риа тоже у вас на побегушках?

– Привилегия арендодателя…

– Не рассчитывайте, что я буду делать то же самое, – предупредила Салли, намекая на то, что «поручения» не ограничивались одними булочками.

– Булочка должна быть не из мороженого, – пояснил Александер, – а из теста. Их пекут в пекарне напротив. И побольше соуса.

Телефон Нэнси сразу переключился на автоответчик, и Салли оставила сообщение, попросив Нэнси срочно перезвонить. Она уже пробовала дозвониться на мобильный номер Риа, но ей сообщили, что абонент недоступен, и она заволновалась. Если Риа обрезала все связи… Нет. Александер сказал, что она жива и здорова. Наверное, у него есть ее контактный телефон, хотя вряд ли он ей скажет номер.

Она пожалела, что плохо слушала, когда Риа рассказывала о своих знакомых. В прошлый раз она прислала Салли открытку из Уэльса. Открытка до сих пор валяется где-то дома…

Раздумывая, Салли выбросила кофейную гущу из кофеварки и насыпала в корзинку свежую. Пусть от Александера Уэста у нее мурашки бегут по коже, пусть он выводит ее из себя больше любого другого мужчины – раздражает, намекает на то, что все ее деловые качества ограничиваются длиной юбки… Кофе – небольшая плата за то, что он ее сейчас выручил, пусть и нехотя.

Он просто прохожий, и она не собирается вступать в интрижку на одну ночь или даже на неделю. С тех пор, как у нее что-то было, прошло очень много времени. Грейм…

Она покачала головой. В их отношениях секс – не главное; главное – сотрудничество. Их брак, когда они поженятся, будет основан на взаимном уважении и поддержке. Все продумано. Их связывает не какая-то безумная страсть, не вожделение.

Сейчас главная цель – ее дело; она должна сосредоточиться на том, чтобы вывести фирму на новый уровень, сделать ее известной.

Она сходила в машину за ноутбуком, сверилась с рецептами, которые давала ей Риа, записала, что нужно докупить, чтобы начать готовить мороженое. В голову невольно лезли мысли о неожиданном банкротстве Риа и о той роли, какую играет в ее жизни Александер Уэст. Он явно не тот иждивенец, за которого она его принимала. Он заплатил по двум срочным счетам из собственного кармана – и, судя по всему, не в первый раз.

Как бы там ни было, их с Риа связывают прочные и глубокие отношения. Салли пришлось в тысячный раз напомнить себе: ее их отношения не касаются.

Но найти Риа все-таки нужно. Салли набрала ее домашний номер, но ее сразу переключили на автоответчик. Она оставила сообщение, в котором просила Риа откликнуться.

На ее автоответчике не оказалось ни одного срочного сообщения, но, чтобы обрести хоть какое-то равновесие после того, что случилось недавно, она перезвонила Грейму Лангу. Грейм не только ее финансовый советник и наставник с университетских лет, но и воплощает в себе все, чего она хочет от мужчины.

– Салли… Спасибо, что так быстро перезвонила. – Хладнокровный, уравновешенный… едва она услышала его голос, как сердцебиение сразу начало успокаиваться. – Мне удалось достать билеты на премьеру «Богемы». Ты свободна двадцать четвертого?

– Правда? – Она изобразила удивление. – Я думала, билеты на премьеру сказочно дорогие!

– Так и есть. Просто один человек оказал мне любезность. Оперы Пуччини считаются очень легкими. Тебе понравится.

– Там умирает только один персонаж? – наполовину в шутку спросила она. К операм она была равнодушна; более-менее ей понравился только мюзикл «Призрак оперы».

– Это великое искусство, а не «мыльная опера», – обиделся Грейм. Он не выносил, когда иронизировали над его пристрастиями.

– Я где-то читала, что сценаристы «мыльных опер» черпают вдохновение в древнегреческих трагедиях.

– В самом деле? – Он отреагировал так же вяло, как и Салли, когда узнала о билетах в оперу. Хотя Грейм сказал, что лучшей жены для себя он не желает, он наверняка считал, что над Салли еще нужно поработать. Ее сестры не совсем шутили, называя Грейма «профессором Хиггинсом». Нет, их отношения не такие, как у героев «Пигмалиона». Любому приятно, когда жена разделяет его привычки, а Салли всегда точно знала, какого мужа она хочет. Грейм ей идеально подходит, и она сделает все от нее зависящее, чтобы он на ней женился.

Надо подумать о хорошем. Зато в оперу она наденет винтажное платье от Скьяпарелли, которое пару месяцев назад откопала в корзине в лавке подержанных вещей. И потом, полезно пообщаться с миллионерами на приеме после премьеры, потому что там дело не в опере, а в общении. Надо, чтобы тебя видели с нужными людьми, чтобы тебя заметили. Вот в какое общество она стремится с тех пор, как предпочла бизнес науке. Когда она станет миллионершей, всем будет наплевать, кто у нее мать, никто не будет задирать перед ней нос.

– Отлично, я рада, – сказала она, изо всех сил изображая воодушевление. – Напомни, пожалуйста, когда премьера. Я проверю свое расписание и перезвоню тебе. Так как Эль после родов в отпуске, мне приходится не только обслуживать приемы, но и заниматься «Роузи». Как раз сейчас у меня возникли трудности из-за мороженого…

– Что еще натворила эта женщина? – Грейм сразу забыл об опере. Он определенно не считал Риа образцом деловой женщины. Хоть он и идеальный жених, Риа всегда была для них поводом поспорить.

– Ты свободен сегодня вечером? – спросила она, уклоняясь от ответа. – Мне нужно с тобой посоветоваться… Возможно, придется взять еще кредит.

– Кредит? Мне казалось, я разъяснил тебе, что тебе нужно сначала закрепиться на завоеванных позициях, а уж потом расширяться дальше. Может быть, через год.

– Да, да… – Он твердит одно и то же вот уже два года. Но приходится приспосабливаться к обстоятельствам. – Я хочу купить «Радужную радость».

– У нее проблемы? – не без самодовольства спросил Грейм. – Не наделай глупостей из-за своей сентиментальности!

– Не наделаю, но сейчас у меня нет времени разговаривать. – Салли не понравилось, что Грейм учит ее жить. Она благодарна ему за поддержку, за советы, но ведь жизнь состоит не из одних прибылей и убытков.

Мысли теснились у нее в голове. Надо будет записать все блестящие идеи… но сначала справиться с кризисной ситуацией. Она представит бизнес-план. Если она докажет, что дело прибыльное, он к ней прислушается.

– Предоставь дело мне. Возможно, все еще обернется к нашей выгоде. Я наведу справки, выясню, как глубоко она увязла…

– Грейм, спасибо тебе, но, если у тебя столько свободного времени, лучше помоги мне вручную приготовить партию огуречного мороженого, – не удержалась Салли. Хотелось слегка отомстить ему за самодовольство.

– А разрешение санинспектора мне разве не понадобится?

– Опять отговорка! – Не удержавшись, она рассмеялась. Грейм такой предсказуемый!

– А, так ты шутила!

– Грейм, в мороженом нет ничего смешного. – Мысленно Салли ущипнула себя. Не надо его дразнить. – Придется записать тебя на курсы. Будешь заниматься вместе со студентами местного колледжа.

– Я тебе больше пригожусь на финансовом фронте, – без всякой иронии ответил он. – Постараюсь выяснить все, что можно, о положении «Радужной радости», и тогда мы постараемся воспользоваться ситуацией к своей выгоде. – «Мы»… Он имеет в виду, что они будут действовать сообща. Пока она с ним согласна. – Так ты свободна двадцать четвертого?

– Двадцать четвертого… – Салли сделала пометку в блокноте. – Я перезвоню тебе вечером.

Она нажала отбой. Напрасно она рассказала Грейму, что Риа попала в беду. Наверняка он все истолкует не в ее пользу… В бизнесе нет места сентиментальности. И потом, она не может действовать вслепую. Тут он прав. Вот почему она всегда с ним соглашалась. Он во всем оказывался прав.

Грейм – ее скала, ее стена, напомнила себе Салли. И пусть сердце от него не пускается вскачь, пусть голова не кружится, как при одном взгляде на Александера Уэста, пусть у Грейма напрочь отсутствует чувство юмора, зато на него можно положиться.

Когда она вернулась, купив все, что нужно для завтрашнего приема, Нэнси так и не объявилась, а ее телефон по-прежнему не отвечал. Поэтому, выгрузив покупки, Салли пошла в пекарню напротив.

– Вот ваша булочка с беконом, Алекс… – Она осеклась, увидев, что он крепко спит за столом, уронив голову на руки.

Плечи у него казались еще шире, спина – невозможно широкой. Густые волосы почти закрыли лицо; она различила лишь сильный подбородок, поросший щетиной. Утром он явно не удосужился побриться. Ей ужасно захотелось погладить его по небритой щеке кончиками пальцев. Но она преодолела искушение.

– Спасибо за булочку.

Салли пюрировала огурцы в блендере. Она вздрогнула, когда Александер включил воду и сполоснул кружку, а потом поставил ее на сушилку.

– Не за что. – Она покосилась на него. В том месте, где он подпирал щеку рукой, еще заметно розовое пятно – отпечаток от часов. Старые стальные часы «Ролекс», очень похожие на те, что носил ее дед. Эль продала их вместе с другими фамильными ценностями.

Мошеннику, обобравшему их до нитки, хватало ума не красть вещи. И все равно все мало-мальски ценное пришлось продать. Сначала мошенник лишил их уверенности в завтрашнем дне, потом семейной истории: обеденного стола в стиле шератон, за которым сидели несколько поколений их предков, столового серебра, которое доставали по праздникам, вытертого ковра, который дедушка привез из Персии. Фамильные драгоценности теперь можно увидеть лишь на старых фотографиях. Все пошло с молотка. Им нужно было возместить превышение кредита на картах, выписанных на бабушкино имя. Явное мошенничество, но бабушка сама подписала бумаги…

– Выспались? – спросила она.

Вопрос прозвучал резче, чем она хотела, но ей следовало сейчас находиться в «Крэнбрук-Парке» и проверять, все ли готово к завтрашнему дню. Пришлось напомнить себе: Александер ни в чем не виноват.

– Относительно. – Он пожал плечами. – Чтобы мой организм приспособился к смене часовых поясов, нужно дня два.

– В самом деле? – Во рту опять пересохло, непонятно почему. Салли провела языком по зубам; этой уловке ее научил Грейм. С ее помощью она успокаивалась на своих первых презентациях. – В каком же часовом поясе сейчас пребывает ваш организм?

– Где-то в районе смены дат, – ответил он. – На острове, о котором вы даже не слышали.

– Там, где белые пляжи, коктейли в кокосовых орехах и знойные девушки в юбках из травы? – спросила она. Что ж, она видела его открытки. – Видимо, там столько соблазнов, что некогда писать домой.

– Там непроходимые джунгли, – ответил он. – Москиты размером с летучих мышей, а летучие мыши размером с кошек. И нет магазинчиков на углу, в которых продаются открытки или марки.

– Похоже, там не очень-то весело, – заметила Салли, ловко скрывая удивление. – Вам нужно серьезно побеседовать с вашим агентом из бюро путешествий.

– Вряд ли Пантабалик войдет в список популярных мест для туристов.

– Догадываюсь почему. – Ее раздражение испарилось от его неожиданно теплой улыбки. Наверное, он все же не валяется на пляже целыми днями. – Откуда же пришла ваша последняя открытка?

– Из транзитного зала аэропорта.

– Понятно, что вы устали. Может, не будете мучить свой организм? Возвращайтесь домой, поспите.

– Спасибо за заботу, но мой организм привык питаться крохами. – Он снова дернул плечом.

– Не надо… – непроизвольно воскликнула Салли.

– Что не надо?

– Так делать. – Она провела языком по зубам. – Иначе ваша футболка не выдержит напряжения.

К черту футболку, у нее сейчас давление подскочит до небес…

Александер скосил голову, осмотрел свое плечо, сунул в дырку палец и снова пожал плечами:

– Пот разъедает хлопок.

Дыра увеличилась, и Салли поспешно отвела глаза в сторону и подняла обеими руками тяжелую миску с пюре из огурцов. Теперь надо добавить туда крем-фреш, сок лайма и соль.

– Давайте помогу, – предложил он.

Стараясь не смотреть ему в глаза, Салли поспешила выйти из опасной зоны.

– Спасибо. – В голову лезли несвоевременные картины: вот он, голый, лежит в постели Риа, надушенной лавандой… Или в гамаке, подвешенном между деревьями, и его золотистое тело под прозрачной москитной сеткой блестит от пота…

Да что на нее нашло? Ее вселенная нерушима. Вся ее жизнь распланирована до последней мелочи. Сейчас для нее самое главное – «Сладкий шарик». Через год или два она выйдет замуж за Грейма. Они обвенчаются в местной церкви, будут жить в бывшем доме священника в георгианском стиле – доме по соседству с церковью, который он недавно купил.

– Я бы не смогла уснуть, если вокруг летают огромные москиты и летучие мыши, – сказала она, приказав себе сосредоточиться на летучих мышах. – Чем вы там занимаетесь – на Пан…

– Пантабалике.

– Ну да, на Пантабалике. Никогда о таком острове не слышала.

– Участвовал в экспедиции по сбору растений.

– Растений?! Как… – Как необычно, непредсказуемо! Неожиданно…

– Что «как»? – невозмутимо спросил он.

– Как по-викториански, – с чопорным видом ответила Салли, выключив блендер. – Прямо вижу, как вы в пробковом шлеме прорубаетесь сквозь заросли и ищете редкий вид орхидей.

– В джунглях головной убор – очень важная вещь. Никогда не знаешь, что свалится тебе на голову с дерева. Лично я предпочитаю широкополые шляпы-акубры, но, как говорится, каждому свое.

О, да! Она живо представила себе его в широкополой шляпе, немного помятой…

– А орхидеи? – спросила она.

– Извините. Орхидеями не занимаюсь.

– Жаль, – пожала плечами Салли. – Орхидеи такие эротические…

Экзотические! Она хотела сказать «экзотические», но теперь исправляться уже не стоит. Она лишь привлечет внимание к своей оговорке, и будет гораздо хуже. Она поспешила сменить тему.

– Я все сделала по рецепту, который Риа мне продиктовала, но, наверное, она еще что-то добавила в тот раз, когда готовила образец для Джефферсонов.

– Волшебство.

– Да, – вздохнула Салли. – К сожалению, у меня нет волшебной палочки, так что, если сможете предложить нечто посущественнее, буду вам очень признательна.

– А какая разница? То есть… кто пробовал мороженое, кроме вас и кого-нибудь из отдела маркетинга у Джефферсонов?

– На самом деле мороженое пробовала жена Ника; она и сделала окончательный выбор.

– В таком случае вы крепко влипли.

– Это точно. – Ник Джефферсон был женат на Касси Корнуэлл, которая ведет кулинарную передачу по телевизору. Касси точно заметит разницу. Салли достала еще одну чистую ложку и протянула Александеру: – Какие будут предложения?