Текст книги "Большая игра профессора Дамблдора (СИ)"
Автор книги: livejournal http://big-game
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)
Все готово, в том числе и тест-контроль для детей. Собственно, это вроде как выпускной экзамен, только на более высоком уровне. Дети пройдут его только в том случае, если а) придут все вместе (дружба и единение – конек Директора, красной нитью проходит через все книги) и б) напрягут присущие каждому способности.
Финишная прямая
Иммобилизовав Невилла, который пытался их остановить, трое укрываются мантией-невидимкой и идут на дело.
Мимо Пушка они проходят, пользуясь присланной Хагридом флейтой. Гарри схватил ее в последний момент – потому что у него, видите ли, не было настроения петь
Силки Спраут подпаливает Гермиона с помощью голубого огня, который весь год так прекрасно у нее получается (в принципе возможно, что задание было рассчитано на Невилла, увлекающегося гербологией – но Невилл в команду Гарри не попал, хотя вознагражден в конце все же был... впрочем, о Невилле позже).
Гарри ловит летающий ключ, пользуясь своим выдающимся талантом игрока в квиддич.
Следующее испытание – для Рона, шахматная задача плюс проверка самоотверженности (возможно, в решении задачи жертва со стороны Рона была предусмотрена специально).
Тролль любезно нейтрализован Квиреллом, хотя для команды Гарри, свалившей аналогичную зверюгу на Хэллоуин, и это пройденный этап.
Предпоследнее испытание – специально для логика Гермионы. Причем все построено так хитро, чтобы предусмотреть возвращение девочки на помощь к Рону – и, естественно, встречу Гарри с опасностью один на один.
Что до схватки лично с Квиреллом и Его Затылком, то это не так опасно, как кажется. Дамблдор знает, что Квирелл не сможет вынести физического контакта с Гарри, защищенным жертвой и любовью матери. До определенного момента мальчик в безопасности. А дальше подоспеет лично Директор, ведь Гермиона встретила его по дороге, когда спешила позвать помощь. "Едва добравшись до Лондона, я понял, что должен вернуться туда, откуда только что прибыл" – очень вежливо и по-дамблдоровски уклончиво сказано.
Когда Дамблдор появляется в подземелье, Квирелл, возможно, еще жив. Напрашивается вывод, что Директор позволяет Волдеморту уйти, не только не уничтожая его, но и не задерживая. Скорее всего, Дамблдор и Квирелла бы спас, если мог – но, судя по тому, что Волдеморт говорит в КО на кладбище, когда он бросил Квирелла, жизнь оставила того бесповоротно.
Чем сердце успокоится
После беседы с Волдемортом, который, как всегда, отдает себе должное, Гарри беседует с Дамблдором, который тоже (и с большим основанием) очень собой доволен. А больше всего Директор рад тому, что Гарри во всем разобрался. Походя он упоминает, что философский камень уничтожен – как будто это совершенно ничего не значит по сравнению с процессом воспитания Гарри.
Хотя, возможно, в Игре ставки настолько велики, что так и есть.
Кроме того, Гарри узнает, что Директор не намерен пока с ним особенно откровенничать – "Увы, первый же твой вопрос я вынужден оставить без ответа". Впрочем, упоенный первой в жизни настоящей победой мальчик не слишком переживает по этому поводу. К тому же он и так многое понял. В беседе с Роном и Гермионой Гарри делает совершенно правильный и довольно тонкий вывод – "По-моему, он более или менее в курсе всего, что здесь происходит, понимаете? Видимо, он догадывался о том, что мы затеваем, но, вместо того, чтобы останавливать, решил нас кое-чему научить и пришел на помощь в нужный момент. Не думаю, чтобы это было случайностью – то, что он позволил мне узнать, как действует зеркало. Кажется, он считал, что я вправе встретиться с Волдемортом лицом к лицу, если смогу..."
И ведь так есть, от слова до слова. Мальчик не понимает нюансов, но в целом в Дамблдоре разобрался. А вот в Хагриде, что интересно, нет. Вот тебе и простодушный дурачок Хагрид... Право же, полезно казаться глупее, чем ты есть.
Напоследок частный триумф оборачивается публичным: Дамблдор фактически дарит победу Гриффиндору, подчеркивая, что ее обеспечили Гарри, Рон, Гермиона и – главное – Невилл. Что-то за этим стоит. Невилл в каждую бочку затычкой назначается не просто так.
Победа не так уж несправедлива – если подсчитать, Дамблдор просто возвращает Гриффиндору то, что сняла у него МакГонагалл за прогулку на башню, плюс десять баллов Гарри за подвиг плюс десять баллов Невиллу за его подвиг. И только-то. Все честно: в ходе БИ баллы потеряли – в ходе БИ и набрали. Так что негодование слизеринцев объясняется в основном их неосведомленностью.
Итак, победу Гриффиндора обеспечивает Гарри, который долго и тяжело для этого трудился в течение всего года и выдержал схватку с Волдемортом, и Невилл, который в БИ по-настоящему так и не вовлечен (или мы просто этого не видим) и который выдержал схватку разве что с собственными одноклассниками, вышедшими на финишную прямую.
Не исключено, что это заявка на финал саги в целом.
Итоги первого года
Суровое воспитание у Дурслей дало свои результаты – Гарри не избалован, скромен, попросил Шляпу не определять его в Слизерин, где он может поддаться соблазну нечестными путями идти к славе. Скорее всего, это первый из целой цепочки выборов, которые определят жизненный путь Гарри.
Мальчик хорошо принят в школе, социально адаптировался, нашел себе отдушину – квиддич.
За год определились сильные и слабые стороны Гарри – умный, добрый, мужественный и терпеливый, умеет дружить, явно лидер, стремится защищать слабых; при этом достаточно замкнут, мрачноват, злопамятен, склонен к предубеждениям, склонен позволить предубеждениям влиять на свои поступки.
Сформирована хорошая и устойчивая команда – Рон и Гермиона. Они не просто верные друзья, к тому же отлично дополняющие друг друга, – они еще и друг к другу питают большую симпатию. А еще они не из тех, кто будет рвать Гарри на части из ревности. Потенциал у команды отличный.
БИ года завершилась успешно – на всех этапах, вплоть до встречи Гарри с Волдемортом. Защита действует, ребенок проявил самоотверженность и опять же нравственность, получил очень важные жизненные уроки – например, с Зеркалом.
Попутно отметим, что планы Волдеморта разрушены, он опять слаб и вынужден скрываться. Фактически сам он ничего не сможет предпринять до четвертой книги, да и там действует в основном Петтигрю. Правда, это не значит, что Волдеморта можно сбрасывать со счетов.
Настораживающие моменты:
– Не слишком ли много рядом с Гарри медных труб?
– Оба главных помощника Дамблдора в результате ролей, сыгранных ими в БИ-1, в представлении Гарри в разной степени скомпрометированы и занимают место, не адекватное начальному: Хагрид – за якобы простодушную глупость, а Снейп, формально невиновный, несомненно, за придирки. Так что плохого Снейпа в БИ-2 можно будет использовать с равной, если не большей степенью эффективности. А вот в плане хорошего Хагрида могут возникнуть затруднения.
Как положено в постмодернистском произведении, воздействие обоюдно. Не только БИ, созданная для воспитания Гарри, влияет на Гарри, но и он сам начинает воздействовать на ход БИ. Пока понемногу.
Б ОЛЬШАЯ ИГРА-2 : В ТАЙНОЙ КОМНАТЕ.
Травку каждый курит сам – глюком можем поделиться
С прискорбием должны признать, что выявление БИ сильно развращает неокрепшие души авторов: хочется вообще всякое происходящее событие приписывать БИ. Увы, когда степень осведомленности Дамблдора взлетает до небес, на анализе можно смело ставить жирный крест. При подобном подходе любой эпизод можно толковать как следствие искусной игры хитрого, всеведущего и всемогущего Дамблдора (народная хогвартсовская примета: "Сажает Спраут мандрагоры – Директор Василиска ждет...").
Между тем позиция Роулинг обозначена четко: Директор не Гэндальф, он только им подрабатывает, а вообще, как и все прочие персонажи книги, всего лишь человек. Когда прав, а когда и нет. Что-то знает, о чем-то не в курсе. Где поступил верно, а где и прокололся... Приписывать ему всеведение крайне непродуктивно. Уж если браться за разбор его поступков, то надо честно попытаться понять, где он слаб, смешон или ошибается.
Это с одной стороны.
С другой – Дамблдор, несомненно, самый закрытый персонаж саги. И, честно говоря, авторы настоящей работы то ли интеллектом не вышли, то ли не всегда располагают достаточным количеством подсказок, чтобы понять, где, когда и что он знает / не знает.
Так что после длительных дискуссий авторы приняли за основу принцип минимальной возможной осведомленности Директора. Считается, что он о каком-то событии знает, если из текста следует, что не знать о нем он не может. Правда, авторы, женщины слабые и увлекающиеся, не всегда смогут устоять против заманчивых догадок, красиво объясняющих происходящее. Но они обещают работать над собой и осведомлять доверчивых читателей о бездоказательности оных предположений сразу же после их высказывания.
Само собою, с выходом шестой и седьмой книг уровень минимальной осведомленности Директора повысится (а что, кто-то сомневался?). Однако авторов это нисколько не пугает. Они ведь никоим образом не претендуют на знание истины, а лишь предлагают некую концепцию, которая, с их точки зрения, способствует объяснению большого количества неувязок логическим образом. Одновременно она позволяет найти в саге Роулинг второй, достаточно мощный, пласт содержания... но об этом когда-нибудь потом.
Помимо прочего, авторам еще и очень интересно.
Напоследок, пожалуй, следует предупредить, что с каждой следующей книгой БИ все более важна не просто как собственно БИ. Так уж устроен мир Роулинг, что, выявляя скрытые пружины событий, обнаруживаешь суть человеческих взаимоотношений. И, между прочим, наоборот: уже не БИ дает возможность понять людей, а особенности людей дают ключ к расшифровке БИ.
И что, в конце концов, есть БИ, как не работа с людьми?
Так что без расшифровки поступков, характеров и вообще разговора о конкретных персонажах в анализе ТК обойтись сложно. А с УА вообще не справиться.
Всех предупредили.
До поднятия занавеса: Privet - Drive
На сей раз Дурсли заслуживают... ну, еще не жалости, но хотя бы попытки понимания. Мало того, что они до чертиков боятся Гарри с его колдовской силой. Есть еще сова, которая через утро не дает выспаться дяде Вернону, а ему, между прочим, на работу. Есть метла, которую злые родственники заперли в чулане, и горькая дума Гарри по этому поводу – «Какое было Дурслям дело до того, что Гарри выгонят из команды, если он не будет тренироваться и за лето потеряет форму?». Эээ... а ребенок, похоже, в Литтл-Уининге тренироваться собирался... нет, уже можно хотя бы попытаться встать на точку зрения взрослых, которые все снаряжение племянника решительно заперли в чулане.
«Семейство Дурслей было в ужасе от перспективы провести с ним лето, но их чувства не шли ни в какое сравнение с тем, что испытывал сам Гарри». Вполне справедливо – если с точки зрения Гарри. Но одной точкой зрения мир Роулинг не ограничивается. А если наоборот? Ну, скажем, так: «Гарри испытывал тоску при мысли провести с Дурслями лето, но его чувства не шли ни в какое сравнение с тем ужасом, что испытывали сами Дурсли». Вот она, любимая игра Роулинг: читатель привык на автомате воспринимать как истину точку зрения того, кто рассказывает историю. Однако если присмотреться, можно увидеть и другие точки зрения...
Посмотрим на ситуацию непредвзято. У Дурслей форменный невроз. У всех сразу, а особенно у дяди Вернона, который обращается с Гарри так, «как будто он был бомбой, готовой в любую минуту взорваться». Гарри, само собой, обидно. А Вернону? Для не слишком умного и весьма возбудимого человека проще простого поплыть крышей, проведя лето рядом с бомбой, готовой в любую минуту взорваться...
Заметим как бы в скобках, что в конце концов бомба таки взорвалась.
Общая тенденция такова: сказка о Золушке с каждой следующей книгой все ближе к реальной жизни. Злые мачеха и сестры перестают казаться однозначно злыми. Вернон, например, чем дальше, тем больше не столько противен, сколько смешон. Как и Петунья с Дадли, в бесподобно комической сцене репетирующие свое поведение перед Мейсонами. Это двенадцатилетнему Гарри родственники кажутся едва ли не воплощениями мерзкого интриганства. Между тем интриганы из Дурслей аховые – они люди в общем наивные и простодушные, хотя, конечно, раздражающе ограниченные. Что ж, бывает. Это не самый страшный грех на свете.
И после ОФ не следует забывать, что Петунья, пусть с большой неохотой, все же не отказывает Гарри от дома, то есть терпит эту белую ворону в своем уютном скворечнике. Чем фактически спасает племяннику жизнь.
Золушка тоже начинает терять сказочную идеальность. Мальчик злопамятный и не хочет налаживать отношений с Дурслями – он предпочитает посчитаться, отомстить. «Первую пару недель по возвращении домой Гарри доставляло удовольствие бормотать вполголоса всякую ерунду и смотреть, как Дадли на своих жирных ножищах в панике выкатывается из комнаты. Но, из-за отсутствия известий от Рона и Гермионы, мальчик почувствовал себя настолько далеко от колдовского мира, что даже издевки над Дадли потеряли свою прелесть». Неплохая, надо сказать, заявка на будущее.
Конечно, страдает Гарри совершенно искренне и по делу. Даже письмо от Драко его бы обрадовало. Право же, вот опять бедняга Малфой-младший упустил свой шанс. Чем надоедать папе все каникулы нытьем ("А Гарри больше люююююбят... а ему метлу подарииииили..."), надо было любовное письмецо черкнуть. И послать с собственным домовым эльфом – точно бы дошло...
Впрочем, шутки в сторону. Гарри не просто тоскует по школе – он скучает по тем местам, где знаменит. «Гарри занял подобающее место в колдовской школе, где он сам и его шрам были знамениты... но теперь учебный год кончился, и он на лето вернулся к Дурслям, и с ним опять обращались как с дурной собакой, которая к тому же извалялась в чем-то вонючем». Все это естественно и наивно, однако именно из таких наивных сожалений способны вырасти очень нехорошие вещи.
А еще мальчик ждет от Дурслей поздравлений с днем рождения. Он свято убежден, что изменения в его жизни должны вызвать изменения в отношении к нему Дурслей... какой он еще ребенок, право же.
Тем временем жизнь в магическом мире не останавливается – и странно было бы от нее этого ожидать.
До поднятия занавеса: Большая Игра.
Если БИ первого года состоялась в полном объеме, то БИ-2 претерпела значительные модификации в связи с вмешательством извне. Однако данных вполне достаточно, чтобы вычислить по крайней мере одну цель первоначального варианта Игры.
Очевидно, Директора беспокоит, что Гарри после десяти лет забитости у Дурслей в одночасье стал всеобщим любимцем. И правда – на подростковую психику подобные перепады действуют крайне негативно. В планах Дамблдора показательная демонстрация того, куда именно приводит неумеренное стремление к славе. Так что преподавателем DADA на второй год БИ становится карикатурно влюбленный в себя Гилдерой Локхарт.
Нельзя не отметить, что при этом Директор второй год подряд рубит под корень учебный процесс. Если Квирелл еще хоть что-то знал, то Локхарт разве что живые картины из собственных книг способен представить.
"-Взвой-ка как следует – вот так, очень хорошо – и тогда, представьте себе, я бросился – вот так – придавил его к земле – вот так! – одной рукой сумел удержать его – а другой приставил волшебную палочку ему к горлу – потом геройски собрал остатки сил и выполнил чрезвычайно сложное Хоморфное заклятие – он жалобно застонал – ну, давай же, Гарри – жалобней, жалобней – отлично – и тогда шерсть исчезла – зубы уменьшились – и он превратился обратно в человека. Просто, но эффективно – и вот жители еще одной деревни вечно будут благословлять героя, который избавил их от ежемесячных нападений оборотня.
Зазвонил колокол, и Локхарт поднялся с пола.
– Домашнее задание – сочините поэму о том, как я победил оборотня Вагга-Вагга! Автору лучшего произведения – экземпляр книги «Волшебный я» с автографом!"
Бедные старшекурсники.
"– Я очень надеюсь, что Эндер Виггин – тот, кто нам нужен, потому что это сломает всю нашу систему подготовки на много лет вперед.
– Если Эндер – не тот... то дальнейшее существование вашего драгоценного метода подготовки окажется совершенно бесполезным для человечества" (О. С. Кард).
О да, "Игра Эндера" в чистом виде. Будем надеяться, что интертекстуальная цитация сработает, и целью Большой Игры тоже является по меньшей мере спасение мира.
Расстановка фигур
Что касается команды, то замеченные в БИ-1 будут продолжать участвовать и в БИ-2.
Снейп справился неплохо (гм... учитывая острую эмоциональную реакцию Поттера-младшего, успех даже несколько чрезмерен). Профессор зельеделия остается раздражающим и стимулирующим фактором для Гарри, участвует в БИ без ограничений и пользуется из всей команды, по всей вероятности, наибольшим доверием Директора – особенно там, где Игра становится опасной.
С Хагридом сложнее. Инцидент с драконом ему сильно повредил в глазах детей, и Хагрид как конфидент Гарри перестает быть значимым участником БИ. Доверять-то ему Гарри по-прежнему доверяет, но говорит уже не все, считая его несколько непутевым и вообще психологически младшим. Через несколько книг Гарри дозреет до такого же отношения к Сириусу. Мальчик властный, любит вести...
Макгонагалл, как декан Гриффиндора, по-прежнему отвечает в основном за внешнюю, официальную часть БИ и контролирует Гарри в тех областях его хогвартовской жизни, которые находятся на виду.
Что до лагеря противников Директора, то собственно Волдеморт слишком слаб, чтобы что-нибудь затеять. Дамблдор скорее всего отслеживает его перемещения до лесов Албании и оставляет там под наблюдением, особо не беря в расчет.
Но в расчет приходится брать Люциуса Малфоя.
Весь второй год обучения Гарри в Хогвартсе тема противостояния Дамблдора и Люциуса будет звучать мягко, ненавязчиво, но постоянно, как бы контрапунктом. То, что происходит между Директором и Малфоем-старшим, иначе как политической борьбой не назовешь. Люциус действует, имея в виду не просто дестабилизацию обстановки в Хогвартсе, но прежде всего удаление Дамблдора с поста Директора и перераспределение власти. Само собой, в интересах себя любимого.
Следует отметить, что политика, раз вмешавшись в повествование, уже никуда из него не уйдет.
Пока, правда, почти все за кадром. Кто не захочет, тот не заметит.
До поднятия занавеса: Политическая игра.
Конечно, борьба Люциуса с Дамблдором в контексте волшебной сказки напоминает тот случай, когда бодался теленок с дубом. А если допустить, что мы уже не в волшебной сказке? Что тогда? С чего началась длинная и напряженная партия, приведшая, как-никак, к временному отстранению Дамблдора с его поста?
Кто делает первый ход, понять сложно. Мы не имеем данных о том, когда именно Малфой начал задумывать свой чуть было не закончившийся успехом план. Добби знает об этом несколько месяцев. Ясно, что для воплощения плана в жизнь Люциус, избегающий контактов с останками собственно Волдеморта («Люциус, мой скользкий друг...» – КО), как минимум тесно общается, чтобы не сказать – обсуждает совместные действия, с отпечатком личности шестнадцатилетнего Тома Реддла на страницах дневника.
По расчетам Люциуса (и, возможно, Тома), Дневник-Реддл с помощью Малфоя попадает в Хогвартс, находит себе, будучи по существу паразитом, хозяина-носителя, сосет из него кровь / энергию, открывает ТК, натравливает Василиска на полукровок (а сам-то кто?..), устраивает в школе переполох и предоставляет таким образом Люциусу возможность скинуть наконец Дамблдора.
Молчаливо подразумевается, что остановить Василиска старенький дедушка Дамблдор не в состоянии.
Выгода для Малфоя-старшего кристально ясна. Что с этого будет иметь Реддл, сказать сложнее. Скорее всего, реализацию долгожданной возможности «в один прекрасный день, если повезёт... провести кого-то другого по своим следам и закончить благородное дело, начатое Салазаром Слизерином». Восхитимся тем, как Темный Лорд в любой своей ипостаси неизменно доводит до сведения общественности собственные гениальные планы – и не менее гениальное их выполнение. Очень полезная для читателей привычка.
Возможно также, что Реддл стремится к, так сказать, физическому воплощению самого себя: вспомним, что чем больше энергии он вытягивает из Джинни, тем он ближе к возвращению в материальный мир. Больше Волдемортов, плохих и разных!
Почему Люциус начинает действовать именно этим летом? Не исключено, что он почувствовал себя как на горячей сковороде. Вспомним: пока Гарри мечтает о метле и свободе на Privet-Drive, Министерство устраивает аврорские рейды по домам бывших Пожирателей.
Активным участником кампании является почему-то Артур Уизли, хотя в ведение его отдела подобные акции никаким боком не входят. Но для хорошо осведомленного Люциуса вопрос участия Артура в рейдах сомнению не подлежит («Говорят, в Министерстве полно работы? – с фальшивой заинтересованностью спросил мистер Малфой. – Все эти рейды... сверхурочные-то платят?»). А поскольку чем дальше, тем больше у нас данных, что Артур – человек Дамблдора, следует думать, что хорошо осведомленный Люциус считает главным ответственным за обыски у Пожирателей Директора.
Однако действительно ли Дамблдор сам спускает себе на голову данную лавину?
Вряд ли. Политические игры ОФ строго и неизменно подчинены интересам БИ, которая, несколько забежим вперед, является главной целью жизни могущественнейшего мага современности. А чем могут помочь БИ обыски у бывших соратников Волдеморта?
Зато есть человек, который крайне заинтересован в том, чтобы отвлечь от Дамблдора и обратить на себя восхищенное внимание магического мира.
Это министр магии Корнелиус Фадж.
После того, как схватка Гарри с Волдемортом состоялась, и о ней, уж будьте уверены, через родителей хогвартсовских студентов осведомлен весь магический мир, финал ФК наверняка воспринимается чем-то вроде очередной победы Дамблдора над Волдемортом. Может ли Фадж с его вечно уязвленным самолюбием (почему это Дамблдора считают круче, если я министр, а он нет??) с этим смириться? Ни в коем случае. Политик всегда думает о том, как он выглядит в глазах избирателей, и вот именно сейчас Фаджу следует срочно найти что-нибудь такое, чтобы выглядеть хорошо. Если общественное мнение против Волдеморта, разумно предпринять шумный наезд на сторонников Темного Лорда. Вплоть до обысков.
Люциус, конечно, Фаджу приятель, ибо пожертвования вносит щедрые. Но уж если даже Люциус взбешен и напуган настолько, что начинает избавляться от сомнительных вещей, дело пахнет керосином. Проще говоря, Малфой-старший не уверен, что ему удастся откупиться. Фадж не заинтересован ни в дружбе, ни в торжестве справедливости, это для него слишком абстрактно. Но отдадим министру должное: взятки для него тоже не абсолют. По-настоящему он хочет одного: сохранить кресло.
Со своей стороны Артур Уизли наверняка принимает участие в рейдах по зову сердца («У нас абсолютно различные взгляды на то, что позорит имя колдуна»). Но если вспомнить, что через год он будет так же активно участвовать в поимке Сириуса Блэка (которая уж точно никоим боком не входит в его функциональные обязанности), нельзя не задаться вопросом: может быть, это Дамблдор заинтересован, чтобы его человек не просто находился в Министерстве, но был как можно ближе к событиям, небезразличным Директору?
Так что все при деле.
Фадж окапывается. Люциус, чувствуя себя загнанным в угол, готовится перейти в нападение. Директор наблюдает за всем происходящим из школы, надо думать, через посредство Артура Уизли.
Никто из этих людей, несомненно, относящих себя к элите и сильным мира сего, не обращает внимания на то, чем мучается в это лето ничтожный червь, сиречь домовой эльф Малфоев по имени Добби.
Начало
Конечно, Добби не блещет интеллектом, неуклюж и смешон, уж не говоря о том, что действия его вечно приводят совсем не к тому результату, которого он добивается. Однако есть ли в мире Роулинг (да и в нашем тоже) хоть один персонаж, которому не случается быть неуклюжим; смешно проколоться, проявив неожиданную тупость; наконец, внезапно получить за свои труды не то, чего он добивался, а что-нибудь совсем иное и неожиданное? Страшно сказать, но от подобного не избавлен и сам Директор. Впрочем, об этом еще рано говорить. А пока заметим, что Добби, конечно, частенько вызывает раздражение, но обладает добрым и любящим сердцем и проявляет истинную храбрость, идя против собственных хозяев.
Попробуем рассмотреть ситуацию изнутри. Добби из высоких побуждений («...взошла новая заря, сэр, Гарри Поттер засиял как путеводная звезда для нас, тех, кто боялся, что черные дни никогда не минуют...») решает помешать хозяину и обезопасить Гарри. Очевидно, тут играет та же самая небрежность, что и в случае с Кричером: Добби запрещают рассказывать о подробностях плана Малфоя, но он находит какую-то лазейку, позволяющую действовать в интересах Гарри.
По-своему новоявленный защитник Гарри рассчитал неплохо. Мальчик прожил много лет с заботливыми родственниками, у него наверняка были в магловском мире друзья и всякие радости, к которым он привык. А в Хогвартсе он всего один год. Да, там интересно, и друзья появились – но если Гарри подумает, что они за все лето о нем ни разу не вспомнили, то среди привычной домашней обстановки ему будет это легче пережить, и он решит вообще остаться дома. Наивно, но достаточно логично.
Однако на Privet-Drive Добби видит совсем другое. Под завязку несчастный Гарри в собственный день рождения сидит один-одинешенек, горестно уставившись в живую изгородь (то есть прямо на визитера), и поет сам себе поздравление. Дальше над ним довольно гадко издевается кузен («Сегодня твой день рождения, – осклабился Дадли. – Почему же тебе не прислали открыток?»), а тетя замахивается сковородкой, отказывается кормить и нагружает объемами работы, поистине достойными Золушки («помыл окна в доме, помыл машину, подстриг газон, прополол клумбы, обрезал и полил розы, а также подкрасил садовую скамейку»... настоящая Золушка, даже сорок розовых кустов...).
Вот тут бедняга Добби понимает, насколько реальность не соответствует его представлениям. Шел он смотреть на счастливого героя, а увидел хрупкого мальчика, который вкалывает аки домовой эльф и третируется аналогично.
Добби решается, потому что жалеет Гарри. И, несомненно, с его стороны это акт мужества. Особенно если вспомнить, что дальше он за это прищемит себе уши дверцей духовки. Это не только смешно – больно тоже...
К сожалению, Гарри игнорирует попытку намека: заговор не касается Того-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут, однако при этом домовый эльф «расширил глаза и явно всячески пытался на что-то намекнуть. Гарри, тем не менее, никак не мог понять, на что». Жаль. Мог бы и подумать, опыт есть, а подсказки Добби немногим сложнее, чем у Хагрида. Хотя, конечно, в двенадцать лет сложно представить, что Темный Лорд когда-то был человеком, имел свою судьбу, свои сложности, свое имя... в этом возрасте кажется, что взрослые такими сразу и родились.
В этом году Гарри предстоит узнать, что Волдеморт имел детство и юность.
А еще мальчик узнает, что, так сказать, бытовое зло немногим менее опасно, чем стремление к мировому господству. Люциус ничем не лучше Волдеморта. Даже хуже, ибо мотивы имеет более мелкие. В общем, добро пожаловать в реальную жизнь, мистер Поттер.
Конец трагикомичен: Добби с сердечным сокрушением устраивает кавардак, подведя Гарри (и Дурслей) под крупные неприятности, и смывается. Дурсли, лишившись надежды на удачную сделку и летний домик на Майорке, узнают из предупреждения Минмагии, что колдовать племяннику запрещено, и запирают Гарри наверху, вставив решетки в окна. Сова изолирована от внешнего мира вместе с хозяином.
Тем не менее всего через три дня у окна Гарри появляются на летающей машине близнецы и Рон.
Некоторые аспекты спасательной операции в свете БИ
С точки зрения Гарри, ситуация выглядит очень просто. Он лежит в комнате угнетенный и голодный, делит скудную еду с Хедвигой и задается вопросами – "Что произойдет, если он не приедет в Хогвартс? Пришлют кого-нибудь узнать, что с ним случилось? Смогут ли они заставить Дурслей отпустить его?". Хороший, добрый мальчик. И очень наивный мальчик, не имеющий никакого представления о БИ. Как, собственно, и должно быть.
Как-то нелогично считать, что раньше за Гарри на Privet-Drive следили, причем очень тщательно («...откуда они могли узнать, где он спит? Ты же не думаешь, что за нами следят?» – «Следят – шпионят – может быть, даже подглядывают»), а теперь перестали. Скорее Дамблдор по-прежнему присматривает за всем, что происходит в доме Дурслей, когда у них гостит VIP-племянник. Но предположим на минуточку, что это не так. Допустим, Директор не знает, что Гарри не отвечает на письма Рона и Гермионы. Но ведь Гарри не отвечает и на письма Хагрида тоже! Само по себе это уже должно было команду сильно насторожить. И уж наверняка Дамблдор заинтересуется тем, что происходит, после того как Гарри получает официальное предупреждение от Минмагии...
В любом случае – команде все известно. Гарри не придется долго голодать и тосковать. Подготовка спасательной операции занимает всего три дня. Учитывая привходящие трудности, это не так много.
Трудность первая: помощь должна быть организована так, чтобы спасатели быстро и эффективно извлекли Гарри с его сундуком, совой, метлой (корзиной-картиной-картонкой...) из-за решетки на окне, по возможности не вступая в конфликт с Дурслями. Тетя мальчику еще пригодится. Родная кровь.
Трудность вторая: нельзя дать Гарри понять, что за ним следят. Все должно выглядеть максимально естественно.
Естественно – это значит Уизли.
Действительно, выглядит все хорошо. Гарри не отвечает на письма Рона, который приглашает его в гости. Рон долгое время достает родителей, причем в какой-то момент (об этом позже говорит Молли) мистер и миссис Уизли сами чуть ли не собираются на Privet-Drive. Но не успевают: младший сын просит близнецов, и мальчишки втроем организуют спасательную экспедицию. Никаких подозрений.
Кроме нескольких мелких обстоятельств.
"Почему ты не отвечал на письма? Я тебя раз двенадцать приглашал в гости! А потом папа сказал, что тебе послали официальное предупреждение за колдовство на глазах у маглов...
– Это не я... А он откуда узнал?
– Он же работает в Министерстве, – объяснил Рон".
Вряд ли Артур знает обо всех случаях неправомочного использования колдовства, так что, надо думать, он интересуется Гарри специально. Впрочем, Рон, как и Гарри, не разбирается в этих взрослых профессиональных тонкостях. Спасатели и сами не очень много знают о БИ. Хотя близнецам, несомненно, известно больше, чем Рону.
