355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Литературка Газета » Литературная Газета 6239 (35 2009) » Текст книги (страница 3)
Литературная Газета 6239 (35 2009)
  • Текст добавлен: 4 октября 2016, 10:53

Текст книги "Литературная Газета 6239 (35 2009)"


Автор книги: Литературка Газета


Жанр:

   

Публицистика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

ИнтерНЕТ – ИнтерДА

Некогда думать о вечном

В статье "Среднеклассов-цы" ("ЛГ", N 31) шла речь о том, как влияет на развитие общества так называемый средний класс.

Правильно написано. Среднеклассовцы – это обыватели, которым некогда думать о вечном. Крутись как белка в колесе. Но при этом обыватель теперешний, российский, который себя построил по западным лекалам, ещё и требует от христианства, чтобы его утешали, обнадёживали Скажите нам, что мы можем жить по стандартам потребительского общества, можем ежедневно исповедовать практический материализм, а за это Иисус с Буддой вместе введут нас потом в миры более богатые и счастливые. Страшны последствия очередного прихода либерализма и принятия Россией "общечеловеческих ценностей" в массовом сознании.

Один на льдине

У Солженицына есть одно меткое высказывание об инженерной среде. "Инженер?! Мне пришлось воспитываться как раз в инженерной среде, и я хорошо помню инженеров двадцатых годов: этот открыто светящийся интеллект, этот свободный и необидный юмор, эта лёгкость и широта мысли, непринуждённость переключения из одной инженерной области в другую, и вообще от техники – к обществу, к искусству. Затем – эту воспитанность, тонкость вкусов; хорошую речь, плавно согласованную и без сорных словечек; у одного – немножко музицирование; у другого – немножко живопись; и всегда у всех – духовная печать на лице".

Я попал в инженерную среду в конце 50-х и скажу, что она была именно такой. Мы усердно проектировали здания, но изюминкой жизни были разговорчики на всевозможные темы в коридоре на перекурах. Была в проектном институте художественная самодеятельность, спектакли, музыка, спорт.

Теперь крупных институтов нет, одни мелкие шарашкины конторы – ТОО. Скукожилось строительство от кризиса, и инженеры остались без работы. Поговорить не с кем, нет стабильного коллектива. Чёрт бы его побрал, этот базарный, криминальный капитализм!

Владислав

Автор статьи витает в облаках. Значит, интеллигент должен заниматься творчеством и подвижничеством за 10 000 рублей в месяц, а чиновники будут брать взятки и кататься в "Бентли"?! Торгаши будут драть три шкуры с покупателей в своём магазине? А ему, болезному интеллигенту, оставили одну функцию – бескорыстное служение. Вот вчера по телевидению сюжет показали. Выпускник физтеха Батищев предлагал проект плазменного реактивного двигателя, ходил по "кабинэтам", а его все футболили. Потому что отката с него получить было нельзя. А сейчас в Массачусетском технологическом институте под него создали лабораторию. Вот и всё. А у нас сверху идут словоизвержения об инновационных проектах.

эдс

Чужой народ

О статье "Выплеснули "ребёнка" ("ЛГ", N 31)

Цитата:

"Дистанцируясь от одержимого утопией советского прошлого, современные интеллектуалы не замечают, что целиком предают национальную историю XIX-XX веков в её возвышенных идеалах – признавая их поражение. И речь идёт не только об "эпохе тоталитаризма" как неудавшемся частном эксперименте большевиков, но фактически обо всей традиции русской мысли XIX века, которая, по словам Н. Бердяева, была "окрашена социалистически".

В этом корень духовно-нравственной капитуляции современной интеллигенции перед лицом исторического вызова – в отвержении идей социальной справедливости, равенства и братства, выстраданных русской интеллигенцией XIX века. В неспособности подтвердить нравственную правоту и прогрессивность этого процесса".

Поскольку идея братства выстрадана не интеллигенцией, а лежала в основе крестьянских общин, то получается, что интеллектуалы:

1. Не знают истории народа, который их породил или на теле которого они повышают свой интеллектуальный уровень в тиши кабинета в удобном кресле.

2. Из пункта 1 следует, что они никакие не интеллектуалы.

3. Поскольку все их принимают за интеллектуалов, а они таковыми не являются, значит, они правы, когда стыдятся народа, который их породил или на котором они паразитируют.

АП


Удаль слепых поводырей


ВЕХИ-2009

Полагаю, дискуссия имеет смысл, если её вести по вопросу глубинных истоков катастрофического развития России в ХХ веке. Ведь произошли две полярно направленные социальные революции (грубо говоря, вначале поменяли незрелый капитализм на социализм, а потом социализм – на ещё более незрелый капитализм).

Где ещё такое случилось?!

В результате мы понесли страшные потери, которые с высоты сегодняшнего дня представляются необратимыми. После Октябрьской революции потеряли формировавшийся веками едва ли не весь культурный слой общества, класс предпринимателей в городе и деревне, часть «золотого» генофонда нации и десятки миллионов погибших в ходе Гражданской войны, репрессий и голода. У народа политика большевиков, как писал писатель-фронтовик


Виктор Астафьев, «надорвала становую жилу, довела до вырождения, наделила вечным страхом, воспитала в нём нездоровые гены рабства, склонность к предательству, краснобайству и всё той же жестокости, раба породила». Возможно, слишком сильно сказано, с перехлёстом, но ведь это факт, что такого лизоблюдства, лакейства и холуйства, которые нынешняя элита проявляет по отношению к власти, в дореволюционной элите и уж тем более в кругах интеллигенции не было.

А то, какие Россия понесла потери после перестройки, начатой как демократическая и антикоммунистическая, но быстро переросшей в криминально-олигархическую, мы в полной мере даже ещё не можем оценить. Радикал-либеральные реформаторы нанесли удар по самой жизнеспособности страны – по интеллекту нации и её способности к воспроизводству. Как в первом, так и во втором случае «победители» вели себя как завоеватели по отношению к собственному народу.

Большевики, как известно, репрессировали не только «эксплуататорские классы», но и непокорных «трудящихся», особенно крестьян. В сборнике «Из глубины» Бердяев писал: «Русская революция антинациональна по своему характеру, она превратила Россию в бездыханный труп». Однако, оттеснив от власти «большевиков-интернационалистов», смотревших на Россию лишь как на факел мировой революции, сталинская группировка под флагом борьбы за «светлое будущее» посредством мобилизационной модели развития и невероятного насилия в сжатые сроки осуществила в стране промышленный, культурный и научно-технический переворот, создала мощный военный потенциал.

Но в 1990-е годы под флагом уже новомодного неолиберализма и при непосредственном участии американских советников многое из завоёванного потом и кровью несколькими поколениями россиян было пущено под откос. В результате по важнейшим параметрам бытия мы оказались отброшенными в далёкое прошлое и всё ещё продолжаем катиться назад. По душевому доходу наша страна занимает лишь 46-е место в мире, а большинство


россиян живут хуже, чем в советское время. Экономика с каждым годом становится всё более примитивной. Стоим перед угрозой потери науки. Никаких всемирно известных изобретений! Никаких эпохальных открытий! И ведь не предвидится. Единственное, чем можем похвастаться, так это числом миллиардеров.

И возникает острый как бритва вопрос. Он не в том, соизмеримы ли достижения народа с теми страшными потерями, которые он понёс во имя торжества революции, строительства социализма, а затем и борьбы за демократию. Конечно, несоизмеримы! Вопрос в том, что есть такого в нашей ментальности, психологии, миропонимании, а точнее, архетипе, что, говоря словами Пушкина, "в поле бес нас водит, видно, да кружит по сторонам"?



Самопознание – вот чего нам так не хватает Осмелюсь утверждать: если бы дореволюционная российская элита, как левая, так и правая, знала бы наш национальный характер, то, что сокрыто в нашем архетипе (коллективное бессознательное), большевики не пришли бы к власти. А если бы и пришли, то расставание с казарменным социализмом проходило бы совсем по другому сценарию.

Тогда можно было заранее знать, что большевики как носители тоталитарной идеологии, взяв власть, уничтожат всех своих союзников и попутчиков и будут с невероятной жестокостью насаждать в стране заимствованную на Западе социальную утопию. И Горбачёв вполне мог бы предвидеть, что если процесс перестройки выйдет из-под контроля, то обязательно появятся радикалы, которые «в благодарность» ему за демократические перемены будут прежде всего бороться за смещение его самого с поста. И тогдашняя элита страны в лице творческой и научно-технической интеллигенции, едва ли не больше всех пострадавшая от гайдаровских реформ, заранее бы знала, что внуки большевиков, объявившие себя либералами-западниками,


непременно станут заимствовать на Западе модель реформ и по-большевистски её насаждать.

Более того, можно было бы даже предсказать, что заложенное в нашем характере стремление действовать от противного приведёт нас в итоге не к коммунизму, а вернёт назад – к капитализму в его ранней стадии.

Ещё задолго до появления сборника «Вехи» в гнетущей общественной атмосфере «николаевской эпохи» резко, а в чём-то и оскорбительно для национального самолюбия прозвучал голос друга Пушкина, одного из самых ярких русских мыслителей Петра Чаадаева. Даже многие друзья от него тогда отвернулись, очевидно, посчитав, что он клевещет на Отечество.


Что же такого сказал Чаадаев? Ну, например, что мы «растём, но не созреваем», что принадлежим к народам, «которые как бы не входят составной частью в род человеческий, а существуют лишь для того, чтобы преподать великий урок миру». Но главное не в этом. Чаадаев стал первым из русских мыслителей, кто увидел те черты бытия русского общества, которые тормозят его прогресс, и решился об этом открыто сказать. Именно после появления первого «Философического письма» в России окончательно обозначились два течения общественной и философской мысли – западники и славянофилы.

Мысль Чаадаева в том, что развитие России идёт не столько по восходящей, сколько «по кривой, т.е. по линии, не приводящей к цели»; что наш общественный процесс лишён преемственности, «прежние идеи выметаются новыми, потому что последние не происходят из первых, а появляются у нас неизвестно откуда»; что "мы воспринимаем


только совершенно готовые идеи"; что мы склонны «к слепому, поверхностному, очень часто бестолковому подражанию другим народам» И что всё это «естественное последствие культуры, всецело заимствованной и подражательной».

Живший в иную эпоху Николай Бердяев увидел в Чаадаеве первооткрывателя процесса самопознания, так необходимого обществу. «Чаадаев, – уточняет Бердяев, – высказал мысль, которую нужно считать основной для русского самосознания Русское правительство ответило на первое пробуждение русской мысли объявлением Чаадаева сумасшедшим, он был подвергнут медицинскому освидетельствованию. Чаадаев был этим подавлен и умолк».

Самосознание, подчёркивал Бердяев, предполагает самокритику и самообличение и должно способствовать самоочищению. "Никогда бахвальство, – подчёркивал он, – не было самосознанием, оно может быть лишь полным


затмением". К тому же неуёмное бахвальство у нас, как правило, сменяется самоуничижением.

В работе «Судьба России» он писал: «Для нас самих Россия остаётся неразгаданной, тайной. Россия – противоречива, антиномична. Душа России не покрывается никакими доктринами И поистине можно сказать, что Россия непостижима для ума и неизмерима никакими аршинами доктрин и учений. А верит в Россию каждый по-своему»

Тут фактически заложен ключ к пониманию и противоречивой русской души, и русской судьбы. Отсюда идёт наше стремление действовать от противного: не совершенствовать существующие формы бытия, а менять их на прямо противоположные. Не нравился капитализм – давай попробуем социализм, разочаровались в социализме – вернёмся в капитализм.

Наш максимализм, полярность мышления, бросающая нас из одной крайности в другую, к добру не приводят. Мечтали о коммунизме, в котором свобода каждого есть условие свободы всех, а получили тиранический режим. Боролись за то, чтобы человек человеку был товарищем, другом и братом, и уничтожили едва ли не весь цвет русской нации. В итоге оказались в атмосфере такой бездуховности, которой Россия, пожалуй, ещё не знала.

И русская интеллигенция есть чисто русское явление. А её радикализм был рождён, по Бердяеву, невозможностью политической активности. Она "не могла у нас жить в настоящем, она жила в будущем, а иногда в прошедшем". Отсюда и беспочвенность её немалой части, и идеализм, и социальный утопизм. Сказать однозначно, что у нас европейская культура, тоже нельзя. Политическая культура как её часть, скорее, восточная, чем западная.

И ещё одна чрезвычайно важная мысль Бердяева, помогающая понять наш противоречивый характер. "В душе русского народа, – писал он, – происходила борьба Востока и Запада Русский коммунизм есть коммунизм восточный. Влияние Запада в течение двух столетий не овладело русским народом. Мы увидим, что русская интеллигенция совсем не была западной по своему типу, сколько бы она ни клялась западными теориями". И назовёт он Россию, находящуюся на стыке Востока и Запада, "Востоко-Западом". Или, в нынешних терминах, евразийским государством.

Главный вывод таков. Революции России противопоказаны. Наша "удаль" такова, что в ходе революции мы, говоря фигурально, выбрасываем с водой не только ребёнка, но и само корыто. И после каждой революции стоим у разбитого корыта. Надо надолго забыть само слово "революция".

Надо. Но если не изменятся проводимый в последние годы экономический курс и социальная политика, то страна может пережить новый левый или какой-то другой поворот. И тут ни заклинания, ни закручивания гаек не помогут. Государственные перевороты готовятся, а революции происходят спонтанно. Умной политикой власти их можно предотвратить, но никто не в состоянии их отменить, если дело заходит слишком далеко.

Алексей КИВА


Союз Робеспьера с Пугачёвым

Чьи страхи озвучили авторы «Вех»? Кого они так испугались?

Ответ получим, когда ответим на другой вопрос: кого охраняли штыки царской власти от ярости народной в те дни и годы, когда писалась эта книга? Естественно, дворянство охраняли, но далеко не худшая часть дворянства искала защиты не от ярости народной, а защищала народ от царских штыков. Безусловной защиты от ярости народной ожидал и по праву эту защиту имел российский "чумазый", мещанин, приказчик, лакей – тот самый Колупаев и Разуваев, который, по свидетельству Салтыкова-Щедрина, на вопрос, что есть истина, отвечал твёрдо и неукоснительно: распивочно и навынос.

Если дворянство дало Пушкина, Кропоткина и Плеханова, то кого дал России "чумазый"? Его-то кровную идею, то есть "распивочно и навынос", подняли, как знамя, "Вехи". Разумеется, признаться в этом наши борцы с хамством даже себе не могли, и потому интеллигентного витийства и прекрасных слов о духовности и истине у них было хоть отбавляй.

По Ленину, восстали "веховцы" против союза рабочих с крестьянством, ибо почувствовали в этом союзе колоссальную силу, от которой несдобровать.

Так что вовсе не об "интеллигенции", возлюбившей народ, шла речь. А о том, чтобы любыми способами разрушить союз Робеспьера (в лице европейски образованных марксистов) с Пугачёвым. Разрушить для того, чтобы образовать другой союз – толпу в состоянии холерного бунта с черносотенной интеллигенцией, предавшей демократию и классическую культуру.

Сегодня можно сравнивать эти два прямо противоположных союза, потому что оба они в той или иной мере состоялись в ХХ веке.

Первый породил Октябрьскую революцию, второй – фашизм, в том числе русский, обосновавшийся после революции в Харбине.

Последователи "Вех" затратили уже в наши дни немало усилий на то, чтобы снова спутать карты и отождествить две непримиримо враждебные силы. Первая – союз русского Пугачёва с западной и русской классической культурой, результатом которого были не только "Василий Тёркин", но и всеобщее образование народа, лучшая в мире массовая музыкальная школа и одна из лучших – математическая. Вторая – союз западного обывателя с черносотенными идеями Запада и Востока. Кажется, сама история в ХХ веке позаботилась о том, чтобы облегчить задачу "веховцам", породив утверждение: Октябрь неизбежно пришёл к сталинским лагерям. И спорить тут нечего, ибо история сослагательного наклонения не имеет.

Ну что же, господа, примем на веру это ваше утверждение. Да, сталинизм был "тёмной демократией пригорода, а через то и деревни". Да, он был последствием Октября. Да, это движение питала в том числе и энергия обитателей "Мёртвого дома", страшная уравнительная сила низов, которая бушевала в нашем отечестве многие десятилетия в ХХ веке. Этот бунт беспощадный, но неужели совсем лишённый смысла?

Вспомним только, что энергия большевистской революции произвела на художников Запада такое же впечатление, как Реформация – на Дюрера и его современников. Эта энергия так или иначе нашла отзвук во многих шедеврах искусства ХХ века, продолжавших и развивавших классическую традицию.

Царская власть действительно охраняла "веховцев" и их сторонников от ярости народной. Мужик в конечном счёте сделал свой выбор – не в пользу "Вех". Это была трагическая ошибка русского народа, внушают сегодня последователи знаменитого сборника "о русской интеллигенции". Ведь Россия в результате была раскрестьянена! Верно, но в той же самой степени, что и окрестьянена. Кем была аристократия сталинского времени – от маршалов до писателей? В подавляющей своей массе – выходцами из деревни. Из деревни вышли и миллионы инженеров, врачей, учителей – тех, кто позволил стране запустить первый спутник и создать такую военную технику, которая до сих пор защищает страну.

А нынешние "веховцы", кто они? Увы, значительная часть современной российской интеллигенции не только чужда мировой классической культуре, она лишена и христианского чувства. Разве способна она хотя бы постичь жертвенный подвиг своей страны?

Э. Хобсбаум, автор книги "Эпоха крайностей. Короткий ХХ век. 1914-1991", констатирует: если бы не Красная армия, которая одна только могла победить фашизм, жили бы мы сейчас в фашистских государствах. И другое напоминает английский историк – без советской плановой экономики, многому научившей умных капиталистов, не состоялось бы и западное экономическое чудо 60-х годов.

Мир сегодня – накануне большого правого поворота. По сравнению с которым то, что произошло в нашей стране после 1991 года, – только прелюдия. Сценарий хорошо известен. Вначале какая-нибудь левая "буза", с разбиванием витрин и поджогов автомобилей. А потом напуганный обыватель консолидируется правыми – и вот совместными усилиями левых и правых человеческое стадо загоняется в старый хлев.

А есть ли в современной России, хотя бы в потенции, те интеллигенты, что способны найти национальную идею, которая сможет объединить людей, желающих жить своим честным трудом? По моему глубокому убеждению, есть.

Идея эта хорошо известна, но отброшена и опозорена "веховцами" – правыми и левыми. Отброшенная "Вехами" традиция заключалась в убеждении, основу которого заложили два великих революционера всемирной истории – Сократ и Христос. Суть совершённой ими революции в том, что истина объективна, то есть находится не в нашей голове, а прежде всего в реальном мире. "Бог правду видит, да не скоро скажет" – вот любимая Львом Толстым народная поговорка, в которой истина Сократа и Христа.

Но что есть истина? С "чумазыми" прошлого и настоящего говорить об истине бесполезно.

Вспомним "Письма без адреса" Чернышевского, с которыми он обратился к Александру II. Основываясь на экономических расчётах, правильность которых он просил царя проверить, привлекая своих лучших экономистов, Чернышевский показал, что реформа 1861 года обезземелит крестьян, доведёт их до нищеты и бунта. А чем может обернуться бунт в стране, где "народ невежествен, исполнен грубых предрассудков и слепой ненависти ко всем отказавшимся от его диких привычек"? – вопрошал царя Чернышевский. И сам же отвечал: "Он не пощадит и нашей науки, нашей поэзии, наших искусств; он станет уничтожать всю нашу цивилизацию".

Кажется, почти то же самое о народе и опасности его бунта писали "веховцы" полвека спустя, но в действительности между ними и Чернышевским – пропасть. Атеист Чернышевский, как и Маркс, прекрасно понимал, что объективную истину обмануть нельзя, а если сдавливать пружину, то она разожмётся обязательно. Но для тех, кто казнил Сократа и Христа, для тех, кто отправил Чернышевского на каторгу, Бог – это была лишь удобная иллюзия, духовный комфорт, привычное лицемерие, без которого не проживёшь, и не более того. Всё решает сила (государства, денег, манипуляции сознанием), остальное – сказочки для дураков. А для Сократа, Христа, Чернышевского и Маркса, для всей классической культуры объективная истина существует, и её перехитрить нельзя. Хотя ложь и насилие побеждают на коротких дистанциях, но на длинных они непременно проигрывают.

Как красиво и благоуханно пишет Бердяев о духовности и поиске истины, а на деле "веховцы" призывали власть покруче закручивать гайки, оттягивать всеми силами решение земельного вопроса – в те годы, когда уже полыхали дворянские усадьбы. Так кто же несёт ответственность за трагедию в подвале Ипатьевского дома, господа?

На современной российской радиостанции слушатели задавали один и тот же вопрос разным приглашённым на радио специалистам: что делать с мафией, что делать с бандитами в чиновничьих креслах, задушившими страну, в которой ныне армия чиновников и монополизм экономики несравненно больше, чем в брежневские годы? Что делать?

Умные, образованные господа, нынешние "веховцы", ведущие экономисты, социологи, политтехнологи, отвечали: но ведь и в Америке мафии не меньше! Умолчав о том, что европейская цивилизация была бы невозможна, если бы в ней, начиная с Лютера и Нидерландской революции XVI века не велась борьба с мафией не на жизнь, а на смерть. Мафией католицизма во времена Лютера, мафией монополистической "королевской буржуазии" во времена Французской революции

Да, в Америке есть мафия и всегда в ней была. Но сделайте, господа, хотя бы половину того, что сделал президент Рузвельт! Начните строительство доступного для всего работающего населения жилья, дайте вздохнуть мелкому предпринимательству в городе, крестьянам в деревне, обеспечьте честный суд, дайте возможность рабочим, учителям, врачам защищать свои права, объединившись в независимые от государства и предпринимателей профсоюзы.

Вот и всё, для начала только это! Но без дураков, без потёмкинских деревень. Не получается, мафия душит? Так скажите хотя бы об этом честно – не получается, не можем.

Нет, не скажут этого господа "веховцы", правые и левые, по-прежнему только на штыки надеются. Ну что же, посмотрим, господа. Подвалом Ипатьевского дома никого пугать не хочу – вы и так напуганы, оттого и стараетесь.

Виктор АРСЛАНОВ

P.S. Цель моя была очень скромная, ни на какое пророчество не претендующая: напомнить о некоторых исторических фактах в связи со столетием сборника о русской интеллигенции.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю