Текст книги "Литературная Газета 6361 ( № 9 2012)"
Автор книги: Литературка Литературная Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Как известно, «декабристы разбудили Герцена», который потом своими трудами способствовал появлению народников. Но вот кто разбудил и взрастил нынешних антинародных «артистов» – загадка. Скорее всего – рынок, ведь это он всё регулирует и правдоподобную броскую ложь оплачивает лучше, чем правду. А коли есть спрос, будет и предложение.
Но, повторяя антинародные мифы, пропагандисты неизменно впадают в грех любоначалия. Вот почему даже самую изощрённую пропаганду легко отличить от настоящего поиска истины: в любой пропаганде всегда можно уловить мотив корысти и любоначалия.
Уже не по силам
Уже не по силам
ЭКОНОМКЛАСС
Как современный капитализм надорвался в борьбе с реальным социализмом
Олег ЧЕРКОВЕЦ, доктор экономических наук
Многие люди и в нашей стране, и за рубежом – от профессиональных экспертов до международного движения с громким названием «Захватить Уолл-стрит!» – уверены в том, что в глобальном кризисе «виноват» исключительно банковско-финансовый сектор.
Действительно, крупнейшие банки мира все последние годы увлекались спекулятивными сделками с ценными бумагами, чей лавинообразный рост превысил любые мыслимые масштабы, а также в погоне за прибылью раздавали направо и налево кредиты, мало заботясь о проблеме их возврата. А затем, когда уже грянул кризис, разоривший миллионы вкладчиков и клиентов банков, владельцы последних самым бессовестным образом год за годом сами себе выплачивали многомиллионные бонусы.
Однако в возложении вины за кризис только на банкиров есть лишь доля истины, поскольку мы здесь имеем дело, скорее, со следствием, но не с причиной явления. Как выяснилось, экономика всех западных стран оказалась построенной на «наращивании заимствований», создании лавины долгов, под которой на наших глазах одна за другой оказываются погребёнными ещё вчера казавшиеся благополучными экономики самых развитых капиталистических стран.
Есть и «географический» взгляд на кризис. Его сторонники – кто в большей, кто в меньшей степени – валят вину за весь мировой кризис исключительно на Европу. Точнее – на «зону евро» и Евросоюз в целом. Иногда и вообще на отдельные «безответственные страны». В первую очередь, конечно, имеют в виду Грецию. Даже ввели в обиход выражение «греческая болезнь». Но почему тогда не поговорить, скажем, об «испанской болезни»? Испания ведь тоже уже скоро год, как балансирует на грани дефолта. А Италия, член так называемой «Большой восьмёрки» и одна из крупнейших экономик всего западного мира, так вообще последние двадцать с лишним лет жила с объёмом государственного долга, превышающим 90 процентов ВВП. В результате сегодня общий объём её госдолга «на круг» приблизился к гигантской сумме в 2 триллиона долларов!
Но даже сия сумма меркнет по сравнению с объёмом государственного долга Соединённых Штатов. Это, кстати, доказывает, что в глубоком кризисе оказались не только европейские, но и американская экономика, просто последствия этого кризиса ощущаются в ней пока не столь катастрофически, как в Старом Свете. Потому, во-первых, что она и размерами побольше. А во-вторых, США обладают монопольным доступом к станку, печатающему основную мировую валюту – доллар.
Так, только за последние годы администрация президента Б. Обамы ежегодно увеличивала объём госдолга не менее чем на 1 триллион (!) долларов, чтобы избежать банкротства государственных институтов США. В итоге в конце января общий уровень госдолга Соединённых Штатов возрос до 16,5 триллиона долларов. Это составляет почти 120 процентов от всего американского ВВП.
И вообще только с середины 80-х годов минувшего столетия по 2011 год суммарный государственный долг всех развитых капиталистических стран вырос с 60 до 104 процентов их общего ВВП.
Получается, что в долговой яме оказался не какой-нибудь один сектор капиталистической экономики (в том числе банковский), не одно государство и даже не группа государств, а весь западный мир. Но, поскольку бесконечно жить в долг нельзя, и разразился сильнейший кризис, и сегодня мы наблюдаем его продолжение и разрастание практически по всем направлениям.
Возникает главный вопрос: отчего же они жили в долг?
Дело в том, что современный капитализм, сторонники которого все двадцать последних лет любили рассуждать о его «исторической победе в холодной войне», элементарным образом сам надорвался в борьбе с реальным социализмом.
Начать с того, что уже к 30-м годам прошлого столетия капитализм в том виде, в каком он существовал в период написания Карлом Марксом «Капитала» и Октябрьской революции в России, исчерпал себя как общественно-экономический строй. И не рухнул он в период Великой депрессии только потому, что значительно «облагородился», приняв на вооружение отдельные элементы экономической и особенно социальной политики из имевшейся к тому времени практики советского социализма.
Но главное, с этого момента капитализм развивался в ситуации широчайшей и разветвлённой системы элементарного подкупа самых различных слоёв населения двух с небольшим десятков стран. Их и стали называть «золотым миллиардом».
Этот социальный подкуп осуществлялся в самых разнообразных и хорошо известных формах. Полки и витрины магазинов заполнялись доступными товарами, широкие слои населения обеспечивались пристойной зарплатой и – особенно! – системой социальных льгот и гарантий. Всё это активнейшим образом использовалось в качестве пропаганды достижений капитализма в ходе холодной войны и десятилетиями слепило глаза и ослепляло мозги многим нашим соотечественникам, мечтавшим жить, «как у них».
При этом не удосуживались даже задаться элементарным вопросом: а за счёт каких средств так живёт «золотой миллиард» и почему только он? Почему столь отлична от него жизнь остальных нескольких миллиардов жителей Земли? Неужели капитализм за короткий период смог обеспечить запредельное превосходство над социализмом в производительности и организации труда?
Обратимся к известным данным. ВВП СССР во второй половине 80-х годов составлял примерно половину американского. Подобная двукратная разница означает, что две крупнейшие в тогдашнем мире национальные экономики были относительно сопоставимыми. При этом важно, что население обеих, как сейчас принято говорить, сверхдержав было почти равным. Но тогда получается, что, будь в США производительность труда во много раз выше, тогда и советский ВВП не вдвое, а тоже во много раз отличался бы от американского. Но такого не было! Значит, не было и никакого «многократного превосходства» капитализма над социализмом.
Но почему тогда совсем не равными и даже несопоставимыми были уровень и образ жизни населения обеих стран? Такое возможно в одном-единственном случае: если одна из сравниваемых сторон не имеет постоянных «побочных» доходов в виде ограбления других стран и народов и постоянной жизни в долг. Вот именно так и было.
Все последние добрые шесть десятков лет именно потому так хорошо, светло и ярко жилось в Вашингтоне и Лондоне, Париже и Риме, что триллионы долларов перекачивались в них вначале за счёт прямого ограбления народов колоний, а после краха мировой колониальной системы в 60-70-е годы за счёт изощрённого неэквивалентного торгового обмена с этими же странами, формально получившими свободу, но оставшимися в экономической зависимости.
Правда, с каждым годом обеспечивать такую «перекачку» становилось всё сложнее. Поэтому вторым способом поддержания «дутого», не основанного на реальном экономическом превосходстве высокого уровня жизни своих граждан как раз и стало безудержное наращивание заимствований как со стороны государств, так и со стороны предпринимателей и населения. Таким образом, жизнь в долг стала для правящих элит и населения западных стран не какой-то блажью, не грубой ошибкой экономической политики, а просто условием «хорошей жизни» не по средствам.
Такая жизнь в долг одновременно с привычкой «жить хорошо» привели ещё и к тому, что в реальный сектор экономики стран «золотого миллиарда» (в первую очередь – в промышленность) вкладывалось всё меньше средств: их просто не оставалось из-за наращивания паразитического потребления. И это не замедлило сказаться: на протяжении последних двух десятилетий западные страны теряли одну позицию за другой в экономической конкуренции с социалистическим Китаем. Закрываются предприятия и сворачиваются целые отрасли промышленности, растёт безработица. Кризис только обострил и ускорил рост этих проблем.
Напомним, что, когда среднегодовые темпы роста в Советском Союзе в первой половине 80-х годов снизились до 3,2 процента (что всё равно вдвое превышает те, которые сегодня фиксируют все основные страны Запада), противники нашей страны за рубежом и их сторонники внутри СССР поспешили назвать это положение «застоем». Тогда какой же характеристики заслуживает современный капитализм, вот уже несколько лет в лучшем случае плетущийся в районе отметки однопроцентного роста либо вообще абсолютно сокращающий размеры своей экономики?
Эту тенденцию обещает продолжить нынешний, 2012 год. На фоне этого особенно впечатляют очередные экономические успехи Китая. А на Западе тем временем идёт повсеместное сокращение социальных программ, повышаются налоги – и отнюдь не на миллиардеров! – а уровень жизни населения, напротив, снижается. Режим жёсткой экономии бюджетных средств вводится не только в Греции, но и в тех странах, которые ещё совсем недавно считались символом благополучия. Например, в Бельгии и Великобритании, да и не только в них.
Вводится платное высшее образование. В Чехии, например, президент Клаус недавно договорился до того, что назвал студентов вузов «паразитами общества»! Видимо, не от хорошей жизни при капитализме бывший диссидент и ярый антикоммунист озвучил мысль, которая во времена социалистической Чехословакии никому даже и в голову не пришла бы.
А население на всё это отвечает массовыми акциями протеста. В глубоком кризисе находится вся капиталистическая система. Банки – это действительно «кровеносная система» любой экономики, но если весь организм дошёл до состояния гниения, то его кровеносная система тоже неизбежно деградирует.
«Пути-дороги» художников Содружества
«Пути-дороги» художников Содружества
16 марта в Центральном Доме художника на Крымском Валу открывается XV Московский международный художественный салон «ЦДХ-2012. Пути-дороги», посвящённый 20-летию Международной конфедерации союзов художников.
Салон, являющийся самой крупной по масштабу художественной выставкой на всём постсоветском пространстве, представит лучшие произведения живописи, скульптуры, графики, фотографии и декоративно-прикладного искусства России, стран Содружества Независимых Государств и Балтии.
Организованный Международной конфедерацией союзов художников и Межгосударственным фондом гуманитарного сотрудничества государств – участников СНГ при поддержке Министерств иностранных дел и культуры РФ, а также Российской академии художеств, салон всесторонне раскроет тему дорог, вызывающую разные ассоциации. Это и пути географические, неизменно связанные с творческими командировками, встречами с разными людьми, различными национальными культурами. Пути-дороги – это и творческий путь каждого мастера, размышления о смысле жизни и поиски духовности в искусстве.
Салон займёт всё пространство ЦДХ и продлится до 25 марта.
Не предай!
Не предай!
ВАЛЕНТИН РАСПУТИН – 75
Светлана ЗАМЛЕЛОВА
Добро и зло в наше время поменялись ролями. Добро стало смешным и немодным. Зло преподносится как нечто естественное и необходимое. Добро теряет доверие. Зло обретает несокрушимое алиби. Кому-то удалось вывернуть мир наизнанку и убедить остальных, что так и должно быть. Этот новый мир, получивший название «пост[?]модерн», отличает склонность к отрицанию и разрушению. Традиции и старые формы не могут восприниматься всерьёз постмодернистским сознанием, требующим уничтожения всего, что проникнуто традиционным пафосом.
Человек, добившись послабления своей зависимости от природы, не выдержал напряжения и решил удовольствоваться достигнутым. Так школьник, которому ради пятёрок надоело корпеть над учебниками, забрасывает книги и отдаётся улице.
Почему сегодня стало возможным то, что мы называем «пересмотром результатов Великой Отечественной войны», «фальсификацией истории»? Проще всего было бы найти внешнего врага и спихнуть вину на него. Но не сидит ли этот враг в нас самих? И не говорит ли это о том, что наш современник просто перестал понимать, ради чего, собственно, жили прошлые поколения? Когда Зою Космодемьянскую объявляют сумасшедшей и ничтоже сумняшеся говорят о ненужности и бессмысленности её подвига, происходит это потому, что судьи Зои не понимают значения слова «самоотверженность». Человек пост[?]модерна живёт другими ценностями, среди которых всё меньше традиционных, ещё вчера понятных подавляющему большинству. В вопросе освобождения такой человек пошёл дальше предшественников: он нацелен на освобождение и от моральных уз, от всего того, что подавляло инстинкт, обязывало к самодисциплине и налагало ответственность. Он стремится избежать любого напряжения в пользу личного удобства и расслабленности. Появление этой расслабленности как некоего жизненного ориентира многое способно объяснить в нашей жизни. Так, например, вера и творчество немыслимы без проявления воли, без предельного напряжения сил. Но когда гедонизм попадает в разряд ценностей, стоит ли удивляться тотальной нравственной деградации и предельному творческому оскудению.
Но «отрицание» и «разрушение» – это всего лишь слова, не объясняющие сути и не дающие оценки. Когда человек отрекается от того, что ещё недавно считал святым, и отрекается не потому, что святое вдруг обернулось своей противоположностью, а потому, что, отрёкшись, он оказывается в более выгодном и удобном положении, вне постмодернизма такое деяние назовут «предательством». Пост[?]модернизм пытается убедить нас, что в предательстве нет ничего худого. Что для человека естественно поступать в соответствии с собственной выгодой и удобством. Но постмодернизм возник не сразу и вдруг. У него были свои апостолы и пророки, свои адепты и апологеты. Носители его идей жили всегда, с тою лишь разницей, что это были изгои и одиночки. Но время пришло, и постмодернизм не просто пожалел и оправдал их, гонимых жестокой традицией, но и назначил выразителями истины, сводимой к утверждению, что истины нет.
Русская литература давно уловила, что надвигается что-то новое и страшное, что с человеком происходит необоримое – формируется новый человеческий тип. И тип этот страшен тем, что знает свои права и существует по законам своего удобства.
Тема предательства звучит во многих произведениях В.Г. Распутина. Писатель кропотливо исследует разные стороны и разные проявления предательства. Подчас оно очевидно, подчас сокрыто от глаз. А бывает и так, что человек и сам не в силах разобраться, предал ли он.
В повести «Последний срок» (1970) взрослые дети предают старуху-мать. Вопреки прогнозам, старуха не умирает, а идёт на поправку, чем вызывает досаду приехавших на похороны и потратившихся на дорогу детей.
Оказавшись на исходе войны в госпитале недалеко от дома, герой повести «Живи и помни» (1974) Андрей уверен, что перед возвращением на фронт ему позволят съездить домой. Но ему не позволили. И Андрей, не устоявший перед соблазном, ушёл сам. Дезертировал. Предал. И теперь уже перед страшным выбором – предать мужа или самоё себя – оказывается жена Андрея Настёна. Конец Настёны предрешён в тот момент, когда настала необходимость выбирать. Потому что любой её выбор несовместим с обычной, размеренной жизнью. Любой выбор – слишком тяжёлая ноша, которая едва ли по плечу Настёне. И ношу эту взвалил на Настёну Андрей, предавший не только Родину, но и жену, родителей, односельчан. Наслаивающиеся одно на другое предательства приводят к трагедии.
В повести «Прощание с Матёрой» (1976) всё выглядит не так определённо и однозначно. Строят на Ангаре элек[?]тростанцию, и вода должна подняться и затопить деревню, людей из которой переселяют в новый посёлок. Но вместе с деревней уйдут под воду и отцовский дом, и кладбище, где лежат деды и прадеды, и пашня с хорошей, жирной землёй. Мучаются старики, что именно на их долю выпало бросить деревню, предать свою малую Родину.
Если в повести «Живи и помни» герои, раз предав, гибнут, то, чем дальше во времени разворачивается повествование, тем более незаметным и естественным выглядит предательство. Писатель и сам хочет разобраться в причинах надвигающегося перелома и осознать его возможные последствия. Он смотрит на происходящее глазами разных людей, перевоплощаясь то в одного, то в другого своего героя и рассуждая устами каждого из них. А поскольку действие большинства произведений В.Г. Распутина разворачивается в деревне, то и герои его большей частью оказываются мудрствующими простецами. Все они вместе с автором чувствуют надвигающиеся перемены и стараются понять причины их неотвратимости. Никто из них не знает слова «постмодернизм», но каждый знает, что «путаник он несусветный, человек твой. Других путает – ладно, с его спросится. Дак ить он и себя до того запутал, не видит, где право, где лево <[?]> Будто как по дьяволу наущенью» («Прощание с Матёрой»).
В меняющемся, выворачивающемся наизнанку мире герои В.Г. Распутина чувствуют себя неуютно. И зачастую, будучи не в силах прижиться в нём, задаются вопросом: как и зачем жить дальше, если «можно сказать, перевернулось с ног на голову, и то, за что держались ещё недавно всем миром, что было общим неписаным законом, твердью земной, превратилось в пережиток, в какую-то ненормальность и чуть ли не в предательство» («Пожар», 1985). Сегодня, когда перелом произошёл и прежний человеческий тип сменился новым, эту мысль можно смело продолжить: а то, что было предательством, стало твердью.
Проза В.Г. Распутина оказалась пророческой по отношению к настоящему времени. Исследуя феномен предательства, его психологию и философию, В.Г. Распутин предупреждал своего современника о грядущих и неотвратимых переменах, о том, что «свет переворачивается не сразу, не одним махом, а вот так, как у нас: было не положено, не принято, стало положено и принято, было нельзя – стало можно, считалось за позор, за смертный грех – почитается за ловкость и доблесть. И до каких же пор мы будем сдавать то, на чём вечно держались?» («Пожар»).
Одним из первых в русской литературе начал В.Г. Распутин дискуссию о пост[?]модернизме. Его проза – не просто плач по селу, понятный исключительно советскому крестьянину, не просто исследование деревни. Это размышления о месте русской цивилизации в эпоху крушения одной системы ценностей и становления другой. Узкое определение «писатель-деревенщик», ограничивающее масштаб писателя околицей, так же неприменимо к В.Г. Распутину, исследующему взаимоотношения Человека со Злом, как, например, «бытописатель» неприменимо к М.Е. Салтыкову-Щедрину. Опасность постмодернизма, о которой предупреждал В.Г. Распутин, заключается в его нацеленности на окончательное освобождение человека. Освобождение от угнетающих личность традиции и морали. Но, освободившись от морали, признав, что нет единой истины, человек, возможно, и сам того не желая, окажется в условиях естественного отбора, когда перед ним откроются лишь два пути: для одних – к озверению, для других – к оскотиниванию. Потому что, как утверждает постмодернизм, человек – это не образ Божий и даже не разумное существо. «Человек» больше не звучит гордо.
Творчество В.Г. Распутина – это пророчество, сбывшееся при жизни писателя. Это воззвание к человечеству, ставшее сегодня как никогда актуальным. Это призыв вернуться не к дедовской старине и патриархальности, но к самим себе, призыв сохранить подобие Божие, чтобы оставаться людьми.
«Мы повернём на правильную дорогу»
«Мы повернём на правильную дорогу»
Валерий ЧЕРКЕСОВ, БЕЛГОРОД
В моей библиотеке есть книга Валентина Распутина с такой надписью: «Искренне, с самыми добрыми воспоминаниями о прошлом и надеждой на будущие встречи». Белгород. 21.03.1999 г." Интересна как история этого автографа, так и судьба самого экземпляра.
Июнь 1974 года. В Иркутске проходит совещание молодых писателей Сибири и Дальнего Востока. В один из вечеров в номер гостиницы, в котором жили мы – литераторы из Благовещенска, – зашли Евгений Носов и Валентин Распутин. Их пригласил прозаик Борис Машук: оба писателя руководили его семинаром. Прошло уже более тридцати лет, а я помню то удивительно умное, непринуждённое, а порой и весёлое общение, кстати, с минимумом горячительных и хмельных напитков. Евгений Иванович для нас был уже мэтром, к тому времени он написал многие свои лучшие произведения. Говорил больше о своей войне, о курской природе, рыбалке. А Валентин Григорьевич был ровесником Машука, я тогда знал лишь его «Деньги для Марии», «Последний срок», «Уроки французского», – а говорил он о новой повести «Живи и помни», которую закончил писать. Через какое-то время после той встречи я прочитал её в журнале «Наш современник» – это поистине новое слово о Великой Отечественной, о народных бедах и страданиях, которые она принесла. После публикации повести имя Распутина закономерно и прочно встало в ряд классиков русской литературы.
В 1982 году я перебрался в Белгород, а летом 1989 года вновь побывал в Хабаровске, где и купил сборник повестей Валентина Распутина. Вышел он в тамошнем издательстве в серии «Мужество». Вернувшись на Белгородчину, я однажды с этой книгой поехал в дальний хутор Старый Редкодуб, к родителям жены, и там оставил её. В следующий приезд услышал от тёщи, Натальи Никитичны, такие слова: «Хорошая книга. Правдивая. Душевная». Я был удивлён. Женщина, по сути, не училась в школе, но одолела более шестисот страниц. Причём, судя по её оценке, не просто пробежала по тексту, но вняла ему, сопереживая персонажам.
Впрочем, и сама Наталья Никитична тоже была из много испытавших русских женщин. Войну она пережила с тремя мальчишками на руках. Когда израненный муж вернулся с фронта, его избрали председателем колхоза, а потом отправили в лагерь «за халатное отношение к колхозному имуществу» (в голодном сорок шестом от недокорма пало несколько коров), и она уже с четырьмя сыновьями терпела далеко не сладкое житьё-бытьё. Чем не распутинская героиня?..
Обо всём этом я рассказал Валентину Григорьевичу весной 1999 года, когда он приезжал на Белгородчину. Тогда и появился его автограф на моём экземпляре книги.
В тот памятный приезд писатель много встречался с читателями, побывал в легендарной Прохоровке, выступил в местном Дворце культуры. Я записал некоторые его высказывания:
– Белгородчина – земля, на которую мы смотрим с упованием и надеждой: вы не только сохранили, но и приумножаете наше основное богатство – культуру. А без неё нет духовности в народе.
– Лёгкой жизни ждать в будущем не приходится, но я уверен, все вместе мы повернём на правильную дорогу.
– В нашем народе есть хорошая черта – терпение и умение выстоять в любые, самые драматические времена.
– Патриотизм – это некий генератор, который питает не только нынешнее, но и будущие поколения.
– Сейчас такое время, что уже нельзя стоять в стороне, отсиживаться. Не обязательно выходить на баррикады, можно в любом деле отстаивать свою национальную позицию.
– Да, стране нужны были перемены, но свои, а не чужие.
– У русского писателя в произведениях обязательно должны быть чувство сострадания, совестливость, он должен любить человека.
– В душе человеческой много места. Хватит его и для Звонницы, и для Прохоровского поля. Я давно хотел здесь побывать – это мой человеческий долг.
Сказанное писателем более десятка лет назад актуально и сегодня.
Перечитайте ещё раз: «Все вместе мы повернём на правильную дорогу».
