Текст книги "Трубецкие. Аристократы по духу"

Автор книги: Лира Муховицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Два Дмитрия

Самая досадная ошибка изначально вкралась в ее исследование. По ее мнению, основатель рода Трубецких – это непримечательный, невыдающийся, скорее скандально известный Дмитрий-Корибут Ольгердович. Это тот самый внук Гедимина, о котором шла речь в предыдущей главе, или Дмитрий-Корибут Ольгердович-старший, имевший прозвище Трубец, по названию главного города своего княжества Трубец (Трубчевск). А многие историки, напротив, считают, что этот Ольгердович, унаследовав от родителей все самое лучшее, заложил основу будущего процветания рода.

Разгадка в том, что у Ольгерда было два сына Дмитрия и сам он при крещении взял имя любимого (которого?) сына Дмитрий, задав тем самым загадку потомкам и историкам.

Что известно нам о Дмитрии Ольгердовиче-старшем? Второй сын Ольгерда и Марии Ярославны Витебской. Любимчик отца, рано познавший науку воина и политика, отец брал его с собой не только в военные походы, но и на советы старейшин рода, на деле передавая свой опыт правления. За два года до этого у супругов появился первенец – Вигунд, будущий Андрей Полоцкий и Псковский, также побывший немного и князем Трубчевским.

Жизнь братьев будет долгой и славной. Они проживут каждый более семидесяти лет, что весьма немало для воина того времени. Примут участие в освобождении Трубчевска и Стародуба. Проявят себя как лихие рубаки и в Куликовской битве. Дмитрий добывал и охранял польский престол для Ягайло, а Андрей «сохранял» Трубчевск.

Оба брата, будучи преклонных лет, за семьдесят, бьются в страшной битве при Ворскле и погибают, как бились, плечом к плечу!

Почему же Дмитрий стал отцовским любимчиком, а не Вигунд, крестившийся позднее Андреем? Не только любви был лишен Андрей, но и права на литовский престол. Скорее всего, причина в физическом недостатке Андрея, недаром прозвище у него было Горбатый. Да и литовский престол по праву наследования тоже должен был достаться ему, однако ж нет, опять «вмешался» Дмитрий Старший и власть досталась ему. В отличие от старшего брата, Дмитрий был высок, статен и красив настоящей мужской красотой. От отца он унаследовал еще и сильный волевой характер, воинскую мудрость и способность политического предвидения и житейской дипломатии.

Брак Дмитрия с Анной Друцкой будет единственным в его жизни, крепким союзом любящих и уважительных людей. Андрей, будучи князем Полоцким, примет активное участие в организации этого брака. Друцк – небольшой городишко Полоцкой земли, позднее утративший статус города. Дмитрий какое-то время будет носить титул князя Друцкого, затем сменив его на титул великого князя Брянского, Стародубского и Трубчевского. Удивительно, но документы, подтверждающие это, сохранились! И мы даже знаем точную дату этого события – апрель – май 1372 года. Известный российский историк, специалист в области российской истории эпохи феодализма, источниковедения, историографии, вспомогательных исторических дисциплин Л. В. Черепнин, обратил внимание на то, что в Москве, в архиве Посольского приказа, в XVII веке хранилось достаточное количество договорных грамот московских великих князей Ивана Ивановича и сына его Дмитрия Донского с правителями Литвы. В одной из тринадцати грамот указано, что еще в апреле 1372 года второй сын Ольгерда, Дмитрий, носил титул «князь Друцкий». А после подписания перемирия становится князем Брянским и Трубчевским. То есть мы точно знаем дату прихода Дмитрия Ольгердовича в Трубчевск – на исходе весны 1372 года. Никак не раньше, на чем настаивают многие историки.

Из этого исследования получается, что под именем Дмитрия, о котором идет речь, никак не может скрываться Дмитрий-Корибут. Родившийся около 1355 года, он попросту был еще слишком молод, если не сказать мал! Кроме того, Корибут принял православие вместе с именем Дмитрий в 1386 году, то есть через четырнадцать лет после описываемых нами событий и через шесть лет после Куликовской битвы. В то время как Е. Э. Трубецкая описывает доблестного Дмитрия-Корибута на поле Куликовской битвы.

Для полноты картины жизнеописания Дмитриев приведем отрывок из «Истории русских родов», пусть не дословный, но позволяющий нам более полно увидеть интересующих нас Дмитриев.

«Князь Корибут, в святом крещении Димитрий, великий князь Трубчевский, Брянский и Новгород-Северский, родоначальник князей Трубецких был вместе с тем и основателем литовских княжеских родов. Князь Корибут Ольгердович в бытность Северским князем женился на княжне Анастасии Олеговне Рязанской». Ему приписывают и родство с Дмитрием Донским, но это, безусловно, ошибка. Муж сестры Дмитрия Донского Анны Ивановны был Дмитрий Кориятович, бравший Казань в 1370 году, а не Дмитрий-Корибут. Удельное княжество Трубчевское, под властию князя Корибута-Дмитрия, состояло в XIV веке из княжества собственно Трубчевского, княжества Брянского и княжества Новгород-Северского и простиралось в длину на 200 верст. Корибут-Дмитрий жил в Новгороде-Северском и писался великим князем. В 1379 году он вступил в подручничество Москвы и получил еще и Переславль-Залесский, принимал участие в знаменитой Куликовской битве, но затем, два года спустя, замирясь с Ягайлом, в 1383 году поселился в Литве, на Волыни. Когда хан Темир-Кутлук шел на Киев в 1399 году, Корибут-Дмитрий явился на помощь своему двоюродному брату Витовту, великому князю Литовскому, и был убит в битве при Ворскле вместе с двумя своими сыновьями, Иоанном и Андреем. Всех сыновей у Кори-бута-Дмитрия было шесть: Иоанн, Михайло, удельный князь Трубчевский; Федор, удельный князь Несвижский и Збаражский, родоначальник Воронецких, Вишневецких, Збаражских и Порецких; Сигизмунд, избранный гуситами на престол богемский (1431 г.), и, наконец, Андрей, вместе с Иваном павший на Ворскле. После Михаила Дмитриевича удельным князем Трубчевским был князь Семен Михайлович, а после него сын Иван Семенович. Князь Иван Семенович имел пять сыновей: князя Андрея, в иноках Адриана (1546 г.); князя Ивана (1513 г.); князя Федора (1541 г.); князя Семена (1533 г.), в иноках Серапиона, и князя Богдана. Князь Андрей Иванович, теснимый со стороны государей Литовских, исповедовавших римско-католическую религию, предпочел лучше потерять власть, чем переменить веру, и остался верен православию. Таким образом, князь Андрей Иванович был последним удельным князем Трубчевским. Князь Андрей имел трех сыновей: князей Михаила (1557 г.), женатого на княжне Ксении, в монашестве Анисье; Василия (1561 г.) и Никиту. Брат Андрея Ивановича – князь Иван Иванович находился наместником в Кашире, а другой брат, князь Семен Иванович, был при великом князе Василии Иоанновиче боярином и наместником Костромским и оставил четырех сыновей: Романа, Василия, Александра и Михаила Семеновичей.

Опять мы сталкиваемся с историческим разночтением, если не сказать с ошибкой, о которой уже говорили касательно и книги Е. Э. Трубецкой. Все-таки не Корибут, а просто Дмитрий Старший. Да, любимец, близкий друг и соратник своего отца, но и Ягайло столь же любим и дорог сердцу князя Ольгерда. Дмитрий получит от отца Брянск и Трубчевск, но почему же не Киев, ежели уж «свет очей» отцовых?

Вспомним, что Киев того периода это совсем не то, что нам представляется обычно при словах «Киев, мать городов русских». Это был небольшой город, разоренный татарским нашествием, почти уничтоженный ордынцами, жизнь в котором едва теплилась. Только к 1399 году город начал оживать за счет воинов из разных земель, собиравшихся там на битву при Ворскле. В Киеве будет править князь Владимир, которому «в помощь» Ольгерд даст свою тогдашнюю супругу, мачеху Владимира, Ульяну. Мы уже говорили об этом выше. Сыну же Ольгерда Константину достанется Чернигов.

А Брянск – Дмитрию. Брянск был чрезвычайно важен для Ольгерда, и близостью своей к Москве, и как литовский форпост, как и Трубчевск. Здесь для противостояния влиянию литовцев Ольгерду был нужен не только достойный наместник и бесстрашный воин, но и абсолютно надежный человек. Дмитрий воцарится в Брянске в 1372 году. К этому моменту в городе было практически безвластие, и вряд ли его пришлось завоевывать буквально. Также было и в Трубчевске, тогдашнем Трубече. После Святослава Всеволодовича там правил сын его Андрей, затем внук Михаил, а потом и правнук Михаил и праправнук Иван. Правили они «все тише и тише», сведений о них практически нет, а затем эта черниговская княжеская ветвь и вовсе растворяется в анналах истории.

И конечно, приход моложавого, сильного князя «со дружиною, со бояре» встряхнул бытие этих городов, вдохнув в них новую жизнь.

Но почему же свой трон Ольгерд завещал все же не Дмитрию, любимому и достойному? Старший Андрей, по прозвищу Горбатый, уже упоминался нами как отвергнутый отцом претендент на престол. Но Ягайло двенадцатый (!) по счету ребенок, никак по старшинству не могший опередить Дмитрия. Историки только могут предполагать, что у второй жены Ольгерда, Ульяны, тоже могли быть и были свои любимчики среди детей. Это как раз и есть Ягайло. Да и влияние ее на мужа было огромно, она фактически правит Киевом, добивается принятия Ольгердом христианства. Но также можно предположить, что дальновидность Ольгерда-политика и здесь проявилась на высоте, может, он предвидел стремление Ягайло повернуться, что называется, лицом к Западу, к папе Римскому?

После смерти Ольгерда, старшие сыновья его, братья Андрей и Дмитрий, не согласные с наследованием Ягайло, переходят на сторону Дмитрия Донского. В 1378 году Андрей принимает участие в битве с татарами на реке Воже. В 1379 году Андрей Ольгердович, двоюродный брат его Дмитрий Михайлович Боброк-Волынский и Владимир Андреевич Храбрый, князь Боровский и Серпуховской, двоюродный брат Дмитрия Донского возглавляют Московское войско за освобождение и возвращение исконно русских Трубчевска и Стародуба. А у стен Трубчевска их встречает Дмитрий Ольгердович. Нет войны, нет противостояния, «родственники» берут Дмитрия в свою компанию, его принимает в Москве сам Дмитрий Донской и в награду жалует Переславль-Залесский. Странно следующее. Как же Брянск, его же тоже следовало «освобождать»? Может, к тому времени Дмитрий и не княжил там вовсе? Но буквально через год на Куликовом поле его величают и князем Брянским… Тут есть два предположения, либо с возвращением Трубчевска и Стародуба, а также с дарением Переславля-Залесского к нему возвращается и Брянск, либо он именуется князем Брянским формально.

Подробные описания Куликовской битвы появились лишь спустя десятилетия, что, конечно затрудняет восстановление полной картины, да и доказать что-либо наверняка тоже представляется невозможным. Сложность еще и в том, что Дмитрий Ольгердович уезжает в 1386 году в Литву и возвращается к упомянутым владениям в 1390-м, и с 1390 по 1399 год снова владеет Брянском – и с титулом князя Брянского погибает в битве при Ворскле.

В 1386 году Ягайло становится польским королем. Милый сердцу Ульяны сын воцаряется на престоле, но, по словам Е. Э. Трубецкой, которая подробно описывает это событие, Ягайло, зная благородство Дмитрия, просит «сохранить для него» литовский трон.

Ягайло опасается двоюродного брата Витовта, тот тоже претендует «на царство». Дмитрий и вправду не дает Витовту осуществить коварный план захвата престола, тем самым подтверждая верность Ягайле. Ведь Дмитрий владеет Трубчевском, Переславль-Залесским и прочими городами, и все они находятся на территории Дмитрия Донского. А мы помним, что после куликовских событий Дмитрий Донской весьма благоволил Дмитрию Ольгердовичу. Но в 1389 году Дмитрий Донской умирает. Земли Литвы и Московии – лакомый кусок для удельных князей. И следующий год своей жизни Дмитрий Ольгердович посвящает дипломатической деятельности – разрешению пограничных споров – и прибавляет к имеющемуся титулу еще один – сюзерен Черниговской земли и князь Черниговский. А ведь есть еще и собственные владения, которые тоже требуют пристального внимания. В Трубчевске понятно – «сидит» сынок родной Михаил, а вот Брянск – стратегически важный город, да и князья там обижены – вот где догляд изрядный требуется! И Дмитрий до конца отпущенных ему дней занимается только Брянском. Он лично правит им до 1399 года, а в Трубчевске тихо-мирно сидит князь Михаил Дмитриевич.

А что же Корибут, наш второй Дмитрий? Когда Ольгерд в 1372 году отдает Брянск и Трубчевск Дмитрию Ольгердовичу, Корибуту около тринадцати лет. (Вот она историческая ошибка, вкравшаяся в книгу Е. Э. Трубецкой!) Неужели такому желторотику доверят пограничный Брянск, да еще и с его вечным противостоянием Москве? Деревеньку на окраине владений на «поиграться» может быть, а иначе чего бы стоила хваленая политическая дальновидность Ольгерда.

У некоторых историков можно встретить упоминания о нахождении Корибута в Брянске, но ему даже в год гибели отца всего лет восемнадцать. Не успел он поучаствовать в походах и перенять опыт, как Дмитрий Старший. Только Ягайло, став королем Польши, дает во владение Корибуту княжество Новгород-Северское. И чтобы вступить во владение этим княжеством Корибут принимает православное крещение с именем Дмитрий.

И вот пошла историческая путаница среди описываемых нами Дмитриев… «Корибут превращается в Дмитрия и получает, – как пишет Е. Э. Трубецкая, Новгород-Северское княжество – колыбель Гедимина». Странно и неправильно считать последний по времени образования город северян колыбелью литовского князя, пусть и достойного воина и правителя. Это древнейшие северские земли, еще с I тысячелетия, когда литовского духа сюда и не доносилось вовсе.

Но отдадим должное Корибуту, которого называют то неумным, то тихим, он не стал величать себя просто Дмитрием, но Дмитрием-Корибутом. Что все-таки помогло многим историкам детально и без явных исторических ляпов воссоздать историю рода Трубецких. И даже его личная княжеская печать осталась без изменений. На ней можно прочитать «печять Князя Корибута».

Странно, что множество исследователей все-таки путают двух Дмитриев, приписывая жизненные события одного другому, путая их детей, жен и даже матерей. Поэтому и кочуют титулы и деяния Дмитрия Старшего, приписываемые Корибуту, из книги в книгу. Иногда их вообще соединяют в одну историческую личность, несмотря на имеющиеся неопровержимые данные и элементарную хронологию! Ну это мы оставим на совести самих исследователей, в конце концов, заблуждения – это тоже весьма ценный исторический материал для потомков.

III. «Трубчевский» период

«Трубчевский» период династии Трубецких длится ровно «триста лет, с 1372 до 1672 года. Алексей Никитич дал возможность своему внучатому племяннику Юрию Петровичу продолжить фамилию Трубецких в России, а именно в Москве и Петербурге.

В 2007 году состоялись празднования – 700 лет – замечательной династии Трубецких.

Точкой отсчета рода стал год рождения Дмитрия Ольгердовича.

Итак, опять Дмитрий, а точнее, теперь уже его дети – Иван, Михаил и Андрей.

Иван Дмитриевич «Киндырь», старший сын Дмитрия, нам известно о двух его сыновьях, Глебе и Александре. К сожалению, эта ветвь рода не оставила заметного следа в летописи князей Трубецких, и о продолжении его ничего не известно.

Михаил Дмитриевич, из любимчиков, «последышек», с отцом в походы не брали – берегли как наследника. Он во время походов отца оставался «сохранять» престол, что, собственно, ему и удалось, несмотря на бесконечные взаимные претензии Москвы и Польши.

А вот с Андреем Дмитриевичем все непросто! Почему не он «последышек», почему берегли Михаила?

В некоторых источниках при описании битвы при Ворскле среди убитых перечисляются Дмитрий Ольгердович, сын его Иван и пасынок Андрей. Так сын или пасынок? Вряд ли это банальная описка или небрежность летописцев, мы же знаем, как трепетно наши предки относились к поименованию родственников, сколько специальных терминов учреждали для определения степени родства. Шутка ли, судьбы государств и престолов на кону! Разные источники – разные трактовки одного и того же факта. Но Дмитрий Ольгердович как раз вполне вписывается в концепцию «мудрый отец – пасынок» – его человеческие качества убеждают нас в том, что он способен пасынка любить как родного, держать при себе, воспитывая настоящего воина.

Тем не менее день смерти у всех один – у Дмитрия Ольгердовича, у Ивана Дмитриевича и у Андрея Дмитриевича: 12 августа 1399 года, битва при реке Ворскле.

Михаил Дмитриевич, у которого было двое сыновей – Семен и Юрий, передает детям в наследство Трубчевское княжество, но не целиком. Именно это деление земель по частям и вносит определенную путаницу для нас, как же так, почему в одно и то же время князьями Трубчевскими или Трубецкими значатся разные люди?

Семен Михайлович с потомками наследует часть княжества с самим Трубчевском, а Юрий Михайлович – часть княжества со Спасо-Чолнским монастырем.

Нам известно, что Юрий Михайлович оставил после себя двух сыновей – Ивана и Александра. Иван Юрьевич был бездетным, ну или не родил наследника «мужеска пола». Историк Л. Войтович указывает еще на одного Ивана – сына Семена. Как только в поле зрения попадают тезки, начинается путаница. Е. Э. Трубецкая пишет о том, что у Ивана Семеновича было три сына и один – у его двоюродного брата Ивана Юрьевича. Документы, подтверждающие захоронения, сами захоронения в Троицком соборе, порядок наследования частей княжества говорят о том, что все четыре сына принадлежали Ивану Семеновичу, а у Ивана Юрьевича не было детей вообще, ну или мальчиков, по крайней мере.

Четверо сыновей Ивана Семеновича и единственный сын Александра Юрьевича представляют уже пятое поколение династии. Иван Иванович – Кашинский воевода, Федор Иванович, «дворовый воевода», «первый Федор» (опять эти тезки!), Андрей Иванович, «дворовый воевода» и Семен Иванович Персидский. Семен Иванович Персидский – первый боярин в славном роду Трубецких, воевода Костромской и Трубчевский. Но не только этим примечателен Семен Иванович, он, как и многие Трубецкие, в последние годы жизни принял иночество, а затем и схиму.

Похоронен он не как братья, в храмовом зале Троицкого собора, а у самых Царских врат в алтаре, с тем чтобы ежедённо попирали его прах священники во время литургий и вечерен, наступая на его надгробие. Это ли не подлинное христианское смирение и назидательный урок веры потомкам?

У Андрея Ивановича – трое сыновей, у Семена Ивановича – двое. Михаил, Василий, Никита Андреевичи и Роман, Василий Семеновичи уже шестое поколение династии.

Михаил Андреевич, рязанский наместник, возглавляет старшую ветвь династии. Его родной брат Василий Андреевич стал брянским воеводой, а третий брат Никита – воевода Белёва.

А родоначальником младшей ветви, да и продолжателем династии вообще, становится их двоюродный брат Роман Семенович, трубчевский воевода. Сведений о его родном брате Василии Семеновиче практически нет, потомства он не оставил. Это уже седьмое поколение династии Трубецких. И жили они в эпоху Смутного времени. События значительные для страны, соответственно и герои и поступки их были так же значительны. Трубецкие и тут не остались в стороне от вызовов истории и времени.

Все представители седьмого поколения династии уже были боярами. Младшая ветвь продолжена двумя сыновьями Романа Семеновича – Никитой и Тимофеем. Никита Романович, по прозвищу Косой, был воеводой в Вологде. Личность достаточно известная нам еще из школьных учебников истории. Никита Романович по прозвищу Косой (умер в 1608 г.) отличился в войне со шведами, отбив у них Выборг в 1604 году; был одним из воевод войска, посланного против отрядов Лжедмитрия I. Он также участвовал в обороне Новгород-Северского. Во время пребывания у власти Лжедмитрия I князь Никита стал одним из его приближенных. Но уже после гибели самозванца поддержал кандидатуру Василия Шуйского на русский престол. Перед смертью Никита Трубецкой принял монашество с именем Иона.

А вот его брат Тимофей Романович известен нам больше как отец Дмитрия Тимофеевича – «спасителя Отечества».

Наследник средней ветви Андрей Васильевич скончался в разгар событий Смутного времени. Хотя смолоду и был храбрым воином, даже побывал воеводой в любимом с «Корибутовских времен» Новгороде-Северском, проявил себя и тонким дипломатом, выполняя различные поручения, в частности принимал участие в организации брака Ксении Годуновой и шлезвиг-голштейнского герцога Ханса, брата датского короля Христиана IV. Вступив на службу в 1573 году, он участвовал в походе царя Ивана IV Грозного на Серпухов (1574), принимал участие в заключительных сражениях Ливонской войны, в военных действиях русских войск со шведами (1590). Андрей Васильевич был воеводой в Туле, Новгороде, Смоленске. Князь Андрей пользовался расположением царей Ивана Грозного, Феодора Ивановича, Бориса Годунова, Василия Шуйского. Ну а после свержения с трона Шуйского он вошел в состав Семибоярщины, но вскоре умер.

Представитель старшей ветви – Федор Михайлович – исправно и честно нес службу, выполняя ответственные поручения с достоинством, не заискивая перед царем. Как воевода участвовал в Ливонской войне и в борьбе с набегами крымских татар. Он играл видную роль при дворах Ивана Грозного, Федора Ивановича, Бориса Годунова. Иван Грозный оставлял его местоблюстителем царского трона в период отлучек (по сути, правителем), а доверие такого царя много значит! И опять мы сталкиваемся с тем, что, как и многие Трубецкие, Федор Михайлович перед смертью примет схиму.

Ни князь Федор Михайлович, ни князь Андрей Васильевич не оставили мужского потомства. У князя Никиты Романовича остались трое сыновей – Юрий, Федор и Алексей, а у князя Тимофея Романовича два сына – Дмитрий и Александр-Меркурий.

Династию продолжает младшая ветвь – Романа Семеновича, а именно дети Тимофея Романовича: Александр-Меркурий Тимофеевич и Дмитрий Тимофеевич, а также дети Никиты Романовича Косого – Юрий Никитич, Алексей Никитич и Федор Никитич.

Дмитрий Тимофеевич активно участвовал в событиях Смутного времени начала XVII века, был сподвижником Минина и князя Пожарского в деле избавления Москвы от поляков. Впервые в дошедших до нас документах упоминается как стольник, который после боя на Ходынке (1608) «отъехал» в тушинский лагерь Лжедмитрия II и стал его боярином. Оставался с Лжедмитрием II и в Калуге (1610), после его смерти руководил дворянско-казацким войском.

Принимал участие в военных действиях против польско-литовских интервентов, был одним из руководителей Первого и Второго ополчений. В 1611 году вместе с П. Ляпуновым и И. Заруцким возглавил Первое ополчение. После раскола ополчения и гибели Ляпунова остался с Заруцким во главе расположившихся под Москвой казацко-дворянских «таборов», сыгравших значительную роль в развитии борьбы за освобождение Москвы от поляков, пока не окрепло Второе нижегородское земское ополчение. Казаки, по словам Дмитрия Пожарского, «над польскими людьми промышляли всяким промыслом и тесноту им чинили и на многих боях с ними бились, не щадя голов своих». Не так все гладко было в действительности. Отношения руководителей подмосковного войска со своим ополчением сначала не складывались, Пожарский имел основания не доверять тушинцу Трубецкому: умен, норовист, поди знай, что у него на уме. Но поскольку самостоятельно Трубецкой и Заруцкий не могли обеспечить общеземское избрание царя, а нижегородцы стремились объединить все силы в борьбе за независимость страны, сложился, как мы сейчас говорим, взаимовыгодный политический альянс. Опять же вместе с Пожарским возглавлял временное московское правительство до избрания царя. И еще, при подготовке выборов имя Трубецкого называлось среди претендентов на русский престол! А до собственно избрания царем Михаила Федоровича Трубецкой был временным правителем России. Во время венчания Михаила Федоровича Романова на царство Трубецкой Дмитрий Тимофеевич был среди почетных гостей и нес скипетр. Ему в 1613 году дарована «за многия службы и за радение, и за промысел, и за дородство, и за храбрость, и за правду, и за кровь», но едва ли в потомственное владение, иначе говоря, в вотчину, Вага. При царе Михаиле Федоровиче князь Дмитрий Тимофеевич был наместником в Сибири, в Тобольске, и там же скончался. Тело князя Дмитрия Тимофеевича было перевезено в Троице-Сергиевскую лавру в июне 1625 года и там предано земле.

Ни князь Дмитрий Тимофеевич, ни брат его князь Меркурий Тимофеевич продолжателей рода после себя не оставили.

Зато у князя Никиты Романовича трое сыновей – Юрий, Алексей и Федор. Сначала о Федоре. В семейных хрониках и сопутствующих документах именуется он «последним Федором». Очередная семейная тайна… Потомства не оставил, практически ничего о нем не известно. Более того, почти до XX века имя Федор было вычеркнуто из списка имен новорожденных. Злодей, урод? Если даже имя его считалось «нечистым»? «Последний», потому что младший, или «последний», чтобы и следа не осталось?

А вот Юрий Никитич – личность весьма неординарная. Поскольку он был старшим братом, то, соответственно, первым добился признания и известности. Сохранился документ, описывающий дипломатический прием в 1597 году царем литовских послов в Грановитой палате Кремля. Царь Федор принимал их в окружении бояр, воевод и других приближенных, как это было положено по дворцовому эти кету. Среди челяди были Трубецкие, доверенные и проверенные временем и службой, Федор Михайлович, Никита и Тимофей Романовичи, а «рынды (телохранитель-оруженосец) стояли при государе в белом платье и в златых чепях: с праву сторону от государева места князь Юрий Никитич Трубецкой…».

Именно он, который «в белом платье, с чепями», вместе с женой и тестем Михаилом Салтыковым променяет, как пишут некоторые историки, «Веру и Отечество на Польшу и католичество». Влияние новых родственников оказалось более чем весомым. Но затем Юрий Никитич уже открыто переходит на сторону врага, вряд ли подобное можно объяснить и тем более оправдать Смутным временем. Для православного христианина, полагающего, что «все по воле Божией», это просто недопустимый поступок. Князь Юрий Никитич еще более усугубляет катастрофу, перейдя в католичество, приняв имя Вигунда-Иеронима. Вот и Вигунд опять, опять имя, которое уже встречалось нам на раскидистом генеалогическом древе рода Трубецких.

Документы польской шляхты, касающиеся династий, считают основателем рода Трубецких не Дмитрия Ольгердовича, а его брата, Вигунда. Кстати, его иногда в документах именуют Вигунтом, Вингольтом, что только добавляет исторической неразберихи. Как мы помним, когда Дмитрий Ольгердович «хранил» для Ягайло литовский трон, Андрей-Вигунд был смотрителем брата Дмитрия в Трубчевске и в этот короткий промежуток времени, естественно, именовался князем Трубчевским. Полагаем, что принимая католичество с именем Вигунд, Юрий Никитич основывал «новую» династию. «Первый среди первых…» Мы не будем выносить исторических, политических и моральных оценок, время само все расставило по своим местам. Дети его – Петр и Александр Юрьевичи – увезены были в Польшу по малолетству, воспитаны истинными католиками и поэтому, по мнению многих исследователей, никакого существенного влияния на развитие рода и династии оказать не смогли. Но документы подтверждают обратное! Именно эти дети, или их отец, что не важно в данном случае, и явятся родоначальниками российской ветви князей Трубецких, хотя и с польскими корнями. Об этом говорит даже «История русских родов». Но об этом позже.

«Спасать» и сохранять некогда пышное родовое гнездо рода Трубецких выпало брату «крамольного» Юрия Никитича, «державцу Трубчевскому» Алексею Никитичу Трубецкому.