Текст книги "Любовь слепа"

Автор книги: Линси Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Эйдриан выдавил огорченную улыбку.

– Простите, – пробормотал он. – Кларисса думала, что я женюсь на ней, только чтобы спасти ее от скандала, и я пытался доказать ей, что хочу ее ради нее самой и скандал тут ни при чем.

– Так вот что вы делали? – удивленно спросила Кларисса.

Она вслед за ним вышла из шкафа.

Эйдриан открыл рот, чтобы ответить, но увидел, в каком она состоянии, и быстро принялся приводить в порядок ее одежду. Лорд Крамбри тут же бросился ему на помощь, занявшись прядями волос, которые Эйдриан нечаянно выдернул из ее прически.

– Да, именно это я и делал, – ответил он, не отрываясь от работы. – Зачем еще, по‑вашему, я затащил вас в этот шкаф?

– Чтобы поцеловать меня, – просто ответила Кларисса.

Эйдриан заморгал, посмотрел на ироничное лицо Крамбри и вздохнул.

– Да, Кларисса, – сказал он. – Но я поцеловал вас, чтобы доказать, что хочу вас. Чтобы убедить вас, что это не просто рыцарский поступок с моей стороны.

– О! – Кларисса потрясенно выдохнула, а потом спросила: – Тогда почему вам просто не сказать это, милорд?

– Устами младенца, – весело произнес лорд Крамбри. Потом он объяснил: – Потому что мужчины думают не так, как женщины, Клари. Женщины говорят, а мужчины делают. Отсюда пошло выражение «человек действия».

– О, понимаю, – сказала Кларисса. Но, судя по голосу, это было не так.

Эйдриан вздохнул про себя и отступил на шаг, чтобы посмотреть на нее. Ее платье было в порядке, но у ее отца явно возникли трудности с ее прической. До того как они забрались в шкаф, она выглядела совсем иначе.

Лорд Крамбри нахмурился и взглянул на Эйдриана:

– Ты не знаешь, как исправить это?

– Нет. – Эйдриан поморщился, но просиял, когда его осенило: – Моя матушка знает. Подождите здесь, а я пойду и приведу ее сюда.

Джон кивнул и, когда Эйдриан поспешно ушел, повернулся, чтобы поговорить с Клариссой. Эйдриан нашел свою мать все еще сидящей с Лидией и Мэри и шепотом объяснил ей возникшую проблему. Она сразу же встала и направилась к выходу из бального зала, но когда Эйдриан хотел пойти следом за ней, Лидия пробормотала:

– У нее скоро снова будут очки.

Эйдриан замер и обернулся:

– Простите?

– Я отправила записку в Крамбри, чтобы нам сюда, в Лондон, прислали ее запасную пару. Скоро они будут здесь. – Она улыбнулась. – Тогда она сможет нормально видеть и узнает, за кого выходит замуж. Сейчас Кларисса кажется счастливой. Интересно, насколько она будет счастлива, когда к ней вернется зрение.

– Она будет все так же счастлива, – твердо сказала Мэри. Встав на ноги, она взяла Эйдриана за руку. – Идем, найдем Клариссу и твою матушку.

Эйдриан позволил кузине вывести себя из бального зала, но его мысли были в смятении. Скоро у Клариссы будут очки, и она сможет увидеть его? Он побледнел от ужаса. Она увидит его.

– С тобой все в порядке? – спросила Мэри. – Ты побледнел как полотно, когда Лидия сказала, что у Клариссы снова будут очки.

Эйдриан не ответил. Он не знал, что сказать. Нет, с ним определенно было не все в порядке. На самом деле ему было очень плохо. Но он не мог признаться в этом Мэри.

Похоже, ему и не обязательно было делать это. Кузина сжала его руку и сказала тихо:

– Кларисса будет любить тебя таким, какой ты есть, Эйдриан.

Ему хотелось верить ей – правда хотелось, – но боль и страх уже терзали его душу, и поэтому он спросил:

– Где Реджиналд?

– По‑моему, он пошел играть в карты, – ответила Мэри. – А что?

– Я должен поговорить с ним, – сказал Эйдриан и похлопал ее по руке. – Спасибо тебе, Мэри. Ну, вот и мама с Клариссой. Я найду вас, как только поговорю с Реджем.

Мэри рассеянно кивнула.

– Но что случилось с прической Клариссы?

– Она немного растрепалась, и мама помогает поправить ее, – объяснил Эйдриан. Он нахмурился, когда увидел, что волосы Клариссы теперь выглядят еще хуже, чем были до этого.

– Ты думал, что твоя мать может помочь? – в ужасе спросила Мэри.

Эйдриан нахмурился:

– Да. Она же женщина, она знает больше о таких вещах, чем... Почему ты качаешь головой?

– Ты не должен был и близко подпускать свою мать к волосам Клариссы. В этих вещах она безнадежна. – Мэри вздохнула и направилась назад, в бальный зал. – Пойду спрошу леди Гернси, не сможет ли помочь ее горничная.

Эйдриан проводил ее взглядом, потом повернулся к Клариссе и остальным и мрачно посмотрел на волосы своей невесты, которые теперь торчали пучком на ее макушке, наклонившись, как Пизанская башня. Когда он ее оставлял, нужно было поправить всего пару выбившихся локонов. Джону каким‑то образом удалось лишь слегка ухудшить положение, а теперь его мать определенно все испортила. Нужно будет принять совет Мэри и в будущем не просить помощи матери в таких вещах.

Покачав головой, Эйдриан развернулся и направился в комнату, где, как он знал, мужчины и несколько женщин играли в карты. Реджиналдаон заметил сразу. Когда он подошел, кузен шумно радовался, явно только что выиграв партию.

– Реджиналд, мне нужно с тобой поговорить, – сказал Эйдриан, вставая позади него.

– Валяй, – сказал Реджиналд, продолжая собирать свой выигрыш.

– Наедине, – извиняющимся тоном пробормотал Эйдриан.

– Это не может подождать, пока я закончу игру? – спросил Редж.

Эйдриан помедлил, взвешивая.

– Нет, – наконец сказал он.

Реджиналд глубоко вздохнул и поднялся на ноги.

– Не сдавайте на меня в этой партии. Я скоро вернусь.

– Спасибо, – сказал Эйдриан, когда они отошли, чтобы поговорить.

– Не за что, кузен. Ну, и что такого важного?

– Лидия послала домой за запасными очками Клариссы, – мрачно сказал Эйдриан.

Реджиналд непонимающе уставился на него:

– И?..

Эйдриан нахмурился и с нажимом сказал:

– Она сможет увидеть меня.

Реджиналд удивленно поднял брови и повторил:

– И?..

– Ну, я не могу позволить, чтобы это случилось, – сказал Эйдриан. – Если она увидит меня, она...

– Эйдриан, подумай, – прервал его Реджиналд. – В конце концов она все равно увидит тебя. Ты же не собирался продолжить дело Лидии и держать ее слепой бесконечно, так?

– Нет, конечно, нет, но...

– Но что? – спросил Реджиналд.

– Мне нужно больше времени.

– Для чего?

Эйдриан замялся, потом сказал:

– Может быть, если она полюбит меня до того, как увидит мое лицо...

Заметив жалость в глазах кузена, Эйдриан отвернулся. Он с трудом сглотнул, пытаясь убрать комок, вдруг застрявший в горле. Он был взрослым мужчиной, но чувствовал себя как шестилетний мальчишка, которому грозит потерять лучшего друга.

– Эйдриан. – Реджиналд положил руку ему на плечо и серьезно посмотрел ему в глаза, когда тот обернулся. – Во‑первых, твое лицо не так плохо, как ты думаешь. Во‑вторых, я не думаю, что Клариссу это сильно огорчило бы, даже если бы было так. И, в‑третьих, если ее это волнует, если это влияет на ее чувства к тебе, тогда лучше узнать об этом сейчас, не правда ли?

Эйдриан расстроенно опустил плечи.

– Может быть.

– Все будет хорошо. – Реджиналд похлопал его по плечу и отвернулся. – Иди, наслаждайся ее обществом. Ты наконец‑то можешь видеться с ней без хитроумных планов и уловок, а ты теперь беспокоишься из‑за каких‑то глупостей. Иди, целуй ее до безумия!

Эйдриан смотрел, как Реджиналд вернулся к игре, потом вздохнул и вышел в холл. Его брови поползли вверх, когда он увидел, что там никого нет. Кларисса, ее отец и его мать – все исчезли. Сначала он решил, что они привели в порядок ее волосы и вернулись к гостям. Эйдриан решил пойти искать Клариссу, но тут услышал голос своей матери, а потом и голос Клариссы. Остановившись, он выглянул в холл. Дверь комнаты рядом со шкафом была открыта. Пройдя через холл, он заглянул внутрь. Его глаза расширились от удивления.

– Что, ради всего святого, вы с ней сделали? – задыхаясь, спросил он, входя в комнату. Схватив Клариссу за руку, он оттащил ее от двоих уничтожавших остатки ее прически.

– Все настолько плохо, как кажется? – печально спросила Кларисса, щупая волосы.

– Нет, конечно, нет, – быстро сказала леди Моубри; но она кусала губу и, кажется, не могла без содрогания смотреть на Клариссу. Эйдриан был совсем не удивлен. Ее очаровательные локоны, где собранные, где свернутые, где подоткнутые, превратились в спутанную массу. Это не было даже отдаленно похоже на прическу, а больше походило на то, что кто‑то надел ей на голову птичье гнездо.

Он покачал головой:

– Мама...

– Перестань, Эйдриан. Не я первая испортила тут все. Затащить бедную девочку в шкаф – в шкаф. Боже мой! – и испортить ей прическу!

Эйдриан скрипнул зубами, но сказал только:

– Где Мэри? Она собиралась спросить леди Гернси, не сможет ли ее горничная помочь нам.

– Да? Ну разве она не умница? – обрадовалась леди Моубри, но потом нахмурилась. – Но она так и не пришла с горничной. Кроме того, – сказала она, обреченно вздыхая, – я сомневаюсь, что даже горничная сможет как‑то исправить то, что мы натворили. Боюсь, волосы Клариссы надо как следует расчесать и заново уложить.

– Гм‑м... – Джон Крамбри поджал губы. – Ну что ж, все равно уже становится поздно. Может быть, тебе лучше отвезти Клариссу домой в карете, сынок? Потом мой кучер пусть отвезет тебя домой; после этого пошли его за мной и Лидией.

– Да, конечно. – Эйдриан взглянул на Клариссу и почувствовал облегчение, что она ничем не показала, что расстроена таким поворотом событий.

Мать Эйдриана и отец Клариссы проводили их до кареты. Потом лорд Крамбри поговорил с кучером, вернулся к леди Моубри и повел ее назад в дом.

Глава 10

– Я сожалею, – пробормотала Кларисса, когда каре тронулась.

Эйдриан удивленно посмотрел на нее:

– Из‑за чего?

– Что вам пришлось покинуть бал из‑за моей прически.

С его губ сорвался короткий смешок.

– Вам не из‑за чего извиняться. Я сам все испортил.

Кларисса кивнула, очевидно, соглашаясь, что это его вина. Она не выглядит расстроенной, заметил он, а она откашлялась и спросила:

– Вы говорили это серьезно?

– Когда?

– Что женитесь на мне не для того, чтобы избежать скандала, а потому что действительно хотите жениться па мне.

Эйдриан улыбнулся. Лицо Клариссы все сморщилось, когда она прищурилась, стараясь разглядеть его. Было очевидно, что ответ очень важен для нее.

– Да, я говорил серьезно.

Кларисса одарила его улыбкой, похожей на проблеск солнца после затяжного дождя. Эйдриану пришлось сглотнуть вдруг появившийся в горле комок.

– Я рада, милорд. Я тоже хочу выйти за вас. Для меня тут дело тоже не только в скандале, – серьезно заверила она его.

Эйдриан позволил себе вздохнуть. Она выглядела такой прекрасной, нежной и...

– Вы будете еще целовать меня?

Мысли Эйдриана разлетелись, как листья на ветру.

– Что?

– Мне нравится, когда вы целуете меня, – объяснила Кларисса. – И я была бы совсем не против, если бы вы снова захотели меня поцеловать. Так... вы будете?

– Нет, – резко ответил он.

Она выглядела задетой.

– Почему? Вы не хотите...

– Конечно, я хочу, – сухо сказал Эйдриан, и обида исчезла с ее лица.

– Тогда почему вы не хотите целовать меня?

Эйдриан нахмурился:

– Большинство дам не спрашивают о таких вещах.

– Я не большинство дам. Кроме того, папа всегда говорит «Если не спросишь, не узнаешь». А я хочу знать. Почему вы не будете целовать меня, если мы оба этого хотим?

Эйдриан насупился, но ведь она все равно не могла видеть его лица, так что оно никак не напугает ее. Раздраженно выдохнув, он решил рассказать ей правду. В конце концов, она же просила об этом. Кроме того, это может побудить ее быть более осторожной.

– Потому что если я поцелую вас, мне захочется прикасаться к вам.

– Мне нравится, когда вы прикасаетесь ко мне, – быстро ответила Кларисса.

– Но если я дотронусь до вас, – продолжал Эйдриан, – мне захочется заняться с вами любовью.

– Думаю, мне бы это тоже понравилось.

Эйдриан поднял бровь:

– Вы думаете?

– Ну... – Кларисса помедлила, потом спросила: – То, что вы делали со мной в моей комнате в ночь пожара, можно так назвать?

– Нет, – ответил Эйдриан, его голос стал хриплым, когда он вспомнил о той ночи. Это, казалось, было давным‑давно, и в то же время как будто только сейчас. Он помнил ее вкус, то, как она двигалась под его ищущими руками и ртом. Боже, у него опять была эрекция от одной только мысли! Он с отвращением понял, что в ее присутствии не имеет вообще никакого контроля над собой.

– Нет? – переспросила Кларисса, наморщив лоб. – Тогда что это было?

– Я... Это... – Эйдриан нахмурился, не зная, как объяснить. – Да, мы занимались любовью, вроде того. Но это не было... – Он замолчал и пристально уставился на нее. – Неужели никто не объяснил вам эти вещи?

– Нет. – Кларисса склонила голову набок и пожала плечами. – Ничего страшного, милорд. Вам не нужно говорить об этом, если вам неловко. Я уверена, Лидия расскажет мне все в день свадьбы.

Эйдриан побледнел от ужаса. Эта женщина запугает Клариссу рассказами, заставит ее дрожать от страха и отвращения; он был уверен в этом. Ему потребуется чертовски много времени, чтобы успокоить и утешить ее, и вся ночь окажется одним долгим, трудным, тягостным испытанием. Он не мог позволить Лидии объяснять ей эти вещи. Это должен сделать кто‑то другой.

– Я попрошу мою мать все вам объяснить, – решил он. – Если Лидия попытается, просто велите ей прекратить и не слушайте ничего, что она скажет.

– О нет, – сказала Кларисса, решительно качая головой. – Мне будет слишком неловко разговаривать с вашей матушкой о таких вещах. Кроме того, это будет открытым оскорблением Лидии, а я начинаю думать, что ее скорее следует пожалеть, чем испытывать к ней неприязнь.

– Я не позволю Лидии запугивать вас рассказами о крови, боли и...

– Будет кровь и боль? – в ужасе спросила Кларисса.

– Нет, – ответил Эйдриан, проклиная про себя свой длинный язык.

– Да, но тогда почему вы сказали это? Кровь и боль будет! Вы просто не хотите, чтобы я об этом знала.

– Проклятие, – пробормотал Эйдриан.

Теперь он сам все испортил.

– Сколько будет крови и сколько боли, милорд? – Теперь Кларисса выглядела ужасно встревоженной. Он снова выругался на самого себя.

– Кларисса... – начал Эйдриан, но она не дала ему закончить.

– Нет, милорд. Вам не удастся обмануть меня. Я узнаю, – настаивала она, а потом так же быстро сказала: – Забудьте об этом, я не хочу затруднять вас. Я спрошу Лидию, когда они с папой вернутся с бала. Может быть, это сблизит нас и мы с ней сможем стать друзьями.

Господь милосердный! Эйдриан сел прямо и твердо сказал:

– Я запрещаю вам спрашивать Лидию.

– Мы еще не женаты, милорд. Вы ничего не можете мне запрещать.

Эйдриан был потрясен безразличием, с которым она это произнесла.

– Вы собираетесь так же спокойно перечить мне после свадьбы?

– Боюсь, возможно, да, – призналась Кларисса извиняющимся тоном. Потом она быстро добавила: – Но только когда я действительно не согласна с тем, чему я не повинуюсь. – С губ Эйдриана сорвался смешок, и она удивленно наклонила голову набок. – Вы, кажется, не разозлились, милорд.

– Нет. Честно говоря, подозреваю, что очень мало женщин выходят замуж, намереваясь повиноваться. Меня радует, что вы признаетесь в этом.

– О... – Кларисса пожала плечами. – Ну, я действительно стараюсь быть честной, милорд.

– Правильно. – Эйдриан вздохнул и расправил плечи. – Если я расскажу вам об этом сам, вы не позволите Лидии запугать вас?

– Да.

– Ну, тогда я приложу все старания, чтобы просветить вас, – пробормотал он. Откинувшись на спинку сиденья, он задумался, с чего начать.

После нескольких минут его раздумий Кларисса спросила:

– Милорд? Вы не собираетесь рассказывать мне?

– Я думаю! – прорычал он.

И он думал. Он лихорадочно напрягал мозг, пытаясь разобраться, как объяснить такие вещи. Он вовсе не должен был объяснять такие вещи. Черт возьми, он же мужчина! Мужчины не рассказывают о сексе девственницам. Или по крайней мере они не должны этого делать. Но ему, похоже, придется. Или так, или он позволит Лидии превратить их первую брачную ночь в кошмар.

– Возможно, я могу помочь, милорд.

Эйдриан заморгал от такого предложения и недоуменно повернулся к ней:

– Помочь?

– Да, – сказала Кларисса и добавила: – Ну, я не совсем невежественна. Я же росла в деревне и видела, как жеребцы покрывают кобыл.

– Между мужчиной и женщиной все происходит не так, – сразу же сказал Эйдриан, но ее слова вызвали в его мозгу картину, как он делает именно это – взбирается на нее как жеребец. Он мог представить нежные линии ее спины, изгибы ее ягодиц, ее...

– Вы уверены? – прервала его задумчивость Кларисса. – Я однажды застала врасплох конюха, когда он в конюшне повалил одну крестьянку на тюк сена и...

– О Боже, пожалуйста, прекратите! – Эйдриан едва не задохнулся от возникшего в его голове образа Клариссы в платье крестьянки, лежащей на тюке сена, ее юбка задрана на бедра, и он входит в нее сзади.

Прогоняя этот образ из головы, он сделал несколько глубоких вдохов, потом поправился, в отчаянии объяснив:

– Это можно делать таким образом, но не в первый раз. В первый раз лучше быть лицом к лицу.

– О, я понимаю, – пробормотала Кларисса, и он уже готов был вздохнуть с облегчением, когда она спросила: – А почему?

Эйдриан откашлялся.

– Потому что первый раз будет немного неудобным для вас.

– Для вас первый раз тоже был неудобным? – спросила Кларисса.

– Нет.

– Тогда почему мой первый раз должен быть неудобным?

Это был вполне резонный вопрос, но Эйдриан не имел никакого желания объяснять. Он не мог. Он не знал, как говорить об этом, и не собирался даже пытаться. До тех пор, пока она не сказала:

– Все хорошо, милорд. Я спрошу Лидию, – и напомнила ему обо всех его прошлых страхах.

Выругавшись, он выпрямился.

– У вас есть... Существует такая... Спросите ее, – в конце концов выдавил он и сразу же почувствовал себя идиотом. Было бы легче показать ей – легче, чем объяснить, конечно. И другая часть его мозга, та, что подсовывала ему все эти непристойные, но забавные мысли, заметила, что если бы он показал ей это здесь, сегодня, ему не надо было бы бояться, что через неделю она откажется выходить за него; у Клариссы больше не было бы выбора, не важно, отвратителен ей его шрам или нет.

– Вот так?

– М‑м?.. – Отвлеченный от своих мыслей, Эйдриан посмотрел в ее сторону и увидел, что Кларисса повернулась к нему лицом.

– Мы будем лицом друг к другу, вот так? – спросила она.

– Нет, вы будете лежать на спине, а я буду сверху, – рассеянно ответил Эйдриан, но нахмурился, когда эта картина возникла в его мозгу. Он представил, как Кларисса лежит на спине, ее лицо горит возбуждением, голова мечется из стороны в сторону, как в ту ночь.

– Почему я должна быть на спине?

Эйдриан заморгал, прогоняя видения, и взглянул на нее, пытаясь сосредоточиться.

– Ну, не то чтобы это было обязательно. Это можно делать так, чтобы я лежал на спине, а вы были сверху. – Но эта картина немедленно возникла в его мозгу: он лежит на кровати, его руки накрывают и ласкают ее грудь.

– Существует много способов делать это, милорд?

– Да. – Эйдриан не мог не заметить, что его голос стал низким и хриплым. Весь этот разговор был довольно волнующим.

– И какие это могут быть способы? – спросила Кларисса.

Мозг Эйдриана мгновенно затопило. Он попытался прогнать картины всех способов, какими он мог заниматься с ней любовью, потом откашлялся и сказал:

– Ну, есть те, которые я только что упомянул; потом есть еще такой, где вы можете сидеть у меня на коленях, или...

– Правда? – прервала его Кларисса. – А как это можно сделать?

Эйдриан уставился на нее. Его мысли спутались, одна часть его хотела сделать все здесь и сейчас, после чего ей точно придется выйти за него, а другая часть возражала, что это не метод получить жену и что в свой первый раз она заслуживает лучшего, чем неудобная карета. Не говоря уже о вопросе уважения. Не слишком много уважения оказывается женщине, если овладеть ею в движущемся экипаже.

Но на самом деле его тело ничуть не заботилось ни об уважении, ни о вежливости. Оно не думало даже о том, что он обманом заставит ее выйти замуж. Его тело просто возбудилось от всего этого разговора и хотело большего.

Не осознавая, что собирается сделать, Эйдриан вдруг протянул руки, схватил Клариссу за талию, поднял и усадил к себе на колени так, что ее ноги оказались по обеим сторонам его бедер.

Она задохнулась от неожиданности, обхватив руками его плечи, пытаясь сохранить равновесие. Ее глаза расширились.

– Вот так? – с сомнением в голосе спросила она.

Эйдриан притянул ее к своей груди, так что они почти соприкасались. Его голос был хриплым, почти неслышным.

– Да. И... вы должны двигаться вверх и вниз.

– Вверх и вниз? – неуверенно переспросила Кларисса. Она помедлила, потом приподнялась, опустилась и поднялась снова. – Вот так?

– Да. – Эйдриан смотрел, как ее грудь поднимается и опускается перед его глазами – опускается почти до уровня его губ, поднимается до глаз, потом опускается снова. Он облизнул губы, глядя, как от движения покачивается ее грудь. Если бы он совсем чуть‑чуть опустил голову вперед, он мог бы целовать движущуюся перед ним нежную плоть.

– Это трудно, – заметила Кларисса.

– Да, – согласился Эйдриан, думая, что она говорит о его эрекции. Потом он понял, что она имеет в виду постоянное движение вверх и вниз, что это о напряжении мышц, не привыкших к такой нагрузке, и быстро сказал: – Я имел в виду, да, трудно.

– Но так мы не можем целоваться, не так ли? Когда я двигаюсь вверх и вниз? – Она, видимо, была очень озабочена этим фактом. Но да, ведь Кларисса уже говорила, что ей нравятся его поцелуи.

Положив руку ей на затылок, Эйдриан опустил ее вниз. Он накрыл ее рот своим и стал языком раздвигать ее губы прежде, чем она успела открыть их сама.

Кларисса замерла и со вздохом наслаждения устроилась на его груди. Эйдриан застонал, его плоть двинулась под ней, инстинктивно стремясь вверх. Если бы он опустил руку и убрал мешающую одежду, он мог бы сделать ее своей прямо сейчас, подумал Эйдриан. И в то же мгновение, как у него родилась эта мысль, его руки начали искать подол ее юбки – только чтобы обнаружить, что она сидит на нем.

– А какие есть еще способы? – спросила она, когда он оторвался от ее губ. Он смотрел вниз, пытаясь понять, не сможет ли каким‑то образом убрать эту юбку.

Эйдриан помедлил, обдумывая ответ, а потом вдруг ринулся вперед. Кларисса от неожиданности едва не лишилась чувств. Он посадил ее на сиденье напротив, а сам приземлился на колени между ее ног на пол кареты.

– О! Это мило. Так мы легко сможем целоваться, – пробормотала Кларисса, широко улыбаясь.

– Да, – согласился Эйдриан, протягивая руки к подолу ее юбки. Но в этот момент карета вдруг остановилась. Это было так неожиданно, что от небольшого толчка он рухнул на пол, увлекая за собой Клариссу.

Эйдриан застонал от пронзившей его боли – ее бедро задело его пах. Потом он в тревоге взглянул на открывшуюся вдруг дверцу. Они с Клариссой уставились на лакея, который смотрел на них разинув рот. Впрочем, испуг на его лице быстро сменился весельем.

– О... – Кларисса отбросила с лица волосы и смущенно улыбнулась. – Мы упали с сиденья.

– Да, миледи, – сказал лакей.

Эйдриан схватил Клариссу за талию и быстро усадил ее обратно на сиденье, а сам поднялся и выбрался из кареты, безуспешно пытаясь сохранить достоинство. Когда его ноги оказались на земле, он бросил суровый взгляд на ухмыляющегося лакея и обернулся, чтобы предложить Клариссе руку и помочь ей выйти.

Вопреки неспособности видеть Кларисса, должно быть, почувствовала, что лакей смеется, потому что ей захотелось сказать:

– Мы ничего не делали, Джеймс. Лорд Моубри просто показывал мне некоторые... – Она замолчала и нахмурилась. Она поняла, что на самом деле не может объяснить и этого.

– Он показывал вам некоторые?.. – побуждая ее продолжить, повторил Джеймс с весельем, гарантировавшим, что сегодня вечером об этой истории будет знать вся прислуга.

– Некоторые... вещи, – запинаясь, наконец ответила Кларисса.

– А. Он показывал вам некоторые... вещи. – Джеймс едва не умер на месте, пытаясь не расхохотаться. – Да, миледи. Уверен, именно это он и делал.

Эйдриан сдвинул брови. Его слуги не посмели бы так относиться к нему, подумал он и вздохнул. Хотя кого он пытается обмануть? Они бы делали то же самое и даже больше. В наши дни так трудно найти хороших слуг.

– Полагаю, теперь мы должны отвезти вас назад, – сказал лакей Эйдриану, когда он повел Клариссу по дорожке.

– Да, – напряженно ответил Эйдриан. – Я только провожу ее до двери.

– Очень хорошо, милорд.

– Очень хорошо, милорд, – проворчал себе под нос Эйдриан, удивляясь, что лакей даже потрудился изобразить уважение.

– Благодарю вас, милорд, за инструкции, – пробормотала Кларисса, когда они остановились у парадной двери.

– О, я... – Эйдриан заморгал, увидев, во что превратилась прическа Клариссы. Половина волос выбилась из пучка и теперь свисала вниз спутанной волной. Другая половина угрожающе кренилась в противоположном направлении.

Эйдриан вздохнул и поднял руку, чтобы совсем распустить их. Ее шелковые локоны волнами заструились по ее щекам и выглядели очаровательно, несмотря на беспорядок, заметил он. Они будут смотреться восхитительно, рассыпавшись по его подушкам.

Эйдриан наклонился, чтобы поцеловать ее, задержавшись всего на мгновение, когда дверь рядом сними вдруг распахнулась.

Вздохнув, он шагнул назад и пробормотал:

– Доброй ночи.

– Доброй ночи, милорд, – ответила Кларисса и повернулась, чтобы войти в дом.

Дождавшись, когда за ней закроется дверь, Эйдриан направился назад к карете.

– Миледи!

Дверь ее комнаты резко распахнулась, и Кларисса, моргая, села на постели.

– Что такое? – в тревоге спросила она, когда Джоан вбежала в комнату.

– Прибыли ваши очки! – Горничная говорила так возбужденно, как будто очки были ее собственные.

– О! – Кларисса радостно отбросила одеяла. Джоан, подбежавшая в этот момент к кровати, ойкнула. Кларисса услышала стук о стену справа от себя, за которым последовал звон, заставивший ее замереть.

– Что случилось? – в ужасе спросила она.

Горничная издала тихий стон. Потом, помолчав, заговорила сдавленным голосом:

– О, миледи, вы выбили очки у меня из рук, когда отбрасывали одеяло.

У Клариссы поникли плечи.

– Они разбились о стену, да?

– Боюсь, что так. – Джоан обошла кровать. Кларисса неохотно смотрела, как служанка подошла к стене и нагнулась, чтобы подобрать очки. Когда она стала собирать осколки, Кларисса расстроенно опустила голову на руки. От ее очков остались осколки. И все это только ее вина.

– Простите, миледи, – пробормотала Джоан, и Кларисса подняла голову и увидела, что девушка стоит сбоку кровати, сложив ладони лодочкой, а в них, несомненно, было то, что осталось от очков.

– Это была не твоя вина, Джоан.

– Если бы я крепче держала их или...

Кларисса махнула рукой и покачала головой, вставая:

– Это была не твоя вина. А теперь, пожалуйста, помоги мне одеться. Сегодня леди Моубри ведет меня к модистке для последней примерки моего свадебного платья.

– Да, миледи. – Джоан положила осколки на прикроватный столик и стала помогать ей одеваться.

Все это время Кларисса молчала, думая только об очках, которые только что разбила, и о своей неуклюжести, из‑за которой все произошло. Случившегося было достаточно, чтобы расстроить ее. Она пыталась не допустить этого. Очки можно заменить. Она могла заказать новые, возможно, даже быстро – но ей очень хотелось иметь их прямо сейчас. По крайней мере одна часть ее хотела. Другая часть не так горела желанием. Может быть, это и глупо, но Кларисса беспокоилась, как отреагирует Эйдриан, увидев ее в них. Лидия устроила такой шум из‑за ношения очков, что она обнаружила, что все‑таки нервничает из‑за его реакции. Вдруг он испугается и убежит далеко‑далеко?

На самом деле Кларисса не думала, что он так сделает, но ведь правда, по ее мнению, в очках нет ничего привлекательного, и ей бы очень хотелось, чтобы ей вообще не надо было носить их.

– Все готово, миледи, – пробормотала Джоан.

Горничная подавленно молчала все время, пока умывала и одевала ее, и Кларисса знала, что она винит себя во всем случившемся. Что было просто глупо. На самом деле это не было ее виной. Это был просто несчастный случай, такой же, как многие случайности, преследовавшие ее с тех пор, как Лидия забрала у нее первую пару очков.

– Теперь мне свести вас вниз, миледи?

– Да, пожалуйста, Джоан, – пробормотала Кларисса и встала, чтобы взяться за руку, которую ей протянула горничная.

Коридор второго этажа был пуст. По пути вниз они не встретили никого, ни одного человека до тех пор, пока не дошли до первого этажа. И надо же было, войдя в холл, наткнуться на Лидию, шедшую по коридору.

– Вот ты где, – сказала мачеха, направляясь к ним. – Фоулкс сказал, что доставили твои очки. Почему ты не надела их?

Кларисса почувствовала, что рука Джоан напряглась, и она ободряюще похлопала по ней, когда сказала:

– Боюсь, произошел несчастный случай, и я разбила их.

– Что? – взревела Лидия и сразу же повернулась к Джоан: – Как ты позволила этому случиться?

– Это не вина Джоан, – твердо сказала Кларисса. – Я случайно выбила их у нее из рук, радуясь, что их привезли.

– Мне надо было их крепче держать, – расстроенно сказала Джоан, и Кларисса готова была шлепнуть ее за то, что она заговорила. Она была уверена, что в противном случае Лидия оставила бы ее в покое, но слова горничной обратили гнев Лидии на нее.

– Ты глупая, глупая девчонка! – раздраженно закричала она. – Собирай вещи. Я хочу, чтобы ты немедленно убралась отсюда!

– Да, миледи. – Джоан попыталась высвободить руку из пальцев Клариссы, но Кларисса удержала ее.

– Джоан моя горничная, Лидия. Я собиралась просить разрешения забрать ее с собой, когда выйду замуж, но поскольку вы увольняете ее, полагаю, спрашивать нет необходимости. – Она повернулась к Джоан и мягко сказала: Тебе действительно нужно собрать вещи, Джоан. Если ты хочешь поехать со мной, тебе придется это сделать.

– Она не останется под этой крышей. Она...

– Лидия! – Джон Крамбри появился в дверях утренней столовой, его лицо было мрачно. Очевидно, он слышал все и был недоволен.

Лидия медленно и неохотно повернулась к нему.

– Да? – угрюмо отозвалась она.

– Достаточно, – твердо сказал отец Клариссы. – Если Клари хочет забрать Джоан с собой, она, разумеется, может это сделать. Джоан останется здесь до отъезда Клариссы, а потом поедет с моей дочерью в ее новый дом в Моубри. – Он обратился к горничной: – Ты хочешь поехать с ней?

– Да, милорд, для меня это честь, – быстро ответила Джоан.

Джон Крамбри кивнул:

– Тогда тебе лучше начать собирать вещи. Свадьба всего через два дня.

– Спасибо, милорд. – Джоан помедлила и повернулась к Клариссе: – Я еще вам нужна, миледи?