Текст книги "Точка соприкосновения"

Автор книги: Линдсей Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Скай спала без сновидений и рано проснулась.

Она лежала, прислушиваясь к кукареканью петуха и припоминая вчерашний разговор. Просто тема для телевидения! Она прекрасно сыграла, когда он использовал все средства, чтобы соблазнить ее.

Если быть честной, вчера она верила во все, что говорила Нику. На самом же деле Скай горько сожалела, потеряв его. Ее словно разрывало на части. Жизнь без него была невыносимой. Даже хуже: мысль о том, что рядом с ним другая, какая-то Уинн Мортимер, мучила ее, тем более что они познакомились. Только видеть, как они танцуют, было адской пыткой…

Наверное, я сошла с ума, думала она, лежа в голубой шелковой рубашке на большой пуховой подушке, сложив руки на белом, связанном крючком покрывале.

Как все это понимать? Разрыв с Ником был безумием? Доводы, которые она тогда использовала, – тривиальными?

– Нет, – тихо произнесла она, морщась от душевной боли.

Он не пытался понять ее или найти компромисс. А теперь, позволит она ухаживать за ней или нет, рядом с ним Уинн.

Это напомнило о Брайсе, и Скай тяжело вздохнула. Угораздило же ее так влипнуть! Что теперь делать?

Ехать домой, пропищал голосок в голове. Она решительно отбросила покрывало.

Однако почти все думали иначе.

Первым делом она натолкнулась на Брайса.

Завтрак был подан на веранде. Он сидел за столом, держа рядом палку и уложив забинтованную ногу на пуфик.

– Брайс, – тепло обратилась она к нему, – как ты себя чувствуешь?

– Хочется зарыться куда-нибудь поглубже, – ответил он.

– Не надо, пожалуйста, не расстраивайся, – попросила Скай. – Такое может случиться с кем угодно.

– Ты сама в это не веришь, Скай, – мрачно сказал Брайс. – Дело еще и в том, что я ляпнул. Уверен, ты убежала из-за этого, – добавил он, хитро взглянув на нее.

Скай села рядом.

– Если честно, Брайс, я не знала, что сказать, как поступить, просто…

– Не осталось больше сил? – подсказал он.

Она пожала плечами.

– Был тяжелый день.

– Мне ли не знать! Я молю Бога, чтобы ты не вздумала из-за этого уехать.

Скай, наливая в стакан апельсиновый сок, старалась найти подходящие слова.

– Ну, раз уж ты заговорил об этом…

Брайс переполошился.

– Не уезжай, Скай. Ты никогда не избавишься от него, если будешь вечно убегать.

– И Салли говорила то же самое, но… Я уверена, что мне нельзя оставаться. Дорогой Брайс, – грустно добавила она, – мне искренне жаль. Ты был таким милым…

– Так почему бы тебе не оставить его этой ужасной женщине и не потратить немного времени на то, чтобы узнать меня получше?

– Тебе она тоже не нравится? – произнесла она, удивляясь тому, что цепляется за самое незначительное в его словах. – То есть это, конечно, неважно, но…

– Нет, не нравится. Я никогда не любил живоглоток.

Скай чуть не рассмеялась, увидев отвращение на его лице. Но у нее перехватило дыхание, когда Брайс добавил:

– И еще мне хочется, чтобы ты решила свою проблему с Ником Хантером. Потому что тогда… Не думай, пожалуйста, что это тебя хоть к чему-то обязывает, но тогда, может, тебе захочется узнать меня поближе.

– Ах, Брайс, – выдохнула она, – я боялась, что так выйдет. Но, понимаешь… – Она замолчала, хмурясь.

Тут к ним присоединилась Мэри Кларк. Она поинтересовалась здоровьем Брайса и неуверенно сказала Скай:

– Я послала Питера домой, за бабушкиной поваренной книгой. Ей просто цены нет для сельской хозяйки, а на полях бабушка сама нарисовала иллюстрации. Пожалуйста, воспользуйся любыми рецептами для своей книги.

– Домой? – уточнила Скай. – Я думала…

– Это милях в ста отсюда, – пояснил Брайс.

– Ему это нетрудно. Он привык подолгу сидеть за рулем, – невозмутимо сказала Мэри. – Мы могли бы полистать ее вместе, сегодня или завтра. Я уверена, тебе будет интересно.

Скай сглотнула.

– Ты так любезна, Мэри. Большое спасибо. Я… я…

На веранде появился Джек и еще больше притормозил стремление Скай уехать. Он мог бы на собственном самолете быстро подбросить ее в Куктаун, откуда она коммерческим рейсом добралась бы до Кэрнса. Но Джек почесывал затылок и бормотал что-то насчет подачи горючего. С ним был Ник. Оба явно приняли душ перед завтраком, но их одежду покрывали пятна смазки.

Брайс подскочил на стуле и произнес с неуместным воодушевлением:

– Значит, ты прикован к земле?

– Буквально. Надо заказывать деталь в Кэрнсе, да и доставят ее не раньше понедельника.

Скай подавила вздох разочарования и задумалась над возможной альтернативой. Длительная тряска автостопом с каким-нибудь незнакомцем? Но сейчас все едут в Маунт-Грегори. Оставался только Ник. Он ни разу не катал ее на своем самолете.

Но просить его невозможно.

Уинн добавила последнюю каплю, прибыв к столу последней и совершенно проигнорировав Скай.

Не вздумай обижаться, предупредила себя Скай. Но не послушалась. Она твердо решила остаться, и вовсе не потому, что оказалась в безвыходном положении.

За завтраком обсуждали планы на день. Салли предложила пообедать пораньше и отправиться па скачки. Желающие прогуляться могли идти хоть сейчас.

Скай решила так и сделать: побродить в одиночестве, прихватив блокнот и карандаш.

Но для этого пришлось схитрить. Обнаружив, что Брайс собирается составить ей компанию, она наплела что-то о том, как хорошо провести часок с ноутбуком, чтобы зафиксировать первые впечатления о Маунт-Грегори. Тогда Джек предложил Брайсу и всем желающим посмотреть только что купленного племенного быка.

Уединившись у себя в комнате, Скай надела брюки цвета хаки, клетчатую рубашку навыпуск и сапоги. Пригладила волосы, натянула каштановый парик с длинной челкой, а поверх него – потрепанную широкополую шляпу, позаимствованную с вешалки в холле. Дополнительной страховкой стали темные очки.

Уверенная, что ее никто не узнает, она вышла через черный ход.

Ее действительно не узнали, и она блуждала не менее часа по палаточному городку, выросшему вдоль скаковой дорожки. Это было безумно интересно.

Скотоводческая ферма Маунт-Грегори была необъятной. Большая часть ее территории состояла из степи, которую пересекали во всех направлениях протоптанные стадами тропы. Ферма терпела то засуху, то ливни, но часто, судя по рассказу Джека, ошеломляла своей красотой. Когда старицы и лужи кишели птицами, когда выдавался благоприятный сезон и все покрывалось мелкими полевыми цветочками, дух захватывало от многоцветья – красноватой охры, зелени, небесной голубизны.

Но жить и работать здесь было нелегко. И люд, населявший ее, был рад покутить, не таясь перед Скай.

В ларьках подавали горячую еду, везде стояли игорные столы, разносчики предлагали кожаные ремни и стеки, даже полудрагоценные камни. Она поймала себя на мысли, что это может заинтересовать Ника.

У грузовичков сидели на привязи огромные собаки. Налицо были очевидные признаки обильного употребления пива, обстановка была вполне праздничной. Повсюду мелькали всадники в широкополых шляпах с высокой тульей, таких, как у нее.

Скай чуть не попала в передрягу из-за этого пива. Высокий краснорожий мужлан стал приставать к ней, шепелявя комплименты пригожей «телочке». Отмахнувшись, она хотела пройти мимо.

Однако «кавалер» решил иначе и облапил ее, обдав перегаром. Но тут же оказался на земле, а ее словно тисками прижало к чьей-то груди, и кто-то произнес:

– Скай, разве можно бродить тут одной?

Сердце, глухо стучавшее из-за столкновения с алкашом, успокоилось: эти руки, эта грудь были родными.

– Ник, – с благодарностью выдохнула она, но, вспомнив, что сама же отказала себе в праве на столь близкий контакт с Ником Хантером, с ноткой отчаяния произнесла: – Отпусти меня. Все в порядке.

Он разжал объятия.

– К… как ты догадался, что это я? – запинаясь спросила Скай.

Знакомый иронический взгляд вопросительно замер па каштановом парике и медленно скользнул дальше.

– По походке, – тихо произнес он. – По рукам, по силуэту – между прочим, хорошо знакомому.

Скай густо покраснела.

– Зачем тебе понадобился парик? – продолжал Ник, дотронувшись до лежащей на ее плече каштановой пряди.

– Трудно объяснить, – скованно произнесла Скай. – Я… просто знакомилась с местным колоритом. Для книги. Самостоятельно.

Он взял ее за руку и вывел на заросший травой участок за старинной трибуной.

– Ты своего добилась, – протянул он. – Тебе следовало учесть, что даже инкогнито ты представляешь довольно лакомый… силуэт.

– Ты шел за мной по пятам? – едко поинтересовалась она.

– Я не собирался этого делать, но когда понял, что это ты, – да. Тебе следовало подумать еще и о том, что многие из собравшихся здесь мужчин – страдающие от одиночества бобыли, живущие посреди необъятной степи.

– Я… – Она замялась. – Ну, я об этом не подумала. Все равно… Ведь ты, и остальные тоже, пошел смотреть на быка.

– Так и было. А я думал, что ты занята своей книгой.

– В некотором смысле я как раз этим и занимаюсь… Ну, хорошо, я соврала, – призналась Скай. – Это из-за Брайса…

– Пыталась скрыться?

Скай вздохнула.

– Да. Но в основном берегла его щиколотку. Ты-то сам что тут делаешь?

Он вытащил ключ и отпер дверь расположенного под трибуной помещения.

– Во искупление грехов я назначен почетным стюардом. Заходи. Тут совмещены весовая и комната стюардов, – объяснил Ник. – Мое дело – отмечать на черных досках выбывших из соревнований после каждого заезда. – Он вытащил из кармана джинсов кипу бумажек. – А их немало, – сухо добавил он.

– У тебя найдется второй мелок?

– Напрашиваешься в ассистенты, Скай? – с некоторой иронией спросил Ник.

– А что?

– После вчерашнего обмена уколами такое может и удивить. – Он внимательно смотрел ей в лицо.

Она повела плечами.

– Раз уж ты спас меня от судьбы страшнее смерти, а все остальные сговорились любой ценой удержать меня в Маунт-Грегори, тебе, Ник, от меня не избавиться. Так почему бы и нет?

Он присел на угол стола и сосредоточенно посмотрел на нее.

– Вчера вечером казалось, что тебе не хочется оставаться здесь.

– Возможно, – ответила она, на мгновение задумавшись.

– Ага. – Он скрестил руки. – Между прочим, я ни с кем не сговаривался, потому что не знал о твоем намерении удрать.

– Я кого угодно попросила бы увезти меня, но только не тебя, – призналась Скай.

– Почему?

Она с удивлением посмотрела на него.

– Неужели не понимаешь?

– Нет, не понимаю.

– Потому что это равно признанию, что я… беру от тебя… – Она запнулась и закусила губу.

– С кем бы ты ни уехала, сути дела это не меняет, – заметил он.

– Возможно, – процедила Скай сквозь зубы. – В общем, неприятно признаваться в этом, Ник, но больше я ни в чем не признаюсь… – Она осеклась.

– Ни в чем? – Он лениво повел бровью.

– Ни в чем. Ты не можешь понять, что… немыслимо обращаться с такой просьбой к тебе.

– Мне пока не все ясно, – пробормотал он, – но продолжай. Тебя еще что-нибудь беспокоит?

Скай помолчала, окинув его сердитым взглядом. Всей душой она каялась, что позволила втянуть себя в этот разговор, и решила испробовать новый подход.

– Можешь считать это несуразной женской логикой. Но я никогда не летала с тобой, будучи твоей невестой, и не собираюсь начинать полеты теперь. – Ей даже удалось сохранить непринужденно-шутливый вид.

Он слегка усмехнулся. Но Скай продолжала, не давая ему что-либо вставить:

– Нет, теперь это удовольствие целиком принадлежит Уинн! Хочешь, чтобы я помогла тебе записывать результаты, или не хочешь, Ник Хантер? Мне становится тягостно от такой вот… – Она нетерпеливо махнула рукой.

– Пустой болтовни? Ты права, беседа достаточно бессмысленна. Так что… – он встал, – да, пожалуйста, Скай Белмонт, если хочешь помочь, буду очень рад.

Слова о пустой болтовне вызвали недовольство на ее лице, но тут он выдал кое-что похуже:

– Знаешь, я бы, пожалуй, не согласился отвезти тебя. По-моему, Брайс заслуживает еще одного шанса. Вот мелок. Я займусь первыми забегами, а ты можешь взять на себя последние четыре. Проходи.

Он выдал ей мелок и отступил в сторону, чтобы пропустить ее вперед.

Скай, не обращая внимания на его ехидный взгляд, решительно шагнула на улицу.

На обед подали холодное мясо, мороженое, фруктовый салат, чай и кофе.

Салли сообщила, что шампанское и закуски ждут желающих в шатре, раскинутом у скаковой дорожки. Она красовалась в нарядном костюме и шляпке и одолжила шляпу Скай – единственной, у кого не было подходящего головного убора.

Из четырех предложенных ей шляп Скай выбрала прелестное изделие из черного тюля с широкими свисающими полями, за которыми легко было скрыть лицо и ставшие знаменитыми волосы. Она решила, что в темных очках ее вряд ли кто узнает. К шляпе она подобрала черный трикотажный топ без рукавов, черные брюки и приколола к поясу большую шелковую желтую розу.

Одеваясь после обеда, она поймала себя на мысли, что старается забыть последний разговор с Ником. Ужасно, но от одного воспоминания у нее наворачивались на глаза слезы. В памяти всплыли мудрые слова матери: возможно, Ник Хантер более сложная личность, чем кажется на первый взгляд.

Ну что в нем сложного? – печально размышляла она. Он удивительно легко пережил их разрыв и тут же стал подталкивать ее к Брайсу. Не говоря уже о его связи с этой Уинн Мортимер. Так что, если в нем и было нечто глубинное, темное и сложное, она с этим не сталкивалась.

Она вгляделась в свое отражение в зеркале, на мгновение прикрыла глаза, поправила шляпку и отправилась на скачки.

Вернувшись через несколько часов, Скай бросила шляпу на кровать, скинула туфли и опустилась в кресло. Она хорошо провела время: азартно болела на скачках, выпила шампанского, развлекалась, наблюдая за толпой, и присматривала за Брайсом.

Когда он устал ковылять с вывихнутой щиколоткой между денником, букмекерами и трибуной, она подыскала для него в шатре пару складных стульев, принесла шампанское и еду, делала за него ставки и рассказывала о каждом заезде.

Да, устало размышляла она, откинув голову на спинку кресла, Скай Белмонт, звезда телеэкрана, показала себя в лучшем виде. Даже Уинн Мортимер, потрясающе выглядевшая в белой кожаной мини-юбке и таком же топе с глубоким вырезом, в рубиновой шляпе с плюмажем, не смогла отнять у нее первенство. То, что Ник, обремененный обязанностями почетного стюарда, куда-то пропал, тоже было кстати.

Увы, вечером предстояло еще одно испытание: в большом шатре давали бал для владельцев лошадей и тренеров, и Этвуды с гостями всегда на нем присутствовали.

– Я не взяла с собой бального платья! – отпиралась Скай. – Кроме того, я уверена, что Брайсу это не под силу.

Брайс тут же заявил, что все-таки пойдет на бал. Скай уговаривали все. Бал входил в программу праздника. По словам Салли, никто и не собирался особо наряжаться.

Ник невозмутимо наблюдал за уговорами, в то время как Уинн отвернулась.

Скай нехотя согласилась. Салли хотела одолжить ей какое-нибудь платье, но она отказалась, решив, что что-нибудь придумает.

Неожиданно Ник сказал:

– Не сомневаюсь, что придумаешь. В этом ты мастак. Твой гардероб, пожалуй, поменьше, чем у любой из моих знакомых дам, но тебе всегда удается эффектно его использовать.

Скай сверкнула глазами и отвернулась, взяв пример с Уинн.

– Это невыносимо, – бормотала она, оказавшись в своей спальне. – Сегодня вечером я отказываюсь изображать оживление! – И пошла принять ванну.

– Ник был прав: ты потрясающе выглядишь. И тебе каким-то образом удается каждый раз изменять свой облик, – заявил Брайс.

На Скай был тот же костюм, который она надевала на скачки, только без розы; черные лаковые туфли она заменила серебряными босоножками на высоком каблуке и добавила великолепную светлосерую шаль, украшенную черными и бирюзовыми цветами, которую перекинула через плечо и завязала у пояса. Волосы она затянула в строгий пучок.

– Ник, – пробормотала она, – дал мне понять, что я просто одна из его женщин. Наверняка их немало.

– Ты из-за этого порвала с ним?

Они медленно шли к огромному шатру, из-за травмы Брайса отстав от компании. Над ними раскинулось совсем другое, похожее на темный бархат, небо, усыпанное звездами. В воздухе витал аромат дымка и жарящегося мяса, шедший от разбросанных вокруг костров: не все удостоились приглашения на бал.

А вдруг им повезло больше, чем мне? – пришло в голову Скай. Она не сомневалась, что здесь, на природе, веселилось множество компаний. Ей вдруг захотелось сбежать с тягостного для нее бала и присоединиться к какой-нибудь из них.

– Скай?

– Что? – Она заставила себя восстановить в памяти слова Брайса. – Нет. По крайней мере я ничего о них не знала.

– Тогда почему?

Скай вздохнула.

– Он оказался не тем, за кого я его принимала, а я оказалась не той женой, какая… ему нужна.

– В таком случае ты вовремя спаслась, – хмуро заявил Брайс.

– Ты не ошибся. Послушай, у меня нет ни малейшего желания веселиться, так что если захочешь уйти пораньше – только скажи!

Он взял ее за руку.

– Доверься мне, Скай. В конце концов ты развеселишься!

Не веселиться было трудно.

Деревенский оркестр играл прекрасно. Солист неплохо изображал Элвиса Пресли. Все приглашали всех подряд, однако Скай удавалось избегать Ника. Или наоборот? И тут неожиданно появилась дочь Кларков Мэгги со сломанной рукой.

Брайсу это пришлось очень кстати. Они были знакомы уже много лет, и Мэгги составила ему компанию, сказав, что резкие движения причиняют ей боль, а потому она не собирается танцевать.

Оказалось, что она выпала из лодки. Родители ничего об этом не знали. Они были уверены, что она в полной безопасности в стенах Университета имени Джеймса Кука в Таунсвилле прилежно изучает морскую биологию.

Услышав о морской биологии, Скай успокоилась. Брайс заинтересованно смотрел на девятнадцатилетнюю Мэгги Кларк, разительно непохожую на девочку, запечатлевшуюся в его памяти. Невысокая стройная брюнетка, похожая на эльфа, Мэгги не была красавицей, однако обладала прелестными большими карими глазами, искрящимися весельем.

Не ответ ли это на одну из многих молитв Скай? Что еще может столь идеально отвлечь Брайса от нее, как не привлекательный будущий морской биолог с переломом руки? Кроме того, Мэгги не производила впечатления охотницы на мужчин и была симпатичной, приветливой девушкой.

После столь удачной встречи Скай прониклась духом бала, тем более что народу было столько, что она легко потеряла из поля зрения Ника и Уинн.

Однако, танцуя с Джеком Этвудом, она сказала:

– Хотелось бы узнать, что там жарят на кострах. Не только для моей книги. – Она слегка смутилась. – Здесь, конечно, весело, но истинный дух Маунт-Грегори там. Я права?

Джек задорно улыбнулся.

– Между нами говоря, Скай, я предпочел бы находиться там. Но Салли считает, что наш долг – украшать бал своим присутствием. Э… – он огляделся, – с меня шкуру спустят, если я уйду, но у Ника там есть пара приятелей. Думаю, он будет рад устроить для тебя экскурсию.

– Нет, Ника не надо, – пошутила Скай. – А то Уинн спустит шкуру с меня.

Их взгляды на мгновение встретились, и Скай удивилась решимости в глазах Джека. Он пояснил:

– У меня кое-какие планы насчет Уинн. Ты знаешь, что сегодня пройдет конкурс нарядов? Так вот, я только что назначил судьей знаменитую модель Уинн Мортимер. Это должно обезвредить ее по крайней мере на час.

– Нет, Джек, не надо… – пробормотала Скай.

Но он, не обращая внимания, потащил ее к Нику, стоявшему в одиночестве.

Ник раздумывал недолго.

– А что? – тихо произнес он. – Я и раньше помогал Скай с ее книгами. Пошли.

– Это была не моя идея, – возмущенно запротестовала Скай, когда он повел ее на улицу – Так что можешь проводить меня до дома, и я отправлюсь спать.

– Разве это не твоя идея – взглянуть, что они там жарят на кострах? – Он остановился и загадочно посмотрел на нее. Сегодня на нем было все черное – рубашка, брюки. Как и большинство мужчин, он снял пиджак и ослабил узел галстука. Скай хорошо знала этот костюм и любила его…

– Да, конечно, идея была моя, – торопливо согласилась она, – но… – Ее усталый голос стих.

– Как и мысль о том, что я последний, к кому ты села бы в самолет? – подсказал он. – Но разве не ты говорила, что мы можем остаться друзьями?

– Ник, – натянуто произнесла она, – ты, похоже, забыл, что находишься здесь с другой женщиной, которая не выносит меня.

Он улыбнулся.

– Пусть Уинн тебя не волнует, Скай. Это просто невинная прогулка. Верно?

Он был так обворожительно оживлен и весел! Она не знала, надавать ему пощечин или… Нет, одернула она себя. Все. И повела плечами.

– Хорошо.

Ник разыскал друга-старателя, добывающего опалы, который был несказанно рад пригласить их к своему костру. Они присели на бревно, были всем представлены и получили по железной тарелке. Никто не узнал Скай, и она несколько расслабилась.

Кто-то забренчал на гитаре. Она с интересом вглядывалась в лица. У костра сидели старатели с покрытыми навсегда въевшейся грязью руками. Они привыкли ночевать под открытым небом, но в еде толк знали. Это открытие она сделала, покусывая цыплячье крылышко и пытаясь разобраться, в чем его мариновали. Вкуснятина!

Самое интересное, что Ник чувствовал себя своим в этой компании. Пламя костра яснее дня освещало человека, принадлежащего совсем другому миру. Очевидно, дело заключалось не в видимых признаках, не в одежде и чистых изящных руках, а в его ауре.

Каким-то образом становилось ясно, что он умный, целеустремленный человек. Может быть, из-за его манеры говорить? Или из-за того, что в любой компании он чувствует себя как дома? Большинство сидящих у костра людей, по всей видимости, знали его лично, так что наверняка он бывал на приисках, в их привычной среде.

И предпочел не делиться этим со мной, печально подумала Скай и заставила себя отвести взгляд от его рук…

– Я тут размышлял, приведешь ты кого-нибудь из своих шикарных приятелей навестить нас, Ник, мой старый подручный, – сказал его друг Бобби без всякой обиды.

– Вот этой подруге, – ответил Ник, – не терпелось посмотреть, что вы тут готовите на костре. Она пишет поваренные книги.

– Вот как? И как тебе понравился цыпленок? – обратился Бобби к Скай.

– Так понравился, что очень хочется попросить рецепт. А еще… – Скай помедлила. – Может, знаешь, как готовить колдовское зелье из личинок или суп из хвостов кенгуру или… ящериц?

Раздался взрыв хохота. Скай засыпали рассказами о странных блюдах, которые им доводилось пробовать, хотя выяснилось, что никто так и не отведал пи колдовского зелья, ни ящериц. Зато они выдали рецепты коржа и хлеба и несколько способов приготовления «бушменского харча». Все это старатели с удовольствием записали на клочках бумаги, с хохотом издеваясь над собственными ошибками.

Затем на тарелку Скай положили запеченную в фольге на углях картофелину, политую чесночным маслом, и омлет с луком и помидорами. Скай заявила, что ей придется переработать главу, посвященную «бушменскому харчу», в Маунт-Грегори: еда была такой вкусной, будто ее готовили для гурманов.

Им это понравилось. И вскоре стало ясно, что и сама она им очень понравилась. Когда все начали расходиться, Бобби протянул:

– На твоем месте, дружище, я бы стреножил эту дамочку. Пора тебе под ярмо.

Скай остолбенела, но Ник, держа ее за руку, отшутился:

– Тебе ли попрекать котел сажей. Сам ты ни с кем под ярмом еще не ходил.

– Твоя правда, дружище! Но я не в состоянии изменить образ жизни. А вот из тебя настоящий бобыль никогда не получится.

– Тебе это надо, Ник? – поинтересовалась Скай.

Они пробирались обратно, огибая еще один шумный шатер – боксерский.

– А вот это – традиция глубинки. Гостям предлагают сразиться с кем-нибудь из профессиональных боксеров, разъезжающих по стране. Бывает очень смешно.

Скай передернуло.

– Терпеть не могу мордобой, ни в каком виде.

Они добрались до скаковой дорожки. Он остановился и положил локти на ограду. Здесь, у финишного столба, газон был тщательно ухожен и в свете звезд выглядел прохладным и покрытым росой.

– Ты не собираешься отвечать, Ник? – наконец спросила она.

– Хочу ли я остаться бобылем, Скай? – медленно произнес он. – Не так чтобы очень. Но возможно, это моя судьба.

Она задумалась.

– Когда ты бываешь на приемах, носишься на машине и тому подобном, о тебе такого не подумаешь.

– Я как-то сказал тебе, что этим мои интересы не ограничиваются.

Она вспомнила их первый совместный ланч.

– Да, но это никак не проявлялось, пока мы были… вместе. Например, твои здешние увлечения.

– Сейчас я гораздо реже занимаюсь этим. Но еще мальчишкой искал здесь опалы, сапфиры и золото. Мы с отцом ездили на грузовике, прихватив запас еды и котелки. Потом более серьезные дела стали отнимать столько времени, что отец уже не мог потакать страсти, с которой у него все началось.

Скай молчала. Она пыталась представить себе Ника мальчишкой.

– Конечно, дело не только в радости находки, – продолжал он. – Тут и очарование природы, этих людей, простора, фольклора, всего вместе. – Он обернулся, посмотрел на звезды и прислонился к ограде. – Скай, в мужских увлечениях есть нечто такое, чего женщина может и не понять. Гоночный автомобиль или катер – это, конечно, скорость, по еще и искренний интерес к мотору, машине, тому, как это все работает, как извлечь из него максимум. А блеск и светские рауты – так, между прочим.

– Однако создается впечатление, что все это взаимосвязано, – заметила она.

Он пожал плечами.

– Когда побеждаешь, вполне естественно отметить это в компании.

Скай смотрела на него, широко раскрыв глаза.

– Я никогда об этом не думала.

Он скорчил гримасу.

– То же и с боксом. Если заниматься этим серьезно, то обнаруживается научная база, притягивающая многих мужчин.

– Боюсь, в этом тебе меня не переубедить. А вся эта… лекция о мужских увлечениях не объясняет, почему ты считаешь себя потенциальным бобылем. Кстати, почему ты не постарался разъяснить мне это в свое время?

– Возможно, я и для себя не добился ясности.

Скай вытаращила глаза.

– Возможно, – добавил он, пожимая плечами, – Фло права в отношении меня.

– Твоя секретарша Флоренс?

– Она самая, – подтвердил Ник. – Она считает, что слишком многое подавалось мне на тарелочке и я привык, чтобы все было по-моему, иными словами, мне не по нутру, если не я заправляю делами.

– Я никогда не забуду, – задумчиво произнесла Скай, – как удивилась твоя мама, впервые увидев меня. Не знаю, почему это вспомнилось сейчас, но… – Она замолчала и нахмурилась.

– Мама действительно была удивлена. Она глубже, чем я, заглянула тебе в душу, а уж меня-то она хорошо знает, – немного мрачно заметил он.

– Мне в душу? Объясни!

– Ты была слишком влюблена, чтобы понимать, во что влипаешь.

Скай ахнула.

– Н-но… послушай, – запинаясь, произнесла она, – человек может оказаться созданным для одиночества? Ведь это, наверное, чем-то вызвано?

– В моем воспитании нет ничего глубоко скрытого или темного. Никакой безответной, несчастной любви, кроме твоей. Так что Фло права: я сам во всем виноват, и то, что происходит… мой способ сбросить путы.

– Я бы не стала цепляться за тебя, – шепнула она.

Он обнял ее и поцеловал в голову.

– Ты всегда была слишком хороша для меня, Скай. Считай, что это так. И ты еще станешь кому-нибудь хорошей женой…

– Только не вздумай заговорить о Брайсе, – с яростью предупредила она, и глаза ее наполнились слезами.

– Не буду.

– Так что, в самом деле все кончено? – почти с бравадой спросила Скай, старательно демонстрируя свое безразличие. – Тогда почему ты так вел себя вчера вечером?

Он слегка улыбнулся.

– Типичное проявление мужского эгоизма.

– Но…

– Скай, ты лучше меня разобралась во всем этом, – мягко произнес он, вытирая слезы на ее щеках. – Между прочим, мне не терпится узнать, как ты распорядилась подвенечным платьем.

У нее перехватило дыхание. Ничто иное не смогло бы погасить последнюю надежду.

– Никак, – хрипло сказала она. – Висит дома у мамы. А вот торт я порезала на кусочки и отослала в детскую больницу.

Он улыбнулся.

– Надеюсь, это помогло тебе прийти в себя.

– Тогда помогло. Ник… – Она замолчала.

– Говори, – тихо произнес он.

– Ты… Не далее как вчера вечером ты сказал, что я просто обязана сожалеть о случившемся. Но сам ты, по всей видимости, ни малейших сожалений не испытываешь.

– Если ты имеешь в виду Уинн…

– Уинн откровенно демонстрирует, что между вами существует нечто гораздо большее, чем дружба, как у нас с Брайсом, – заметила она.

– Скай, мы живем в разных комнатах, – сказал он.

– Салли говорила мне, что принципиально селит в разных комнатах гостей, не состоящих в браке, однако она не контролирует дальнейший ход событий. – Она выжидающе смотрела на Ника.

– И ты представляла себе, как я среди ночи крадусь по веранде?

– Зная Уинн, такое нетрудно представить, – парировала Скай.

– Но я-то с уважением отношусь к принципам Салли, – пробормотал он.

Скай вернулась к больной теме:

– И все-таки… без сожалений?

– Конечно, кое-какие есть, – мрачно признался Ник. – Но им не изменить меня, Скай. – Он наклонился и слегка прикоснулся к ее губам. – Если не Брайс, найдется еще кто-нибудь. Странно, но… – Он задумался. – Твое отношение к нему как раз и убеждает меня в том, что ты слишком хороша для меня.

– Я отношусь к нему как к младшему брату, Ник, – возразила она.

Он пожал плечами.

– Возможно. Ты ладила бы с детьми, Скай. То, как ты заставила его танцевать, просто гениально. Я управляюсь с машинами, с минералами, с бизнесом, с биржей, но что-то подсказывает, что мне не хватило бы терпения на детей.

– Брайс – не ребенок.

Его взгляд стал откровенно насмешливым. Похоже, Ник был уверен, что Брайс на парсеки отстает от него в светскости и умении обращаться с женщинами.

И тут он тихо сказал:

– Если есть на свете хоть что-нибудь, о чем я сожалею, Скай, так это… – Он запнулся, не зная, как продолжить. – Я не до конца понимал тебя, но всегда чувствовал, что в тебе есть нечто необыкновенное. И я рад, что не испортил этого.

– Не понимаю, – нахмурилась она.

– Скажем так: проведя со мной несколько месяцев, ты вполне могла… Это труднее объяснить, чем я ожидал, – сухо пробормотал Ник.

– Ты хочешь сказать – перенять часть твоей светскости и цинизма?

– Именно. – Теперь на его лице не было и намека на юмор. – Опять же не понимаю, зачем мне радоваться тому, что это не случилось.

– В постели ты ни разу не проявил ни светскости, ни цинизма, Ник, – перебила она. – Что, возникла такая проблема с Уинн?

– Уинн умеет играть в эти игры, Скай, – ровно произнес он.

– Значит, она, как и ты, светская и циничная?

Вместо ответа Ник повернул ее лицом к себе.

– Я сейчас сделаю такое, чего не следует делать. Потому что все слова, похоже, уже сказаны, и, надеюсь, на этот раз я смирился со всем, что ты довольно точно определила возникшие между нами неурядицы. Все то, что препятствовало бы счастливому браку.

Она раскрыла рот, но он деликатно прикоснулся пальцем к ее губам.