Текст книги "Дом восьмого бога"

Автор книги: Лина Мраги

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

Дайк бросил работу по сооружению лежанки для Макса, который категорически отказался спать на полу, аргументировав тем, что даже Бумер почивает на подстилке, и они оба принялись восхищённо рассматривать мои поделки.

– А если их покрыть древесным лаком?― спросил Дайк, вертя в пальцах каменный цветок.

Я кивнула:

– Так ещё лучше будет. А потом можно подарить кому-нибудь, например, Балмаару...

Макс подпрыгнул:

– Дарить?! Такую крас-с-соту?! Только продавать!

Дайк одобрительно глянул на Макса:

– Правильно! Цветы Кари! Прекрасная идея!

Однако на том, чтобы преподнести несколько цветочков городскому главе, я всё-таки настояла.

Ночью мне никак не спалось. В голове каруселью крутились мысли о том, что вся эта затея с оружием и попытками научиться с ним управляться не приносит почти никаких результатов. Такой «безрукости» в этом отношении я от себя не ожидала: «Вроде и со зрением всё в порядке, и правильно прицеливаться я могу, но физической силы явно не хватает, а может дело совсем не в этом... Слабачкой себя я никак не считаю. Скакать верхом я же научилась и вполне неплохо держусь в седле. А вот оружие меня не слушается почему-то...».

И Дайк, и Макс, показывая мне что-то, то в один голос твердили, что я очень тороплюсь, что так быстро как я хочу, не получится, что нужны годы тренировок, чтобы научиться искусно владеть мечом, обращаться с метательным оружием и стрелять. Мне же казалось, что они просто успокаивают меня, видя, что ничего не получается.

Я спокойно лежала и слушала тишину: Дайк сопел на раскладушке, из угла Макса доносилось тоненькое присвистывание, а Бумер, свернувшись калачиком, тихо спал в ногах. Закрыв глаза, я вошла в библиотеку. Тан сидел за столом и что-то строчил при свете зелёной лампы. Я бухнулась на кушетку:

– Диссертацию пишешь?

Он улыбнулся и поднял глаза:

– Что-то вроде того. Вижу, что пришла не потому, что соскучилась...

– Ничего не выходит, Тан. Я то ли безрукая, то ли косая... Махать мечом долго не могу ― руки отнимаются. Копья улетают куда-то не туда, даже из лука не получается нормально выстрелить. Вроде всё делаю, как парни говорят, а сдвигов нет.

– Ты слишком торопишься, вы совсем недавно начали.

– Да, они тоже так говорят...

Мозговой ухмыльнулся, аккуратно сложил стопочкой свои бумаги и встал из-за стола, одновременно снимая халат. Он остался в чёрной футболке без рукавов и таких же широких штанах на завязках. Я открыла рот. Мозг переоделся! Первый раз он предстал передо мной в другой одежде!

– Так уж и быть. Пойдём, научу тебя кой чему. Тому, чему твои мальчики не смогут...

Он схватил меня за руку и поволок за собой. Выйдя из библиотеки, мы миновали коридор, пока не оказались перед высокой двойной дверью. Тан толкнул ее, и мы очутились в огромном, светлом и гулком спортивном зале. Я ошарашенно крутила головой по сторонам в состоянии дикого восторга.

– Потрясающе!

Отпустив мою ладонь, он взмахнул руками:

– Нравится?!

– Обалдеть! И это внутри меня?!

– А то!

В этом зале было всё: мечи, кинжалы, копья, боевые топоры, щиты. Оружие различных видов и размеров, в строгом порядке было развешено на стенах. На специальной стойке лежали длинные и более короткие луки, а рядом колчаны полные стрел. Мишени, стоячие и висячие, виднелись у противоположной стороны, а с высоченного светлого потолка свешивалось несколько канатов и верёвочных лестниц. Ещё в углу я заметила кучу матов.

– Я же обещал тебе зал для тренировок. Принимай работу!

– Спасибо, Тан! Ничего подобного я не ожидала!

– В таком случае начнём. Для начала попробуем разобраться с луком.

Он установил мишень с чёрным кругом в центре, отсчитал восемнадцать метров и, всучив мне лук, стал за спиной.

– Вкладывай стрелу, натягивай тетиву, смотри прямо в центр мишени и слушай меня очень внимательно.

Я всё выполнила и застыла неподвижно.

– Ты очень сильная, Кари, и я уже говорил об этом. Твоя сила находится внутри, и она заключается не столько в силе мышц тела, сколько во внутренней энергии, которой ты обладаешь. Тебе не нужно прикладывать слишком больших физических усилий для того, чтобы твои стрелы летели точно в цель, копьё, брошенное тобой, пробивало броню, а меч наносил мощнейшие удары, хотя совсем без физических нагрузок мы, конечно, не обойдёмся. Главное для тебя ― это научиться высвобождать некую часть своей внутренней энергии и придавать ей тот вектор, который нужен в данный момент. Вот этому ты и будешь здесь учиться. Если освоишь эту науку, то остальное просто дело техники.

Он замолчал, а потом спросил:

– Ну как? Руки не устали?

Я не чувствовала особой усталости и напряжения:

– Нет, пока...

– Это потому что ты полностью сосредоточилась на моих словах и мишени и больше ни на что не отвлекалась. Запомни это ощущение. Теперь смотри не просто в центр мишени, а постарайся видеть только чёрный круг и не замечать цветных кругов вокруг. Только чёрный круг и ничего больше. Смотри на него и как бы сквозь него, а когда он увеличится и начнёт приближаться ― стреляй.

Ровный, спокойный голос Тана за спиной действовал будто гипнотически. Я глубоко вздохнула и пристально всмотрелась в круг. Дыхание остановилось, а сердце замерло. Вдруг чёрная точка выросла немного и, действительно, начала словно двигаться ко мне. Я разжала пальцы. Стрела, со свистом, вонзилась в самый центр мишени, войдя в неё почти на треть. Я даже лук выронила:

– Тан! Ты гений!

А потом возбуждённо завопила и помчалась в конец зала убедиться, что мне ничего не мерещится. Но всё так и было. Мало того что я попала, как говорится, в «яблочко» так ещё и стрела вошла очень глубоко. Вот это выстрел!

Сложив руки на груди, Тан снисходительно улыбался:

– Рано радуешься, моя дорогая. Однако теперь ты знаешь, на что способна, только нужно научиться вызывать это состояние в настоящих, постоянно меняющихся условиях, довести его до полного автоматизма и при этом не отключаться от окружающей обстановки. Продолжай...

Из двадцати последующих выстрелов, попасть в мишень получилось всего лишь шесть раз и из них только один ― в центр. Но я была рада и такому результату. Тан же постоянно отвлекал меня, то смеялся, то дул в ухо, то щипал за мягкие места. С метанием копья и боевого топора тоже получилось несколько раз попасть туда, куда целилась, а вот с мечом дело обстояло совсем плохо. Для него нужна была особая техника, отработка движений, замахов, уклонов, положения рук, ног, головы и так далее...

Я была мокрая как мышь, когда мой внутренний учитель наконец-то сжалился и выволок меня из зала.

– Всё, ступай... Тебе нужно отдохнуть, да и мне не помешает.

– Разве ты устал?

– Есть немного,― он улыбнулся и вытер пот с моего лба.

– Но выглядишь прекрасно. И тебе очень идёт спортивная форма. Ты в ней такой красивый, мужественный... Никак не скажешь, что древний профессор, молодеешь на глазах!

– Это моя любимая девочка так влияет...― и, чмокнув в щёку, добавил,― жду тебя здесь три раза в неделю, выкручивайся как хочешь, никакие отговорки не принимаются. В свободные часы занимайся с Максом и Дайком, так сказать, в режиме реального времени. Каждому из них есть чему тебя научить. Советую составить расписание...

Я обречённо вздохнула:

– Чувствую, что эта зима будет для меня жаркой.

– Сама напросилась, потом ещё спасибо скажешь.

– Уже говорю. Начинает ведь получаться...

Он кивнул и открыл дверь в библиотеку:

– Иди, тебе пора... волнуются твои парни.

А парни, включая Бумера, не просто волновались, они были в панике. Друзья решили, что я серьёзно заболела, так как, во-первых: добудиться меня они не могли, а проснулась я только ближе к вечеру, а во-вторых ― я была вся мокрая и металась будто в бреду.

Пришлось опять их успокаивать, особенно Дайка. Мои визиты во сне к загадочному внутреннему другу, то бишь профессору, давно настораживали Макса, как он сам сказал, а Дайк, вообще, не понимал, как сны могут быть настолько «живыми». Бумеру же объяснить это совсем было невозможно.

В конце концов, я устала убеждать своих друзей, что всё со мной в порядке и решила показать. В пещере, которую мы приспособили для тренировок, я выбрала небольшое копьё и приготовилась для броска. Несколько минут никак не удавалось сосредоточиться, так как парни настороженно следили за каждым движением, а Бумер крутился у ног. Но вскоре удалось справиться с дурацким волнением, и на медленном выдохе я ощутила, как внутри, где-то глубоко под диафрагмой, будто выскочила какая-то пробка. В этот момент я и сделала бросок.

Копьё насквозь пробило мешок со смесью из песка и соломы и вонзилось в каменную стену, от которой через несколько секунд отвалился крупный кусок породы. Спиной я ощутила, как Макс и Дайк, стоящие позади, вздрогнули. Голос в ухе тревожно зашептал:

– С ума сошла?! Вспомни шторм! Хочешь, чтобы вся Белая скала на вас рухнула?!

Я оторопела:

– Что ты сказал?!

– Я сказал, что нужно контролировать себя! Контролировать!!! И не выпускать свою мощь на свободу!

Меня будто парализовало от его слов. Макс подбежал к мишени и, обхватив копьё трёхпалым хвостом, рванул на себя ― не поддалось. Он дёрнул сильнее, и оно выскочило из глубокой трещины. Мои мальчики просто лишились дара речи, когда воочию увидели результат «сонных» тренировок. Приведя немного эмоции в порядок, я выдохнула:

– Ну как бросок? Вот этому я и училась, пока спала.

Дайк с Максом переглянулись. Ухватив метательное оружие, ангалин стал на моё место и, обернувшись вокруг себя, резким и быстрым движением послал его с цель. Копьё пробило мешок, но в стену не вонзилось. Они опять переглянулись, а потом уставились на меня. Схватив Бумера в охапку, хотя волчонок был уже очень увесистым, я рванула из пещеры. Дом был мой, однако спрятаться там, отгородиться от друзей, чтобы побыть в полном одиночестве было уже сложно, и я побежала к морю.

Какое-то время я шла вдоль берега, перелезая или огибая огромные валуны, пока не присела на круглый камень у самой воды:

– Ты про ураган в Перриколе?

Тихий и спокойный голос ответил:

– На моей памяти других не было...

Молчала я долго, машинально гладя Бумера по мохнатой голове, успокаивало как-то. Небо было серым от лохматых туч, а мокрый, холодный ветер пронизывал насквозь.

– Это не может быть правдой, Тан. Какая такая сила и мощь?! О чём ты?!

Он вздохнул, во всяком случае, мне так показалось, и ответил:

– Я давно пытался подвести тебя к этой мысли. Однако знал, что твоя реакция может быть непредсказуемой. Тот шторм твоих рук дело, Кари... Вернее, мыслей, чувств и эмоций...

– Почему раньше не сказал?― я сжала пальцы в замок и уставилась в размытую, серую линию горизонта.

– Повода не было, да и испугать тебя боялся...

– Ты можешь объяснить более подробно? Что за сила такая?

– Это сложная тема...

– Не увиливай! Хотя бы в общих чертах... Должна же я знать, с чем имею дело.

– Ну хорошо, попробую...― он замолчал. Возможно, собирался с мыслями, а может думал, как объяснить мне такие сложные, космические понятия.― Каждый живой, а главное, разумный организм, обладает некоторой долей высшей энергии Вселенной. И чем выше уровень разума, тем больше в нём содержится этой силы. Однако жизнь биологическая, которая построена на ДНК и белковых соединениях, как ты, а также аммиачных, кремниевых, углеродных, азотных и так далее, очень отличается от жизни нематериальной, то есть энергетической. Жизнь сама по себе, во всех её проявлениях, штука крайне сложная и непредсказуемая, и контролировать её очень тяжело, а если честно ― почти невозможно. Однако при всём этом, некая, очень-очень малая часть живых, разумных биологических существ рождается, имея в себе гораздо большую часть этой реликтовой, первозданной энергии, чем другие представители своего вида. Это вроде как защита или страховка. И ты попала в эту часть. В тебе, Кари, сосредоточена сила ― сила жизни и мощная космическая энергия, та энергия, которая рождает звёзды и галактики, заставляет формироваться планеты, и запускает при подходящих условиях возникновение первых зародышей жизни.

На меня напал полный ступор: «Что он говорит?! Я ― никто! Ноль! Молекула, атом, какой-то нейтрон или протон, мельчайшая частица в огромной и непостижимой никакими мозгами Вселенной!»

– Ты не веришь мне, однако отрицать, что какая-то загадочная сила в тебе всё-таки присутствует, всё же не можешь?

– Нет, не могу. Что-то есть... Значит, Ают, Чёрный Ли и команда были правы?!

– Выходит, что да.

– И что теперь делать?!

– Учиться. Учиться жить с этим и владеть этим... тем, чем наградила тебя судьба.

– Так сложно поверить,― я зачерпнула ладонями солёную воду и плеснула в лицо.― Почти невозможно...

– Вот кто бы говорил!

Что-то ответить Тану я не смогла. Руки Дайка, обхватившие за плечи, и гибкий чешуйчатый хвост Макса, стиснувший талию, прервал нашу научную беседу. Нянь покрывал моё лицо поцелуями, Макс, отпихивая его, пытался лизнуть то в щёку, то шею, то в нос, и всё это продолжалось до тех пор, пока эта возня не привела меня в состояние истерического хохота. Они так смешно толкали друг друга, а Бумер, в какой-то панике, пытался отогнать от меня столь чувственных кавалеров, что я не выдержала и, подставив Дайку подножку, рухнула с ним в обнимку в набегающие ледяные волны.

Мыс Веры. Северная окраина Восточных территорий.

В большом каменном очаге жарко горел огонь, и потрескивали поленья. Атаман лежал на узкой койке и смотрел на рыжее пламя. На раскладушках похрапывали Лакр с Грасом, а на лавках и на полу спали остальные. Уже очень давно Карелл спал плохо. Ни кшаса перед сном, ни тяжёлая работа не спасали от бессонницы. Бывало, конечно, когда он иногда просто проваливался на несколько часов и спал крепко, без сновидений. А было и такое, что он видел странные, можно даже сказать, «живые» сны, и когда просыпался, то ещё целый день пребывал под впечатлением. Уже, казалось, можно было привыкнуть, столько лет он находился в постоянном напряжении, жил с оглядкой и опаской, когда нервы натянуты как тетива боевого лука.

«А тут такие вести...― думал он.― Как же не хватает Дайка с его сонными травками! Только он мне помогал хоть иногда нормально спать, да ещё эта странная девчонка, отари... Карина... Там, в лесу, рядом с ней я начал спать спокойно. То ли запах её так действовал, то ли ещё что... Куда же делся Олли? Еще неделя, и всё... Шторма усилятся настолько, что ни одна шхуна в море не выйдет, и если за это время он не появится, значит, ждать его нужно только по весне».

Атаман медленно поднялся, подбросил в очаг несколько поленьев, натянул сапоги, накинул на плечи тяжёлый, подбитый мехом плащ, и вышел в холодную ночь. Завернув за угол старого каменного дома, который послужил приютом его отряду, он спустился к маленькой пристани по деревянным мосткам и, накинув капюшон, уселся на толстый спил, вытянув ноги.

Небо было безоблачным и сверкало россыпью драгоценных камней. Октаэн висел довольно низко над горизонтом, не поднимаясь выше в этих широтах. Глядя на сверкающее небо, Карелл поёжился от морозного воздуха и плотнее закутался в плащ. Невольно вспомнилась история, которую он слышал ещё в детстве. Будто если очень долго вглядываться в горизонт с мыса Веры в ясную безоблачную ночь, то там, далеко за морем можно увидеть, как полыхает красно-сиреневым цветом огонь в очаге дома Хранителя. Будто там, на пике самой высокой скалы, в обители из горного стекла и живёт Восьмой бог ― Хранитель всего Окатана. «Сказки... Старые, детские сказки,― подумал он, возвращаясь мыслями к отари.― Она поведала Грасу, что её дом где-то там, в каком-то загадочном далёком мире. Но ведь в небесах могут жить только боги... И эта прекрасная песня Гая, которую мы слышали в Банкоре о синеглазой, белокурой богине, что ходит по земле. Неужели это она?! Грас уверен, что она. Он чуть ли не молиться начинает, когда её вспоминает! Но ведь с нами в лесу, эта девушка была другая... Как она могла пройти через "райское" поле и не погибнуть? Она показала Грасу шрамы на ладонях от травы и сказала, что это яд на неё так подействовал... И откуда она могла знать о тайном проходе за стеной в Банкорской тюрьме?! Эта странная девочка сделала то, что я сделать не смог, она вытащила из тюрьмы моего самого дорогого друга. Но как?! До сих пор думаю и не верю... Но ведь Грасу я верю... Верю как себе. Когда же приедет Олли?! Может он всё-таки что-то узнал?! Добралась ли она до Латраса?! Дайкаран там, я приказал ему сидеть в городишке и ждать, ждать до весны. А новости из столицы плохие... Парни обрадовались, а вот мне это совсем не нравится. Моих двоюродных братьев они не знают... И если "любимый" дядюшка не доживёт до весны, то за престол такая грызня начнётся, что мало никому не покажется! А людей у меня не хватает, ещё недостаточно, чтобы попробовать переломить ситуацию и заявить свои права на престол, да и золота маловато... Странная болезнь Великого террхана может испортить все мои планы... Рано ещё, рано выступать в открытую, у нас не хватит сил. Ох, что ж делать-то?! Хотя, что я могу сейчас сделать?! Ничего... Нужно сидеть и ждать... Сидеть и ждать... К окончанию сезона штормов что-нибудь прояснится. Карина... Красивое имя... На моё похоже... Карелл и Карина... Старик Гун сказал, что она эн Матвэй, но ведь родовой метки на ней не было, и языка она не знала. Только после той травы, как Дайк рассказал, "травы разума", она начала понимать нашу речь. А в гостинице всё тоже было очень интересно, хоть толком ничего и не удалось выяснить. Ну жила и жила, заплатила хорошо... Только почему в той комнате на первом этаже больше ангалинский дух ощущался, чем её запах?! Неужели с ящерами дружбу водит?! И люки под гостиницей, я знаю, есть. Ах, отари, моя дорогая! Как же хочется самому расспросить тебя! Кто ты?! Откуда свалилась на нашу голову?! И эта песня всё вертится в голове... Неужели ты и с Гаем знакома?! Одни вопросы и так мало ответов...».

Отвлёкшись от мыслей, Карелл понял, что замёрз окончательно и побрёл в дом. Здесь, на северной окраине Восточных территорий зима уже вступила в свои права. Наместник в городишке Элк, был старшим братом матери Карелла и попал сюда по приказу террхана вскоре после войны. Великий Террхан тогда убирал подальше от столицы неугодных ему пархонтов и членов Совета. Кто открыто осмелился проявить недовольство, вместо далёких ссылок оказался в тюрьме, а потом и на плахе. Остальные, менее смелые, вместе с семьями отправились в разные глухие углы и радовались, что ещё легко отделались.

Небольшой отряд атамана обосновался на мысе Веры, в трёх десятках этье от Элка. В заливе водилось много жирной, вкусной рыбы, а окрестные леса изобиловали дичью. Места глухие, но на добычу богатые, было бы уменье. Время до весны тут можно пересидеть спокойно.

Грас тронул Карелла за плечо и тот сразу открыл глаза:

– Лодка в заливе, никак Олли вернулся.

Вскоре Мелкий уже сидел за столом и вовсю уплетал горячую похлёбку. Все, кто находился в доме, по очереди рассматривали, передавая друг другу, странную диковинку. Это был цветок. Со стебельком, листиками и крупным, полураскрытым бутоном, но только... каменный: твёрдый, рыже-оранжевый, с проступающими местами песчинками. По нему слегка постукивали, пробовали на зуб и даже нюхали.

– Почти все оставшиеся деньги потратил. Этот городской глава, фаэдр Балмаар, ни в какую не хотел продавать, хотя у него в вазе пять штук таких стояло. Карелл, я правильно сделал, что купил? От неё подарочек...

– Ты их видел?― спросил Грас.

– Нет, не успел. Стояли мало. Капитан очень торопился, а я боялся, что ни одной шхуны больше не будет.

Карелл кивнул и, взяв у Граса цветок, принялся опять его рассматривать.

– В Латрасе только о ней все и болтают,― продолжал Олли, хлебая мясную похлёбку.― Наследница дома Матвэй объявилась. Говорят, красивая, как богиня, глаза ― синее неба в ясный летний день, и светлые волосы под платком прячет. А цветы эти... её. Дайк целую корзину привёз, несколько городскому главе подарил, а остальные местные разобрали. Посчитали добрым знаком иметь в доме цветок от наследницы рода. Как она их делает, никто не знает. Когда нашего Дайкарана спрашивали, то он сказал, что выращивает, больше ничего...― Олли отставил пустую миску и принялся за мясо.― Их называют «цветы Кари». Он живёт у неё...

Карелл, Грас и Лакр вопросительно уставились на друга.

– Ну Дайк поселился в её доме.

– У неё есть дом в Латрасе?!― спросили они одновременно.

– Выходит, есть... Только дом этот не в самом городе, а неподалёку, у Белой скалы. Там ещё вонища такая, никто и жить в этом месте не хотел, а она приехала и почти сразу там и поселилась. Вскоре выяснилось, что она наследница и завещание откуда-то взялось,― Олли усиленно жевал.― Дед Дайка неожиданно уехал, никто не знает куда.

– И что? Они там вдвоём живут?― Карелл пристально смотрел на друга.― Всё рассказывай, включая слухи и сплетни.

– Ну как вдвоём...― Олли запнулся, проглатывая кусок мяса.― У них пара лошадей, коза и собака, щенок. Но один парень мне сказал за кружкой пива, что щенок этот уж больно на горного волка похож, только почему-то чёрный. Она в городе сама не появляется, потому что все местные псы её облаивают. А наш Дайкаран, как только дед уехал, быстренько к ней и перебрался, и сказал всем, что это его девушка. В город он сам всегда ездит, если что-то нужно, хотя продуктов немного покупает в основном для скотины.

Карелл поднял с пола большой бурдюк, а Грас быстренько подставил кружки. Атаман дождался, пока промёрзший Олли сделает несколько больших глотков и опять спросил:

– Это всё? Вспоминай, что видел, что слышал...

Мелкий ещё раз хорошенько приложился к кружке с кшасой и ответил:

– Не знаю, важно это или нет... Но местные рыбаки стали замечать неподалёку от Белой скалы крупного, тёмно-серого ангалина.

Мужчины переглянулись.

– А что я говорил!― выкрикнул Лакр, взмахнув руками.― А ты не слушал меня! Побил нас тогда с Олли!

Карелл глянул на него и угол его рта дёрнулся.

– Ладно-ладно...― Лакран примирительно махнул,― мы с Олли зла не держим. Согласен, перегнул я тогда палку. Но метки на ней не было, ты же не можешь это отрицать! И Грас рассказал, что когда в камере сидел, слышал, хоть стены и толстые, будто шипение и свист. Верно, Грас?!

Здоровяк кивнул.

– Она превращается! Ангалины про твоё золото узнали вот и послали её! Почему ты не веришь?! Неужто мало доказательств?!

Карелл отставил кружку и прислонился к стене.

– Я хочу, Лакр, чтобы ты правильно меня понял... То, что ты говоришь, по сути, домыслы и доказательств, что она превращается у нас нет. Да и в превращения я всё же не верю. Никто и никогда не видел превращённых, это древние полузабытые легенды. А о ней мы толком ничего не знаем, сведения размыты и противоречивы, но даже и не это главное сейчас. Для меня, превращённая она или нет, не важно. Важно, что, так или иначе, а с ангалинами она связана и если за золото мне удастся заручиться их поддержкой, тогда велики шансы, что у нас получится отбить обратно Южные прерии и восстановить своё честное имя. Вы понимаете?! Мы не будем изгоями на своей земле. Вы все сможете нормально жить, спокойно! А не скитаться по лесам! Нас всех лишили дома, семей ― мы преступники! А ведь у всех вас всё было, и служили мы террхану верно, но ему было этого мало! И если эта загадочная девчонка сможет хоть чем-то помочь, то такой шанс нужно использовать! Я верно говорю?!

Мужчины одобрительно закивали. Кто-то из десятка присутствующих спросил:

– Но, Карелл... Ангалины же с людьми не разговаривают и не вмешиваются в наши дела.

– Да. Но так было не всегда. Даже сейчас отдельные ящеры кое-какие контакты поддерживают, недаром же полностью от услуг связных не отказались. А как если что пообщаться с Рексом?! Только через связного! И я знаю, когда-то давно ангалины даже в войнах участвовали, на стороне тех, кто больше заплатит, только это тщательно скрывается, особенно, в последнее время. Что нам мешает попробовать, раз такое было когда-то, хоть и очень давно?! А если удастся привлечь их в качестве наёмников?! Тогда с нашей армией никто не сравнится! Я давно об этом думал, но у меня никаких связей с ними нет, да и ни у кого из вас. А тут наша отари с неба свалилась. Так что, Лакр, пусть она и превращённая, что такого, если она сможет свести с ними для переговоров?

Лакр уселся за стол, налил себе кшасы, залпом выпил, и, стукнув кружкой о стол, громко спросил:

– Кто помнит, чем занималась моя семья в столице?!

Большая часть мужчин, собравшихся вокруг стола и очага, молчала, только несколько закивали, а Олли произнёс:

– Архивариусы. Все ― архивариусы. Ну... кроме, тебя!― и зычно захохотал.

– Верно, мой друг. Отец мой ― архивариус, береги его Хранитель, мои братья тоже постигали в своё время эту науку. А кто такие архивариусы?! Это те, кто сохраняет, изучает и пытается понять старые, очень древние, документы, свитки, летописи и так далее и так далее... Так вот, что я вам скажу...― и он сделал долгую, многозначительную паузу.― Только ангалины знают тайну превращения! В Вечном свитке Кифа, который хранится в архиве террхана, написано о женщинах. Написано странно, непонятно... Там говорится об их силе, мощи и жажде крови. Я даже наизусть помню:

Женщин только береги,

Не давай вкусить крови.

Жажда крови будет жечь,

Рвать их души, в горло течь.

Вся их сила возрастёт

Выше неба вознесёт.

Сила, мощь, эмоций пик ―

Мир согнёт, аки тростник!

Только в теле их держи,

Не давай вкусить крови…

Многие поколения архивариусов думали над этой загадкой и додумались, соединив древние разрозненные сведения, что нельзя женщинам превращаться! Они становятся жуткими, страшными монстрами, убивающими всех и вся, и нет от них никакого спасения! Вот поэтому и повелось со времён древнейших, что женщин и близко, ни к какому оружию нельзя подпускать!

Карелл хмыкнул и толкнул Граса в бок:

– Разве она была похожа чудовище? Хоть когда-нибудь?!

Тот покачал бритой головой и улыбнулся:

– Лакр у нас любит всякие байки травить. Думает, раз он из семейства архивариусов, так самый умный!

Все дружно загоготали.

Вечером этого же дня Карелл и Грас сидели на причале. Дневная работа была окончена и члены этого небольшого отряда уже отдыхали в доме у жаркого очага. За оставшееся до зимних, долгих штормов время, нужно было заготовить побольше еды и дров, чтобы два самых холодных месяца провести в тепле и не голодая.

– А что ты думаешь, Грас?― спросил атаман, поглядывая из-под капюшона на друга.

– О чём?

– О превращениях и нашей отари...

Здоровяк пожал плечами:

– Я рассказал всё. Что видел, что слышал, что чувствовал, что думал... Моё мнение об этой девочке никогда не изменится, что бы кто ни говорил. Я ей верю. Она сказала тогда, что не ящерица и не богиня, а обычная девушка из другого мира. Только я всё думаю... Если она из какого-то другого мира, то разве в нашем ― она может быть обычной?! Может, в небесах, там где её дом она и обыкновенная... Но здесь?! Для меня, она богиня. Моя синеглазая богиня! Которая ничего не испугалась и даже то, что я пытался задушить её в порыве гнева, обвинив в предательстве, не изменило её решения помочь, сделать то, что никому было не в силах, даже тебе. А Лакр пусть говорит, что хочет. Ты знаешь его страсть к разным загадкам. Будь осторожней с ним. Он мастер головы дурить, и я считаю, что ты зря его сюда взял. Пусть бы сидел где-нибудь... в Маргосе или ещё где...

Карелл вздохнул:

– Вот поэтому и взял... Спокойней, когда он на глазах, да и знает слишком много. А если бы оставил его где, то неизвестно чем бы он там занимался. Лакр хороший воин, толковый… Я всё думаю... кто навёл сыскарей на Кифов нос? Отари точно отпадает...

– А селяне из Диких петухов?

– Нет. Никто не покидал деревню, а летунов у них нет, и караваны к ним не заезжали.

– Кто тогда?

– Не знаю, а узнать надо,― и он поёжился от свежего морозного воздуха.― Подозреваю пока только Дайка, но не думаю, что это он, хотя...― качая головой, Карелл прикрыл лицо ладонью.― Времени много впереди, будем думать...