Текст книги "Игра судеб (СИ)"
Автор книги: Лина Грин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Глава 5
Я лежала в лесной чаще и слушала пение птиц, такое красивое и звонкое… Довольная улыбка расползлась по моему лицу. Тени ёлок скрывали меня от нещадно палящего солнца, как вдруг я почувствовала лёгкую щекотку на ногах, которая медленно начала возвращать меня в реальность. Я пробурчала что-то невнятное и спрятала ноги под тонкое одеяло. Услышала где-то около себя легкий смех, за которым последовал мягкий голос Никиты.
– Лисёнок, пора вставать, ты от меня так просто не спрячешься!
– Ещё пять минут, пожалуйста! – простонала я, накрыв голову подушкой.
– Что же, пеняй на себя, я старался будить тебя по-хорошему, засоня! – нет, вот знаете, что он сделал?! Уселся на меня сверху и начал щекотать!
– Эй! – удалось мне выговорить сквозь неконтролируемый смех, – слезай с моей задницы, я встаю!
– Вот и умница моя! – сказал он нежным голосом, переползая с меня на свою часть кровати. – Кстати, сегодня твоя очередь готовить завтрак! – добавил Ник довольным тоном, и я сразу представила эту его улыбку с ямочками, вот ведь засранец! Я подняла голову, убрала запутавшиеся волосы с лица, посмотрела наНика и надула губы.
– Давай-давай, моя любовь, вперёд и с песней! – вместо того, чтобы встать, я легла всем телом на Ника и кратко чмокнула его в губы. Каждый раз, когда кто-нибудь из нас так делал, мы оба замирали на какое-то время, никто не решался делать дальнейшие шаги. Да, мы спали в одной кровати, могли спокойно дурачиться и лежать друг на друге, даже переодеваться, но никаких поцелуев. За исключением одного, которым был заключён наш брак. Поверить не могу… До сих пор не могу поверить, что у меня теперь другая фамилия, теперь я Алиса Некрасова. Родители с ума сойдут, когда узнают. Мы не обсуждаем то, что нас ждёт в будущем, мы живём одним днем.
– С добрым утром, вредина, – шепчет Никита и убирает за ухо выпавшую прядь моих волос. Это… был очень милый жест. Знаете, не знаю, что это за игра судеб, но именно сейчас я благодарна небесам за то, что встретила Никиту. Конечно, у меня до сих пор есть подозрения, что это все подстроено, но ничего странного в поведении и поступках Никиты я не вижу. Мы как будто вместе всю жизнь… настолько быстро я к нему привыкла.
– Доброе утро, хулиган! – пробурчала я и слезла с него, обреченно вздохнула и поплелась в ванну.
– Да ладно тебе, я прекрасен, – смеясь, сказал Никита и я, не удержавшись, оглянулась. Я понимала, что он шутит, но знаете… В какой-то мере он прав. Боже, я признала это, он действительно очарователен.
– Не задирай нос, мистер! – буркнула я и дошла до ванной. Нам выделили мини-квартиру, на самом деле это одна большая комната с собственной ванной и туалетом, также кухонным островком. У меня, кстати, довольно таки неплохо получается готовить, Нику по крайней мере нравится, чему я, понятное дело, очень рада. Он, как-никак, теперь мой муж, и я считаю, что любая девушка для своего мужчины (неважно, парень он вам или муж, или ваш отец) должна быть лучшей, к чему я и стремлюсь. Спустя пятнадцать минут я прошла в кухню, намереваясь приготовить маффины с ветчиной и сыром, по рецепту, который еще с вечера нашла в интернете с телефона этого засранца. Никита не признавал простые блюда и дешевые продукты. Он считал, что чем выше цена, тем и качество лучше, но я с ним не согласна. В наше время все выпускается в Китае и даже если на этикетке написано, что продукт изготовлен и выпущен в Турции, не верьте. Кругом ложь и обман. Сколько я с ним не спорила и говорила, чтобы деньги берег, он всегда утверждал, что сможет обеспечить нам еду и крышу над головой, если придется убираться из больницы. Когда я раскладывала по формочкам тесто, Никита обнял меня за талию и положил голову на плечо. От его дыхания волоски на моей спине стали дыбом, а по плечам побежали мурашки.
– Что это ты у нас такое вкусное готовишь? – не было больше Алисы и Никиты, были мы. Наверное, я никогда к этому не привыкну… Но никогда не говори никогда.
– Вот приготовится, и узнаешь, – пробурчала я, делая вид, будто до сих пор обижаюсь за пробуждение. Повела в сторону плечом, что, конечно же, не помогло убрать голову Никиты подальше от меня и моих извращенных мыслей…
В последнее время я была более нервной, не знаю почему, но рядом с Ником я все больше начинала вспоминать свое прошлое, так сказать, вот только если бы меня оно вводило в шок. Даже сейчас я чувствую, как увлажняюсь только лишь от одних воспоминаний…
С помощью шибари (Шибари-японское искусство эстетического бондажа. В практике используются в основном верёвки. Отличительными особенностями являются повышенная сложность и эстетичность обвязок) мои ноги привязаны к кольцам, прикрепленным к стенам комнаты. Руки повязаны и убраны за голову, так, что я ими даже пошевелить не могу.
– Моя девочка такая красивая, такая плохая, – улыбаясь, говорит он, я вижу его белые зубы, сияющие в полумраке комнаты, и чувствую, как в ответ мои губы расплываются в не менее широкой улыбке. Мои щеки краснеют, но нет, мне не стыдно, я вся в ожидании продолжения, и ему прекрасно это известно. Не прекращая улыбаться, он подходит ко мне настолько близко, что мои соски соприкасаются с его накаченной грудью и тут же набухают и твердеют.
– Артем, ты и сам видишь мою реакцию на тебя, пожалуйста, продолжай, – шепчу я и надуваю губы. Глаза Артема тут же темнеют, и большим пальцем он раскрывает мои губы, мое дыхание учащается, низ живота начинает ныть и я готова начать умолять, когда он шепчет:
– Лиса, ты такая милая, когда просишь у меня что-либо, с каждым разом мне все сложнее устоять перед тобой, – все тем же пальцем, Артем обводит контур моих губ и начинает целовать. Сначала нежно, неспеша, затем все более требовательно, яростно, я бы даже сказала, отчаянно, когда он разрывает поцелуй, то говорит очень серьезным голосом: – Детка, ты только моя. Помни это всегда, – на последнем предложении Артем направляет свой давно готовый член внутрь меня, и мы начинаем тонуть в страсти, которая становилась с каждым разом все сильнее.
– Лисенок, как ты себя чувствуешь? – я открываю глаза, Никита обеспокоенно смотрит на меня и, придерживая одно рукой, другой слегка бьет по щекам, – Что происходит? Ты вся бледная и горячая, заболела что ли?
– Артем, все-таки его зовут Артем… Ваня тогда не соврал…
– Лиса! – требовательно повторил Никита и встряхнул меня, я же впала то ли в ступор в тот момент, то ли в истерику. По моему лицу градом покатились слезы, я крепко-крепко прижалась к Никите и начала шептать, как зачарованная:
– Ник, они не прекращаются, не прекращаются, не прекращаются….
– Лиса, Лисенок мой, успокойся и спокойно расскажи, о чем ты, я тебя не совсем понимаю, – Никита вытирает слезы с моего лица, гладит голову с плечами и еще крепче прижимает к себе. С одной стороны мне хорошо, но с другой мне не по себе оттого, что рядом с ним все усиливается… Здесь может быть только два варианта, и ни один из них мне, честно говоря, не хочется проверять. Но я чувствую, что готова сорваться, я ощущаю свое влечение к Никите и не менее интенсивное в ответ. Я так хочу сорваться, но нутром чую, что нельзя… Что сделаю все только хуже, я доверяю своей интуиции, но не своему телу. Благодаря пошептываниям и поглаживаниям Никиты я успокаиваюсь через некоторое время.
Иду на кухню, ставлю форму с едой в плиту и начинаю рассказывать, потому, что Никита ждет объяснений, и пока они не поступят, он так и будет сверлить дыру в моей спине.
– Помнишь, я говорила, что мне снится секс и один раз я вспомнила одну из сцен, когда была рядом с тобой?
– Я никогда не забуду тот день, – бормочет Ник, а я тем временем продолжаю:
– Так вот, все эти дни, что мы, ну, заключили в брак, мне все чаще снятся эти видения, что ли, иногда я вспоминаю их в течении дня. Я не понимаю почему, почему, Никит, это все не уйдет от меня? Почему он не уйдет из моих снов? – я нервно провожу рукой по волосам и облизываю губы, смотрю на Никиту и шепчу: – Что, если на меня навели порчу? – молчание. Секунду, две, три… и Ника прорывает на смех, а я хмурюсь все сильнее и сильнее. Не выдержав, топаю ногой и, возмущенно подняв палец вверх, говорю:
– Муженек, это нифига не смешно! Я тебе тут душу раскрываю, объясняю то, что происходит со мной и внутри меня, а ты, черт тебя задери, смеешься?! – Никита, все также смеясь, подходит ко мне и обнимает. Я начинаю брыкаться, но он меня обездвиживает и прижимает к стене. Он наклоняется ко мне и, не отрывая взгляда от моих губ, говорит:
– Я каждую гребанную ночь стараюсь уснуть рядом с молодой полуголой женой, ты хоть представляешь насколько это сложно? Когда хочется сделать вот так, – его поцелуи легкие как перышки, касаются моего лба, носа и наконец, губ, – но я сдерживаюсь, потому что понимаю, как это все не правильно. Останови меня, Лисенок, иначе после твоих слов, я не отвечаю за себя. Иначе я начну все твои сны превращать в реальность, – я вижу в его взгляде неприкрытую боль, которой я не могу найти объяснение. А хочу ли я его искать? Почему я не целую красивого парня, который по совместительству еще и мой муж! К черту эти долбанные сны, к черту все! Я подаюсь вперед и целую Никиту, облизываю его пухлые губы и слегка прикусываю.
– Так не должно быть, Лиса, – говорит он с болью, а я пользуюсь шансом и углубляю поцелуй, некоторое время Ник остается напряженным, после чего он слетает с катушек и начинает блуждать по моему телу. Его горячие руки обжигают каждую частичку моего тела, посылают волны мурашек и уходят к низу живота, где все горит от нетерпения. Ник подхватывает меня на руки, и мои ноги на автомате обвивают его талию. Одной рукой он держит меня, а другой срывает майку, да так, что слышен треск.
– Ты слишком прекрасна для меня, – бормочет Никита, смотря на меня. Не успеваю я ничего ответить, как он садится на кровать и сминает мою грудь, выкручивает соски и, когда я готова заскулить от легкой боли, награждает каждый круговыми движениями языка. Я начинаю двигаться в такт движениям его языка, и чувствую эрекцию Ника, которая так и прорывается через штаны, и, когда он подает бедрами в ответ, я громко стону. А ведь мы еще до нижнего белья даже не дошли…
Никита встает на ноги и ставит меня на пол, садится на корточки и с завороженным взглядом начинает стягивать с меня легкие, пижамные шортики. Его глаза мерцают, когда он проводит рукой по моим трусикам и осознает, насколько я готова ко всему, что Никита со мной сделает. Он увлажняет два пальцы, пока я, сгорая от нетерпения, скидываю все лишнее себя и с него. Мы абсолютно голые и голодные, и речь сейчас идет далеко не о еде. Он проникает в меня пальцами, а я провожу рукой по всей его длине и немного усиливаю хватку у основания. Никита шипит и стонет одновременно, когда я продолжаю стимулировать его. Его пальцы подталкивают меня к пику, и я, не выдерживая, кончаю, громко крича что-то совершенно не понятное. Не успеваю я оклематься, как Никита хватает меня на руки и усаживает на кухонный стол.
– Пора обновлять мебель, Лисенок, – говорит он, криво усмехаясь, и входит в меня. Я вскрикиваю, и Никита слегка снижает темп, давая привыкнуть к нему. По мере наших движений навстречу друг другу, полувздохов и стонов, я начинаю просить Никиту, чтобы он ускорился, чувствуя приближение наслаждения. Ник целует меня и шепчет:
– Ты такая милая, когда что-то просишь, – и в этот момент меня прошибает, я вижу перед собой лицо Артема, но не Никиты. Я ощущаю его внутри себя, но не Никиту. Я ощущаю его руки, но не Никиты! И мне это нравится… Нравится настолько, что я утопаю в очередной волне удовольствия, Никита выходит из меня и изливается на мой живот. Меня до сих пор слегка трясет, а на лице довольная улыбка. Но внутри… Мне становится страшно, когда я осознаю, что к сильнейшему пику я пришла не из-за Никиты, а из-за того, что вспомнила об Артеме. Это пугает меня и даже очень, я не хочу, чтобы так было!
Никита уходит в ванну и возвращается с влажным полотенцем, аккуратно все стирает меня, но моего взгляда почему-то избегает, у него появляется морщинка между бровей из-за того, что он хмурится. Вот дает! Это я должна бояться на него смотреть, потому что понимаю, что не совсем честно поступила по отношению к нему. Когда он хочет отнести тряпку, я хватаю его за локоть и спрашиваю обеспокоенным тоном:
– Ник, что происходит? Почему ты избегаешь моего взгляда? Я сделала что-то не так? – что если он понял? Нет, пожалуйста, нет, я не хочу ругаться. Я не хочу признаваться. Не хочу… Никита тяжело вздыхает и смотрит в окно, после чего ранит меня своими словами если не в сердце, то в спину точно.
– Лисенок, это было ошибкой, ты не должна была так поступать. Мы с тобой едва знакомы, не спорю, у нас взаимное влечение. Я извиняюсь за то, что спровоцировал тебя. Мне искренне жаль, я подонок.
– Я… я не понимаю тебя, было же хорошо и тебе, и мне. Почему ты так говоришь? Я доверяю тебе. Никита, зачем ты так? – говорю я, чуть ли не плача. Мне очень обидно, это все равно, что раздвинуть ноги и быть просто тупо оттраханой, чувствои спользованности настигло меня. Я сглатываю надвигающиеся слезы и хриплю: – Так и скажи, что просто попользовался мной и решил кинуть. Правильно, добился своего, теперь можно и прогонять, и говорить всякие гадости, да? Я ведь девушка, Никита, я не могу воспринимать такое спокойно, не могу выдержать все также стойко, как вы, мужики. Хотя, если честно, иногда вы бываете нытиками похуже нас, – мой голос срывается на крик, и я обхожу Никиту, звук смачной пощечины разлетается по всей комнате, и я добавляю, – говори всегда прямо, но не забывай о том, что когда ты ранишь человека своими словами, он никогда не забудет этого, – Никита ничего не отвечает, он просто молчит. Его лицо не дернулось после удара, он не выразил никаких эмоций на лице, разве что скулы слегка дрогнули. Понимаете, он молчит… значит ему нечего добавить. Что же, я принимаю эту игру, я спокойно могу молчать долгое время. Я спокойно могу молчать, потому что знаю, как это ранит. Похоже, я была слишком резкой, беспощадной и никого не щадящей.
Мне совершенно не нравится, когда люди мямлят и не могут сказать все, как есть. Поверьте, это намного лучше, чем говорить за спиной. Это делает вас сильнее. Конечно, бывают такиеслучаи, когда стоит сказать только часть правды, чтобы не обидеть человека. Но знайте – люди всегда узнают правду, поэтому ее бесполезно скрывать, проблем потом не оберетесь. Я проверяю еду на готовность и иду в ванну, принимаю короткий душ и переодеваюсь в джинсы с майкой, сегодня мне предстояло очередное занятие с Грэсией, на которое я совсем не хотела опаздывать.
Варю кофе и раскладываю еду по тарелкам, пахнет очень даже вкусно, да и на вид ничего. Пробую небольшой кусочек, потом еще и, не удержавшись, стону оттого, насколько вкусно получилось. Этот звук привлекает Никиту и он садится напротив меня. Во время завтрака я стараюсь смотреть хоть куда, но не на моего муженька, я до сих пор надеюсь, что он объяснится. Я так наивна, да? Да, черт возьми, это было слишком жестоко, чем я заслужила такого?! Вот называется и поддавайся страсти, ничего хорошего из этого не выходит. Я молча доедаю и мою за собой посуду, обуваюсь и ухожу навстречу занятиям и Линде. С которой очень сдружилась, она рассказывает все новости о Ване и Наташе, чем очень помогает мне. Ваню я видела пару раз, но мне всегда удавалось оставаться незамеченной. Однако время пряток окончено, сегодня вечером я прошарю весь ноутбук в поисках информации. Уверена, что мои навыки, полученные и доведенные до автоматизма на учебе не пройдут даром.
Мне надоело бояться, прятаться за углом и постоянно озираться по сторонам. Я хочу жить спокойной жизнью и не быть постоянно на нервах. «Смелость и безбашенность– это две черты твоего характера, Алиса, каждая из которых помогает двигаться тебе вперед, несмотря на все страхи» – вспоминаю слова Грэсии и чувствую, как уверенность в том, что я приняла правильно решение, все больше разрастается во мне.
Как обычно, я стучусь в кабинет, и, не дожидаясь ответа, захожу. Но не успеваю поздороваться, как вижу, что напротив Грэсии восседает Наташа. Первое, что мне захотелось сделать, так это дико расхохотаться, после чего можно повыдирать ее фиолетовые волосы. Предательница, влюбленная психопатка. Я говорила уже, что жестокая? Правда, я эту жестокость называю справедливостью.
– Добрый день, Алиса, сейчас я тебе дам листок и ты обрисуешь то, что сейчас творится в твоей душе. Заодно и посмотрим насколько ты стрессоустойчивая, – как ни в чем не бывало говорит Грэсия. Понятное дело, что я умею держать себя в руках! Что эта сучка наговорила ей? Спокойствие, Лиса, только спокойствие, похоже, сегодня все решили проверить твое терпение. Что же, я не сдамся, ни в чем и никогда. Сдержанно улыбаюсь и отвечаю на приветствие Грэсии, попутно посылая убийственный взгляд Наташе. Какое же я получаю удовлетворение, когда вижу, как она буквально съеживается на стуле и торопиться распрощаться с моим врачом! Моим! Какое она вообще имела право приходить? У нее свои мозгоправы есть!
– Тебе не стоило так реагировать, Лиса, – укоряет меня Грэсия, пока я пытаюсь сосредоточиться и нарисовать хоть что-то. Моя душа похожа на комнату с множеством дверей, смотришь на каждую и не знаешь, какую открыть первой. Грустно, не правда ли? Когда ты не понимаешь саму себя, когда ты не можешь разложить все по полочкам. Я не думаю, что хоть один человек в этом мире полностью может охарактеризовать самого себя, ответить за все свои поступки и признать все свои победы и поражения, признаться во лжи. Это было бы слишком идеально. А люди, они все до последнего хороши в одном, но косячат в другом. Это жизнь, друзья, такая суровая штука, в которой изо дня в день нужно бороться, прежде всего, с самим собой.
Именно сейчас, в эту самую минуту, я сдерживаю себя, хотя мне так хочется рассказать все подчистую, пожаловаться, в конце концов, на Никиту. Но разве это правильно? Разве правильно жаловаться на то, с чем ты можешь справиться, с тем, что ты можешь пережить? Мой ответ: нет. Все испытания, которые нам посылает матушка судьба, нужно преодолевать. Никогда нельзя принимать быстрых решений, но, с другой стороны, и рискнуть иногда полезно. Поэтому я рискую и получаю от этого мира все, с чем он решит поделиться со мной. Я расправляю плечи и наконец, отвечаю Грэсии:
– Я считаю, что поступила правильно. С теми, кто врет и предает по-другому никак, – Грэсия хмурится, но ничего не отвечает. За эти несколько дней она уже поняла, что я не выдам лишней информации и не расскажу всей сути проблемы. Я делюсь только тем, что считаю нужным. Каждая из нас погружается в свою работу, я поняла, что умею неплохо рисовать, но многое зависело от настроения. Сейчас у меня оно было чересчур мрачным, и да, ничего хорошего я не нарисовала. Я изобразила девушку, которая разлетается на части, но продолжает держаться рукой за сердце, за душу… Я нарисовала себя или что-то похожее на меня.
Передаю Грэсии листок и жду критику, смотрю на свои руки, которые все измазала в карандаше. Ну и ладно, оно того стоило, мне стало намного легче. Мне проще выражать всю себя в рисунке, но не словами. Общение – хорошая роскошь, когда тебя действительно слушают и понимают. В настоящее время люди не слышат никого кроме себя, за редким исключением, конечно же. И я нашла свое исключение в виде Линды, и Никиты. Ник… одно вспоминание о нем, и я чувствую боль, которая расползается внутри и обещает вогнать меня в депрессию. Но ее планы с треском провалились, спасибо Грэсии за это.
– Можно задать один вопрос, Алиса? – спрашивает она.
– Да, конечно, – отвечаю я, слегка нервничая, отчего начинаю барабанить пальцами по столу.
– Успокойся и расслабься, хорошенько подумай перед тем, как ответить мне, – я киваю, и она продолжает: – Ты уверенна, что твое настроение связано с последнимисобытиями? Возможно, в этом замешано то, что гонится за тобой из прошлого? Все намного проще, чем тебе кажется, ты просто должна сесть и хорошенько проанализировать саму себя. Вспомнить все, что с тобой произошло после аварии и собраться по кусочкам все то, что память подкидывает тебе. Даже если там одни интимные сцены, между прочим, по ним тоже можно много чего понять. Пожалуйста, подумай о моих вопросах и вообще обо всем, что я сказала. На сегодня ты свободна, так как у тебя обширная домашняя работа, если ее можно таковой назвать, – я открываю и закрываю рот, мне вроде бы и есть, что сказать, но с другой стороны и нечего. Пожалуй, мне стоит уединиться и провести мозговой штурм.
– Хорошо, я все поняла, тогда до завтра? – спрашиваю я тихо, Грэсия улыбается материнской улыбкой и мягко отвечает:
– До свидания, пожалуйста, постарайся все сделать, это очень важно, Алиса. Если тебе будет проще, то можешь все расписать в тетради и принести ее завтра с собой.
– Да, именно так и сделаю, – Грэсия кивает мне, и я выхожу в коридор. Как вы думаете, кого я вижу недалеко от двери кабинета? Ваню! Я быстро закрываю лицо волосами и спешу уйти в другую сторону, именно сейчас я еще не готова иметь с ним дело. Я еще не подготовлена. Он объявил мне войну с применением рукоприкладства, я же устрою ему информационную войну. Посмотрим еще, кто кого.
Я возвращаюсь в комнату и первым делом достаю из сумки ноутбук. Никита еще не вернулся со своих занятий, ипожалуй, мне это на руку. Вдруг, он действительно что-то скрывает от меня?
Я ставлю ноутбук на зарядку и включаю его. Не удивительно, почему мои родители не смогли пробраться внутрь. Если не ввести пароль (который, кстати, я обнаружила не так давно в сумке!), то после трех попыток, ноутбук автоматически отключаются. Похоже, что я придумала ее сама, так как было подробно написано, что делать, если я забыла пароль. Как же хорошо я все продумала, словно понимала, что со мной может случиться все, что угодно…
Захожу в систему и подключаюсь к интернету, хорошо возить всегда с собой модем. Ввожу в поисковике «Ваня Зеленин» с карточки, которую Линда недавно стащила с тумбочки Наташи. У меня самая лучшая на свете подруга, плевать на то, что мы не так давно познакомились, она действительно лучшая.
Сразу становится понятно, что Ваня – человек из богатой и весьма популярной семьи. Я пролистываю один сайт за другим, везде написано, что семья Зелениных – это крупная бизнес-компания, которая совмещает в себе несколько направлений. Я не стала вдаваться в подробности и продолжила рыскать дальше. Как говорится, если долго мучиться, что-нибудь получиться. Именно это и произошло. Сайт под названием «В Теме», выдал папашу Вани и его самого с потрохами. Старший Зеленин управлял нелегальным клубом, в котором, как утверждалось, отбирали красивых девушек и обучали их, как показать себя с лучшей стороны, как завлечь себе богатого парня и раскрутить на деньги.
Но, понятное дело, что это было всего лишь прикрытием. На самом деле эти девушки сами, понимаете сами! Соглашались на проживание в клубе в течении одного месяца, в течении которого они познавали все виды секса, однако самым популярным был БДСМ. Бизнес процветал и разлетался по городам и даже странам, неужто людей больше ничего не волнует?!
Однако самое интересное заключалось в том, что не так давно отец Вани покинул наш мир и в завещании передал введение этого «бизнеса» сыну. Незадолго до смертиЗеленинобанкротился, и долги так и остались висеть. Получается, что Ване приходится это все разгребать. Да ладно бы он только разгребал все, но, судя по его поведению, он ничем не лучше своего папочки и ему нравится вся это подпольщина!
Вот и компромат нашелся на этого урода, будет покушаться на мою жизнь – подам в суд, но для начала взломаю его сайт и удалю все, что есть, сломаю код программы, да так, что ни один хакер не поймет, в чем вся фишка. Я разберусь с этим придурком, и уж точно не дам себя в обиду. Только одно не понятно: зачем Артем вляпался в это? Зачем?! Он ведь не такой… Ему нравятся всякие специфические штучки, но я знаю, что он не такой… Стоп, почему я вообще думаю о нем?! Он обманул меня, не сказал правду! Он должен был мне раньше раскрыться, раньше… возможно тогда было бы все по-другому. По-другому – сколько же надежд в этом слове, сколько же пустых обещаний в этом слове.
Я убираю ноутбук обратно в сумку и ложусь на кровать, голова кругом от всех этих новостей. Одни вопросы без ответов и сплошные догадки.
***
Она такая красивая, когда спит, да что там, она всегда красивая. Мне так хочется разбудить ее и все рассказать. Все, что скрывал от нее, все, в чем хотел признаться. Но я боялся, боялся, что уйдет и не выслушает, не поймет меня… Именно так и случилось. Даже еще хуже, попала в аварию из-за меня, все это произошло из-за меня и из-за этого придурка Вани! Сжимаю зубы, чтобы не закричать на всю комнату и вновь смотрю на мою Лису. Только мою! Не удержавшись, подхожу ближе и глажу ее по щеке. Она улыбается во сне и шепчет:
– Артем… – я практически готов плакать от радости. Взрослый мужик, называется! Она помнит меня, помнит… или же вспоминает. Она обязательно все вспомнит, несмотря на то, что говорят врачи. Я верю в мою девочку, в мою Алису! Я наклоняюсь и целую ее в лоб, после чего шепчу:
– Я здесь, мой ангел, я вернулся за тобой. Хочешь ты этого или нет.
