Текст книги "Все Снегурочки делают это (СИ)"

Автор книги: Лина Филимонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

5

28 декабря продолжается)

Дед Мороз привел меня к темному внедорожнику, на его заднем сиденье я увидела мешок с подарками и еще гору новогодней всячины, которая нам обязательно пригодится.

Мы загрузились в машину, тронулись, и я сказала:

– Давай повторим стишки. И песни.

Он посмотрел на меня так, как будто я предложила ему раздеться догола и бежать впереди машины.

– Нет необходимости, – буркнул он.

– Как нет? Мы же ни разу не репетировали вместе! Ты вообще текст учил?

– Учил. Да не парься, прорвемся.

Наваждение развеялось. Несмотря на то, что Роман все еще был в расстегнутой шубе и я могла бы созерцать его великолепное тело, мне больше не хотелось это делать. Ну, подумаешь, пресс, бицепсы и трицепсы. Что я, качков никогда не видела? Даже странно, что я так на него залипла в кабинете. Видимо, свою роль сыграл эффект неожиданности. Я думала, что увижу Пал Михалыча, а увидела его. Охранника, который вышел из отпуска.

– Ты, кстати, забыл представиться, – выдала я.

Я легко перешла на “ты”. Он-то с самого начала мне тыкал!

Дед Мороз снова посмотрел на меня недовольным взглядом. Похоже, сработаться нам будет непросто…

– Я Роман, – выдавил, наконец, он.

– Очень приятно, – произнесла я с вежливой улыбкой.

– А куда мы едем за шубой?

Роман назвал адрес, и я не удержалась от вскрика:

– Это же за тридевять земель! Мы не успеем!

– Думаешь?

В этот момент мы выехали на центральную улицу и помчались по ней, обгоняя и подрезая машины. Впереди была пробка, Роман свернул на какую-то боковую дорогу, проехал через дворы, вырулил на проспект.

Я не сторонник быстрой езды без правил и не люблю лихачей. Но сейчас помалкивала, хотя мне было сильно не по себе от того, как Роман ведет машину. Я не хотела заставлять детишек и их родителей ждать. У нас есть график, и надо его придерживаться!

– Давай все же пробежимся по сценарию, – произнесла я, когда мы остановились на светофоре. – Сначала захожу я, говорю: “Здравствуйте, узнали меня?”

– Могут и не узнать, – выдал Роман.

– Что?

– Ничего. Не обязательно мне рассказывать, что ты там собираешься говорить.

– Ладно, – пришлось согласиться мне. – Ты появляешься после того, как мы с детьми позовем тебя три раза…

Роман притормозил у высотного здания, молча вышел из машины и… исчез! Прошло пять минут, десять, пятнадцать. Я уже начала подпрыгивать от нетерпения. Куда он запропастился? Забрать шубу – дело пяти минут. У меня нет номера его телефона, я не знаю, куда именно он пошел. А вдруг он вообще не вернется? Что мне тогда делать?

Не в силах сидеть на месте, я выскочила из машины, и начала нарезать круги вокруг нее. Потом остановилась, перевела дух. Мимо меня проехали две машины, обе мне посигналили, а из второй даже что-то прокричали. Кажется, предложили поехать с ними…

Тут появился Роман, уже в новой шубе, в бороде и с какими-то белыми вихрами, торчащими из-под шапки. Настоящий Дед Мороз! Шуба не дает догадаться о том, какое под ней скрывается великолепное тело.

– Ты что так долго? – набросилась я на него.

– Слушай, не нуди, а? Мы все успеем.

Мы сели в машину.

– Я думал, тебя кто-нибудь увезет, – выдал Роман.

– В смысле?

– Стоишь у дороги такая вся из себя… Машины останавливаются.

– Ты к чему клонишь? – разозлилась я. – Хочешь сказать, я похожа на проститутку?

– Заметь, это не я сказал.

Я обиженно фыркнула и отвернулась. Грубиян и нахал! Разве можно таких брать в Деды Морозы? И почему только Пал Михалыч заболел? Сейчас бы все было совсем по-другому…

– А ты не знаешь, что случилось с Пал Михалычем? – спросила я Романа.

– Заболел.

– Чем?

– А тебе прямо все надо знать?

– А у тебя что, язык отвалится, если скажешь? Я, может, за него волнуюсь. Он не в больнице? Может, его навестить? Прямо в костюмах. Думаю, ему понравится…

– Думаю, его состояние резко ухудшится, если он тебя увидит.

Я резко развернулась к Роману. Во мне все кипело от возмущения. Мне хотелось сказать ему столько всего… И все вертящиеся в моей голове выражения были крайне неприличными. Я и не знала, что моя память хранит такое!

– Мы что, раньше были знакомы? – напустилась я на Романа. – Я тебя чем-то обидела? Может, мы ходили в один детский сад и я сломала твою машинку?

– Вроде, нет.

– А чего тогда ты мне непрерывно грубишь? Или ты со всеми такой?

– Я со всеми такой, – выдал он. – Особенно в Новый год.

– Почему – в Новый год? – растерялась я.

– Ненавижу этот праздник!

Вот тебе на. Дед Мороз ненавидит Новый год! И как прикажете с таким типом поздравлять детишек?

После нескольких минут молчания Роман выдал:

– Может, все же не стоит детей пугать? Зайдешь, а они разбегутся.

– Хочешь сказать, я страшная?

Я почувствовала, как к глазам подступили слезы. День явно не задался. Моим напарником оказался самый противный из всех Дедов Морозов на свете!

– Честно скажу: я в первый момент испугался, – произнес он. – Ты себя в зеркало видела?

Я опустила зеркало на козырьке над лобовым стеклом. И не удержалась от вскрика. На меня смотрело вульгарнейшее существо с ярко-голубыми тенями вокруг глаз, оранжевой помадой и малиновым румянцем во всю щеку. А еще в уголках глаз были потеки, как будто тушь размазалась.

Ну девчонки, ну стервы!

6

Все еще 28 декабря)

– Остановись у какого-нибудь магазина! Мне нужно купить мицеллярную воду! Или что-нибудь такое.

– Продуктовый подойдет?

– Нет! Нужен магазин косметики.

Я с ужасом смотрела в зеркало, и готова была тереть лицо снегом, чтобы побыстрее избавиться от этого кошмара. Но я знала, что снег все только испортит.

Роман притормозил у торгового центра, я взяла сумочку и собралась выйти. Но потом моя рука так и застыла на ручке двери.

– Рома, – произнесла я максимально дружелюбно. – А не мог бы ты сходить?

– Я?

– Мне стыдно показываться на людях в таком виде, – призналась я.

– Чего это вдруг? До этого ты спокойно ходила по офису…

– Да я не знала, что так выгляжу! – воскликнула я.

– С закрытыми глазами красилась?

– Меня подружки накрасили. И зеркало не дали.

– Хорошие у тебя подружки, – усмехнулся Роман.

– Да уж. Я подозреваю, это все из-за тебя.

– Я-то чем виноват? – он удивленно и возмущенно вытаращился на меня.

– Да они с самого утра уговаривали меня отдать им роль Снегурочки. А я не согласилась. Я же не знала, что вместо Пал Михалыча будешь ты!

– А если бы знала?

Я пожала плечами.

– Пошли вместе, – произнес Роман. – Я в этих штуках не разбираюсь.

– А как же…

– Спрячешься за моей спиной.

Мы выбрались из машины. Пошли к торговому центру. На полпути Дед Мороз вернулся и прихватил пакет с конфетами. Хорошая идея!

Это было не очень быстро. Нас постоянно останавливали радостные детишки, я пыталась по-быстрому сунуть каждому конфетку и утащить Деда Мороза дальше. Но не всегда получалось. Дети жаждали общения!

На то, чтобы добраться до косметического отдела, у нас ушло пятнадцать минут. Хорошо хоть на кассе нас пропустили без очереди. Видимо, увидев мой макияж и средство для его удаления в моих руках, поняли, что я не могу ждать.

Мы вернулась в машину. Роман завел мотор. А я принялась при помощи ватных дисков стирать вульгарную маску со своего лица.

К тому моменту, как мы добрались до первого адреса, на моем лице не осталось ни следа макияжа. Правда, я была немного розоватой от того, что натерла кожу. Но это вполне можно списать на действие легкого морозца.

Роман заглушил мотор, повернулся ко мне… и замер. Он вглядывался в мое лицо слишком долго и слишком пристально.

– Что? – спросила я. – Что-то осталось?

– Нет, – помотал он головой.

– А чего ты так на меня смотришь? Как будто у меня звезда во лбу выросла.

– А ты красивая, – внезапно выдал мой Дед Мороз. – Очень.

Я почувствовала, что румянец на моих щеках резко усилился.

Все прошло просто замечательно, я даже не ожидала. Дети встречали нас восторженными воплями, с удовольствием читали стишки, некоторые даже забирались на табуретки. Мы играли в забавные игры, хохотали, звали Деда Мороза и зажигали елочку.

Дед Мороз постепенно отмораживался. Если в первых квартирах он просто слушал стихи, хвалил детишек и раздавал подарки, то ближе к концу начал импровизировать и принимать участие в играх. Забавно было смотреть, как он вместе с детьми носится вокруг елки, швыряется ватными снежками или танцует танец маленьких утят.

Когда мы вышли из последней на сегодня квартиры, я произнесла:

– Может, все же навестим Пал Михалыча? Ты вообще знаешь, что с ним? Он дома или в больнице?

– Папа дома, все нормально. У него давление… Вчера приезжала скорая, но ехать в больницу он отказался.

Во всей этой тираде я услышала только одно слово: “папа”. Оно заставило меня остановиться на лестничной клетке.

– Так ты… сын Павла Михалыча? – произнесла я.

И уставилась на Романа в немом изумлении.

– А ты не знала? – удивился он.

Я помотала головой.

– Я думала, ты наш охранник. Мне Ирка так сказала.

– Это одна из твоих подруг? – поинтересовался Роман.

Я кивнула.

– А они тебе точно подруги?

Вот и я задаю себе этот вопрос…

Зачем вообще нужно было так глупо врать? Не понимаю. Может, Ирка думала, что с охранником я буду вести себя как-то иначе? Стану этакой нахальной девицей, к тому же размалеванной, как проститутка… Видимо, все это нужно было для того, чтобы я точно не понравилась Роману.

Когда мы оказались в машине, я, наконец, решилась на личную просьбу. Теперь, когда я знала, что Роман – не охранник, а сын Павла Михайловича, просить его почему-то было сложнее.

– Я еще хотела поздравить детей одной знакомой… Съездишь со мной?

Он задумчиво почесал шапку и произнес:

– Слушай, сегодня мне некогда. Хотя…

Я уже приготовилась радостно улыбнуться. Но повода не представилось.

– Я поеду с тобой при одном условии.

– Что за условие?

– Сядешь ко мне на колени, расскажешь на ушко свои самые сокровенные желания. А потом, естественно, поцелуешь.

– Естественно?! – я задохнулась от возмущения. – Ты считаешь, шантаж – это естественно?

– Да ладно, какой это шантаж.

– Наглый и неприкрытый!

И тут он произнес фразу, после которой мне захотелось натянуть ему бороду на… на что нибудь неподходящее.

– Все Снегурочки делают это, – Роман сказал это совершенно невозмутимо.

– Что?! – воскликнула я. – Что они делают?

– Просят Деда Мороза исполнить их желания. Любые.

И он посмотрел на меня весьма красноречиво.

А я только начала думать, что он не такой уж нахал и грубиян!

7

29 декабря

– Он нахал и грубиян! – сообщила я Тамаре за чашкой горячего какао.

Я специально пришла пораньше, чтобы посидеть полчасика в любимой кофейне.

На работу сегодня не надо, суббота, начались выходные, плавно перетекающие в праздники. Завтра корпоратив, на котором я снова буду играть роль Снегурочки. А сегодня – еще один вечер поездок по домам сотрудников. Мы с Романом договорились встретиться в офисе, забрать остальные подарки и переодеться.

В кофейню я, естественно, пришла не в костюме Снегурочки, принесла его с собой в пакете. Тамара попросила показать костюм, примерила кокошник. И тут я, безо всякой подготовки, выдала меткую характеристику Романа.

– Это не Дед Мороз, а какой-то шантажист! – продолжила я. – Говорит: если поцелуешь, то поеду с тобой.

– Пал Михалыч? – Тамара смотрела на меня круглыми от шока глазами.

– Да нет! Не Пал Михалыч, а Роман, его сын.

– А он там как оказался?

– Замещал Пал Михалыча. Он заболел.

– Что случилось? – почему-то встревожилась Тамара. – Я надеюсь, ничего серьезного?

– Роман, говорит, все будет нормально. Хотя вчера вызывали скорую. Кажется, давление.

– Ну Роман, ну жук, – произнесла Тамара.

Я сначала не поняла, о чем она говорит. Но потом сообразила.

– А я что говорю! Нахал и грубиян! Он мне с самого начала не понравился, то есть… Сначала я обалдела. Потом он мне не понравился. Потом я решила, что он не такой уж плохой. А в конце он все испортил!

– Ну-ка, расскажи-ка все по порядку.

Тамара поставила передо мной еще одну кружку какао.

На протяжении моего рассказа Тамара то качала головой, то охала от удивления, то хохотала. А в конце сказала:

– Наверное, все же стоит навестить Пал Михалыча. В костюме Снегурочки. Раз он так любит Новый год и все, что с ним связано, ему будет приятно. А то у всех праздничное настроение, а он лежит там один…

– Ну почему один, у него жена есть. Он мне про нее рассказывал. И сын. Он хоть и грубиян, но отца любит, это заметно.

– А, знаешь, что, – вскочила Тамара. – Если все же пойдешь его навещать, передай ему сладостей.

И она убежала на кухню.

Удивительный все-таки человек Тамара! Все близко к сердцу принимает. И детям моей соседки сладкие подарки приготовила, и совершенно незнакомого Павла Михайловича хочет порадовать.

Я переоделась в дамской комнате и пришла к кабинету начальника. В офисе было непривычно тихо и пусто. За все время я встретила только уборщицу и охранника.

Наверное, надо постучаться. Вдруг он там переодевается. Щеголяет не просто с обнаженным верхом, а вообще в одних трусах.

Я постучалась. Роман, облаченный в наряд Деда Мороза, распахнул дверь и сказал:

– Привет.

Поначалу между нами чувствовалось напряжение. Я не забыла его вчерашнюю выходку! А он снова был хмурый и недовольный. Может, этому есть веская причина?

– С Пал Михалычем все в порядке? – спросила я.

– Да как тебе сказать…

– Ему стало хуже? – испуганно вскрикнула я.

– Он считает себя совершенно здоровым. Собирался сегодня идти поздравлять детишек. Насилу его уговорил остаться дома. Чуть ли не до драки дошло!

– Дерется, значит, выздоравливает, – глубокомысленно заметила я.

– Но не настолько, чтобы скакать вокруг елки. Врачи сказали: ему нужно отлежаться.

– А можно его навестить? Или нет… – я смутилась. Еще подумает, что я навязываюсь.

– Почему нет? Навестим. Не сегодня, так завтра. А сегодня съездим к твоей знакомой.

– Что, без шантажа? Без поцелуев?

Роман шагнул ко мне, оказался близко-близко. Я задрала голову и смело уставилась ему в глаза. Меня не так просто смутить! А он явно рассчитывал на это.

– Ну почему же без поцелуев, – произнес он. – Если ты хочешь…

– Я не хочу!

– А я и не настаиваю.

Он не сразу отступил, еще постоял, подышал мне в лоб. Я не выдержала и довольно быстро опустила глаза.

Если вчера все прошло на удивление гладко, то сегодня дети просто жгли.

Одна девочка, на мой вопрос: “Узнаете ли вы меня” замялась, а потом промямлила:

– Ты эта… как ее… синяя царевна!

Мне с трудом удалось удержаться от истерического смеха. Дед Мороз, стоявший в этот момент за дверью, издал что-то вроде громкого хрюка. Пришлось мне срочно отвлекать детей, заинтересовавшихся необычным звуком.

В другой квартире на вопрос Деда Мороза: “Хорошо ли вы себя вели?” девочка ответила:

– Хорошо.

А мальчик выдал:

– Не ври, у него же везде волшебные камеры спрятаны. Он на своем мониторе видел, как ты кашей пулялась и маме язык показывала.

И посмотрел на всех с победным видом. А девочка разревелась.

Нам с Дедом Морозом с трудом удалось ее успокоить и убедить, что никаких камер нет, и мы верим, что в следующем году она будет умницей.

Но больше всех нас поразил четырехлетний малыш, который забрался на табуретку и важно объявил:

– Сергей Есенин. Метель.

Мы с умильными улыбками приготовились слушать милый стишок, а он затянул заунывным голосом:

– Ах, метель такая, просто черт возьми…

И дальше про ушедшую юность, про безответную любовь и вселенскую тоску – все в духе великого русского поэта и хулигана.

В конце родители смущенно объяснили, что малыш обожает Есенина и не желает учить стишки про зайку.

Нам удалось сохранить невозмутимые лица, но потом, выйдя за дверь, мы просто сползли по стенке от смеха.

8

29 декабря продолжается)

Этот серьезный малыш с мрачными стихами Есенина почему-то напомнил мне другого маленького мальчика. Того, о котором рассказывал Пал Михалыч. Я вдруг сообразила, что это Роман в детстве мечтал быть пожарным.

Похоже, его мечта не сбылась. Я точно не знаю, чем он занимается, но вряд ли работает пожарным.

И тут вдруг мне в голову полезли совершенно неуместные мысли. Я вдруг вспомнила календарь с австралийскими пожарными, который видела в интернете. Они там были очень горячими. Но, если бы для этого календаря сфотографировался Роман, он бы затмил их всех!

Так и вижу его в форменных штанах, в каске… и со шлангом в руке. С пожарным шлангом, естественно! Больше ничего не нужно, чтобы создать образ самого сексуального пожарного на свете.

– О чем замечаталась? – услышала я голос того, кого только что представляла в чрезвычайно соблазнительных позах.

Мои щеки вспыхнули. Хорошо, что Роман не может прочитать мои мысли! Я бы сгорела со стыда.

– Где ты работаешь? – ляпнула я.

Этот вопрос выплыл из моих размышлений.

– У меня своя компания. В Питере.

– Так ты не здесь живешь…

– Нет. Надо было вылететь из гнезда, чтобы почувствовать себя самостоятельным.

– Понятно.

Мне почему-то стало грустно. Значит, Роман приехал ненадолго, скоро он вернется к себе домой. Наверное, его там кто-то ждет. Скорее всего, у него есть девушка, а, может, даже жена.

Я невольно посмотрела на его безымянный палец. Кольца нет… Но это ничего не значит!

Так, Снегурочка, очнись! Какое тебе дело до его кольца и его личной жизни? Ровным счетом никакого.

– Значит, детская мечта не сбылась…

– Ты о чем?

– Жаль. Из тебя бы вышел обалденный пожарный.

– Вроде этих… австралийских?

Роман посмотрел на меня с хитрой усмешкой.

А я еще радовалась, что он не умеет читать мысли. Умеет! Или наши мысли слишком сходятся.

Ну кто меня тянул за язык? Могла бы и промолчать. Молчание – золото, между прочим. Промолчала бы, и не пришлось бы сейчас краснеть…

– Тебе папа рассказал про пожарного? – спросил Роман.

Прекрасный повод перевести разговор на другую тему!

– Да, мы болтали о разном, пока репетировали. Смешной ты был в детстве…

– А ты кем хотела стать, когда была маленькой? – спросил мой Дед Мороз.

– Волшебной феей.

Роман рассмеялся.

– Да, так и было. Причем очень долго. Все уже думали о каких-то профессиях, а я всегда говорила: хочу быть феей и никем больше.

– Сбылась мечта?

– Нет, – вздохнула я.

– Ну, почему же нет. Снегурочка – тоже волшебная фея. Творит чудеса. Дарит подарки…

– Точно! Мне так нравится быть Снегурочкой. Я вообще обожаю Новый год.

Роман промолчал. А я задумалась, и чуть не пропустила нужный поворот. Мы ехали к моей соседке, а, значит, к моему дому. Я показывала дорогу, вот только навигатор из меня так себе. Я знаю, как ехать на метро и автобусе, знаю, как дойти от остановки пешком. Но плохо ориентируюсь в разветвлениях дорог.

– Нужно вернуться, – виновато произнесла я.

– Вернемся, раз нужно, – легко согласился Роман.

Теперь мне снова кажется, что он не такой уж нахал и грубиян.

Сначала мы зашли ко мне. Я порадовалась, что дома относительный порядок. Не то чтобы обычно у меня трусы висят на люстре, но иногда я собираюсь утром в страшной спешке и оставляю после себя хаос. Но не сегодня. Сегодня я никуда не торопилась, так что что в мою съемную квартиру можно смело приводить гостей.

Роман с интересом огляделся, задержался у полочки с фигурками корги – я их собираю. В моей коллекции есть плюшевые, пластиковые и стеклянные собачки. Вот только живой пока нет. Но когда-нибудь я ее обязательно заведу…

Потом Дед Мороз засунул в мешок подарки – и мои игрушки, и сладости от Тамары. И мы отправились на последний детский праздник.

Завтра еще поздравим сотрудников на корпоративе, и все. После этого мы расстанемся и, скорее всего, больше никогда не увидимся. Роман уедет в Питер. Может, еще до Нового года.

Все прошло замечательно. Дети очень обрадовались и Деду Морозу, и подаркам. А Марина была просто счастлива! Правда, я заметила у нее на глазах слезы. Но это точно были слезы радости.

Она очень благодарила нас, провожая к дверям, мне даже стало неловко. А Рома сказал:

– Я ни при чем, это все Снегурочка. То есть волшебная фея.

Мы вернулись с мою квартиру, я сняла кокошник и шубу, поставила чайник. И плюхнулась на диван.

– Устала? – спросил мой Дед Мороз.

Он снял шапку, расстегнул шубу… я замерла на месте. Неужели он планирует тут раздеваться почти догола? Лучше не надо! Для меня это будет испытанием.

К счастью, под шубой оказался свитер. И это вполне уместно. Ведь на улице зима!

– Устала, – согласилась я. – Но это приятная усталость. Мне понравилось быть Снегурочкой. А тебе?

– Я не пробовал быть Снегурочкой. Но вряд ли мне понравится носить кокошник.

– Ты знаешь, что я не об этом спрашиваю!

Роман упал на диван рядом со мной.

– Я не очень-то хотел во всем этом участвовать. Согласился только из-за отца. Но теперь понимаю, почему ему нравится наряжаться Дедом Морозом. Это единственный способ получить удовольствие от праздника.

– То есть ты по-прежнему ненавидишь Новый год?

– Может, “ненавижу” слишком резкое слово. Я просто его не люблю.

– Почему?

Роман молча смотрел перед собой.

Засвистел чайник, я поднялась, сходила на кухню, выключила его. Достала кружки, печенье, конфеты из того самого подарка, что вручим мне Пал Михалыч. Заварила чай.

Мой Дед Мороз, уже без шубы и шапки, появился в дверях.

– Когда мне было семь, мои родители развелись, – произнес он. – В декабре. Новый год я встречал с мамой и ее новым мужем. Это был самый отвратительный праздник в моей жизни. Я очень скучал по отцу.

– Ох ты! – выдохнула я.

Подошла, взяла его за руку.

– А потом они меня поделили. Один новый год я проводил с мамой, второй – с отцом. Они оба старались устроить мне праздник. Но я хотел только одного: чтобы они снова были вместе и мы встречали Новый год втроем.

– Это очень грустно, – произнесла я.

– Ну, я уже большой мальчик. Пережил и перестал на них злиться.

– Но Новый год до сих пор не любишь.

– Не люблю.

Я заметила, что все еще держу Романа за руку.

– Чай уже, наверное, заварился, – произнесла я и отпустила его руку.

Хотя мне очень не хотелось ее отпускать… В глубине души я надеялась, что он меня удержит. Но он не удержал.