Текст книги "Подлинно сильный пол"

Автор книги: Лина Баркли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Зеркала – полезная вещь, правда? – спросила она, и ее тон заставил его вопросительно на нее посмотреть.

– Что ты хочешь сказать?

У нее на шее забилась жилка.

– Только то, что зеркала нужны не только для того, чтобы видеть собственное отражение. – Она отступила на шаг. Внутри нее все дрожало от тревожного предчувствия.

На губах Конрада появилась снисходительная улыбка.

– А для чего еще?

– Чтобы посмотреть на вещи в зеркальном отражении. – Она решительно повернулась к нему. – Когда я училась в школе, у нас была игра под названием «шифры». Какая-нибудь девочка должна была составить шифр, а остальные его разгадывали.

– Как увлекательно! – сказал он полунасмешливо. – Но к чему ты это рассказываешь? Мне нет дела до твоего прошлого – меня интересует только твое будущее.

– Мне кажется, это тебя тоже заинтересует. – Джулия крепко сжала руки, чтобы они не дрожали. – Однажды мне пришла в голову блестящая идея. Я написала послание чернилами и, пока строчка была еще влажной, приложила к ней чистую промокашку. Результат не поддавался расшифровке, пока его не подносили к зеркалу.

На мгновение глаза Конрада сузились, но в остальном выражение его лица не изменилось.

– Право же, дорогая, мне нисколько не интересны игры, в которые ты играла ребенком.

– А я думала, интересны – ведь ты и сам сыграл в эту игру десять дней назад!

Минуту он оставался неподвижным, потом бросил недокуренную сигарету в камин и повернулся к ней, заложив руки за спину.

– Хватит ходить вокруг да около, Джулия. Говори, на что ты намекаешь.

– Не притворяйся, что не понял. – Она уселась на диван, чтобы не было заметно, что у нее дрожат коленки. – Десять дней назад Найджел привел домой одного человека – пожилую женщину, которую ему надо было спрятать, пока она не понадобится ему в качестве свидетельницы на суде, который сейчас идет. Я предложила отправить ее к моей старой няне. Я написала няне в тот же вечер и промокнула письмо чистой промокашкой, которая лежала на столе в библиотеке. Найджел хотел, чтобы местопребывание этой женщины осталось в тайне, потому что ей угрожали, по всей видимости человек, которому больше всего следовало опасаться ее показаний.

Джулия замолчала и посмотрела на Конрада, но его лицо ничего не выражало.

– Продолжай, Джулия, ты явно не успокоишься, если не доведешь эту сцену до конца так, как тебе этого хочется.

– Хорошо. Кто-то узнал, где находится эта женщина. Единственный, кому это было нужно, – человек, который хотел заставить ее молчать. – Она посмотрела на него прямо и решительно. – Этот человек – ты.

Если она ожидала от него какой-нибудь определенной реакции, ее постигло разочарование: он расхохотался.

– Ну, будь я проклят! И вся эта мелодрама вела к этому?

– Запугать женщину до полубезумия – это не мелодрама, Конрад.

Уинстер сунул руку в карман и достал портсигар. Он предложил его Джулии, но та отрицательно покачала головой. Тогда он достал сигарету и, не спеша, закурил.

– Поскольку ты рассказала мне все так подробно, милая, может, ты объяснишь, как я узнал ее адрес?

– Я уже сказала тебе, что промокнула письмо, а потом и конверт чистой промокашкой. Отпечаток написанного оказался, должно быть, достаточно четким, так что его можно было прочесть, поднеся к зеркалу.

– Понятно. И ты считаешь, что это сделал я? Когда?

– Когда заехал за мной на следующий день. Ты вышел навстречу мне из гостиной, и я решила, что ты все время был там. Только сегодня утром я узнала от Хильды, что сначала она провела тебя в библиотеку. У тебя не было причин уходить оттуда, но когда ты увидел адрес, то решил, что будет удобнее, чтобы я нашла тебя в гостиной.

– Честное слово, Джулия, ну и фантазия же у тебя! Нехорошо с твоей стороны пытаться сделать меня героем мелодрамы, в которой я пока еще даже не разобрался. Может, ты скажешь мне, что произойдет в следующем действии, или я должен сам догадаться?

– Скажу, – ответила она негромко. – Я обращусь в полицию.

– И что ты скажешь? Что думаешь, опираясь на какую-то недоделанную игру, в которую играла в детстве, что я отправился в Экстон и довел Мэри Энсли до сумасшествия?

Джулия, как коршун, вцепилась в эти слова.

– Откуда ты знаешь, как ее зовут?

Он резко втянул в себя воздух, потом медленно выдохнул.

– Где-то прочел, что твой муж собирается…

– Не мог ты этого прочесть! – прервала она его. – Имя Мэри Энсли не упоминалось в газетах. Никогда!

Последовала долгая пауза. Затем Конрад швырнул сигарету в огонь и повернулся к ней:

– Ты наблюдательная женщина, Джулия. Я всегда знал, что ты необыкновенно красива, но никогда не думал, что ты так умна. Похоже, я тебя недооценивал. Настоящий маленький сыщик, а? Твой муж-юрист гордился тобой, когда ты рассказала ему, как разложила все по полочкам?

– Я ему еще ничего не сказала.

Едва Джулия произнесла эти слова, как поняла свою ошибку: лицо Уинстера осветилось торжеством.

– Тогда об этом знаем только ты да я? – сказал он. – Это не очень умно с твоей стороны, а?

– Не пытайся меня запугать, Конрад.

– Я не пытаюсь, милая моя. Я уже тебя испугал! Ты трусишь, Джулия, и правильно делаешь. Я мечтал жениться на тебе с того момента, как увидел тебя, но, когда речь идет о моей безопасности, я не дам – да, да, не дам – чувству помешать мне.

– Ты собираешься и меня довести до сумасшедшего дома?

– Нет. Ты не того пошиба, что Мэри Энсли. Насчет тебя у меня есть мысль получше. Фарнхэм знает, как ты была несчастна в последнее время, – что может быть естественней, чем твое решение покончить со всем этим? В твоей спальне есть балкон, не так ли? Я никогда не признавал балконов на верхних этажах – они могут быть опасны, особенно такие узенькие, как твой. И даже если бы не могло быть речи о самоубийстве, там легко может произойти несчастный случай. Знаешь, как это бывает: ты возвращаешься домой поздно вечером, решаешь подышать свежим воздухом, слишком сильно наклоняешься через перила, и… – Он сделал паузу, а потом мягко закончил: – Сама видишь, это будет совсем нетрудно.

Сердце Джулии билось так болезненно, что трудно было дышать. Где Найджел? Ведь он давно должен был получить сообщение от Сильвии! Но хотя она прислушивалась, надеясь услышать его шаги, дом был молчалив, как могила. А что, если Найджел не поверил в срочность ее просьбы? Если подумал, как и Сильвия, что это просто уловка, чтобы заставить его вернуться домой? «Боже мой, пожалуйста, – молилась она, – пусть он поскорее вернется! Поскорее… иначе будет слишком поздно».

Выйдя из зала суда, Найджел не мог и думать о возвращении в контору или домой. Он добился того, чтобы дело отложили на два дня, но продолжать работу казалось ему абсолютно бесперспективным. Если Мэри Энсли не сможет дать показания против Уинстера, ему потребуется не меньше полугода, чтобы добиться его осуждения.

Сев в машину, он решил уехать из Лондона. Может, подышав свежим воздухом за городом, он сможет рассуждать более здраво. Машинально он выбрал западное направление. Постепенно городские дома сменились зеленью, и он нажал на акселератор. Ветер свистел над капотом, вибрация двигателя пронизывала его тело. Он сосредоточенно вел машину почти целый час, потом остановил ее на пустынном проселке. Там он зажег сигарету и вернулся к мыслям, которые гнал от себя уже целые сутки.

После того как он обвинил Джулию в том, что она предала Мэри Энсли, он заставил себя не думать об этом. Это было довольно легко сделать, пока он был в суде, но теперь, когда он расслабился, стало невозможным. Он и сейчас ясно представлял, как она стояла перед ним накануне вечером. При его словах она словно окаменела, дивное лицо побледнело и выразило изумление. Когда же она выбежала из комнаты, его первой мыслью было последовать за ней и взять обратно свои слова, но слепая ярость остановила его. Он мог думать только о несчастной женщине, превратившейся в страдающее существо, к которому, возможно, уже никогда не вернется разум.

Весь день мысль о том, что, придя домой, он увидит Джулию, наполняла его ужасом. И импульсивно он решил навестить Сильвию. Ее образ светлым пятном сиял на темном горизонте его жизни. Ее радость от того, что она услышит его голос после нескольких недель молчания, была ему лестна, и, зная, что она его ждет, он развернул машину и поехал обратно в Лондон. Пока он решил не думать о Джулии, а когда его гнев уляжется, он сообразит, как быстро и без огласки добиться признания их брака недействительным. Какая глупая трата жизней, подумал он горько. Но из-за Мэри Энсли он не видел возможности этого избежать.

Не успел еще смолкнуть звонок, как Сильвия уже открыла дверь.

– Как чудесно видеть тебя, Найджел! – Она провела его в гостиную. – Садись, я налью тебе.

Она умело смешала мартини, подала ему и молча смотрела, как он пьет.

– Хочешь еще?

– Нет, спасибо. Я весь день не ел, так что это будет ни к чему.

– Бедняжка мой дорогой, да ты умираешь от голода! Я поскорее подам обед.

Она вышла из комнаты, и он услышал, как она быстро что-то делает на кухне. Послышался звон посуды и негромкое проклятие, когда что-то упало на пол.

– Тебе помочь? – спросил он.

– Нет, спасибо, все готово. – С этими словами она вкатила в комнату сервировочный столик и быстро расставила блюда на нарядно накрытом столе. – А вот и еда! – улыбнулась она.

Когда обед был уже наполовину съеден, и великолепные оссо букко и рислинг оказали на Найджела свое действие, Сильвия начала осторожно расспрашивать его о причинах беспокойства, которое столь ясно отражалось в его поведении.

– Я не хочу допытываться, – добавила она поспешно, – но тебя явно что-то тревожит, и если ты сможешь об этом поговорить…

– Разговоры не помогут, – ответил он. – Все кончено.

– Может быть. Но ты все еще об этом думаешь. Ты не хочешь, чтобы я знала?

Она казалась такой огорченной, что он взял ее за руку:

– Конечно хочу. Расскажу после обеда.

Поев, они устроились перед огнем. Сильвия положила голову ему на плечо, и Найджел медленно пересказал ей события последних недель, разъяснив подробности дела, над которым работал, и то, как оно помогло ему раскрыть валютное мошенничество, над которым уже больше года безрезультатно бился Скотленд-Ярд.

– Я чисто случайно узнал, кто руководит всем этим делом, – сказал он. – Сегодня я собирался вскрыть это дело на суде. К сожалению, свидетельница, на которую я рассчитывал, не смогла явиться, так как совсем расклеилась. Теперь я не уверен, что вообще смогу когда-либо использовать ее, даже если она поправится.

Сильвия подняла голову и посмотрела на него:

– Почему?

– Если я представлю свидетельницу, которая была в сумасшедшем доме, адвокат противной стороны меня просто съест, – сказал он сухо.

– Не говори, что собирался вызвать кого-то, кто признан умалишенным! – воскликнула она.

– Когда я собирался ее использовать, она сумасшедшей не была.

Голос Найджела звучал так резко, что Сильвии стало ясно, он рассказал ей не все, но по его лицу она поняла, что будет неразумным расспрашивать его об этом, и вместо этого она задала другой вопрос, который ее очень занимал:

– И кто стоит за этим мошенничеством – или ты не можешь мне сказать?

Он поколебался.

– Это должно остаться между нами.

– Конечно.

– Конрад Уинстер.

Сильвия искренне изумилась.

– Ты шутишь!

– Зачем мне шутить о таких серьезных делах? Нет, милая, у меня есть неопровержимое свидетельство того, что именно он был главным двигателем обширнейшей спекуляции акциями и валютой на протяжении нескольких лет. Но мое доказательство должно было опираться на показания Мэри Энсли.

– Насколько я понимаю – это женщина, угодившая в сумасшедший дом?

– Да.

Кратко он объяснил ей, почему мисс Энсли пришла к нему и как он согласился отправить ее в Экстон к няне Джулии.

– Но Уинстер узнал, где она, – закончил он, не объясняя, как это произошло, – и так напугал, что она совершенно обезумела.

– Так вот что имела в виду Джулия, когда… – Сильвия остановилась, но было уже слишком поздно.

– Когда ты говорила с Джулией? – резко спросил Найджел.

– Сегодня ближе к вечеру. Она мне позвонила.

Зная, что обе женщины недолюбливают друг друга, он продолжал расспросы:

– Зачем?

Сильвия опустила глаза. Она не собиралась передавать Найджелу слова Джулии, но теперь сказала так много, что было невозможно сохранить их в секрете. Ей осталось только приуменьшить значение звонка.

– Почему Джулия тебе звонила? – повторил Найджел.

– Она хотела узнать, придешь ли ты сегодня ко мне. Ты знаешь, как ей не нравится наша дружба.

Смутившись, он не ответил, а Сильвия снова прижалась к его плечу и начала поглаживать его руку.

– Так чудесно, что ты здесь, – прошептала она. – Когда ты перестал приходить, в эти последние две недели, я подумала, что ты на меня обиделся…

– Извини, – сказал он рассеянно, – но я был так занят, что не…

Он замолчал, не договорив, Сильвия продолжала гладить его руку.

– Теперь я это знаю. А тогда я была расстроена. Но это не имеет значения, раз ты здесь.

Найджел по-прежнему почти не слышал слов Сильвии. Какая-то ускользающая мысль не давала ему покоя, и он знал, что не сможет расслабиться, пока четко ее не сформулирует. Сильвия была последним человеком, которому могла позвонить Джулия, и конечно же не для того, чтобы узнать, не проведет ли он вечер у нее. Нет, она была слишком горда для этого. Для разговора с Сильвией должна быть другая причина.

– Что на самом деле сказала тебе Джулия, когда звонила?

– Повторяю, просто хотела узнать, придешь ли ты сюда.

Он минуту поразмыслил и потом неожиданно произнес:

– Она хотела связаться со мной?

Сильвия поняла, что на такой прямой вопрос нельзя соврать.

– Она сделала вид, что хочет. Уверена, на самом деле ей ничего не было нужно, но она не может вынести, чтобы кто-нибудь другой…

– Что она сказала? – прервал он Сильвию.

– Что-то об Экстоне… Ах да, я ведь записала! Собиралась передать тебе, но совершенно об этом забыла.

– Дай-ка я посмотрю. – Его голос прозвучал жестко, и Сильвия поспешно принесла полоску бумаги, на которой записала сообщение Джулии. Когда он прочел, краска сбежала с его лица и оно стало восковым.

– Как же ты не передала мне записку сразу же, когда я пришел?

– Не думала, что это так важно.

– Но когда я рассказал тебе о деле и о том, что подозреваю Уинстера, разве ты не поняла, насколько это важно?

– Боюсь, что нет. Тебе-то легко разложить все по полочкам, дорогой, но я и правда считала, что Джулия просто сочинила эту смехотворную историю, только чтобы заставить тебя отсюда уйти.

– Нисколько. – Он встал. – Мне следует вернуться домой. Разве ты не почувствовала страха за ее словами?

– Никакого страха не было, одна ревность! Неужели ты не знаешь, что Джулия хотела бы нас поссорить? Если ты сейчас уйдешь, ты ей подыграешь.

– Не глупи.

– Это ты глупишь! – взорвалась она. – Стоит Джулии позвать, и ты бежишь к ней как собачонка!

Понимая, почему Сильвия так рассердилась, Найджел обхватил ее лицо ладонями:

– Пожалуйста, Сильвия. Это несерьезно. Если бы ты подумала хоть минутку, ты бы поняла важность этого сообщения. Теперь, когда я его получил, должен поскорее вернуться.

– Если Джулия с Конрадом, ты ей не нужен. Может быть, она вызывает тебя, чтобы от тебя избавиться!

Эти слова остановили Найджела на полпути к двери.

– Что ты хочешь сказать?

– Ты и сам бы это увидел, если бы не был слеп! Джулия вышла за тебя замуж, потому что ненавидела тебя – ненавидит и сейчас! Почему ты так уверен, что она не знает правду о Конраде? Ты единственный человек, которому известно, чем он занимается. Они понимают, что, даже если эта мисс, как ее там, и попала в сумасшедший дом, ты не успокоишься, пока не засадишь Конрада в тюрьму.

– Ты что, действительно хочешь сказать, что Джулия и Конрад попытаются от меня избавиться? – негромко спросил Найджел.

– Да! Найджел, я говорю, что думаю. Принимай это как хочешь.

– Не приму. – Найджел вышел в холл и взял со стула свое пальто. – Я не считаю, что Джулия способна на убийство.

– Она дочь человека, который разорил тысячи людей ради наживы. Если ты думаешь, что она не такая же, ты ненормальный!

– Я не только думаю – я знаю.

– С каких это пор? Она ведь близкий друг Конрада! Не говори мне, будто не подозревал, что именно она сказала ему, где находится эта женщина?

– Боюсь, я действительно ее подозревал, – признался Найджел. – Но теперь вижу, как ошибался.

– Почему?

– Потому что я судил о ней так же нелогично, как она обо мне. Я не понимал, что мой гнев затуманил мои суждения о ее личности. Джулия может все еще хотеть причинить мне боль, но она никогда бы не пошла на то, чтобы навредить другой женщине.

Он открыл входную дверь, но Сильвия бросилась вперед и перегородила ему дорогу.

– Найджел, пожалуйста, не уходи. Это ловушка, я это сердцем чувствую. Она знает, что ты разоблачил Конрада, и поэтому делает вид, что на твоей стороне.

– Не понимаю, что ты этим хочешь сказать.

– Это очевидно. Она знает, что ты не успокоишься, пока он не окажется за решеткой, поэтому и притворяется, что хочет тебе помочь.

– У твоих доводов есть слабое место. – Лицо Найджела выражало с трудом сдерживаемый гнев. – Джулия прекрасно знает, что Мэри Энсли в сумасшедшем доме и у меня нет ни малейшего шанса добиться осуждения Уинстера. Даже если она поправится, защитник Уинстера сможет без малейшего труда опорочить ее показания, сообщив, что у нее был нервный срыв. Более того, даже если бы мне удалось где-то отыскать дополнительные улики, Уинстер может сбежать из Англии задолго до того, как дело дойдет до суда, и ничто не помешает Джулии уехать с ним. Так что, ты видишь, у нее нет причин притворяться – она может это делать только по доброй воле.

– Ты даешь себя одурачить только потому, что она красива. – Голос Сильвии становился все пронзительнее. – Если она и помогает тебе, то только из самолюбия. И еще потому, что хочет сквитаться со мной. Она знает, что я тебя люблю и…

– Сильвия, не надо, – прервал ее Найджел. – Ты говоришь не подумав. Завтра ты об этом пожалеешь.

– Почему я должна пожалеть об этом? Я уже давно тебя хочу. Как только Джеральд нас познакомил, я поняла, что ошиблась, выйдя за него замуж. Потом он погиб, и я стала свободной. Надеялась, что ты поймешь мои чувства. Джулия тебе не подходит, Найджел.

– Подходит она мне или нет – к делу не относится. Она в опасности, и я ей нужен. – С этими словами Найджел отстранил Сильвию и направился к машине.

Сильвия еще раз попыталась ему помешать.

– Не уходи! Пожалуйста, не уходи!

Он попытался мягко убрать ее руку, но она снова за него уцепилась.

– Останься со мной! Ты мне нужен больше, чем ей. Я люблю тебя! Если бы не она, ты женился бы на мне.

– Это неправда. Ты мне симпатична, но я никогда не любил тебя.

– Потому что всегда думал обо мне как о жене кузена. Ты не позволял себе увидеть во мне свободную женщину.

– Я рад, что ты вспомнила слово «свободная», – сказал Найджел, резко отталкивая ее и садясь за руль. – Может, это напомнит тебе, что я-то женат.

– Надеюсь, тебе недолго оставаться женатым! Надеюсь, ты опоздаешь! Джулия была страшно напугана. Вероятно, она боялась, что Конрад ее убьет.

Не ответив, Найджел захлопнул дверцу и включил зажигание, потом опустил стекло.

– Я собираюсь забыть то, что ты сейчас сказала, Сильвия. Ты переволновалась.

– Ничуть! Если ты сейчас отправишься к Джулии, можешь не возвращаться – никогда!

Двигатель прогрелся, и Найджел включил сцепление.

– И не вернусь, – отозвался он. – Прощай!

По-прежнему оставаясь наедине с Конрадом, Джулия тянула время, стараясь не выдать страха, который сжимал ее сердце.

– Честно, Конрад, не слишком ли ты закручиваешь сюжет? Подстроить убийство гораздо труднее, чем запугать старушку до полусмерти.

– В данном случае – не труднее. Как я уже сказал, твой балкон сильно облегчает мне задачу.

– Но я же не кукла, – улыбнулась она. – Я буду сопротивляться.

– Тебя не хватит надолго. – Засунув руки в карманы, он слегка раскачивался на пятках. Его лицо раскраснелось, а в голосе появились мерзкие нотки, которых она прежде не замечала. – Слишком многое я поставил на карту, милочка. Не хочется даже вспоминать, сколько лет я потратил на то, чтобы создать себе имя и состояние, и я не собираюсь всего этого лишаться из-за одного слишком любопытного человека, хотя и был очень неравнодушен к его жене.

Джулия задрожала, заметив, что Конрад говорит о ней в прошедшем времени, как будто ее уже нет в живых.

– Если ты меня убьешь, это не помешает Найджелу постараться упрятать тебя в тюрьму.

– Его старания ни к чему не приведут, – ухмыльнулся Конрад. – Теперь, когда старушка Мэри надежно связана и ты не стоишь у меня на дороге, никто не сможет ничего доказать.

– Вот тут вы ошибаетесь, Уинстер!

Конрад с проклятием обернулся. В комнату неслышно вошел Найджел, а с ним инспектор полиции.

– Теперь, кроме меня и моей жены, есть еще один человек, который может засвидетельствовать вашу вину. А уж три самоубийства вам не сфабриковать!

Пот выступил на лбу Конрада. Неожиданно он вытащил из кармана руку, в которой блеснул револьвер.

– На вашем месте я бы его не применял, – хладнокровно сказал инспектор.

– Но вы не на моем месте, – был ответ. – Вот почему вы полисмен, а я – миллионер! – Конрад смотрел на Найджела, хотя дуло револьвера было направлено на Джулию. – Вовремя появился, а, Фарнхэм? Но тебе это не поможет. Тебе меня не взять! – Его голос изменился. – Руки вверх, вы все! И не пытайтесь что-нибудь выкинуть. Я не шучу. Жаль, что ты не смог не соваться в мои дела, Фарнхэм. Все шло прекрасно, пока ты не женился на Джулии. Как только ты меня встретил, ты только и старался доказать ей, что я ее не стою.

– Ваше имя появилось в деле совершенно случайно, – спокойно возразил Найджел. – Я нашел вашу фамилию в списке директоров одной разорившейся компании, которая когда-то входила в группу, где работала Мэри Энсли. Я спросил ее об этой компании, и ее ответы заставили меня предпринять небольшое самостоятельное расследование.

– И ты об этом пожалеешь, – проскрежетал Конрад, пятясь к двери. Теперь его револьвер был направлен на Найджела.

– Уберите оружие и не сопротивляйтесь, – вмешался инспектор.

– Не болтайте зря! – рявкнул Конрад. – Мы не в игры играем. Если хотите меня взять – попробуйте. Отойдите к камину – вы оба! – Он указал револьвером, и Найджел с инспектором отступили, приблизившись к Джулии. – И не геройствуй, Фарнхэм, я первоклассный стрелок и с удовольствием тебя прикончу.

– Вас найдут, где бы вы ни скрывались, – сказал Найджел.

Конрад захохотал.

– Но сделать ничего не смогут. Из Мексики меня не вышлют!

– Конрад, не надо! – взмолилась Джулия. Страх перед ним уступил место жалости. – Никакие на свете деньги не стоят…

– Нечего мораль читать, – сказал он грубо. – Ты всегда была дурой со своими принципами!

Джулия отвернулась. Его жестокое лицо было отвратительно. То, что Конрад оказался мошенником, было для нее таким же ударом, как обвинения Найджела накануне вечером. Невольно она взглянула на мужа. По крайней мере, он не мог теперь думать, что она выдала местопребывание Мэри Энсли! На долю секунды их взгляды встретились, потом он снова перевел глаза на Конрада, и все его тело напряглось. Она мгновенно поняла, что он попытается схватить Конрада, и тревога бросила ее вперед.

– Найджел, нет! – крикнула она. – Он будет стрелять!

Не думая о том, что рискует жизнью, зная только, что Найджел кинулся прямо навстречу револьверу, она бросилась между ним и Конрадом. Раздался оглушительный выстрел, и ее грудь пронизала мучительная боль. Вскрикнув, она споткнулась и, падая, сквозь туман успела увидеть, что инспектор бросился к Конраду. Перед глазами все поплыло в черном водовороте, а потом сознание покинуло ее.

Когда Джулия очнулась, она лежала на кушетке и в комнате не было никого, кроме Найджела. Склонившись над ней, он держал ее за руку.

– Найджел! – с трудом проговорила она. – Я не…

– Тише, – сказал он быстро. – Не надо говорить. «Скорая» уже едет.

– Но я должна тебе сказать… это не я… я никогда…

– Я знаю, – сказал он. – Не надо мне объяснять.

Она закрыла глаза, чувствуя, что ей больно дышать. Осторожно она подняла руку и дотронулась до корсажа платья. Пальцы стали влажными и красными. Испугавшись, она вскрикнула:

– Найджел! Я не хочу умирать!

Он еще ниже наклонился к ней. Его лицо было серым.

– Ты не умрешь, Джулия. Не умрешь! – Он схватил ее руку, и его пальцы тоже стали красными от ее крови. – Ты спасла мне жизнь, – сказал он хрипло. – Если бы не ты…

– Это такой пустяк… – Она попыталась ему улыбнуться, но это потребовало слишком большого усилия. Ее снова захлестнула волна боли, и лицо мужа стало расплываться в ее глазах, то приближаясь, то отдаляясь, становясь все тусклее, пока наконец его не поглотила тьма.