Текст книги "Опасные игры с тенями. Том 0. Пустота наступает"

Автор книги: Лилла Сомн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Свет 16. А жизнь-то налаживается.

Проснулась Ами с тяжёлой головой. Глаза не хотели открываться. Надо идти. Надо. Надо. Надо. Наверняка сегодня на работе найдётся или произойдёт что-то интересное. Впрочем, любое событие вне Кантина уже интересно.

Ами стянула верхнюю драпировку, встала, прошла несколько шагов до умывалки и села около неё. Место было протёрто её спиной и задом ещё в прошлый раз. Не став зачерпывать воду руками или ковшиком, она опустила в мокрую прохладу голову и замерла так. Выпрямилась, когда воздух в лёгких закончился. Вода капала с волос на плечи. Мокро. Ами села на уже ранее протёртое от пыли её задом место, тряхнула головой и вопросительно посмотрела на свою ежесветную сумку.

Сколько раз она по утрам думала о том, что нужно взять на работу материны порванные заметки. И помыть водяную сумку, верой и правдой послужившую ей, помогая удерживаться в более-менее осознанном состоянии уже несколько рабочих светов. Помыть можно будет в ручье у фиолетового, она видела как местные это делают. И наполнить вновь, потому как сегодняшнее состояние было немногим легче вчерашнего.

Тогда зачем мыть? Остатки предыдущего напитка благополучно смоются последующим.

Дозы кофе всё увеличивались, частенько доходило до того, что сердце после него колотилось как бешеное, руки тряслись… но без него было бы совсем невыносимо. Иногда сбывшиеся мечты бывают тяжёлым испытанием. Но, не столь тяжёлым, каким были бы для неё совсем несбывшиеся. Нынешние проблемы было стерпеть проще, чем те ежесветные, с которыми она сталкивалась в Кантине. Вероятно, поэтому она не предприняла ещё ни одной попытки сдаться и сбежать отсюда. Ами не была героической личностью, стоически переносящей трудности. Здесь был вопрос выбора из двух зол.

Кантинка стряхнула задумчивость, ещё раз интенсивно тряхнув головой. Брызги с мокрых волос разлетелись по котти. Итак, заметки. Она подползла к мешкам с наспех разобранными вещами и, игнорируя холодок от намокшей драпировки, переложила материны записки в ежесветную сумку. Покопавшись в сумочках верхней драпировки, она нашла ранее скопированные ею из отчётов значки. Они всё ещё были здесь. Так и не было времени заняться ими. Оставалось надеяться, что время у неё появится. И что оно не закончится внезапно так или иначе. Это ощущение ускользающего времени и упускаемых возможностей неотступно преследовало её.

Что очень нужно сейчас сделать – так это переодеться. В рамках программы борьбы с утренней зябкой. Потому как, если всё оставить на своих местах, в мокрой драпировке на не успевшей ещё прогреться восходной улице под равнинным омильским ветром, пожалуй что, будет некомфортно. Это станет заметно даже в нынешнем состоянии аминого душевного онемения.

Служака быстро сложила заметки в свою каждодневную сумку, отжала воду с волос аккуратно выдернула из вещевого мешка последнюю чистую нижнюю драпировку. Взяла она их с собой не так уж и много, потому стиркой и покупкой одежды надо будет озадачиться в самое ближайшее время. Еды нет, чистая одежда и платёжные средства заканчиваются, в котти не прибрано и неуютно. Амелия на хозяйстве.

Нечего ругаться. С последнего посещения кофейни ещё осталась немного плющиков разных видов, что приятно. Вкусное изучение местной культуры и обычаев продолжается. И – она сделала свой выбор в пользу прогулок и исследования местности, потому жаловаться, в общем-то, не на что. Девушка накинула верхнюю драпировку и, прихватив сумку, вышла на улицу.

Накрапывал дождик. Нижнюю можно было не менять. Вероятно, она всё равно промокнет вслед за верхней драпировкой. Ну и ладно. Она понуро поползла в сторону работы не забывая о том, что ей нужно сейчас исхитриться завернуть к ручью у фиолетового гриба, чтобы ополоснуть водяную сумку.

…А дождик тут замечательный. Всегда приятно охлаждает припухшую голову и пахнет свежестью местных трав и глиной омилльских домов. Лучшие ароматы на материке. А ещё на работе будет приятно пахнуть кофе.

Хоть от него уже глаз дёргается и руки трясутся, что может быть приятнее совокупности всего этого. Дождливая погода, когда оставаться в помещении с уютными запахами и в хорошей компании не только не обидно, но и приятно. И не нужно было обижено поглядывать через маленькое окошко на залитую солнцем улицу.

Жизнь-то налаживается. Ами широко улыбнулась.

Она зашла в участок и кивнула Фаэлле.

– Дождь усилился? – поинтересовалась та, мельком глянув на Ами. – Вовремя я на работе оказалась.

– Да вроде как накрапывал так и накрапывает. – пожала плечами кантинка.

– А. – понимающе кивнула служивая, присмотревшись повнимательнее. – У тебя волосы мокрые, одежда по сравнению с ними почти сухая. Значит, это не дождь, а гигиенические процедуры.

– Можно и так назвать. – согласилась Ами. – Всё равно ты вовремя на работе оказалась.

Она кивнула на кофейник, из которого Фаэлла выливала в свою чашку остатки кофе.

– Это да. Кто не успел, тот не успел. – самодовольно хмыкнула омиллька.

– А я подожду Майло. – вздохнула Ами. – Он не потерпит пустого и холодного кофейника в своём ведомстве. И секретары, которая топчется рядом с каморкой и не может начать работать.

– Ох ты! – спохватилась Фаэлла. – Бедняжка! Точно, ты ведь ни кофе разогреть, ни двери открыть не можешь. Давай сюда свою кружку.

Ами послушно извлекла ёмкость из сумки.

– Какая хорошенькая! – восхитилась омиллька, забирая у коллеги чашку и переливая в неё свой кофе. – Вы с ней – чудесная пара.

Фаэлла тепло улыбнулась. Ами уставилась на свою кружку.

«Так говорят, когда хотят кому-то сделать приятно. Не тупи, поблагодари.»

– Спасибо. – улыбнулась в ответ по совету внутреннего голоса социальная растяпа.

– Вот. – сказала сэльва, возвращая кружку Ами. – Больше я тебе сейчас ничем помочь не могу, Майло унёсся к Сандре, а я не знаю ключа от архивов.

– За это твою бессмертную кофейную жертву уже спасибо. Это очень заботливо. Теперь Майло ждать будет приятнее и вообще можно считать, что свет удался.

Фаэлла улыбнулась и, похлопав Ами по плечу, отправилась к себе в кабинет.

Три знака внимания только в начале света. Или уже сколько? Впору уже заводить отдельный журнал и заносить туда перечень этих нематериальных драгоценностей.

Входная занавеска приподнялась и в холл Участка Правды влетел его начальник.

– Ами! Архив не опечатан. Я там у тебя бардака наделал, не удивляйся.

– Хорошо. Я давно редко чему уже удивляюсь. – меланхолично кивнула Ами.

– Пойдём, поможешь мне завалить тебя ещё больше.

– Пойдём. – согласилась Ами, поднимаясь и оставляя кружку на кофейном столике. – Подкинуть мне землицы поверх моего праха – это я всегда пожалуйста.

– Что так мрачно? – праздно поинтересовался он всё ещё на бегу.

Майло подскочил к своему кабинету и сделал быстрый открывающий жест. Они зашли внутрь. На столе у главного высились горки табличек и даже сбоку стояла ещё парочка. Видно, загруженность была немалой и дела были более чем серьёзные. Насколько она заметила, омиллец не был неисправимым неряхой и в нормальной штатной ситуации бардака, сравнимого по масштабам с её домашним, не допустил бы.

Но Ами сейчас, как ни странно, занимало вовсе не это. Почему у Майло в кабинете окошки большие, а у неё одно и маленькое? Либо для сохранности документов, либо по причине светобоязни Люси. Скорее, конечно же, первое. Кто же будет добровольно перекрывать себе доступ к солнечному свету и свежему воздуху? Пф. Ну, например… та, что по своему выбору ушла с залитых солнцем открытых всем ветрам кантинских полей и лугов работать в эту тёмную душноватую каморку.

«Я хотела интересной жизни и новых впечатлений. А не вот всё это.»

«Самой-то не смешно? Что заказывала, то и получила. Горы впечатлений, неразобранных табличек здесь, грязного белья и пыли дома. Чего же тебе боле?»

Ну-ка, тихо, все.

– Вот это всё унесём и… я не знаю, где ты всё это положишь. – развёл руками Майло.

– Выкинем половину?

– Да почему нет. Мы уже кое-чего важного недосчитались. – с досадой фыркнул Майло. – Похоже, пропажи – это проблемы теперь не только ведомства Финиана.

– Это как это?

– Я всё перевернул, но не могу найти позапрошлоциклового таможенного перечня! Хоть копии со всего делай, а потом ещё копии с копий.

– И где это всё хранить?

– Не знаю. Хоть по всему лесу рассовывай. До этого я считал наше архивное хранилище надёжным. Теперь я ни в чём не уверен…

Он устало осел за свой стол и нервно забарабанил пальцами по поверхности.

– И что это для нас означает? – нахмурилась Ами.

– Я даже думать не хочу! – шумно выдохнул Майло. – Кто-то из нас… нет! Не может быть. У меня отличная проверенная команда, мы сейчас с Сандрой об этом говорили.

Он решительно мотнул головой.

– Уверена, Финиан говорит то же самое, а документы всё равно пропадают.

– И люди. И события из их памяти. И товары со складов. И складские записи. Если это делает кто-то из нас, то это очень шустрое существо.

– У кого есть доступ к архивам?

– У меня, Люси, у Сандры, у Кайла, у Моки, у тебя… У нескольких высоких архивных из чиффства. Все на виду, любые действия можно отследить. Всё заметно.

– Я из криминальных деяний пока только письмена копировала. И ты мне пособничал, найдя нужную табличку.

– Было дело, да. Кстати, зачем они тебе?

– Хотела сравнить их с теми, что видела в записках матери. И вообще, сравнивать со всем подряд.

– Мы уже проводили графэкспертизу. Они не зетские, не лиманские и не северные.

– Не эльфийские? Не гномские? – предположила Ами.

– Нет. Только если они принадлежат морским чудищам, но об их письменности и культуре информации нет, по понятным причинам. Да и что им делать здесь, на поверхности?

– В океане еда закончилась и они выбрались наружу.

– Научились дышать воздухом, шустренько сориентировались и организовали скупку и тайный провоз через весь материк весьма специфических предметов. Похоже на правду.

Майло саркастически хмыкнул.

– А на что похожи эльфийские письмена?

– Их странные закорючки вообще на письмена не похожи.

– Что напоминают?

– Лесные растения. Спирали с кучей маленьких ответвлений, ветки с листьями.

– А где нашли те письмена, которые я копировала?

– Именно те – в перехваченной контрабанде из Зета.

– А есть ещё?

– Да. Ладно, давай, за дело. Хватай таблички, пойдём.

Ами послушно взяла часть горки из табличек.

– А где есть? У меня в архиве?

– У меня в сейфе. В основном. Кое-что будет и в том, что мы несём к тебе сейчас. Что-то у Кайла. Всего 4 штуки. Смотри не упусти ни одну.

– Да я ж теперь спать не буду. Впрочем, я и так плохо сплю, хуже уже не будет.

Они вышли из кабинета и отправились к каморке. Майло раздражённо фыркнул.

– Ой. Подожди, я ещё кое-что забыл. Держи, положи это пока. Только осторожно, не споткнись, не упади там.

Ами с опаской шагнула внутрь. И чуть не осела. Падать и правда было с чего. За отворившейся дверью её ждал сюрпризище. Места в её и без того небольшой каморке стало ещё меньше. На порядок меньше, прямо скажем. Даже непонятно, как в неё зайти.

«Это гнусец.»

«Он что, рассчитывает, что мы это всё разгребём?!»

«Какого тлена.»

«Да ладно. Какая разница, мы и до этого ничего найти не могли.»

«Всё бессмысленно.»

«Уходим в Кантин?»

«Ага, щас. В болото Кантин. Лучше героически помереть, разгребая вот это.»

«Не только вот это. Ещё бардак в котти.»

«Да и в жизни у тебя бардак. Масштабная работёнка получается.»

Поэтапно. Всё поэтапно.

«Таблички положи сначала.»

Так, тихо все. Я на сегодня собрание не назначала. И так есть чем заняться.

«Хотя бы, мы теперь официально не можем работать в штатном режиме. И даже внутрь попасть. Это плюс.»

Ещё тише. Надо поразмыслить.

Ами задумчиво склонила голову набок, наблюдая беспорядок. В самом деле. Тотальный разрастающийся хаос во всём. И везде.

Надо что-то делать с этим. Сам он не рассосётся. Нигде. Либо он её поглотит и погребёт, либо…

Амелия прицелилась и шагнула между табличками.

Раз. Она замерла, стоя на одной ноге. Стопка в её руках покачнулась. Нет! Она быстро поставила вторую ногу куда-то. Таблички раздвинулись, пропустив её ступню. Повезло. Теперь надо тактически прикинуть, как сделать второй шаг в направлении стола. Если кто-то зажёг бы гнусную лампу, было гораздо проще…

Два. Ами оказалась у стола и, аккуратно подвинув ещё одну глиняную горку, рядом сгрузила свою, выдохнув с облегчением. Она огляделась. Это погребёт её под собой. Через эоны найдут это хранилище и скажут – это могила главной секретары поселения. Какой позор. Никакая она не секретара.

– Ами!

Ну хоть один сторонний голос. И с ним дело иметь приятнее чем со своими. Ами с трудом оторвала взгляд от гипнотизирующих её своей способностью к стихийному росту горок табличек. Да, там снаружи головы и каморки кто-то пытается привлечь её внимание. И даже помнит её имя. Это достойно того, чтобы отвлечься.

И снова Майло.

– Да?

Видимо, заторможенность была не просто обычной аминой сонливостью. Это ещё и была реакция на стресс.

– Пойдём принесём ещё пару стопок.

Голос Майло звучал встревоженно. Ами изо всех сил попыталась изобразить внимательное участие.

– Пойдём. – безэмоционально покачала головой всё ещё пребывающая в ступоре Ами. – Я только сейчас ползком отсюда как-нибудь выберусь… Майло, зажги мне эту болотную лампу!

Ами с трудом нашла так и не желающую сотрудничать с ней гадкую склянку и найдя место, чтобы шагнуть немного вперёд, протянула в окошко.

– Так уж и болотную. Нормальная лампа.

Хмыкнул Майло, делая лёгкий жест над этой прозрачной глиняной сволочью, которая тут же засветилась. Досадливо фыркнув, Ами втянула зловредный предмет обратно в своё рабочее помещение и обомлела. Да, зажигать свет явно было ошибкой. Теперь всё выглядело не просто менее оптимистично, а, прямо-таки шокирующе.

Ами поместила светильник на стол поверх табличек, резко выдохнула и сосредоточилась на том, чтобы проложить свой путь обратно к двери.

Они с Майло принесли и подкинули ещё пару стопок к общему холмистому пейзажу. Хуже не стало, но теперь о том, чтобы попасть внутрь даже и думать не стоило. Без специальных навыков экстремального архиволазания.

Ами отвела взгляд от входа и вздохнула. На кофейном столике её тем временем ждала кружка с остывшим кофе. Чудо-работница омилльских участковых архивов совсем забыла про неё в этой кутерьме. Служивая забрала свою чашку со стола и задумчиво села на скамью, прихлёбывая холодный напиток, который она не могла подогреть. Она совершенно не приспособлена для жизни здесь. Об этом ей неустанно напоминали не только светильники, кофе и двери, но, казалось, практически всё, что встречалось ей на пути. Хотя, похоже, она вообще была не приспособлена для жизни где угодно, способность разбирать бардак ведь не зависела от ведьмических способностей. И потому не вписывалась в общую картину аминой беспомощности перед наступающим со всех сторон хаосом. В чём же дело? Силы слабые?

– Ами!

Майло высунулся из кабинета.

– Да?

Ами состроила сосредоточенную гримасу, попутно стараясь из растёкшейся лужи грязи вновь превратиться в служивую.

– Попробуй всё-таки как-то навести порядок в архиве. Хорошо?

– Хорошо. – бездумно кивнула она.

Майло энергично кивнул в ответ и вновь исчез в кабинете. Ами задумчиво отхлебнула ещё глоток из холодной чашки. Попробует, конечно. А пока перерыв на кофе точно пойдёт ей на пользу. Какая разница начнёт она моментом раньше или позже, от этого процесс никак не ускорится. Напротив, как показывала практика, замедлится, если она приступит к нему впопыхах, результат будет хуже. Есть разница между сосредоточенной внимательностью и суматошной озлобленностью, с мыслью о недопитом.

– Ами. О чём думаешь?

Ами вздрогнула, но жидкость из кружки не выплеснулась. Мастерство.

Донни подкрался к задумавшейся служаке незаметно. С большой сумкой воды для кофе. И запасом зёрен, судя по всему.

– О вдохновении. – ответила кантинка зевнув.

– Вот как. – скептически хмыкнул тот. – Эта работа тебя уже вдохновляет? Незаметно.

– Сама работа – нет. Но я считаю, что к выполнению любого дела нужно подходить не «скорей-быстрей, да ладно и так сойдёт». Тем более что когда суетишься и нервничаешь, потому как не посидела спокойно полмоментика, не попила кофе, не сбегала в туалет… ни скорее, ни быстрее ничего точно не получится. Хотя, казалось бы… А начальство, вероятнее всего, и вовсе не заметит эти полмоментика, ради которых ты отказала себе в элементарных удобствах, для того, чтобы приступить к выполнению чего бы то ни было нервно с дёргающимся глазом. К любому занятию нужно относиться с уважением. Как и к себе и своим потребностям. Как-то так.

Во время своего монолога Ами забыла, что говорит не сама с собой, а вещает для кого-то, потому как в кофейном углу было очень тихо. Казалось, Донни целиком и полностью поглощён процессом заваривания, однако… он слушал!

– А где тут тонкая грань с прокрастинацией? – хитро улыбаясь поинтересовался он.

От неожиданности кантинка потеряла дар речи на момент. Кто здесь?! Кто… подслушивает?

«Всё в порядке. Здесь Донни, который задал вопрос. Отвечай.»

– Ну, если тебе совсем неохота это делать, ты ведь будешь саботировать процесс подсознательно, правда? Тут, повторюсь, дело в отношении. С одной стороны шкалы у нас получается спешка, чтобы не получить нагоняй. С другой – нежелание приступать к процессу вовсе, за которым нагоняй последует. Где-то посередине – нужный нам момент смирения и готовности. Если прочувствовать его не получается, то собственное состояние зажатости и стресса с одной стороны, и пинки начальства с другой – прекрасно помогут выставить нужные тайминги… Мой кофе допит, и мне кажется, что настало время практиковать… Пойду попробую что-нибудь сделать с тем табличным горным массивом, что самопроизвольно вырос в моей каморке.

Амелия протёрла полой драпировки чашку и положила её в свою здесь же оставленную сумку.

– Всё так страшно? – поинтересовался Донни.

– Майло вчера делал большое дело там. Очень заметно по завалам. – пожала плечами секретара.

Донни хмыкнул.

– Заинтриговала. Можно взгляну? Я видел, как он тут носился как перекофеиненный. Но у меня самого была куча дел и я не удосужился поинтересоваться почему.

– Конечно, взгляни. Когда ещё такое увидишь.

– В следующий раз после того, как Майло что-то потеряет.

– И часто это бывает?

– Нет. Даже не припомню, когда последний раз случалось что-то подобное. Он скорее станет ругаться по поводу беспорядка, нежели сотворит его собственноручно.

Ами осторожно протянула руку и отодвинула в сторону входную штору. Майло по запарке этим своим неуловимым жестом не установил вновь защиту. Уже хорошо. А то лететь бы ей тогда через весь холл. Но – не пришлось.

Обрасти болотом все эти ведьмические штучки. Занавесь просто отошла в сторону, явив служивым весь масштаб проблемы.

– Впечатляет! – помотал головой Донни, с любопытством глядевший на этот бардак через амино плечо. – Значит, к тебе не подходить сегодня?

– Да, пожалуй, не стоит.

– Ох, удачи тебе. Сейчас все начнут собираться на оффку. Приходи за наш кофейный столик, если совсем тяжко будет. Поможем чем сможем.

– Прибегу. С воплями.

– Ну да. Так даже лучше. По крайней мере сразу всё понятно будет.

– Без недомолвок. Вы и так мне все здесь очень помогаете своей доброжелательностью. В самом деле. На родине бы меня уже давно закидали огрызками и сверху плясать принялись.

– Зачем? Ты же учишься.

– Затем, что всем надо всё быстро и эффективно. Долго разгоняются только бездельники. А в идеале надо знать и уметь всё сразу. Иначе – зачем вообще за дело взялась?

– И о каком тогда «вдохновении» и подходящем моменте может идти речь?

– Зришь в корень. Не было никакого. Одни неврозы и околонулевая эффективность. Вот, пытаюсь здесь начать развивать собственные теории и внедрять в свою повсесветную жизнь. И делать всё, чтобы не возвращаться в Кантин.

– Тогда отступать некуда. Не отступать, не сдаваться! – резюмировал Донни.

– Именно. Так и сделаю. Не только потому, что ты предложил. Это лучше, чем просто продолжать ныть.

– Определённо. Удачи!

– Спасибо.

Амелия шагнула внутрь каморки. Так глубоко, насколько смогла. Она собиралась было проделать нелёгкий путь к эпицентру бардака и начать хотя бы размышления о том, что делать и разработку стратегии оттуда. Но заметила, что Майло заботливо подложил большую горку документов на её стул, и ещё несколько кучек перед ним. И сесть было попросту некуда, даже если добраться до посадочного места.

А осесть, глядя на эти необъятные масштабы проблемы куда-то очень хотелось. Быть может, где-то на полу, который хоть здесь был не пыльный, есть немного места. Большие проблемы решаются именно так, поэтапно. И первым этапом, кажется, будет уже несдерживаемое отчаяние. И это будет уместно.

В свете лампы видно, что место для отчаяния на полу есть. И даже кусочек пространства, куда можно поставить сумку найдётся. Отлично. Хорошее начало положено. В идеале следом – смирение и переход к делу.

Что ещё хорошего? Нижняя часть полок практически пуста. Почти все таблички на полу.

Оттого всё ещё продолжается фаза отчаяния. Без перехода к новой. К этому примешивается что ещё.

Ужас? Ужас. Но и сопутствующая практически любому ужасу польза! Старый порядок разрушен. А, значит, больше не нужно пытаться его понять и запомнить. Она, расставив и просмотрев всё сама поневоле, будет знать весь архив от и до. Можно построить новый. Свой. Только… Как?

Холодная эонность вариантов! Пожалуйста, не поглощай меня и не погружай в новый приступ «ужас-ужаса». Всё по порядку.

Из холла доносились дружеские смешки и разговор уже собравшихся на кофейный перерыв правдивых. И от этого и от доносящихся запахов на душе было светло и тепло, несмотря на лежавшую на всех поверхностях здесь подавляющую безнадёгу. Теперь понятно, почему Лейви практически не покидает Участок. Он пропитан кофе и дружелюбием. Тут уютнее, чем… Чем много где.

Ами выдохнула. Несколько поверхностный приободряющий оптимистический настрой Донни, как ни странно, и правда подействовал, подстегнув её.

В самом деле. Отступать некуда. В том тёмном углу, куда она пришла, можно уже только повернуться к проблемам лицом и начать их решать.

«Я – хозяйка в моей жизни. И пора встать и навести в ней порядок, во всех её областях, а не печально вздыхать, взирая на разрастающийся хаос.»

Легче надо относиться к вещам. Как Донни. Не нагнетать лишнюю трагедь и не видеть её там, где нету. Не воевать с уже сложившейся действительностью. Сложившейся при амином непосредственном участии и благодаря её выбору. Это всё равно, что вести бесплодную борьбу с собой. Не нравится то, что получаешь – измени то, что делаешь. Остановись, отдышись, распрямись, оглянись. Куда ты несёшься? Зачем?

Да, она теперь секретара. Это данность, с которой она сама согласилась. И настало время окончательно принять это. Не надо пытаться стать лучшей секретарой на материке. Всё равно никто не ахнет. Надо просто попробовать сделать то, что возможно. Звучит банально, но нужен некий запас сил и стимул, какая-то искра изнутри, чтобы действительно понять это и принять как руководство к действию. Аминым источником вдохновения частенько была безысходность.

А про запас сил… Ну да, не мешало бы поспать. Дать себе хорошо, качественно выспаться, а не спать урывками. Удивляясь потом – «откуда взялась эта сонливость?».

Впрочем, это не её вина. В последнее время спит она плохо из-за стресса. А, значит, придётся довольствоваться пока тем запасом бодрости, что имеется в наличии. Кантинка встала.

Так. Если начинать, то какая табличка будет первой? И где конкретно на стеллаже? По какому принципу они будут располагаться?

Опять потянуло в сон. Без паники. Не обязательно прямо сейчас изобретать всё принципиально новое.

Способ расположения можно взять и старый. Потом добавить твиков. Как именно расставить сейчас неважно. Потом всё равно переставлять придётся. Что сейчас и нужно в первую очередь, так это разместить документы стопками по хронологии, чтобы «верхние» даты шли после уже стоящих в ячейках дат, без разрыва. Остальное – уже по выбору. И если кому-то не понравится – пусть в своё дежурство здесь сами переставляют всё, как им удобно.

Ами хмыкнула. Объём работы будет таков, что другим, скорее всего, будет лень это делать. С другой стороны, менять местами таблички на стеллаже проще, если они не лежат у тебя на полу горами, не позволяя пройти… Значит, нужно начать с упрощения жизни себе. Освободить место для первых стопок, переставляя и объединяя в группы в первой итерации, просматривать даты....

Вперёд? Легко сказать, но когда этого всего так много… Любые действия выглядят практически бесполезными. А окончание процесса разборки – повисшим где-то на эонном удалении от текущего момента. Чистое отчаяние. Снова здравствуй.

Что действительно бесполезно сейчас, так это рассуждать о бесполезности. Хуже уже не будет. Просто начни составлять как получится и ставь, что ставится и куда ставится. Меньше фатализма, больше дела.

Откуда начать разбирать, где освободить место? Похоже, это будет тот край гористой местности, что ближе к коридору. Хотя наваливать эти Майло начинал, вероятнее всего, к окну, для неё важно освободить вход и проход к этому самому окну и столу.

Так. От каких дат пляшем? Амелия осторожно подобралась к краю стеллажа и вытянула из крайней ячейки дело. «Странный шум в лесу». Обифрительно. Что по соседству? «Обвал на складе». Чудесно. Занятно расположены, кстати. Ничего общего, кроме даты. Места разные. Дела вели Келе, Эльсу и Кими. Разведка, осмотр места. Очень-очень интересно, жаль, читать пока некогда…

Надо будет в перспективе постараться запомнить их расположение и вернуться к ним. Находятся они в шкафу у выхода и довольно высоко – амина рука еле дотянулась. Отлично. Будет чем заняться тут после разбора… здесь же масса интересного чтива!

Амелия радостно хлопнула в ладоши, озорно прикрыв губы ладонями. А у этого места находится всё больше и больше плюсов, которые не были заметны в самом начале!

Ещё одним плюсом омилльского Участка Правды в целом было невероятно малое количество посещающих его. Как если бы местные избегали этого или приходили сюда только по крайней необходимости. Может, так просто казалось, на фоне приёмного холла кантинского Управления Порядком.

Где не работающий в данный момент на полях народ собирался даже просто затем, чтобы пообщаться и поделиться сообщениями о происшествиях. Зачастую, не и только с участковыми, но и друг с другом. Были там и свои завсегдатайствующие, непонятно как они только находили на это время. Вероятно, домой после работы идти им не особо хотелось, желание избежать возвращения туда было сильнее усталости.

Ами шла в лес, а этот сомнительный контингент – производить бестолковый шум в Управлении. Хорошо, что чьи-то умные головы отвели для приёмной отдельный корпус. И на том спасибо. Как в этой толчее и гвалте работал их кантинский секретарь – непонятно. Может статься, правда… что и с удовольствием. Он и сам не дурак посплетничать. Жаден до информации во всех её видах. Как и сама Ами, только будучи покоммуникабельнее, предпочитая получать информацию не из сухих докладов, а от живых размахивающих руками и частенько привирающих источников, с эффектной, впрочем, её подачей…

Так. Сосредоточились. Сейчас хорошо бы составить примерную схему расположения табличек и главные критерии сортировки. Что для этого нужно? Дотянуться до стола и откопать там кусок ткани, ничего не уронив и не разбив.

Даааа… Стол и стул нужно освобождать в любом случае. Ами в очередной раз зависла на момент в ощущении безнадёжности с табличками в руках. На полмомента. На целый ей задуматься никто не дал бы здесь.

– Ами, можешь выдать кое-что?

Кто там? Кто бы это ни было там, за окошком, сейчас всех можно со спокойной душой отправлять обратно по кабинетам. Технические работы.

– Нет, не могу. Прости, Кэлвин. У меня тут завал, если до этого найти что-то было трудно, то сейчас – практически невозможно. Могу принять, хуже здесь от этого не сделается.

– Ну, принимай тогда.

Служака протянул ей ещё стопку табличек. Выполнив невероятный кульбит, Амелия оказалась у окна, приняла стопку и… призадумалась. Куда её положить? А вот… прямо сюда, решила она опуская глиняные листы поверх ближайших.

Не время подвисать на промежуточных задачах. Так. У входа – отчёты, в середине текущие дела, у окна – корреспонденция. Это – после сортировки по датам. Позже сгруппировать можно будет… скорее, по тем, кто вёл дело, нежели по месту происшествия. А может, и по месту…

Трудный выбор. Если бы здесь документы имели стабильное местоположение, как в кантинском архиве, можно было бы присвоить делам и ячейкам постоянные номера. Но этот архив занимает на порядок меньше места, чем кантинский и содержит в основном актуальные дела, старые продвигаются вверх, архивные переносятся в городское хранилище, секретные из архивных – в небольшое хранилище храма.

– Ами.

– Да, Моки.

– Прими отчёты за сегодня и выдай мне…

– Прости Моки. Ничего я тебе сегодня не выдам. Посмотри внутрь, я даже от окошка сейчас отойти едва ли смогу.

– А. Ладно. – хмыкнул Моки.

– Если Майло будет подгонять тебя, скажи, что это я тебя задерживаю.

– Так и сделаю. – усмехнулся тот.

Ами сделала несколько аккуратных шагов между горками, сдвигая их поплотнее. Ходьба в полутьме между зловредными опрокидывающими корнями деревьев, лужами грязи и цепляющими ветками в лесу, похоже, дала ей бесценный навык. Она сгребла таблички у входа и переставила их поверх тех, что стояли чуть подальше. Освободилось ещё чуточку места для перетасовки огромного массива.

Секретара взяла первую табличку в руку и пробежала глазами по содержанию, обращая внимание на дату. Ладно. Пусть будет основой первой стопки. Первая ошмётка строительной глины заложена… Она взяла следующую табличку. Ляжет над этой. Следующая относится к более позднему времени. Это – новая кипа.

Она продолжала понемножку перестраивать структуру «гор», превращая плоские плато равномерно заполняющих помещение дел в высокие пики рассортированных стопок, уже оптимистично вырастающие по краю всего этого безумия, пока не почувствовала явное желание подкормить свой могучий интеллект.

Ох ты! Она так увлеклась, что пропустила обед! Ладно, сейчас доведёт разбор околовходной части до какого-то логического завершения и с чувством морального удовлетворения отправится выдавать себе вкусное поощрение. Ай да Ами.

Победительница безысходности и эонного отчаяния. Последний оставшийся в сумке плющик сейчас явно не был бы лишним… Только вот…

Интересно, а где здесь оставлена сумка её блистательного победоносного монаршества? Может статься, что она уже несколько раз встала или села на неё. Или положила сверху таблички. Хорошо, хоть сумки с жидкостью в данный момент внутри нет… Надо, кстати, выложить записки. От опасности подальше. А плющик от изменения формы вкусовых качеств не потеряет. Многократно проверено в обычно под завязку набитой вещами ежесветной сумке Ами. Только ягоды в плоской сладости мнутся и орехи от неё отлетают…