Текст книги "Серая мышка (СИ)"
Автор книги: Лили Ред
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)
глава 29
Девушки ушли, а я сидел и не мог прийти в себя. Поведение Мальвины настораживало, она могла сейчас натворить много глупостей, от которых сама бы пострадала. Катя хоть и эгоистка и слишком взбалмошная девица, но поступит как нужно. Она отвезет ее в пригород, где Мальвина переждет, пока я здесь все улажу. Странно, что младший брат разгребает проблемы старшего. Но для этого и нужна семья, чтобы подставить плечо и выручить в сложный момент.
Когда мы с Мальвиной ругались у нее дома, она сказала очень важные слова:«…если у тебя дурной умысел навредить Руслану, человеку, который боролся за тебя и вытаскивал из дерьма – я тебе не позволю. Потому что буду всегда рядом с ним. Тебе лучше смириться и принять тот факт, что мы вместе…»
Она его полюбила, просто так, не за деньги и положение в обществе, а искренне. Она защищала его и себя, не боясь меня или других, переживая за Руслана. Даже сейчас, когда сама стала жертвой и нуждалась в помощи, она интересовалась Русланом и пыталась ему помочь. Странные все же девушки существа – сами летят на огонь, как бабочки, чтобы согреться, не думая о том, что могут сгореть. Не думал, что вообще могу такое сказать, но именно такая девушка ему нужна.
Позвонил охранник и сказал, что Руслан появился в закрытом клубе. Быстро собрались с Даниловым и поехали туда. Чтобы не терять время, сказал своим людям сидеть и ждать нас возле клуба в машине, не привлекая внимания. Если соберутся уезжать, то скручивать обоих и держать до нашего приезда.
Дорога заняла тридцать минут, мы подъехали, а голубки так и не выходили. Охрана сработала оперативно – как только мы вошли в заведение, нам указали, где брат. Руслан выглядел отвратительно: синяки под глазами, будто не спал все это время. Он осунулся, был небрит и небрежно одет.Его без проблем скрутили, Данилов вколол ему успокоительное и с охраной увез в клинику.
А блондинку, хорошо одетую и ухоженную, просто вели рядом. Я повез ее в полицию. На входе в отделение меня ждал старинный друг —начальнику головного розыска. Эля начала драться и кричать, но ее быстро завели внутрь и посадили в комнате для допросов.
– Рассказывай, – начал я.
– Мне нечего рассказывать, Руслан тебе башку открутит, когда вернется, – огрызнулась она.
–Я не девочка Руслана, которую можно запугать. И для тебя же лучше начать говорить, а не злить меня, – старался держать себя в руках, хоть эта особа начинала порядком раздражать.
– Я не знаю, что рассказывать, – нервно потирала руки и поправляла волосы, постоянно оглядываясь на дверь.
– То есть ты не знаешь, чем сама же и опоила Руслана? – я терял терпение.
– Нет, – у нее забегали глаза.
– Тогда начнем с СИЗО, побудешь там, развлечешь ребят. Два дня, думаю, будет достаточно, потом продолжим разговор, – я встал, а Эля начала орать.
– Ты не поступишь так со мной! Не имеешь права! Я публичный человек, тебе не поздоровится. Ты сам сядешь в тюрьму!
– Серьезно? Карточку, что тебе дал Руслан, я заморозил. Как думаешь, что я еще нашел?
– Ничего, – испуганно смотрела.
– Да? А переводы Золотову? А ваши с ним разговоры? Твоя подстава Мальвины не сработала. Нужно было лучше скрываться или хотя бы не его картой пользоваться – это было глупо. На что ты надеялась? Ведь рано или поздно он бы от таблеток либо сдох, либо тебя прибил или сам оклемался и бросил тебя. Ты в любом случае осталась бы одна. Совсем одна, брошенная и никому не нужная, – старался ударить сильнее.
– Я? Я никогда не останусь одна, а Руслан всегда был рядом и будет. Ни одна баба мне не помеха.
– Даже твоя сестра?
Ее взгляд стал бешеным.
– Эта мразь не ценила его, только получила! Она всегда говорила, что нужно от него избавиться, ей только деньги были нужны. А мне нужен он, и ей пришлось уйти. Как и Мальвине. Я не была уверена, что он на ней залип. Думала, играет, и подстава должна была сработать. А Руслана я больше не собиралась поить, мы должны были завтра в Загс ехать, тогда бы он от меня не отвертелся, плюс мои знакомые там мне бы помогли Зря все же мы поехали тусоваться, нужно было еще дома посидеть. Такой план сорвался, всю жизнь мне испортил! Я тебя закопаю! – она была очень зла, глаза горели ненавистью и безумием.
– Нет, детка, твоя жизнь только начинается. Но теперь где-то на севере. Все, Жень, теперь она твоя, сделай так, чтобы я ее не видел. И сообщи, когда и куда ее определишь.
глава 30
Закинула сумку на заднее сиденье и села вперед рядом с Катей, которая была за рулем. Она переживала, но завела машину и повезла меня от этого мерзкого места.
– Мальвин, я познакомилась с Аланом еще в институте…
– Мне не интересно. Твоя исповедьничего не меняет. Чтобы ты ни сказала, итог останется прежним – ты все подстроила.
– Мне жаль, – робко сказала она, закусив губу.
– Не думаю. Тебе все равно. Закончим этот пустой разговор. Долго ехать? Ты взяла мои документы?
– Да, в сумке в правом кармане. Вот клатч, там двести тысяч. Взяла у тебя из комода.
– Карту мою нашла?
– Нет.
– Моя карта в сумке в спальне висит. Пин-код, надеюсь, помнишь, снимешь оттуда триста двадцать тысяч и положишь обратно в комод, – я открыла бардачок, где Катя всегда хранила записную книжку и написала записку, – положишь туда, вместе с деньгами. Он придет в себя и заявится в мою квартиру. На карте есть еще деньги, оплачивай коммуналку.
– Мальвин, так это были не твои деньги?
– Нет.
На этом наш разговор был окончен.
Ехали мы еще целый час, и ей приспичило в туалет. Она остановилась у автостанции и выскочила из машины. Из ворот выезжал автобус, а я, недолго думая, схватила сумку и побежала к нему. Затормозив на ходу, водитель открыл дверь и назвал меня сумасшедшей.
– Здравствуйте, думала, что опоздаю. Билет только в кассе не купила, можно у вас его приобрести? – выравнивая дыхание, сбивчиво говорила.
– Можно-можно. Тебе куда?
Даже не знала, куда он направляется.
– До конечной.
– Триста двадцать рублей, – я открыла клатч и взяла пятьсот.
Забрала сдачу и заняла свободное место в конце автобуса. Я выдохнула или, наоборот, вздохнула? Непонятно, но чувство, что теперь я свободна, наполняло каждую клеточку тела. Даже дышать стало легче. Не хотелось думать о прошлом, теперь только о будущем. Всем, кто был в моей жизни – спасибо, но до свидания. Я вернусь лишь тогда, когда внутри почувствую свободу. Быть опять в заточении мне не хочется. У меня есть своя голова на плечах, и я сама буду решать, где мне быть, с кем общаться и чем заниматься. Хватит с меня этих разговоров и обещаний, что скоро все наладится. Я взрослая девочка, пусть сбегаю сейчас, но для меня будет так лучше. Может, я и ошибаюсь, но это моя ошибка,мой выбор, за который я сама буду отвечать. Я такая, какая есть. Я человек, с которым нужно считаться. А Руслан пусть будет счастлив. Но без меня. Я не та девушка, которая сможет постоянно надеяться на то, что он изменится и исправится. Где-нибудь найдется, пусть та же силикон, только без меня. Любовь – странная штука, вчера ты не мог представить свою жизнь безэтого человека, а сейчас отпускаешь его. После всего, что он сделал, я не знаю, что чувствую к нему. Ине могу его простить. Увы, во мне нет такой силы. В глазах то и дело вставал образ, как он злится на меня, даже не разобравшись в ситуации. С какой жестокостью и ненавистью он дергает и таскает меня, запирает и забывает обо мне. Не хочу больше думать о нем, только ненависть сильнее разгорается внутри.
Я тебя отпускаю, Руслан.
Наше время прошло.
Время выбора – нет.
Днем все также светло.
Вместе встретим рассвет?
Вряд ли, – думаю я.
Смысла в этом не вижу.
Солнца свет, мне в глаза.
Я тебя ненавижу!
Невзлюбила всем сердцем,
Хоть недавно любила.
И открытую дверцу,
Навсегда я закрыла!
Не впущу обратно,
Хоть стучись во все силы.
Потрепал меня знатно,
Как коробку винилов.
Не нужна мне игра,
Не нужна твоя ложь.
Это просто были слова,
Зря раньше не поняла, что ты врешь.
Ведь можно было убежать.
Исчезнуть от всего.
Корить себя и тосковать.
Но быть вдали от него.
Немного б дней прошло,
И стало бы чуть легче.
Что рядом больше нет его,
Заменит мне вино покрепче!
Пусть ворвался в мою жизнь,
Так нагло и быстро!
Он украл мою душу,
И мои мысли!
А я, жила, живу и буду жить!
Тебя ни знать, ни видеть, не любить!
Теперь, надеюсь, так будет вечно!
Любовь ведь – сука, бессердечна!
Наше время прошло,
Время выбора – нет.
Днем все также светло.
Вместе встретим рассвет?
