Текст книги "Один из ста (СИ)"

Автор книги: Лика Лев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Примечание: Болезнь в рассказе выдуманная.

Предисловие

– Итак, поприветствуйте Ники!!! – зал разразился громкими аплодисментами, и я выбежала на сцену. С криком: Всем привет! – зал в ответ начал ликовать и выкрикивать «Ники!!!».

По позвоночнику табуном пробежали мурашки. В крови забурлил адреналин. Я исполняла свой новый хит, бегая по сцене и наклоняясь, чтобы провести по ладоням, тянувшихся ко мне фанатов. Это мой последний концерт в Питере, а потом я отправляюсь в тур со своим новым альбомом «За гранью». И теперь медленно «подбиралась» кульминация песни. Я, с задорной улыбкой, под соло электрогитары, подбежала к краю сцены, так, что получалось, что почти половина моих ступней в кедах, находились вне сцены. Спев последнюю песню, я крикнула в микрофон: «Я люблю вас ребята».  В ответ выкрики и ликование фанатов. Я помахала рукой и убежала со сцены, по пути давая «пять» ребятам из группы.

Итак, вы уже поняли, что я певица. Музыка – это моя жизнь. В детстве учителя часто жаловались, видите ли вместо того чтобы как остальные мои сверстники носиться по коридорам я забиралась на парту брала вместо микрофона пенал и пела. Директор даже вызывал родителей в школу, не то что бы я плохо пела, просто типо я нарушала (по словам учительницы) всякие рамки приличия. Ну спела я разок другой Лепса, ну не убивать же меня за это. В общем, родители наказывали меня, а потом отдали в музыкальную школу, дабы, как думали родители, поубавить мой пыл к музыке. Но все вышло наоборот, вместо того, чтобы с помощью уроков сольфеджио отбить у меня желание заниматься музыкой, я ещё больше полюбила её. И все больше учительница повторяла : «Ева Зимова, к директору живо!».  При этом она пыталась оторвать меня от парты, но я упорно сопротивлялась. Да-да, меня зовут Ева, Ники мой псевдоним, его придумал Кем – мой продюсер, дядьке 45, а он сказал называть его на ты. В один «прекрасный» день, я, как всегда, весело пела новую песню Бритни Спирс, коверкая английские слова, да репертуар пришлось сменить, а то Лепс – это уже слишком. Когда меня заметил, а не заметить было очень тяжело, я со своими светлыми вьющимися волосами, завязанными в задорные хвостики, так прыгала по парте и пела, что обзавидоваться можно было. Заметил меня тот самый Кем, папа одного из моих одноклассников, а в жизни Колесников Эдуард Михайлович. Когда он предложил мне стать звездой, я сначала растеряно хлопала большими васильковыми глазами, а потом бросилась к нему на шею и прямо в ухо завопила «Хочу!!!».

Вот так всё и началось с моего «хочу», а закончилось контрактом, потом, когда мне исполнилось шестнадцать, запись демо-диска, гастроли, альбомы, концерты и фанаты. Мои родители помешаны на моей музыкальной карьере, младший брат тихо ненавидит меня. А я...  Я хочу жить. Сейчас мне восемнадцать и эта история о моём шансе, который был один из ста. И пусть, когда вы прочтёте этот рассказ, возможно, будете осуждать меня, не понимать моего решения, а может, отнесётесь с пониманием, но эта история о моём шансе, который был один из ста…

Глава 1

Чашка с кофе упала, и всё её содержимое вылилось прямо Кему на штаны. Он тихо выругался и посмотрел на «ангельское» личико девушки, которая так не вовремя влетела в его кабинет громко стукнув дверью. Ева, под гневным взглядом которой можно было самому застрелиться, стояла оперев руки в бока.

– Ева, что случилось? – он говорил мягко и рассудительно ведь его «звёздочка» в таком состоянии опасна.

– Что случилось?!– она принялась расхаживать по комнате, гневно сдувая непослушную прядь волос. Эта и ещё несколько прядей волос на голове девушки были покрашены «радугой», кончики красные, а корни фиолетовые. Фанаты обожают Еву за её искренность, за то, с какой по-детски наивной,но в тоже время смелой и решительной улыбкой она выбегает на сцену, за озорные огоньки в её глазах, за то, как это чудо, метр пятьдесят четыре с кепкой, может выдержать сольный концерт бегая и танцуя по сцене несколько часов подряд и петь в живую.  Мало кто знает, что, после этого концерта, её, с усталой, но счастливой улыбкой, забирают родители, и она засыпает в машине не дожидаясь приезда домой. Некоторые в шутку называют её «Солнечная Ники». Но сейчас она похожа на разгневанную фурию.

– Кем, я не поеду к врачу. Родители говорят , что это обязательно, а я боюсь.– она повернулась и жалобно посмотрела на него.

– Можно я не пойду, пожалуйста.

– Нет , Ева-если Кем говорит таким тоном значит возражения не принимаются. Девушка развернулась и, громко хлопнув дверью, убежала. Кем облегчённо выдохнул.  Ники обязательно надо к врачу, последнее время у неё часто пропадает голос, когда он заговорил с ней об этом, она лишь рассмеялась и сказала, что у всех певиц и певцов это бывает. Он в этом очень сомневался. Прошло уже три часа, а от Насти и Миши всё нет вестей. Родители Евы должны были позвонить с минуту на минуту. Тут раздался звонок и заговорил обеспокоенный голос Миши:

– Эдуард, приезжай в больницу срочно.

Когда через 20 минут Кем был в кабинете врача, он увидел такую картину: Настя, нервно перебирая каштановые пряди, ходила около окна. Миша встретил его рукопожатием, а Ева … Ева сидела на кушетке, сначала не замечая Кема, а потом повернула голову и натянуто улыбнулась, однако выглядела она подавленно, а место огоньков в глазах занял страх.

– Итак, все в сборе. Теперь я могу огласить результаты обследования?– доктор встал напротив нас всех, после его слов Настя остановилась, повернулась к нему лицом и сказала :

– Да, доктор. Конечно.

Всё остальное проходило как в страшном сне . По мере того , что говорил врач у Насти ручьём по щекам текли слёзы. Миша зажмурился, зажал руки в кулаки. Кем чувствовал, как бешено, стучит его сердце. Он посмотрел на Еву.  Бедная девушка. Она сидела оперевшись локтями в колени, ладонями прикрыв лицо.

-Знаете,– доктор снял очки и положил их на стол.– Я скажу вам по-человечески. Связки Евы уже поражены.Она умирает, но можно сделать операцию, но даже после неё, шанс выжить один из ста, но мне кажется стоит попробовать.

– Но подождите, я ведь не смогу петь потом.  Даже если выживу, ведь так?– голос Евы бы полон боли.

– Да. Мне очень жаль. Но если вы всё-таки решите делать операцию, вам больше петь нельзя, чтобы не ухудшить ситуацию и не лишиться того одного процента. Боюсь, вам придётся забыть о музыке.

Тут Ева сорвалась с места и убежала.

– Ева.– Настя хотела бежать за дочерью.

-Стойте,  -доктор мягко положил ей руку на плечо, – дайте ей время.

Я не смогу… Не замечая нечего вокруг я неслась по коридору. Плечи вздрагивали от судорожного дыхания. На выходе из больницы стоят мои охранники. Поэтому я быстро свернула в другой коридор, забежала в туалет и, вытерев предательские слёзы, выпрыгнула через окно.  Это было легко, видимо никто не думал, что кто-нибудь будет выпрыгивать из окна в туалете элитной больницы. Хорошо, что я в кедах. Промелькнула у меня мысль. Я горько усмехнулась.  Мама всегда ругалась, что я не вылезаю из кед. Я вспомнила слёзы мамы, слова доктора, и побежала … Я бежала долго, бег всегда помогал мне отвлечься, а я сейчас не хотела ни о чём думать. Потом начался дождь, моя белая майка промокла насквозь, я посмотрела на телефон в кармане джинсовых шорт, он тоже мокнет, и наверное больше не включиться. Мне повезло, что ещё никто не узнал в промокшей насквозь девушке с растрепанными волосами Ники. Иначе бы возникло много вопросов, а я этого не хочу. Я вообще ничего не хочу.

Дождь всё шёл, а я уже неторопливо брела по каким-то пустым улицам и закоулкам, уже стемнело, мне стало холодно, но я не знала куда пойти. Несмотря на пустоту в душе, здравый смысл все-таки у меня остался. Я огляделась вокруг: пара мусорных баков, еле мигающий тусклый фонарь и исписанные краской стены зданий. Здесь нельзя находиться одной, да ещё в темноте, поэтому я быстрым шагом начала выходить на более освещённые улицы. Потом нашла остановку и, дрожа от холода, подняла руку, ловя такси.

Где-то через десять минут подъехала машина. Я открыла дверь и вся мокрая быстро прыгнула в тёплый салон машины.

– Куда едем?– водитель, мужчина лет 50, недовольным взглядом уставился на меня. Я не заметила, как на автомате назвала адрес офиса Кема. Когда мы подъехали к зданию, я достала из кармана промокшие насквозь деньги. Мужчина ещё более недовольно уставился на меня, но деньги взял. Я быстро вылезла из машины и побежала к чёрному входу. Зайти незамеченной в офис Кема для меня не проблема, ведь я знаю всё здесь как свои пять пальцев. Тем более сейчас ночь, в здании никого нет кроме охранника. Я тихо пробралась к двери в студию звукозаписи и, отключив сигнализацию, зашла внутрь. Включать свет я не стала, лишь два маленьких светильника над сценой. Я подошла к микрофону, беззвучно провела пальцами по струнам гитары, по клавишам синтезатора, начала наигрывать Лунную сонату. Слёзы потекли из глаз.  Я никогда больше не буду здесь петь, никогда. Я быстро прекратила играть, музыка резко оборвалась и тишина оглушила меня. Я не буду петь, ради родителей, ради семьи. Ведь они нуждаются во мне. Но в самом дальнем уголке подсознания возник вопрос: А смогу ли я дальше жить без музыки, и будет ли это жизнью? Не знаю, сколько прошло времени, но я, чуть более сухая чем раньше, устроилась на мягком ковре между стеной и барабанами. Но вдруг послышался шум открывающейся двери, я чуть выглянула из под одной из тарелок, и увидела мужской силуэт, первая мысль, что это охранник, но у него более массивное телосложение, и это точно не Кем. Кем ниже ростом. Я смотрела, как мужчина заходит в студию и закрывает дверь. Всё, закончились мои «прятки». Он стремительной походкой подошёл к барабанам очень близко ко мне, но я не могла видеть его и он меня тоже.

– Ну. Привет, пропажа.– Голос низкий, мягкий и спокойный, немного с издёвкой. Я растерялась: голос показался мне смутно знакомым.

– Чего молчишь? Тебя весь город ищет.

Меня нет, никто меня не видит.

– У тебя, что, голос пропал?– Как пощёчина. Стало больно, очень больно и я разозлилась, злилась я редко, но если злилась, то…

– Ты вообще кто такой?

– О, заговорила.– Тут он отошёл от барабанов и включил свет. Я посмотрела, на моего «спасителя». Модная стрижка, чёрная косая чёлка, иссиня чёрные волосы немного взлохмачены и находятся в художественном беспорядке. Зелёная футболка, кожаная чёрная куртка, тёмные джинсы заправленные в армейские сапоги, ехидная ухмылка.

– Закончила свой осмотр? Вылезай оттуда и поехали.– Я до сих пор была в тени из-за барабанов.

– Отец и твои родители жутко волнуются.

Отец?  Это он о Кеме? У Кема только один сын, да и тот в пятом классе уехал к маме в Америку.

– Андрей?

– Нет, Джонни Дэпп. Ева давай вылезай. Иначе силком вытяну. Ты маленькая что ли?

Я ещё в полном шоке от услышанного начала выползать на четвереньках. Андрей приехал? Когда? Кем мне ничего не говорил. Похоже Андрей стоял слишком близко потому что через несколько секунд я носом упиралась в чёрные ботинки.

– Привет.

Андрей тяжело вздохнул:

– Наползалась? Теперь вставай.– Он всегда был вредным сыном моего продюсера. Я тогда была ещё совсем маленькой и только начиналась моя карьера певицы, пришлось бросить школу, я обучалась на дому, и большую часть времени проводила с родителями у Кема. Если я и пересекалась с Андреем, то он всегда говорил, что пою я ужасно и певицей мне не стать даже если мои родители потратят на это целое состояние. Я достойно выдерживала все его комментарии насчёт моего пения, а потом запиралась в туалете и тихо плакала. Мне было очень обидно. А потом он уехал в Америку. Прошло семь лет и вот он здесь. Собственной персоны. Я быстро поднялась и посмотрела в тёмно-синие глаза. Дамм, мальчик вырос, я еле доставала ему до плеча. Один уголок его губы поднялся в ироничной усмешке.

– Ну и где ты шлялась?

– Где надо там и шлялась.

– Да ты что. Весь город на уши поднят, все тебя ищут. Только я приехал, как отец попросил меня сюда съездить. Я уже не надеялся, ведь всё здание обошёл, а тебя ни где нет.– Зазвучала рок-музыка. Андрей достал из кармана айфон и, смотря прямо мне в глаза, начал говорить.

– Да, пап. Я её нашел. Ага. Да конечно с ней всё в порядке. – Он вздохнул.  – Да уже едем.

Отключил телефон и пошёл к двери. Мне ничего не оставалось как следовать за ним. Выходили мы через главный вход и как только вышли на улицу мои ноги и руки покрылись мурашками. Было очень холодно. Возле входа была припаркована одна единственная машина. Чёрная, спортивная, явно дорогая иномарка. Я пошла к машине, а Андрей о чём-то разговаривал с охранником, поэтому теперь шёл позади меня.

– На одень.– теперь он шёл рядом со мной и протягивал куртку. Я взяла её и надела. Я в ней просто утонула, настолько она мне была велика.

– Спасибо.

Ехали мы в тишине. А когда подъехали к моему дому. Андрей заглушил мотор, я хотела уже выходить из машины, но меня остановили слова:

– Я знаю про операцию. – Я обернулась. Он посмотрел мне в глаза. Его взгляд был грустным.

– Мне… Жаль… – я открыла дверь машины, вышла на улицу, сняла куртку и положила на сиденье.

– Спасибо, что подвёз.

– Не за что. Больше не теряйся.– Он привычно ехидно усмехнулся. Я захлопнула дверь машины, и только когда на пороге меня встретила мама, я услышала звук отъезжающей машины.

***

В комнату зашёл Андрей, кинул куртку на кресло.

– Как Ева?– Кем сидел на этом самом кресле, он отложил куртку и подошёл к сыну.

– Замечательно.

– Андрей, я серьёзно.

– Нашёл её в твоём офисе всю мокрую и зарёванную.– Андрей взял бутылку виски.

– Э-э-э, нет, маленький ещё. – Кем выхватил у сына бутылку и, взяв её с собой, пошёл на верх, в свой кабинет.

– Мне вот интересно, ты собираешься напиться из-за того, что Ева умирает или потому что денег она больше не принесёт? Ни концертов, ни гастролей, ничего.– Андрей повернулся к отцу и слегка наклонил голову.

– Это не твоё дело. И напиваться я не собираюсь.– Кем не поворачивался к сыну.

– Значит второе.– Андрей усмехнулся и, взяв куртку, пошёл к двери.

-Если ты опять вляпаешься в какую-нибудь историю, я…– прервал Кема стук закрывающейся двери.

***

Глава 2

Я открыла глаза.

– Милая можно войти.– Мама уже минут двадцать тихо стучит в дверь.

– Конечно мам, входи.– Я села на кровати. Мама зашла и села рядом со мной. Она смотрела куда угодно только не на меня.

– Кем позвонил. Сказал, что сегодня тебе придётся всё рассказать группе.– Я сжала кулаки. Сэм, Алик,Дэн, Блэк. Мало кто знает их настоящие имена. Наверное только родные… Ну и я. Надеюсь Блэк поймёт меня. Он мой парень, Гордеев Богдан Игоревич.

– Хорошо мам. Когда едем ?

– Сейчас.– Она встала с кровати и подошла к двери.– Я нашла себе работу.

Мама никогда не работала. Работал только папа. Да и моих гонораров хватало, чтобы содержать семью.

– Какую?

– Я буду работать в банке. Ты же знаешь на одну папину зарплату нам не выжить, а я по образованию юрист.– Не дожидаясь моего ответа она ушла.

Я пошла в душ, а потом надев белую майку-боксёрку, наверх короткую широкую майку на одно плечо, тёмно-синюю, шорты, высокие разноцветные кеды до середины голени.

И завязав волосы в высокий хвост, выпустила несколько коротких прядей и спустилась в низ. Никита стоял ко мне спиной и о чем-то разговаривал с папой. При моём появлении они замолчали. Как мне всё это надоело. Я подошла к полкам с моими наградами. Никита терпеть меня не мог. Он считал что родители любят меня больше и всякое такое. Он хорошо играет в хоккей, но его кубки лежат в коробке в кладовой. Никита младше меня на два года, но кто бы нас ни видел вместе все считают, что я младше него, а он лишь отнекивается и говорит, что вообще меня не знает. Так что, что мы с Никой брат и сестра знают только родственники и близкие друзья семьи. Никита всегда жил в моей тени. Я не хотела этого, но родители всё решили за меня.

Я прикрыла глаза.

– Ники. – Позвал папа.

Внутри меня как будто что-то щёлкнуло. Я начала лихорадочно сбивать все мои награды, диски срывала со стены и бросала на пол. На шум прибежала мама. Когда на полках и на стенах не осталось ничего я, не видя ничего перед собой, прошла мимо родителей и вышла во двор.

Когда мы приехали к Кему все уже были в сборе даже Рита – моя «подружка», девчонка так хочет постоянно находиться под вспышками камер, что всё время изображает из себя мою подружку. Я оглядела всю комнату и увидела около дальней стены Андрея, он отсалютовал мне стаканом. Алкоголик. Кем подошёл и обнял меня. Потом пожал руку папе, обнял маму.

– Прошу, садитесь. – Он указал рукой на большой кожаный чёрный диван. Я осталась стоять, ведь так мне было лучше видеть, кто находиться в гостиной. Рита устроилась на кресле, что-то набирая в телефоне, она ведёт наш блог в сети. Сэм сложа руки на груди опирался на подлокотник этого же кресла. Он поприветствовал меня кивком. Сэм – бас гитарист, в группе самый старший, самый серьёзный и ответственный. Немного грубый, но всегда говорит только правду, пусть суровую, но правду. Блэк и Дэн о чём-то спорили стоя в пару метров от дивана. Богдан – высокий шатен, играет на электрогитаре, всегда помогал мне писать музыку, конечно сочиняли мы все вместе, но Блэк всегда преподносил в музыку изюминку. Дэн-барабанщик. Любит подшутить и сказать какую-нибудь колкость. Алик же что-то наигрывал на фортепиано,как всегда, находясь в своём мире.

– Прошу внимания, молодые люди.– После слов Кема настала тишина. Рита отложила свой телефон и посмотрела на меня.

– Привет, Ники.– Она сладко улыбнулась.

– Всем привет.– Я сжала руки в кулаки. Алик, Блэк и Дэн подошли и стали позади дивана.

– Ева хочет вам кое-что сказать.– Кем подбадривающе сжал мне плечо, всё это время он стоял около меня, и я была благодарна ему за поддержку. Дэн засмеялся.

– Солнышко надеюсь ты не беременна , а то с такой миной стоишь. Богдаша ещё не готов стать отцом.

– Заткнись.– Блэк сурово посмотрел на Дэна.– Ева.– Теперь он вопросительно смотрел на меня.

– Вчера я была на обследовании…

– Точно.– Дэн наигранно начал кашлять в кулак, а Блэк со всей силы стукнул ему по спине.

– Я больна.

– Надеюсь это не заразно.– Несмотря на реплику Риты я продолжила.

– Связки уже поражены. Я умираю. Необходимо делать операцию, но и шанс после неё выжить у меня очень мал, но чтобы и его не потерять мне нельзя больше петь. – Я зажмурилась. – Я ухожу из группы, даже если я и выживу, – Я горько усмехнулась,– больше никогда не смогу петь.

Тишина. Неуверенный голос Дэна.

– Ты ведь шутишь, да?

– Разве похоже, что она шутит.– Сэм подошёл ко мне. – Я так и думал. Все эти твои истории с потерей голоса… – он на мгновение запустил руку в волосы.– Ты должна знать, – он осторожно взял меня за плечи. Как будто я хрустальная.– мы не оставим тебя в беде. Эта группа существовала только благодаря тебе, Солнечная Ники.– Он крепко обнял меня.

– Что значит существовала, вы, что сума сошли, вы же одна из самых популярных групп в России!

– Рита, всё решено.– Голос Сэма был твёрд. Он уверен в том, что говорит.

– Нет, Сэм. Я не считаю, что это правильно . Ты решил всё за группу. – Дэн.

– Очнись, Дэн, группы уже нет.– Алик подошёл и успокаивающе сжал моё плечо.– Я с тобой.

– Блэк?– Дэн посмотрел на Богдана– Что скажешь?

– Скажу, что нам нужно устроить кастинг, и найти новую солистку.– это было как удар ниже пояса. Блэк холодно посмотрел мне в глаза.– Прости, Ева, но группа это всё, что у меня есть.

– Решено. – Кем подошёл к Рите.– Можешь в интернете написать, что мы устраиваем прослушивание в четверг и об уходе Ники из группы тоже что-нибудь напиши.

– Кем ты сума сошёл.

– Не надо, Сэм. Всё правильно. Группа это не только я. У вас, ребята, есть талант, найдите хорошую солистку.– Я улыбнулась.– Мне было очень приятно работать с вами…

– Ева ты так не можешь…

– Нет, Сэм, могу. Вы должны остаться на сцене ради фанатов, ради себя. Ну, хотя бы и ради меня. – Я посмотрела на родителей, тщательно избегая взгляда Сэма – Мам, пап, я сама поеду домой.

И ушла. Больше мне в этом доме делать нечего. Меня предали те, кому я доверяла. Больно. Очень больно. Около меня затормозила машина. Я остановилась. Из окна выглянул Андрей.

– Садись. Подвезу.

– Ты же пил.

– Вот значит, какого ты обо мне мнения.– Он усмехнулся.– Не бойся, это был сок. – Я села в машину.

– Тяжело тебе сейчас, да?

– Я кивнула.

– Я понимаю. Хотя нет, я не понимаю.– Он стукнул по рулю, так резко, что я вздрогнула.– Ты и твои дружки помешаны на музыке, да и мой папаша тоже не лучше. На ней же свет клином не сошёлся, чего ты так переживаешь?

– Тебе не понять.

– Когда операция?

– Через месяц.

– Хочешь я покажу тебе как можно жить без музыки? Ты поймёшь, что это реально.– Он остановился на светофоре и посмотрел мне в глаза.

– Знаешь, Андрей, мне не до шуток.

– Я не шучу. Давай, соглашайся.

– Музыка-это моя жизнь. Без музыки я никто.

– Опять заладила.

– Ничего не получиться.

– Струсила.

– Я не боюсь. Просто…

– Что просто?– он завёл машину.

– Я…– я закусила губу.

– Ты ведь ничего от этого не потеряешь, трусиха Ева.

А ведь он прав я ничего от этого не потеряю.

– Хорошо, я согласна.

– Замечательно.– Он улыбнулся одной из своих фирменных улыбочек. Теперь мне по настоящему страшно.– Завтра я за тобой заеду в 10 утра.

– Рано.

– Ничего не рано.– Я вздохнула. Он остановил машину около моего дома.

– Пока.– Я вышла из машины.

– До встречи, Ева.

Глава 3

В девять я с трудом встала. Оделась и ждала Андрея. Ровно в 10 позвонили в дверь.

На пороге стоял Андрей. И если я еле держалась на ногах, то он выглядел уж очень бодро. И держал в руках большую стопку… книг?

– Привет, Соня. Прочтёшь всё это. Я надеюсь, читать ты не разучилась.– Я на автомате взяла книги.– Я жду тебя в машине. Я быстро сбегала в комнату и положила книги на стол. Бегло взглянула на корешки книг. «Муму» Тургенев. Что у Андрея на уме? Я непонимающе покачала головой. Садясь в машину, затравленно покосилась на Андрея. Он бодренько улыбнулся.

– Пристегнись. – Завёл машину и мы поехали.– Надеюсь ты не завтракала.

– Нет.

– Вот и замечательно.

– Куда мы едем?

– Увидишь.

– Булочки тёти Маши.– Я посмотрела на по-детски счастливую улыбку Андрея.– Ты серьёзно?

– Вполне. И кстати,– он натянул мне на голову кепку,– тебя могут узнать.

Мы зашли в булочную. Открывающуюся дверь сопроводил красивый звон колокольчиков. В заведение было от силы человек четыре. Правильно. В такую рань все нормальные люди спят. Я недовольно покосилась на Андрея.

Мы сели за столик. К нам подошла пухленькая женщина лет сорока, с очень доброй и открытой улыбкой.

– Как всегда, Андрюшенька?

– Да, тёть Маш.– Женщина ушла.

– Андрюшенька, так часто здесь бываешь?– я ехидно улыбнулась Андрею.

– Не язви.– Нам принесли булочки. Андрей всё заказывал и заказывал булочки, дошло до того, что он меня чуть ли не закатывал как колобка в машину.

– Уф-ф-ф-ф. Ты садист. Знаешь я не знала, что можно убить булочками.

– Можно.– Он завёл машину.– Сейчас начнётся самое интересное.– Он усмехнулся.

Когда мы подъезжали к полигону, я сразу почувствовала что-то неладное. А потом увидела парашютистов. О-о-о нет, нет, нет, нет. Он ведь не сделает этого?

– Андрей…

– Спокойно. Мы всего лишь разок прыгнем.– Он вышел из машины, а вот я от сюда ни ногой. Я панически боюсь высоты, да еще, и прыгать с под завязку набитым животом и плюс с этим извергом и сумасшедшим. Увольте. Через пятнадцать минут уговаривания, Андрей буквально пытался вытянуть меня из машины. Я отпиралась как только могла.

– Вот сейчас заметят тебя, узнают, и будем бегать от журналистов.– Он сказал мне это когда, смеясь, вытягивал за одну ногу из машины. Опять. После его слов я сразу остановилась. Убегать от журналистов не очень хотелось.

– Ладно.– И сама вылезла из машины.

Прыгать было очень страшно, но Андрей держал меня за руку и я как-то сама собой успокоилась. И только после прыжка я вдруг поняла, так этот гад специально меня накормил. Я пыхтя от злости. Запрыгнула первая в машину. И заблокировала все двери. Понимаю, по-детски. Но я только, что поборола самый свой сильный страх, боязнь высоты, с набитым животом и из-за НЕГО. Так что пусть помучается.

Андрей постучал в окно.

– Да ладно, Ева. Давай открывай.– Я покачала головой.

– Ты что обиделась?– Кивок.

– Ну хорош дуться, открывай.– Я покачала головой.

– Ты ведь без меня никуда не уедешь.– Я подняла бровь. Так. А это ещё почему? Ключи остались в машине, Андрей выходил что-то положить в багажник. Я так «по-доброму» улыбнулась Андрюше и переползла на сиденье водителя. Андрей прям побледнел.

– Ева, не смей. -Я завела машину.

– Ева!– помахала Андрею ручкой.

– Ну ладно, ладно, прости. Я больше так не буду.– Я посмотрела на Андрея.

– Хорошо? Всё я больше так делать не буду.– Я наклонила голову.

– Обещаю. Открой машину.– Я вздохнула. Открыла двери. Пересела на своё «законное» место. И всю дорогу молчала. Когда мы остановились около моего дома, Андрей спросил:

– Ну признайся, тебе же понравилось прыгать.

– Наверное.– Я скрестила руки на груди.

– Завтра я заеду за тобой в 10.

– Нет.

– Что нет?

-В 11.

– Один час что-то изменит?

– Конечно!– я непонимающе уставилась на него. Он вздохнул, но улыбнулся.

– Хорошо.

– Пока.

– Спокойной ночи, Ева.

Но тут я вспомнила про книжки.

– А, книги…

– Просто прочитай их.

– Просто прочитать?

– Да.

Когда я пришла домой, все уже спали. Мои награды были убраны, и теперь полки пустовали, и стена казалась какой-то неправильной что ли. Я приказала себе не плакать, и пошла в комнату. День был насыщенный, поэтому уснула я быстро. Утром я опять встала рано. Решила всё-таки включить телефон. Четыре звонка от Сэма, два от Алика, два от Кэма, один от Дэна даже от Риты один, а от Блэка нет. Я со злости кинула телефон об стену. Да, теперь он точно не включиться. Когда я спустилась вниз, мама собиралась на работу.

– Завтрак на плите.– Вот и всё. Она убежала на работу.  Как будто я виновата в том, что больна. Я не выдержала и расплакалась. Совсем забыла про Андрея. Позвонили в дверь и вместо « привет»:

– Чего ревела?

– Я не ревела.

– Да ну? Пошли, в машине расскажешь.– С чего это он взял, что я ему буду рассказывать.

-Я слушаю. Что случилось?– и несмотря на то, что я не хотела ничего говорить, мне нужна была поддержка, я в ней нуждалась.

– Родители считают, что я виновата в том, что больна. Брат меня ненавидит. Человек которому я доверяла, предал меня. Мой парень мне ни разу не позвонил. Я не могу петь. Моя жизнь разрушена. Вот и всё, что случилось.– Я выдохнула.

– Стало легче?

– Да.

– Вот и хорошо. Поехали строить твою жизнь заново.– Он улыбнулся. Я улыбнулась в ответ.

– Помнишь, в детстве у тебя хорошо получалось рисовать? Ты ходила не только в музыкальную школу, но и в художественную.– Мы шли к какому-то незнакомому мне зданию.

– Да.

– Прошу.– Он улыбнулся и открыл мне дверь. Эта была художественная студия. Много людей сидели с мольбертами и рисовали натюрморт.

-О боже…

Андрей приложил палец к губам, показывая мне чтобы я говорила по тише. К нам подошёл парень с дредами.

– Привет. – Он пожал Андрею руку.– А ты та самая Ева.– он улыбнулся мне

– Да. Привет.

– Меня зовут Витя, можешь занимать любой свободный мольберт и приступать. Успехов.– Я непонимающе уставилась на Андрея.

– Иди. Порисуешь.

– Я давно не рисовала.

– Ничего, вспомнишь. – Я не сдвинулась с места.

– Иди. А я тут посижу, подожду.– Он указал на диванчики поставленные вдоль стены. И ушёл. Мне не оставалось ничего делать, как пойти к мольберту. Сначала ничего не получалось. Штрихи были нервными и не плавными, но потом у меня начало получаться. Я сама не заметила как почти завершила набросок. Подошёл Витя.

– Неплохо. Очень даже неплохо.– И ушёл. Я улыбнулась. Повернулась и посмотрела на Андрея, он еле сдерживался,чтобы не уснуть.

Обратно вернулся Витя

– Кстати набросок можешь забрать себе, а дома доделать.– И опять ушёл. Странный он какой-то. Я свернула работу и пошла будить Андрея. При моём появлении он встрепенулся.

– Ну, что, закончила?

– Дома закончу. Пошли.

Когда мы вышли на улицу, я посмотрела на Андрея.

– Спасибо, что свозил меня сюда.

– Всегда, пожалуйста.– Он улыбнулся. – Кстати, книжку читать начала?

– Ты читаешь классику?

– Я вообще не читаю. Но надо же куда-то эти книжки девать, вот думаю, дай я их одной трусихе подброшу.

– Я не трусиха.

– Трусиха, трусиха.

Глава 4

Никогда не доверяй человеку,пока он этого не заслужил. Так говорила бабушка. Она всё время повторяла мне, что я слишком доверчивая.

Я застегнула на шее бабушкин кулон. Поправила скромный, небольшой камень. Чуть провела большим пальцем по грани камня. Бабушка. Я всегда буду скучать по ней. В дверь постучали, я отняла руку от камня и отвернувшись от зеркала посмотрела на дверь. В проёме стояла мама, скрестив руки на груди.

– Готова?

– Я сейчас.

Мама со вздохом хлопнула дверью. Я вздрогнула как от удара. Подавив предательские слёзы, посмотрела в зеркало. Волосы на бок, коротенькое кремового цвета платье, в тон платью балетки (не люблю каблуки) и бабушкин кулон. Улыбнулась отражению. Улыбка получилась вялой и неестественной. Сегодня мой девятнадцатый День рождения. Я должна радоваться, но этот день лишь доказывает то,что время летит и я не замечу как наступит день операции. Да ещё и мама … Она ведёт себя так как будто я виновата, что сегодня мне 19. Но я всё выдержу. Я сильная. Я шумно выдохнула, ещё раз улыбнулась отражению, на этот раз улыбка получилась более радостной.

– Евочка, дорогая. Мы тебя так долго тут ждём. – Тётя Катя взяла меня под руку, второй она держала бокал и светским тоном продолжила.– Деточка, ты так похудела, тебе следует лучше питаться.

– Конечно, тёть Кать, я пойду.– Я отдёрнула руку и поймав на прощанье недовольный взгляд маминой сестры пошла на улицу. Мне необходим свежий воздух. Не так я представляла свой день рождения. Думала, будет шумно, что придут ребята из группы, остальные мои друзья. Как оказалось таковыми они и не являлись. Я слегка поёжилась от холода, руки покрылись мурашками. Сейчас дом занят родственничками, которые приехали, чтобы меня «навестить». На самом деле большинство из них приехали, чтобы посмотреть как живёт наша семья ведь слух о разорении нашей семьи дошёл и до них. Я люблю своих родных и тем более не все они как тётя Катя…  Но среди них нет моих друзей и с большей их частью я вообще не общаюсь. Я скрестила руки на груди и зябко поёжилась.

– Ева, иди быстрее в дом, там тётя Катя мне все мозги проела. Где Ева? Где Ева?– в дверном проёме показалась светлая голова Ника.