Текст книги "Кошка для дракошки (СИ)"
Автор книги: Лидия Демидова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
А здесь... Я абсолютно не знала, что в этом мире означает пара для дракона, да что там говорить, о них самих, мне тоже было мало что известно. Поэтому в первую очередь нужна была информация. В таком большом замке должна быть библиотека, и я сделала в уме заметку, как можно скорее, посетить ее. Вторым пунктом в моем плане было осмотреть окрестности замка. Я полностью доверяла словам Феликса об отсутствии дороги, но он еще совсем малыш, и возможно просто не знает о ней. В-третьих, надо решить что-то с едой и покормить дракона. Вопрос, где взять столько мяса? Возможно, здесь где-то есть кладовая или хладник, но это можно было выяснить, только полностью осмотрев замок.
Вот этим я и решила заняться прямо сейчас. Вода уже успела остыть, и быстро ополоснувшись, я завернулась в теплый махровый халат. Испорченное платье решила выкинуть, а вот кружевное белье прополоскала в воде и повесила сушиться на дверцу шкафчика.
Переодевшись в свежую одежду, подвернула штаны, которые оказались слишком длинными, и обмотав полотенце вокруг мокрых волос, поспешила проверить, как там Феликс, ну и заодно выбросить испорченное платье, еще не догадываясь, что меня ждет очередной «сюрприз».
ГЛАВА 5
Спустившись вниз, прежде чем иди искать Феликса на улице, я заглянула в гостиную, а вдруг он уже нагулялся и ждет меня там. Окинув взглядом, пустую комнату, остановилась на грязном столе с остатками вчерашнего ужина, и решила сначала все здесь убрать, и лишь потом искать мальчика и попросить его устроить для меня экскурсию по замку. Собрав грязную посуду, отнесла ее на кухню, и решила все здесь осмотреть. Я нашла кладовую, в которой висело вяленое мясо, колбасы, аппетитные копченые окорока и грудинка. На больших стеллажах стояли огромные прозрачные кадки с крупами и мукой, ящики с овощами, пакеты с зеленью, и кувшины с молочными продуктами. Заметив в углу небольшую дверцу, открыла ее и увидела лестницу, которая привела меня в подвальное помещение. Здесь было очень холодно. С одной стороны, были расположены полки с мясом, завернутым в светящуюся прозрачную пленку, вероятно, создающую дополнительный холод, – и здесь магия, подумала я. Бочки с вином стояли с другой стороны. «Ну, что же, по крайней мере, голодать мы точно не будем», – довольно подумала я и поднялась на кухню. Наверное, с грязной посудой здесь тоже боролись с помощью магии, ну а мне пришлось найти таз, набрать в него теплой воды и перемыть все вручную. Грязную кружевную скатерть и салфетки я аккуратной стопкой сложила здесь же, пока еще не решив, что с ними делать. Дома мы пользовались специальными машинами, которые не только стирали, но еще сушили и даже гладили сами. А здесь... если честно, мне проще было все выбросить, чем стирать руками.
Наведя относительный порядок в гостиной, я стащила с головы полотенце, расчесала руками полусухие волосы, заплела косу и решила проверить, чем занимается на улице Феликс, потому что что-то давно его не было слышно.
Но едва распахнула входную дверь и сделала первый шаг, как тут же остолбенела и не в состоянии что-либо вымолвить, просто открывала, и закрывала рот, как рыба, выброшенная на берег. Дело в том, что все белоснежное мраморное крыльцо, как и некогда безукоризненные ступеньки были сплошняком измазаны ярко-красным мелом, а Феликс, сидевший на коленях, высунув язык от усердия, докрашивал последний чистый кусок, справа от меня.
– Что ты делаешь?! – в негодовании воскликнула, делая шаг назад. Глядя на след своей ноги на крыльце, с ужасом поняла, что все вокруг сильно пачкается, и теперь вся эта алая пыль будет в доме. – Феликс!!!
Мальчик вскочил, испуганно выронил кусок мела и удивленно посмотрел на меня.
– Ты чего кр-р-ричишь? – он насупился, сложил руки на груди и исподлобья бросил обиженный взгляд.
– Ты что наделал? Посмотри, это же все теперь будет в доме... Это просто катастрофа! Ужас! Зачем ты это сделал? – я продолжала возмущаться, готовая взорваться от злости и... бессилия. – Как мы это теперь будем отмывать?
– Как, как, – буркнул Феликс. – Взмахни рукой, скажи заклинание и все будет чисто. Кайл всегда так делал, и что кричать... Я постоянно рисую на крыльце. Это самое удобное место.
– Феликс, – застонала я. – Малыш, во мне нет магии, и поэтому придется убирать все самой, – от отчаянья махнула рукой, сняла испачканную обувь и направилась на кухню. Обшарив все тумбочки, нашла большое ведро, набрала в него воды и, бросив в нее свое порванное платье, которые теперь отлично подходило на роль половой тряпки, тяжело вздохнув, отправилась отмывать крыльцо.
Феликса я обнаружила на улице. Он сидел на ступеньках, задумчиво подперев руками щеки, сделав обиженный вид. Рядом с ним, опустив голову, лежал дракон и украдкой смотрел то на ребенка, то на меня. Если честно, внутри все кипело от злости, и так хотелось разораться... и на сыночка, массовика-затейника, который сам развлекся, а мне создал много работы, и на папочку, так вовремя потерявшего мозги, и на весь белый свет...
Но я решила направить энергию в правильное русло и приступила к отмыванию крыльца.
Если поначалу дело продвигалась довольно бодро, то к моменту, когда я дошла до ступенек, мне хотелось просто махнуть рукой и оставить все, как есть. Не могу сказать, сколько раз мне пришлось поменять воду в ведре, но плечи и руки ужасно болели от напряжения. Я не сразу заметила, что Феликс решил мне помочь, а когда увидела его, перепачканного с ног до головы в красной пыли, трущего с усердием настольной льняной салфеткой кусок лестницы, ругаться уже было абсолютно бесполезно.
Мальчик сам принес воды в какой-то миске для салата и очень старался мне помочь, очень.., разве можно его за это ругать. Вроде все понял, осознал, пытается исправить, вот только легче от этого совсем не стало.
Когда мы закончили отмывать «художества» Феликса, я устало опустилась на белую мраморную ступеньку и вытерла пот со лба. Окинув взглядом перепачканного ребенка, посмотрела на свои грязные вещи, и подумала о том, что нам обоим не помешает ванна, но для начала надо было покормить зверюгу, который почему-то весь с головы и до хвоста тоже умудрился испачкаться в красной пыли.
– Феликс, а драконы едят сырое или вареное мясо? – поинтересовалась я, с ужасом мысленно представив, что и для него нужно будет готовить. Но видимо в этом случае, судьба решила меня пощадить, и когда прозвучал ответ:
– Сырое, – я едва не захлопала в ладоши от радости.
Быстро вскочив, бодро скомандовала:
– Значит план такой. Сначала кормим твоего отца, потом идем мыться. Все понятно?
– Ур-р-ра! Мы будем кор-р-рмить папу! – Феликс вскочил и запрыгал вокруг меня, радостно размахивая руками.
«Вот ведь неугомонный поток энергии», – подумала я и улыбнулась. Вытерев обувь себе и мальчику, вылила грязную воду под куст и, развесив тряпки на каком-то живописном огромном валуне, взяла ребенка за руку и повела в дом.
Достав большую кастрюлю, похожую на тазик, отволокла ее во двор и поставила чуть в стороне от дракона, который поджав под себя лапы, следил за мной взглядом и пугающе мотал хвостом из стороны в стороны. Я не знала, о чем он думает, и от этого было страшнее вдвойне. Затем с помощью Феликса я принесла несколько кусков мяса с подвала, предварительно сняв с них пленку, и позвала зверюгу:
– Иди, ешь!
Дракон будто и только и ждал моей команды, потому что неуловимо метнулся к тазику и радостно зачавкал, хрустя, местами замороженным, мясом.
– Когда я пил холодный сок, то у меня потом болело гор-р-рлышко, – прокомментировал ситуацию Феликс, наблюдая, как папаня, поглощает холодную еду.
– Не хватало, чтобы он еще и заболел, – пробормотала я, представив, что эту зверюгу придется лечить, и решила заранее вытащить мясо, которое как раз успеет до его ужина оттаять.
Мы перетаскали несколько кусков из подвала на кухню, а потом отправились отмываться. Сначала я решила искупать ребенка, который сейчас был похож на грязного рыжего поросенка – чумазый, в перепачканной одежде, с красными разводами на руках и ногах. Набрав ванну, усадила малыша в воду, а вещи осторожно сложила в пакет. Грязного белья становилось все больше, и с ним надо было что-то решать. «Не сейчас», – подумала я и принялась отмывать Феликса. Мальчик баловался, весело хохотал от щекотки, когда мыла ему пятки и залил водой весь пол в ванной.
Когда он, в очередной раз, балуясь, едва не ударился головой об ванну, я разозлилась:
– Рыжик, ты сейчас у меня за все получишь, – прорычала, намыливая губку и оттирая пыль с шеи ребенка.
– Я не р-р-рыжик, – возмутился мальчик.
– Да, да, – усмехнулась я, – ты не рыжик, ты поросенок, такой же грязный и чумазый.
– Ну вот, – Феликс насупился. – Я на тебя обиделся.
– Ой, обижайся сколько влезет, – махнула я рукой и вылила ему на голову ковшик теплой воды, смывая пену.
– Вот теперь ты чистый. Вставай, – скомандовала я и развернула полотенце. Насухо вытерев малыша и переодев его в свежую одежду, строго-настрого запретила выходить из комнаты, а сама быстро отправилась купаться.
Сил, если честно, уже ни на что не было, хотелось только одного – вернуться домой, к маме и папе, в свой уютный обустроенный особняк, где все просто и понятно, где моя жизнь была размеренной и спокойной, где у меня не было столько сложностей. Смыв пыль, переоделась, и посмотрела на гору вещей. Можно было бы отложить стирку на завтра... но я не была уверена, что еще что-нибудь не случится, и гора белья не возрастет вдвое. Поэтому бросив вещи в ванну, стала их намыливать куском мыла, подумав о том, что жидкий порошок и пятновыводитель мне бы сейчас не помешали.
С трудом отстирав испачканные вещи, распрямила затекшую спину и потерла поясницу, подумав, что с грязным бельем надо что-то делать, иначе долго я так не выдержу.
Феликс валялся на моей кровати, рассматривая какую-то книгу с яркими рисунками. Окинув его взглядом, отправилась с выстиранной одеждой на небольшой балкон. Передо мной открылся роскошный вид, от которого захватило дух. Впереди виднелись остроконечные верхушки гор, то и дело стыдливо выглядывающие из-за пушистых белых облаков. Внизу, будто на ладони, простиралась прекрасная зеленая долина, которую пересекала небольшая река, похожая на блестящую серебристую узкую змейку. Легкий ветер принес головокружительный запах душистой хвои. Я смотрела на окружающую природу, и меня переполняло пьянящее чувство свободы и ощущение полета, от которого захватывало дух.
– Майя, что ты там делаешь? – послышался голосок Феликса.
– Сейчас вернусь, – поспешила ответить я и, разложив белье на шикарных резных перилах балкона, поспешила вернуться в комнату.
Устало развалившись на большой кровати рядом с мальчиком, закрыла глаза, и тут же услышала звонкий детский голосок:
– Майя, а когда мы будем обедать?
Мысленно застонала, уже понимая, что отдохнуть в ближайшее время мне явно не удастся. Мальчик требовал постоянного внимания.
* * *
Я стояла на кухне и размышляла над тем, чем бы мне накормить ребенка. Конечно, было бы правильным сварить какой-нибудь полезный суп или молочную кашу, но сил на это не осталось, да и не умела я. Поэтому, решив пойти по более легкому пути, достала из шкафа огромный каравай белоснежного пышного хлеба, кусок ароматного копченого мяса, небольшую головку сыра, и наделала самых обыкновенных бутербродов.
– Садись, кушай, – пододвинула тарелку Феликсу, который все это время стоял рядом и не сводил с меня голодного взгляда. Услышав заветные слова, мальчишка ловко вскарабкался на высокий стул и, схватив самый большой бутик, тут же стал жевать.
Я присела рядом с ним. Есть совершенно не хотелось. Если честно, сейчас бы не отказалась от чашки ароматного горячего кофе, но где же его взять, хотя...
– Рыжик, – обратилась я к малышу, погладив по непослушным вихрам. – Скажи, а ты знаешь, как включается плита?
– Да, – сквозь набитый рот ответил Феликс. – Очень пр-р-росто. Надо нажать на кнопку, которая синенькая. Вот там внизу.
Я послушалась его, и тут же на рабочей поверхности вспыхнул ряд оранжевых кругов. Проведя над ними рукой, поняла, что они горячие и продолжают с каждым мгновением нагреваться все сильнее.
– Удивительно. Так просто, – улыбнулась я. – Раз, и готово. Сейчас бы чаю попить.
– А я хочу какао! – неожиданно заявил ребенок. – Сделаешь?
– Какао? Сделаю, если ты покажешь, где оно лежит?
– Сейчас, – Феликс как-то ловко соскочил со своего места и подбежал к одному из шкафов. Он распахнул нижние дверцы, и я увидела много баночек различных размеров и расцветок. Рыжик вытащил самую большую – разноцветную металлическую банку с отвинчивающейся крышкой. – Вот.
Открыв ее, я увидела в ней мелкий порошок коричневого цвета, чем-то похожий на пыль. Сначала принюхалась. Это точно было какао. Сладковатый легкий аромат шоколадного лакомства не перепутаешь ни с чем. Поставив ее на стол, осмотрела другие банки и обнаружила – несколько видов фруктового и цветочного чая, кисель, сухие сливки и самое главное, кофе. Жизнь определенно сразу стала как-то лучше.
Сварив какао для мальчика, заварила себе большую чашку кофе, и с наслаждением вдохнув манящий аромат, сделала глоток, мысленно замурчав от удовольствия. Удивительно, но моя кошка, видимо напуганная происходящими событиями, все это время сидела тихо, будто спрятавшись, и только сейчас хоть как-то проявила себя.
Тем временем, Феликс, видимо наевшись, откинулся на спинку стула и поинтересовался:
– А что мы ужинать будем?
От неожиданности поперхнулась. Ведь только поел, и опять спрашивает.
– Ты разве не наелся? – удивилась я.
– Наелся, но на ужин хочется чего-нибудь вкусненького. Приготовишь?
«Мммммм, – мысленно застонала я. – Сегодня обнаружив большой запас колбас и сыров, честно надеялась обойтись без готовки, но похоже, моим планам было не суждено сбыться».
– Феликс, – серьезно посмотрела на мальчика. – Понимаешь, я почти не умею готовить, поэтому вряд ли смогу сделать что-то особенное. Давай, на ужин пожарим мясо, что ли?
– А я тебе помогу, – мальчишка радостно захлопал в ладоши, сияя, как золотая монета.
Поставив сковородку на плиту, налила в нее немного масла из кувшина, найденного в кладовой, и стала мелко нарезать мясо. Я слабо представляла, как его готовить, но мне показалось, что чем меньше кусочки, тем будет лучше.
– Я, а я? Что делать мне? Я тоже хочу р-р-резать! – Феликс носился вокруг меня, откровенно мешая, и мне ничего не оставалось, как занять его делом.
– Рыжик, скажи, а ты любишь салат?
– Только из огур-р-рков и помидор-р-рков, – тут же сообщил он и добавил, – и без лука. Тер-р-петь его не могу. Гор-р-кий, пр-р-ротивный. Гадость.
– Отлично, – улыбнулась я. – Тогда сейчас иди в кладовку и поищи там овощи. Если найдешь, сделаем салат. Договорились?
Радостно кивнув, мальчишка с гиканьем бросился на поиски, а я с облегчение вздохнула. Накромсав мясо, тщательно помыла его под краном и вывалила в сковородку... А дальше начался ад.
Никогда не думала, что раскаленное масло может быть таким страшным и опасным при попадании в него воды. Раздался треск, щелчки, а потом в стороны полетели обжигающие брызги, которые безумно больно жалили.
– Ай! Ай! Ай! – вскрикивала я, каждый раз, как горячие капли попадали на мои руки. От испуга так растерялась, что не придумала ничего лучше, чем отскочить в сторону и теперь просто наблюдала, как все вокруг пачкается в масле. Мясо на сковороде шипело, булькало, вверх летели брызги и пар. Жуть, одним словом.
– Майя, я нашел огур-р-рки и помидор-р-рки, – послышался довольный голос Феликса и топот детских ножек, и я, испугавшись, заорала:
– Нет! Стой там! Не подходи!
Я безумно боялась, что ребенок может обжечься и, наверное, это подтолкнуло меня к действиям. Каким-то невероятным способом, мне удалось накрыть «рычащего монстра» крышкой.
Трясясь от страха, тяжело опустилась на стул, и прижала полотенце к груди. От пережитого ужаса слезы невольно покатились по щекам. Я горько заплакала, уткнувшись лицом в ладони, и пропустила тот момент, когда ко мне подошел Феликс.
Он неожиданно обнял меня за шею, и доверчиво прижавшись ко мне, прошептал:
– Не плачь, пожалуйста, не плачь. Мы со всем спр-р-равимся.
– Ты ж мой маленький, – обняла мальчугана. – Ты прав, у нас все будет хорошо.
Какое-то время мы сидели обнявшись, а потом я почувствовала запах, и поняла, что наш ужин подгорает. Опасаясь обжигающих масляных капель, похожих, на жалящих ос, осторожно сдвинула крышку и стала мешать кусочки, которые действительно с одной стороны уже приобрели румяную корочку.
С горем пополам нам удалось пожарить мясо. Правда оно получилось сухим и похожим на резину, но Феликсу даже понравилось. Он тщательно пережевывал его, пробуя на готовность, корча при этом смешные рожицы. Рыжику удалось найти в подвале длиннющий зеленый огурец и роскошную веточку с несколькими розовыми томатами, которые так вкусно пахли... Салат мы делали вместе, вернее, малыш сам резал овощи, тщательно стараясь, а я лишь наблюдала за тем, чтобы он не поранил пальцы.
Затем мы с ним снимали с перил балкона вещи, которые успели высохнуть на солнышке. Но это было не совсем удобное место для сушки белья, поэтому мы с Феликсом решили сделать по-другому – разрезали одну из простыней на тонкие полоски, и сплели из них веревки, которые завязали на балконе.
Потом, мы вышли кормить дракона. Увидев нас, огромная зверюга радостно подпрыгнула на месте, как-то странно взвизгнула и бросилась ко мне. Секунда, и я прижата гибким хвостом к теплому, испачканному красным мелом, боку.
– Отпусти, – разоралась я, пытаясь вырваться. – Немедленно. Ты меня сейчас запачкаешь!
В ответ мне раздалось знакомое «уру-ру-ру», и меня прижали еще крепче.
– Ах ты, гад чешуйчатый, – не на шутку разозлилась я. – Ты же весь грязный, а я только отмылась. Я тебе лично твой хвост отрежу, собственник чертов! Отпусти!!! Гад, ты просто гад! Если мне опять придется из-за тебя стирать вещи, можешь считать себя трупом, лорд ты безмозглый.
Я продолжала ругаться, пытаясь освободиться от тисков, и когда внезапно стала свободной, от неожиданности шлепнулась на попу. Изумленно наблюдая, как медный гад, виляя хвостом, быстро-быстро перебирая лапами, двигался к тазику с едой, в которую Феликс ловко накидал мясо, усмехнулась:
– Да уж, вот и вся любовь...
Все-таки не зря говорят, путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Вот и дракон, между чувствами ко мне и едой, выбрал кусок мяса. Но если честно, я даже была этому рада. Быстро вскочив на ноги, отряхнула штаны и подлетела к мальчику:
– Идем. Думаю, твой отец теперь здесь справится и без нас.
– Майя, – мальчишка окинул дракона задумчивым взглядом. – Он такой грязный. Наверное, папу надо помыть. А то он тоже похож на чумазого поросенка.
Я понимала, что Феликс прав, но пока совершенно не представляла, как это сделать, да и сил, если честно, уже не осталось. Поэтому я предложила:
– Давай оставим это на завтра. А сейчас кушать и спать, – и увела ребенка в замок.
Мы дружненько поужинали на кухне, убрали всю посуду, а потом, я уложила Феликса в кровать. Этот рыжий мальчишка оказался замечательным маленьким помощником, и я ему была очень благодарна за это.
– Спокойной ночи, малыш, – улыбнувшись, ласково пожелала ему я и хотела уже уйти, когда мальчик остановил меня.
– Майя, а сказку? Папа всегда рассказывал мне на ночь.
Если честно, я совершенно не знала детских историй, но отказать маленькому ребенку не могла. Поэтому присев на краешек постели, подоткнув вокруг него одеяло со всех сторон, я стала вспоминать сказки, которые мне рассказывала в детстве мама. Естественно, что помнила я не все детали и мелочи, и многое приходилось придумывать самой, но, когда я закончила, мальчик уже крепко спал, положив ладошку под голову и смешно сопя.
Обратив внимание на книгу на его тумбочке, вспомнила, что хотела посетить библиотеку и попросить Феликса устроить мне экскурсию по замку, но так замоталась, что совершенно забыла об этом. «Сделаю это завтра», – решила я, и на всякий случай, оставив включенным настольный светильник на прикроватной тумбочке, отправилась вниз. Прошлась по гостиной, плотно закрыла шторы, зашла на кухню и проверила, выключила ли плиту и воду, а затем выглянула на улицу. Дракон, свернувшись кольцом, спал у крыльца, издавая тихий переливистый храп.
«С таким охранником ничего не страшно», – почему-то подумала я, и со спокойным сердцем поднялась в свою комнату. Раздевшись, легла в кровать и потушила свет. От непривычной работы безумно ломило тело, а еще в голову пришла мысль о том, что в этом мире я всего два дня, а волшебная страна драконов уже перестала казаться мне сказочной и романтичной...
ГЛАВА 6
Разбудил меня громкий оглушающий звук, похожий на вой или крик... Испуганно присев на кровати, стала сонно оглядываться по сторонам, не понимая, откуда возникли эти страшные вопли. В моей спальне никого не было. А потом неожиданно у меня промелькнула мысль о Феликсе, и я, босиком, в одной майке, бросилась к ребенку. Ударившись ногой об косяк, взвыла и, зашипев от боли, прихрамывая, помчалась дальше.
Распахнув дверь в детскую, увидела растерянного мальчика, сидящего на кровати и сонно оглядывающегося по сторонам.
– Феликс, – я бросилась к нему. – Что случилось? Почему ты кричал? Сон страшный приснился? Что случилось, маленький?
– Это не я, – пролепетал он. – Майя, а можно я еще немного посплю?
Ответить я не успела, потому что звук повторился, и мы от неожиданности оба вздрогнули и переглянулись.
– Уууууууу, – эхом разлеталось по округе. – Уауаааауууууу... Ууууу... Аууууаааа
– Майя, мне стр-р-рашно, – пролепетал мальчишка и, соскочив с кровати, обнял меня за ноги. – Что это такое? Кто кричит?
Я приобняла его и глядя в испуганные глаза, шепотом честно ответила:
– Не знаю.
Мне было безумно страшно, но я старалась не показывать этого, понимая, что могу еще сильнее напугать ребенка. Внезапно наступила тишина. Вопли стихли, так же неожиданно, как начались.
– Маленький, посиди здесь, а я схожу вниз и посмотрю, откуда этот звук, – предложила я, погладив его по непослушным вихрам, прекрасно осознавая, что нам надеяться не на кого и с этой проблемой мне придется разбираться самой.
– Нет, – Феликс отрицательно замотал головой. – Я пойду с тобой.
Вопль раздался снова. Он был настолько громким и пугающим, что невольно хотелось закрыть уши и где-нибудь спрятаться. Но я понимала – это не выход.
– Может, подождешь здесь? – вновь предложила я, надеясь, что малыш согласится остаться. Что ждет меня внизу, никто не знал, и тащить с собой ребенка было просто безумием.
– Нет, не оставляй меня одного. Майя, пожалуйста.
Увидев трясущиеся губы малыша и слезы на его глазах, поняла, что он вот-вот разревется и вздохнула.
– Хорошо, идем, – я решительно взяла мальчика за руку, и мы осторожно отправились вниз. Замирая на каждой ступеньке, тщательно прислушиваясь, пыталась понять, где могла притаиться опасность. Но в доме стояла звенящая тишина.
«Что же это такое? – размышляла я, осторожно заглядывая в пустую гостиную. Здесь все было точно так же, как я оставила вчера. – Может, показалось? Ага, обоим сразу. Прямо массовые слуховые галлюцинации», – сама же ответила на свой вопрос.
И тут опять раздался оглушающий вопль, от которого я невольно спрятала мальчика за свою спину. Звук повторился, и стало понятно, что он идет с улицы.
«Дракон», – подумала я и метнулась к входу. Распахнув дверь, вылетела на крыльцо и остолбенела. Огромная зверюга, с самым несчастным видом, сидела у края лестницы, обвив себя хвостом, и издавала жалобные рулады на все тона.
Увидев меня, Ричард поднялся, встрепенулся, вытянул свою длинную шею и как-то совершенно по-человечески, с облегчением вздохнул.
– Ну и чего ты визжишь? – недовольно поинтересовалась я. – Понимаю, что ты потерял мозги, но зачем так орать с утра пораньше?! Что у тебя случилось?
Вместо ответов раздалось спокойное переливистое «Урррр».
– Ну, ты и гад, – в сердцах выдохнула я и перевела взгляд на притихшего Феликса.
– Майя, навер-р-рное ему гр-р-рустно одному? – внезапно предположил ребенок.
– Зато теперь нам всем весело, – махнула рукой я и потопала в дом.
Поднявшись в спальню, переоделась и собрала волосы в хвост, затем заправила свою кровать и направилась в комнату Рыжика. Не обнаружив мальчика, который как я думала, вошел в дом вместе со мной, помчалась вниз.
Рыжик сидел на крыльце и гладил дракона по голове. Зверюга блаженно щурился и довольно порыкивал от нехитрых ласк мальчугана. Он подставлял морду под детские ладошки и всем своим видом показывал, как ему приятны эти прикосновения. Будто почувствовав меня, он приподнял голову и посмотрел в мою сторону, а затем раздалось знакомое: «Ур-ру-рру-ру».
Феликс обернулся и помахал мне рукой, счастливо улыбаясь:
– Майя, иди к нам. Не бойся.
Под внимательным взглядом дракона, не спускающего с меня глаз, я спустилась к Рыжику и присела рядом с ним. В то же мгновение, зверь плюхнул мне голову на колени. От тяжести чуть не охнула, а потом осторожно, кончиками пальцев, прикоснулась к его морде. Чешуя была твердой, как костяная броня, и к удивлению, оказалась теплой.
– Какой же ты красивый, – восхищенно прошептала я, заглядывая в его янтарные глаза и беспрерывно продолжая гладить костяные наросты на голове, больше похожие на рожки. Удивительно, но сейчас я абсолютно не боялась. Его сила и мощь вызывали во мне только восхищение.
– Ты меня слышишь? Понимаешь? – спросила я, вглядываясь в его глаза. На секунду мне показалось, что взгляд дракона стал разумным, но через мгновение это ощущение бесследно пропало.
– Ру-рррр-ру, – тихо проурчал зверь и закрыл глаза. Я еще недолго погладила его, а потом перевела взгляд на Феликса, вся майка которого была в красной пыли. Посмотрев на свои испачканные ладони, сообщила:
– Рыжик, идем умываться, кушать, а затем у нас большие планы.
– Какие? – поинтересовался мальчик.
– Будем купать твоего папу, потому что он весь грязный...
– Как пор-р-росенок, – весело закончил за меня Феликс.
– Ты умница, – похвалила я мальчугана, и решительно отодвинув голову дракона, встала. Посмотрев на свою запыленную одежду, просто махнула рукой, понимая, что все равно снова испачкаюсь, отмывая «нашего папашку» от пыли. – Идем?
– Ур-р-ра!!! Мы будем мыть папу, – Феликс вскочил и побежал впереди меня, весело размахивая руками и перепрыгивая через ступеньки. – Ух, как здорово!
Я же шла следом за ним, но, если честно, его радости не разделяла. Помыть дракона было необходимо, но вот как это сделать на практике? Где взять столько воды?
– Майя, давай быстр-р-рей, – поторопил меня мальчишка. – Так есть хочется. А что у нас на завтр-р-рак?
Я задумалась. Конечно, можно было опять сообразить бутерброды на скорую руку, но вряд ли такая еда полезна для маленького ребенка. Неизвестно сколько еще понадобится времени, чтобы дракон наконец-то пришел в себя, и с питанием Феликса надо было что-то решать.
«Попробую сварить кашу», – подумала я и с боевым настроем влетела на кухню. Рыжик уже успел достать хлеб, сыр и мясо.
– Делаем бутер-р-броды? – спросил он, довольно потирая ладошки.
– Нет, – хитро улыбнулась я. – Сегодня на завтрак у нас будет вкусная и полезная каша.
– Не хочу, – ребенок насупился. – Она пр-р-ротивная.
– А я сварю волшебную кашу, и уверена, что она тебе понравится.
Рыжик замолчал, сложил руки на груди, и насуплено смотрел на меня исподлобья. Я мило улыбнулась ему и отправилась в кладовую за молоком и крупой. Когда вернулась, мальчик с печальным видом ковырял стол вилкой.
– Прекрати баловаться. Сейчас будем кушать, – я поставила молоко на плиту. – Ох, и вкусная выйдет каша.
– Не буду ее есть, – буркнул Феликс. – Хочу бутер-р-брод.
– Рыжик, давай договоримся, – я внимательно посмотрела на мальчика. – Ты только попробуешь. Если не понравится, то кушать не будешь. Хорошо?
Феликс продолжал молчать и обиженно пыхтеть, как маленький насупленный ежик.
– Ну, малыш, не дуйся, – я приобняла его за плечи. – Ты же мой помощник.
На лице мальчугана расцвела улыбка, и он вымолвил:
– Хорошо. А можно я тебе помогу?
– Конечно. Пока я мою крупу, давай ты поищешь ведра. Договорились?
– Да, – малыш спрыгнул со стула и побежал открывать шкафы. Я же, напевая веселую мелодию, приступила к мытью крупы. И тут раздалось шипение.
– Ой, – воскликнула я и, обернувшись, увидела, как над кастрюлей поднялось белое облако пены и молоко разлилось на плиту. – Какой кошмар!
Бросившись к кастрюле, отодвинула ее в сторону и стала дуть на пену, чтобы она как можно скорее осела.
– Это и есть твоя каша? – осторожно поинтересовался Феликс. – Как-то пахнет горелым.
– Нет, – простонала, с содроганием разглядывая пригоревшую кастрюлю с остатками молока. – Видимо, сегодня на завтрак все-таки будут бутерброды, – с грустью вздохнула, понимая, что, видимо поваром мне никогда не быть.
– Ур-р-ра, – счастливо заорал Феликс, хлопая в ладоши. – Каши не будет!
Увидев его радостную мордашку, я просто рассмеялась. Как же ребенку мало надо для счастья – всего лишь тарелка безумно вредных бутербродов.
* * *
– Майя, смотр-р-ри, а я уже отмыл вторую лапу, – довольно сообщил Феликс, размазывая по лицу красную пыль.
– Молодец, – сообщила я. – Ты, наверное, устал? Посиди, отдохни.
Мальчик бросил тряпку в ведро, и побрел к лестнице, а я, мысленно позавидовав ему, продолжила отмывать бок дракона, который оказался ужасно грязным, и невероятно большим. Так как о шлангах и прочих приспособлениях со слов Феликса здесь и не слышали, пришлось выкручиваться. Для начала мы натаскали во двор воды во всевозможных емкостях. Вернее, таскала я, а наполнял мальчик. Затем разодрав очередную простыню на тряпки, мы приступили непосредственно к водным процедурам. Если честно, мне казалось, что это будет легко и просто. Но я очень, очень ошибалась.
Красная пыль буквально въелась под чешуйки, и при намокании приобретала непонятный серо-грязный цвет. Приходилось тщательно отмывать по кусочку, несколько раз полоскать тряпки и менять воду.
Дракон не сопротивлялся, и даже будто пытался помочь, то поднимая лапы, то опуская шею... Выплеснув из ведра остатки воды, поставила его на землю и подошла к Феликсу. Тяжело вздохнув, села рядом с ним и устало закрыла глаза. Я не знаю, сколько времени мы потратили на купание дракона, но он был чист лишь где-то на одну треть, и впереди нас ждали – две задние лапы, большущие крылья, хвост и оставшаяся половина туловища.
– Как твой папа умудрился так испачкаться? – задала риторический вопрос я, рассматривая зверюгу, чешуя которого с вымытой стороны сверкала на солнце, играя огнем, а с другой – теперь выглядела еще более катастрофически грязной.
