Текст книги "Тайна острова Незабудка. Возвращение домой (СИ)"

Автор книги: Лиана Путишкофф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

– Дальше камеры не снимали вас, – потянулась Поля.

– А я этого не помню, – вздохнула Эдик.

– Не переживая я тоже. Ты в детстве была такой трусишкой. Тебя весело было подтрунивать, постоянно кричала, убегала, – вдалась воспоминания красавица.

– Ты как была врединой, так и осталась, – не осталась в долгу мелкая.

– А ты стала язвой.

Они рассмеялись.

– Вот смотри интересно.

Стемнело. На небе светили звезды и горели цветные гирлянды. В уютной беседке скрытой от посторонних глаз целовались Мальтус с Сэнтой. Мужчина собственнически обнимал женщину. Они остановились, переводя дыхание. Сэнта села на диванчик, Мальтус на корточки опустился возле ее ног. Он держал ее за руки, большим пальцем гладя ее ладонь.

– Как тебе праздник, радость моя? – спорил он.

– Великолепен, – она, улыбаясь, смотрела ему в глаза.

– Я так по тебе скучал, – он приложил ее ладонь к своей щеке, поцеловал в запястье.

– Когда успел? – рассмеялась она.

– Все те секунды, минуты, часы, дни, недели, годы, когда тебя не было рядом. Милая я тебя люблю.

– Я тебя тоже люблю, – она провела рукой по его лицу, очертила пальцем контуры его губ.

– Сэнта…

– Сейчас выступит замечательная, несравненная, неподражаемая Ансэнтана…, – донеслось со стороны.

– Ой, кажется, меня объявляют, я пойду. Ты ведь послушаешь, как я пою?

Они встали.

– Непременно, – он поцеловал ее в губы. – Иди.

Она отстранилась от него, и ее поглотило пламя. Через секунду его окутала фиолетовая дымка.

– А дальше самое интересное, – сказала Полина, ища следующую видеозапись.

В центре сцены полыхнуло пламя. Из огня под музыку вышла Ансэнтана. Ее голос чистый певучий звучал плавно и мелодично. Песня была естественно о любви. Зрители поднимали вверх зажженные свечи и двигались в такт музыки. Когда мелодия стала стихать, на сцену поднялся король с огромным букетом. Он вручил цветы возлюбленной и стал перед ней на одно колено.

– Я Мальтус Сигизмундович, правящий король королевства Цветкольф, предлагаю тебе Ансэнтана Святославовна стать моей женой, королевой Цветкольф, моей королевой.

Он снял со своего левого мизинца перстень рода. Зал замолк в ожидании. Сэнта молчала, пауза затягивалась. Несколько секунд она была в шоке, потом улыбнулась, сделала глубокий вдох и, вдруг ее лицо исказила гримаса боли, страха, отчаяния и… ее окутал огонь. Одно мгновенье и Мальтус не успел ее перехватить и растянулся на сцене, а она исчезла. Король поднялся, его окутал густой тёмно-фиолетовый туман, а через мгновение сцена была пуста.

– «Я его сильно обидела», – процитировала слова Сэнты Эдик.

– Чего? – не поняла Полина.

– Это мне Сэнта сказала про Мальтуса. Перемотай на то, как ее окутывает огонь. Ага, вот теперь замедли. Вот видишь кусочек синей ткани.

– Плохо видно, – стараясь рассмотреть, сказала Полина. – Давай я другой ракурс найду.

Она поискала.

– Вот смотри. Это ж ты. Ты попала в пламя переноса! – поразилась Полина.

– А ты меня снова напугала! Это твоя шевелюра, – Эдик показала на экран.

– А что ты делала там?

– Так бабушка пела, она меня провела за кулисы. А вот что ты там делала?

– Я, я. Да откуда я помню. Пролезла. А что потом было?

– Я не помню, – вздохнула она. – Было весело. Много чего яркого и интересного. Глаза разбегались.

– Она тебя сразу не вернула бабушке?

– Нет. Мы всю ночь по разным странам перемещались, а потом я заснула, а когда проснулась, подумала, что мне все приснилось. Еще потом рассказывала свой дивный сон, – рассмеялась Эдик. – Это сейчас я понимаю, что это не плот моего воображения.

– Незабываемое видео, такое пережить никому не пожелаешь, – посочувствовала Полина. – А дальше пресса очень активно это обсуждала.

– Теперь понятно, почему Цветкольф закрытое королевство и журналисты у нас не приветствуются. Да и фильтры на информацию с интернета.

– Ты на досуге почитай, что про все это писали, занятно. Странно, что Мальтус их всех не переубивал.

– Так жестко? – удивилась Эдик.

– Иностранная пресса позлорадствовала на славу, – подтвердила Полина.

– Это что ж получается, что после такого они снова вместе?

– Получается, что так, – кивнула она. – А ты что знаешь про Сэнту?

– Она работает в Совете Островов, волшебница, повелительница стихии огня, но с правящей элитой родства не имеет, – поведала Эдик.

– Не густо, но хоть что-то, – вздохнула Полина. – Давай, почитаем, что про нее СМИ пишет.

– Рязанцева Ансэнтана Святославовна заместитель Первого Секретаря Совета Островов, Теодора фон Брауна, начальник отдела по предупреждению и урегулированию межгосударственных конфликтов. Закончила экстерном с отличием институт Стихс на факультете дипломатия, международная экономика и право, отчислена с Института Благородных Девиц.

– Нехило, – присвистнула Полина. – А что про личную жизнь пишут?

– На данный момент глухо. Желтая пресса приписывает роман с неким Финогеновым, другой источник уверяет, что она любовница Теодора.

– Финонегов – это ликеро-водочный магнат султан империи Ардилии. Ты не знала? У него самые популярные развлекательные города, – просветила старшая.

– Откуда тебе известно?

– Вот темнота. Там вся молодежь мечтает потусить, – мечтательно закатила глаза она. – Завтра у нас последний свободный день надо его хорошо провести. Меня тут один юноша на дискотеку пригласил, только это никому.

– Ты собираешься покинуть замок?

– Да, туда и обратно. Он знает лазейки. До ближайшего города на танцы. Классно?

– Я бы сказала опасно.

– Да брось ты, трусишка, – рассмеялась Полина.

– Ты в курсе, что наши комнаты под постоянным наблюдением. Они нашпигованы шпионской магией?

– Вот! У меня слов нет. И то, что мы здесь говорили, это тоже все-всё видели и слышали? – поразилась Полина.

– Неа. Я им помехи устроила и сбой системы. Запустила крота и пару вирусов. И телефон очистила, – похвастался юный гений.

– Круто, а мне так сделаешь, пожалуйста?

– Хорошо, только завтра.

Девочки еще пообщались и легли спать.

***

Утро выдалось совсем не добрым. Принцесс разбудили ни свет ни заря. Даже пришли горничные, которые помогли одеться, уложить волосы, в ванную прислугу девочки не пустили. В общей гостиной их ожидала Сэнта.

– Доброе утро, – поприветствовала она.

– И вам того же, – буркнула Полина, маскирующая зевок кашлем.

– Присаживайтесь, – приказала Сэнта. – У меня для вас несколько новостей.

Дети сели на диван. Полина накрылась пледом и подложила под голову подушку.

– Не спать, – предупредила женщина. – Итак, Совет поставил в известность, где вы и кто ваших родителей, естественно через Мальтуса Сигизмундовича. Могу сказать, что ваши родственники не были в восторге. Сейчас налаживается связь с Цветкольф, и вы сможете общаться с друзьями и родными. Это были хорошие новости. Сегодня прибывают учителя, они имеют высшие ученые степени и являются действующими преподавателями Института Благородных Девиц: профессор Швайн и Валентина Валентиновна Грайц. Мадам Пытыр не сможет преподавать у вас этикет, ее заменю я. С завтрашнего дня начинаются занятия, но сегодня я постараюсь вас научить нескольким элементарным правилам поведения в высшем обществе и правилам этикета за столом.

– Вот и позавтракали, – подвела итог Полина.

Действительно это было самое ужасное принятие пищи. Кто бы мог подумать, что даже сидеть надо по-особенному, это надо было правильно красиво сесть за стол. Эдик столько информации не смогла запомнить, не то, что повторить со всеми тонкостями и нюансами. До правила ведения светской беседы они не дошли.

– Может, покушаем? – взвыла Полина, не видя особой разницы между многочисленными столовыми приборами.

– Да? – поддержала Эдуарда, уже полчаса размышляя над тем, что нож столовый отличное метательное оружие.

– Хорошо, – смилостивилась Сэнта, случайно расплавившая несколько приборов.

«Пожалуй, слишком много для них информации зараз. Все это изучают постепенно. Чем их родители занимались, если дети не знают элементарного?» – была удивлена она.

Девочки очень быстро сбежали со столовой. Полина так и не поспала, Эдик у нее отключала слежку, и они вроде стали нормально общаться.

Обед был не лучше. На нем присутствовали преподаватели. Профессор Швайн оказался высоким долговязым мужчиной средних лет со старомодной прической в очках, клетчатом пиджаке и классических коричневых штанах, – типичный зануда, как определила Полина. Валентина Валентиновна тоже ничего хорошего не сулила, женщина преклонных лет, во всем черном, определить это платье или юбка с кофтой Полина так и не смогла, как не присматривалась. Еще ее прическа в виде пучка на макушке сильно раздражал принцессу старшую, ну, полная безвкусица. Ансэнтана была не в духе, нет, она была олицетворение самого спокойствия и дружелюбия, только неспроста у нее по волосам искры проскальзывали, и жарковато в столовой было. Светская беседа не шла: девочки и профессор Швайн благополучно помалкивали, а Сэнта и Валентина Валентиновна перекидывались вежливыми колкостями. Полина, как только появился удачный момент, сбежала в неизвестном направлении. Эдик страдала в гордом одиночестве на холодной войне, даже наблюдая все со стороны, она очень устала. Никто никого не оскорблял, не ругал, не кричал, но все были под напряжением. Как она была рада, что обед закончился, в такой атмосфере ей и кусок в горло не лез. На ужин она решила не идти и завалилась спать.

***

– Вставай соня! Подъем, – тормошила сестру Полина.

– Что случилось? – Эдик открыла глаза. – Темно. Еще ночь. Что ты меня будешь?

– Только вечер. Одиннадцать. Вставай, мне нужна твоя помощь.

Эдик нехотя вылезла из кровати, Полина потащила ее к себе в комнату, пока та не передумала.

– Так что случилось? – зевая, спросила Эдик.

– Я не знаю, что надеть, – пожаловалась Полина.

– А я тебе, чем могу помочь?

– Будем выбирать вместе, – торжественно объявила она.

Эдик подавила вздох отчаяния. Они целых два часа выбирали наряд. Сошлись на штанах, футболке и кедах, на последних настояла Эдик. Еще потребовала, чтобы Поля взяла с собой электрошокер и кулон-маяк.

– Все пока мне пора. Как я? – крутанулась Полина.

– Шикарна. Ты уверена, может, не пойдешь?

– Не бойся. Все будет хорошо, если не засекут. Не переживай, у меня маяк, электрошок, телефон и я знаю несколько приемов самообороны и заклинаний, – заверила ее сестра.

Итак, Полина сбежала на танцы со своим новым знакомым, а Эдик поняла, что сильно проголодалась.

***

День прошел, как нельзя худо. Сэнта была в бешенстве. Чем Совет думал, когда составлял учебный план принцесс, а когда преподавателей назначал?! Из предметов философия, зельеварение, этикет, ни истории, ни языка, ни основы магии, ни литературы, ни биологии, что говорить о праве, об основах политики, дипломатии? Ей страшно было представить, чему они будут их учить. Естественно учителя лучшие в своем роде, но план их занятий она не видела, и его тоже составляли в Совете. Хорошо, что мадам Пытыр ей удалось убрать, этого преподавателя Сэнта никому не пожелает, она-то знает. Сам Этикет, кличка мадам Пытыр, была занята «неожиданно» свалившимися неотложными делами.

Итак, Сэнта сидела на кухне, пила вино и закусывала сыром. Конечно, можно было пойти в комнату, но она так устала и проголодалась (за всей нервотрёпкой не смогла нормально поесть весь день), что сидела на пустой кухне с одиноко горящей свечой. Послышались шаги, Сэнта задула огонек.

Освещая себе дорогу телефоном, шла Эдик. Она подошла к холодильнику, открыла.

– И курочку достань, – попросила Сэнта.

Подросток подпрыгнул и выронил «фонарик».

– Ой, нельзя так пугать!

Сэнта зажгла подсвечник.

– Ладно, сама возьму. Садись.

Из холодильника вылетели и стали на стол различные вкусности. Эдуарда села.

– Предлагаю тост: «За поздний ужин или ранний завтрак», – Сэнта пригубила вино.

Эдик сделала глоток апельсинового сока.

– Прощай фигура, – Сэнта вонзила ложечку в торт.

– Разве волшебницы могут поправиться? – удивилась Эдик.

– Меня твоя осведомленность пугает, – рассмеялась она.

– Вы сегодня сильно расстроились.

– Я же говорила, что меня пугает твоя осведомленность, – грустно улыбнулась женщина. – Есть немного. Преподаватели с института Благородных Девиц, а это ничего хорошего. Сама специфика преподавания там особенная, взгляды и убеждения, которые они навязывают воспитанницам. Идеальная жена, что может быть лучше?! – фыркнула волшебница.

– Это как?

– Бесправная, всем довольная, покорная зверушка, у которой нет личного мнения. Красивая кукла, созданная, чтобы ублажать мужа, рожать детей. Пункт первый и единственный: супруг всегда прав, ему все можно и дозволено.

– Жесть. И это есть в нашем свободном современном обществе?

– Эдуарда, свобода только на бумаге. Фактически каждый король, император, султан, каждый волшебник царь и Бог на своей вотчине. Есть только пространственный закон границ, который реально соблюдается, все остальное шахматное поле, игра сильнейших.

– А кто такой бог?

– Для Листерии это чуждое понятие. В моем мире, где нет магии, Бог – это творец, высшая сила. Ему поклоняются, его почитают, но его никто воплоти не видел. Много зла творится под божественной маской. Религия еще один рычаг управлять толпой. Кстати, ты не слышала, что Теодор проповедует приход Спасителя?

– Кого? – не поняла Эдик.

– Спаситель или вестник демиургов, пришедший естественно спасти наш мир от разрушения, тот же Бог. Мол, нарушен баланс весов, мир под угрозой самоуничтожения, он пришел все исправить. Даже храм в честь него построили и есть страны, которые приняли веру.

– Впервые слышу.

– Мальтус, по ходу все СМИ обрезал. Оно и нечего молодёжь баламутить, волнения, потом восстания. Это пока религия добровольная, а потом будет, как на Земле. Те, кто не снами, те против нас.

– Какой жестокий мир, – приуныла Эдуарда.

– Какой есть. То, что я тебе рассказала, малая крупица, что происходит. Мальтус создал тепличные условия у себя под куполом магических сетей. Кстати, никогда ничего не подписывай, не прочитав несколько раз, особенно мелкий шрифт. Ваша роспись принцесса имеет силу. Прошелся слух, что вас, когда начнется учебный год, хотят запихнуть в престижнейший институт Благородных Девиц.

Эдик побелела:

– Что все настолько плохо? Мы школу не закончили, какой нам институт.

– Там есть младшая группа. Многие дисциплины очень хорошо преподаются и есть чему поучиться, один минус – политика института. Успокойся, без вашего согласия вас никто не сможет туда отправить. Не переживай, я на вашей стороне.

– Час от часу не легче, – вздохнула Эдуарда, осознавая весь масштаб проблем, свалившихся на ее голову.

– Эдуарда, не переживай раньше времени. Пока все хорошо, тихо спокойно относительно стабильно, – Сэнта допила вино. – Давай, я тебя до комнаты подброшу.

– Хорошо, – кивнула Эдик.

Они переместились в покои принцессы. Эдуарда залезла под одеяло, Сэнта села на краешек кровати.

– Зря я тебе это все рассказала, – сказала женщина.

– А как было учиться в институте?

Подпитая волшебница задумалась, сказала не сразу, явно опасаясь взболтнуть лишнее:

– Весело, у меня к тому времени сила проснулась и в магическом плане я многое могла. Валентина Валентиновна «Ве в квадрате», а профессора Швайн не знаю.

– А почему вас отчислили?

– Это вездесущее СМИ, – Сэнта закатила глаза. – Меня не отчислили, они не имели права отчислять, такого пункта в договоре об обучении нет, там учатся девушки высших сословий. Я сама сбежала с предпоследнего курса. А так сказали, чтобы сберечь репутацию. Лучше отчисленная воспитанница, чем сбежавшая. Так сказать, взяли инициативу в свои руки. Лучше лишится поддержки одного королевства, чем недоверие многих. Все, сладких снов. Я пошла.

Она сгорела. Эдуарда легла на бочок, но заснуть не смогла, поворочалась и пошла в комнату к Полине. Сестры там не было.

***

В место того, чтобы отправится спать, Сэнта переместилась к Мальтусу. Она была в том состоянии опьянения, когда тянуло на великие дела. Мужчина нашелся спящий в своей кровати. Незваная гостья стянула с него одеяло.

– Ого, а пижама для тебя не знакома? – хихикнула она, рассматривая семейники в полосочку.

Мужчина поискал одеяло рукой, безрезультатно. Женщина уселась на него и стала щекотать. Долго ее развлечение не продлилось, Мальтус опрокинул ее на спину, а сам навис сверху.

– У тебя совесть есть? – грозно спросил он.

Она, смеясь, обвила руками его шею и поцеловала в губы. Мужчина застонал, углубляя поцелуй. Потом он стал целовать ее лицо, шею и лег на бок, обняв ее, поцеловал в волосы. Она разочарованная толкнула его локтем в бок.

– Все спать, – прокомментировал он свои действия, сладко зевая.

Сэнта была не согласна с его решением и провела рукой по сильной спине, поцеловала его в шею.

– Дорогая, сейчас сонную магию применю, – прохрипел Мальтус.

– Мой король, что ты за бука? – игриво укорила она, находя губами его губы, ловя его стон. Мужчина сдался на милость пьяной женщины.

Утро наступило быстро, неожиданно и рано.

– Радость моя, пора вставать, – за ушком поцеловали, укусили за мочку, погладили животик.

– Дай поспать, – Сэнта перехватила его руку, которая ее щекотала.

– Нет уж, радость моя, теперь моя очередь не давать спать.

Он стал ее щекотать. Сэнта сопротивлялась, как могла, но куда ей против этого накаченного злодея.

Через час они сидели на кухне. Сэнта в его рубашке с ногами устроилась на стуле, Мальтус в переднике жарил завтрак.

– Сейчас шесть утра, вот скажи мне, зачем было так рано меня будить? – спросила она, потягиваясь.

– Тебе, наверно, на работу надо, – пожал он плечами.

– Да, надо, – задумалась она. – Кстати, где мое платье?

– Не знаю. Было темно и что с ним стало, я не помню, – довольно зажмурился он, ставя перед ней тарелку и присаживаясь.

– Я тебе вчера не сказала, что веду у принцесс этикет и некую отчетность?

Мальтус поперхнулся:

– Ты этикет?

– У них не было выбора, – рассмеялась Сэнта. – У тебя какие успехи?

– Дело сдвинулось с мертвой точки, – устало произнес он.

– Все настолько плохо?

– Нет. Скажем даже хорошо, но надо время. Ты же знаешь любовь к бюрократии в Совете та еще, – улыбнулся он.

***

Принцессы бы проспали завтрак, но нехорошие горничные их разбудили. Первое занятие профессора Швайн, на котором Полина благополучно досыпала, поскольку с танцев вернулась под утро, Эдик будить не стала, а присоединилась к ней. Эдуарда ответственно записывала лекцию. Профессор задал много домашнего задания. Следующее занятие было с Валентиной Валентиновной. В целом оно прошло интересно, познавательно и мозговыносяще. Они начали с азов, изучали травы. Домашняя работа была адекватная. Потом был этикет, к которому Сэнта соизволила явиться. Она с меньшем рвением преподавала предмет, множество раз повторяла одно и тоже и пораньше закончила, домашку не задала, за что Полина окрестила ее идеальным преподам. Полина желала добраться до кровати и выспаться, но за ней увязалась Эдик.

– Рассказывай, – потребовала младшая сестра.

Полина залезла под одеяло.

– Давай потом.

– Нет, сейчас, – требовала Эдик, пробираясь к ней.

– Хорошо, – сдалась она. – Мы с ним встретились в парке. Он был на мотолете. Окольными путями покинули замок, прилетели в город. Дискотека что надо. Все блестело, сверкало, гремела музыка. Мы так отплясывали. Он крутой танцор!

– Вы с ним целовались? – мечтательно спросила Эдик.

– Нет, конечно! Запомни, приличная девушка на первом свидание не целуется и на втором тоже. Сначала надо пообщаться, подружиться, – поделилась мудростью Полина.

– А кто он?

– Берейтор.

– Конюх, что ли?

– Нет, конюх ухаживает за лошадьми, а берейтор их обучает. Мы с ним в саду познакомились, он мне предложил прокатиться на лошади, – похвасталась Полина.

– И как получается?

– Да. Я в седле, а он ведет лошадку.

Девочки рассмеялись. Они поговорили, и Эдуарда собралась уходить.

– Ты куда? – спросила Полина.

– Пойду, домашнее задание поучу. А ты когда будешь?

– Вот сейчас высплюсь и поеду на дискотеку, а домашку открывать не стану, – похвасталась она.

– Но Полина.

– Каникулы, у меня каникулы, а кто придумал, что принцессы должны учиться в свое свободное время, тот дурак пусть сам и ботанит, – зевая, заявила Полина и подумала: «Будто бы я во время учебы домашку делаю. Вот темнота!»

Эдуарда подготовилась к зельюварению, потом открыла философию и ужаснулась. Профессор Швайн задал очень-очень много. Так и не дочитав второй том, она заснула поздним вечером на диване.

***

Следующий день выдался ужасным. Их снова рано разбудили, а Полина не ложилась. За завтраком было противостояние Сэнты и «Вэ в квадрате». А профессор Швайн не дал поспать, и занятие он начал с проверки домашнего задания.

– Принцесса Полина, будьте добры расскажите нам, что вы вчера узнали, – попросил профессор, но, не видя никакой реакции, он повторил. – Принцесса Полина? Полина!

– А, да, я. Что так орать? – подскочила принцесса.

– Повторите, пожалуйста, то, что я вчера объяснял, – надменно потребовал он, поправляя очки.

– Философия – это очень важная дисциплина, без которой, – замямлила она.

– Садитесь, два, – грозно сказал Швайн. – Эдуарда.

Полина радостно села и продолжила спать. Эдик рассказывала долго, правильно, он периодически ее останавливал, задавал уточняющие вопросы. Во время опроса профессор дергал Полину, которая чисто из хорошего воспитания, не сказала, где она видела философию и его в частности.

– Хорошо, – наконец перестал мучить ребенка учитель. – Садись, три.

Эдик замерла в шоке, Полину пробрал истерический смех.

– Я сказал, садитесь, – повысил голос он. – Принцесса Полина, можете замолчать.

Наступила гробовая тишина. С довольным видом профессор стал вещать очередную чушь.

Зельеварение прошло не намного лучше. Их заставили варить эликсир после единственного прочтения рецепта, мало того, что девочки на слух частично его запомнили, так половину ингредиентов они впервые слышали.

Эдуарда была сильно подавлена, и только гордость не дала ей разреветься. А вот Полина отнеслась ко всему философски, она смешала все, что было под рукой, получился маленький бабах и много дыма, так что оставшиеся пол пары принцессы узнали о себе много «интересного».

А вот этикет прошел очень быстро, можно сказать его и не было. Оценив душевное состояние девочек, Сэнта отправила Полину спать, а с Эдик перенеслась к себе в комнату.

Небольшая, но уютная гостиная с камином, диваном и журнальным столиком, две двери, одна вела в кабинет, другая в спальню, как предположила Эдик. Сэнта ее усадила на пушистый ковер перед потрескивающими дровами, накрыла пледом, сама села рядом.

– Рассказывай, что случилось? – попросила она.

– Ничего, все хорошо, – убито прошептала девочка, с трудом сдерживаясь.

Вдруг, ей стало очень холодно, и Эдик сильнее закуталась в плед. Заметив это, Сэнта ее обняла, излучая тепло. Предательские слезы полились по щекам, принцесса тихо плакала, изредка всхлипывая.

– Это тебя профессор Швайн довел или «Вэ в квадрате»? – осторожно спросила Сэнта.

– Оба, – тихо сказала она, всхлипывая.

– Разберемся. Хватит плакать. Все будет хорошо. Посмотри на меня. Вот хорошо. Теперь улыбнись.

У Эдик вышла измученная улыбка.

– Да, никуда не годится. Эдуарда, не принимай близко к сердцу. Они действуют по схеме института: пресс-метод, как мы прозвали. Сначала дается невыполнимое задание, потом наказание, вынос мозга. Потом создается стимул к безоговорочному подчинению, – постаралась объяснить она. – Не думала, что они будут на вас эту методику применять.

Эдик слушала внимательно, глотая слезы обиды. Она сначала успокоилась, но потом ее накрыла вторая волна истерики.

«Довели ребенка. Я найду на них управу», – зло подумала волшебница. Видя, что диалог не получился, и подопечной лучше не стало, она протянула ей кружку с горячим шоколадом, куда добавила успокоительное зелье.

– Пей, – приказала Сэнта, расценив, что другие методы воздействия не помогут.

Девочка одним глотком выпила пол чашки и упала на ковер. Сэнта машинально проверила у нее пульс.

– Спит, – она сама сделала глоток из той же чашки.

«Вот блин, зелье перепутала», – подумала «ответственная за все». Она, пошатываясь, подняла Эдик на руки и отнесла в свою спальню, упала рядом на кровать, больше сил бороться со сном у нее не было.

***

Пробуждение было очень тяжелым. Тело ломило, голова раскалывалась, а во рту, словно кошки нагадили, и жажда мучила, а еще тошнило. Эдик застонала.

– О, проснулась. С недобрым утром, – ее оглушил, как раскат грома, тихий голос Сэнты.

– Уууу, – слов у нее не было, да и не в состоянии была сейчас разговаривать.

Волшебница слезла с подоконника, поставила чашку с дымящимся кофе на стол, взяла кружку с непонятной жижей болотного цвета, села на край кровати, помогла девочке приподняться и положила под ее голову подушку. Вручила ей в руки кружку. Эдик взяла ее трясущимися руками, попыталась удержать, женщина вовремя перехватила ее ношу, иначе сомнительное содержимое емкости вылилось бы.

– Давай, я, – Сэнта поднесла кружку к ее рту.

Сначала Эдик собиралась сделать глоток, но потом передумала, с опаской поглядывая на жижу. Заметив это, Сэнта сама из нее сделала глоток, сдержавшись, чтобы не скривиться и не выплюнуть.

– Смотри, это не отрава. Да, на вид не красиво, на вкус не лучше, но станет легче, – уговаривала она.

Эдик сделала глоток, скривилась.

– Хорошо, давай еще глоточек, – уговаривала она, радуясь, что самой пришлось пить меньшую дозу лекарства. – Вот умница, осталось чуть-чуть.

– Я больше не могу, меня сейчас вырвет, – запротестовал ребенок.

Сэнта с чувством победителя поставила пустую кружку на тумбочку.

– Легче? – заботливо поинтересовалась учительница.

Эдик прислушалась к себе: тело больше не ломило, руки не трясло, голова не болела, свет не резал глаза, но по-прежнему подташнивало, о чем она и сообщила.

– Это пройдет, – заверили ее.

– А что это было? – поинтересовалась принцесса, собираясь встать.

– Лежи, у тебя сегодня постельный режим, – остановила ее попытки подняться Сэнта, и объяснила. – Это своего рода похмелье. Зелье, что мы вчера выпили экзотическое снотворное с отдалённым эффектом алкогольного отравления.

– Зачем такое снотворное вообще надо? – удивилась принцесса, поражаясь его наличию у наставницы.

– Как сказать, полезная вещь, если знать, как применять, – уклончиво объяснила она. – Мне сейчас надо отлучиться по делам, а ты спи. Если понадобится уборная и ванная за той дверью. Там халат и полотенце есть. На тумбочке колокольчик, если понадобится, позовешь прислугу, – сама при этом неосознанно поморщилась, на своей территории не любила посторонних, указывая на неприметную дверь.

– Может я к себе? Да и на занятия надо, а я ничего не выучила, – приуныла Эдуарда.

– Нет, ты останешься здесь, так безопасней для тебя и мне спокойней. Зелье в принципе безвредное, но доза большая для столь юного организма. Занятий сегодня не было. Кстати, интересно, что это твоя сестра второй день носом клюет, а сегодня она не соизволила осчастливить своим присутствием профессоров?

– Я откуда знаю, – не моргнув глазом, соврала Эдик.

– Взрослым врать не хорошо, мне особенно, но если не хочешь говорить, сама узнаю. Так даже интересней, – она щелкнула ее поносу.

Сэнта встала и пошла за ширму, через минуту вышла в классическом костюме, черная юбка и белая рубашка, в черных туфлях на шпильке.

– Я быстро. Сладких снов, – и она сгорела.

Эдик честно пыталась заснуть, рассматривала на потолке лепнину, считала баранов, досчитала до ста, не помогло. Зов природы заставил встать, пошатывая, она дошла до уборной. Моя руки, принцесса бросила взгляд на ванную, душевую кабину, мини бассейн, и, не удержавшись, набрала ванну с пеной маслами и понежилась там, пока вода не остыла. Укутавшись в махровый халат, легла на кровать и не заметила, как заснула.

***

Сэнта вернулась намного позже, чем предполагала, но довольная. Она получила то, что хотела и обломала гулянку старшей принцессы, припугнув молодого человека. Кто б сомневался, что может делать подросток по ночам, чтобы потом весь день спать – естественно на танцах пропадать! Поставив поднос с едой на столик возле окна, она подошла к кровати. Свернувшись калачиком, ребенок сладко спал. Будить не хотелось, но желательно, чтобы она поела хоть раз за день, а сейчас был поздний вечер. Сэнта села на краешек, скинула туфли, наслаждаясь освобождением ножек, и подползла к принцессе.

– Эдуарда, просыпайся, – и осторожно потормошила ту за плечо.

Девочка боролась за сон: зарывалась в одеяло, слабо дрыгала лапками, под конец подушку запустила, попала, за что получила ответный снаряд.

– Ай, – Эдик разлепила глазки. – Ну, держись, сестренка! – и, схватив подушку, понеслась на «будильник».

Сэнта ловко перехватила нападавшею.

– Проснулась, чудненько, – улыбнулась она.

– Простите, – осознав, кого она хотела отмутузить, Эдик опустила глазки вниз.

Сэнта подложила «снаряд» себе под голову, потянулась на кровати.

– С добрым вечером, – улыбнулась женщина. – Как насчет запозднившегося завтрака?

– Сейчас ночь, – Эдик посмотрела в окно, за которым светили звезды.

– Для кого ночь, а для кого только вечер, – философски заметила она. – Тошнить перестало, чувство голода есть?

Девочка прислушалась к себе.

– Вроде не тошнит, но кушать не хочется.

– Хорошо, держи, – Сэнта протянула ей ее пижаму. – А аппетит приходить во время еды.

***

Эдик и не представляла насколько проголодалась. Они сидели за столиком на балконе с видом на океан. Луна тонула в воде. Было тепло и сыто. Сэнта, сидевшая напротив принцессы, пригубила бокал, сегодня она пила гранатовый сок, ибо, нехорошо слыть в глазах воспитанницы алкоголиком.

– Прекрасная ночь, – счастливо улыбнулась женщина.

– Да, – кивнула Эдик.

– Ладненько, пойдем спатьки.

Сэнта встала и пошла в комнату. Эдик еще немного подышала свежим воздухом и тоже ушла с балкона. Наставница, успевшая переодеться в пижаму с уточками, расстилала кровать.

– Залазь.

– Разве вы не перенесете меня в мою комнату? – удивилась девочка.

– Утром перенесу, а сейчас мне лень, – устало сказала Сэнта, пропуская Эдик первой.

Ребенок забился в самый дальний уголок, лег на бочок лицом к стеночке, спинкой к Сэнте. Этот маневр не укрылся от взрослой.

– Не бойся, я тебя не укушу, – рассмеялась она, устраиваясь комфортно. – В детстве ты не была такой стеснительной.

– В смысле? Я всегда была стеснительной.

– Но меня не боялась. Сладких снов.

– Спасибо, и вам спокойной ночи.

Как ни странно они быстро заснули. Примерно в четыре часа ночи во сне Эдик стала метаться по кровати. Ей снова снился кошмар. Сэнта, не просыпаясь, обняла ребенка и тихо прошептала:

– Тихо, не бойся, я с тобой. Спи моя маленькая.