Текст книги "Тайна острова Незабудка. Возвращение домой (СИ)"

Автор книги: Лиана Путишкофф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Отнес принцессу в спальню и пришел за ней. Сэнта по-прежнему сидела на диване, накрывшись пледом и поджав ноги под себя, с тоской смотрела на догорающие дрова в камине.

– И долго мне куковать без родной стихии? – тихо спросила она.

– При хорошем раскладе только к завтрашнему дню минимальные способности вернуться, а там и весь резерв возобновиться. Как ты себя чувствуешь?

– Лучше, – улыбнулась она. – Мальтус, иди ко мне.

Он сел возле ее ног, она скользнула к нему на руки, обвила руками его шею.

– Давай к тебе, – прошептала Сэнта, находя губами его губы.

– Эк, тебя колбасит, – он ответил ей легким поцелуем, подхватил на руки.

Весь путь до спальни она к нему приставала: расстёгивала пижаму, гладила и целовала плечи. Чего только ему стоило сохранить спокойствие! Положив ее на кровать, сам лег с другой стороны Эдик, оставив девочку между ними. Разочарованная в наилучших желаниях волшебница, обняла принцессу, как мягкую игрушку и показала Мальтусу язык, уснула. Он окинул ее завистливым взглядом – спи, не хочу! – а ему вставать скоро.

***

Полина открыла свои прекрасные заспанные очи вечером, на ее удивление рядом с ней лежала младшая сестра и наставница, хотя девочка точно помнила, что была в компании своих друзей. Выпив всю воду из стакана, ей захотелось освежиться, и она ушла на балкон. Свежий воздух предал некую ясность в голове, плед, оставленный кем-то на плетеном кресле, как, кстати, спас от ветра, а бутылка шампанского согрела и подняла настроение. Да, посидели они знатно. Обсудили всех, особенно Нору и Леху, а точнее их помолвку. Как ее подруга не шипела, не грозилась лично придушить каждого и ее в отдельности, но данная тема была самая популярная, и их не смущало наличие обсуждаемых. Леха активно делился подробностями их личной жизни односложными ответами на допросе, который без комплексов устроила Поля. В итоге было выяснено: что они действительно помолвлены, что их родители дали согласие, что после окончания школы собираются пожениться.

Принцесса завистливо вздохнула, пригубив шампанское с горла. Они такие молодые, юные и бесконечно влюбленные друг в друга, как не отнекивалась Нора про великую дружбу и доверие. А у Полины на личном фронте все глухо. Никто не целовал ее по взрослому, так в щечку, ручку. И да один шустрый коротышка пытался в губы, только до ее уст так и не допрыгнул. Забавный чувак: мелкий, с намечающейся лысиной, хотя он и молод; в алом костюме, обшитом всевозможными драгоценными камнями и золотой нитью; с огромным самомнением и наглым пробивным характером; хорошо по ушам ездил, делал ей всевозможные комплименты, обещал жениться, – кого-то он ей сильно напомнил, только Поля никак не могла вспомнить кого именно. Так вот, распустив хвост павлином и вешая лапшу про любовь неземную, будущий султан, как он себя сам назвал, заковыристое имя со всеми титулами девочка просто не запомнила, обнял кронпринцессу и попытался поцеловать в губы. Но толи ростом не вышел, толи просто споткнулся, толи не допрыгнул, но его венценосный рот коснулся плеча «невесты». За этим не благородным делом их застукал принц Викториан, который железной хваткой утащил наглеца. Викториан, ах, Викториан, в груди приятно екнуло. Мысли о таинственном принце вызвали улыбку; его загадочный взгляд, будоражил кровь; нежные прикосновения и поцелуй в ручку, вызывали приятное головокружение.

Полина посмотрела вниз, ветер срывал желто-зеленые листочки, перевесилась через перила, чуть не выронив емкость с целебной жидкостью, вернулась в горизонтальное положение. «Да, голова определенно кружится от высоты», – затуманенным разумом решила принцесса. Подруги зря над ней и Викторианом подшучивали, мол, жених да невеста. Мстили, просто мстили. Особенно активно в сватовстве участвовала Нора, после несколько рюмок виски, который они нашли в комнате, а пустую бутылку спрятали под диван.

Полина помотала в руке полупустую стекляшку с шипучкой. Шампанское было вкусным, но, к сожалению, девочка осознала, что напиток был не для нее. Тенью, юркнув в спальню с нее в гостиную, сообразительный подросток подскочил к графину, из него долил бутылку, воды хватило чудом, так же тихо вернулся на балкон и магией запечатал бутыль, этому фокусу ее научил Леха. Из спальни раздались голоса:

– Опять, сколько можно?! – возмущалась Сэнта. – Моя дорогая, мы в ответе за тех, кого приручили, вытаскивай своего питомца из моих волос.

– А что случилось? – сонно поинтересовалась Полина, возвращаясь в спальню.

Смесь адреналина, алкоголя и свежего воздуха навела ее на желание поспать. Картина, представшая перед ее глазами, удивила: раздраженная злая Сэнта не пылала праведным огнем, даже искорки не было, и Эдик, полощущаяся у нее в голове. Мысль о вшах не могла никак покинуть Полю. А, вошь была большая, черная и шумная.

– Сама ты питомец, животное. Я Нифи, живу сама по себе, летаю, где вздумается, – высоким голосом орали волосы у волшебницы.

– Полина, помоги, что встала? – попросила Эдик.

Так старшая принцесса и присоединилась к неблагодарному занятию по выпутыванию зловредной летучей мыши. Самая настоящая живая разговаривающая человеческим голосом летучая мышь, за общение с которой Поля узнала таких бранных слов, которых и от братьев и байкеров не слышала, а дело было в том, что Нифи не выспалась и блистала красноречием.

– Все держи свою мышку, – Сэнта ее вручила младшей принцессе. – Нифи, если будешь использовать нецензурную брань, зомбирую, тогда будешь эталоном вежливости и прекрасного воспитания.

– Так нельзя, это жестокое обращение с животными, – заступилась за нее Эдик.

Сама виновница помалкивала, она поняла, что сказала много лишнего, о своих словах брошенных в порыве праведного гнева, Нифи не жалела, а вот угроза подействовала, мышка не сомневалась в способностях рыжей фурии, магический потенциал людей она ощущала своим внутренним чутьем.

– Подготовкой к балу мы забросили ваше образование девочки, так что с завтрашнего дня у вас начинаются полноценные занятия с добросовестным выполнением домашнего задания, – «обрадовала» их волшебница.

– Приплыли. Как снег на голову, – прокомментировала Полина. – Все лето учились и опять учиться, и ни дня отдыха.

– Праздничная суета была для вас отдыхом.

– Вы смеетесь или издеваетесь? – хмыкнула Поля.

– И то и то, – поддержала сестра.

– Девочки, так надо. Принцессы должны быть образованными. Как говорится: тяжело в учение, легко в политике, – вмешался в разговор, появившийся Мальтус, выступающий всегда за просвещение.

– Как хорошо, что ты здесь, – обрадовалась Сэнта, перспектива идти лохматой в мужской майке в свою комнату ей не нравилась. – У нас через час педсовет, подбросишь?

– Куда? – озадачился он, кроме как до своей спальни, подбрасывать ее не желал, тем более в таком виде на педсовет.

– В мою комнату. Не могу же я честных людей шокировать: Валентину Валентиновну схватит инфаркт, профессора Швайн инсульт. Мне больше педагогов не выделят, да и слуг жалко, хороших рабочих днем с огнем не сыщешь.

– К тебе, так к тебе, – он протянул ей руку.

– Принцессы, где кухня вы знаете, долго не гуляйте, идите пораньше спать, вам рано вставать, – напутствовала наставница.

Стоило им исчезнуть, как Эдик подскочила к Полине.

– Ты была права, они встречаются! – поделилась своими впечатлениями она.

– Да? Ты уверена? С чего вдруг? – передразнила ее сестра.

– Они сами сказали, и я подслушала их разговор, – покраснела девочка, – совершенно случайно, – попыталась оправдаться она.

– О, с этого момента подробней, что за разговор и в деталях, – обрадовалась Полина, заваливаясь на кровать.

Мышка навострила ушки.

– Там в гостиной тазик с хавчиком, неси его сюда и рассказывай, – распорядилось ночное создание.

Вот так они и сидели, кушая фрукты и слушая повествование Эдик. Полина предвидела очередную сенсацию. Нифи просто грела ушки и набивала брюшко виноградом, бокальчик сока столетней выдержки ее порадовал бы больше, хозяин часто угощал ее дивным нектаром, но тут такого не предвиделось. За милой беседой девочки и не заметили, как заснули.

***

Преподаватели, профессор Швайн и заслуженный учитель Валентина Валентиновна, сидели в учебном классе. Совещание задерживалось, а точнее опаздывала Ансэнтана Святославовна. «Перегуляла падшая девка на балу, никак не встанет», – мысленно костыляла начальство Валентина. Естественно они тоже с профессором были приглашены на бал в честь принцесс, но воздержались: «Вэ в квадрате» не хотела видеть позор своих учениц, иного развития событий она не предвещала, а ее коллега боялся встречи со своими нанимателями. Преподаватель зельеварения скучающим взглядом рассматривал своего коллегу, она до сих пор задавалась вопросом: зачем его взяли в Институт благородных девиц? Скользкий неприятный темный тип, типичный книжный червь, просидевший лучшие годы в пыльной каморке, дослужившийся до профессора философии. Зевок Валентина замаскировала покашливанием, сейчас она бы предпочла бокал мартини и парочку сигарет пропустить, идеальный вечер. Накатила ностальгия по прошлому, и во что превратили некогда гордое королевство Незабудка, поставили на колени перед Советом, была бы Николета жива, подобного не случилось, а нынешние наследники совершенно зеленые, куда им до политики, им учиться и учиться, а не страной управлять. Николета Всевласова, последняя королева рода огненного дракона, была ее подругой, человеком с которым она могла поговорить по душам, открыть свои маленькие секреты и при этом не получить в ответ нож в спину, а это у долгоживущих волшебников и магов очень ценилось во все временя.

Скрип двери развеял скопившееся уныние. Первой зашла Ансэнтана за ней Мальтус Сигизмундович. «Ах, мой милый мальчик, как ты мог связаться с этим монстром в юбке? Сколько хороших достойных родовитых леди, готовые с достоинством принять твое предложение. Нет же, подавай тебе плебейку, без рода и племени. Любовница и то не официальная, а тайная, вот что она заслуживает. Давно пора поставить засранку на место», – тем временем мстительно подумала Валентина Валентиновна, смотря на парочку, может она и не была на балу, но слухи разносились по Листерии со скоростью света, и не от кого не скрылось особое отношение короля Цветкольф к своей спутнице.

Ансэнтана села на стул преподавателя, Мальтус стал за ней. «Словно верный пес. Каким же любовным зельем она тебя приручила?» – размышляла Валентина о тяжелой участи бывшего ученика.

– Приношу свои извинения за опоздание. Итак, вы ознакомились с учебным планом занятий? – присутствующие кивнули. – С завтрашнего дня, как и планировалось, мы приступим к наверстыванию школьной программы и обучению принцесс. Вопросы есть?

– Не слишком сложный курс? – проявил заботу профессор Швайн.

– Нет, это сжатая в два раза их реальная школьная программ, чтобы девочки могли потом вернуться к нормальному ритму жизни, – пояснил король Цветкольф. – С небольшими дополнениями для овладения силы.

Великую «Вэ» мало интересовало загруженность детей, жалости и подобных бесполезных нежных чувств, к принцессам она не испытывала. Работа, просто работа, ничего лишнего, а вот то, что ей пришлось освоить несколько предметов да программу разных классов, раздражало. Она дипломированный специалист по зельюварению, зачем ей остальная ересь? Ностальгия вернулась теперь к милому институту, где от нее требовалось наслаждаться жизнью, вести свой любимый предмет и воспитывать будущих тряпок для мужиков, а не быть на побегушках у бывшей ненавистной ученицы, которая ее ни во что не ставила.

«Хм, интересно, а Ансэнтана выжатый лимон. Не искорки магии, весь резерв по нулям и нет связи, как с внешними, так и с внутренними источниками. Она сейчас беззащитный котенок. Неудивительно, что король дружественного государства возле нее крутится. Что же тут ночью было? В какие игры ты играешь, огонек?» – размышлял шпион под прикрытием профессора. Роль невзрачного чмо ему не нравилась, но это идеальный образ, а в их профессии любые роли хороши. Вот так малоприметная маска, могла оказаться намного полезней вида прекрасного обольстителя суперлюбовника. Хотя, встретиться с Сэнтой он предпочел бы исключительно в образе супер-мачо. Хороша рыжая, определенно хороша, не зря по ней слюнки пускали добрая мужская часть Совета, постоянно строгие деловые костюмы, только будоражили извращенные умы. Швайн прекратил пялиться на шантажиста, если сейчас она и «беззащитна», то это не значило, что ее угрозы не имели силу. «Надо сегодня отдохнуть, а то в голову лезет бред», – подумал шпион, мысленно выбирая место с наилучшими жрицами любви.

– Итак, завтра занятия с девяти утра по расписанию, – подвила итог Ансэнтана.

Посчитав, что педсовет окончен, волшебники исчезли в фиолетовой дымке.

***

Пропущенные две недели школьной программы дали о себе знать. Если под тяжестью знаний Полина как всегда ныла, так и ныла и при этом ничего не делала, то Эдик, стремящаяся вызубрить от корки до корки, сдавала позиции. Ансэнтана Святославовна без зазрения совести гоняла их по всем дисциплина, и к ней присоединился Мальтус Сигизмундович. Если у Полины удавалось схалтурить у Швайна и «Вэ» в квадрате, то с этими двумя забить не получалось. Отрадой для принцесс был долгожданный выходной, хотя у них в школе в субботу не учились, но вследствие отставания в программе они были лишены одного из двух законных внеурочных дней.

После первых дней усердных занятий девочки завыли волком.

– Нет, но надо же! Прошло только три дня, а я так и к концу четверти не уставала, – ныла Поля.

– И не говори, – протерла опухшие с черными кругами глаза Эдик, бессонные ночи за учебниками не прошли даром: ночью информация отказывалась запоминаться, а днем мозг не соображал. – Пару дней в таком режиме и я сдохну.

– Вот тебе и принцессы. Один корявый бал, а проблем сколько! Нет тебе, как у нормальной принцессы, толпы воздыхателей, серенады, конфеты, цветы, а у нас все, как не у нормальных принцесс, – печально вздохнула первая красавица. – Я-то думала Сэнта нормальная тетка, а, как оказалось, таких стерв поискать надо, и Мальтус ей подпевает. Тряпка. Совести у них нет.

***

После бала случилось много неожиданных вещей. На кухне завелся барабашка, гремел посудой и приставал к кухарке. Дородная баба Маня, женщина на вид под сорок человеческих лет с пышными аппетитными наружностями и со скалкой в руке, заверяла, что: у нее над ухом за спиной, словно кто-то дышал, она оборачивалась, а там никого не было; постоянно переставлялась кухонная утварь, именно, которой она пользовалась; воровались пирожки; и, тут баба Маня заливалась ярким румянцем, кто-то шлепал ее по попе, когда никого не было рядом. Многие крутили пальцем у виска, мол, женщина не молодая и мужика давно нету, а начальству было не до страстей простых рабочих.

Нифи летала по замку с важным видом и пугала слуг, но потом они быстро привыкли к странному питомцу и перестали от него шарахаться, что несколько расстроило летучую мышку, но она быстро нашла себе новое занятие – источник согревающего зелья.

Валентина Валентиновна по вечерам на балконе пила мартини и курила сигареты или сигары, зависело от ее настроения. Вот и Нифи потягивала зеленый напиток, закусывала виноградинкой и выслушивала гадости про Сэнту, поддакивая собутыльнику, неприязнь к повелительнице огня у них была обоюдная.

На днях случилось нечто необычное, то, что так жаждала и о чем мечтала Полина. Глубокой ночью, когда все давно спали, под балконом старшей принцессы раздался жуткий грохот, от которого проснулась добрая часть замка и виновница торжества. Когда Полина, осознала суть происходящего, выпорхнула на балкон, в чем была, то сильно разочаровалась, поскольку перед ее очами стоял оркестр и воспевал ее неземную красоту карлик, а не принц Викториан, который являлся в ее романтических снах. Так что наутро с синяками под глазами от недосыпа сестры были вместе.

В долгожданные выходные принцессы встретились со своими друзьями и разбежались по разным направлениям: Полина в бальный зал репетировать, а Эдик, взяв пирожки и сладости, засела в комнате с девчонками, готовясь к очередным археологическим раскопкам.

Эпилог

– Снова вместе!!! – мужчина зло стукнул кулаком о стену.

У него было все и ничего. Обожание многих и призрение родных. Он имел колоссальную власть, но ему было не с кем ее разделить.

– Спаситель! Да возрадуемся Спасителю! – мелодичным звоном колокольчиков благоговела толпа.

Облаченный в мантию, обвешанный золотыми украшениями с драгоценными камнями, мужчина надел золотую маску и вышел к марионеткам.