Текст книги "У очага любви"

Автор книги: Ли Уилкинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава шестая

Ее ноги были как ватные, сердце билось с бешеной скоростью. Она таяла в его руках, не смея даже вздохнуть. Тепло его сильного мускулистого тела, его губы сводили ее с ума. Она, уже не пытаясь бороться, отвечала на его поцелуи.

Элеонору привел в себя резкий удар по ноге.

Как будто вернувшись на землю, Элеонора высвободилась из объятий Роберта и посмотрела на прыгающего Пэддингтона с палкой в зубах.

– Ух ты, как он вас. – Роберт Керрингтон участливо склонился над ее коленом. – Больно? Но он ведь просто спас-таки вас от меня.

Элеонора пошла к дому, ускоряя шаг с каждой минутой, злясь на себя за то, что снова умудрилась выставить себя идиоткой. Роберт Керрингтон быстро догнал ее и молча пошел рядом, время от времени бросая палку Пэддингтону, который тут же приносил ее обратно хозяину.

– Вы даже покраснели от быстрой ходьбы, – заметил Роберт, увидев ее лицо в свете лампы, когда они уже вошли в дом.

– Сегодня очень теплая ночь, – произнесла Элеонора в свою защиту.

– А почему вы шли так быстро, почти бежали? – спросил Керрингтон, будто не услышав ее реплики. Элеонора не отвечала, торопливо поднимаясь наверх. – Я подумал, что вы пытаетесь убежать от искушения, – предположил он, не отставая.

– Вовсе нет. – Элеонора попыталась ответить твердо и строго. – Мне хотелось поскорее добраться до спальни.

– Знаете, мне тоже. Вы какую предпочтете, мою или вашу?

Элеонора остановилась у дверей своей комнаты и, почти задыхаясь, произнесла:

– Свою, и я буду спать там одна!

– Хорошо, – послушно согласился Роберт. – Но вы же не оставите меня без поцелуя на ночь?

Элеонора попятилась.

– Не стоит так пугаться, – заметил Роберт Керрингтон. – Я имел в виду просто поцелуй. Я не намерен преследовать вас и вовсе не собираюсь брать вас силой, – заверил он ее. Но это не успокоило Элеонору. Потому что еще чуть-чуть, и ему бы не пришлось уже брать ее силой. – Более того, я подожду, пока вы сами меня попросите.

– В таком случае, я в безопасности.

– И в таком случае, можете подарить мне поцелуй.

– Мне вовсе не хочется вас целовать…

– Вы лжете, – спокойно ответил он, приблизившись. В эту минуту разрушились и самоконтроль, и гордость, и все разумные доводы – все, что Элеонора призывала в свою защиту. Она обвила его шею руками. И только где-то там, в далеком уголке сознания еще трепетала мысль о том, что она помолвлена с другим человеком, а этот мужчина, которого она целует, хочет лишь поразвлечься с ней.

Она сделала шаг назад, случайно открыв ногой дверь. Они оказались в ее комнате, не выпуская друг друга из объятий. Роберт Керрингтон посчитал это, видимо, приглашением и захлопнул дверь ногой. Он прислонил Элеонору к стене, исследуя ее тело. Когда его рука накрыла ее грудь, Элеонору словно пронзило током. По венам, казалось, текла горящая лава, а не кровь. Элеонорой завладело слепое желание, но в эту секунду Роберт Керрингтон поднял голову.

– Вы уверены, что хотите этого? – спросил он хрипло. Этот вопрос разрушил чары, и разум Элеоноры взял контроль над ее телом, которое кричало: «Да!» Оттолкнув его от себя, она почти выкрикнула:

– Нет! Не хочу. Я хочу остаться одна.

– А мне так не показалось, – ответил он, тяжело дыша. Хоть он и пытался это скрыть, Элеонора не могла не видеть, как он был возбужден.

– Я… Я подумала о Дэвиде, – выпалила Элеонора.

– Его сейчас нет. А вы хотите меня, даже не пытайтесь это отрицать.

Элеонора не пыталась, вспомнив, как она прижималась к нему, как ее захлестнул порыв страсти.

– Простите, я не хотела, – заикаясь, выговорила она. – Пожалуйста, уходите. Хотя Дэвида нет, он по-прежнему остается моим женихом. Я не хочу так поступить с ним.

– А чем, вы думаете, ваш жених занимается в это время?

– Не знаю, но он не спит с другой женщиной, если вы на это намекаете.

– А вы уверены?

– Вполне, так что можете даже не пытаться очернить его.

– Я и не пытаюсь его очернить, я просто хотел обратить ваше внимание…

– А я не хочу, чтобы вы обращали мое внимание на что бы то ни было. Я хочу, чтобы вы ушли. – (Роберт не сдвинулся с места.) – Вы сказали, что не собираетесь брать меня силой, – произнесла Элеонора в отчаянии.

– Да. А еще я сказал, что вы сами меня об этом попросите. Спокойной ночи, Элеонора.

Он ждал от нее ответа. Элеонора сглотнула.

– Спокойной ночи, мистер…

Он прижал палец к ее губам.

– Может быть, вы хоть раз попробуете назвать меня по имени? А то я чувствую себя героем Джей Остин, совращающим юных невинных девушек.

Элеонора была готова на все, только бы он поскорее ушел.

– Хорошо, Роберт.

– Вот видите? Совсем не больно, правда? – Он коснулся ее губ, и через секунду дверь за ним уже закрылась.

Это был легкий прощальный поцелуй, но Элеоноре он показался нарочитым. Он целовал ее с осознанием полного права это делать. Будто она целиком принадлежала ему.

Элеонора бессильно опустилась на кровать. Если бы она только могла знать, чего он хочет. Каковы его истинные намерения?

Например, почему он выбрал именно фирму «Смит и Бенсон»? Неужели он нанял их и настоял на том, чтобы они переехали в его дом, только для того, чтобы соблазнить ее?

Нет, это глупо, упрекнула себя Элеонора.

Она решила пока что не ломать себе голову над этим и отправилась в ванную. Приняв душ и причесавшись, она надела легкую ночную сорочку и легла в постель. Но спать не хотелось. Она потянулась к ночному столику за своей книгой и тут вспомнила, что оставила ее на веранде. Завтра к утру книга может быть безнадежно испорчена росой, подумала Элеонора, надела халат, тапочки и спустилась вниз. Девушка вышла на веранду, оставив дверь полуоткрытой. Она с удивлением обнаружила, что книги там нет. Кто-то, должно быть, заметил ее и забрал в дом.

На улице была необыкновенная ночь. Небо было усыпано звездами и залито лунным светом. Ветер слегка шевелил листья деревьев, и где-то совсем рядом ухнула сова. Элеоноре хотелось задержаться подольше, но она напомнила себе, что Дэвид вернется завтра и нужно будет начинать работать. Так что сейчас надо постараться отдохнуть.

Элеонора вернулась в дом. Но она не пошла прямо к себе, а решила взять почитать что-нибудь другое и поднялась в библиотеку. Боясь разбудить Роберта, спальня которого была рядом, Элеонора ступала очень тихо и так же осторожно вошла в библиотеку. Она, как обычно, улыбнулась портрету, дружелюбно смотревшему на нее со стены, и пошла к полкам выбрать себе что-нибудь почитать.

Элеонора остановилась на «Саге о Форсайтах», но тут какое-то странное чувство, будто в комнате есть кто-то еще, заставило девушку оглянуться. Ее сердце замерло. Дверь, которую Элеонора раньше и не замечала, была открыта, и в проходе стоял Роберт Керрингтон, молча наблюдая за ней. На нем был темный короткий халат. Волосы его были мокрыми – видимо, он только что вышел из душа.

Элеонора смотрела на него. Он излучал силу, мужскую силу и притягательность. Он смотрел на нее из-под полуопущенных век, напряженно, отсутствующим взглядом, будто в мыслях был где-то не здесь. Будто в мыслях уже занимался с нею любовью…

От этой мысли Элеонору бросило в жар.

– Не можете уснуть? – поинтересовался он, поведя бровью.

– Я не нашла книгу, которую читала, и решила взять новую, – заикаясь, объяснила Элеонора. – Простите, что разбудила вас. Я старалась не шуметь.

– Думаю, вам это удалось, но система охраны вас все равно засекла, когда вы открывали входную дверь. Она фиксирует любое движение в пределах дома и отслеживает все передвижения нежеланных гостей. Хотя вас я ни в коем случае не назвал бы нежеланной… – протяжно произнес он, прищурив глаз.

Элеонора вспомнила о красных мигающих глазках на этаже. Она даже не придала этому значения, поднимаясь наверх.

– Я собирался приготовить себе кофе. Не хотите составить мне компанию? – предложил он.

– Нет, спасибо! – поспешно выкрикнула Элеонора.

– Что ж, если вы не хотите кофе, может быть, я смогу помочь вам уснуть?

Она поняла двойной смысл его слов и решила, что лучше поскорее уйти.

– Нет, спасибо. – Элеонора, пятясь, продвигалась к двери. – Я, пожалуй, пойду к себе. Завтра предстоит много работы, так что сегодня стоит отдохнуть… – Тут Элеонора наткнулась на кресло и плюхнулась в него.

– Все же решили остаться? – пошутил Роберт, протягивая ей руку.

Он помог девушке подняться, а затем поцеловал ей ладонь. Прикосновение его губ обожгло ее руку, как огонь. Захваченная той же необъяснимой силой, Элеонора словно оцепенела. Она неподвижно стояла, крепко прижимая книгу к груди и неотрывно глядя на Роберта Керрингтона.

Настоящее, прошлое, будущее перестали существовать. Элеонора жила только этим сладким моментом. Волна удовольствия захлестнула ее.

«Сага о Форсайтах» упала на пол.

Роберт развязал пояс ее халата, и Элеонора, высвободив руки, обняла его. Их разделяла лишь легкая ткань их одежды. Она не протестовала, когда Роберт помог ей освободиться от ночной сорочки. Легкая ткань бесшумно соскользнула на пол к ее ногам.

Элеонора запустила руку в его волосы, сладко постанывая, когда он начал ласкать ее напрягшиеся соски.

– Если ты и теперь не хочешь заняться со мной любовью, то тебе лучше сказать об этом прямо сейчас, пока я еще могу остановиться. – Ему пришлось держать ее за плечи, Элеонора едва стояла на ногах. Она не могла говорить, только прислонилась к нему, прижимаясь лицом к его шее. – Посмотри на меня, Элеонора. – Девушка открыла затуманенные страстью глаза, так что они казались потемневшими. – Ты хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью?

Элеонора кивнула.

– Нет, недостаточно. Я хочу, чтобы ты попросила меня об этом.

– Да, – прошептала она. – Я прошу.

Он подхватил ее на руки и унес в свою постель. Элеонора была полностью обнаженной, но ничуть не смущалась этого, так как по его глазам видела, что ему нравится видеть ее наготу. Он сдернул с себя халат и швырнул его на стул. Его обнаженное тело поразило Элеонору. Он был воплощением девичьих грез. Сильный, стройный, широкоплечий… У Элеоноры пересохло в горле, и стало очень тяжело дышать. Может, это дым от мостов, которые она сжигает за собой? В любом случае, сейчас отступать было уже слишком поздно.

Проснувшись, Элеонора протянула руку и обнаружила, что она одна в широкой двуспальной кровати. Она потянулась, наслаждаясь блаженством утра. Расслабленное тело еще было вялым от сна, но постепенно туман начал рассеиваться, и реальность во всей полноте предстала перед мысленным взглядом Элеоноры.

Что же она наделала? Элеонора села в кровати. Стук в дверь заставил ее испуганно замереть. Что, если это миссис Томпкинс? Как она будет смотреть ей в глаза? Элеоноре захотелось спрятаться, но она поборола себя и, натянув одеяло до подбородка, приготовилась встретить осуждающий взгляд.

Но это был Роберт Керрингтон. Он нес поднос на одной руке, элегантно и грациозно. Роберт уже успел принять душ и переодеться в домашние брюки и рубашку.

А она была обнажена, не причесана… Элеонора почувствовала, что краснеет.

Что он думает о ней? Наверняка считает ее легкой добычей. По крайней мере, для него.

– Доброе утро, – улыбнулся он. – Я подумал, что ты уже созрела для кофе, и уже успел приготовить его сам, своими золотыми руками. – Поставив поднос на кровать, он наклонился поцеловать девушку, словно это было самым привычным для него делом. – Тебе с молоком?

– Да. – Элеонора не узнавала свой голос, будто он доносился откуда-то издалека.

Роберт разлил кофе по чашечкам и сел рядом. В другой ситуации Элеонора была бы в восторге от близости с партнером, от того, как они делят утренний кофе. Но сейчас ей было не по себе и невероятно стыдно. Сделав первый глоток крепкого горячего кофе, как раз такого, какой она любила.

Элеонора попыталась придумать, что сказать. Но что она могла сказать?

Закусив губу, она слушала, как били часы в библиотеке. Девять, десять, одиннадцать, двенадцать… Нет, этого не может быть.

Элеонора посмотрела на свои часы. Действительно, уже двенадцать часов дня. Дэвид наверняка приехал, а она все еще лежит в постели другого мужчины.

Элеонора резко вскочила, но Роберт властно удержал ее.

– Ты куда?

– Дэвид уже вернулся?

– Нет, еще нет. Так, полагаю, ты начинаешь сожалеть о том, что произошло?

– Конечно же, я сожалею! – чуть ли не прокричала она.

Роберт вздохнул.

– Я все думал, много ли времени пройдет, пока ты не начнешь сама себе снова отравлять жизнь?

Но Элеонора вряд ли слышала его.

– Как я могла так поступить с Дэвидом?

– А тебе не кажется, что он сам в этом виноват?

– Каким образом он может быть виноват в том, что я спала с вами?

Но Элеонора и сама быстро осознала, что он имел в виду, и покраснела.

– Ты очень страстная женщина, – сказал Роберт. – И тем более я не могу понять, как тебе удавалось бороться с искушением все эти годы.

– Меня никто не искушал, – выпалила Элеоноpa с ходу всю правду, только потом поняв, что это очень откровенное признание. – У меня не было времени на парней, я все время была занята работой, – добавила она.

– Ну, работа принесла свои огромные плоды. Девственность в наше время – редкий подарок.

Только он достался не тому человеку, подумала Элеонора.

– И я был счастлив получить его, несмотря на то, что на моем месте предполагался быть Бенсон, – добавил Роберт, опять словно читая ее мысли.

– Я, наверное, сошла с ума. – Элеонора не могла успокоиться. – Я даже не знаю, как расскажу обо всем этом Дэвиду!

– Так ты собираешься ему все-таки рассказать?

– Было бы нечестно скрывать от него это.

– А он всегда честен с тобой?

– Да, всегда, – отрезала Элеонора. – А сейчас можно я все-таки встану?

Он даже не пошевелился.

– По четвергам миссис Томпкинс убирает библиотеку…

Элеонора вспомнила о забытых там вещах и съежилась, представляя себе, что только может подумать миссис Томпкинс.

– Поэтому я забрал твои вещи и принес тебе новую одежду. Ты найдешь ее в ванной.

– Спасибо.

Смущенная, она проскользнула мимо него в направлении ванной – как ей казалось.

Она почему-то была твердо уверена, что ванная должна находиться именно там. Но ее там не было. Элеонора растерянно посмотрела на Роберта, совершенно сбитая с толку. У нее началась легкая паника. Она стояла совершенно голая посредине комнаты, не зная, что делать дальше, а Роберт Керрингтон спокойно разглядывал ее.

Он помог ей надеть халат.

– Что такое?

– Боюсь, я что-то перепутала, – смущенно сказала Элеонора. – Я почему-то подумала, что дверь в ванную в этом углу.

– Раньше была в этом углу. Но когда дедушка переделал комнаты, дверь была перенесена вон туда. – Он указал направо. – У тебя, наверное, есть третий глаз, ты видишь прошлое, – пошутил он.

Но Элеонора была отнюдь не в восторге от этой идеи.

– Сомневаюсь, я слишком обыкновенная, – возразила она. – Я, наверное, просто вспомнила свою спальню. Там ванная с левой стороны от кровати, вот я и перепутала.

– Возможно, – согласился он. – Знаешь, сегодня такой чудесный день. Я подумал, может, позавтракаем на террасе?

Элеоноре хотелось сейчас бежать подальше от него, а не завтракать вместе. Но ей было необходимо как можно быстрее вернуться в рабочее состояние, и она согласилась.

– Спасибо. А когда вернется Дэвид, он может просто быстренько перекусить, и мы сразу примемся за работу.

Если он вернется. В чем я очень сильно сомневаюсь, подумал Роберт Керрингтон, уходя из комнаты.

Глава седьмая

Элеонора вздохнула с облегчением, когда Роберт наконец оставил ее одну, и быстро принялась за утренние процедуры, мечтая поскорее покинуть его комнату.

Ей было немного странно пользоваться его гелем для душа, его полотенцем, расческой. Потом она быстро оделась.

Прислушавшись, нет ли кого-нибудь в коридоре или библиотеке, Элеонора рискнула покинуть комнату Роберта. Меньше всего сейчас ей хотелось бы встретиться с миссис Томпкинс. Впрочем, та наверняка была занята приготовлением завтрака.

Элеонора почти бежала к себе. Что, если Дэвид уже вернулся?

Она должна рассказать ему обо всем, сбросить этот груз со своих плеч, но вряд ли она сможет выпалить все сразу. Надо подождать нужного момента. А наступит ли когда-нибудь этот нужный момент? Элеонора прекрасно знала, как Дэвид ненавидит Роберта Керрингтона, поэтому ее измена для него будет двойным ударом. Это поставит Дэвида в очень неловкое положение. Он, может быть, настоит на том, чтобы они отказались от этого заказа и уехали в тот же день. Но тогда придется вернуть и чек, который уже выписан им. Может быть, для них обоих будет легче, если она расскажет ему обо всем уже после того, как они выполнят эту работу и уедут отсюда?

Дэвида не было. Но вряд ли стоило ожидать, что он сразу же помчится сюда, раз он так ненавидит этот дом. Наверняка он решил остаться пообедать в городе с ребятами, решила Элеонора. И для нее так будет лучше. По крайней мере, есть время решить, как лучше поступить. Вздохнув с облегчением, Элеонора спустилась на террасу, где ее уже ждал завтрак.

Роберт встал с кресла и, улыбаясь, встречал ее. Это была улыбка любовника. Элеонора старалась казаться холодной и сдержанной, но тут к ней подбежал Пэддингтон, и она не смогла сдержать улыбки. Элеонора потрепала его по холке.

– Сегодня я хотел повозить тебя по окрестностям, показать тебе здешние места. – (Элеонора покачала головой.) – Или ты не любишь сельские пейзажи?

– Нет, очень люблю.

– Тогда в чем же дело?

Дело было в том, что ей надо избегать его компании.

– Мне кажется, это будет не очень хорошо. Дэвид может в любую минуту вернуться.

– Ты серьезно думаешь, что Дэвид мчится сюда со всех ног?

Элеонора так не думала и лгать не хотела, поэтому стала искать другие доводы.

– В любом случае, я не хочу отрывать вас от работы, и мне самой надо работать.

– Я решил устроить себе выходной и даю выходной и тебе. Я ведь уже не так молод, как раньше, – пошутил он, – да и силы мои сегодня поистощились.

Элеонора, вся красная, молчала. А Роберт удовлетворенно констатировал:

– Значит, ты согласна. Итак, может, ты бы хотела съездить в какое-нибудь определенное место?

– Нет, я вообще…

– Хорошо, тогда я предлагаю поехать на Кромфордский склон. Вид оттуда самый прекрасный, какой можно найти в округе, и в кафе можно будет выпить вкуснейшего чаю. Ну, так как?

Умом Элеонора понимала, что должна отказаться, но ей очень хотелось поехать с ним. В конце концо, она все-таки не смогла отказать.

Они завтракали молча, потом Роберт неожиданно спросил:

– А сколько тебе было, когда ты попала в приют?

– Не знаю точно, – ответила Элеонора неохотно. – Говорят, семь или восемь.

– Тогда ты должна помнить своих родителей.

– Нет, я их не помню.

– Почему? В таком возрасте дети уже запоминают людей, с которыми они живут.

– А я не помнила ничего. – Элеонора потупила глаза, опустив голову, так что локоны темных волос упали ей на лицо.

– Почему?

– Я не люблю об этом говорить, – ответила Элеонора, бледнея.

– Так, значит, это связано с твоим шрамом. Ты не любишь вспоминать об этом, ты рассказывала. – Роберт Керрингтон взял ее за руку через стол. – Послушай, я понимаю, что произошло что-то трагическое и тебе тяжело об этом вспоминать. Но лучше вытащить все прошлые страхи на свет, и они уже больше не будут казаться такими ужасными.

Он был прав. Тепло и поддержка его руки подбодрили Элеонору.

– Ты расскажешь мне свои секреты, а я свои, мы так договаривались? – спросила Элеонора с улыбкой.

– Вот именно. – Он пожал ее пальцы. – Так что ты помнишь?

– Я помню только, как проснулась в больнице, без малейшего понятия, кто я и как туда попала. Я часто теряла сознание, а приходя в себя, как в тумане видела докторов и нянечек, которые обо мне заботились. Когда я полностью пришла в себя, меня навестила женщина из полиции. Она сказала, что ее зовут Джэки, и спросила мое имя. А я не могла вспомнить. Она задавала много вопросов, а я ни на один не могла ответить. Потом она рассказала мне, что меня нашли без сознания неподалеку от сгоревшей машины. Я была в крови, из-за раны на голове. На мой вопрос, почему я совсем ничего не помню, она ответила, что у меня амнезия и что, когда я поправлюсь, память ко мне вернется. Тем временем они обещали обратиться в средства массовой информации.

Они отправили рассказ обо мне и мою фотографию в газеты, надеясь, что кто-то ищет меня и таким образом найдет. Или хотя бы кто-то узнает меня. Никто не пришел. Кроме одной женщины, которая приходила как-то, когда я спала, мне потом рассказывала медсестра. Но она, видимо, ошиблась и ушла сразу же, я даже не успела проснуться.

Вскоре рана на виске и лице зажила, но я все равно ничего так и не вспомнила. Через несколько недель память так и не вернулась. Пришло время выписываться из больницы, и меня отправили в детский дом. Одно из первых моих воспоминаний – это восклицание воспитательницы. Она не могла его сдержать: «Как жаль, что у нее такой ужасный шрам…» Меня назвали Элеонорой в честь одной из основательниц этого дома, а днем моего рождения условно выбрали дату седьмого апреля, то есть тот день, когда я попала к ним. Сначала со мной совсем не говорили о том несчастном случае и не отвечали на мои вопросы, видимо, чтобы не травмировать меня еще больше. Но мне хотелось знать все, и я продолжала задавать вопросы. Мне начали сниться кошмары, я кричала во сне и этим мешала другим детям спать, поэтому воспитатели решили, что лучше мне узнать правду, и через пару дней пришла та самая женщина из полиции.

Она рассказала, что авария произошла в феврале, вечером. Дорога была очень скользкая, это и послужило причиной катастрофы. Они предполагают, что машину занесло, ударило о дерево, и она полетела под откос. Все это случилось на пустой сельской дороге, так что больше никто не пострадал. В обломках сгоревшей машины нашли тело женщины. Предположительно, она и была за рулем. Но тело обгорело настолько сильно, что идентифицировать ее не удалось. Поиски зашли в тупик, потому что о женщине они не могли сказать абсолютно ничего. Полицейских сначала удивило, что я оказалась в отдалении от машины. Понятно, что сама я выбраться не могла, я была без сознания. Но поскольку тело женщины нашли на заднем сиденье машины, они пришли к выводу, что она вытащила меня, а потом вернулась взять что-то, может аптечку первой помощи или одеяло. Они предположили, что машина взорвалась сразу же, как только она забралась на заднее сиденье.

Я поблагодарила полицейского, но на самом деле была разочарована ее рассказом. Я надеялась, что хоть что-то вспомню, но этого не произошло. Моя память была по-прежнему пуста. И только кошмары стали сниться другие – горящие машины и обугленные кости.

– Бедняжка, – тихо произнес Роберт Керрингтон. – Сколько же тебе пришлось пережить.

– В приюте со мною хорошо обращались, это не их вина, что я чувствовала себя бесконечно одинокой, чужой и опустошенной. Время шло, и поскольку никто не заявлял о пропавшем ребенке, они отдали меня на усыновление. Мои приемные родители были милые люди, я уже начала привыкать к ним, чувствуя себя желанным ребенком, но однажды случайно услышала, как мать говорила кому-то в кухне: «Я бы с радостью согласилась оставить эту девочку, если бы они только сделали что-нибудь с этим ужасным шрамом».

Я сбежала из дома и пряталась в парке, а когда меня наконец нашли, отказалась возвращаться назад. Я дралась, кусалась, в общем сопротивлялась изо всех сил, так что у них не было другого выхода, как отправить меня обратно в приют. Может быть, все могло бы сложиться хорошо, приемные родители были неплохими людьми, но в тот момент я почувствовала себя отверженной, а для меня это было самое страшное. Мне казалось, что никто уже никогда не сможет полюбить меня, потому что я недостойна любви, ведь я такая уродина.

– Все мы достойны любви. Нельзя не любить человека только из-за того, что он некрасив, – твердо сказал Роберт Керрингтон. – И к тому же шрам тебя ничуть не уродует.

– Он стал меньше заметен с годами, – признала Элеонора.

– Нет, – покачал головой Роберт. – Такое лицо, как твое, он не мог испортить. Лицо, глаза, рот прекрасны сейчас и наверняка были столь же прекрасны и раньше. И вообще, настоящая красота внутри.

– А внутри ничего не было. Я ничего не помнила, мне казалось, что меня наполовину нет, что люди смотрят мимо меня, потому что внутри пустота. Я чувствовала себя невидимым ребенком. И прошло много времени, прежде чем мне удалось заполнить пустоту.

– И как тебе это удалось?

– С помощью книг по большей части.

– Общение с другими детьми тебе не помогало?

– Нет. Я никогда толком и не общалась с ними. Молча стояла и наблюдала за ними, но никогда ни в чем не принимала участия.

– Но ты же знала Бенсона.

– Нет, я просто боготворила его, наблюдая издалека, – призналась Элеонора. – И когда он уехал, не сказав мне ни слова, я была опустошена.

– И что же ты делала?

– Начала планировать свое будущее. Как я буду работать, заработаю много денег и открою свое дело. Я и представить тогда не могла, что я и Дэвид начнем дело вместе. – Голос Элеоноры стал мягче, когда она заговорила о Дэвиде. – И что он предложит мне выйти за него замуж.

Роберт Керрингтон отпустил ее руку и помрачнел.

– Так, значит, ты действительно любишь его?

– Конечно же, я люблю его, – сказала Элеонора. Большей частью для себя самой, в качестве напоминания. – Я только надеюсь, что сегодняшняя глупость ничего не испортит.

– Поверь мне, – вздохнув, сказал Роберт, – что сегодняшняя, как ты называешь, глупость, не изменит абсолютно ничего.

Он сказал это так уверенно, что Элеонора поверила и сама. Если Дэвид любит ее – а он не может ее не любить, то, несомненно, простит. Не поставит же он крест на их будущем, ведь они – одна команда. Лицо ее просветлело.

Элеоноре стало намного легче, когда она выговорилась. О своем прошлом она еще никому не рассказывала.

В этот момент появилась миссис Томпкинс с подносом.

– Не хочу вас торопить, простите. Надеюсь, я не помешала? Просто сегодня день, когда я езжу в Клейборн навешать свою сестру.

– Мы уже закончили. Может, вас подвезти до Клейборна, миссис Томпкинс? Я и мисс Смит тоже едем в том направлении.

– Нет, спасибо, мистер Роберт, – произнесла экономка с улыбкой.

– Вот видишь, – торжествующе воскликнул Роберт, когда миссис Томпкинс ушла. – Даже миссис Томпкинс не зовет меня мистером Керрингтоном.

– Хорошо, я тоже могу звать тебя мистером Робертом, если хочешь, – пошутила Элеонора. – Мы ведь ненадолго, правда? Если Дэвид приедет и обнаружит, что меня нет…

– Этого не произойдет. Могу гарантировать, что мы вернемся домой раньше Бенсона. Итак, ты готова?

– Да, – сказала она уверенно.

– Тогда отправляемся.

Он взял пиджак со стула и, широко улыбнувшись Элеоноре, пожал ее руку. Улыбка делала его еще обаятельнее, и сердце Элеоноры затрепетало.

По дороге она размышляла, какие все-таки разные Дэвид и Роберт Керрингтон. Роберт силен, мужественен, но в то же время намного нежнее Дэвида. И кроме того, ему нравится смотреть на нее, держать ее за руку, а Дэвид почти никогда этого не делал. И в его присутствии ей все сложнее оставаться спокойной и безразличной.

Элеонора не могла припомнить, когда в последний раз ей было так легко. И все это благодаря человеку, который сидел с ней рядом. Она подставила лицо ветру, развевающему ее волосы. На губах девушки играла счастливая улыбка. Они въехали на Кромфордский мыс. Смотровая площадка в самом деле была очень популярным местом. На стоянке было припарковано довольно много машин, везде толпился народ. Вид отсюда действительно был великолепный.

Элеонора и Роберт стояли, держась за руки, как влюбленные. Вдоволь насладившись видом, они прошли сто метров и оказались у уютного домика, где находилось кафе «Кромфордский перевал».

Снаружи оно выглядело довольно скромным, с вьющимся по стенам виноградом, клумбами роз около крыльца, зато внутри была просто роскошная обстановка. У входа их встретил официант в белом костюме и провел к свободному столику у камина.

Через минуту в кафе вошла красивая, элегантно одетая женщина. Волосы ее были украшены шикарным шиньоном. Она сразу же направилась к их столику, но потом замешкалась, не решаясь подойти и вглядываясь, словно решая, не перепутала ли она чего-то.

Роберт встал и первым поприветствовал ее.

– Добрый день, леди Алленби. Рад снова видеть вас. – Приветствие было очень вежливым, но без какой-либо дружеской теплоты и радости от встречи. – Разрешите представить вам мисс Смит.

Женщина вежливо кивнула и нервно облизнула губы.

– Элеонора, это леди Алленби, жена сэра Джона Алленби, главы корпорации Алленби.

Леди Алленби была высокой стройной женщиной с прекрасным макияжем. Алмазные серьги в ее ушах и брошь на пиджаке наверняка стоили целое состояние. Элеонора почувствовала себя не в своей тарелке.

– Здравствуйте, – пробормотала она и улыбнулась, чтобы подбодрить леди Алленби, потому что та, казалось, была очень напряжена.

– Вы не присоединитесь к нам? – предложил Роберт и, после того, как она кивнула, отодвинул для нее стул.

Подошел официант и раздал всем троим большие обтянутые кожей меню.

– Мне только чай, спасибо, – сказала леди Алленби.

– А тебе, Элеонора? – спросил Роберт.

– Мне тоже, пожалуйста.

Сделав заказ, Роберт представил Элеонору гостье.

– Мисс Смит в настоящее время живет в особняке.

– Да? Ну и как вам нравится в Грейледиз, мисс Смит?

– Это прекрасное место, – ответила Элеонора с блеском в глазах.

Леди Алленби открыла было рот, чтобы задать какой-то вопрос, но осеклась. Последовало неловкое молчание, пока Роберт не прервал его.

– Как поживает сэр Джон Алленби? – спросил он безупречным светским тоном. По его голосу Элеонора сразу поняла, что ему не нравится леди Алленби.

– Он в порядке. Почти оправился после сердечного приступа. Врачи говорят, что ничего серьезного.

– Ходят слухи, что он собирается уйти на пенсию?

Элеонора была удивлена. На вид леди Алленби можно было дать лет сорок, не больше. А если ее муж собирался на пенсию, значит, у них была большая разница в возрасте.

– Да, подумывает об этом, – ответила леди Алленби. – Но я надеюсь, что Джон не оставит работу. У него столько энергии и сил! Я даже представить не могу, куда он себя денет, если уйдет на пенсию. К тому же в деревне, куда он собирается после этого переехать.

Леди Алленби явно чувствовала себя неловко. Взгляд ее постоянно возвращался к лицу Элеоноры.

– Как долго вы собираетесь пробыть в Грейледиз, мисс Смит? – спросила она.

– Я пока еще не знаю. Неделю, возможно, две. Зависит от того, как скоро мы закончим…

Она не успела договорить, потому что подошел официант, принеся серебряный чайничек и фарфоровые чашечки с блюдцами на расписном красивом подносе. Поставив все это на стол, он ушел. Леди Алленби подняла чайник, но не смогла удержать его дрожащей рукой и поставила на место.