Текст книги "Вдохновляющая на любовь"
Автор книги: Ли Мезина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Ли Мезина
Вдохновляющая на любовь
Глава 1
Как я устала. Не так. Как я УСТАЛА!
Будь он неладен этот декабрь со своими корпоративами и с этой дебильной модой на тематические вечеринки. Меня уже тошнит от фантазии организаторов. Про то, какого петь Рюмку водки на столе, наряженной в штурмовика или Барских в образе стиляги лучше вообще промолчу.
КАК Я УСТАЛА! Уговорил же меня шеф на все смены, чтоб его же жаба его и задушила. Жмот. И откуда узнал про мои кредиты. Сменщица, наверное. Сучка. Пробралась-таки к нему в койку. Теперь греет жопу свою по салоном, а я одна связки рву уже вторую неделю. Ни одного приличного вокалиста сейчас все равно на не найдёшь, так что до конца месяца я еще не раз буду петь Угонщицу в какой-нибудь хламиде, именуемой костюмом. Без смены. Без выходных. Без света белого.
КАААААААК ЯЯЯЯЯЯЯ УСТАААААААЛА!
Ещё козел этот сегодняшний со своими сальными глазками. Походу все-таки придётся разорится на такси. Ванька сказал, что мужик все ещё трется у бара. Отрицательный ответ его явно удивил и не устроил. Можно, конечно, согласиться, чтобы Ванька меня проводил. Но не хочется ему давать даже такую слабую надежду. Такого идеального партнёра в диджеях я себе больше не найду. Со слухом, меняющий тональность, давно понимающий мой голос как свои пять пальцев. А секс ещё не одни рабочие отношения не улучшал. В отличие от пьесы: Кира, дура набитая и намеков не понимающая. Акт третий пошёл, тьфу ты, то есть год. Да нехорошо. Но я ему сразу сказала – мы работаем, в идеале дружим, и все. Остальное он сам нафантазировать успел. Хотя стоит признаться, что его интрижки, которые он так глупо от меня скрывает, говорят, что сердце не разбито и за Ванюшку можно быть спокойной.
КАААААААААК…
– Кирюшь, ты что ещё тут? Ещё в костюме? – лёгок на помине. Кучерявая светлая голова моего напарника просунулась в гримерку.
– А ты надеялся меня не найти? Или за переодеванием застать? – понимаю ответ так себе. Но сил не осталось даже на сарказм.
– Ой нет, если костюм продуман до мелочей, то твой вид в панталонах – это последнее, что хочется лицезреть перед сном!
Уделал Ванюша, спору нет. Я лениво посмотрела на себя сверху вниз. И картинно застонала. Сегодня была какая-то лобуда в стиле рыцарей круглого стола. И на мне красовалось парчовое платье в пол. Корсет с квадратным вырезом, насыщенного синего цвета, чуть светлее рукава и немного клешонная юбка в пол. Конечно, люрекс ткани выедал мои глаза и уничтожал чувство прекрасного, но хоть цвет в этот раз спасал положение. В отличие от выреза – немаленькая грудь в таком фасоне была неприлично подчёркнута. Мда, не моя история, терпеть не могла такие вещи. У меня в целом весь гардероб oversize. Даже на сцене я предпочитала струящиеся брючные костюмы, а не платья в стиле второй кожи. Так-то я не толстая, но и до модных подкаченных худышек не дотягиваю. Застряла посередине – большая грудь, длинные стройные ноги, но немного мяска на ручках и животике. Так что надеваю кофту посвободнее, а джинсы потеснее, и совсем не жалуюсь.
Обернулась на зеркало, напротив которого сидела. Макияж ещё смыть не успела, поэтому глаза реально, казалось, занимали пол лица – синие и загадочные, светлые волосы сегодня волнами спускались до плеч. Больше взгляду зацепится на лице было не за то. Только немного широковатые скулы, ну так они скорее портили картину. А коронной улыбки, за которую чаша весов моего лица склонялась все-таки в сторону симпатичного, сейчас от меня не получили бы даже под дулом пистолета.
– Любуешься? Так и тот хряк все сидит, тоже не насмотрелся ещё, наверное.
– Ванюшь, ну на что насмотрелся то? Я тебя умоляю. В этом платье, у меня такие дойки, любая корова позавидует, – бинго, вон даже диджей скользнул взглядом к кайме на вырезе – он поди и на лице то на моем ни разу не сфокусировался. Сейчас смою с себя раскрас, переоденусь и спокойно пойду, он меня в свитере и не узнаёт.
– Ты серьезно?
– Конечно. Будет дальше сидеть в баре и ждать пока к нему подойдёт Гвиневра с титьками на перевес – я не выдержала и прыснула.
Ванька тоже не выдержал и улыбнулся. Открытая улыбка на все лицо, пухлые губы и ямочки – не удивительно, что он редко когда один после смены уходил домой.
– Кир, может лучше все-таки не проверять? Давай подожду тебя.
– Спасибо, не парься – э, нет Ванюша. Знаю я ваши провожания. Потом замёрзнешь прямо перед моим домом, чаем тебя отпаивать, а потом ещё и завтраком кормить. Нет и ещё раз нет. – иди лучше Натку проводи, вон она столы уже третий раз протирает, лишь бы с тобой вместе из ресторана выйти.
Ванька скривился. Ну а что ты думал? Я же не слепая, видела как вы на той неделе вместе уходили, так она теперь только на тебя из всех углов и смотрит.
– Кирюшь, может хватит? Я так долго жду, и ты не сможешь вечно делать вид, что…
– Конечно, не смогу – перебила я напарника, пока он не ляпнул что-то лишнее. – я тебе больше скажу, скоро в ресторане никто не сможет сделать вид, что не видит, как Натка захлебывается слюной, едва ты поднимаешься к пульту.
Ванька было открыл рот, вздохнул, закрыл. Да уж, рыбка немо прямо. Но нет дорогой мой, либо мы работаем, либо расходимся. А ты перед Новым годом тоже себе новую напарницу не найдёшь, да и ресторан наш больно хлебный, поэтому не надо так смотреть на меня исподлобья. Я не удержалась, встала со стула и на ходу завязывая свой любимый пучок на затылке подошла и крепко обняла друга.
– Ванюша, я так устала! Устала, устала, устала. Сжалься хоть ты надо мной. – и бессовестно уткнулась в шею диджею.
– Кирюша, зайка моя. Ну может перестанешь строить из себя супер-герл? Вечеринка в стиле Marvel и DC была на той неделе.
– Так мне и там не супер герл досталась, если забыл. Я была Чёрной вдовой. Господи они как будто специально выбирают костюмы с вырезами до пупка! – бухтела я другу прямо в плечо, а он поглаживал меня за голову. Мммм. Сейчас точно отъеду.
– Так твои вырезы нам сделали половину чая! Знал бы уже давно сам тебе сменил бы имидж сценический.
– И ты Брут! – скривилась я, отстраняясь от Ваньки. А то реально сейчас закимарю.
– И я! Кир, просто ты красавица и прячешь это за своими мешками.
– Не мешками, а удобными свитерами и худи – слабо возмутилась я и пошла-таки смывать макияж к зеркалу.
– Это для толстух они удобные, а для тебя преступления по скрыванию красоты от мира! Давно бы уже в платьях походила, глядишь мы бы и альбом записывали вовсю, и ты в долгах не была бы как в шелках.
– А что только платья? Надо тогда сразу чулки в сетку, да и на панель – зло сверкнула глазами в зеркало!
– Ладно-ладно – сжался Ваня. Мда хорошо меня излучил, знает, что уже переступил грань моего быстро закипающего бешенства. – понял, дурак, исправлюсь. Завтра с меня кофе!
– Живи, пока знаешь, чем меня подкупить – хмыкнула я и принялась дотирать ватным диском второй глаз.
– Я же не обидеть, Кир. Просто сам вижу, что ты упахалась. А на лошадь ты никогда не тянула. Долго ещё будешь тащить ее проблемы на себе?
Вздохнула и потянулась за новым диском, теперь надо стереть штукатурку с лица.
– Она то живет и в ус не дует, что за стерва? Ни стыда, ни совести – распылялся диджей все сильнее. Эк его накрыло. Не надо было все-таки рассказывать ему тогда, теперь каждый раз мне нотации читает. Но кто ж знал, что меня с ягерместера так жаловаться потянет?
– Все-все телохранитель моего кошелька, отбой! – очередной диск полетел в урну. Этот сценический макияж сначала наносишь три часа, потом смываешь столько же. – в этом месяце последний платёж, ты же знаешь. А с учетом нашего с тобой графика я отпраздную закрытие своей финансовой ямы не дошираком, а даже какими-нибудь пельменями.
– Опять отшучиваешься?
– Ну а что мне остаётся, Вань? Я с тобой поделилась, чтобы ты мне разок посочувствовал. Не надо делать из этого такую уж трагедию жизни.
– А что это по-твоему?
Ну а что это, по-моему. Несправедливость, неприятность, или по просту гадство. Но ничего с этим не поделаешь. Плакать над своей жизнью, мне попросту некогда. Мы с сестрой воспитывались бабушкой. Только ба у нас была, мягко говоря, строгая. Может поэтому в своём время нашу маман прорвало, она сбежала из дома, и через полгода вернулась беременной уже нами. А через 9 месяцев ее опять сдуло, а нас оставило. Стоит отдать должное ба. Она нас не бросила, воспитала. Только если мне нотации от ба пошли прямо на подкорку мозга. То вот Вике в одно ухо влетало, в другое вылетало. Моя близняшка, как две капли воды похожая внешне, была совершенно полярна по характеру. В итоге в 18 лет она пошла по стопам маман, и свинтила то ли в Тай, то ли на Бали. Предварительно взяв мой паспорт и набрав кучу кредитов и микрозаймов. Короче осталась я, как выразился мой напарник в долгах, как в шелках. Плюс даже железная ба не выдержала второго предательства и после побега внучки сильно сдала. Поэтому одной из нас в 18 лет достались путешествия по миру, парни и поиски себя. А другой куча кредиторов, лекарств для ба и три работы. Об учебе я забыла сразу. Ибо когда с утра ты по району бегаешь с тряпкой в руках и драишь пол, потом бежишь в ТЦ и работаешь продавцом консультантом в магазине, а вечером плетёшься в караоке и поешь до 12 ночи – уже не до учебы. Как не странно спасло меня в итоге именно караоке. В своё время даже в нашей районной музыкалке мне пророчили Гнесенку. Поэтому начав с караоке, я за пять лет добралась до вершин ресторанного бизнеса и радовала руководство своим голосом, педантичностью и ответственностью, что так не свойственно моим коллегам. Хотя они то ищут либо славы, либо удачного замужества. Я всегда искала только зарплату побольше. С Ванькой познакомились, в эпоху покорения ночных клубов. И быстро поняли, что если организовать тандем, то можно наконец прейти на работу в более респектабельные места, за более существенные гонорары. Так что благодаря диджею я окончательно отказалась от других работ и перекредитовалась. А когда полгода назад не стало ба, меня прорвало. Вот тогда напарник все узнал и очумел. Мягко говоря. Не хотелось его грузить, но мне и выговорится то было некому. Так пара школьных подруг, несколько коллег и Ванюша – вот и весь мой круг общения. Ну и, конечно, мои любимые банки. Боже пять лет этого ада наконец то останутся позади. А вот все мои достижения останутся при мне!
– Это почти пройденный этап жизни! И нет смысла о нем говорить.
– Но она же в Москве! Почему ты не хочешь с ней разобраться?
– Потому! Вань. Все. У меня. Хорошо. – немного жёстче чем следовало отрезала я. – этот человек для меня просто не существует. Как маман. У меня нет желания с ней даже видится, не то, что разбираться.
Ванюшу полгода назад эта история так поразила, что он отрыл мою сестрицу на просторах инсты. У меня времени на соц сети не было никогда, даже наш рабочий аккаунт ведёт напарник. Так оказалась теперь уже Тори, пару лет как вернулась в родные пенаты устроившись под протекцией какого-то Зайчика. Который обеспечивал ей очень недурное существование в столице. Ваня с тех пор весь мозг мне выел, что нужно предъявить счёт сестрице.
А для меня ее просто не существует. Пять долгих лет. И менять это мне совсем не хочется.
– Дура ты! Никому твоя принципиальность и гордость чести не делает.
– Ну вот и не лезь! – по-моему я уже начала шипеть. Это не дело. Вдох. Выдох. – Вань, мне пора переодеваться и отсыпаться. Спасибо за помощь. Неспасибо за нотации. Завтра с тебя ведро кофе! И я все равно тебя люблю. А теперь проваливай. Натка сейчас дыры уже в столах протрет.
– Да ну тебя! Когда-нибудь научусь на тебя злится и найду себе нормальную певицу. Заживу как человек! – озорной блеск зажегся в глазах дорогого друга. Ну Слава Богу! Опасность миновала.
– Нормальную ты уже нашёл, а к поющим трусам всегда можешь вернутся. Я, конечно, поплачу на могилке твоего интеллекта, но переживу – фыркнула с улыбкой я.
– Язва! – заржал Ванька. – Хрен с тобой золотая рыбка, не хочу видеть нижний слой твоего костюма, переодевайся и вызови такси. Не жадничай. Люблю тебя, дорогая.
Я проводила взглядом удаляющегося напарника и выдохнула. Господи, переодеваюсь и домой. Срочно.
Я полезла в шкаф за своим молочным свитером и джинсами. Как вдруг дверь опять открылась.
– Все-таки надумал поглазеть на мои панталоны? – не оборачиваясь спросила я у напарника.
– Девушка, я вам об этом уже пару часов назад говорил, только вы все никак не созреете. – пробасил незнакомый голос от входа.
Хотя как незнакомый. Я похолодела и прижав к злосчастному декольте сложённые джинсы со свитером повернулась. Точно. Хряк. Пьяный, но не пьянющий. Взрослый, широкий, пузатый мужик, который доставал меня весь сегодняшний вечер. Стоит прямо перед выходом из гримерки. Точнее перед дверью, которую он закрыл и защёлкнул на замок. Мать твою! У меня, по-моему, пучок на голове встал дыбом.
– Ну что же замолчала? – и он начал ощупывать меня своим липким взглядом.
Меня забила дрожь. Не так. Меня забила ДРОЖЬ! Это только в боевиках главные героини лихо расправляются с кучей мужиков на своём пути. А я не первый год работаю по увеселительным заведениям и прекрасно знаю, что вышибалы не просто так получают свою зарплату.
– Показывать панталоны то будешь, или помочь? А то ломалась весь вечер, утомила уже. – оскабился хряк.
МЕНЯ ЗАБИЛА ДРОЖЬ! А мужик двинулся в мою сторону. Это плохо, очень плохо. Справиться с ним нереально. Проскользнуть мимо тоже не получится. И куда свалил Андрей из охраны, любитель покурить, чтоб его! Ведь оказался этот козлина в крыле для персонала как-то.
– Язык проглотила? Или ты только под фанеру рот раскрывать умеешь? Может вообще немая? Вот это прикол.
– Прикол у тебя в штанах. Действительно не стоило и связки напрягать, для такого как ты можно было бы магнитофон включить и порнуху поставить. Тебе бы хватило.
Ой не вовремя я рот раскрыла, вон у него как ноздри раздулись.
МЕНЯЯЯЯЯЯ ЗАБИИИИИИИИЛА ДРОООООЖЬ!
– Ах, ты сучка! – мужик пошёл прямо на меня.
Так, плохо дело. Я нашарила на столике лак с блестками. Недолго думая, вытянула руку и хряк, подобравшийся почти в плотную, получил сухим глиттером прямо в свои водянистые глазёнки. Так и пузырьком ему в нос. Орет. И голову запрокинул. Это мой шанс. Я рванула по противоположной стене к выходу. Но хряк, к сожалению, все-таки не пьянющий.
– Тварь! – заревел мужик, вскинул руку и дёрнул меня за плечо.
Меня крутануло и припечатало к стене, задрапированной занавесками. Всегда они меня раздражали, а теперь я в них ещё запуталась и грохнулась. Подожди, а куда я грохнулась, там же стена. Или занавесками пожарный выход драпировали? Господи Иисусе! Похоже, что так. Я судорожно выпутала ногу от бархатной хламиды, крепче вцепилась в кофту с джинсами и припустила вперёд. Сзади мужик, видно, тоже не увидел дверь, под стены она там выкрашена что ли. И я бежала вперёд в темноту под оглушительное сопровождение: Мразь, куда делась? А ну вылезай!
Так я и пытаюсь милый человек. Темно как у негра… выставила одну руку, нащупала стену и двинулась дальше. Что это за материал, камень? Где этот выход пожарный идёт, мимо випов что ли? Или хозяин сразу в метро решил тунель прорубить. Да когда ж он кончиться то! А вот я и впечаталась в дверь прямо носом. Лучше б в моей жизни деньги так материализовались. Хотя не сегодня мне жаловаться на невезение, я только что сберегла свою честь, не иначе как фортуна вспомнила про несчастную Киру Картополову! Ну-с на выход.
Дверь не заперта, и на том спасибо. Я толкнула ее вперёд, вылетела на мороз и сразу же поежилась от холода. Не май месяц на дворе. Но лучше разорюсь на такси, а пуховик заберу завтра, все равно опять работаю. Водители от нашего ресторана и не таких красавиц забирали, так что быстро натянула на себя джинсы под юбку, а сверху прямо на платье напялила свитер. Ух, все равно не жарко. И темно по-прежнему как у несчастного негра… где фонари то? Я вообще с какой стороны ресторана вылетела? Оглянулась. Еле различимая подворотня, низкие двухэтажные каменные здания. Так стоп. Двухэтажные? Каменные? Что за чушь. Полезла в карман за телефоном, где там мой фонарик. И застонала в голос. Разряжен. Я же его ставила днём на подзарядку. Или нет? Да что б тебя!
Ещё раз оглянулась. Глаза уже совсем привыкли к темноте плюс белый утоптанный снег добавлял видимости, но кроме подворотни и звездного неба ничего нового вокруг не появилось. Звездного неба? Белого снега? Да в центре Москвы Луну то не сразу за высотками увидишь. А снег, разве что в качестве реквизита рассыпают. Мне это уже не нравится. Походу переутомление даёт о себе знать. Потёрла виски, подула на пальцы, чтобы согреть замерзающие руки. Сколько времени прошло, интересно. Минут пять, десять? Может хряк уже свалил? Наверное, проще всего вернуться и тихонько посмотреть через драпировку. Я развернулась, пошла обратно к двери. И уставилась на неё, как тот баран.
Это была деревянная сколоченная дверь, в лучших традициях нашей сегодняшней тематической вечеринки. Наверное, завтра с утра придётся сделать маску для лица, потому что от сведённых бровей у меня уже заломило лоб. Так – не концентрируемся на деталях, концентрируемся на возвращении домой. Я потянула дверь на себя. И хрюкнула. Или икнула. В общем сложно идентифицировать характер, изданного мной звука. За дверью был какой-то чулан. В нем валялись мешки, стояли бочки и освещалось все это удовольствие лампой со свечой. И все. Никакого коридора, по которому я шла из гримерки.
Закрыла дверь.
Открыла.
Закрыла.
Открыла.
Да вы стебетесь надо мной что ли?
Зашла внутрь. Ещё раз огляделась. Прошлась по комнате, прощупав стены. И чего? И ничего. Так, может хряк меня все-таки догнал и приложил башкой об стенку? Потому что голос я теряла от переутомления, а вот глюки вроде не ловила. Хихикнула. Нервишки то совсем не к черту, обычно я собраннее. Снова начала массировать виски. Так. Может все проще? Может это дурацкая шутка? Все-таки в последний раз Ванюша, по-моему, спалил мой паспорт. Решил мне устроить сюрприз на день рождения? И 12 ночи точно уже есть. Мне наши event-организаторы рассказывали, сейчас мода на всякие стрессовые приколы. То тебя бандиты похищают, то в тюрьму пихают. Меня вот решили в дурку по ходу. Версия шита белыми нитками, но за неимением другой, пока буду удерживать кукуху с помощью этой.
Ладно, в чулане я ничего нового не найду, так что тырим реквизит и идём обратно на улицу. Зато смотри-ка какой прилив сил, даже спать перехотелось. И вместо вялости, аж потряхивает от возбуждения. Хотя скорее от приближающейся истерики. Лампа оказалась классикой жанра. Стеклянная, формы вытянутой груши с железным основанием, перекидной ручкой и свечой. И тяжелая зараза. Держа ее перед собой, вышла обратно на улицу. Свет добавил подробностей, от чего стало только хуже. Я в каком-то тупике. Вокруг обступают каменные дома, налево ведёт узкая подворотня. Натянув рукава на руки, двинулась вдоль домов. Через метров пятнадцать выглянула из-за угла дома. О тут уже пошире. Все также вымощенная камнями дорога, только между домами теперь метра четыре. Так, и у домов появились фасады. Хотя лучше бы не появлялись. Сложенные из камня, с узкими окнами, закрытыми на деревянные ставни. И очень, очень непохожие на баннеры. Я двинулась вдоль того же здания, из чулана которого вышла. О успех! Навстречу мне идут двое, ну наконец то. А то звенящая тишина, не добавляет моей версии правдоподобности. Хотя, впрочем, и двое высоких мужиков в плащах, с мечами на поясах, и мать его в каких-то проклепанных пластинами доспехах, тоже. Я замерла, пытаясь унять дергающийся глаз.
– Ребята, плохая шутка. Я вам в два раза больше заплачу, только давайте закончим, а? – почти срывающимся голосом обратилась я к, надеюсь, аниматорам.
– Берез диа? Храми ниос даон? – пригрозил мне какой-то тарабарщиной правый. Явно старший, усач со строгим взглядом, но паутинкой морщин, говорящих о зачастую смеющимся лице.
– Даон Рамис элле диа не Агнории. – рассматривая меня сказал второй, молодой. Темные кудряшки делают симпатичное лицо ещё моложе и озорнее, что ли. И участливо улыбнулся. – Це лиасси.
– Хренасси – сказала я и в глазах потемнело.
Хотя, наверное, грохнутся в обморок лучше, чем начать истерику. Наверное.
Глава 2
Что ж так холодно то? Форточку, я что ли не закрыла. Заерзала в поисках одеяла, и грохнулась. Вот твою ж… вся панелька, наверное, слышала мой великий и могучий. Ну хрен с ними! И чего так больно то? Как будто не на палас упала, а на… доски???
Я наконец-то продрала глаза, и тут же закрыла их обратно!
Открыла.
Закрыла.
Открыла.
Закрыла.
Это становится какой-то нехорошей традицией.
Я сижу в камере. Каменные стены, грубые необработанные доски на полу, дверь из железных прутьев. Сзади лавка, с которой я свалилась, в углу ведро. Ага, и посередине этого безобразия я. Да без бантика. За дверью комната, с добротным столом за ним спиной ко мне развалилась фигура в плаще. А перед ним стоят усач и кудряш. И ещё один мужик. Лысый, с кустистыми бровями и строгим взглядом карих глаз. Холщовые штаны, рубаха, фартук и сверху накинут тулуп. Естественно, вся троица таращилась на меня. Я отвечала им взаимностью.
– Что происходит? Кто вы? И что етить вас всех нужно сделать, чтобы это закончилось? – ой, все-таки под конец перешла на фальцет. В их же интересах мне ответить. Следующая стадия уже ультразвук, такой что Витас позавидует.
Они так тяжело вздохнули, как будто умалишенная здесь я, а не они со своим маскарадом. И продолжали говорить с сидящим на своём тарабарском.
Ну все. Это. Не смешно.
– Эй – встала я и поплелась к решетке. – я понимаю, у всех своя работа. Я тоже не люблю из образа выходить, но ребят, серьезно! Я две недели без выходных. Мне этот розыгрыш до одного места! Давайте я уже поулыбаюсь в скрытую камеру и пойду, а?
Смотри-ка. В этот раз на меня только курчавый взгляд перевёл, остальные даже не бровью не повели. Перешли на отыгрыш спора что ли? Интересно на узбекском они балякают, или вообще рандомные звуки выдают?
Ладно, думаете меня легко игнорировать? Как бы не так, уж что что, а аудиторию привлекать я умею.
И я запела. Свою коронную доставучую. Песню про коня Любэ знаете? В моём исполнении она сразу начинается на максимальной громкости и со всей широтой моей диафрагмы, а уж поверьте мне есть чем похвастаться. Ну а что? Клин клином вышибают: вы меня на тарабарском решили поигнорировать, а я вас на вокальном поиспытывать! К слову обычно к куплету, где Сяду я верхом на коня, равнодушных не остаётся, а к Полюшко мое, родники – люди уже осознают свою ошибку в полной мере.
Ну вот, другое дело! И застыли, и смотрят – говорю же не такие залы раскачивали. Даже мистер спина обернулся. Воу, хорошо что я пою, а то ещё бы слюни начала пускать. Обернувшийся мужчина встал, и я чуть не соскочила с ноты. Ну серьезно, не часто видишь журнальную обложку вживую. Мужчина оказался высоким, метр девяносто не меньше, стройный, но не худощавый, с ярко выраженными плечами. Рваная шапка густых русых волос, чуть вздернутый прямой нос, пухлые губы, четкие линии лица. И глаза. Цвета растаявшей воды. Два белесо-голубых озёра, в которых хочется утонуть. Ой, терпеть не могу таких красивых мужиков. Они как правило привыкли получать, и совсем не умеют отдавать. У меня и так с парнями особо не складывалось, а уж с красавцами мы как правило дальше словесных перепалок и не заходили. Ничего не могу с собой поделать, всегда хочется их уколоть, чтобы самомнение подсдулось. А такие больше к восторженному кудахтанью привыкли.
Только в моей голове замигала красная лампа alarm, как красавчик в два шага оказался уже у решетки. Тьфу, он ещё и грациозный как кошка, ну то есть кот. Дикий, уличный, который сам по себе.
– Диа лиасси? – покачивая головой проговорил он себе под нос. Надо же, вроде хмурится, а все равно как с обложки.
– Хренасси – не изменяя традициям ответила я.
И хотела было перейти к Дай-ка я разок посмотрю. Как красавец что то пробурчал, раздавил в руке какой то кристалл и клянусь его глаза зажглись изнутри! Как будто на дне озёр заплескалась упавшая с неба звездочка. А мои уши и горло обожгло такой болью, будто туда кипятка плеснули. Никогда не претендовала на высокий болевой порог. Поэтому рухнув прямо на пол, зажала уши и бессовестно заорала.
– Ещё раз, ты иномирянка? – сказал, как плетью хлестнул.
– Ещё раз, вы нормальные тут все? – прохрипела сквозь слёзы я. Что? Прохрипела? – Мой голос? МОЙ ГОЛОС? – хотела бы сорваться на визг, да вышло какое то карканье! Ну а чего вы хотите? Разгар сезона, если я сейчас останусь без голоса, то кредит у меня конечно спишут, деньги уже переведены на счёт. А вот кушать мне до февраля будет нечего. Боюсь такой экстремальной диеты я снова не выдержу!
– Твой голос я сейчас заберу, если не начнёшь отвечать на вопросы. Ты иномирянка?
– Да! – зло сверкнула глазами я на козлину! Мысленно переименовав его из красавца в представителя мелких и парнокопытных – из мира адекватных людей.
Боль понемногу утихала, но в горле першило и саднило, а в ушах стоял звон. Я попыталась прокашляться, но стало только хуже.
– Так, а можно с кем-то нормальным поговорить? Кто не прыскает перцовым баллончиком в горло девушкам? – буквально выплюнула я. Потому что сверкнувшие глаза мне могли привиделся, а вот то что он в руке что то раздавил и похоже именно это обожгло мне гортань, более менее походило на правду.
– Можно поговорить со мной и попытаться сохранить жизнь – надменно изучая меня сверху, продолжил козлина – ты не с Агнории, иначе заклинание изучения языка выжгло бы тебе голос и слух. Откуда ты?
– Выжгло бы голос? Да ты чокнутый. Вы, вы… – проскулила я. И все! Пелена слез окончательно залила мои глаза. Что будет дальше я прекрасно знаю. Но сделать уже ничего не могу.
Ну привет, истерика, зачастила ты ко мне, второй раз за полгода. В прошлый раз, когда я пришла домой с работы и поняла что ба уснула навсегда – соседям пришлось скорую вызывать. И они не идиоты, скорая предназначалась именно для меня. Просто, моя скрытность и терпеливость работает, как кувшин. Я бесконечно долго, по капле могу копить все что угодно. Злость, обиду, страх, усталость, даже слёзы спокойно сдерживаются и отправляются на дно сознания. Но потом меня рвет. На части. И как говорят очевидцы,
всегда сдержанная и улыбчивая девушка превращается в фурию. Я этим не горжусь, поэтому не довожу как правило до такого состояния. Ведь крушить все вокруг себя, размазывая слёзы и сопли, оглушая людей ревом раненной медведицы – не то чем хочется заниматься, согласны? Но если обычно контроль за эмоциями мне даётся легко, то в такие моменты, я просто отключаюсь. Перед глазами пелена и спасает окружающих только время.
Я подскочила на месте, хватаясь за голову, и заревела. Из глаз ручьём хлынули слёзы, а я завыла, с перерывами на всхлипывания. По-моему, меня ещё мотыляет из стороны в сторону, но нельзя быть уверенной ни в чем. Мне страшно! Мне очень-очень страшно. Я нахожусь где то, и судя по всем не в Москве, и даже не на Земле. Господи какой бред! А ещё куча мужиков закрыли меня в камеру и хотят забрать мой голос или жизнь. Я не поняла. Потому что мне СТРАШНО! Ну почему в моей жизни выбор есть между плохо и очень плохо. Я же вроде не самый паскудный человек во вселенной? Вот теперь меня точно затрясло. И решетка, судя по скрипу открылась.
– Нет, нет, НЕТ! Не трогайте меня, оставьте в покое!
И я заметалась, под какие-то крики и ругань. Но это я в обычной жизни совсем не спортивная, а сейчас резервы организма на пределе. Поэтому скакала я по камере скорее всего как раненная лань. Но не долго, меня схватили и зажали с двух сторон, а мой взгляд наконец-то сфокусировался. На двух выцветших озёрах, со светящейся голубым сиянием радужкой и обдающих морозом айсберга. Который почему-то прожигает меня насквозь.
– Слушай меня! Слушай только меня. Не существует, никого, ты – это всего лишь часть меня. Слушай.
Какой тембр! Я бы убила за такого напарника, наш дуэт скорее всего стал бы лидеров всех чартов, в том числе и мировых.
– Откуда ты? – слова обволакивали, и я окончательно утонула в льдистом сиянии и ориентировалась только на бархат голоса.
– Из Москвы. Мы коренные, даже с пропиской – по привычке хихикнула я.
– Как называется ваш мир?
– Мир? Не знаю. Планета – Земля, галактика – Млечный Путь, наверное. Что за странные вопросы?
– На Земле есть магия?
– Конечно! Есть куча красивых мест и вообще прекрасных пейзажей.
– Нет, волшебство? Ты магиня?
– Чего? Что за бред. Нет конечно, я певица. А все эти гадалки и экстрасенсы просто шарлатаны и мошенники.
– Ты знаешь о Каасере?
– Понятия не имею.
– Как ты оказалась здесь?
– Я убегала из гримерки, по какому-то чёрному ходу и выскочила на улицу. Но вернутся не смогла, потому что коридор пропал, а за дверью оказалась кладовка. Потом мне навстречу вышли двое мужчин, и я, судя по всему, упала в обморок. Очнулась в камере. – странно, но проговаривая вслух последние события, я как будто выплывала из бесконечных глаз собеседника и возвращалась в реальность. Спадала пелена, утихали слёзы, я приходила в себя. – вы все говорили на непонятном языке, затем мне в горло и уши словно углей насыпали. А потом вы начали угрожать то ли смертью, то ли выжженным голосом, и меня накрыло истерикой.
К концу я окончательно вернулась в сознание. Прямо передо мной стоял красавец-козлина. Да так близко, что при желании я могла бы носом тыкнуться ему прямо в рот. Облизнула пересохшие губы, а собеседник прямо дёрнулся и резко отошёл. Что ты, какие мы брезгливые.
– Вы как-то меня допросили, и я пришла в себя. – оглянулась, по бокам, за локти меня крепко держали усач и кудряш – теперь можно отпустить, дёргаться я не буду, а синяки ещё никого не красили.
Под едва заметный кивок снежного короля, меня отпустили и отошли буквально на полшага. Смотри-ка боятся повторения, видно знатно я тут поскакала. Потёрла локти, выдохнула и посмотрела прямо в ледяные глаза. Глупо отрицать, он явно главный.
– И теперь вы, судя по всему, решаете, что со мной делать.
– Умница, когда не орешь – хмыкнул он.
– Я потерпевшая – так успокойся – и потерявшаяся. Боюсь ответ мне не понравится, но тем не менее. Я что не в Москве?
– И правда умница – заломил бровь собеседник. Ууууу. Все-таки козлина. Редкостная. – более того ты даже не на земле. А на Агнории. Это мир с сильным магическим фоном, но, к сожалению, не всегда стабильным. Поэтому у нас часто открываются стихийные порталы, куда проваливаются незваные гости.
