Текст книги "У тебя есть сын"
Автор книги: Ли Майклс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 2
Линдсей не смогла сдержать крайнее изумление.
– Ты состоишь в группе консультантов? – прохрипела она, голос ее внезапно сел.
Гибб покачал головой.
– Не то чтобы… Я и есть группа консультантов. «Триангл консалтинг» решил не посылать целую группу специалистов.
Линдсей с трудом понимала, о чем он говорит.
– Не могу поверить… – Она осеклась. Но Гибб продолжил за нее:
– Конечно, кто мог бы ожидать, что человек, который некогда был всего лишь младшим помощником менеджера на фабрике Бена Арментраута, девять лет спустя вдруг возвращается, чтобы помочь ему выбраться из долгов? Ты это хотела сказать?
– Что-то вроде, – кивнула Линдсей. – А каким образом ты оказался в «Триангл»? Отец говорил мне, что эта фирма имеет колоссальную известность по всей стране.
Губы ее собеседника слегка дрогнули. В улыбке?
– Возможно, я скрывал способности.
– Что? О, я вовсе не хотела тебя обидеть.
– Конечно, не хотела, – мягко согласился Гибб. – Удивительно, что твой отец ничего тебе не сказал по телефону.
– Ты появился прежде, чем он успел что-либо мне сказать. Хотя непонятно, почему он не рассказал мне об этом еще раньше, когда подписывал контракт…
– Он и понятия не имел, что я могу быть связан с «Триангл». Не сомневаюсь, что если бы он знал, то хорошенько подумал бы перед тем, как подписывать договор. Между прочим, до прошлых выходных я и сам не знал, что мне предстоит работать по этому контракту.
Линдсей мрачно сказала:
– Не похоже, чтобы ты сам был очень счастлив.
– Бывали и получше предложения, – сухо ответил Гибб. Подняв сумку, которую уронила Линдсей, он вручил ее ей. – Но работа есть работа. Скоро увидимся, я думаю. К сожалению, это все-таки очень маленький городок.
После того как Гибб ушел, Линдсей медленно побрела в заднюю комнату магазина, служившую кладовой, и тяжело опустилась на первый попавшийся стул. Наконец нестерпимый звон в ушах прошел, и дышать стало легче.
К тому времени, когда мать Джоша привезла Бипа домой, Линдсей успела вернуть себе не только утраченный было самоконтроль, но даже некоторую долю чувства юмора. Можно будет послать Гиббу вежливое короткое письмо с изъявлениями благодарности за то, что он взял на себя труд заехать и предупредить ее.
Бип, приложив ладони к стеклу, заглядывал в магазин. Линдсей подошла, чтобы открыть ему.
– Немножко не рассчитал время? – улыбаясь, спросила она. – Занятия в хоре начинаются через пятнадцать минут, между прочим.
– Мам, было так здорово! Я только один раз упал, а потом мама Джоша принесла нам гамбургеры и жареную картошку.
– Кратчайший путь к сердцу мужчины, – пробормотала Линдсей себе под нос. – Как прошла футбольная тренировка?
– Думаю, нормально. Наш тренер сказал, что сейчас слишком мокро для игры на поле, поэтому мы занимались в спортзале.
– Очень разумно с его стороны. Иначе ты явился бы домой по уши в грязи.
– Да нет, дело вовсе не в этом, – хмыкнул Бип. – Он сказал, что если мы будем сейчас тренироваться на поле, то вытопчем всю траву.
– Понятно. Забери отсюда, пожалуйста, свой рюкзак и занеси в кладовую, чтобы потом не забыть взять его.
Бип поволок рюкзак по полу, словно у него не было сил поднять его.
– Мам, а что это за тип был у тебя? Линдсей не понадобилось уточнять, кого он имеет в виду.
– Так, один человек, который помогает твоему дедушке с делами на фабрике.
– А-а. А я подумал, что, может быть, это мой папа.
Линдсей схватила его за руку.
– Почему ты так подумал, Бип? Он только пожал плечами.
– Не знаю. Наверное, из-за его фамилии.
– На свете полно людей с такой фамилией, – мягко возразила Линдсей.
– Да, конечно. Но ты ведь никогда ничего не говорила о моем отце.
Вот только этого ей и не хватало, подумала Линдсей. Отличное окончание развеселого дня! Но, конечно, не Бип в этом виноват.
– Я не думала, что ты хочешь об этом знать.
– Конечно, хочу! И даже очень. Но ты всегда становилась такой грустной, когда я спрашивал, а потом я рассказал дедушке об этом, и он сказал, чтобы я тебя не расстраивал. Поэтому я и не говорил.
Линдсей едва не застонала. Она-то хотела, чтобы ее сын был всегда откровенным с ней, но что делать, если на его вопросы она не может дать никаких ответов?
И прежде, чем она смогла придумать, что сказать, Бип поднял рюкзак и направился было к лестнице, ведущей наверх, в квартиру, но остановился и, указывая куда-то пальцем, воскликнул:
– Какая классная штука!
Посмотрев, куда он указывает, Линдсей увидела разноцветную собаку, которую поставила сегодня на полку.
– Напомни мне, что надо проверить твои глаза, – мрачновато произнесла она, чувствуя, что неприятный момент проходит.
Но тяжелые мысли не желали отпускать ее. Через некоторое время она зашла к Бипу в комнату, чтобы уложить его спать.
– Ты сделал домашнее задание? – спросила она, взбивая подушку.
Бип кивнул. Он сидел за письменным столом в пижаме, закусив нижнюю губу, и усердно клеил воздушного змея.
– Пора в кровать, – мягко сказала Линдсей. – Змей может подождать до завтра.
Бип, отложив тюбик с клеем, забрался под одеяло.
Линдсей укутала его и выключила в комнате свет, потом присела на край его кроватки. Уличные фонари давали достаточно света, чтобы можно было разглядеть мелкие веснушки, рассыпанные по его носу.
Она погладила сына по светлым волосам, еще слегка влажным после душа и пахнущим земляничным шампунем, который он подарил ей на Рождество.
– Бип, дедушка напрасно сказал, чтобы ты не беспокоил меня расспросами. Если ты захочешь о чем-то узнать – о чем бы то ни было, – спрашивай меня.
Бип, немного подумав, кивнул.
– Мам… А мой папа умел делать воздушных змеев?
Ей хотелось с облегчением рассмеяться, но ответить сынишке она постаралась серьезно:
– Не знаю, мой хороший. Я никогда не видела, чтобы он делал воздушных змеев, но это не значит, что он не умеет, я думаю.
– Отлично. Спокойной ночи, мам. Я тебя люблю. – Он уже засыпал. Линдсей тихонько вышла из комнаты.
Приготовив себе кружку горячего чая, она занялась каталогами, которые прихватила с собой наверх. В большой гостиной царил полумрак, горел только один торшер около ее любимого кресла. Ничто не мешало ей сосредоточиться, за исключением собственных мыслей.
Она была хорошей матерью; насчет этого сомнений быть не могло. Бип ни в чем не нуждался – даже в так называемом мужском воспитании. Линдсей сама научила его и играть в бейсбол, и защищаться от змей. Но она недооценила восприятие самого Бипа. Мальчик долгое время ничего не спрашивал насчет отца, и она уже с радостью решила, что он перестал над этим задумываться. Теперь же, внезапно, ей открылась простая истина: Бип сейчас как раз в том возрасте, когда этим начинают интересоваться, ведь у всех его друзей отцы есть.
Сегодня днем, когда он только дал согласие поселиться здесь, Гибб даже толком не взглянул на свое новое пристанище. Да, квартира была элегантной и со вкусом обставленной, особенно если вспомнить те жилища, где ему приходилось останавливаться, выполняя подобную работу. Но агент по найму жилья сообщила ему, что в Элмвуде очень трудно снять квартиру, а если и удастся, то это будет где-то на окраине. Поэтому она договорилась со своими родителями, которые как раз уехали в кругосветное путешествие, и попросила их сдать Гиббу их квартиру на несколько месяцев.
Гиббу до этого, признаться, дела не было. Ему нужна была приличная чистая квартира, а в детали он предпочитал не вдаваться. После многих лет, проведенных в мотаниях по отелям, с его точки зрения, любая квартира, в которой был холодильник и которая состояла больше чем из одной комнаты, уже являлась вполне комфортабельной. И, только поставив на стол у окна свой ноутбук и приготовившись работать, он заметил, что перед ним открывается великолепный вид на магазин «Попурри», расположенный напротив, в угловом доме на центральной площади.
Не то чтобы это имело какое-то значение. В ближайшие два месяца ему предстоит огромное количество гораздо более важных дел, чем наблюдать за Линдсей.
Он включил компьютер и открыл документы, касавшиеся финансовой ситуации фабрики Арментраута и находившиеся в полнейшем беспорядке. Когда-то эта фабрика была лидером по производству электрических батарей самых разных сортов. Неудивительно, что Бен встревожился: его предприятие начало превращаться в убыточное. Теперь надо выяснить, как остановить этот процесс, если это еще возможно.
Гибб откинулся на спинку стула и принялся задумчиво грызть карандаш.
Тишина немного раздражала его. Последние несколько заданий он выполнял в больших городах, где ни днем ни ночью не прекращался шум, а к спокойствию Элмвуда придется привыкать. Он поставил диск, но не успели мягкие звуки симфонии Моцарта наполнить комнату, как вдруг Гибб услышал, что внизу хлопнула автомобильная дверца. Выглянув в окно, он увидел, как маленькая темная фигурка подошла к дверям «Попурри» и заглянула внутрь.
В магазине все еще был включен свет, хотя рабочий день уже явно закончился, потому что Гибб увидел, как Линдсей, впустив сына, запирает дверь. Было ли это игрой воображения, или он на самом деле в тишине площади различил ее голос?
Так это был ты, сказала она, когда он вошел в магазин. Впечатление было такое, словно перед ней предстал призрак, – но ведь она действительно могла увидеть его на площади, когда он шел к своей квартире.
Все-таки Линдсей почти не изменилась за эти девять лет. Он помнил ее очаровательной девятнадцатилетней девушкой, золотоволосой, с большими карими глазами. Теперь полудетская округлость лица исчезла, и Линдсей стала еще красивее. Но Гибб не сомневался, что она все так же может превращаться во вспыльчивую дикую кошку, когда кто-то встанет на ее пути.
И все-таки в ее жизни произошла очень важная перемена – теперь у нее был ребенок, которого она так хотела и которого Гибб ей дать не мог.
Ее сыну недавно исполнилось восемь лет. Так она ему сказала. Несложное математическое вычисление показало, что не долго она ждала после их развода – три-четыре месяца, не более, – прежде чем связаться с тем, кто стал отцом ее ребенка.
А может быть, и вообще не ждала.
Конечно, это никакого значения не имело. Никто на свете не мог бы назвать Гибсона Гарднера сентиментальным глупцом, и он давным-давно загнал свой брак и все, что с ним связано, в дальний угол кладовой памяти. С этим покончено.
Сегодня он сказал Линдсей чистую правду – он зашел к ней исключительно из соображений вежливости, чтобы новость о его возвращении дошла до нее не через местных сплетниц. Теперь эта встреча тоже в прошлом, а ему надо подумать над куда более важными проблемами.
Свет в «Попурри» погас. Наверное, они ушли домой.
Интересно, где она живет теперь? В той же квартире над гаражом Бена, где они девять лет назад провели несколько беспокойных месяцев своей совместной жизни? Или папочка уже выстроил любимой дочке новый дом в лучшем районе города? Линдсей ведь всегда любила все самое лучшее, а Бен ей потакал. Из-за этого и произошла их последняя, самая жестокая ссора.
– И, может быть, в этом-то и кроется причина нынешней финансовой ситуации Арментраута, – произнес Гибб вслух. И с новым рвением взялся за документы. Перед ним открылся список под названием «Траст Арментраута». Возможно, именно отсюда Линдсей черпала средства к существованию и это позволяло ей держать свой маленький магазинчик?
На следующее утро Бен Арментраут позвонил Линдсей еще до открытия магазина.
– Ты еще со мной разговариваешь? – прямо спросил он, когда она взяла трубку.
– О, папа, конечно же, да. Ты ни в чем не виноват.
– Да, но после того, как ты вчера бросила трубку, я в этом засомневался. И все-таки это из-за меня он здесь, так что…
– Но ведь ты не знал, что приедет именно он. – Линдсей закончила раскладывать мелочь в кассе и заперла ящик. – А разговор прервался потому, что Гибб появился у меня в магазине собственной персоной. Кстати, мы сегодня пообедаем вместе или ты будешь занят?
– Конечно же, пообедаем, – обрадовался Бен. – Ведь сегодня пятница, не правда ли? И что бы ни случилось, мы с моей красавицей дочерью сегодня пообедаем в «Ивах», как обычно.
– Ты не будешь возражать, если я не буду заезжать за тобой на фабрику, а встречусь с тобой прямо в кафе? – Линдсей старалась говорить как можно небрежнее. – Моя помощница отпросилась до обеда.
– Я все понимаю, – ласково сказал Бен.
Когда Линдсей вошла, высокий, седой, полноватый мужчина уже ждал ее за их любимым столиком в углу зала, со стаканом мартини и раскрытым меню.
– Ну, дочка, вижу, ты уже оправилась после шока.
Линдсей не стала делать вид, что не понимает.
– Он появился слишком неожиданно. Впрочем, все было не так уж страшно – теперь все худшее позади. Думаю, мы не часто будем видеться.
– Особенно если ты не будешь появляться на фабрике, – пробормотал Бен.
– Единственная причина, по которой я могу появиться там, – это вопросы «Траста Арментраута», но если кто-нибудь будет привозить мне документы, я не…
Внезапно она почувствовала, как по ее шее пробежали мурашки, и машинально подняла к ней руку. Потом, вспомнив, при каких обстоятельствах это обычно случалось, посмотрела на дверь.
У входа стоял Гибб и оглядывал зал, словно кого-то высматривая.
– Папа, это ты пригласил Гибба пообедать? Бен едва не выронил меню.
– Конечно, нет.
По залу пробежал легкий шепоток. Линдсей увидела, как несколько голов повернулось к входу.
– Но теперь ничего не остается, как пригласить его за наш столик, – мрачно заявила Линдсей. – Если мы этого не сделаем, к вечеру весь город будет судачить только о нас. – Перехватив взгляд Гибба, она сделала ему знак подойти.
Пожилая матрона, следовавшая за хозяйкой ресторана к соседнему столику, заметила ее жест и приняла его на свой счет. Остановившись у стула Линдсей, она проворковала:
– О, добрый день! Как приятно видеть, когда отец с дочерью обедают вместе, я так считаю. А где твой мальчик, Линдсей?
– В школе, миссис Хансон.
– О, ну конечно. – Она издала дребезжащий смешок. – Как я могла забыть про школу! Знаешь, каждый раз, когда я его вижу, он все больше кажется мне похожим на тебя, – продолжала неугомонная леди. – Только волосы у него светлее твоих.
В это время Гибб подошел к их столику.
Бен громко предложил:
– Садись, сынок.
– Сынок? – недоуменно спросила миссис Хансон и повернулась к Гиббу. – О, я совсем забыла! Вы же когда-то были мужем Линдсей. Так вот, Линдсей, я хотела сказать, что твоему мальчику очень повезло, что он похож на тебя, а не на отца. Не правда ли, очень хорошо, что у юного Бенджамена не такие – как бы это выразиться – огненно-рыжие волосы?
Линдсей стиснула зубы, испытывая отчаянное желание взять салфетку и заткнуть болтунье рот.
– Да, рыжие волосы для мужчины – не лучший вариант, – сладко улыбнувшись, согласилась она. – Мой дедушка, например, был рыжим – у него волосы были прямо-таки морковного цвета, представляете? – так что действительно мне следует радоваться, что Бип не рыжий. Но не буду отвлекать вас от обеда, миссис Хансон. – И, отвернувшись от нее, Линдсей обратилась к Гиббу:
– Не хочешь ли пообедать с нами?
Его брови слегка приподнялись.
– Мне очень жаль тебя разочаровывать, Линдсей, но у меня встреча.
– Вот как! – Линдсей почувствовала себя обманутой. С кем? – хотелось ей спросить, но она тут же представила себе, какие у него будут глаза, если она произнесет это вслух. Поэтому она только язвительно добавила:
– Не беспокойся насчет того, что ты можешь меня разочаровать, Гибб, – мне так же нужно с тобой обедать, как, скажем, наживать язву желудка. Просто я хотела сказать, что не стоит нам смотреть друг на друга волками. И без того в городе о нас будут довольно болтать.
– Вне всяких сомнений, – ответил Гибб. – Так что, может быть, давай постараемся свести на нет возможные сплетни, И, прежде чем Линдсей успела разгадать его намерение, он наклонился и прикоснулся губами к ее щеке.
Хозяйка, усадив миссис Хансон, вернулась к их столику, и Гибб не спеша выпрямился и попросил ее проводить на место и его. Они удалились в дальний угол зала.
– Уфф! – почувствовала облегчение Линдсей, откидываясь на спинку стула. – Если это не…
Внезапно она заметила, что две дамы за соседним столиком уже просто беспардонно наклонились в ее сторону, прислушиваясь, и резко замолчала, спряталась за листом меню, выжидая, пока шепоток в зале утихнет.
Бен с недоумением смотрел на дочь.
– Что это ты такое только что болтала, Линдсей? Ведь ни у одного из твоих дедушек отродясь не было рыжих волос.
– Знаю. Зато миссис Хансон это неизвестно, так что, может быть, в следующий раз она хорошенько подумает, прежде чем рассуждать на людях о происхождении моего сына, – ответила Линдсей, не поднимая головы. – И, кстати, что это еще за новость – называть Гибба «сынок»? Я, кажется, не просила тебя давать пищу для сплетен.
– Ты сама немало для этого постаралась, между прочим, – мягко заметил Бен. – Но посмотри, с кем у него встреча. По-моему, тебе не стоит больше опасаться сплетен.
Самообладание покинуло Линдсей. Не удержавшись, она подняла голову в поисках Гибба.
Наконец она его увидела. Он как раз отодвигал стул, помогая сесть высокой, худой как щепка брюнетке в красном костюме и на таких высоченных каблуках, каких Линдсей никогда в жизни видеть не приходилось. Женщина смотрела на Гибба с мягкой улыбкой.
– Ския Оливер? – прошептала Линдсей. – Где Гибб мог с ней познакомиться? Она же только года два назад приехала сюда.
Бен недоуменно пожал плечами.
– Он вчера что-то говорил насчет того, что надо подыскать квартиру.
– Все понятно. Она же агент по найму жилья. Но зачем ему понадобилась квартира?
– Он сказал, что устал от жизни в отелях.
– И сколько же он намерен здесь пробыть?
– Почему ты сама у него не поинтересовалась?
– Потому что мне дела нет. Я просто так спросила.
– Тогда не требуй, чтобы я его допрашивал. Повернувшись к отцу, Линдсей с усилием проговорила:
– Папа, Кэти Рассел хотела привести класс Бипа на экскурсию к тебе на фабрику. В следующую пятницу, после обеда. Бен кивнул.
– Отлично. Я смогу сам все им показать.
Линдсей слышен был звонкий смех Скии, перекрывавший негромкое бормотание посетителей, но она попыталась его не замечать.
Жизнь продолжается, напомнила она себе. И не только ее, но и Гибба – это очевидно. Он говорил, что не имеет желания жениться, но это не значило, что он решил вообще отказаться от женщин. А Линдсей до этого и дела нет, конечно, – просто она никогда об этом не задумывалась и теперь, увидев такую картину, была слегка шокирована. А может быть, у нее просто запоздалая реакция на его недавний поцелуй в щеку.
Но зачем же все-таки он это сделал?
– Мне никогда не удастся правильно склеить эту штуку, – сердито сказал Бип, отбрасывая в сторону воздушного змея. Он засопел и облокотился о свой стол, стоявший за кассой.
Линдсей заперла пустой кассовый ящик и убрала сумку для денег в сейф.
– Я тебе помогу после ужина, – пообещала она. – А сейчас нам надо сходить в магазин и еще кое-что сделать, так что надевай свитер.
Бип капризно выпятил нижнюю губу.
– А мне обязательно идти?
– Я отлично знаю, что ты можешь побыть дома один, но мне не хочется так надолго оставлять тебя, так что да, тебе обязательно идти со мной. К тому же тогда ты сам выберешь себе что-нибудь на ужин.
– Например, конфеты и воздушную кукурузу? – предложил он.
– Например, курицу, рыбу или говядину, – сказала Линдсей, делая вид, что не слышит. – Подожди меня у двери, пока я выключу свет в магазине. Выходить все равно придется через переднюю дверь, потому что сегодня я машину оставила на площади.
Когда она выключила последнюю лампочку, раздался звонок у двери.
– Бип, не вздумай выходить без меня! – крикнула она и заторопилась к выходу через полутемный зал.
– Я тут, мама, – обиженно отозвался Бип. – Это не я был.
У входной двери стоял Гибб…
– Я очень рад, что успел до закрытия.
– Ты не успел, – отрезала она. – Мне очень жаль, но…
– Я пришел не за подарком.
– В таком случае я не намерена терять время на разговоры с тобой. Завтра я буду здесь почти весь день, а через пару часов меня можно будет застать дома. Номер в телефонной книге есть, так что звони. Но если ты пришел, чтобы извиниться за свое поведение в «Ивах»…
– Не совсем. Это был чисто дружеский поцелуй, так что извиняться не за что.
Линдсей не сочла нужным даже возражать. Она просто открыла дверь и вставила ключ в замочную скважину. Бип бодро вышел на улицу. Гибб пожал плечами и последовал за ним.
– Я хотел поговорить насчет «Траста Арментраута».
Линдсей повернула ключ в замке и дернула дверь, чтобы проверить, закрылась ли она.
– А в чем дело?
– Расскажи мне о нем поподробнее.
– Нельзя было спросить у отца?
– В документах управляющей трастом числишься ты.
– Да, но отец устроил так, потому что считал, что лучше будет, если деньгами будет распоряжаться не он один. Однако траст по-прежнему его детище.
– Значит, ты – что-то вроде подставной фигуры?
Тон его вопроса не понравился Линдсей.
– Не совсем так, – медленно проговорила она. – В большинстве случаев именно я решаю, куда направить деньги.
– Одна?
– Нет. Существуют какие-то границы моих возможностей. Да, ведь обо всем написано в протоколах собраний – они есть у отца в офисе. Ты не читал? Никто не делает из этого тайны.
– Еще прочитаю. А откуда приходят деньги? Линдсей хотелось застонать. Отвлечь Гибба от интересующей его темы всегда было только чуть-чуть сложнее, чем изменить орбиту Луны.
– Проценты от дохода «Арментраут индастриз» идут в «Траст Арментраута», и мы вкладываем их в различные полезные предприятия в округе Элмвуда.
– С чьей точки зрения они полезны? С твоей?
– И общественной.
– А в число этих предприятий не входит случайно и небольшой магазин подарков в самом центре города?
– Что? – ошеломленно спросила Линдсей. – Ты хочешь сказать, что я могла бы воспользоваться этими деньгами в своих собственных интересах…
Бип издал долгий нетерпеливый вздох и уселся на бампер стоящей у тротуара машины. Линдсей была слишком зла на Гибба, чтобы заметить, что машиной этой был, между прочим, новехонький «линкольн», блестящий, по-видимому, только что с завода.
Гибб холодно попросил:
– Не делай этого, пожалуйста, Бенджамен.
– Но я ничего не сломал, – пробормотал Бип. Однако от автомобиля отошел и принялся с независимым видом пинать фонарный столб.
Линдсей посмотрела сначала на сверкающие диски колес, потом на Гибба.
– Твоя машина?
– Не совсем. Это машина «Триангл».
– И если на ней появится хоть одна царапина, шеф оторвет тебе голову, да? Пожалуй, отведу-ка я сына подальше от нее, чтобы он на такую красоту не дохнул ненароком.
– Черт побери, Линдсей…
Она взяла Бипа за руку и зашагала по улице. Шла она быстро, и Бипу приходилось почти бежать.
– Мам, – просительно протянул он. Линдсей замедлила шаг.
– Прости, Бип.
– Ты же не взаправду с ним целовалась?
– Нет, – сказала она. – Это он меня поцеловал – ну, так, как тебя целует бабушка Элла на Рождество.
Бип поморщился.
– Фу-у!
Линдсей не смогла сдержать улыбку. Они уже подходили к магазину, когда он снова заговорил:
– Я не хотел бы, чтобы он был моим папой. Линдсей искоса поглядела на него.
– По какой же причине? – осторожно спросила она.
– Потому что вы постоянно спорите, как предки Томми. У меня даже живот схватывает, когда я это слышу. – Подумав, он добавил:
– К тому же я ему не нравлюсь. Он на меня накричал.
– Нет, это не совсем так. Он был немного рассержен, но я его не виню. Я, конечно, не стала бы накидываться на людей, если бы они прислонились к моей машине, но ведь ты мог нечаянно оцарапать ее. Так что это не значит, что ты ему не нравишься.
Бипа это, кажется, не убедило.
Линдсей взъерошила ему волосы.
– Бип, сынок, как ты можешь кому-то не нравиться? Просто он еще тебя не знает, вот и все. Так что же мы выберем сегодня на ужин?
